CC BY
50
Идеи и смыслы
Дмитрий ФЕЛЬДМАН
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ПОЛИТОЛОГИЯ В ЗЕРКАЛЕ МЕТАФОРЫ
Автор стремится привлечь внимание коппег-попитопогов к понятийному аппарату и корректному использованию методов, применяемых в отечественной политологии. Рассматривается смысл и значение иносказательно-переносного использования научных терминов.
The author tries to attract the attention political scientists to the conceptual apparatus and the correct use of methods applied in the domestic political science. The meaning and significance of allegorically-figurative use of scientific terms are considered.
Ключевые слова:
политология, метафора, термин, методология, российское политологическое сообщество; political science, metaphor, term, methodology, political community of Russia.
ФЕЛЬДМАН
Дмитрий
Михайлович —
д.полит.н.,
профессор
кафедры мировых
политических
процессов
МГИМО(У)
МИД РФ dm.feld@yandex.ru
« Председатель считает своим непреложным долгом спро -сить почтенного джентльмена, надлежит ли понимать выражение, которое у него сорвалось, в общепринятом
смысле.
М -р Блоттон, не колеблясь, отвечает отрицательно — он употре -бил выражение в пиквикистском смысле». (Крики: «Правильно! Правильно!»)1.
Примерно в таком почти «пиквикистском», а точнее, в иносказательно - метафорическом смысле слова многие отечествен -ные политологи склонны в своей профессиональной деятельности употреблять научные термины, понятия и категории. Принятый, или, по крайней мере, широко используемый в профессиональном сообществе российских политологов, этот стиль писания и говоре -ния, конечно же, не является всеобщим, т.е. используемым всегда, всеми и во всех случаях. Тем не менее употребление научных поня -тий в переносном смысле, иносказательность, присущая басне, но не научной работе, сегодня широко используются российскими политологами.
Язык Эзопа — не всегда только показатель социального статуса того, кто им пользуется, или того, что можно и что нельзя сказать, называя вещи своими именами. В политической науке он, в первую очередь, — «непосредственная действительность мысли», выраже -ние ее содержания и самого стиля мышления, уровня и точности анализа, доказательности и строгости суждений тех, кто им поль -зуется.
Принадлежа на протяжении большей части своей жизни (а это несколько десятилетий) к политологическому сообществу, могу, положа руку на сердце, сказать словами поэта: «...и я этой силы частица, и общее все, даже слезы из глаз». У меня нет никаких оснований занимать удобную для претендующего на роль бес -пристрастного судьи позицию. Опыт включенного наблюдения и участия в работе научной, экспертной и преподавательской частей нашего профессионального сообщества позволяет отважиться на осмысление характерного для некоторых российских политологов иносказательно метафорического обращения с понятийным аппа ратом, используемым в профессиональной деятельности.
Суть дела не сводится к заурядной малограмотности тех кто, например, в тысячный раз отождествляет, употребляя как взаимо заменяемые, понятия «центр» и «эпицентр». Это особенно харак
1 Диккенс Ч. Посмертные записки Пиквикского клуба. — М., 1954, с. 9.
терно для выступающих с политическими комментариями по поводу событий в каком -либо «очаге напряженности». Судя по словам таких обозревателей, каждый из них одновременно работает и в центре, и в эпицентре событий, т.е. в двух удаленных друг от друга точках.
Куда более политически нагружены характерные для наших политических де -ятелей, работников СМИ и, увы, ученых-политологов вербальные конструкции и теоретические суждения, относящиеся к так называемому многополярному миру. Противопоставляя «униполярность» и «многополярность» как понятия, отража -ющие различные способы организации мирового порядка, уважаемые коллеги практически полностью игнорируют убе дительную научную критику этого слово употребления, с которой на протяжении многих лет выступают отечественные ученые1.
