CC BY
21
Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. 2022. № 4 (103). С. 215-228. Vestnik of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2022. Vol. no.4 (103). P. 215-228.
Научная статья УДК 316.35
DOI: 10.55001/2312-3184.2022.73.47.021
ОСОБЕННОСТИ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ХАЛАТНОСТЬ В УГОЛОВНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ СТРАН ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА
Мурина Юлия Викторовна
Сибирский юридический университет, Омск, Российская Федерация, [email protected]
Введение: в статье проводится сравнительно-правовой анализ норм уголовного законодательства стран постсоветского пространства об ответственности за халатность по ряду ключевых моментов: формулировка названия данного преступления, его место в системе Особенной части уголовного закона (видовой объект преступления), особенности субъекта халатности, а также признаков его объективной и субъективной стороны, наличие и содержание квалифицирующих признаков, наказуемость халатности, наличие ее специальных видов или разновидностей.
Материалы и методы: нормативную основу исследования образует уголовное законодательство стран - бывших республик СССР. Методологическую основу исследования составляет диалектический метод научного познания, совместно, как с общенаучными методами исследования, такими как анализ, синтез, дедукция, индукция, так и специальными методами - сравнительно-правовым, формально-логическим.
Результаты исследования: позволили выявить особенности законодательной регламентации уголовной ответственности за халатность в названной группе стран, с учетом положительного зарубежного законодательного опыта в исследуемой сфере сформулировать возможные направления совершенствования норм российского законодательства об ответственности за халатность.
Выводы и заключения: выявлены и описаны три подхода к определению видового объекта и субъекта халатности; отмечена схожесть в описание деяния в составе халатности и некоторые отличия в описании последствий, выступающих основанием дифференциации уголовной ответственности за рассматриваемое преступление; среди возможных направлений совершенствования российского уголовного закона выделены: уточнение формы вины как признака состава халатности, ужесточение санкций норм, предусмотренных чч. 1 и 11 ст. 293 Уголовного кодекса Российской Федерации1 (далее -УК РФ), а также криминализация халатности как преступления против интересов службы в коммерческих или иных организациях, а также специальных ее видов в других главах уголовного закона.
© Мурина ю. В., 2022
1 "Уголовный кодекс Российской Федерации" от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 30.12.2021): принят Государственной Думой 24 мая 1996 года, одобрен Советом Федерации 5 июня 1996 года https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_10699/ 33ed8a9caec9cd5b4c329b9a17409a19c583d4d4/ (дата обращения 15.01.2022).
Ключевые слова: халатность, должностное лицо, дифференциация уголовной ответственности, сравнительно-правовой анализ, признаки состава халатности.
Для цитирования: Мурина Ю.В. Особенности уголовной ответственности за халатность в уголовном законодательстве стран постсоветского пространства // Вестник Восточно-Сибирского института МВД России : науч.-практич. журн. Иркутск. 2022. № 4 (103). С. 215-228. DOI: 10.55001/2312-3184.2022.73.47.021
Original article
SPECIFIC FEATURES OF CRIMINAL LIABILITY FOR NEGLIGENCE IN THE CRIMINAL LAW OF THE COUNTRIES OF THE POST-SOVIET SPACE
Yulia V. Murina
Siberian law university, Omsk, Russian Federation, [email protected]
Introduction: the article provides a comparative legal analysis of the norms of the criminal legislation of the post-Soviet countries on liability for negligence on a number of key points: the wording of the name of this crime, its place in the system of the Special Part of the Criminal Law (specific object of the crime), peculiarities of the subject of negligence, and also signs of its objective and subjective side, the presence and content of qualifying signs, punishability of negligence, the presence of its special types or varieties.
Materials and Methods: the normative basis of the research is formed by the criminal legislation of the countries - the former republics of the USSR. The methodological basis of the research is the dialectical method of scientific knowledge, together with both general scientific research methods, such as analysis, synthesis, deduction, induction, and special methods - comparative legal, formal logical.
The Results of the study: made it possible to identify the features of the legislative regulation of criminal liability for negligence in the named group of countries, considering the positive foreign legislative experience in the field under study, to formulate possible directions for improving the norms of Russian legislation on liability for negligence.
Findings and Conclusions: identified and described three approaches to the definition of the species object and the subject of negligence; noted the similarity in the description of the act of negligence and differences in the description of the consequences that serve as the basis for the differentiation of criminal liability for the crime in question; Among the possible directions for improving the Russian criminal law, the following are highlighted: clarification of the form of guilt as a sign of the composition of negligence, toughening of the sanctions of the norms provided for by the CC. 1 and 1.1 Art. 293 of the Criminal Code of the Russian Federation, as well as the criminalization of negligence as a crime against the interests of service in commercial or other organizations, as well as its special types within the framework of other chapters of the criminal law.
Keywords: negligence, official, differentiation of criminal liability, comparative legal analysis, signs of negligence.
For citation: Murina Yu. V. Osobennosti ugolovnoj otvetstvennosti za halatnost' v ugolovnom zakonodatel'stve stran postsovetskogo prostranstva [Specific features of criminal liability for negligence in the criminal law of the countries of the post-soviet space]
Vestnik Vostochno-Sibirskogo instituta MVD Rossii — Vestnik of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2022, vol. no, 4 (103) pp. 215-228 (in Russ.).
