CC BY
77антагонизмы, игнорирование, а часто религиозный фундаментализм, выделенные Дж.Форнасом и Г.Болином в качестве важнейших условий для возникновения моральных паник, в значительной степени характерны для современной России. Ковер и Слейтер в качестве факторов, определяющих женскую делинквентность, выделяют «ненормальный гармональный баланс», «строение сексуальных хромосом», что является, по справедливой оценке Саймона Фриса, возвращением в 19-й век, и может рассматриваться как неадекватный регресс в социологическом объяснении [4]. Интенсивнее всего женщины представлены в литературе, касающейся сексуальных девиаций и проституции. В рамках этих работ рассматривается женская девиантная гетеросексуальность, олицетворяемая проституцией и мужская гомосексуальность. Клиенты и сводники, как правило, исключены из поля видения исследователей [5].
Анализ теорий делинквентности позволяет нам утверждать, что большинство из них не содержит анализа гендерных особенностей. Если и предлагалось некоторое понимание гендера, то оно было связано, как правило, с маскулинностью. Феминные особенности поведения если и принимались во внимание, то делалось это весьма бестактно и упрощенно, не выходя за рамки ограниченного дискурса «ее биология - ее судьба».
В целом можно заключить, что объяснения делинквентности, сделанные теориями конфликта, ярлыков, стигмы, дифференциальной ассоциации, радикальными теориями и др., разнообразны по основанию и эмпирической варификации. Определенно можно сказать, что ни одна из теорий не может быть использована для объяснения всей делинквентности или даже определенных ее проявлений. Более того, нет общей унифицированной характерной черты, которую можно использовать, чтобы связать различные и часто противоречащие друг другу теории. Каждое объяснение имеет свои слабые и сильные стороны. Некоторые общие теории представляются более убедительными, чем другие. Это заставляет обращаться к интегративным подходам, объединяющим различные объяснения, фокусирующие внимание на различных аспектах проблемы. Это кажется целесообразным уже потому, что каждая из теорий развивалась в ответ на объяснительную слабость предшествующих.
Литература и источники
1. Ломброзо Ч. Преступление / Пер. Г.Н. Гордона, СПб., 1900.
2. Дюркгейм Э. Самоубийство. СПб, 1912.
3. Шур Э. Наше преступное общество. Социальные и правовые источники преступности в Америке. М., 1977.
4. Фрис С. Социология молодежи. Лондон: Опен Университи Пресс, 1984.
5. Гриффин К. Репрезентация молодежи. Исследование молодежи и подростков в Британии и Америке. Лондон: Полити Пресс,1993.
References and Sources
1. Lombrozo Ch. Prestuplenie / Per. G.N. Gordona, SPb., 1900.
2. Dyurkgejm E. Samoubijstvo. SPb, 1912.
3. Shur E. Nashe prestupnoe obshchestvo. Social'nye i pravovye istochniki prestupnosti v Amerike. M., 1977.
4. Fris S. Sociologiya molodezhi. London: Open Universiti Press, 1984.
5. Griffin K. Reprezentaciya molodezhi. Issledovanie molodezhi i podrostkov v Britanii i Amerike. London: Politi Press,1993.
СУХИНИН АЛЕКСАНДР ВИТАЛЬЕВИЧ - доктор юридических наук, профессор, и.о. заведующего кафедрой «Гуманитарные дисциплины», Волгоградский государственный технический университет, Себряковский филиал. ЛИСИНА ЛЮДМИЛА МИХАИЛОВНА - кандидат педагогических наук, доцент кафедры «Гуманитарные дисциплины», Волгоградский государственный технический университет, Себряковский филиал.
SUKHININ, ALEKSANDR V. - Doctor of Law, Professor, Acting Head of the Department of Humanities, Volgograd State Technical University. Sebryakovsky Branch (sukhinin@mail.ru).
LISINA, LYUDMILA M. - Ph.D. in Pedagogy, Associate Professor of the Department of Humanities, Volgograd State Technical University. Sebryakovsky Branch.
