CC BY
265Эльшад МИРБАШИР
Кандидат политических наук, преподаватель кафедры политологии и политического управления
Академии государственного управления при Президенте Азербайджанской Республики
(Баку, Азербайджан).
ОСОБЕННОСТИ СОВРЕМЕННЫХ ЭТНОПОЛИТИЧЕСКИХ КОНФЛИКТОВ НА КАВКАЗЕ
Резюме
В статье анализируется природа современных этнополитических конфликтов на Кавказе как комплекс сложнейших переплетений и взаимопроникновений проблем. Особый упор сделан на исследование особенностей
их возникновения и функционирования, игнорирование которых, как показали события лета 2008 года в Грузии, чревато серьезными негативными последствиями не только для стран региона, но и для всего мирового сообщества.
В в е д е н и е
События конца XX — начала XXI веков ясно продемонстрировали, что этнополи-тические конфликты не только трансформировались в постоянный феномен сферы
внутригосударственных межнациональных отношений, но и становятся важнейшим фактором дальнейшей эволюции всей мировой политики и системы международных отношений. В политической науке широко распространена точка зрения, согласно которой в основе актуализации современного этноконфликтогенного фактора лежат две взаимно противоположные тенденции развития этнополитических процессов.
К первой можно отнести стремление народов к более высокому уровню этносоциальной организации, выраженной в крайних формах самоопределения относительно создания национальной государственности. Наглядные, подчас кровавые примеры попыток достижения этой цели до основания потрясли всю архитектуру международных отношений. Вторая ведущая мировая тенденция, отражающая императивы глобализации, проявляется в самоограничении национально-государственного суверенитета, в замене последнего на интегративные формы полиэтничных общностей (различные интеграционные объединения, в качестве убедительного примера которых обычно указывают Европейский союз).
Некоторые исследователи и политики утверждают, будто эти тенденции присущи исключительно новейшему этапу современной истории, что не соответствует реальности. К примеру, еще 100 лет назад политико-экономический анализ мировых процессов привел В. Ленина к выводу о наличии двух тенденций в развитии наций и национальных отношений при капитализме: с одной стороны, пробуждения национальной жизни, складывания национальных государств, с другой — интернационализации всех сторон общественной жизни народов1.
С того времени обе эти тенденции, безусловно, трансформировались, однако они по-прежнему актуальны, получив свое оформление в международном праве в известных принципах: право наций на самоопределение и право государства на обеспечение своей территориальной целостности.
Практика международных отношений показывает, что выбор одного из указанных принципов для создания механизмов разрешения внутригосударственных этнополитических конфликтов, возникших во второй половине XX—начале XXI веков, во многом зависит от адекватного понимания их природы, особенностей зарождения и протекания в каждом конкретном регионе. Взрывоопасный характер этих вопросов на Кавказе, в ходе августовских событий 2008 года в Грузии со всей острой показавший их значимость для мировой политики, свидетельствует о сохраняющейся актуальности исследуемой нами проблемы.
Природа этнополитических конфликтов
Сегодня этнический конфликт связан в основном с экономическими интересами, когда в качестве групповых действующих лиц обычно выступают социальные страты, определяемые относительно их положения в системе производства2. Разрушительность и устойчивость этнополитических конфликтов привела политологов к выводу о необходимости различать конфликты интересов и конфликты ценностей, или конфликты идентичности. Этнические конфликты обычно относятся ко второму типу, в котором задачи или цели участников имеют тенденцию быть взаимоисключающими. В результате такие конфликты гораздо труднее поддаются урегулированию.
1 См.: Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 41. М. С. 164.
2 Этот подход в ряде своих работ обосновывает А.Г. Здравомыслов (см.: Здравомыслов А.Г. Динамика национального самосознания россиян и этнополитические конфликты. В кн.: Обновление России: трудный поиск решений. Вып. 6. М., 1996. С. 51—68; Он же. Межнациональные конфликты на постсоветском пространстве. М.: Аспект пресс, 1999).
