CC BY
22Теологический вестник Смоленской Православной Духовной Семинарии. 2018. С. 17-23
УДК 94(470)»16/18» Беспалёнок Елена Дмитриевна Смоленский государственный университет
отношение вяземской купеческой элиты к церкви и храмостроительству в XVПI веке1
Ключевые слова: купеческая элита; менталитет; социальные связи; повседневная жизнь; купеческое храмостроительство.
В статье на материалах Вязьмы рассматривается одна из важнейших сторон повседневной жизни и менталитета российской провинциальной купеческой элиты XVIII века — церковная жизнь и отношение купцов к церкви и священникам, а также купеческое храмостроительство, достигшее в этот период наивысшей точки в своем развитии.
В XVIII веке Вязьма была вторым по богатству и по значению купеческим городом Смоленской губернии. Однако по устойчивости капиталов, передававшихся в купеческих семьях из поколения в поколение, Вязьма опережала Смоленск. Глубокие православные традиции, сохранявшиеся в Вязьме веками, имели видимое воплощение. В конце XVII—XVШ веках здесь было построено самое большое в губернии число каменных православных храмов.
В современной отечественной историографии религиозная составляющая повседневной жизни и менталитета российского купечества изучена довольно основательно. Этому аспекту истории купечества посвящены работы Н.В. Козловой, А.В. Семеновой, В.В. Керова, И.А. Кремлевой, Г.Н. Ульяновой и др. [8; 14; 15; 7; 9; 17]. Исследователи прямо связывают с православием благотворительность и практику пожертвований на строительство храмов, ставшую одной из «отличительных черт предпринимательской практики купечества» [15, с. 434]. Даже успех в предпринимательской деятельности воспринимался купцами, по замечанию профессора Н.В. Козловой, как вознаграждение от Господа за «добрые дела» [8, с. 349].
В Историко-статистическом описании города Вязьмы было отмечено: «Из приходских церквей Вязьмы нет ни одной слишком древней; большая часть из них построены в царствование Императора Петра Ьго или в царствование Императрицы Екатерины II; но все они замечательны внутренним благолепием, превосходными вызолоченными иконостасами, множеством серебряных окладов, богатыми служебными утварями, ризницами и наконец колоколами, довольно большаго веса». Обращает на себя внимание то, как отметили авторы Описания Вязьмы особые черты жителей этого города, которые «издревле отличаются примерным усердием к вере и благочестивым соревнованием в соблюдении священных уставов Православной
1 Публикация подготовлена в рамках поддержанного РФФИ научного проекта №17-01-00217.
церкви. Благолепие храмов, весьма замечательное даже в беднейших приходах города, безпрерывныя приношения в пользу церквей, не редко довольно ценныя, и в особенности эта высокая благоговейная торжественность, которая соблюдается в Вязьме при отправлении всех вообще церковных церемоний, достаточно могут свидетельствовать о глубокой набожности жителей» [6, с. 75, 78]. Вероятно, пребывание в Вязьме в середине XVII века патриарха Никона с царским семейством, не могло не произвести впечатления и не повлиять на жителей города, как современников, так и последовавших за ними поколений. Вязьма была выбрана из многих российских городов. В менталитет ее жителей, прежде всего купеческой элиты города, вошло ощущение сопричастности с жизнью церкви. Это, должно быть, связано со стремлением к деятельному участию в церковной жизни в различных ее проявлениях: в таинствах, крестных ходах, в строительстве, ремонте и украшении церковных зданий. Очевидно, что возможность полнее реализовать стремление к храмостроительству появилась, когда купеческая элита достигла определенного уровня материального богатства. При этом выделение значительной доли капиталов на строительство храмов, как правило, требовало от купцов и высокого уровня духовного развития.