УДК 343.23 Б01: 10.24412/2411-2275-2021-2-65-71
бутяйкин и.а., пирогов в.п. отдельные проблемы конструкции состава убийства матерью
новорожденного ребенка
Ключевые слова: убийство матерью новорожденного ребенка, убийство, новорожденный, состав преступления, конструкция состава преступления, объект преступления, объективная сторона, субъект преступления.
В статье предпринята попытка выявления отдельных проблем конструкции состава убийства матерью новорожденного ребенка и выработки предложений по совершенствованию действующего уголовного закона, ориентированных на устранение выявленных проблем. Автором рассматриваются проблемы конструкции объекта, объективной стороны и субъекта убийства матерью новорожденного ребенка, проведен краткий анализ доктринальных подходов к решению выявленных проблем и сформулированы
авторские предложения, направленные на исключение «механического» фактора при квалификации рассматриваемого преступного посягательства.
BUTYAYKIN, I.A., PIROGOV, V.P.
SOME PROBLEMS OF THE CONSTRUCTION OF THE COMPOSITION OF THE MURDER OF A NEWBORN CHILD BY A MOTHER
Key words: murder by the mother of a newborn child, murder, newborn, corpus delicti, construction of the corpus delicti, object of the crime, objective side, subject of the crime.
In this article, an attempt is made to identify individual problems in the construction of the composition of the murder of a newborn child by a mother. The author identifies the problems of the construction of the object, the objective side and the subject of the mother's murder of a newborn child. The article provides a brief analysis of scientific approaches to solving the identified problems. The author's proposals aimed at eliminating the incorrect qualification of the considered criminal encroachment are formulated.
Убийство матерью новорожденного ребенка можно отнести к числу составов уголовных посягательств, неизменно вызывающих дискуссии в научной литературе.
Рассматриваемый состав является привилегированным, т.е. квалификация по ст. 106 Уголовного кодекса РФ [1] (далее - УК РФ) предполагает назначение существенно более мягкого наказания, нежели вменение ст. 105 УК РФ. Учитывая изложенное, привилегированный состав должен быть сконструирован таким образом, чтобы квалификация преступного посягательства по нему не вызывала вопросов и была обусловлена конкретными признаками, опосредующими привилегированный характер уголовной ответственности. Между тем, именно конструкция ст. 106 УК РФ вызывает множество нареканий в научной среде и не характеризуется единообразием в части правоприменения.
Следует также обратить внимание на тот факт, что, несмотря на статистическую нераспространенность осуждения по ст. 106 УК РФ (см. рис. 1), рассматриваемый состав характеризуется как высоколатентный [12], что значительно искажает реальное положение вещей.
Количество осужденных по ст. 106 УК РФ за 2016 - первое полугодие 2020 года
42
-33 26
15
50 -28 33 26
2016 2017 2018 2019 1-е полугодие 2020
Рис. 1 Количество осужденных по ст. 106 УК РФ за 2016 - первое полугодие 2020 г.
Латентность убийства матерью новорожденного ребенка расценивается исследователями неоднозначно - от 0,1 до 0,03 фиксируемых и расследуемых преступлений от реально совершаемых [12]. Изложенное актуализирует выявление проблем конструкции состава убийства матерью новорожденного ребенка и разработку мер, ориентированных на устранение выявленных проблем.
Проблемы конструкции состава убийства матерью новорожденного ребенка представляется целесообразным анализировать с учетом имеющейся в научной литературе критики отдельных элементов состава преступления.
В отношении объекта рассматриваемого преступного посягательства, в доктрине сформулированы следующие научно обоснованные претензии к логичности конструкции состава:
- отсутствуют законодательные критерии определения начала периода новорожденности [3, с. 118; 5, с. 49; 14, с. 79; 16, с. 64];
- отсутствует законодательное определение длительности периода новорожденности [15, с. 14].
Вторая из обозначенных проблем еще более актуализируется отсутствием единого подхода в науке к длительности периода новорожденности в принципе. Так, в судебной медицине период новорожденности принимается равным одним суткам [15, с. 14], в акушерстве - календарной неделе, в рекомендациях ВОЗ - десяти суткам, а в педиатрии - от четырех недель до одного месяца. Если же исходить из подходов к решению данного вопроса в уголовном праве, то
0
относительно предела возраста, по достижении которого ребенок признается новорожденным, мнения исследователей расходятся, в частности, имеется позиция о том, что период новорожденности следует определять, исходя из особенностей развития ребенка, а не от конкретных сроков с момента родов [4, с. 64].