DOI: 10.55001/2312-3184.2022.73.47.021
В современном мире, характеризующимся усилением интеграционных процессов во многих сферах общественной жизни, в том числе и правовой, использование сравнительно-правового метода исследования приобретает особое значение. Нельзя не согласиться с образным выражением Р. Леже: «Изучение других правовых систем позволит человеку, знакомому только с правом своей страны, открыть двери в правовую вселенную» [1, с. 2].
Изучение зарубежного опыта законодательной регламентации тех или иных правовых явлений позволяет критически осмыслить исследуемые нормы отечественного законодательства, задуматься о возможных путях их совершенствования. Как верно отметила А. К. Карданова, сравнительное правоведение «находится на переднем крае развития современной юридической науки, является методологическим донором для юридических наук, привносит в юридическую мысль идеи понимания между народами, культурами, цивилизациями, дает возможность совершенствовать правовую систему России на основе переосмысления развития права в региональном и глобальном масштабе, обогащать национальное право с помощью лучших зарубежных норм и концепций» [2, с. 18].
Большое значение, на наш взгляд, имеет изучение норм о халатности в уголовном законодательстве стран постсоветского пространства. Их объединяет общий период истории, что обусловливает определенную схожесть уголовно-правового регулирования. Ввиду данного обстоятельства выявление особенностей установления уголовной ответственности за халатность представляет интерес в плане возможной имплементации положительного законодательного опыта.
Анализируемое преступление в уголовном законодательстве указанных стран имеет три варианта названия:
- халатность (УК Республики Казахстан2, УК Республики Азербайджан3, УК Республики Таджикистан4, УК Кыргызской Республики5, УК Туркменистана6, УК Эстонии7);
2 Уголовный кодекс Республики Казахстан (с изменениями и дополнениями по состоянию на 30.12.2020 г.). URL: https://online.zakon.kz/document/?doc id=31575252#pos=5;-106 (дата обращения 15.05.2021).
3 Уголовный кодекс Азербайджанской Республики (утвержден Законом Азербайджанской Республики от 30 декабря 1999 года № 787-IQ) URL: https://online.zakon.kz/document/ ?doc_id=30420353#pos=6(дата обращения 15.05.2021).
4 Уголовный кодекс Республики Таджикистан от 21 мая 1998 года № 574. URL: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30397325 (дата обращения 15.05.2021).
5 Уголовный кодекс Кыргызской Республики от 2 февраля 2017 года № 19. URL: https://online.zakon.kz/m/document?doc_id=34350840 (дата обращения 15.05.2021).
6 Уголовный кодекс Туркменистана от 12 июня 1997 года № 222-I URL: https://online.zakon.kz/document/?doc_id=31295286#pos=68;-54 (дата обращения 15.05.2021).
7 Уголоный кодекс Эстонии URL: https://www.legislationline.org/download/id/6462/file/ Estonia_CC_as_of_2002_ru.pdf (дата обращения 15.05.2021).
- служебная халатность (УК Республики Молдова8, УК Грузии9, УК Республики Армения10, УК Украины11, УК Республики Беларусь12);
- должностная халатность (УК Республики Узбекистан)13.
Название главы, в которой располагается преступление, как правило, дает достаточно полное представление о его видовом объекте. Однако в некоторых случаях для уточнения сферы охраняемых общественных отношений, выступающих видовым объектом, требуется исследование признаков субъекта преступления. Этим обусловлено рассмотрение вопросов места расположения нормы о халатности и ее субъекте во взаимосвязи друг с другом.
В большинстве стран обозначенной группы халатность признается посягательством на интересы государственной службы, хотя формулировки соответствующих глав уголовных законов различаются. Так, в УК Республики Армения служебная халатность расположена в главе «Преступления против государственной службы», в УК Туркменистана - «Преступления против интересов государственной службы. В УК Таджикистана чуть более широкое название соответствующей главы - «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы». Данные названия вполне определенно свидетельствуют о том, что видовым объектом халатности выступают общественные отношения, в которых реализуются интересы государственной службы. Данный вывод подтверждается и содержанием понятия «должностное лицо», используемого для обозначения субъекта халатности (примечание 3 к ст. 308 УК Республики Армении, примечание к ст. 181 УК Туркменистана, примечание 1 к ст. 314 УК Республики Таджикистан). Законодательные дефиниции должностного лица в названных странах, напоминают понятие «должностного лица» по УК РФ в его первоначальных редакциях.
Схожие названия глав, в которых располагается анализируемое преступление по УК Кыргызской Республики и УК Республики Казахстан - «Коррупционные и иные преступления против интересов государственной и муниципальной службы» и «Коррупционные и иные уголовные правонарушения против интересов государственной службы и государственного управления» соответственно. Данные названия также позволяют сделать вывод о том, что видовой объект ограничен сферой интересов государственной (муниципальной) службы. Это подтверждает и содержание субъекта рассматриваемого преступления. Примечательно, что по УК Республики Казахстан для его обозначения используется несколько понятий: лицо, уполномоченное на выполнение государственных функций, либо приравненное к нему лицо, либо должностное лицо, либо лицо, занимающим ответственную государственную должность. Причем все виды указанных субъектов, условно выражаясь, представляют государственную сферу (пп. 26, 27, 28. 16 ст. 3 УК Республики Казахстан).