Большое значение для купцов, как и для большинства православных людей, имело таинство крещения. Причем важность крещения была не только в его содержании, но и в устанавливавшихся в ходе его социальных связях между восприемниками и родителями младенца. Для вяземской купеческой элиты второй половины XVIII века было характерным стремление завязать такие связи с представителями православного духовенства. Если у детей простых посадских людей священники становились крестными отцами в очень редких случаях, то у детей представителей вяземской купеческой элиты, то есть богатого, часто потомственного купечества, занимавшего важнейшие выборные должности в городе, их доля среди восприемников достигала 19 %. В свою очередь, по материалам записей в вяземских метрических книгах о крещении новорожденных за 1765—1798 годы, купцы из элиты и члены их семей — Алтуховы, Барышниковы, Бубновы, Везневы, Колачниковы-Ерофеевы, Колачни-ковы-Прокофиевы, Корасевы, Лелюхины, Леляновы, Лютовы, Пенезевы, Чамовы и Юдичевы — становились восприемниками у детей священников разных вяземских городских церквей. Самый яркий пример — это отношения купца первой гильдии Михаила Осипова сына Лютова со священником Троицкой церкви Фотием Тимофеевым, семеро детей которого в 80-90-х годах XVIII века стали крестниками этого купца [4, л. 73; 3, л. 168, 185, 199, 219, 229, 259]. Жены упомянутых выше купцов становились восприемницами в семьях церковнослужителей еще чаще, чем их мужья. В 60-90-х годах XVIII века известно 40 случаев, когда жены богатейших вяземских купцов были крестными матерями детей местных священников. Так, жена Саввы Тимофеева сына Алтухова Федосья была крестной матерью троих детей священника Иосифа Понтелеимонова, служившего в Петропавловской церкви Вязьмы [5, л. 1, 17, 25].
Как своеобразное проявление уважения к священнику можно рассматривать случай, произошедший в Вязьме в ноябре 1755 года. Тогда «по доносу Юрьевской церкви дьячка Алексея Понтелеимонова, послана была для выемки неуказного вина
в дом той ж церкви к попу Ивану Иванову команда» из Вяземской воеводской канцелярии. Однако на пути этой команды встало до трехсот человек купцов вместе с дьяконом той же церкви. Купцы «учинили драку и ис посланных некоторых били». Помогли ли купцы, ставшие на защиту священника, перепрятать «неуказное» вино или его изначально не было, но после того, как во дворе священника был проведен обыск, вина сыскано не было. Какое же место в этой истории занимала вяземская купеческая элита? С одной стороны, среди зачинщиков драки были замечены представители вяземских купеческих родов, история которых насчитывала более ста лет. Это — Кондратий Тимофеев сын Рыков, Давыд Руковичников, Ефим Жданов, Ер-молай Плетников и другие. С другой стороны, фактическим инициатором обыска в доме священника выступил откупщик Иван Федоров сын Лелянов, который также относился к купеческой элите, но положение винного откупщика требовало от него занять определенную позицию в этой спорной ситуации [11, л. 4, 6]. Можно сделать вывод о том, что большинство купцов во главе с представителями верхушки были на стороне священника, невинно оболганного, как были уверены его защитники.
Иной, на первый взгляд, представляется позиция купечества в событиях, которые произошли в Вязьме в феврале 1745 года. Тогда вследствие случившегося пожара, когда в купеческом доме, где квартировал учитель семинарии Посников, ночью «троекратно загаралось». Купцы, прибегавшие тушить пожар, на третий раз пришли в ярость и стали жестоко избивать учителя, устроившего поздний ужин с местными священниками и не уследившего за огнем, когда гости стали разъезжаться. Во главе разгневанных купцов были братья Аггей и Тимофей Бубновы, первостатейные купцы. Старший из братьев Аггей был бургомистром города Вязьмы. После избиения «по приказу их повели онаго учителя, да с ним того ж города Спаскаго попа Василья и симинаристов в могистрат, где и держали всех оных взятых, яко сущих злодеев, порознь всю нощь» [10, л. 54 об., 55, 132 об., 174 об.]. Очевидно, что случившееся нельзя рассматривать как выступление купцов против церкви. Во-первых, вместе с купцами и на их стороне был священник их приходской Входоиерусалимской церкви Федор Козмин, во-вторых, братья Аггей и Тимофей Филипповы дети Бубновы неоднократно жертвовали средства на строительство храмов в Вязьме. Всего с 1711 по 1763 год эти потомственные вяземские купцы построили в городе три храма. Первый храм — Трех Святителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста — построил старший из братьев — Аггей, ставший позднее бургомистром Вязьмы. В начале 60-х годов XVIII века, вскоре после смерти старшего брата, Т.Ф. Бубнов пожертвовал значительную часть своих капиталов на строительство храма Всемилостивого Спаса с приделом преподобного Аркадия Новоторжского, а затем — церкви Рождества Христова, известной в городе как Ямская [1, с. 343, 351, 353; 16, с. 831; 13, с. 158].