Полный анализ всех перечисленных спорных аспектов не входит в предмет настоящего исследования, однако само наличие расхождений в установлении объекта преступного посягательства представляется недопустимым с точки зрения должной логичности и непротиворечивости уголовного закона. В связи с изложенным представляется необходимым уточнить перечисленные аспекты объекта убийства матерью новорожденного ребенка следующим образом.
Во-первых, нужно выработать законодательные критерии определения начала периода новорожденности. Представляется целесообразным считать плод новорожденным при наступлении следующих условий: начало физиологических родов (вне зависимости от того, идет речь о естественных родах, либо о родах посредством оперативного вмешательства) и начало изгнания плода. Абстрагируясь от многочисленных исследований начала уголовно-правовой охраны жизни новорожденного, следует отметить, что гипотетически причинение вреда различной тяжести, равно как и смерти новорожденному возможно до окончания физиологических родов (в процессе родов) и такие посягательства, совершенные, в т.ч. и роженицей совершенно нецелесообразно исключать из перечня посягательств именно на жизнь новорожденного (коими они по своей сути и являются). Также представляется нецелесообразным и нелогичным установление взаимосвязи между изгнанием последа и началом уголовно-правовой охраны жизни новорожденного (мнение о необходимости такой корелляции высказывалось Э.Ф. Побегайло [13, с. 117] и Ю.Е. Пудовочкиным [7]). На практике квалификация убийства новорожденного ребенка, как совершенного во время родов встречается довольно редко, но, не исключена. Так, одним из случаев является приговор Надымского городского суда. Л.Г.П., находясь в квартире во время родов (третий родовой период послеродовой) младенца, родившегося жизнеспособным и доношенным, будучи в состоянии сильной эмоциональной напряженности, реализуя свой умысел, направленный на убийство своего новорожденного ребенка, наложила ладонь и закрыла дыхательные пути. В результате данных действий был перекрыт доступ кислорода в организм младенца женского пола. О. продолжала удерживать в таком положении ребенка не менее 5 минут, вследствие чего новорожденный ребенок скончался [2].
Во-вторых, следует определить на законодательном уровне длительность периода новорожденности. Представляется, что такой период можно ограничить одним календарным месяцем со дня рождения ребенка, а закрепить соответствующее положение целесообразно в примечании к ст. 106 УК РФ. Далее необходимо уделить внимание конструкции объективной стороны убийства матерью новорожденного ребенка.
Исследование статьи приводит к выводу о том, что убийство новорожденного во время или сразу же после родов напрямую не связывается законодателем с какими-либо обстоятельствами, кроме указанных в диспозиции. В то же время, законодатель предполагал наличие у роженицы отклонений в психическом здоровье, и она не могла осознавать общественную опасность своих действий в виду особых болезненных страданий [17, с. 51 - 53].
Законодатель, установив признак «во время или сразу же после родов», утвердил своего рода неопровержимую презумпцию «ограниченной вменяемости матери», которая заключается в невозможности на фоне физических мучений осознавать и руководить своими действия, что, как представляется, не является объективным. Процесс родов далеко не на всех женщин действует одинаково, большинству женщин их младенец дарит ни с чем не сравнимое счастье, которое затмевает болевой шок. Если обратиться к позиции врачей-гинекологов и акушеров, то она вполне понятна и обоснована. Они утверждают, что организм женщины физиологически предназначен для выполнения детородной функции, и именно поэтому роды не могут стать причиной возникновения у женщины желания убить своего ребенка, которого она ждала 9 месяцев. Эти причины носят другой, социальный характер [6, с. 210]. Не вдаваясь в криминологические аспекты исследования убийства матерью новорожденного ребенка, необходимо, тем не менее, акцентировать внимание на специфическом физиолого-эмоциональном состоянии роженицы,
которое может быть спровоцировано родами, однако не обязательно должно возникнуть. Только такое состояние само по себе может опосредовать вменение матери привилегированного состава преступного посягательства, а не непосредственно факт родов.