Важно также обратить внимание на внутригосударственные аспекты проблемы эт-нополитического конфликта. В этом плане прежде всего следует отметить, что понятие «этнополитический конфликт» охватывает широкий круг явлений и ситуаций. Обычно возникнув на экономической, социально-политической или социокультурной основе, конфликт лишь на фазе своего развертывания приобретает в последующем этнический характер. Исторические факты показывают, что в «чистом виде» этнический конфликт возникает редко. Тем не менее, когда этнические различия, сознательно или неосознанно, используют для того, чтобы придать направленность действиям сил в конфликтной ситуации, особенно когда эти различия становятся мощным мобилизованным символом, этническая общность превращается в фактор, определяющий суть и динамику конфликта3. Вместе с тем этнонациональный фактор, обладая относительной самостоятельностью, способен, в свою очередь, влиять на различные стороны жизни, заострять нерешенные социально-экономические проблемы. Можно сказать, что в многонациональном государстве любой вопрос может приобрести этническую окраску4. Своего рода обратная сторона данного подхода — точка зрения, согласно которой корни этнических конфликтов лежат вне собственно этнических реалий. Этничность этих конфликтов относится на самом деле не к их сущности, а к форме проявления5.
История этнополитических конфликтов как явления мирового порядка настолько длительна, что современные представления отражают лишь малую часть имевших место бурных проявлений межэтнической напряженности. Комплексный характер этнополити-ческого конфликта, противоречивость и сложность его природы, эволюция, многообразие форм проявления обусловливают необходимость рассматривать каждый его аспект отдельно. В самом общем виде под этнополитическим следует понимать конфликт, в котором противостояние по линии этнического разлома совмещается с определенным уровнем организованного политического действия: участие в нем общественных движений и политических объединений, сепаратистские выступления, массовые беспорядки, даже гражданская война.
Анализ процесса исторического вызревания этнополитического конфликта во временных рамках (через различные его фазы) обнаруживает мощный потенциал его перелива из одной конфликтной разновидности в другую. Иными словами, зародившись как социальный, пройдя затем стадию этнополитического созревания и вылившись в межнациональные столкновения, конфликт может разрядить свою деструктивную энергию сразу в сопредельных областях общественного развития6. Однако он вряд ли разрешится, если достиг стадии национального антагонизма, когда рациональные аргументы в интересах согласия и мира не воспринимаются противостоящими сторонами. Очевидно, в таком случае нарастание напряженности в межнациональных отношениях приобретает необратимый характер и выливается в иррациональную межэтническую войну, то есть в самую тяжелую форму разрешения этнополитического конфликта.
Понятие «этнополитический конфликт» охватывает широкий круг ситуаций, отношений и процессов. Чисто этнического конфликта, как уже отмечалось выше, практически не бывает. Чаще всего существует социальный, политический и экономический конфликт между группами людей, которые идентифицируют друг друга по этническим признакам: расе, языку, национальному происхождению. Часто такие этни-
3 См.: Кленов И.Н. Этнополитический конфликт: генезис, сущность, пути урегулирования. Автореферат диссертации канд. полит. наук. Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерации. М., 1996. С. 10.
4 См.: Перепелица Г. Этнополитические факторы межнациональных конфликтов // Социальный конфликт (Калуга), 2000, № 1. С. 65—69.
5 См.: Стрелецкий В.Н. Этнотерриториальные конфликты на постсоветском пространстве: сущность, генезис, типы. Доклад в Московском центре Карнеги. 1996. С. 7.
6 См.: Перепелица Г. Указ. соч.
ческие характеристики способны маскировать другие отличительные черты, которые при более глубоком анализе могут оказаться даже более важными величинами в конфликте. Так, по В.А. Тишкову, этнический конфликт есть любая форма внутри- и трансгосударственных гражданских противостояний, в которых хотя бы одна из сторон самоорганизуется или мобилизуется по этническому принципу или от имени этнической общности7.