Нет сомнений в том, что все отече -ственные политологи окончили среднюю школу с оценками не ниже «удовлетво -рительно». Следовательно, они должны знать, что в любой нормальной науке (не столько в куновском, а тем более в «пик викистском», сколько в общенаучном смысле этого термина) полюсов может быть или два, или ни одного. Содержание общенаучных терминов «полюс», «поляр ность», безусловно, известно и нашим политологам-международникам. Но употребляют они его в своем, если и не в «пиквикистском», то в иносказатель ном, метафорическом, широко приня -том и распространенном в отечественной политической науке смысле. Внимающие их рассуждениям граждане, особенно те, кто тоже успешно окончил среднюю школу, не могут не задаваться вопросами о научности нашей политической науки и своеобразии мышления тех, кто ею зани мается. Речь идет не о правомерности применения или адекватности перевода терминов science и humanity и, соответ -ственно, humanist и scientist в российской политической науке. Для отечественных политологов, в своем громадном боль -шинстве работающих только на русском языке, это отнюдь не является насущ ным вопросом. И даже не о прогнозе международно-политических послед-
1 См. напр.: Баталов Э.Я. Человек, мир, политика. - М., 2008, с. 18-19, 308-310.
ствий враждебной нам «униполярности» или желанной для многих «многополяр -ности», также чреватой, как учит исто -рия международных отношений, крайне неприятными последствиями.
В данном случае в центре (sic!) вни -мания автора находится теоретико методологическая, а значит профессио -нальная культура нашего политологи -ческого сообщества, проявляющаяся в культуре политического дискурса, экспер -тизы, анализа, дискуссии, преподавания политологии и т.д.
Именно уровнем профессионализма, а вовсе не почти забытым механицизмом определяется пристрастие отечествен ных политологов к «приводным ремням», «рычагам» и «механизмам», якобы определяющим содержание, формы и направленность политических процес-сов. Причем оно присуще как тем из нас, которые о механицизме знают только из справочной литературы, наспех прочи -танной в ходе подготовки к экзаменаци -онной сессии, так и тем, кто «диалектику учил по Гегелю», а не по философскому словарю. К сожалению, сказанное отно -сится и к мэтрам, стоявшим у истоков современной отечественной политологии. Трудно забыть о том, что дискуссия о путях развития нашего общества в канун крушения СССР и «мира реального соци -ализма», ход которой определяли профес -сора и кандидаты различных (но всегда марксистско -ленинских! ) общественных наук, шла как обсуждение «борьбы меха -низма ускорения с механизмом торможе -ния».
При более глубоком проникновении в суть той полемики становится понятным, что механицизма в ней было ничуть не больше, чем оптической спектроскопии в трудах коллег, склонных рассматривать сложные общественно- политические процессы через некую метафорически иносказательную «призму». (Напомню читателю, что призмой в собственном смысле этого термина называется много гранник, две грани которого — основания — равные многоугольники, рас -положенные в параллельных плоскостях, а другие грани — параллелограммы.) Как этот замечательный предмет при менить в политологическом анализе? Иносказательно метафорический подход открывает для использующего его совре менного политолога ничуть не меньше
возможностей, чем реальная стеклянная призма для талантливо воспользовавше гося ею в конце XVII в. Исаака Ньютона. Например, можно, опираясь на опыт классиков совсем другой науки, предаться размышлениям об аберрации или диспер сии власти, дифракции и интерференции политического сознания, корпускулах или волнах мировой политики. Да мало ли научных понятий, которые применяются в метафорических суждениях для придания им недостающей научной строгости?
Склонность к подобному метафори -ческому наукообразию легко оправдать тем, что формирование и становление многих из нас проходило «в свете реше ний партийных органов», воплощенных в выделяемых ими идеологических и пропагандистских клише, предназна -ченных для «широких масс трудящихся». Политическая пропаганда, заменявшая для этих масс политическое образование, породила множество словесных шаблонов и штампов, призванных подчеркнуть науч -ную обоснованность актуальных в данный момент лозунгов и установок. Некоторые из этих клише оказались очень популяр -ными и до сих пор оказывают заметное влияние на характер и стиль мышления даже тех политологов, которые не сталки -вались «вживую» с теорией и практикой «научного коммунизма».
Нетрудно объяснить и простить подоб -ные «отдельные изъяны» при помощи метафоры: «родовые травмы российской политологии». Но чем объяснить и как понять массовую приверженность наших политологов к так называемым «факто рам»?