Нет единой позиции и в отношении понятия условий психотравмирующей ситуации. Ее содержание разнообразно. Практика при оценке наличия или отсутствия условий психо-травмирующей ситуации учитывает следующие обстоятельства: нежелательная беременность, физическое и психическое состояние, вызванное беременностью и родами, в том числе и вне медицинского учреждения, отказ отца от воспитания ребенка, отношение родственников к беременности. Определение данного состояния возможно только после проведения психолого-психиатрической экспертизы. Состояние эмоционального напряжения в психотравмирующей ситуации, необходимо отличать от состояния психического расстройства, не исключающего вменяемости.
Экспертное определение состояния эмоциональной напряженности, возникшего и развившегося в условиях психотравмирующей ситуации, имеет прямое отношение квалификации деяния по ст.106 УК РФ. Вместе с тем убийство ребенка, хотя и в условиях психотравмирующей ситуации, но по прошествии месяца со дня рождения ребенка, подлежит квалификации по ст. 105 УК РФ. В этом случае психотравмирующая ситуация может быть признана обстоятельством, смягчающим наказание (ч.2 ст.61 УК РФ). При этом, как таковое, определение психотравмирующей ситуации отсутствует, в судебной практике в качестве таковой рассматривают наличие конфликтов у роженицы с родственниками, отцом ребенка, низкое материальное обеспечение и т.д. Подходы судов в данном случае разнообразны, что объясняется отсутствием единого определения психотравмирующей ситуации.
законодатель несправедливо упустил из диспозиции ст. 106 УК РФ указания на тот факт, что убийство должно быть совершено матерью под влиянием родов. Иначе сложно объяснить, почему данный вид убийства признан привилегированным, т.е. обладает гораздо меньшей степенью общественной опасности по сравнению с убийством малолетнего (п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ).
Именно на особое состояние женщины после родов указывалось в аналогичной статье 461 Уголовного уложения 1903 г. [9, с. 104 - 107]. Анализ зарубежного опыта также показывает, что законодатели тех стран, где детоубийство является привилегированным составом, указывают на то обстоятельство, что на момент убийства потрясения в организме матери, вызванные родами, еще не прекратились (Греция), нарушено душевное состояние женщины (Швеция), мать находилась в состоянии помутнения рассудка из-за того, что не оправилась от последствий родов либо от последствий кормления грудыо (Израиль), мать находилась под воздействием родов (Австрия) и т.д.
Указание на особое состояние женщины во время совершения преступления, вызванное родами, является весьма важным криминообразующим признаком, которого не хватает российскому законодательству. Поэтому в диспозиции должно быть указано, что убийство было совершено матерью под влиянием процесса родов.
Из указанной проблемы вытекает проблема, связанная с моментом возникновения у матери умысла на убийство своего новорожденного ребенка. Анализ судебной практики показал, что умысел нередко возникает еще во время беременности, что свидетельствует о более высокой степени общественной опасности убийства. Представляется, что такое преступление следует квалифицировать как убийство малолетнего по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, т.к. основания для смягчения ответственности в этом случае нет - убийство не спровоцировано родами, оно заранее продумано и подготовлено.
Если говорить о признаке убийства «во время родов», то он определяется в каждом конкретном случае отдельно. От правильного решения вопроса о продолжительности данного периода зависит отграничение состава ст. 106 УК РФ от других видов преступлений. По данному признаку квалифицируется убийство с момента отделения ребенка от тела матери и до отделения плаценты.
Думается, что необходимо положить конец дискуссии, которые ведутся не только юристами, но и судебными медиками, уточнив временную продолжительность признака «сразу же после родов». На данный момент этот признак является оценочным, и его установление
относится исключительно к прерогативе правоприменительных органов и суда [11, с. 18]. Представляется возможным рассматривать данный временной период как равный одному часу.
