CC BY
150
УДК 811.111
ОСОБЕННОСТИ ЯЗЫКОВОГО ОТРАЖЕНИЯ ВОКАЛИЗАЦИИ ПТИЦ (НА МАТЕРИАЛЕ АНГЛИЙСКИХ, ФРАНЦУЗСКИХ И РУССКИХ ОРНИТОФОНОВ)
© Н. А. Курашкина
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450074 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.
Тел./факс: +7 (34 7) 273 6 7 78.
E-mail: [email protected]
В статье рассматривается специфика обозначения сигналов и пения птиц в языке. Выявлено разнообразие орнитофонов, отмечено их варьирование по степени соответствия оригинальным вокализациям птиц как в рамках отдельно взятого языка, так и в трех языках исследования. Показано, что комбинации выделенных языковых средств являются наиболее эффективным способом записи голоса птицы.
Ключевые слова: вокализация, основной видовой призывный сигнал, демонстративная песня, орнитофон, фонетическое звукоподражание, лексико-фонетическое звукоподражание, мнемоника, метафорический перенос, сравнение.
Существуют различные способы фиксации птичьих вокализаций, начиная от обычной нотной записи и музыкальной стенографии, заканчивая современными аудиоспектрограммами и сонограммами. Однако ни один справочник-определитель не обходится без записи сигналов и пения птиц близкими по характеру звукосочетаниями человеческой речи. Наличие таких звукообозначений значительно повышает точность передачи характера сложных вокализаций. Цель исследования, представленного в статье, состоит в выявлении существующих языковых средств для обозначения птичьих вокализаций, определении степени их соответствия звучащим оригиналам [1-3], описании особенностей функционирования этих средств в языках сравнения.
Вокализации птиц можно разделить на два основных класса: сигналы и песни. Сигналы отличаются от песен как по своей структуре, так и по выполняемым функциям. Сигналы по длительности обычно не превышают трех-четырех «нот» или «слогов» и, как правило, отражают различные стороны внутривидового общения птиц: служат для сбора стаи, для предупреждения и запугивания врагов и конкурентов, выражают тревогу, и т. д. Песни состоят из большего числа «нот» или «слогов», иногда более сложных «мотивов», «фраз» и «колен», звучащих в определенной последовательности. Демонстративные песни являются элементом репродуктивного поведения: птицы используют их для распознавания видов, обозначения границ гнездовых территорий, привлечения особей противоположного пола, синхронизации полового поведения и для укрепления связи внутри пары [4, с. 360-362].
Материалом для исследования послужили основные видовые призывные сигналы (позывки или крики) и демонстративные песни 235 видов птиц Европы, зафиксированные в справочниках-определителях [5-11].
Работа со справочными материалами показывает, что вокализация птиц представлена в языке в
виде орнитофонов, определяемых как совокупность языковых средств, служащих для передачи голосов птиц. К орнитофонам относятся: фонетические, лексико-фонетические звукоподражания голосам птиц, различные лексические средства передачи голоса птицы.
Фонетические звукоподражания представляют собой транскрипции, отражающие основные видовые призывные сигналы и пение птиц. Установлено, что фонетическая транскрипция дает наиболее близкое и точное по отношению к оригиналу обозначение голоса птицы. Транскрипции призывноконтактных видовых сигналов птиц схожи в языках исследования, но отмечены варьированием отдельных фонем, например, «хохот» зеленого дятла (Picus viridis) представлен как клюю-клю-клю (рус) [5], plue, plue, plue (англ.) [11], gleuhgleuh gleuck gleuckleuck-leuck (франц.) [3]; призывно-контактные крики чибиса (Vanellus vanellus): чьи-чи, чьи-ви (рус.) [5], pee-wi, peewit [11] or peeawee (англ.) [8], piouit ou pi-i (франц.) [10]; позывки щегла (Cardu-elis carduelis): дидлид, щиглит-т (рус.) [5], tickeLIT-teLLIT (англ.) [11], sticlitt, didelitt (франц.) [11].
Варьирование транскрипций наблюдается и в рамках одного языка. Сравнительный анализ ряда справочников-определителей птиц выявляет различия в интерпретации видовых сигналов одного и того же представителя орнитофауны у разных авторов, что во многом объясняется субъективизмом человеческого восприятия. Например, крики иволги (Oriolus oriolus) записаны в русском языке как: жиий-квес [5], вжжела [6], краак или нря-я-я [7]; позывки большого пестрого дятла (Dendrocopos major) передаются в английском языке: tchik [8], kick [9] or quet, quet [11]; крики кедровки (Nucifraga caryocatactes) во французском языке представлены следующим образом: kree-kree-kree, kra, kra, kra [11] ou grè grè grè [10].
