CC BY
102
С. В. Авакумова
ОСОБЫЕ ФОРМЫ ОБЩЕНИЯ
На современном этапе развития языкознания отмечается все возрастающий интерес лингвистов к изучению речевой деятельности в коммуникативно-прагматическом аспекте. Общение пронизывает все сферы деятельности человека. «Само бытие человека (и внешнее, и внутреннее) есть глубочайшее общение. Быть — значит общаться»
[1. С. 300].
Ядро прагмалингвистики составляет теория речевых актов, принципы речевого общения, теория речевого воздействия, имплицитное в речевом общении и т. д. В центре внимания оказываются такие актуальные проблемы, как речевой акт и его составляющие, адресант, адресат, высказывание, проблемы взаимодействия собеседников, характеристика коммуникативной ситуации, анализ структуры диалога. «Речевой акт есть осуществление интенции говорящего посредством речи, это — коммуникативно-целевой аспект речевых произведений (прежде всего высказываний), взятых в целости их кон-ституативных связей» [2. С. 724].
Рассмотрим вопрос об особых видах общения, которые отчасти являются периферийными — не предполагающими вербальной реакции со стороны адресата, остановимся на их специфике и на взаимодействии вербальных и невербальных средств коммуникации.
Основы учения о речевой ситуации закладываются еще в античности. Платон в диалоге «Федр» пишет: «Важно, кто говорит, откуда он»; необходимо учитывать «природные свойства своих будущих слушателей», «время, когда удобнее говорить, а когда воздержаться; все виды речей применять вовремя и кстати» [3]. То есть любой процесс общения происходит в конкретной ситуации, содержащей много факторов, которые имеют значение и влияют на содержание самой вербальной коммуникации. В истории науки не раз поднимался вопрос о неязыковых системах, передающих некоторое содержание, аналогичное содержанию, сообщаемому посредством естественного языка. Использование невербальных средств коммуникации заранее предопределено самой системой языка, социальным характером его происхождения и биологической природой говорящего субъекта.
Невербальная коммуникация занимает важное место в жизнедеятельности человека. «В человеке воспитывается с самого начала жизни навык распределения внимания между вербальной и невербальной частями коммуникативного акта, всегда включенного в более широкую сферу, чем собственно речевая деятельность» [4. С. 90].
Изучение невербальных средств коммуникации охватывает границы различных сфер, таких как, биология, логика, социология, психология и лингвистика.
Австралийский ученый Аллан Пиз пишет в своей книге, что коммуникация протекает как бы по двум каналам одновременно: словесную речь сопровождает высказывание, образованное при помощи невербальных компонентов, и если то, что мы говорим, более или менее контролируемо нами, то мимика, позы, жесты, интонация выдают наши истинные намерения [5. С. 70]. Как писал Балли [6. С. 97], изучение процессов коммуникации должно основываться как на артикулируемых, так и на неартикулируемых
© С. В. Авакумова, 2010
знаках, т. е. включать в себя языковые и неязыковые факторы. «Только весь комплекс ситуаций выявляет нам полное и настоящее значение речевого фрагмента», — отмечает Диксон [7. Р. 25).
Г. В. Колшанский объясняет процесс объединения собственно языковых и неязыковых факторов двумя основными причинами:
1) определенной избыточностью выбора вербальных средств;
2) материальной конкретностью коммуникативного процесса [8].
Взаимодействие языковых и неязыковых средств позволяет полнее раскрыть многозначность, дистрибуцию в разряде других форм, стилистические оттенки языковых форм.
В число невербальных компонентов принято включать фонацию, кинесику и прок-семику.
К фонационным невербальным средствам относятся такие характеристики, как тембр и сила голоса, темп, дикция и т. д.
К кинетическим компонентам речи относятся жесты, мимика, позы, телодвижения.
Под проксемикой принято понимать расстояние, разделяющие коммуникантов в различных видах общения.
В. В. Богданов к невербальной сфере относит также молчание и невербальные действия коммуникантов, которые могут сопровождать речь.