Еще одна серьезная проблема, которая возникает при применении рассматриваемой нормы, связана с регламентацией минимального возраста субъекта преступления. Субъектом убийства матерью новорожденного ребенка является женщина, достигшая возраста 16 лет. Однако в современном обществе матерью нередко становится девочка в возрасте 14-15 лет, и не исключено, что она может тоже совершить убийство своего новорожденного ребенка, в связи с чем возникает резонный вопрос о юридической оценке такого преступления. В юридической литературе по данному поводу нет единого мнения. Одни авторы придерживаются позиции, что действия матери-роженицы, не достигшей возраста 16 лет, не могут образовывать состав преступления [8, с. 105], другие ученые полагают, что действия женщины в возрасте 14-15 лет. совершившей данное преступление, нужно квалифицировать по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ [10, с. 22].
Представляется, если роженица не может быть привлечена к ответственности за привилегированное убийство в силу недостижения соответствующего возраста, то, конечно же, ее нельзя привлечь к ответственности за совершение квалифицированного убийства. Тем не менее, судебная практика не так однозначна в этом вопросе.
Итак, проведенное исследование позволило выявить и систематизировать следующие проблемы конструкции состава убийства матерью новорожденного ребенка:
- отсутствуют законодательные критерии определения начала периода новорожденности;
- отсутствует законодательное определение длительности периода новорожденности;
- дефект объективной стороны рассматриваемого состава преступления в виде возможности квалификации по ст. 106 УК РФ посягательства без указания на особое состояние женщины во время совершения преступления, вызванное родами;
- отсутствие законодательных критериев определения продолжительности периода «сразу после родов»;
- регламентация минимального возраста субъекта преступления (с 16 лет), порождающая правовую неопределенность при квалификации соответствующих действий, совершенных несовершеннолетними в возрасте от 14 до 16 лет.
Проведенное исследование позволяет также сформулировать следующие предложения по корректировке состава рассматриваемого посягательства в УК РФ.
Во-первых, в примечании к ст. 106 должны быть указаны критерии определения начала периода новорожденности. Предлагаемая формулировка: «Примечание. Новорожденным ребенком считается плод после начала физиологических родов». Дальнейшее уточнение начала периода новорожденности представляется нецелесообразным, поскольку плод, которому причинена смерть во время родов также именуется законодателем новорожденным (что противоречит общепринятому пониманию объекта преступления, согласно которому новорожденным плод считается с момента полного отделения от тела роженицы). Таким образом, предлагаемое примечание одновременно способствует нивелированию двух проблем - закрепляет в уголовном законе критерии определения начала периода новорожденности и снимает противоречие между существующими в доктрине и уголовно-правовой политике подходами к определению момента начала охраны жизни новорожденного.
Во-вторых, также в виде примечания к ст. 106 необходимо определить длительность периода новорожденности следующим образом: «В целях настоящей статьи период новорожденности составляет 30 суток с момента рождения новорожденного».
В-третьих, диспозиция ст. 106 УК РФ вне зависимости от вида объективной стороны (а рассматриваемый состав в действующей редакции предусматривает три разновидности объективной стороны совершения преступления) должна быть дополнена таким обязательным признаком, как «особое физиологическое и психо-эмоциональное состояние женщины во время совершения преступления, вызванное родами». Квалификация деяний по ст. 106 УК РФ должна производиться строго при констатации судебно-психиатрической экспертизой особого психоэмоционального состояния роженицы, спровоцированного родами, а не набором весьма распространенных факторов (малообеспеченность, отсутствие постоянного партнера, отказ отца ребенка от его воспитания, неодобрение рождения ребенка родителями и т.д.), которые никак не
обосновывают вменение привилегированного состава преступления. Представляется, что предлагаемый подход, в т.ч. будет способствовать превенции убийств матерью новорожденного ребенка, поскольку «автоматическое» привлечение роженицы к уголовной ответственности по ст. 106 УК РФ, предусматривающей наказание в виде лишения свободы на срок до 5 лет не отвечает принципу справедливости и не способствует предупреждению преступлений, декларируемому в качестве задачи уголовного права.
В-четвертых, период «сразу после родов» должен быть на законодательном уровне ограничен одним часом с момента окончания физиологических родов (изгнания последа).