8 Уголовный кодекс Республики Молдова от 18 апреля 2002 года № 985-XV. URL: http://continent-online.com/Document/?doc_id=30394923#pos=179;- (дата обращения 15.05.2021).
9 Уголовный кодекс Грузии// Законодательный вестник Грузии URL: https://matsne.gov.ge/ru/document/view/16426?publication=229 (дата обращения 15.05.2021)
10 Уголовный кодекс Республики Армения URL: http://www.parliament.am/legislation.php?sel= show&ID=1349&lang=rus# 11a (дата обращения 15.05.2021).
11 Уголовный кодекс Украины от 5 апреля 2001 года № 2341-III. URL: https://online.zakon.kz/document/?doc_id=30418109 (дата обращения 15.05.2021).
12 Уголовный кодекс Республики Беларусь от 9 июля 1999 года № 275-З. URL: https://online.zakon.kz/document/?doc_id=30414984#pos=3462;-54 (дата обращения 15.05.2021).
13 Уголовный кодекс Республики Узбекистан (утвержден Законом Республики Узбекистан от 22 сентября 1994 года № 2012-XII). URL: https://online.zakon.kz/document/?doc_id=30421110#pos=5;-106 (дата обращения 15.05.2021).
Несколько иной подход демонстрирует УК Республики Узбекистан, рассматривая в качестве видового объекта должностной халатности порядок управления, а родового - порядок функционирования органов власти, управления и общественных объединений. То есть видовой объект халатности - это не интересы службы, а порядок управления, в том числе самоуправления граждан.
В УК Азербайджанской Республики норма о халатности содержится в главе «Коррупционные преступления и иные преступления против интересов службы» раздела «Преступления против государственной власти». Казалось бы, видовой объект, как часть родового, должен быть ограничен интересами государственной службы. Однако понятие должностного лица включает лиц, выполняющие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции, в том числе и в коммерческих и некоммерческих организациях (примечание к ст. 308 УК Азербайджанской Республики). Следовательно, видовой объект халатности включает интересы не только государственной службы, но и службы в коммерческих и иных организациях.
Такой же широкий подход к определению видового объекта исследуемого преступления реализован в УК Республики Беларусь. В названиях соответствующих главы и раздела нет акцента на том, что служба и управление ограничены государственной сферой. Кроме того, понятие «должностное лицо» имеет широкое содержание. В нем акцент сделан именно на полномочиях. Так, должностным лицом признаются не только представители власти, но и представители общественности, наделенные полномочиями представителя власти, а также лица, чьи должности связаны с выполнением организационно-распорядительных или административно--хозяйственных обязанностей, и лица, уполномоченные в установленном порядке на совершение юридически значимых действий. При этом форма собственности учреждения, организации или предприятиях, где эта должность занимается, не имеет значения (ч. 4 ст. 4 УК Республики Беларусь).
Несколько иной подход к определению названия главы уголовного закона, в которой установлена ответственность за халатность, в УК Эстонии и УК Грузии. В этих странах законодатель указал в названиях главы не объект преступлений, а скорее их субъекта: «Должностные преступления» (УК Эстонии), «Служебные преступления» (УК Грузии). В связи с этим приемом законодательной техники для определения видового и непосредственного объекта халатности необходимо обратить внимание, в первую очередь, на субъекта указанного преступления. Поскольку из содержания ст. 160 УК Эстонии следует, что должностными лицами являются лица, занимающие должности в учреждениях, на предприятиях и в организациях, основывающихся на любой форме собственности, можно сделать вывод, что видовой и основной непосредственный объект халатности включает интересы не только государственной службы, но и службы в иных негосударственных организациях.
В УК Грузии субъект халатности обозначен словами «чиновники» и «приравненные к ним лица», законодательное определение которых отсутствует. Однако из примечания 1 к ст. 332 Злоупотребление служебными полномочиями следует, что признак субъектов преступлений, предусмотренных главой «Служебные преступления» - осуществляющие публично-правовых полномочий. То есть можно сказать, что Грузия придерживается широкого подхода к определению субъекта и видового объекта халатности, но все же ограничивая его публичной сферой деятельности физических и юридических лиц.
Такое же ограничение наблюдается и в уголовном законодательстве Украины и Молдовы: видовой объект связан с публичной сферой общественных отношений. Так,
по УК Украины анализируемое преступление расположено в Разделе «Уголовные преступления в сфере служебной деятельности и профессиональной деятельности, связанной с предоставлением публичных услуг» (деления на главы уголовный закон Украины не имеет), а по УК Молдовы - в Главе «Преступления против надлежащего порядка работы в публичной сфере».
Отметим, что публичные услуги оказывают не только органы государственной власти и органы местного самоуправления (государственные и муниципальные услуги), но и иные организации (в том числе коммерческие) и лица, специально уполномоченные государством на оказание таких услуг. Отличительной чертой публичных услуг является то, что их содержание и порядок оказания имеют четкую правовую регламентацию [3, с. 36]. То есть видовой объект халатности в данных странах по своему объему занимает «промежуточное» положение: не ограничивается интересами только государственной службы, но и не включает общественные отношения, в которых реализуются интересы службы в коммерческих или иных организациях, чья деятельность не связана с оказанием публичных услуг.