И. Н. Горелов рассматривает кинесику как обязательный, всегда значимый и первичный (относительно момента развертывания речи) невербальный компонент коммуникации. «Невербальные компоненты первичны в процессе порождения речи. В ходе понимания речи невербальные компоненты влияют на адресатов высказывания на бессознательном уровне и позволяют выявить истинные намерения говорящего» [9. С. 62].
Г. Е. Крейдлин в своей работе «Невербальная семиотика» пишет, что «в процессе коммуникации трудно переоценить роль жестов, мимики, поз и телодвижений, и, хотя, естественный язык имеет здесь безоговорочный приоритет, кинетические стороны поведения людей, такие как жесты и жестикуляция, способы, какими люди стоят и сидят, как располагаются друг по отношению к другу, как меняют позы во время беседы, как наконец, они смотрят друг на друга, играют решающую роль в коммуникативном взаимодействии» [10. С. 11].
Проксемика, как и кинесика, выполняет регулирующую функцию при общении. Так, расстояние между коммуникантами во время речевого общения определяется характером отношений между ними или условий общения: при официальном разговоре расстояние больше, чем при личном. Также существуют и национальные различия.
Отечественные лингвисты, например В. В. Богданов и Г. Г. Почепцов [11. С. 90], выделяют молчание как невербальный компонент коммуникации. Речь идет о коммуникативно значимом молчании в отличие от коммуникативно незначимого (одного из видов физиологического состояния человека, например во время сна).
Акциональный компонент — действие — может играть значительную роль в речевом общении, и в определенных ситуациях вербальная реакция заменяется акциональной вставкой. Например, в ответ на просьбу говорящего что-то сделать адресат может выполнить это действие без вербального комментария.
Важную роль в организации речевого акта играет направленность на адресата. Так как человек является по природе своей глубоко социальным существом, он всегда нуждается в собеседнике. Наличие собеседника позволяет говорящему увидеть себя со стороны. В. В. Богданов отмечает, что «если собеседника нет, человек в состоянии его
примыслить. Человек в принципе может выделить двух коммуникантов — адресанта и адресата — в самом себе и обращаться к себе как адресату» [12. C. 12].
Э. Бенвенист пишет, что «акт высказывания характеризуется подчеркиванием устанавливаемого в речи отношения к партнеру» [13. C.316]. Каждый из речевых актов направлен на определенную модель адресата. В типичной ситуации речевого общения категория адресованности рассматривается как коммуникативно-прагматическая, для которой характерны субъектно-субъектные отношения.
Наряду с типичной существует и нетипичная адресованность, где встречаются не только субъектно-субъектные, а и субъектно-объектные отношения, например, когда обращение направлено на неодушевленный предмет. Речевое общение при нетипичной адресованности невозможно однозначно отнести ни к односторонней, ни к двусторонней коммуникации. Безусловно, адресант не ожидает вербальной реакции со стороны адресата, но зачастую рассчитывает на понимание, сочувствие, помощь, поддержку. Через обращение реализуется картина мира.
Кроме таких видов адресата, как единичный, коллективный, массовый, личный, безличный, существуют иные более редкие подразделения адресата. Н. Д. Арутюнова [14] выделяет квазиадресата, аутоадресата, которые реализуются в специфических жанрах непринужденного общения — разговоры с грудными детьми, с домашними животными, с вещами и с самим собой. В особую группу выделяются обращения к Богу, которые могут приобретать форму восклицания, своеобразного заклинания, молитвы. При обращении к неодушевленному предмету характер адресатов может быть различным: и конкретный предмет, и абстрактные сущности. Это связано с драматизмом внутреннего мира говорящего.
По мнению испанского ученого Гарсия де Диего, тема обращения к животному имеет гораздо большее значение, чем это может показаться на первый взгляд. «В отличие от обычного языка, речь человека, обращенная к животным, характеризуется рудиментарной структурой, которая образована ограниченным числом элементов: выразительные междометья, названия животных, глаголы команды и наречия места. На уровне общения между людьми наша речь характеризуется комбинацией интеллекта и чувств, в то время как речь, обращенная к животному, призвана выражать главным образом чувства, подавить их волю, приблизить к себе или, напротив, отогнать» [15. P. 593-637].