Дополняющие транскрипцию прилагательные, характеризующие акустические и качественнооценочные свойства голоса птицы, неодинаковы в языках сопоставления, в результате чего акценти-
ISSN 1998-4812 Вестник Башкирского университета. 2009. Т. 14. №3
807
руются различные оттенки голоса птицы. Т ак, крик сизоворонки (Coracias garrulus) описывается как каркающее, грубое «ракши, ракши» [5], трескучее «как-рак» [6] или громкое и резкое «кра-кра-кра» (рус.) [7], a hard “rack-ack” [9] or dry, harsh “chak, tack, kack” (англ.) [8], croassement fort et bas “kraac rakraak” (франц.) [3], а позывки белой трясогузки (Motacilla alba) представлены: пронзительно громкое цитис, цилип, пилип (рус.) [5], cheerful “tsli-vitt” or “zi-ze-litt” (англ.) [9], un “tsi-tît” métallique, disvllabique (франц.) [10]. Подобные расхождения также можно объяснить субъективизмом восприятия голосов птиц человеком, с одной стороны, и наличием у птиц местных и региональных диалектов, равно как и индивидуальными особенностями голоса, с другой стороны.
Фонетическая фиксация демонстративных песен птиц представляет наибольшую трудность во всех рассматриваемых языках, что обусловлено склонностью представителей отдельных семейств к имитации чужих голосов и способностью представителей других семейств индивидуально варьировать свое пение. Вследствие этого зачастую прибегают к лексическому описанию подобных вокализаций с элементами транскрипций. Например, песня белобровика (Turdus iliacus) описывается таким образом: громкое, свистовое «ю-рю-рю-рю», переходящее в сложное щебетание (рус.) [5], comprend des séries brèves de notes flûtées généralement descendants suivies d’un babil plus faible “tri tri triou trou tro”, “tchiri tchuri tchuri, etc”(франц.) [10]; песня обыкновенной горихвостки (Phoenicurus phoenicurus): sweet, melancholy in tone with characteristic squeaky terminal jangle; 1st part species-specific, consisting of units “ji-gjü gjü gjü” or “jü-jik jik jick”; 2d part contains different sounding, partly clicking or rattling, partly pure-sounding passages which contain rich mimicry (англ.) [8], chant bref, de tonalité mélancolique, pouvant comporter des imitations et commençant par un motif caractéristique “si tru tru” suivi d’un gazouillis variable (франц.) [10]; песня певчего дрозда (Turdus philomelos): puissant, caractéristique en raison de la répétition de nombreux motifs “tili tili tili, dudeli dudeli dudeli”, etc, sur un rythme assez lent; notes flûtées (франц.) [10], squeaky and shrill cascades of notes “kücklivi kückli kückli vi, tixi tixi tixi, pii-eh, trrü-trrü-trrü tixifix, chü-chü-chü, ko-ku-kiklix ko-ku-kiklix ” (англ.) [9].
Лексико-фонетические звукоподражания, или мнемоники, призваны обеспечить идентификацию и запоминание голоса птицы, например, «бой» самца перепела (Coturnix coturnix) передается фразой подь полоть или пить подай [7] (транскрипция: пит-пи-пилит), в английском языке: wet my lips [11] (транскрипция: whic_ whic-whic, or quik qu-ik). Песня садовой овсянки (Emberiza hortulana) напоминает: bines, bines, bines-tu? (франц.) [10], а песня обыкновенной овсянки (Emberiza citrinella): little bit of bread and no cheese [8] (транскрипция: si-si-si-si-si-si-süüü) (англ.). Некоторые мнемоники отражают
события календарно-хозяйственной жизни человека и приписывают птице тексты, к которым как биологический вид она не имеет отношения. Например, в феврале большая синица (Parus major) поет: Мужик, носи сено, да не труси, а с наступлением весны ее голос меняется и напоминает о начале пахоты: Куй, мужик, лемяши! [12, с. 739]. Мнемоники показывают более слабую фонетическую мотивированность по сравнению с транскрипциями: все зависит от точности подобранного звукоподражательного текста. Так, песня певчего дрозда, которую принято связывать с таким текстом: Филипп! Филипп! Иди, иди чай пить, чай пить... с сахаром. Сккккорррей, а то остынет [7] (транскрипция: та-вид, та-вид, та-вид-тир, спири-тум, ту-литтие), в оригинале гораздо сложнее и может варьироваться. Тем не менее, мнемоника облегчает идентификацию данного вида, а, следовательно, выполняет свою функцию.