Данный вывод подтверждается и определением субъекта халатности в указанных странах. В соответствии с ч. 3 ст. 18 УК Украины, к должностным относятся среди прочих лица, занимающие должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных функций на предприятиях, в учреждениях или организациях, форма собственности которых не ограничена государственной или муниципальной. Законодатель Республики Молдова уже в самом названии субъекта халатности - «публичное лицо» подчеркивает то, что сфера деятельности субъекта халатности не ограничена государственной службой.
Таким образом, в странах постсоветского пространства реализованы три подхода к определению сферы общественных отношений, выступающих видовым объектом халатности, и субъекту данного преступления:
- узкий (государственнический), где названные признаки ограничены государственной сферой;
- широкий (названное ограничение отсутствует);
- промежуточный (включает государственную сферу интересов, а также сферу интересов организаций, осуществляющих публичную деятельность.
Российский законодатель, изначально придерживающийся первого варианта, сейчас на пути к промежуточному варианту, поскольку в понятие должностного лица включены публично-правовые компании и ряд других организаций14. Вопрос о необходимости дальнейшего расширения понятия «должностного лица» требует, на наш взгляд, самостоятельного рассмотрения.
Законодательное описание деяния халатности в уголовных законах анализируемых стран практически одинаковое, хотя есть незначительные вариации. Преимущественно, так же, как и в ст. 293 УК РФ, деяние сформулировано следующим образом: неисполнение или ненадлежащее исполнение своих обязанностей (уголовные кодексы Казахстана, Армении, Азербайджана, Таджикистана, Узбекистана, Кыргызской Республики, Туркменистана, Молдовы). Второй вариант формулировки - неисполнение или ненадлежащее исполнение своих служебных обязанностей (уголовные кодексы Республики Беларусь, Украины, Грузии и Эстонии).
14 О внесении изменений в статьи 201 и 285 Уголовного кодекса Российской Федерации: Федеральный закон от 24 февраля 2021 г. № 16-ФЗ // КонсультантПлюс: сайт. URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_377636/ (дата обращения 20.01.2022).
Возможно, второй вариант связан с тем, что преступление имеет название - служебная халатность (в Эстонии - должностная халатность). Впрочем, у некоторых стран, которые сформулировали деяние анализируемого преступления без указания на служебный характер обязанностей, также преступление называется служебной халатностью (УК Республики Армения, УК Республики Молдова).
В объективную сторону халатности по законодательству всех стран помимо деяния входят общественно опасные последствия, то есть состав преступления является материальным. Описание последствий имеет как схожие черты, так и различия. Схожим моментом является дифференциация уголовной ответственности в зависимости от характера последствий. В большинстве стран анализируемой группы статья о халатности состоит из двух частей, лишь в Республики Азербайджан она состоит из трех частей, а в Эстонии - не делится на части.
Последствия как признак основного состава халатности сформулированы в следующих вариациях:
- существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства (Таджикистан, Туркменистан). В УК Грузии реализован такой же подход к определению последствий, но вместо слова «граждан» использовано выражение «физического лица или юридического лица»;
- существенный вред правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства (УК Республики Казахстан, УК Республики Таджикистан). По УК Украины последствие халатности определено таким же образом, но дополнено, что вред может быть причинен помимо вышеуказанных субъектов, еще и интересам отдельных юридических лиц. В некоторых кодексах вместо слова «граждан» использованы слова: «лиц или организаций» (УК Республики Армения), «физических или юридических лиц» (УК Республики Азербайджан);
- ущерб государственному имуществу в особо крупном размере (УК Республики Беларусь);
- значительный вред (УК Кыргызской Республики);
- крупный ущерб либо существенный вред правам или охраняемым законом интересам граждан либо государственным или общественным интересам, средней тяжести или тяжкое телесное повреждение (УК Республики Узбекистан);
- ущерб в крупных размерах общественным интересам либо правам и охраняемым законом интересам физических или юридических лиц (УК Республики Молдова).
- крупный имущественный ущерб или иные тяжкие последствия для охраняемых законом прав и интересов лиц, предприятий, учреждений или организаций либо интересов государства (УК Эстонии).
Анализируя приведенные подходы к определению последствий как признака основного состава халатности, отметим ряд заслуживающих внимания моментов.
В большинстве анализируемых стран при описании последствий как признака основного состава законодатель использует термин «существенный вред» или «существенное нарушение». Последний из вариантов, напомним, используется в УК РФ. Хотя, на наш взгляд, более точно описывает последствия первое словосочетание. Слово «нарушение» может характеризовать и деяние, и его результат, а слово «вред» традиционно используется при определении преступных последствий [4, с. 6; 5, с. 49].