В этнополитологии принято также выделять ранговые и неранговые системы межэтнических отношений, хотя встречается и множество пограничных ситуаций. В неранговых системах этнонациональные конфликты могут возникнуть между группами, обладающими относительно равными долями богатства и власти, когда одна или несколько групп боятся или чувствуют, что их положение по сравнению с другой этнической группой имеет тенденцию к ухудшению. Подобный конфликт может происходить в локализованной и узкой форме без вовлечения центра политической власти. Однако большинство этнонациональных конфликтов связано с ранговой, или стратифицированной системой межэтнических отношений, в которой не только разные этнические группы занимают неодинаковое место относительно друг друга на шкале власти, престижа и богатства, но, что еще важнее, центр политической власти и государственный аппарат более или менее контролирует господствующая (или составляющая большинство) этническая общность, а подчиненная общность (или общности) остается (остаются) в маргинальном положении. В стратифицированных системах социально-политический конфликт может выражаться как этнический, ибо обычно он касается государственной власти, создавая угрозу институциональной модели, на которой эта власть основана8.
Говоря об этнополитических конфликтах, значительное внимание следует уделить проблеме их типологизации. Особую трудность здесь составляет разработка единой типологии для всего многообразия этнополитических конфликтов. Это дало бы возможность более адекватно реагировать при поиске методов воздействия на этнополитичес-кий конфликт, что помогает международным акторам, участвующим в урегулировании конфликтов, эффективнее планировать и координировать свои усилия.
Выделяются типологии этнополитических конфликтов в зависимости от того, что берется в качестве основания для классификации9. Так, эта типология может строиться, например, на основе различий в применяемых средствах (политическое давление, экономическая блокада, вооруженное столкновение), степени используемого насилия (войны малой интенсивности и т.д.), а также других известных критериев10.
Например, М. Клар предлагает следующую типологию современных конфликтов: региональные конфликты; войны за природные ресурсы; сепаратистские и националистические конфликты; ирредентистские конфликты; этническая, религиозная и племенная борьба внутри государства; революционные и фундаменталистские войны; борьба за демократию; национально-освободительные войны11.
Кроме того, конфликты различаются по количеству участников — двусторонние и многосторонние, по географии охвата — региональные и глобальные, по времени их протекания — краткосрочные и длительные (причем последние зачастую связывают с рели-
7 См.: Тишков В.А. Амбиции лидеров и надменность силы. Заметки о чеченском кризисе // Свободная мысль, 1995, № 1. С. 19—28.
8 См.: Лобазова М.В. Особенности применения кластерного анализа при исследовании этнополитичес-кого конфликта в республике Дагестан и на Северном Кавказе. В кн.: Молодежь в информационном пространстве. Ч. 2. М., 2001. С. 11—17.
9 См.: Лебедева М.М. Международные процессы. В кн.: Международные отношения: социологические подходы / Под рук. П.А. Цыганкова. М., 1998.
10 См.: Цыгганков П.А. Международные отношения. М., 1996.
11 Цит. по: Мирский Г. Еще раз о распаде СССР и этнических конфликтах // Мировая экономика и международные отношения, 1997, № 2. С. 15.
гиозными, культурными, этническими различиями). Характеризуют конфликты также по уровню проявления конкретных действий — вооруженные и невооруженные; по предмету конфликта — территориальные, экономические, этнические12.
Для типологизации этнополитических конфликтов можно исходить из исторических предпосылок их возникновения. Здесь укажем на типологию конфликтов Г. Мирского, который выделяет, во-первых, конфликты, связанные с длительными антагонистическими взаимоотношениями этнических групп. В этом случае налицо «наследие крови», взаимная ожесточенность, которая рано или поздно должна была привести к вспышке насилия. Во-вторых, конфликты, которым предшествовала длительная взаимная отчужденность, ранее не доходившая, однако, до уровня прямого силового противостояния (оба конфликта в Грузии — с абхазами и осетинами). В-третьих, конфликты между этническими группами, отношения между которыми раньше были вполне нормальными (осетины — ингуши, русские — молдаване)13. При этом труднее всего, по мнению Г. Мирского, урегулировать конфликты первого типа, независимого от того, этнические или религиозные факторы лежат в их основе14.
Для более точной констатации особенности или типа этнополитического противостояния необходимо учитывать в комплексе весь спектр проблем, присущих каждому конфликту. Безусловно, к таким проблемам относятся исторические условия развития нации, психофизиологические особенности, этнопсихологические, географические и геополитические характеристики, религиозный фактор, социально-экономические условия развития территории, политический аспект.