Глаголы-звукообозначения, отражающие типичные вокализации птиц, формируют словарный состав языка и могут выступать в качестве единственного описания голоса птицы. Выявлено, что далеко не все общепринятые звукоподражания мотивируют существующие глаголы-звукообозна-чения: croa-croa ^ croasser, zinzin ^ zinzinuler, coucou ^ coucouer, caaw ^ caw, quack ^ quack, coo-coo ^ coo, cuckoo ^ cuckoo, кар-кар ^ каркать, чик-чирик ^ чирикать, курлы-курлы ^ курлыкать, у-у-ух ^ ухать, кря-кря ^ крякать, ку-ку ^ куковать, но caaw — croak, whit — whistle, jug-jug — pipe, warble, tu-whit tu-whoo — hoot, whoop, screech, croa-croa — crailler, criailler, coin-coin — cancaner, caqueter, ga-ga-ga — cacarder, criailler, cui-cui — piailler, chuchoter, peppier или га-га-га — гоготать. Слабую мотивированность обеспечивают глаголам-звукообозначениям и имеющиеся транскрипции. Небольшое исключение составляют: [ku-koo] ^ œucouer, [ku-koo] ^ cuckoo, [ку-ку] ^ куковать, [hou-ou] ^ huer, [up-up-up] ^ pupuler, [trli] ^tirelirer, [coo] ^ coo, [quack] ^ quack, [fink] ^ fink, [кар-р-р] ^ каркать, [кри-курлы] ^ курлыкать, [у-ду-ду] ^ дудеть. Доля общеизвестных звукоподражаний относительно глаголов-звукообозначений невелика, равно как и незначительна степень мотивированности ими глаголов-звукообозначений.
Во французском языке многие глаголы, обозначающие пение воробьиных, видоспецифичны, например, пение полевого жаворонка (Alauda ar-vensis) передается как: grisoller, tirelirer, turluter (франц.). warble (англ.), петь, звенеть (рус.); пение большой синицы: zinzibuler, zinzinuler (франц.), whistle (англ.), петь, звенеть (рус.); пение домового воробья (Passer domesticus): chuchoter, piailler, pépier (франц.), chirp (англ.), чирикать, щебетать (рус.). Английский и русский языки передают голоса певчих птиц при помощи глаголов общего характера, например, звенеть, петь, свистеть, щебетать можно сказать о любой мелкой птице, так же как chirp, chirrup, pipe, trill, tweet, twitte, warble, whistle в английском языке.
При обозначении голосов неворобьинообразных доля видоспецифичных глаголов в исследуемых языках увеличивается. Не имея песни как таковой, птицы этих отрядов определяются по наиболее типичным крикам (позывкам), как например, вокализации серого гуся (Anser anser) отражены глаголами: cacarder, criailler, siffler (франц.), cackle, hiss (англ.), гоготать, шипеть (рус.) или вокализации обыкновенной горлицы (Streptopelia turtur): roucouler, gémir (франц.), coo (англ.), ворковать (рус.). Глаголы-звукообозначения, как правило, не уступают фонетическим звукоподражаниям по адекватности обозначения птичьих вокализаций и часто дополняются ими в описаниях.
Метафорический перенос, сравнения и лексические описания голосов птиц фиксируют их звучание с разной степенью точности. Нетрудно распознать брачные крики беркута (Aquila chrysaetos), которые во французском языке обозначаются метафорически как мяуканье или лай: des miaulements hié ou des aboiements [3]; с мурлыканьем связывается трель козодоя (Caprimulgus europaeus): un ron-ronment typique, continu, sonore et dur (франц.) [3]. Наибольшая частотность передачи голоса как лая, тявканья или мяуканья в языках сравнения наблюдается у представителей отрядов ястребообразных, ржанкообразных и некоторых гагарообразных.
Сравнения, в которых эталоном служит звучание, отличное от орнитологической сферы, имеет явное преимущество над сравнениями с эталоном -голосом какого-либо представителя орнитофауны. Например, голос коростеля (Crex crex) уподобляется звукам объектов неодушевленной материи: like two notched sticks being rubbed together (англ.) [11], comme le crissement des dents d’ un peigne sur une boîte d’allumettes (франц.) [10]. При отсутствии представления о звучании голоса-эталона подобное сравнение становится неинформативным: песня
рогатого жаворонка (Eremophila alpestris) негромкая, звенящая, напоминающая песню овсянки (рус.) [6]; пение дубровника (Emberiza aureola): ressemble fortement à celui de l’Ortolan pas sa tonalité mais est un peu moins sonore (франц.) [10].