Что же касается существенности, то это оценочное понятие, чаще всего раскрывается в разъяснениях высшей судебной инстанции государств. Однако есть примеры и законодательного определения существенного вреда. Так, В УК Республики
Казахстан дается общая для всего уголовного закона, а не только состава халатности, дефиниция (п. 14 ст. 3 УК РК), из которой следует, что существенным вредом являются как нематериальные, так и материальные имущественные последствия (значительный ущерб). По УК Республики Армения также термин «существенный вред» охватывает материальные и нематериальные последствия. Это отражено в диспозиции нормы о халатности (ч. 1 ст. 315 УК Республики Армения), где после описания последствий в скобках указывается размер имущественного ущерба, признаваемого существенным вредом.
По УК Украины существенный вред - это вред, который в сто и более раз превышает необлагаемый минимум доходов граждан (примечание 3 к ст. 364), т. е. последствия имеют имущественный характер. А вот УК Республики Узбекистан существенный вред связывается с неимущественными изменениями в правах или охраняемым законом интересах, поскольку в качестве альтернативных последствий, как и в УК РФ, предусмотрен крупный ущерб. Такой подход, на наш взгляд, более верный. Заимствование более широкого понимания существенного вреда, означало бы нарушение традиции российской юридической техники связывать термин ущерб с имуще-
и 1 и с» и гр
ственной сферой, а существенный вред - с неимущественной. Те страны, которые связывают последствия основного состава халатности только с имущественной сферой, уместно, на наш взгляд, используют термин «ущерб».
Обращает на себя внимание, указание в качестве альтернативных последствий халатности средней тяжести или тяжкое телесное повреждение (УК Республики Узбекистан). Следует ли данный вариант законодательной регламентаций последствий воспринять российскому уголовному закону? Полагаем, что нет. Неосторожное причинение средней тяжести вреда не признается преступлением по УК РФ. Что же касается тяжкого вреда здоровью, то данное последствие справедливо считается более тяжким, чем имущественный ущерб или существенное нарушение прав и законных интересов, и признается квалифицирующим признаком халатности.
В качестве квалифицирующих признаков халатности законодатель большинства анализируемых стран предусмотрел смерть или иные тяжкие последствия (Беларусь, Армения, Грузия, Азербайджан, Таджикистан. Туркменистан, Молдова).
В некоторых странах квалифицирующим признаком являются тяжкие последствия (УК Республики Казахстан, УК Украины). В УК Республики Казахстан данный термин имеет законодательное определение (п. 4 ст. 3 УК Республики Казахстан), из которого следует, что тяжкие последствия включают в себя смерть человека. Видимо, по этой причине последняя отдельно не указывается в квалифицированном составе рассматриваемого преступления. Из законодательного определения тяжких последствий также следует, что смерть одного и смерть нескольких людей, крупный и особо крупный ущерб уравниваются законодателем между собой по степени общественной опасности. Полагаем, что учет различных по своей природе последствий, объединенных общим понятием «тяжкие последствия» осуществляет суд при индивидуализации наказания.
Согласно примечанию 4 к ст. 364 УК Украины, тяжкими последствиями, в том числе и халатности, признаются «такие последствия, которые в двести пятьдесят и более раз превышают необлагаемый минимум доходов граждан». По всей видимости, по УК Украины последствия халатности носят имущественный характер.
Отличается квалифицированный состав должностной халатности по УК Республики Узбекистан. В качестве квалифицирующих признаков указаны: смерть человека (как отмечалось выше, тяжкое телесное повреждения предусмотрено как последствие в основном составе преступления) и незаконный провоз через государственную или таможенную границу Республики Узбекистан наркотических средств, их анало-
гов или психотропных веществ в крупных размерах. То есть законодатель данной страны не использует широкое понятие «тяжкие последствия», дифференцирует ответственность в зависимости от того была ли причинена смерть или тяжкое телесное повреждения и ужесточает ответственность за халатность повлекшую по сути контрабанду наркотических средств, их аналогов или психотропных веществ.
Наименее удачный, на наш взгляд, вариант дифференциации уголовной ответственности за халатность в зависимости от последствий представлен в УК Кыргызской Республики. В качестве признака основного состава указан значительный вред, в качестве признака квалифицированного состава - тяжкий вред. Эти понятия не разъяснены в нормах уголовного закона, что затрудняет толкование их содержания.
В УК Республики Азербайджан предусмотрен особо квалифицирующий признак -смерть двух и более лиц. Такой же законодательный прием использован и в ст. 293 УК РФ.
Если сравнивать уровень дифференциации уголовной ответственности халатность по УК РФ и уголовному законодательству стран постсоветского пространства, то можно сказать, что в России он является наиболее высоким. Это проявляется хотя бы в том, что ст. 293 УК РФ «Халатность» включает 4 части, а не как в большинстве стран - две. Отметим, что в научной литературе иных стран, в частности Беларуси, критикуется столь детальная дифференциация уголовной ответственности в ст. 293 УК РФ. Существование одного основного состава, по мнению критиков, позволяет судье «широко варьировать возможное наказание в зависимости от фактических обстоятельств дела и вины лица» [6, с. 84].
На наш взгляд, в ст. 293 УК РФ вполне адекватно учтена различная степень опасности различных по своему содержанию последствий. Возникает вопрос, может ли зарубежный опыт в части регламентации последствий халатности быть полезен для российского уголовного закона? Полагаем, что возможно было бы использовать для описания последствий в ч.1 ст. 293 УК РФ словосочетание «существенный вред», вместо «существенное нарушение». Кроме того, в ч. 2 ст. 293 УК РФ можно было бы в качестве альтернативных последствий указать на иные тяжкие последствия.
