CC BY
43
33 ПСЗ-1. Т. XX. № 14392. Ст.407.
34 Там же. Ст.408.
35 Там же. Т XXI. №15617.
36 Там же. Т. XX. № 14392. Ст 405. П.13; Ст.408. П.12.
37 Там же. Т. XXXIII. № 26533. 36 Там же. Т. XXXIV. № 30076.
39 Там же. Т. XXI. № 15568; Т. XXV. № 18342, 18420, 18776.
40 ЦГИА РБ. Ф. 102. Оп.1. Д. 192. Л.44-44 об.
41 ГАОО. Ф.6. Оп.З. Д.7474.
42 См., напр.: ПСЗ-1. Т.ХХШ. № 17082.
43 ГАОО. Ф.54. Оп. 1. Д.50. Л.3; Ф.6. Оп. 10. Д.3725/9. Л.21.
44 ПСЗ-1. Т. XX. № 14392.CT.409. П.З.
45 Там же. Т. XXIII. № 17082.
46 Там же. Т. XX. № 14392. Ст.410.
47 СЗ. Т.ХУ Кн. 2. С.29.
48 ПСЗ-1. Т. XXIV. № 17583; Т. XXXIII. № 25909.
49 Там же. Т. XXIV. № 18119.
50 ЦГИА РБ. Ф.100. Оп.1. Д.2. Д. 133.
51 Там же. Д.820.
62 ПСЗ-1. Т. XXVII. № 20156, 20786, 21101.
53 ГАОО. Ф.6.0П.2.Д.1588.
54 ПСЗ-И. Т. XV. № 14041. С.823.
55 ПСЗ-1. Т. XXVI. № 19400; Т. XXX. N8 23020, 23686; Т. XXXIII. № 27060.
56 ГАОО. Ф.6. Оп.4. Д.8261. Л. 1-19.
57 СЗ.Т.И, Ч.1.С.283, 373.
58 ПСЗ-П.Т. XII. №10281.
59 ЦГИА РБ. Ф.2. Оп. 1. Д.4046.
60 Там же. Д.5313. Л.1-2.
61 ГАОО. Ф.б.Оп.б. Д. 11733. Л.2-3.
62 ЦГИА РБ. Ф.2. Оп.1. Д.7388. Л.8-9 об., 20-22 об.
63 Там же. Д.7797.
64 ПСЗ-Н. Т. XVI. №14672.
65 ЦГИА РБ.Ф.2. Оп.1. Д.8310.
66 ПСЗ-И. Т. ХШ. № 12169; Т. XVI. № 14173.
67 ГАОО. Ф.б.Оп.б. Д. 11653.
68 ПСЗ-П.Т. XIV. № 17682.
69 ПСЗ-1. Т. V. №3006.
70 Там же. Т. XXX. № 23850.
71 Там же. Т. XXV. № 18994; Т. XXVII. № 20929.
72 Там же. Т. XXV. № 19023, 19175; Т. XXVII. № 20337; Т. XXX. № 22876, 22939.
73 ПСЗ-П. Т. VI. № 4665.
74 Там же. Т. XIII. № 11026; Т. XXV. № 24649.
Д. В. Тимофеев
Особенности восприятия либерализма в России первой четверти XIX века
История зарождения и эволюции либерализма вызывает устойчивый интерес многих зарубежных и отечественных исследователей уже на протяжении нескольких десятков лет. За это время опубликовано множество статей и монографий. Однако, несмотря на это, интерес к либерализму не ослабевает. Напротив, с начала 1990-х гг. круг исследователей либерализма, особенно в нашей стране, значительно расширился. Наряду с историками данной проблемой стали активно заниматься некоторые политологи, философы, социологи. Такое положение обусловлено сложностью объекта изучения. Различные аспекты либерализма могут проявляться в экономической, политической и этической сферах в самых разнообразных формах. Осложняет разрешение стоящих перед исследователями задач также хронологическая и географическая расплывчатость границ распространения либерализма'. До сих пор нет четкого общепризнанного представления об этапах эволюции либера-
лизма в различных странах. Все это приводит к появлению множества подчас противоречащих друг другу определений либерализма, в которых разные ученые в зависимости от количества выдвигаемых ими «сущностных» признаков или значительно расширяют ареал распространения либерализма, или жестко ограничивают его рамками нескольких западноевропейских стран2. Подобная многополярность определений либерализма, представлений об этапах его эволюции, социальных носителях, хронологических и географических границах распространения во многом дезориентирует исследователя.