Особенности возникновения конфликтов на Кавказе
Среди наиболее существенных универсальных детерминант межэтнических конфликтов необходимо выделить связанные с объектами приложения этнополитического воздействия: международные аспекты, территория, статус, власть.
В данном контексте среди особенностей возникновения современных этнополити-ческих конфликтов на Кавказе в первую очередь следует отметить тенденцию к их интернационализации. На начальном этапе развития большинство современных этнических конфликтов кажутся преимущественно внутренним делом национальных государств, этнические группы противостоят друг другу в рамках существующего общества или этническая группа борется за права и власть с центральным правительством. При этом может ставиться под вопрос и, вероятно, изменяться государственная политика, нормативноправовой режим урегулирования споров; может быть модифицировано правовое положение или статус этнической группы.
По нашему мнению, на Кавказе этнополитические конфликты инернационализуют-ся по ряду причин.
■ Во-первых, это порой связано с международным или региональным статусом этнической группы, участвующей в конфликте, когда она может рассчитывать на различные формы поддержки этнических сородичей в других странах. В таком случае государственные границы или государственный суверенитет не являются
12 См.: Лобазова М.В. Указ. соч.
13 См.: Лебедева М.М. Указ. соч.
14 Эту мысль цитируемый автор развивает на протяжении всей своей статьи (см.: Мирский Г. Указ. соч. С. 12—22).
серьезной преградой для политического, экономического, военного и т.д. проявления этнической солидарности. Таким образом, наличие «своей» этнической государственности или мощной диаспоры за рубежом способно стать весомым дополнительным фактором активизации возникшего первоначально внутреннего этнического конфликта.
■ Во-вторых, история международных отношений новейшего времени свидетельствует об инициировании и использовании этнополитических конфликтов в качестве важнейшего инструмента достижения геополитических целей ведущих мировых и региональных держав. К примеру, не секрет, что важнейшими стимуляторами этнополитических конфликтов на Балканах, Ближнем Востоке, в так называемом курдском вопросе и пр. являются геополитические интересы государств, часто расположенных на большом расстоянии от очагов конфликта. В этом плане не случайно, что многие исследователи выводят истоки конфликтов на Кавказе и в близлежащих регионах из дуги противостояния «морской» и «сухопутной» силы, протянувшейся от Атлантики до Тихого океана.
Вторая весьма важная особенность этнополитических конфликтов на Кавказе — наличие взаимных территориальных притязаний населяющих регион этносов. Эти территориальные споры обусловлены рядом причин: историческим прошлым этносов, восприятием нынешних государственных рубежей как нелегитимных, возвращением на историческую родину ранее депортированного народа, частыми и произвольными изменениями административно-территориальных границ, искусственным расчленением этнического ареала между несколькими соседними странами и др. Именно поэтому в основе подавляющего большинства латентных и актуализированных этнополитических конфликтов на Кавказе лежит этно-территориальная проблема, когда одна и та же территория оказывается трансграничным пространством соперничества между национально-этническими элитами за безусловное доминирование над ним. Так, по оценке российских экспертов, значительная часть этнических конфликтов на постсоветском пространстве развивается как конфликты этнотерриториальные — здесь и сегодня сохраняют актуальность около 140 территориальных притязаний15. Среди основных межнациональных конфликтов только на Северном Кавказе (этнических, этнотерриториальных, этнополитических) наибольшую актуальность имеют территориальные споры. В настоящее время здесь насчитывается свыше 35 территориальных претензий16.
■ В-третьих, к особенностям детерминации этнополитических процессов на Кавказе можно отнести и то, что по ряду причин (исторических, социокультурных, экономических и т.д.) стремление проживающих в регионе этносов повысить свой статус чаще всего принимает политическую форму. Естественно, трактовка принципа самоопределения народа исключительно в виде борьбы этноса за свой независимый политический (государственный) статус неизбежно порождает ответную реакцию не только государственных структур, но и политически организованных национальных движений этноса-«оппонента».