Рассмотрение особенностей законодательной регламентации признаков субъективной стороны халатности приводит к выводу, что при описании основного состава халатности в большинстве анализируемых уголовных законах, также как и в УК РФ, не используются слова «умышленно» или «по неосторожности». Лишь отмечается, что неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих обязанностей является следствием соответствующего к ним (обязанностям) или к службе отношения - «вследствие недобросовестного или небрежного отношения». После этого указываются последствия: «если это повлекло...».
При описании квалифицированных (особо квалифицированных) составов одни страны также не упоминают форму вины, используя конструкцию: «То же деяние (те же деяния), повлекшее (причинившие)...» - Украина, Грузия, Узбекистан,тМолдова.
Другие страны указывают на неосторожную форму вины: «То же деяние (те же деяния), повлекшее (причинившие) по неосторожности...» - Беларусь, Казахстан, Азербайджан, Таджикистан, Туркменистан.
Недостатками указанного приема законодательной техники, используемого при конструировании основного состава халатности, на наш взгляд, являются следующие моменты:
- используется понятие «недобросовестное», которое вообще не относится к формам вины;
- предметом недобросовестного или небрежного отношения являются служба или обязанности, вина же - это психическое отношение к деянию и последствиям. Другими словами, недобросовестное или небрежное отношение к службе может быть и при умышленном деянии, например злоупотреблении должностными полномочиями. Если буквально толковать рассматриваемую норму, то можно сказать, что халатность может быть как умышленным, так и неосторожным преступлением. Однако правоприменитель однозначно признает данное преступление неосторожным. Именно как неосторожное преступление халатность рассматривается в большинстве источников научной и учебной литературы [7, с. 122-123; 8, с. 592].
Кроме того, нелогичным выглядит различное описание субъективной стороны в основном и квалифицированном (особо квалифицированном) составе.
Иной подход в описании субъективной стороны, лишенный указанных недостатков), избрали Кыргызская Республика и Республика Армения.
В ст. 331 УК Кыргызской Республики халатность определена как неисполнение или ненадлежащее, в силу легкомыслия или небрежности, исполнение должностным лицом своих обязанностей, причинившее по неосторожности значительный вред. При описании квалифицирующего признака указано на неосторожность.
Преимуществами такого варианта описания основного состава халатности являются:
- использование терминов, характеризующих неосторожную форму вины (легкомыслие и небрежность);
- легкомыслие или небрежность характеризуют деяние, а не отношение к службе.
Законодатель Республики Армения совместил наиболее распространенный вариант описания деяния халатности и указание на форму вины: «Неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе, причинившие по неосторожности...». В квалифицированном составе также используется слово «по неосторожности».
Полагаем, что такой законодательный опыт является положительным и может быть воспринят отечественным законодательством.
Наказуемость халатности в странах постсоветского пространства имеет различия. В некоторых из них (Армения, Таджикистан, Узбекистан, Кыргызская Республика), так же, как и в России, халатность, не повлекшая смерть или тяжкие последствия, не влечет наказания в виде лишения свободы. В тех странах, в которых указанный вид наказания предусмотрен, различается его максимальный срок:
- до 6 месяцев (Азербайджан);
- до 1 года (Казахстан);
- до 2 лет (Молдова)
- до 3 лет (Украина, Грузия);
- до 5 лет (Беларусь).
Отметим, что в Республиках Казахстан и Беларусь, а также в Украине лишение свободы - безальтернативный вид наказания за основной состав халатности.
В качестве дополнительного вида наказания к лишению свободы предусмотрено лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью (Беларусь, Украина, Молдова). В Украине также в качестве дополнительного наказания предусмотрен и штраф.
Максимальное наказание квалифицированной халатности - лишение свободы:
- до 4 лет (Казахстан)$
-до 5 лет (Армения Азербайджан, Таджикистан, Узбекистан, Туркменистан);
- от 2 до 5 лет (Грузия, Украина);
-от 2 до 6 лет (Беларусь, Молдова).
В большинстве стран в качестве дополнительного наказания выступает лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, в Украине еще и штраф.
По УК Эстонии максимальное наказание за халатность (ответственность не дифференцируется) - 1 год лишения свободы.
Особо квалифицированный состав халатности, повлекшей смерть двух и более лиц (выделяется только по УК Республики Азербайджан) наказывается лишением свободы от 3 до 7 лет. По УК РФ такой особо квалифицирующий признак влечет такое же максимальное наказание.
Сравнительный анализ наказуемости халатности позволяет сделать вывод о том, что квалифицированный и особо квалифицированный составы данного преступления (ч. 2 и 3 ст. 293 УК РФ) наказываются так же, как и в большинстве анализируемых стран, а вот санкции чч. 1 и 11 УК РФ могли бы стать предметом для самостоятельного исследования в свете возможности их ужесточения (с учетом зарубежного опыта).
