CC BY
31
тз
L-—^ i,
'МШН1Ш Чупилкина А
УНИВЕРСИТЕТА От 1918 до 2018: конституционный мост длиною в век, 117
имени o.e. кутафина(мгюА) или Давайте жить по Плутарху
ОТ 1918 ДО 2018: КОНСТИТУЦИОННЫЙ МОСТ ДЛИНОЮ В ВЕК, или ДАВАЙТЕ ЖИТЬ ПО ПЛУТАРХУ
Аннотация. Фактическое претворение в жизнь главного политического документа страны показывает, что, несмотря на меняющиеся фасадные вывески, мы движемся по одной и той же модели конституционно-исторического развития Российского государства. Пороки конституционно-правовой конструкции влекут за собой и пороки государственно-правовой конструкции, влияют на взаимоотношения политической и экономической жизни системы «общество — государство». Главная проблема российской юридической науки — отсутствие междисциплинарных исследований реализации норм конституций (начиная с Конституции РСФСР 1918 г.), их влияния на социально-экономическое благополучие населения. Результаты коллективно-междисциплинарных исследований, выведение природной формулы успеха Российского государства необходимо было бы использовать в построении новой системы российского законодательства и новой конституции.
Ключевые слова: революции 1917 года, 100-летие Конституции РСФСР 1918 г., Конституция РФ 1993 г., Плутарх, социально-экономическое благополучие населения.
Айгуль Фаридовна ЧУПИЛКИНА,
кандидат юридических наук, доцент кафедры профессиональных дисциплин Самарского юридического института ФСИН России [email protected] 443033, Россия, г. Самара, ул. Рыльская, д. 24в
DOI: 10.17803/2311-5998.2018.48.8.117-126
A. F. CHUPILKINA, Associate Professor of the Department of Professional Disciplines Samara Law Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, Candidate of Legal Sciences [email protected] 443033, Russia, Samara, Rylskaya Str, 24в FROM 1918 TO 2018: THE CONSTITUTIONAL BRIDGE IS A CENTURY LONG, OR LET'S LIVE ON PLUTARCH Abstract. The actual implementation of the main political document of the country shows that, despite the changing facade signs, we are moving on the same model of constitutional and historical development of the Russian state. The defects of the constitutional and legal structure entail the defects of the state and legal structure, affect the relationship of political and economic life of the system «society-state». The main problem of the Russian legal science is the lack of interdisciplinary studies of the implementation of the Constitution norms, since the Constitution of the RSFSR in 1918, their
© А. Ф. Чупилкина, 2018
) УНИВЕРСИТЕТА
L-—имени О. Е. Кугафи на (МПОА)
impact on the socio-economic well-being of the population. The results of collective and interdisciplinary research and the development of a natural formula for the success of the Russian state should be used in the construction of A new system of Russian legislation and a new Constitution. Keywords: revolution of 1917, the 100th anniversary of the Constitution of the RSFSR 1918, the Constitution of the Russian Federation 1993, Plutarch, socio-economic well-being.
С одной стороны, принятие конституции в любом государстве — это основа формирования нового общественного согласия. В статье «Насилие и господство: правовой аспект» И. А. Исаев очень интересно и познавательно (как всегда) анализирует опыт революционных преобразований и идей в Европе XVIII—XIX вв., основанных на легальном применении насилия, внешне мотива-ционно опирающихся, в свою очередь, на черты суверенной демократии, что в результате приводит к риску возникновения состояния господства1.
Обращаю внимание читателя, что данная работа И. А. Исаева по мере углубления в материал производит впечатление социально-психологического эссе, потому что в отношении объема и функции данный жанр граничит с научной статьей (в виде которой эта работа и представлена), с одной стороны, и с философским трактатом (атрибутируя этим старинным термином, однако, подчеркиваем его значимость с точки зрения историко-правовых наук) — с другой. Социально-психологическое впечатление контекста вытекает из-за всплывающих перед глазами конкретно-исторических аналогий в революционной и постреволюционной судьбе Российского государства (и не только Российского).