Сегодня упоминание «факторов» и в устной, и в письменной речи российского политолога выглядит почти столь же обя зательным, как присутствие Деда Мороза на новогоднем утреннике в детском саду. Множество политологических работ, написанных в самых разных жанрах — от курсовой студента первокурсника до кол лективных монографий академических институтов, — посвящены необозримому числу политических, географических, военных, гендерных, природных, куль -турных, субъективных, сырьевых, объек тивных, пространственных, ядерных, воз растных и всех прочих существующих, а также изрядному числу не существующих, но исследуемых факторов. Рассмотрению их неоднозначного, определяющего, про -
тиворечивого влияния, взаимодействия, сочетания, единства, столкновения, раз -личия, общности, взаимообусловленности и независимого проявления мы уделили — без преувеличения — тысячи листов неде -шевой бумаги.
Вражеский лжеученый, кремленолог и русофоб, по - видимому, увидел бы при -чины этого в отсутствии свободы мысли в России или в авторитарно насаждаемом методологическом монизме. Более добро желательный и проницательный, но «не наш» наблюдатель мог бы объяснить почти поголовное пристрастие россий ских политологов к «факторам» чем - то вроде «профессионального страбизма»1. Подобный взгляд на мир с этой точки зрения является как бы опознавательным знаком принадлежности к сообществу, меткой, позволяющей ориентироваться в отношениях «свой — чужой».
В свою очередь, будучи российским политологом, заинтересованным в успехе нашей общей работы, автор в поис ках объяснения описываемого явления вправе задаться вопросом: не служит ли, например, замена человека «человеческим фактором», а России — «российским фактором», взаимодействующим с другими «факторами», подменой исследования политической действительности сочине нием наукообразных заклинаний, как бы подкрепленных авторитетом науки?
Эта подмена еще облегчается, если «факторы» отождествляются с «акторами», а «акторы» — с «факторами». Причем для политологов - иносказателей, активно опе -рирующих метафорами, каждое из этих понятий, по их мнению, «составляющих своеобразную аналитическую единицу», может обозначать все, что заблагорас-судится: государства, институты, религии, гендерные, языковые и прочие идентич -ности. Как не возликовать, получив одно временно и безбрежное поле научного исследования, и средство выработки столь же научных выводов!
Едва ли не каждый из нас если не писал, то читал нечто вроде: «.при рассмотрении
1 Страбизм — косоглазие; от греческого strabos — кривой, косящий. Эта метафора, заимствованная у одного из французских коллег, в соответствии с рассматриваемым подходом используется здесь в несколько другом, но тоже в метафорически-иносказательном смысле. См.: Жерар М.
Возвращение индивидов в международную политику // Индивиды в международной политике. - М., 1996, с. 18.
данной проблемы через призму истории в ее единстве с современными процес сами и грядущими изменениями, автор приходит к выводу: синергия взаимосвя занных факторов, влияющих на прояв ление разнонаправленных тенденций в системе противоречивого взаимодействия многообразных акторов, отчетливо обна руживает не только комплексный, междисциплинарный характер исследуемой проблемы, но и неоднозначность про гнозируемых результатов ее решения. Это требует дальнейшего совершенствования функционирования как отдельных рыча гов, так и принципов деятельности акто -ров, в своей совокупности определяющих эффективность механизма мониторинга и анализа факторов, обусловливающих результат продолжения исследования дан ной проблемы»1.
Суть и значение подобных сужде -ний определяются не их истинностью, а бессодержательностью, предполагаю щей всепригодность и безошибочность сделанных выводов, почти полностью лишенных смысла. «Почти» - потому, что смысл производства подобной продук -ции, а тем более ее публикации, нередко заключается в обретении или подтвержде нии желанного для ее авторов формально профессионального статуса.
Собственно научное, в частности, мето -дологическое значение иносказательно метафорического подхода вызывает обо -снованные сомнения. Его защитники и пропагандисты пытаются доказать науч -ную состоятельность и правомерность подобного словоговорения, ссылаясь на вполне респектабельный «факторный анализ». Но используемое в этом смысле сочетание терминов «фактор» и «ана лиз» лишь по созвучию близко извест ному, давно и успешно применяемому в науках об обществе методу многомерной математической статистики, употребляе мому для измерения взаимосвязей между статистически связанными признаками социальных объектов и позволяющему на основе парных корреляций получить набор укрупненных признаков. Именно их и называют факторами в научном понимании этого термина.