Представляется, что для снятия сложившихся в историографии противоречий необходимо выявить формообразующую структуру и механизм саморазвития либерализма. Подобная задача, на наш взгляд, может быть отчасти разрешена при изучении перехода либеральной идеологии из одной социокультурной среды в другую. В данной работе предпринимается попытка выявления механизма адаптации либерализма посредством установления особенностей его восприятия в правительственных кругах России первой четверти XIX в..
Либерализм как определенное понятие вошел в политический словарь Европы в 10-20-х гг. XIX в. Впервые назвали себя «либералами» представители испанских кортесов в 1812 г. С 1816 г термин «либерал» появляется во французских словарях, а с 1819-го - уже достаточно часто встречается в английской периодической печати. Содержательно либерализм как система политических, экономических и моральных принципов выстраивается вокруг экономически активной, образованной, самостоятельно мыслящей личности, способствующей своим трудом эволюционному движению общества к «процветанию». Именно такая личность представляется либералам системообразующим элементом общества. Ей должны быть созданы все условия, необходимые для свободного конкурентного соревнования с другими индивидами, и предоставлено право на активное творческое самовыражение. Прежде всего требуется обеспечить неприкосновенность личности и собственности. В соответствии с либерализмом любое посягательство на частную собственность со стороны кого бы то ни было - грубейшее нарушение свободы человека, неизбежно ведущее к снижению его деловой активности Это неизбежно замедлит движение всего общества к «процветанию» . Инструментом обеспечения безопасности личности во всех ее проявлениях должна стать хорошо продуманная система законов, при которой даже государство, выполняя роль арбитра в спорах между гражданами и контролируя исполнение законов, не могло бы стать над правом и каким-либо образом ущемлять интересы личности.
Основополагающие принципы либерального идеала общественного устройства были сформулированы в конце XVll-начале XIX в. В современной научной литературе родоначальниками либерализма чаще всего называют Д. Локка (1632-1704), Ш. де Монтескье (1689-1755), Д. Юма (1711-1776), Д. Дидро (1713-1784), А. Смита (1723-1790), И. Канта (1724-1804), Ч. Беккариа (1738-1794), Б. Костана (1768-1835), И. Бентама (1748-1832), В. фон Гумбольта (1767-1835) и др.
В России идейные основы либерализма были известны с конца XVIII-начала XIX в. Наиболее заметно существование либеральных настроений в российских образованных кругах становится с восшествием на престол молодого, проевропейски настроенного императора Александра I. В это время либерализм рассматривается, прежде всего, как новое и перспективное учение, которое может стать теоретической основой необходимых России преобразований. Дефицит достоверной информации о содержании и смысле нового учения достаточно быстро ликвидировался. В начале XIX в. заметно активизировался перевод трудов либеральных западноевропейских экономистов. Чаще всего работы европейских либералов публиковались в периодической печати. Наиболее известны подобными публикациями были такие издания, как «Дух журналов», «Северная заезда», «Санкт-Петербургский журнал», «Статистический журнал». При этом в двух последних журналах в 1805-1807 гг. существовал специальный раздел, где регулярно печатались произведения Ф. Бэкона, Фергюсона, А. Смита, И. Бентама и др. Вообще труды ведущих европейских либеральных экономистов пользовались в среде русского образованного дворянства большой популярностью: их часто обсуждали с домашними за обеденным столом, на разного рода балах и званых вечерах.
Концептуально либерализм привлекал образованную часть общества идеей эволюционное™ и органичности социально-экономического развития, перспективой достижения благополучия и гармонии взаимоотношений отдельной личности и общества в целом.
Однако, несмотря на такую популярность, система либеральных принципов при соприкосновении с российской действительностью быстро деформировалась. Слишком велико было несоответствие между европейскими условиями рождения либеральных ценностей и российской социокультурной средой их распространения.