Характеризуя черты равенства, историк приводит мнение французского философа и политического теоретика Жана Рансьера: «Демократия не ограничивается законодательным провозглашением равенства — необходима еще мощь демоса, которая уничтожает партнерство, накопление и отменяет порядковость»2.
Разбирая институт «политической реальности» одного из основателей философской антропологии Хельмута Плеснера, И. А. Исаев комментирует размышления немецкого философа и социолога: «Политика — состояние жизни, в которой та получает свою конституцию не только внешним юридическим образом, но и по существу, тем самым утверждая свои смысловые связи с миром»3.
Анализируя наступающий в государстве процесс «суверенной демократии», рожденной революцией, когда идея равенства ставится выше идеи свободы, и, подчиняя личность обществу, тем самым подчиняя общество и нацию государству, один из самых спорных исследователей в теории права XX в. Карл Шмитт писал, что «всякое государство стремится установить свое политическое господство, проявляя тенденцию к тотальности и преодолевая сопротивление любых оппозиционных сил»4.
1 Исаев И. А. Насилие и господство: правовой аспект // История государства и права. 2017. № 2. С. 24—29.
2 Исаев И. А. Указ. соч. С. 26.
3 Исаев И. А. Указ. соч. С. 28.
4 Исаев И. А. Указ. соч. С. 28.
УНИВЕРСИТЕТА От 1918 до 2018: конституционный мост длиною в век, L_имени o.e. кугафина(мгюА) или Давайте жить по Плутарху
Также без промаха И. А. Исаевым выделена мысль французского политического деятеля Алексиса де Токвиля о появлении в постреволюционном обществе «нового типа страха — растекающейся тревоги без определенного объекта опасения... Тотальность становилась не только условием унификации и усреднения, но и являла собой конкретный симптом взаимного страха власти и страха подданных»5.
Приводим европейский исторический опыт, изложенный в работе «Насилие и господство.», поскольку за последний век отнюдь не линейного российского развития «оздоровительные» мероприятия политического режима приводили и к «получению новой конституции», и к «законодательному провозглашению равенства», в результате которого мы получали «мощь демоса, которая уничтожает всякое партнерство», и к «взаимному страху власти и страху подданных».
2017 г. в России являлся годом 100-летия революции 1917 г., 2018 г. — годом 100-летия Конституции РСФСР 1918 г.
Документ, который в чистом виде получил название «конституция» — это, конечно, документ 1918 г. Но здесь представляется совершенно необходимым озвучить мнение С. А. Авакьяна: «Нельзя сводить конституционное развитие в нашей стране лишь к появлению актов, формально именуемых конституциями. можно говорить о существовании конституционного регулирования (или его начал) в России во все периоды отечественной истории — монархический, социалистический и современный.»6.
Конституция РСФСР 1918 г. является, конечно, следствием социально-политических потрясений (данный факт часто сопровождает «рождение» многих основных законов на планете Земля) и является «точкой отсчета» для последующих конституций нашей страны (1925, 1937, 1978, 1993 гг.).
Ограниченность рамок изложения не позволяет проанализировать все акты серьезного значения как до, так и после двух революций 1917 г., а ведь они являлись конституционной основой развития России и предтечей ее исторического хода (конечно, Манифест 17 октября 1905 г занимает здесь центральное место). Полагаю, в этом нет особой необходимости, так как в своем известнейшем труде «Конституция России: природа, эволюция, современность», в гл. 2, С. А. Авакьян в хронологическом порядке исчерпывающе привел первые законодательные шаги К
по пути введения конституционной монархии, ряд высочайших указов об осу- у
ществлении политических свобод, обстоятельства изменения формы правления Л
в России после Февральской революции 1917 г., ряд актов, имевших ключевое ПН
значение для формирования новой политической системы России, описал революционный процесс создания новых органов, претендующих на руководящие Т П позиции в государстве, первые декреты Советского государства (после Октябрь- Пп ской революции 1917 г.) и т.д. П^
Все эти юридические акты, конечно же, являлись магистральными в истории □ Е
России за последние 100—115 лет. Среди асоциального разгула, захватившего П^
страну, апофеозом становления новой государственной системы в результате революции стала Конституция РСФСР 1918 г. ТП
ТП
5 Исаев И. А. Указ. соч. С. 29. Ц ^
6 Авакьян С. А. Конституция России: природа, эволюция, современность. 2-е изд. М. : И^
РЮИД ; Сашко, 2000. Гл. 2.