В-пятых, необходимо внести изменения в регламентацию минимального возраста субъекта преступления, ответственность за которое предусмотрена нормами ст. 106 УК РФ, дополнив ч. 2 ст. 20 УК РФ формулировкой «убийство матерью новорожденного ребенка (ст. 106)» с сохранением последовательности перечисления составов преступления.
Итак, с точки зрения уголовной политики государства, представляется необходимым внести значительные коррективы в конструкцию состава преступления, ответственность за которое предусмотрена ст. 106 УК РФ. Основные предложения, способствующие исключению «механического» фактора при квалификации преступлений, сформулированы в настоящей статье.
Литература и источники
1. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 (ред. от 24.02.2021) // СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.
2. Дело № 1-233/2G1G. Приговор Надымского городского суда Ямало-Ненецкого автономного округа от G2.G8.2G1G [Электронный ресурс] // Сайт Надымского городского суда Ямало-Ненецкого автономного округа. - Режим доступа: https://nadymskyynao.sudrf.ru/modules.php?name=sud_delo&srv_num=1&name_op=case&case_id=2778G934&case_uid=c768219 5-b7df-4736-a486-6feG55ffldc99&delo_id=1540006 (дата обращения 11.04.2021)
3. Бородин С.В. Преступления против жизни и здоровья. M.: Юрист, 1999. 365 с.
4. Добрикова Н.В. Новорожденность как специфичность описания возраста в уголовном праве // Инновационная наука. 2018. № 10. С. 63-66.
5. Долголенко Т.В. Преступления против жизни и здоровья: учебное пособие. M.: «Проспект», 2016. 97 с.
6. Касторнова В.Ю. О некоторых вопросах квалификации убийства матерью новорожденного ребёнка во время или сразу же после родов. // Вестник Северо-Кавказского федерального университета. 2011. № 2. С. 210-211.
7. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: в 4 т. (постатейный) / А.В. Бриллиантов, А.В. Галахова, В.А. Давыдов и др.; отв. ред. ВМ. Лебедев. M.: Юрайт, 2017. Т. 2: Особенная часть. Разделы VII - VIII. - 371 с. // СПС КонсультантПлюс (дата обращения 11.04.2021)
8. Красиков А Н. Ответственность за убийство по российскому уголовному праву. Саратов: Изд-воСарат. ун-та, 1999. 123 с.
9. Краснова Е.А. Проблемы квалификации убийства матерью новорожденного ребенка // Теоретические аспекты юриспруденции и вопросы правоприменения. M., 2019. С. 104-1G7.
10. Кургузкина Е.Б. Убийство матерью новорожденного: природа, причины, предупреждение. Воронеж: Воронеж, ин-т MВД России, 1999. 151 с.
11. Лысак Н.В. Некоторые спорные вопросы квалификации убийства матерью новорожденного ребенка. // Российский следователь. 2008. № 18. С. 16-19.
12. Назаровская А.Д. К вопросу о латентности убийства матерью новорожденного ребенка (ст. 106 УК РФ) // Юристъ-правоведъ. 2007. № 2 (21). С. 100-1G3.
13. Особенная часть Уголовного кодекса Российской Федерации. Комментарий. Судебная практика. Статистика / Под общ. ред. ВМ. Лебедева; отв. ред. А.В. Галахова. M., 2009. 1167 с.
14. Попов А.Н. О начале уголовно-правовой охраны жизни в Российской Федерации // Криминалист. 2013. № 2 (13). С. 77-84.
15. Самищенко С. С. Судебная медицина: учебник для юридических вузов. M.: Право и закон, 1996. 471 с.
16. Сердюков M.r. Судебная гинекология и судебное акушерство. M.: Mедицина, 1960. 204 с.
17. Уголовное право. Особенная часть: Учебник/ Под ред. Иногамовой-Хегай Л.В., Рарога А.И., Чучаева А.И. 2-е изд., перераб. и доп. M.: ИНФРА- M, 2GG8. 8GG с.