Прежде всего либеральные принципы в России могли стать сколько-нибудь значимой ценностной установкой лишь узкого круга образованной дворянской элиты. Остальная часть населения страны либо в силу несоответствия основных постулатов либерализма их системе ценностных координат, либо в связи с недоступностью информации и образования агрессивно воспринимала любые идеи «чужого», западного происхождения. Но даже в узком кругу образованного дворянства, увлеченного идеями европейских интеллектуалов, постепенно происходит переосмысление некоторых элементов либерализма. Этому способствует «расколотость», повышенная внутренняя конфликтность сознания русских либералов, сформированная в результате особого «русско-европейского» типа образования и воспитания. Дело в том, что большинство представителей дворянской элиты того времени, получив первоначально домашнее образование, продолжало обучение в Европе.
Философские системы И. Канта и Г. Гегеля вселяли в сознание русского образованного дворянства уверенность в том, что окружающая их действительность постоянно изменяется и главной движущей силой перемен являются идеи. Возникло основание утверждать, что любое несоответствие идей и реальности - явление временное. Формировалось желание обновить российскую действительность в соответствии с новыми идеальными моделями общественного устройства. В кругах европеизированной дворянской элиты это стимулировало работу над проектами либеральных реформ. При этом достаточно отчетливо проявлялось стремление лично участвовать в проведении преобразований. О наличии подобных устремлений свидетельствует, например, «Всеподданнейшее прошение Н.С. Мордвинова» (август 1801 г.), в котором он сам просит императора Александра I включить его в состав недавно образованного Непременного Совета, мотивируя свою просьбу тем, что он, «заседая в Совете...мог быть полезен»3.
Повышению интереса к личности и ее роли в процессе развития общества, наряду с философскими произведениями, отчасти способствовало и увлечение новейшими европейскими романами. Об огромной популярности литературы европейского романтизма можно судить по воспоминаниям Н, И. Тургенева и Н. Н. Мордвиновой о годах царствования императора Александра I4. Благодаря романам образ активной, самостоятельно мыслящей личности становился примером для подражания европеизированной части российского дворянства.
В итоге знакомство с европейской философией и литературой создало благоприятный эмоциональный фон для восприятия либеральных норм и ценностей. Однако уже в процессе осмысления либеральные принципы подверглись определенной корректировке. Это было обусловлено тем, что европейские идеи накладывались на уже сложившуюся в детстве и юности систему представлений о назначении государства и правилах функционирования власти во всех ее проявлениях; о доступных способах социализации личности в рамках своего сословия; привычных нормах межличностных отношений и т. д. Традиционно почтительное отношение к власти и существование строго иерархичной социальной структуры обеспечивало воспроизводство патерналистского идеала общественного устройства, главными категориями которого были «попечение» и «покровительство». Власть в России, отождествлялась ли она в каждом конкретном случае с личностью монарха, министра, чиновника или главы отдельной семьи, представлялась заботливым руководителем, способным уберечь человека от необдуманных действий и помочь ему в трудную минуту. Дворянство во главе с монархом как сословие, обладающее доступом во властные структуры государства, должно было воспитывать и заботиться о благополучии всего остального населения страны. Такой, патерналистский по своей сути, идеал организации властных отношений смешивался в сознании некоторых представителей дворянской правительственной элиты с либеральными реформаторскими устремлениями. Подтверждением этого являются протоколы заседаний Непременного и Государственного Советов, где многие либеральные предложения сопровождаются рассуждениями о необходимости «ревностного попечения», «правительственного воспомоществования», «отеческой заботы», «покровительства» и «благотворной защиты» личности со стороны государства5.
Таким образом, в сознании русских либералов формировалось противостояние либеральных и традиционных, патерналистских ценностей. С одной стороны, признавалось, что личность имеет право на безопасность, независимость и творческую инициативу, а с другой - утверждалось, что государство может контролировать деятельность личности и даже в случае необходимости ограничивать ее права.