□
НАЛИЗМА
>
/ J )л 'М Я^' 1
УНИВЕРСИТЕТА
О.Е. Кугафина (МПОА)
Конституция — это, безусловно, политический документ, он дает живущим надежду на лучшее будущее, а в будущем оправдывает рукотворное прошлое. Напомним вышеприведенное миропонимание Х. Плеснера, озвученное И. А. Исаевым, о том, что конституция утверждает свои смысловые связи с миром.
Революция 1917 г. могла и не произойти. Но так как она произошла — ее оправданием могла бы послужить великая, экономически развитая страна без тоталитарной или авторитарной парадигмы. И происходящее в жизни государства в течение последующих 10—20 лет не является временным мерилом совершившегося. Необходимо изучать геометрию исторического развития по сегодняшний день и (чем обязательно займутся следующие поколения) по завтрашний.
Необходимо сделать некоторое отступление и дать короткое пояснение. Автор данных строк ранее ссылался на фрагментарность, поневоле пронизывающую мировосприятие большого количества ученых: «Со дня принятия Конституции РФ (1993 г. — А. Ч.) пройден насыщенный путь, являющийся мигом в соотношении с академической теорией многомиллиардного возраста планеты Земля», но являющийся «большим судьбоносным этапом в жизни каждого из нас»7. Действительно, наша собственная система ценностей и взгляд на мир в большей части формируются из личного опыта. Но если ретроспектировать исторический процесс Российского государства и «просмотреть» несколько последних веков, то в поле зрения могут попасть как относительно недавние, так и «давнишние» любопытные (даже трагические) обстоятельства российского государственного строительства.
Немного разворошим шмиттовскую «тотальность», «сопротивление любых оппозиционных сил», токвилевский «новый тип страха — растекающуюся тревогу без определенного объекта опасения», «конкретный симптом взаимного страха власти и страха подданных». Эти симптомы в исторической России идут рука об руку, и даже (феноменально!) влекут за собой экономические всплески, военные победы, но далее, в перспективе — государственную стагнацию. К примеру, видный теоретик государства и права А. В. Корнев в своей недавней статье «Правопонимание в эпоху революций» пишет следующее: «Власть нужна для того, чтобы провести социальные преобразования, и в первую очередь экономические. СССР хватило трех пятилеток, чтобы к 1937 году — страшному в истории нашей страны, то есть до массовых репрессий, стать одним из мировых лидеров по объему промышленной продукции, а по темпам индустриального роста он обогнал даже США»8.
В. О. Ключевский в своем знаменитом полном курсе лекций, останавливаясь перед IV периодом нашей истории (до половины XIX в.), приводит антиномии российской жизни: «политическое положение трудящихся классов устанавливается в обратно пропорциональном отношении к экономической производительности их труда, т.е. этот труд становится тем менее свободен, чем более делается производителен. Отношение народного хозяйства к социальному строю народа,
7 Чупилкина А. Ф. Конституционно-правовая ответственность Председателя Правительства Российской Федерации: экономический концепт действительности // Конституционное и муниципальное право. 2017. № 7. С. 11.
8 Корнев А. В. Правопонимание в эпоху революций // Юридическая наука: история и современность. 2017. № 3. С. 35.
УНИВЕРСИТЕТА От 1918 до 2018: конституционный мост длиною в век, |2|
L_имени o.e. кугафина(мгюА) или Давайте жить по Плутарху
открывающееся во втором процессе, противоречит нашему привычному представлению о связи производительности народного труда с его свободой. Мы привыкли думать, что рабский труд не может равняться в энергии с трудом свободным и что трудовая сила не может развиваться в ущерб правовому положению трудящихся классов... Но, стесняемый политически, народный труд расширяется экономически...». И итог: «Государство пухло, а народ хирел»9.