■ И, наконец, подчеркнем еще одну особенность возникновения этнополитических конфликтов на Кавказе. Здесь за событиями, чрезвычайно перегруженными
15 См.: Банк данных по этнотерриториальным конфликтам в бывшем СССР / Сост. О.Б. Глезер, Н.В. Петров, В.Н. Стрелецкий. М.: Центр политико-географических исследований, 1991—1996; Бордюгов Г.А. Этнические конфликты. Опыт создания базы данных. В кн.: Межнациональные отношения в России и СНГ. Вып.1. М.: Московский центр Карнеги — АИРО-ХХ, 1994. С. 21—26.
16 См.: Соловьев В.А. Проблемы урегулирования этнотерриториальных конфликтов и ликвидации их последствий // Южнороссийское обозрение. Вып. 6, 2002 [http://ippk.edu.mhost.ru/elibrary/elibrary/uro/v6/ a6_10.htm].
факторами эмоционально-ценностного характера, различными идеологическими конструкциями этнической направленности скрыта ожесточенная борьба за власть между этническими группами на местном, региональном и государственном уровнях. Базируясь на научном подходе школы «реализма» в конфликтологии, мы полагаем, что под лозунгами защиты интересов своих народов, права наций на самоопределение, очень часто маскируются статусные интересы этнических элит, их стремление установить контроль над ресурсами спорной территории.
Таким образом, основные особенности, связанные с пробуждением идеологии национального возрождения народов Кавказа, а также с их деятельностью по реализации весьма значимых интересов и ценностей, выражают:
— специфику локального политического участия, когда этнополитические требования, артикулируемые представителями этнических элит, порой не говорят об истинных национальных интересах народов;
— количественное и качественное разнообразие конфликтогенных факторов, обусловливающих высокий уровень радикализации межэтнической напряженности;
— жесткое вплетение этнополитических конфликтов региона в глобальную геополитику, в интересы ведущих мировых держав.
Особенности протекания этнополитических конфликтов на Кавказе
Следует отметить, что этнополитическим конфликтам на территории бывшего СССР свойственны свои характерные черты и особенности протекания.
Так, в силу концентрации в себе всего комплекса кризисных проблем социальноэкономического и духовно-психологического характера, политические конфликты на постсоветском пространстве с момента своего возникновения принимали формы межэтнического противостояния. И сегодня, когда после их начала прошло уже около 20 лет, под этническими знаменами продолжается борьба политических элит, кланов и групп, что оказывает порой решающее влияние на адаптацию населения к новым политикоправовым и социально-экономическим реалиям жизнедеятельности государства, этносов и человека. По многим объективным показателям эти конфликты имеют примерно одинаковую природу возникновения и динамику развития, которые логически подсказывают и соответствующие общие механизмы их своевременного упреждения и разрешения.
Вместе с тем этнополитические конфликты на Кавказе обладают явно выраженной особенностью: возникнув примерно в то же время, что и другие известные зоны этнопо-литического противостояния на постсоветском пространстве, они характеризуются устойчивостью существования. В отличие от большинства других постсоветских регионов, где конфликты со временем перешли в латентное состояние, на Кавказе они практически не затухали, лишь изменяя свою интенсивность. Не случайно термин «замороженные конфликты», который еще недавно часто использовали по отношению к этнополитичес-ким конфликтам на Кавказе, имел контекст кратковременности.
Особенностью протекания конфликтов в данном регионе можно также считать своего рода философию крайнего радикализма требований противобоствующих сторон. Эти конфликты, практически с самого их начала, приобретали сепаратистский характер,
с требованиями сецессии и ирредентизма. Как правило, движение за отделение рассчитано на поддержку извне, прежде всего со стороны государств, заинтересованных в изменении баланса сил в регионе, а также со стороны народов, близких в этническом, культурном или религиозном аспектах. Так, сепаратистские силы в Чечне надеялись на широкую поддержку отдельных государств. Особый случай сепаратизма — ирредентизм, то есть отделение территории обычно по этническому принципу с целью присоединения к соседнему государству. К такому типу противостояний на Кавказе можно отнести конфликт в Абхазии, где на уровне референдумов не раз принимали решения о разных формах (прямом, ассоциированном) вхождении в Российскую Федерацию.