В наиболее отчетливой форме двойственность в сознании либеральной правительственной элиты зафиксирована в журналах заседаний Государственного Совета, посвященных обсуждению вопроса о формировании бюджета. Сложность финансового положения
страны заставляла более критично взглянуть на теоретические конструкции либеральных европейских экономистов. Дело в том, что с конца XVIII - начала XIX в. Россия переживала острый финансовый кризис. Уже с 1800 г. происходило ежегодное увеличение внутреннего и внешнего государственного долга. По докладу государственного казначея барона А.И.Васильева, к ноябрю 1800 г. долг государства составлял 83 933 242 р. 86 к.6, а в 1801 г. и 1802 г. 108495 330 р. 41 к.7и 107 949 078 р.8 соответственно. Одновременно с этим сокращались денежные поступления в казну. Сумма так называемых «недоимок» в 1801 г. равнялась 10 349 959 р. 98 к.9. И хотя в финансовых отчетах за 1803 - 1805 гг. отмечается суммарный рост государственных доходов и говорится о некоторой финансовой стабилизации, в реальности положение продолжало ухудшаться10. В итоге с 1806 г. необходимость погашения и постоянный рост внешнего и внутреннего долга государства в обстановке усиления нестабильности на внешнеполитической арене заставляли правительство признать существование бюджетного дефицита: в 1806 г. в размере 22 млн р., в 1809 г. -83 млн р.11, в 1810 г. - 80 млн р.12, в 1816 г. - 112 млн р.13. В этих условиях многие проевро-пейски настроенные члены Государственного Совета предлагали как либеральные, так и традиционно этатистские методы выхода из кризиса.
Так, например, Н.С. Мордвинов считал необходимым принципиально изменить характер взаимоотношений между государством и личностью: государство должно создать максимально благоприятные условия для развития частного предпринимательства. Только после этого правительство может рассчитывать на сколько-нибудь значительное и стабильное увеличение поступлений в казну. В противном случае любое повышение налогов и сборов может привести лишь к временному росту государственных доходов. В «Мнении при случае рассмотрения в Государственном Совете росписи о доходах и расходах на 1821 год» Н.С. Мордвинов прямо писал об этом: «...доколе доходы государственные отыскиваемы будут, то в поражении капиталов, то в ослаблении прав собственности, то в прикосновении к тощим доходам сельского хозяйства ... доходы государственные надежно на будущие времена и безвредно возрастать не будут»14. Для оздоровления экономики страны он предлагал провести целый комплекс преобразований: создать разветвленную систему частных банков и особых коммерческих (третейских) судов, разбиравших бы конфликты между государством и предпринимателем; поощрение изобретательства; проведение жесткой протекционистской политики и т.д. Но, в первую очередь, по мнению Мордвинова, нужно уменьшить налоги и создать новую дифференцированную систему налогообложения. Своевременность и необходимость пересмотра налоговой политики, по его словам, была очевидна, так как «некоторые из существующих ныне налогов...едва ли не составляют прямой причины оказывающегося у нас каждогодного недостатка доходов»15. При формировании новой системы взимания налогов необходимо помнить, что «доход казенный есть...доля приобретаемого народом богатства...и каждый рубль, не хозяйственно отнятый от земледельца или промышленника и отвращенный от торгового круга, есть многократно отнятый у самого казначейства»16. Новая система налогообложения обязательно должна учитывать особенности экономического развития различных регионов России, а главное - способность того или иного человека своевременно и в полном объеме выплачивать государству установленные законом налоги.
Либеральные программы выхода из финансового кризиса находили положительный отклик в среде европеизированной части правительственной элиты. Против усиления налогового пресса выступали H. Н. Новосильцев, С. П. Кочубей, С. П. Румянцев, А. Чарториж-ский и другие. По свидетельству Н. И. Тургенева, любые проекты и предложения, защищающие интересы частного предпринимателя, неоднократно поддерживались большинством голосов Департамента государственной экономии Государственного Совета17. Однако, чаще всего, первоначальное одобрение какого-либо либерального проекта в ходе ознакомления и детального обсуждения сменялось скрупулезным анализом всех ближайших и отдаленных последствий его реализации. В итоге, как правило, проект признавался полезным, но преждевременным. Либеральный принцип эволюционного движения «с оглядкой» в прошлое и одновременным стремлением к осмыслению ближайших перспектив развития оказывался более значимой ценностью нежели немедленное внедрение на практике того или иного предложения. Возможность стабильного и бесконфликтного развития общества являлась для либералов очень важным критерием оценки жизнеспособности любого проекта. Именно поэтому высказывания Н. С. Мордвинова воспринимались лишь как приемлемый ориентир при движении кжелаемому идеалу. Принципиальные изменения ос-
ков налоговой политики в условиях роста внешнеполитической напряженности представлялись преждевременным и достаточно рискованным экспериментом.