Интересен, с точки зрения возможных направлений совершенствования уголовного законодательства в части, касающейся уголовной ответственности за халатность, вопрос о специальных или смежных нормах о данном виде общественно опасного деяния. Отметим, что лишь в немногих странах (Республика Узбекистан, Кыргызская Республика, Туркменистан) уголовное законодательство не содержит таких норм.
Указанные нормы широко представлены в УК Республики Казахстан. Здесь есть и смежная норма, расположенная в Главе 9. «Уголовные правонарушения против интересов службы в коммерческих и иных организациях» в ст. 254 Недобросовестное отношение к обязанностям. Основные отличия с халатностью - в видовом объекте и соответственно субъекте преступления. Кроме того, смерть человека или иные тяжкие последствия в данном преступлении являются признаком не квалифицированного, а основного состава. Согласимся с исследователями данной проблемы, что выделение «управленческой халатности» представляет интерес в плане заимствования отечественным законодателем [9, с. 72; 10, с. 55].
Специальные составы халатности по УК Республики Казахстан:
- ненадлежащее исполнение обязанностей по обеспечению безопасности жизни и здоровья детей (ст. 141). Субъектом такого деяния может быть лицо, на которое указанные обязанности возложены по службе;
- воинское уголовное правонарушение - халатное отношение начальника или должностного лица к службе, причинившее существенный вред (ч. 1 ст. 453 УК Республики Казахстан). Квалифицирующим признаком данного деяния выступают тяжкие последствия, особо квалифицирующими - военное время или в боевая обстановка.
Подобные указанным двум нормам о специальных видах халатности есть в УК Украины (ст. 137 и ст. 425). Халатное отношение к службе как преступление против военной службы есть также в УК Республики Армения (ст. 376) и УК Республики Азербайджан (ст. 342). Нормы о «коммерческой» или «управленческой» халатности в уголовных законах указанных стран нет. Что касается Республик Армения и Азербайджан, видимо, законодатель этих стран не считает «коммерческую» халатность общественно опасным деянием. Применительно же к УК Украины это можно объяснить широким понятием должностного лица.
А вот УК Грузии, относящий к субъектам служебной халатности лиц, осуществляющие публично-правовые полномочия, содержит смежную норму, которая
расположена в Главе «Преступления против интересов службы в предпринимательских и иных организациях» - ст. 2201 «Халатность».
Основной состав халатности сформулирован следующим образом: «невыполнение или ненадлежащее выполнение лицом, наделенным руководящими, представительскими или другими специальными полномочиями на предприятии или в иной организации, своих служебных обязанностей вследствие небрежного отношения к ним, что повлекло существенное нарушение законных интересов государства».
Обращает на себя внимание формулировка последствий: криминообразующим признаком выступает существенное нарушение только законных государственных интересов (существенное нарушение законных интересов личности и общества преступление не образует). Смерть человека или иные тяжкие последствия - признак квалифицированного состава преступления.
Специальным видом служебной халатности является преступление, предусмотренное ст. 3421 УК Грузии: Неисполнение или ненадлежащее исполнение служащими Специальной пенитенциарной службы или приравненными к ним лицами установленного на службе порядка вследствие небрежного отношения к нему, повлекшее побег обвиняемого/осужденного из пенитенциарного учреждения, во время вывоза/перевода или экстрадиции либо дезорганизацию деятельности пенитенциарного учреждения. Те же деяния, повлекшие смерть человека или иные тяжкие, влекут более строгую ответственность - по ч. 2 указанной статьи.
Специальный вид халатности по УК Республики Таджикистан предусмотрен в ч. 2 ст. 323(1): Неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом или государственным служащим своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе, если это повлекло незаконную выдачу паспорта гражданина Республики Таджикистан иностранному гражданину или лицу без гражданства, либо незаконное получение гражданства Республики Таджикистан.
Статья 213 УК Республики Молдова устанавливает ответственность за нарушение по халатности врачом или иным медицинским работником правил или методов оказания медицинской помощи, повлекшее; а) причинение тяжкого телесного повреждения или иного тяжкого вреда здоровью; Ь) смерть пациента.
На наш взгляд, рассматривать эту норму в качестве специальной по отношению к халатности не совсем верно, поскольку соблюдение правил или методов оказания медицинской помощи - это скорее профессиональные, чем служебные обязанности.
Обобщая результаты проведенного сравнительно-правового анализа норм о халатности по уголовному законодательству стран постсоветского пространства можно сделать ряд выводов.
В уголовном законодательстве указанных стран реализованы три подхода к определению сферы общественных отношений, выступающих видовым объектом халатности, и субъекту данного преступления:
- узкий (государственнический), где названные признаки ограничены государственной сферой - Республики Армения, Таджикистан, Казахстан, Туркменистан, Узбекистан;
- широкий (названное ограничение отсутствует) - Республики Беларусь, Азербайджан, Эстония;
- промежуточный (включает государственную сферу интересов, а также сферу интересов организаций и лиц, осуществляющих публичную деятельность - Грузия, Украина, Молдова.
В российском законодательстве отмечается тенденция к расширению, понятия должностного лица. Вопрос о продолжении данного процесса требует, на наш взгляд, самостоятельного рассмотрения.