References and Sources
1. Ugolovnyj kodeks Rossijskoj Federacii ot 13.G6.1996 (red. ot 24.02.2021) // SZ RF. 1996. № 25. St. 2954.
2. Delo № 1-233/2G1G. Prigovor Nadymskogo gorodskogo suda Yamalo-Neneckogo avtonomnogo okruga ot G2.G8.2G1G [Elektronnyj resurs] // Sajt Nadymskogo gorodskogo suda YAmalo-Neneckogo avtonomnogo okruga. - Rezhim dostupa: https://nadymskyynao.sudrf.ru/modules.php? name=sud_delo&srv_num=1&name_op=case&case_id=2778G934&case_uid=c7682195-b7df-4736-a486-6feG55fDdc99&delo_id=154GGG6 (data obrashcheniya 11.G4.2G21)
3. Borodin S.V. Prestupleniya protiv zhizni i zdorov'ya. M.: Yurist, 1999. 365 s.
4. Dobrikova N.V. Novorozhdennost' kak specifichnost' opisaniya vozrasta v ugolovnom prave // Innovacionnaya nauka. 2018. № 1G. S. 63-66.
5. Dolgolenko T.V. Prestupleniya protiv zhizni i zdorov'ya: uchebnoe posobie. M.: «Prospekt», 2G16. 97 s.
6. Kastornova V.Yu. O nekotoryh voprosah kvalifikacii ubijstva mater'yu novorozhdennogo rebyonka vo vremya ili srazu zhe posle rodov. // Vestnik Severo-Kavkazskogo federal'nogo universiteta. 2011. № 2. S. 210-211.
7. Kommentarij k Ugolovnomu kodeksu Rossijskoj Federacii: v 4 t. (postatejnyj) / A.V. Brilliantov, A.V. Galahova, V.A. Davydov i dr.; otv. red. V.M. Lebedev. M.: Yurajt, 2G17. T. 2: Osobennaya chast'. Razdely VII - VIII. - 371 s. // SPS Konsul'tantPlyus (data obrashcheniya 11.G4.2G21)
8. Krasikov A N. Otvetstvennost' za ubijstvo po rossijskomu ugolovnomu pra-vu. Saratov: Izd-voSarat. un-ta, 1999. 123 s.
9. Krasnova E.A. Problemy kvalifikacii ubijstva mater'yu novorozhdennogo rebenka // Teoreticheskie aspekty yurisprudencii i voprosy pravoprimeneniya. M., 2G19. S. 1G4-1G7.
1G. Kurguzkina E.B. Ubijstvo mater'yu novorozhdennogo: priroda, prichiny, pre-duprezhdenie. Voronezh: Voronezh, in-t MVD Rossii, 1999. 151 s.
11. Lysak N.V. Nekotorye spornye voprosy kvalifikacii ubijstva mater'yu novorozhdennogo rebenka. // Rossijskij sledovatel'. 2008. № 18. S. 16-19.
12. Nazarovskaya A.D. K voprosu o latentnosti ubijstva mater'yu novorozhdennogo rebenka (st. 1G6 UK RF) // Yurist"-pravoved". 2007. № 2 (21). S. 1GG-1G3.
13. Osobennaya chast' Ugolovnogo kodeksa Rossijskoj Federacii. Kommentarij. Sudebnaya praktika. Statistika / Pod obshch. red. V.M. Lebedeva; otv. red. A.V. Galahova. M., 2009. 1167 s.
14. Popov A.N. O nachale ugolovno-pravovoj ohrany zhizni v Rossijskoj Federacii // Kriminalist. 2013. № 2 (13). S. 77-84.
15. Samishchenko S. S. Sudebnaya medicina: uchebnik dlya yuridicheskih vuzov. M.: Pravo i zakon, 1996. 471 s.
16. Serdyukov M.G. Sudebnaya ginekologiya i sudebnoe akusherstvo. M.: Medicina, 1960. 204 s.
17. Ugolovnoe pravo. Osobennaya chast': Uchebnik/ Pod red. Inogamovoj-Hegaj L.V., Raroga A.I., CHuchaeva A.I. 2-e izd., pererab. i dop. M.: INFRA- M, 2008. 800 s.
БУТЯИКИН ИЛЬЯ АЛЕКСАНДРОВИЧ - кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры правовых дисциплин, Государственный гуманитарно-технологический университет (mgogilaw@mail.ru).