Указанная выше специфика сепаратизма в регионе (исключительно высокий уровень его стимулирования извне, опора на соседние государства) определила другую, тесно связанную с ней, особенность протекания этнополитических конфликтов на Кавказе. В качестве таковой, по нашему мнению, следует считать их постепенную трансформацию из межэтнических конфликтов в межгосударственные. Абхазия, Южная Осетия, Карабах, даже частично Чечня — все эти конфликты, имея в своих истоках этническую окраску, затем приобрели, по сути, межгосударственный характер. События 2008 года фактически легализовали эту трансформацию, придав данным конфликтам совершенно иной статус. Мы имеем в виду не только так называемую «пятидневную войну» в Грузии (август 2008 г.) и последовавшие за ней события, но и подписание в Москве в ноябре того же года Декларации о принципах урегулирования нагорно-карабахского конфликта. По нашему мнению, подписание этого документа двумя государствами — Арменией и Азербайджаном — окончательно поставило точку в вопросе о природе и характере протекания данного конфликта.
Незавершенность процессов национального и государственного строительства обусловили также повышенную значимость этнической идентификации в самосознании кавказских этносов по сравнению с другими типами социальной идентификации. А это, в свою очередь, неизбежно приводило к активизации другой разновидности ирредентистского сепаратизма — энозиса, направленного на воссоединение этнического меньшинства с государственно-организованным моноэтничным большинством или же с титульной нацией в соседнем государстве (Карабах, Южная Осетия).
Еще одна особенность этнополитических конфликтов на постсоветском Кавказе — высокий уровень их дегуманизации. Практически во всех этих конфликтах имели место этнические чистки и массовые убийства мирных жителей. Например, только в 1988—1989 годах из Армении (22 района и 170 населенных пунктов) изгнали 241,8 тыс. азербайджанцев, 18 тыс. аджеминских курдов и 1 тыс. русскоязычных жителей. В целом в тот период изгнали 243,7 тыс. чел., в том числе 410 азербайджанцев убили (57 женщин, 23 ребенка, остальные — мужчины). Кроме того, только в Ходжалинском геноциде (26 февраля 1992 г.) армянские сепаратисты убили 613 чел., из них 106 женщин и 63 ребенка17.
Практически во всех этнополитических конфликтах на Кавказе активно проявлялись и тенденция использовать тактику свершившихся фактов, и стремление к возможно большим территориальным захватам для создания благоприятной основы будущих переговоров. Безусловно, что наиболее ярко это обозначилось в ходе армяно-азербайджанского нагорно-карабахского конфликта, когда армянские вооруженные силы оккупировали еще семь районов Азербайджана за пределами собственно зоны этнотерриториально-го спора. Особенно четко это было видно после подписания Московской декларации 2008 года, когда в армянских СМИ развернулась бурная полемика:
а) жесткий вариант — не отдавать захваченных азербайджанских территорий;
б) мягкий вариант — в обмен на возвращение оккупированных территорий «выторговать» у Азербайджана дополнительные уступки.
17 См.: Карабах в документах [http://www.karabakh-doc.azerall.info/ru/articls/artc017.htm].
Из изложенного выше ясно, что этнополитические конфликты на Кавказе, имея различия в своей типологической основе, обладают рядом присущих им общих черт. Очевидно, что такая «общность» в некоторой степени позволяет унифицировать миротворческие усилия как на стадии разрешения конфронтационной ситуации, так и непосредственно при его окончательном урегулировании.
Следует также признать, что автономные попытки каждого государства постсоветского пространства в целом и Кавказа в частности в рамках своей страны как-то разрешить проблему этнополитических конфликтов пока успехом не увенчались. Более того, они начинают еще глубже увязать в них, ибо наметилась тенденция усиления взаимосвязи и взаимозависимости этнополитических процессов на всем постсоветском пространстве.
3 а к л ю ч е н и е
На наш взгляд, рассмотренные выше особенности этнополитических противостояний на Кавказе необходимо учитывать при определении контуров общих технологий разрешения всех конфликтов в регионе. Сегодня уже ясно, что будущее Кавказа в целом, каждого его государства и народа в частности напрямую зависит от наличия сбалансированной, конструктивной этнической политики в регионе, для выработки которой необходимо понять причины и специфику локальных этнополитических конфликтов, а также перспективы их урегулирования.