Нестабильность положения и отсутствие позитивного опыта разрешения финансовых проблем либеральными методами детерминировали обращение к традиционным этатистским рецептам выхода из кризиса. Характерным примером совмещения в сознании российской правительственной элиты либеральных ценностей и понимания необходимости пополнения государственной казны является план финансовых преобразований М. М. Сперанского. В нем Михаил Михайлович, с одной стороны, признает существование долга государства перед гражданами и призывает к его скорейшему погашению, а с другой — предлагает увеличить налоги в два-три раза и даже ввести новый подоходный налог с земельных угодий помещиков10. Более того, подобное переплетение либеральных и этатистских настроений просматривается практически на всех заседаниях Департамента государственной экономии Государственного Совета. На заседании 21 января 1810 г. при обсуждении вопроса о «выравнивании приходов и расходов» много говорилось о необходимости стимулирования экономической активности личности. Но при этом главным способом «выравнивания» доходной и расходной части бюджета наряду с выпуском новых ассигнаций, внешним и внутренним заимствованием, сокращением государственных расходов признавался уже неоднократно проверенный способ - повышение налогов и сборов. Было принято решение увеличить подушную подать и цены на гербовую, паспортную, вексельную и заемную бумаги19.
Указанное выше противоречие между идеалом и действительностью порождало адекватную российским условиям тактику действий. Понимая, что немедленное воплощение в реальности всех постулатов либерализма так или иначе может привести к дестабилизации социально-экономического положения в стране, русские либералы предпочитали действовать максимально осторожно. Не настаивая на внедрении основных либеральных принципов в масштабе всей Российской империи, они считали своевременной ограниченную либерализацию отношений между государством и личностью: в настоящий момент со стороны правительства необходима посильная помощь отдельной личности. Примерно так, на наш взгляд, могли формулировать для себя задачу сторонники либеральной идеи в России первой половины XIX в. Отечественные либералы пытались поддержать каждого предпринимателя, обратившегося в Государственный Совет с какой-либо просьбой или предложением.
Стремление приближаться к желаемому идеалу «малыми шагами» также зафиксировано в журналах Департамента государственной экономии Государственного Совета. Для того, чтобы убедиться в этом, достаточно внимательно ознакомиться с разделом XVII «Казенные имущества», в котором сгруппированы дела о продаже, обмене и покупке государственной собственности. 28 января 1811 г. в Совете рассматривалось дело о выплате частным лицам компенсации в размере 56 361 р. за потерю земель и другого недвижимого имущества в результате строительства государством Динабургской крепости. Практически безоговорочно большинством голосов было принято решение «признать, что требования частных людей справедливы», и компенсировать все имущественные потери пострадавшим от деятельности государства20.
Тактика «малых шагов» представлялась российским либералам наиболее безопасной и при разрешении самой острой социальной проблемы - крепостного права. Освобождение большинства трудоспособного населения страны, по их мнению, нужно прежде всего для устранения противоречия между нормами христианской морали и полурабским положением крепостного крестьянства. Предполагалось также, что данная мера разбудит хозяйственную инициативу крестьян и будет способствовать ускорению темпов экономического развития России.