Это наводит на размышления, созвучные с мнением Б. С. Эбзеева, который, описывая Великую российскую революцию и конституционное устроение 1918 г, обращает внимание научной общественности на следующее: «Юристы часто берут исторические события как они есть, тщательно изучают их соотношение, но не пытаются проникнуть в тайну причинности и бытия. В результате остается плод бессознательного реализма, не способный дать верной исторической картины. Между тем факты, отделенные друг от друга многими десятилетиями, укладываются в общую закономерность только тогда, когда сохраняются вызывающие их обстоятельства»10.
Мы уже предпринимали попытки передачи чувства «народного пульса», бесспорно, направляющего течение государственных событий в то или иное русло11. Также, к примеру, приводили обзор фактических преемства/смены верховной власти с XIV в. до наших дней и, исходя из содержания, а не из формы, делали вывод о том, что самодержавие, коммунистическая система, современная Россия — разные типы одной и той же политической школы12. Для нашей страны, всего ее населения на протяжении многих веков центральным вопросом являлась и является личность вставшего у руля первого лица. Но, независимо от введенных актов конституционного значения, циклично сохраняются или возвращаются правовые институты, безусловно, влияющие на развитие или неразвитие российской государственности.
Мало кто будет спорить с тезисом о том, что современный институт президентства (эволюционирующий из институтов великого князя, царя, императора, генсека и т.д.), исходя из текста Конституции РФ 1993 г. и внесенных в нее поправок, несмотря на провозглашение России демократическим государством с республиканской формой правления, имеет тенденцию к монархизации13. К
И даже если категория «монархия» не употребляется буквально, то она вытекает у
из контекста «неограниченности» в статьях фундаментальных конституционали- Л
стов: «Президент как глава государства не только определяет основы внутренней П Н
и внешней политики страны. По Конституции РФ Президент не несет ни перед
m гп
П п
9 Ключевский В. О. Русская история : полный курс лекций. Лекция 41. URL: http://www. П п bibliotekar. ru/rusKluch/ (дата обращения: 28.05.2018). П Б
10 Эбзеев Б. С. Великая Российская революция, власть и свобода: идейные истоки и кон- ГП m ституционное устроение // Государство и право. 2017. № 7. С. 5.
О и
11 См.: Чупилкина А. Ф. Крепостное право и крестьянские общины как антагонизмы, или некоторые размышления об аксиомах построения российского государства // История Т П государства и права. 2017. № 20. С. 43—48. Т °
12 См.: Чупилкина А. Ф. Институт преемства/смены верховной власти: взгляд в прошлое ЦИ и тревоги о будущем // Конституционное и муниципальное право. 2018. № 5. С. 21—28. И ^
См. об этом: Чупилкина А. Ф. Институт преемства/смены верховной власти. С. 26.
□
НАЛИЗМА
>
13
) УНИВЕРСИТЕТА
L-—имени О. Е. Кугафи на (МПОА)
кем и никакой конституционно-правовой ответственности, и это не совсем естественно для демократического государства»14; «Требуется устранить перекосы в системе разделения властей. Несбалансированность ее в пользу Президента и исполнительной власти.»15 и т.д.
Разбирая действующий институт народовластия как принцип конституционного строя (ст. 3 Конституции РФ), С. А. Авакьян делает неутешительный вывод и рекомендацию «не просто провозгласить, но и гарантировать народовластие»16. Среди причин, обусловливающих неотложность сегодняшней конституционной реформы, Н. М. Добрынин называет «конституционное регулирование форм непосредственной демократии и участия гражданского общества в управлении страной»17.
Развитие государства Российского идет по исторической спирали. Конституция РФ 1993 г. точно так же, как и революционные события 1917 г., и принятая в результате этих государственных драм Конституция РСФСР 1918 г. (с ее юридическими тезисами о принадлежности власти «целиком и исключительно трудящимся массам и их полномочному представительству — советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов» (ст. 7), об основных задачах «рассчитанной на настоящий переходный момент Конституции. в установлении диктатуры. пролетариата и беднейшего крестьянства в виде мощной всероссийской Советской власти в целях полного подавления буржуазии, уничтожения эксплуатации человека человеком и водворения социализма, при котором не будет ни деления на классы, ни государственной власти» (ст. 9)18), не явилась истинным рубежом для двух государствоопределяющих высших конституционных институтов: смены верховной власти и провозглашенного народовластия19.