Примечательно, что разные авторы прибегают к индивидуальным сравнениям, которые значительно отличаются друг от друга, характеризуя одного и того же представителя орнитосферы. Например, голос козодоя в русском языке описывается как длинное тарахтение «эрррр», похожее на рокот работающего вдали трактора [5], монотонная трель самца «трррррр-тррррррр-трррррррр» похожа на ровный стук небольшого моторчика [7], ворчание или урчание, сходное с ворчанием лягушек на болоте «урррррр», «орррррр» или «эрррррр» [6].
Лексическое описание вокализаций - явление распространенное, но, взятое в отдельности, мало способствующее идентификации голоса птицы. Песня оляпки (Cinclus cinclus) может служить примером подобного описания: a soft series of
alternating hard strained, harsh, squeaky and throaty notes (англ.) [9], un long gazouillement de notes flu-
ides et grinçantes, parfois émis en vol (франц.) [3], щебетания и свисты (рус.) [5].
Завершая обзор орнитофонов, следует признать, что оптимальным способом записи птичьих вокализаций является разнообразное сочетание выделенных языковых средств. Так, крик серой куропатки (Perdix perdix) можно передать следующим образом (метафорический перенос + лексическое описание + транскрипция): a “rusty-gate” call, a harsh, repeated metallic skirl “skieRRRRRRek” (англ.) [9], песню зеленушки (Carduelis chloris) можно представить как сравнение со звуком объекта неодушевленной материи + лексическое описание + транскрипция: trille comparable au bruit d’une sonnette électrique, monotone, émis à brefs intervalles “djiiii diu diu diu diu drrr”(франц.) [10], песня чечевицы (Carpodacus erythrinus) передается посредством лексического описания и лексикофонетического звукоподражания: громкая, чистая и мелодичная из 3-4 флейтовых звуков «Витю видел» (рус.) [5].
Отражение вокализации птиц в языке имеет свои особенности, что обусловлено рядом причин.
1. Схожесть, но неодинаковость орнитофонов в языках исследования объясняется слабыми имитаторскими способностями человека и субъективизмом восприятия голосов птиц, с одной стороны, и существующими различиями норм и возможностей языков, с другой стороны.
2. Существующее расхождение в описании акустических свойств голоса птицы могут быть связаны как с проявлением диалектных особенностей голоса целого вида, так и с индивидуальным варьированием вокализаций отдельной особи.
3. В целом отражение сигналов и пения птиц в орнитофонах отличается условностью и приблизительностью, в связи с чем только комбинации выявленных языковых средств способны адекватно справиться с задачей «перевода» голоса птицы на человеческий язык.
ЛИТЕРАТУРА
1. Голоса птиц России. Часть 1. Европейская Россия, Урал и
Западная Сибирь: Звуковой справочник-определитель.
Пущино, Москва, Екатеринбург: Фонотека голосов животных им. проф. Б. Н. Вепринцева, 2007.
2. Birds of Britain. URL: http://www.bbc.co.uk/radio4/science/-birdsong.shtml
3. Oiseaux. URL: http://www.oiseaux.net
4. Catchpole C. K. Bird-Song // The Encyclopedia of Language and Linguistics. Vol.1. Oxford, New-York, Seoul, Tokyo: Pergamon Press, 1994. P. 360-366.
5. Демянчик В. Т. Справочник-определитель: Птицы Европы. Мн.: «Харвест», 2003. 416 с.
6. Храбрый В. М. Атлас-определитель птиц. М.: Просвещение, 1988. 224 с.
7. Второв П. П., Дроздов Н. Н. Определитель птиц фауны СССР. М.: Просвещение, 1980. 254 с.
8. Snow D. W., Perrins C. M. The Birds of the Western Palearctic. Vol. 1-2. Oxford, New York: Oxford University Press, 1998. 1694 p.
9. Lars Svenson, Peter J. Grant. Collins Bird Guide. London: Harper Collins Publishers, 2000. 399 p.
10. Bruun B., Delin H., Svensson L., Singer A., Zetterström D. Un Multiguide Nature Tous les Oiseaux d’ Europe. Paris: Bordas, 1988. 319 p.
11. Wikipedia, the free encyclopedia. URL: http://en.wikipedia.org/wiki
12. Гура А. В. Символика животных в славянской народной традиции. М.: Издательство «Индрик», 1997. 912 с.
Поступила в редакцию 10.03.2009 г.