Либерализация социальной структуры, и это неоднократно подчеркивалось российскими адептами либерализма, должна была проводиться только при соблюдении баланса интересов всех заинтересованных сторон. Иначе изменение социального статуса крестьянства могло значительно осложнить внутриполитическое положение и даже привести страну к гражданской войне. Достижение компромисса интересов считалось возможным, если уже на стадии разработки проектов освобождения четко разделить «естественные права» помещиков и крестьянства . В 1820 г Н.С. Мордвинов, признавая «естественное право» помещиков на собственность, утверждал, что оно «распространяется только на вещи» и «человек не может быть собственностью другого человека»21. При таком понимании крестьяне теоретически уже обладали неотъемлемым правом на личную свободу и безопасность. Но реализация на практике «естественных» прав затруднена исторически сложившимися особенностями крестьянской психологии: не являясь собственником земли, крестьянин не имеет навы-
ков свободного труда и не обладает сдерживающим от необдуманных шагов чувством собственника. Непредсказуемость поведения крестьянства после освобождения может стать причиной социальной катастрофы, разрушительные последствия которой испытают на себе все без исключения сословия. Возможно, возникновение положения, когда часть крестьянства откажется от тяжелого земледельческого труда и займется грабежом и разбоем.
Устранить исторически сложившиеся препятствия отмены крепостного права, по мнению большинства членов Совета, можно в ходе особого этапа «приготовления к свободе». На этом этапе необходимо дать крестьянам первоначальные навыки пользования земельной собственностью под руководством помещиков.
Инициатива формирования у частновладельческих крестьян «здорового чувства собственника» должна исходить от просвещенного поместного дворянства, понимающего антигуманность сохранения полурабской личной зависимости, и проводиться в жизнь под строгим контролем государства. Такой порядок разрешения проблемы освобождения крестьян неоднократно поддерживали А. Воронцов, С. П. Румянцев, Н. С. Мордвинов. По проекту С. П. Румянцева, представленному в Непременный Совет 12 января 1805 г., помещики должны обладать правом отпускать наиболее предприимчивых крестьян (а в особых случаях и целые общины) на волю с «укреплением им в собственность участков земли»22. Условия освобождения и передачи земли закреплялись бы письменно в специальных договорах. В них, по мысли Сергея Петровича, в равной степени должны учитываться интересы как крестьян, так и помещиков. Контроль за соблюдением баланса интересов при составлении договора и за его неукоснительным выполнением должно осуществлять государство: любой помещик, желающий освободить своих крестьян с землей, обязан получить разрешение императора. Это позволило бы минимизировать вероятность возникновения социального конфликта.
Необходимо отметить, что подобная схема разрешения сложных общественно значимых проблем представлялась наиболее приемлемой. Практически все проекты либерализации социально-экономических отношений в России первой четверти XIX в. базировались на идее государственного регулирования скорости проведения преобразований. Умеренность и всесторонний анализ сложившегося в стране положения воспринимались как единственно возможная методика безболезненного продвижения к намеченной цели.
Все вышеизложенное позволяет утверждать, что адаптация либерализма в России происходила за счет усиления в нем консервативных элементов. Большинство отечественных адептов либерализма признавали существование прямой зависимости социально-экономического развития страны от степени экономического благополучия отдельной личности, но при этом инициатором и непосредственным руководителем процесса воплощения в жизнь либеральных постулатов они считали государство, а не личность или какие-нибудь неформальные общественные организации.
Содержательно в структуре нового учения как необходимые и актуальные воспринимались лишь те элементы либерализма, которые не вступали в жесткое противоречие со сложившейся социокультурной средой. Однако следует подчеркнуть, что избирательный характер рецепции либерализма в России не является сугубо отечественным феноменом: любая инновация лишь фрагментарно становится частью новой традиции и только в том случае, если отсутствует принципиальное противоречие со всем ранее достигнутым культурой принимающей стороны. Эта общая характерная черта процесса заимствования в России первой четверти XIX в. была усилена сущностной природой самого предмета заимствования, так как либерализм не является жесткой, раз и навсегда сформировавшейся доктриной, напротив, либерализм - это достаточно гибкая и динамичная система ценностных ориентиров, открытая влиянию со стороны и чутко реагирующая на изменение среды распространения. Либерализм обладает способностью мимикрировать, быстро адаптируя свою внутреннюю структуру к новым условиям. Изменяться могут приоритеты в проблематике, представления о темпах и механизме проведения преобразований. Неизменными остаются лишь устойчивый интерес к человеку и его роли в системе социальных взаимосвязей, а также стремление эволюционными методами создать максимально благоприятные условия для раскрытия всех творческих способностей личности.