Советская власть Конституцией 1918 г. заложила правовую основу для изменения структуры старой власти, разделив общество на четко выраженные классы, предоставив «демократию» для рабочих и беднейшего крестьянства и лишив остальные классы политических, гражданских и экономических свобод. Однако в результате в стране советов опять фактически была возрождена феодально-бюрократическая иерархия, приведшая страну к экономическому застою20.
Абсолютно верны утверждения С. А. Авакьяна о том, что «принятие конституций имеет задачей отразить все качественно новые явления»21, и Н. М. Добрынина о том, что «главное — это фактическая трансформация конституционных устоев»22.
14 Авакьян С. А. Нужна ли конституционная реформа в России? // Конституционное и муниципальное право. М. : Юрист. 2012. № 9. С. 6.
15 Добрынин Н. М. К вопросу о соотношении Конституции РФ и конституционализма: действительное и неизбежное // Конституционное и муниципальное право. 2014. № 3. С. 8.
16 Авакьян С. А. Нужна ли конституционная реформа в России? С. 4.
17 Добрынин Н. М. Указ. соч. С. 7.
18 Конституция РСФСР 1918 г // URL: http://constitution. garant. ru/history/ussr-rsfsr/1918/ (дата обращения: 28.05.2018).
19 Чупилкина А. Ф. Институт преемства/смены верховной власти.
20 Ясин Е. Г. Не сильная рука, а сильные мозги // URL: http://www. aif. ru/society/9190 (дата обращения: 28.05.2018).
21 Авакьян С. А. Конституция России: природа, эволюция, современность.
22 Добрынин Н. М. Указ. соч. С. 5.
73
L-—^ Ii
'Ш^ТПлНМНЖ Чупилкина А. Ф.
УНИВЕРСИТЕТА От 1918 до 2018: конституционный мост длиною в век, имени o.e. кугафина(мгюА) или Давайте жить по Плутарху
Конституционный мост длинною в век, а точнее, фактическое претворение в жизнь главного политического документа страны показывает, что, несмотря на меняющиеся фасадные вывески, мы по большому счету движемся по одной и той же модели конституционно-исторического развития Российского государства. Автор данных строк в своих более ранних статьях уже рассматривал эволюционную «биологию» государства как процесс, движимый менталитетом нации, который, в свою очередь, обусловлен культурно-историческим геном, стереотипом восприятия происходящих явлений23.
Что же касается результатов глобальных социально-политических потрясений (революций), которые юридически обусловливают изменения конституционной нравственности, но, к сожалению, никак не влияют на ход государственной жизни практически, то они исчерпывающе объясняются И. А. Исаевым, который, поднимая тему переворотов и крушения старого порядка, объясняет происходящие процессы так: «Тогда на политическом пепелище возрождаются новая система и новый режим, при этом все же сохраняющие некую глубинную связь с казалось бы разорвавшейся нитью исторического бытия данной государственности: если этого не происходит, тогда можно говорить о смерти государства»24.
Оптимистический вывод «Наше государство живо!» имеет и обратную картину российской медали: не происходит массовой эволюции правосознания.
Один из авторов Конституции РФ 1993 г. С. М. Шахрай в статье «Конституционные ловушки истории: была ли революция 1917 года неизбежна?», анализируя возможность проведения конституционных реформ вместо революционного переворота в 1917 г. и «революционную ситуацию» в СССР начала 1990-х гг., формулирует вывод о том, что «дело тут не в силе тех, кто демонтировал прежний строй, а в порочности его государственно-правовой конструкции»25.
Как минимум конституционалистам совершенно очевидно, что категории «государственно-правовая конструкция» и «конституционно-правовая конструкция» могут совпадать, а могут расходиться как в теоретическом, так и в практическом смыслах. Однако в современном мире, бесспорно, пороки конституционно-правовой конструкции повлекут за собой и пороки государственно-правовой конструкции.