Именно купцы, точнее — купеческая элита, становились главными городскими храмостроителями, жертвовавшими свои капиталы персонально или коллективно. Вероятно, здесь играли наиважнейшую роль два таких фактора, как наличие материальных средств, с одной стороны, так и тесное общение со священниками, направлявшими купцов по пути храмостроительства, с другой стороны. По числу куп-
цов-храмостроителей Вязьма заметно опережала Смоленск, что не удивительно, так как здесь сохранилось гораздо больше купеческих родов, начало которых относится к XVII и более ранним векам. Вязьма была известна как город с развитым торговым и промышленным предпринимательством с древнейших времен. И.П. Виноградов в «Историческом очерке торговли и промышленности города Вязьмы» писал о расцвете вяземской торговли в XVII веке, отметив, что «с тех пор все более и более увеличивается внутреннее благосостояние и процветание города, торгово-промышленное развитие его, которое к концу XVIII и началу XIX века достигло больших размеров» [2, с. 75]. В середине XVIII века Вязьма могла соперничать со многими развитыми торговыми центрами. Высокий уровень преемственности капиталов и долговременно развивавшиеся купеческие династии, из которых вырастала купеческая элита, были теми преимуществами города, которые возможность для развития традиции храмостроительства. К середине 60-х годов XVIII столетия вяземское купечество насчитывало 1189 душ мужского пола, кроме малолетних и престарелых. К первой гильдии относились 70 человек (40 семей), ко второй — 303 человека, «с лавочниками и приказными служителями» [12, л. 13, 25 об., 42].
По обобщенным данным из «Ведомости, учиненной Вяземским Духовным правлением в 1774 года о церквах города Вязьмы и уезда», а также из трудов И. Сперанского, А. Санковского и других авторов [1; 16; 13; 6] следует, что в Вязьме с 1690 по 1795 год 18 купцов пожертвовали значительную долю своих капиталов на возведение храмов и приделов к ним, 4 купца обеспечили ремонт храмов и устройство иконостасов за счет своих средств. В то же время вяземскими купцами, в том числе и купеческим сыном И.И. Барышниковым, ставшим дворянином, были построены 4 сельских храма. Обычно в строительстве участвовали и прихожане возводившихся храмов, а несколько храмов были полностью возведены на общие средства горожан. По данным Вяземского духовного правления, Церковь Благовещения Пресвятой Богородицы построена «приходскими людьми в прошлом 1715 году». Церковь Рождества Пресвятой Богородицы с приделом была возведена «приходскими людьми в прошлом 1727 году при реке Вязьме». Церковь св. Афанасия Александрийского построена подьячим Вяземской воеводской канцелярии Спиридоном Леонтьевым с приходскими людьми в прошлом 1744 году». Церковь Богоявления Господня «построена приходскими людьми в прошлом 1749 году... по Калужской дороге» [1, с. 346, 347, 349, 350]. Этот каменный двухэтажный храм известен больше как церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы — по названию придела на первом этаже. Многие каменные храмы были возведены на месте обветшавших деревянных церквей XVII и более ранних веков.