Интересным представляется рассмотреть вербальные и невербальные средства коммуникации, используемые говорящим для осуществления своего коммуникативного намерения в тех случаях, когда не предполагается вербальная реакция со стороны адресата: речь адресована 1) животному; 2) неодушевленному предмету; 3) гипотетическому адресату; 4) божеству; 5) младенцу; 6) побочному косвенному адресату; 7) самому себе.
Особое эмоциональное состояние человека заставляет его искать собеседника. Приводимый ниже пример общения с насекомым связан со случаем особого психологического состояния говорящего. У героини романа трагически погиб муж, и она тяжело переживает его потерю:
As the World Turns was on the TV, but the butterfly hovered over the remote. It
seemed to be telling me something — could it be that it wanted the channel changed?
Well, okay, buddy,—I said,— I can try. I flicked through several channels...» [16. P. 217, 323, 319, 341, 224].
В данном примере речь, адресованная к животному, а именно к бабочке, сопровождается акциональным невербальным действием — переключением каналов.
Обращение к неодушевленному предмету можно проиллюстрировать следующим примером из той же книги M. Keyes «Anybody out there». Ситуация такова: героине не удается дозвониться в нужное место, она всердцах бросает трубку и с гневом взывает к погибшему мужу. Затем, придя в себя, просит прощения за свою резкость, обращаясь к фотографии мужа:
«I slammed down the phone far too hard and in one of those sudden uprisings of acid
rage, I shrieked, «Oh, Aidan! «... A few minutes later, I wiped my face and said humbly,
« I’m sorry». I repeated, «I’m sorry», to every photo of Aidan in the apartment» [16].
В данном речевом акте используется фонация и кинетические средства для передачи напряженного эмоционального состояния говорящего.
При общении с Богом человек выражает свои мольбы, просьбы, благодарность, спрашивает совета, жалуется. Его речь часто сопровождается фонационными компонентами, используются кинесические средства. В следующем примере к кинесическим средствам можно отнести то, что обращающийся к божеству закрывает глаза и сжимает кулаки:
«I closed my eyes and clenched my fists. Please, God. Oh, please, God» [16].
Использование фонации иллюстрирует следующий пример: «Oh, God, sorry, thank you», I murmured. .. » [16].
Проиллюстрировать использование фонации при обращении к гипотетическому существу можно следующим примером:
«I got ready for work, I rang his cellphone like I did every morning, then in sudden
frustration shrieked to the empty air: «Where are you? Where are you? Where are you?»
[16].
Таким образом, при особых формах общения, перечисленных выше, могут быть задействованы такие невербальные средства коммуникации как кинесика, фонация, акциональный компонент. Исследование взаимодействия собственно лингвистических и неязыковых средств коммуникации помогает глубже ставить вопросы, касающиеся природы языка, его структуры, функционирования в живой речи, и нуждается в дальнейшем углубленном изучение.
Литература
1. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1986.
2. Никитин М. В. Курс лингвистической семантики СПб., 1996.
3. Платон. Сочинения: В 2 т. Т. 2. Федр. М., 1970.
4. Горелов И. Н. Невербальные компоненты коммуникации М., 1980.
5. Пиз А. Язык жестов. М., 1992.
6. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка М., 1995.
7. Dixon R. What is language. London, 1965.
8. Колшанский Г. В. Паралингвистика. М., 2005.
9. Горелов И.Н., Седов К. Ф. Основы психолингвистики. М., 2005.
10. Крейдлин Г. Е. Невербальная семиотика. М., 2004.
11. Почепцов Г. Г. Молчание как знак // Анализ знаковых систем. Киев, 1986.
12. Богданов В. В. Речевое общение. Л., 1990.
13. Бенвинист Э. Общая лингвистика. М., 1974.
14. Арутюнова Н. Д. Фактор адресата // Известия АН СССР. М., 1981. Т. 40. №4. C. 357.
15. Garsia de Diego. Vicente Voces a los animals. Madrid, 1964.
16. Keyes M. Anybody Out There. London, 2007.
Статья поступила в редакцию 18 декабря 2009 г.