У автора данных строк, к примеру, есть абсолютная уверенность в том, что К
развитие института конституционно-правовой ответственности высших органов у
власти в конституционном пространстве России повлекло бы за собой рост эко- Л
номического благополучия26. ПН
Тоталитарные или авторитарные тенденции на протяжении всей истории нашей страны не приводили к долгосрочному и стабильному социально-эко- Т П
номическому развитию как самого государства, так и его социума (речь идет Пп
о росте благополучия самого широкого пласта населения). Сказанное кажется П^
К М
23 Чупилкина А. Ф. От Ивана Грозного к Новому времени: конституционно-исторический ПЫ код нации // История государства и права. 2017. № 2. С. 3—7. П И
24 Исаев И. А. Легальность и государственный интерес // Lex Russica. 2016. № 11 (120). С. 225. ТП
25 Шахрай С. М. Конституционные ловушки истории: была ли революция 1917 года неиз- Т° бежна? // Юридическая наука: история и современность. 2017. № 5. С. 19. ЦИ
26 Чупилкина А. Ф. Конституционно-правовая ответственность Председателя Правитель- И S
ства Российской Федерации. С. 10—14.
□
НАЛИЗМА
>
) УНИВЕРСИТЕТА
L-—имени О. Е. Кугафи на (МПОА)
абсурдным. Но в истории российского госстроительства мощь государства вовсе не совпадала с мощью народной, в качестве пояснения здесь на память опять приходит драматический вывод В. О. Ключевского: «Государство пухло, а народ хирел».
Но российский народ, да и наша история устали от многовековых страданий и противопоставлений «человек — государство»! Счастливое, политически и экономически уверенное народонаселение — это залог жизни государства. Широко известно высказывание Плутарха: «Государство есть некая совокупность объединившихся частных домов и сильно лишь в том случае, если преуспевают его граждане — каждый в отдельности»27. Звучит так убедительно, что даже поневоле выступишь с предложением: давайте жить по Плутарху! Необходимо понимать, что заложенность механизма конституционно-правовой конструкции влияет на взаимоотношения политической и экономической жизни «общество — государство», на самовосприятие общества либо как
1) придаток государства, властных структур, либо как
2) надежду, опору и смысл развития российской государственности — без «политического господства», без «тенденций к тотальности и преодоления сопротивлений любых оппозиционных сил», без «симптома взаимного страха власти и страха подданных».
В своих размышлениях о состоянии и перспективах конституционно-политического развития России ведущий конституционалист страны пишет: «Парадоксально, но факт: в действующей Конституции. слова "общество" нет. Появление в конституции государства норм, обращенных к обществу и его институтам, не означает возникновения конкуренции "общество — государство". Не будем забывать, что стратегические цели у них едины, а различие состоит в средствах и методах достижения»28.
До сих пор актуальны «Тезисы о правовой реформе в России», впервые озвученные в 2004 г. Председателем Конституционного Суда РФ В. Д. Зорькиным. И здесь напомним про самый первый тезис: «Правовая реформа еще никогда не провозглашалась в российской истории»29.
Текст конституции в любой стране определяется теми политическими условиями, которые сопровождают ее появление. Но хотя бы одна российская конституция должна быть разработана и принята без суеты — именно в рамках запланированной правовой реформы. И здесь на помощь должны прийти не только конституционалисты, но прежде всего — историки, генетики, психологи и экономисты с предварительным осмыслением хода российской конституционной истории в веках и результатов применения той или иной конституци-
27 Плутарх. Сравнительные жизнеописания : в 3 т. М. : Изд-во АН СССР, 1961. Т. 1. С. 457.
28 Авакьян С. А. Некоторые мысли о состоянии и перспективах конституционно-политического развития России // Вестник Московского университета. Серия 11 «Право». 2016. № 1. С. 8—9.
29 Зорькин В. Д. Тезисы о правовой реформе в России // Законодательство и экономика. 2004. № 2. С. 5.