Описание деяния в составе халатности у всех стран схожее - неисполнение или ненадлежащее исполнение своих обязанностей (служебных обязанностей), последствия основного состава преимущественно обозначаются терминами «существенное нарушение» или «существенный вред», последнее из них, на наш взгляд, предпочтительнее для описаний последствий и могло бы быть использовано в ч. 1 с. 293 УК РФ, кроме того, ч. 2 ст. 293 УК РФ (с учетом опыта большинства изученных стран) можно было бы дополнить иными тяжкими последствиями.
Считаем заслуживающим внимания законодательный опыт Республики Армения в части описания признаков субъективной стороны основного и квалифицированного состава. Использование слов «причинившие по неосторожности...» исключает сомнения в том, что халатность - неосторожное преступление.
Сравнение санкций норм о халатности показало, что квалифицированный и особо квалифицированный составы данного преступления (ч. 2 и 3 ст. 293 УК РФ) наказываются также, как и в большинстве анализируемых стран, а вот санкции чч. 1 и 11 ст. 293 УК РФ могли бы стать предметом для самостоятельного исследования в свете возможности их ужесточения.
Перспективным направлением развития отечественного законодательства с учетом зарубежного опыта могла бы стать криминализация халатности как преступления против интересов службы в коммерческих или иных организациях, а также специальных ее видов в рамках глав: «Преступления против семьи и несовершеннолетних», «Преступления против военной службы». В связи с этим актуализируется вопрос о формулировки названия халатности и ее разновидностей.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ
1. Леже Р. Великие правовые системы современности: сравнительно-правовой подход. М.: Волтерс Клувер, 2011. 576 с.
2. Карданова А.К. О роли сравнительного правоведения в современной правовой жизни России // Ленинградский юридический журнал. СПб. 2013. № 2 (32). С. 16-23.
3. Маланина Е. Н. Классификация публичных услуг // Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 1 (255). Право. Вып. 31. С. 36-38.
4. Степанов В.Г. Общественно опасные последствия в уголовном праве: Дис... канд. юрид. наук. Самара. 2006. 204 с.
5. Бавсун М.В., Баландюк В.Н., Вишнякова Н.В., Николаев К.Д. Конспект лекций по уголовному праву России. Общая часть : учебное пособие. Москва: Юрлитинформ. 2017. 188 с.
6. Лазутина Л.Ф., Василевский Л. И. Ответственность за халатность должностных лиц в законодательстве стран-участниц СНГ // Веснik МДУ iмя А. А. Куляшова. 2015. № 2 (4б). С.82-90.
7. Здравомыслов Б.В. Должностные преступления. Москва: Юрид. лит., 1975. 167 с.
8. Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть : учебник / под ред. М.В. Бавсуна. - Омск: Омская академия МВД России. 2020. 768 с.
9. Кочерга В.А. Халатность: содержательные, компаративистские, правоприменительные аспекты: Дисс... канд. юрид. наук. Краснодар. 2017. 204 с.
10. Царев Е.В. Уголовное законодательство об ответственности за халатность: история, современность, перспективы развития: Дисс... канд. юрид. наук. Нижний Новгород, 2009. 252 с.
REFERENCES
1. Leger R. Great legal systems of our time: a comparative legal approach. M.: Walters Kluver, 2011,576 p.
2. Kardanova A.K. On the role of comparative jurisprudence in modern legal life in Russia // Leningrad legal journal. SPb., 2013, no. 2 (32), pp. 16-23.
3. Malanina E. N. Classification of public services // Bulletin of the Chelyabinsk State University. 2012. No. 1 (255). Right. Issue 31, pp. 36-38.
4. Stepanov V.G. Socially dangerous consequences in criminal law: Dis ... cand. jurid. sciences. Samara, 2006, 204 p.
5. Bavsun M.V., Balandyuk V.N., Vishnyakova N.V., Nikolaev K.D. Lecture notes on crimnal law of Russia. Moscow: Yurli-tinform, 2017, 188 p.
6. Lazutina LF, Vasilevsky LI Responsibility for the negligence of officials in the legislation of the CIS member states // Vesnik MDU name AA Kulyashov. 2015, no. 2 (46), pp.82-90.
7. Zdravomyslov B.V. Official crimes. Moscow: Yurid. lit., 1975, 67 p.
8. Criminal law of the Russian Federation. Special part: textbook / ed. M.V. Bavsun. -Omsk: Omsk Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2020, 768 p.
9. Kocherga V.A. Negligence: substantive, comparative, law enforcement aspects: Diss ... cand. jurid. sciences. Krasnodar. 2017, 204 p.
10. Tsarev E.V. Criminal legislation on liability for negligence: history, modernity, development prospects: Diss ... cand. jurid. sciences. Nizhny Novgorod, 2009, 252 p.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Мурина Юлия Викторовна, аспирант, Сибирский юридический университет. 644010, г. Омск, ул. Короленко, 12.
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Murina Yulia Viktorovna, postgraduate student. Siberian law university. 644010, Omsk, Korolenko, 12.
Статья поступила в редакцию 15.04.2022; одобрена после рецензирования 22.04.2022; принята к публикации 05.12.2022.
The article was submitted 15.04.2022; approved after reviewing 22.04.2022; accepted for publication 05.12.2022.