Одну из первых церквей, о которых известно, что они построены на капиталы отдельных купцов, в 1690 году возвел на свои средства вяземский купец Онисим Фокин Коноплин. Это был храм Святителя и Чудотворца Николая с двумя приделами. В 1756 году под колокольней Николаевской церкви при активном участии третьего сына О.Ф. Коноплина — Гавриила — был построен еще один храм.
В 1714 году богатые вязьмичи гостиной сотни Михаил Кирилов (Флоровский) и Яков Кириллов Болотин построили Входо-Иерусалимскую церковь с приделом
Флора и Лавра на первом этаже. В 1793 году Парфен Афонасьев Чамов, потомственный вяземский купец перестроил эту церковь. Еще один представитель вяземской купеческой элиты Иван Григорьев Везнев в 1726 году построил храм во имя Обновления храма Воскресения Христова с приделом. А через десять лет он же воздвиг церковь во имя Преображения Господня с двумя приделами.
Иван Федоров Лелянов, вяземский купец во втором поколении, отец которого пек знаменитые вяземские пряники «в торг», в 1745 году построил Алексеевскую церковь, больше известную как Дворцовая, так как новое каменное здание было построено вместо старого деревянного, возведенного в XVII веке для царской семьи, где и вел службы патриарх Никон.
В 1748 году потомственный вяземский купец Алексей Александров Пенезев возвел Пятницкую церковь (Воздвижения Честнаго Креста Господня с приделом во имя великомученицы Параскевы).
В 1768 году купец Исидор Лелюхин возобновил приделы к Преображенской церкви.
Самый известный вяземский купец Иван Исидорович Барышников, потомственный вяземский купец в 1770 году пристроил два придела к церкви Святых Апостолов Петра и Павла, построенной прихожанами в 1725 году, а в 1805 году Иван Иванович Барышников, сын купца, ставший дворянином, перестроил храм.
Главный храм Вязьмы Свято-Троицкий собор всегда был в сфере внимания купцов. В 1765 году братья Калашниковы, потомственные вяземские купцы, заказали в Москве и привезли в Вязьму Иверскую икону Богоматери, которая была помещена в главном соборе города. В 1773 году другой потомственный купец Авксентий Космин Фатов построил придел Иверской иконы Божией Матери к Свято-Троицкому собору. В конце XVIII века вяземский купец Константин Лаврентьевич Гайдуков вместе с княгиней С.Н. Салтыковой осуществил капитальный ремонт Троицкого собора.
Пятнадцать человек, то есть большинство вяземских купцов-храмостроителей — потомственные вяземские торговые люди. Их предки — вяземские посадские люди — были известными предпринимателями еще в XVII веке. Это — купцы Гайдуковы, Барышниковы, Бубновы, Леляновы, Лютовы, Чамовы и другие. Однако в составе вяземских храмостроителей были выходцы и из других сословий. Это были потомки вяземских служилых «по прибору». Так, купцы Юдичевы происходили из рейтар. Из пушкарей происходили Болотины и Леляновы. При этом предки всех указанных купцов, несмотря на свою сословную принадлежность, занимались торговым предпринимательством. Практически всех купцов-храмостроителей Вязьмы можно отнести к купеческой элите, принимая во внимание, что этот статус предполагал как наличие значительных капиталов, так и высокую общественную активность этих купцов.
Главным условием строительства храмов отдельными купцами были значительные капиталы, создававшиеся нередко трудами нескольких поколений. Капиталы купцов достигали иногда десятков тысяч рублей. Но с наличием капиталов был связан и один из главных мотивов, понуждавших купцов к храмостроительной деятельности — это благодарность Богу за приобретенные богатства. Иногда купцы прино-
сили благодарность Господу за избавление от грабителей и других бед, например, бесчинств во время военных постоев, а также притеснений со стороны представителей власти. Важным для православных людей было также желание не быть забытыми после смерти, что могло быть в случае отсутствия детей. По документам XVIII века известно, что среди вяземских купцов-храмостроителей 13 человек не имели сыновей, а может быть, и детей вообще. Одним из важных факторов развития купеческого храмостроительства была высокая общественная активность представителей купеческой элиты. Вместе с тем храмостроительная деятельность поддерживала общественный статус этой группы городского населения. Естественным было развитие в богатых купеческих родах Вязьмы традиции храмостроительства. Это были Коно-плевы, Болотины, Карасевы, Гайдуковы, Бубновы, Барышниковы.