Существование в либерализме инвариантной и вариативной части создает возможности для возникновения либеральных настроений различных оттенков. В этом смысле в каждой стране может сложиться своя национальная модель либерализма. В России первой четверти XIX в. особенности развития экономики, социальной стратификации, политической культуры и внешнеполитического положения страны способствовали конструированию в сознании европеизированной части правительственной элиты национальной модели либерализма, которую можно обозначить как русский консервативный либерализм.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Например, составители «Антологии западноевропейской классической либеральной мысли» (М , 1995) в ряду либеральных мыслителей называют таких античных философов, как Аристотель, Фукидид, Платон и т д
2 См Медушевский А Н Либерализм как проблема современной западной историографии// Вопр истории 1992 № 8-9, Шапиро И Введение в типологию либерализма// Полис 1994 № 3, Либерализм в России М 1996, Шелохаев В В Русский либерализм как историографическая и историософская проблема//Вопр истории 1998 №4, Русский либерализм исторические судьбы и перспективы М , 1999, и др
3 Архив графов Мордвиновых В 10 т Т 3 СПб , 1902 Док № 699 С 54
4 См Тургенев Н И Россия и русские//Русские мемуары Избранные страницы 1800-1825 М, 1989, Мордвинова Н Н Воспоминания об адмирале Мордвинове и семействе его Записки дочери // Записки и воспоминания русских женщин XVIII - первой половины XIX века М , 1990
5 См Архив Государственного Совета Т 3 Ч 1-2 Царствование Императора Александра I (1801-1810) Спб , 1878, Архив Государственного Совета Т4 Ч 1-2 Царствование Императора Александра I (с 1810 по 19 ноября 1825) Журналы по делам Департамента государственной экономии СПб ,1881 (далее - Архив ГС )
6 См Архив ГС Т 3, ч 1 С 613
7 Там же С 624-626
8 Там же С 629-632
9 Там же С 624-626
10 Там же С 635-638
11 См КорниловА А Курс истории России XIX века М , 1993 С 87
12 Архив ГС Т 4, ч 1 С 2
13 Там же С 185-190
14 Чтения в Императорском обществе истории и древностей Российских 1859 Кн 1, январь-март С 4 (далее - ЧИОИДР)
16 Особое мнение адмирала Мордвинова от 10 февраля 1824 года// Архив ГС Т 4, ч 1 С 703-706
16 Мнение адмирала Мордвинова о причинах расстройства финансов наших и о мерах могущих способствовать к отсечению сих и прочих причин к постепенному улучшению народного благосостояния и государственных доходов//ЧИОИДР 1860 Кн I, январь-март С 52-53
17 См Тургенев НИ Указ соч С 297,313
18 См Черняк Д Налоги от Екатерины II до Николая I//Былое 1996 №11 С 8-9
19 Архив ГС Т 4, ч 1 С 1-9
20 Там же С 1453-1454
21 Мнение адмирала Мордвинова по делу о продаже людей без земли//ЧИОИДР 1859 Кн II, апрель-июнь С 1-5
22 Архив ГС Т 3 С 783-787
А.И. Конюченко
Социально-демографические характеристики настоятелей мужских православных монастырей России во второй половине XIX - начале XX века
Согласно Духовному регламенту, все монастыри должны были стать общежительными «по правилам святых отец; аще бо не общия жития будут, всяк повлечет потребная врознь»1. Настоятели монастырей выбирались братией, причём Регламент указывал, что следует в «духовные начальства избирать благонравных и в житии иноческом искусных, беспорочных и свидельствованных, добре ведщих разум Писания и устав жития монастырского и монашеского, да печется о спасении братних душ, а не о строении точию стен, и собрании многаго богатства...»2. В противном случае настоятеля полагалось «сводити в степень последего братства, а в его место, советом братии, избирати иного»3.
Как следствие Указа 1764 г. появились необщежительные монастыри, владевшие до секуляризации землёй, а после её утраты - получавшие от государства деньги на содержание согласно штатному расписанию. В таких обителях монашествующие имели только общий стол, а одежду и всё остальное, необходимое им, приобретали сами. В общежитель-