73
L-—^ Ii
'Ш^ТПлНМНЖ Чупилкина А. Ф.
УНИВЕРСИТЕТА От 1918 до 2018: конституционный мост длиною в век, имени o.e. кугафина(мгюА) или Давайте жить по Плутарху
онной конструкции и ее влияния на социально-экономическое благополучие населения.
Как представляется, российская наука к осмыслению этого идет — за последние 2—3 года громко озвучивается необходимость активизации междисциплинарных исследований права, которые дают возможность преодолевать рамки относительно узкого, исключительно юридического подхода к восприятию правовой действительности и получению более объективных результатов.
На взгляд автора, главная проблема российской юридической науки — это отсутствие междисциплинарных исследований реализации норм Конституций, и прежде всего — Конституции РСФСР 1918 г. Между тем результаты коллективно-междисциплинарных исследований, выведение природной формулы успеха Российского государства необходимо было бы использовать в построении новой системы российского законодательства и новой Конституции.
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Авакьян С. А. Конституция России: природа, эволюция, современность. — 2-е изд. — М. : РЮИД ; Сашко, 2000.
2. Авакьян С. А. Некоторые мысли о состоянии и перспективах конституционно-политического развития России // Вестник Московского университета. Серия 11 «Право». — 2016. — № 1. — С. 3—17.
3. Авакьян С. А. Нужна ли конституционная реформа в России? // Конституционное и муниципальное право. — 2012. — № 9. — С. 2—9.
4. Добрынин Н. М. К вопросу о соотношении Конституции РФ и конституционализма: действительное и неизбежное // Конституционное и муниципальное право. — 2014. — № 3. — С. 3—10.
5. Зорькин В. Д. Тезисы о правовой реформе в России // Законодательство и экономика. — 2004. — № 2. — С. 5—10.
6. Исаев И. А. Легальность и государственный интерес // Lex Russica. — 2016. — № 11 (120). — С. 223—232. Т
7. Исаев И. А. Насилие и господство: правовой аспект // История государства У и права. — 2017. — № 2. — С. 24—29.
8. Ключевский В. О. Русская история. Полный курс лекций. Лекция 41 // URL: http://www.bibliotekar.ru/rusKluch/ (дата обращения: 28.05.2018). Ш Е
9. Корнев А. В. Правопонимание в эпоху революций // Юридическая наука: исто- Т п рия и современность. — 2017. — № 3. — С. 28—36. 0 О
10. Плутарх. Сравнительные жизнеописания : в 3 т. — М. : Изд-во АН СССР,
1961. — Т. 1. — 503 с. 0 м
11. Чупилкина А. Ф. Институт преемства/смены верховной власти: взгляд в прошлое и тревоги о будущем // Конституционное и муниципальное право. — С И
2018. — № 5. — С. 21—28.
>
П Ef
П
12. Чупилкина А. Ф. Конституционно-правовая ответственность Председателя уО
Правительства РФ: экономический концепт действительности // Конституци- Ц И
онное и муниципальное право. — 2017. — № 7. — С. 10—14. О
НАЛИЗМА
>
Ш--^ 1
УНИВЕРСИТЕТА
О.Е. Кугафина (МПОА)
13. Чупилкина А. Ф. Крепостное право и крестьянские общины как антагонизмы, или Некоторые размышления об аксиомах построения российского государства // История государства и права. — 2017. — № 20. — С. 43—48.
14. Чупилкина А. Ф. От Ивана Грозного к Новому времени: конституционно-исторический код нации // История государства и права. — 2017. — № 2. — С. 3—7.
15. Шахрай С. М. Конституционные ловушки истории: была ли революция 1917 года неизбежна? // Юридическая наука: история и современность. — 2017. — № 5. — С. 16—20.
16. Эбзеев Б. С. Великая Российская революция, власть и свобода: идейные истоки и конституционное устроение // Государство и право. — 2017. — № 7. — С. 5—21.
17. Ясин Е. Г. Не сильная рука, а сильные мозги // URL: http://www.aif.ru/ society/9190 (дата обращения: 28.05.2018).