Таким образом, отношение вяземской купеческой элиты к православной церкви выражалось не только в уважительном отношении к священнослужителям, активном участии в таинствах, но и в поддержке церкви в области храмостроительства и благоукрашения храмов. При этом, активное участие представителей купеческой элиты в церковной жизни, вероятно, можно рассматривать и как один из способов их самореализации.
Литература
1. Ведомость учиненная Вяземским Духовным правлением в 1774 г. о церквах города Вязьмы и уезда // Смоленские епархиальные ведомости (СЕВ). Смоленск, 1872. № 8.
2. Виноградов И.П. Исторический очерк города Вязьмы с древнейших времен до XVII в. (включительно). Смоленск, 2006.
3. Государственный архив Смоленской области (ГАСО). Ф. 48. Оп. 1 (ОЦ). Д. 218.
4. ГАСО. Ф. 48. Оп. 1 (ОЦ). Д. 219.
5. ГАСО. Ф. 48. Оп. 1 (ОЦ). Д. 225.
6. Историко-статистическое описание города Вязьмы и уезда его / сост. Ф. Никифоров, В. Неверович // Памятная книжка Смоленской губернии на 1856 год. Смоленск, 1856. Ч. 2. С. 27-89.
7. Керов В.В. Конфессионально-этическая мотивация хозяйствования староверов в XVIII-XIX веках // Отечественная история. 2001. №4. С. 18-40.
8. Козлова Н.В. «Душу свою грешную строить и поминать...»: Забота о душевном спасении и благотворительность по духовным купцов и разночинцев Москвы XVIII века // Города Европейской России конца XV — первой половины XIX века: Материалы международной научной конференции 25-28 апреля 2002 г., Тверь — Кашин — Калязин. В 2 ч. Тверь: ТГУ, 2002. Ч. 2. С. 349-359.
9. Кремлева И.А. Религиозность купечества и других сословий по материалам духовных завещаний // Православная вера и традиции благочестия у русских в XVШ-XX веках. Этнографические исследования и материалы. М.: Наука, 2002. С. 128—139.
10. Российский государственный архив древних актов (РГАДА). Ф. 291. Оп. 1. Д. 1794. Л. 54 об.-55, 132 об., 174 об.
11. РГАДА. Ф. 291. Оп. 1. Д. 7524.
12. РГАДА. Ф. 397. Оп. 1. Д. 445/11.
13. Санковский А.В. Краткое описание церквей Смоленской епархии. Смоленск, 1898.
14. Семёнова А.В. Менталитет купечества в период становления предпринимательства // Отечественная история. 1998. № 6. С. 21—24.
15. Семёнова А.В. Национально-православные традиции в менталитете русского купечества в период становления предпринимательства // История предпринимательства в России / Книга первая. От средневековья до середины XIX века. М., 2000. С. 433—441.
16. Сперанский И. Деятели Смоленского края на пользу церкви, общественной благотворительности, науки и народнаго образования // Смоленские епархиальные ведомости (СЕВ). Смоленск, 1899.
17. Ульянова Г.Н. Предприниматель: тип личности, духовный облик, образ жизни // История предпринимательства в России. М., 1999. Кн. 2. Вторая половина XIX — начало ХХ в. С. 442-463.
Bespalenok E.D. Smolensk State University
The attitude of vyazma merchant elite to the church and to the building of temples in the 18th century
Key words: merchant elite; mentality; public relations; everyday life; merchants' building of the temples.
One of the most important aspects of everyday life and mentality of the Russian provincial merchant elite of the 18th century is considered in this article on material of Vyazma: the church life and the attitude of merchants to the church and priests, as well as the merchants' building of the temples, which reached the highest point in its development during this period.