Критические замечания по поводу приблизительного, иносказательно
1 Авторство цитируемого текста редакции известно.
переносного использования понятийного и методологического аппарата и метафо рического подхода к политическим иссле дованиям не определяются исключи тельно личным методологическим пуриз мом автора. В числе своих куда более значительных предшественников и сорат ников я с удовольствием вижу великое множество таких ученых, как Аристотель, Р. Декарт, К. Шмитт. К ним принадлежат и все те, кто предпочитает научную добро -совестность научной моде, не руковод -ствуясь популярным во все времена прин ципом: «чего изволите?».
Неоднозначность научных терминов обусловливает для ученого, в т.ч. профессионала политолога, необходи мость зафиксировать их содержание хотя бы применительно к данному исследо ванию, акту экспертизы или публичному выступлению. Конечно, это легче сказать, чем сделать. Поэтому буду искренне рад аргументам, которые позволят мне отка заться от убеждения: применение в отече ственной политологии понятий и методов, уже утвердившихся и широко распростра ненных в социологии, экономике, психо -логии, географии и других науках, пред -полагает их корректное использование и обоснование.
Скептическое отношение к метафоре как средству научного исследования не мешает увидеть в ней, как в зеркале, некоторые характерные черты совре менной российской политологии. Среди них вытеснение, а часто и подмена иссле дований, ориентированных на поиск истины и приращение научного знания, комментариями, посвященными «злобе дня». Именно для прикладной россий ской политологии сегодня особенно характерно вытеснение собственно науч ной деятельности деятельностью про пагандистской. Формально сохраняя или даже повышая свой профессиональ ный статус, политолог здесь работает не как ученый, а как деятель шоу бизнеса. Популярность, доходчивая метафорич ность его суждений закономерно вытес няют их научную строгость и содержа тельность. Соответственно, и получен ные им результаты оцениваются не по их вкладу в науку, а по приносимым ими куда более осязаемым дивидендам.
Сегодня в России происходит снижение общеобразовательного уровня населения и политической элиты. Об этом свиде -
тельствует не растущее число докторов и кандидатов наук, а уровень политиче ских дискуссий, публичных выступлений и принимаемых политических решений. Это актуализирует популяризацию поли тической науки, формирует «социаль ный заказ» на общедоступное, простое и понятное политическое знание. Спрос на метафору в этих условиях становится не только массовым, но и платежеспособ ным. Надо ли всем нам радоваться этому? Для тех, кто понимает, что популяриза ция научного знания, его приращение и его практическое применение - разные, а иногда и разнонаправленные процессы, это - «радость со слезами на глазах».
В зеркале метафоры хорошо видно, почему российскими политологами экспертами практически не востребована парадигмальная изысканность мето дологических и, в частности, акторно-факторных отечественных конструк -ций, даже выполненных из зарубежных материалов. Учебно библиографическое освоение результатов мировой поли тической науки вполне совместимо с иносказательно метафорическим под ходом к их популяризации в Отечестве.
Однако если в литературном обзоре, учебном пособии, лекции или на семи наре этот подход в какой то мере оправ дан, то его использование при выработке политических решений чревато отнюдь не метафорическим, а вполне реальным провалом. Учитывая, что консультативно экспертная работа наших политологов и без того намного больше связана с запро сами власти, чем с критериями научности принимаемых решений, метафора в любом политическом документе, претендующем на связь с реальностью, становится угро -зой. Ее воплощение в политической прак тике может углубить болезненно ощущае мый разрыв между словом и делом, между красивой фразой и действительностью.
Но сколь бы критически ни относиться к метафорически иносказательному под ходу, надо признать: «плохих» методов исследования в российской политиче ской науке куда меньше, чем политологов. Трезво рассматривая в зеркале своих раз мышлений нашу общую приверженность метафоре, автор еще раз убедился в спра ведливости общеизвестной русской пого ворки: «Нечего на зеркало пенять, коли рожа крива».