ПИРОГОВ ВЛАДИМИР ПЕТРОВИЧ - старший преподаватель кафедры правовых дисциплин, Государственный гуманитарно-технологический университет (pirogov54@mail.ru).
BUTYAIKIN, ILYA A. - Ph.D. in Law, Senior Lecturer, Department of Public Law, State University of Humanities and Technology. PIROGOV, VLADIMIR P. - Senior Lecturer, Department of Public Law, State University of Humanities and Technology.
УДК 343.21 DOI: 10.24412/2411-2275-2021-2-71-76
белясов с.н.
понятие преступлений против жизни и здоровья в доктрине
уголовного права
Ключевые слова: Уголовный кодекс, квалификация преступлений, Верховный суд РФ, убийство, объекты охраны.
В статье представлен комплексный анализ объекта преступлений против жизни и здоровья с учетом неоднозначности определения начала жизни человека. Показано, что содержание права на жизнь является одним из наиболее спорных вопросов на протяжении всей истории становления и эволюции отечественного уголовного права. В международном праве и внутригосударственном законодательстве право на жизнь трактуется как запрет на принудительное изъятие органов и тканей, запрет на эвтаназию и произвольное лишение жизни человека. Право на жизнь выступает базисом для реализации других прав человека, а потому неисполнение государством обязанности по защите этого права ведет к тому, то автоматически утрачивается значение всех других прав человека. Здоровье человека является основополагающим благом, занимающим второе (после жизни) место в иерархии базовых ценностей. Его непосредственная связь с жизнью обусловливает их неразделимость в качестве объекта уголовно-правовой охраны.
BELYASOV, S.N.
THE CONCEPT OF CRIMES AGAINST LIFE AND HEALTH IN THE DOCTRINE OF CRIMINAL LAW
Key words: Criminal code, qualification of crimes, the Supreme Court of the Russian Federation, murder, objects of protection.
The article presents a comprehensive analysis of the object of crimes against life and health, taking into account the ambiguity of the definition of the beginning of human life. It is shown that the content of the right to life is one of the most controversial issues throughout the history of the formation and evolution of domestic criminal law. In international and domestic law, the right to life is interpreted as a prohibition on the forced removal of organs and tissues, a prohibition on euthanasia and arbitrary deprivation of human life. The right to life is the basis for the realization of other human rights, and therefore the failure of the state to fulfill its obligation to protect this right leads to the fact that the significance of all other human rights is automatically lost. Human health is a fundamental good that occupies the second (after life) place in the hierarchy of basic values. Its direct connection with life determines their inseparability as an object of criminal-legal protection.
Как следует из названия категории рассматриваемых преступлений, их дифференциация произведена на основе объекта преступления. Применительно к преступным деяниям против жизни и здоровья объектами преступления являются, соответственно, жизнь и здоровье. Не представляется возможным охарактеризовать наказуемость преступных действий, которые угрожают жизни и здоровью человека, которые были совершены с умышленной или неосторожной формой вины, без детального рассмотрения объекта преступлений. Этот вопрос является очень важным и даже принципиальным, поскольку от того, насколько точно определен объект преступления в диспозиции нормы уголовного закона, будет зависеть реализация принципа законности. Поэтому в целях уяснения понятия и сущности преступлений против жизни и здоровья, в первую очередь, представляется необходимым провести комплексный анализ объекта соответствующего преступления - жизни и здоровья.
В отечественном уголовном праве, вопросу определения начала жизни уделяется достаточно много внимания, так как оно чаще всего рассматривается с позиций конституционного права. Но в рамках исследования вопроса о моменте начала жизни, нужно уделять внимание отдельным уголовно-правовым аспектам, которые возникают по поводу начала жизни.
Право на жизнь являются объектом охраны государством уже достаточно давно. Так в начале двадцатого столетия, когда возникли первые социальные конституции, жизнь и здоровье стали одним из главных ценностей, а забота о них стала важной государственной задачей. Право на жизнь - первостепенное из естественных прав человека, которое гарантируется как Конституцией Российской Федерации, так и международными и отечественными нормативными документами.
