CC BY
0Научное присутствие за рубежом
УДК 331.55 ББК
Б.А. Правоторов
Особенности социально-профессиональной адаптации российской интеллигенции в Южной Америке (1920-1940 гг.)
Статья посвящена выявлению и рассмотрению факторов и особенностей социально-профессиональной адаптации российской интеллигенции в странах Южной Америки в 1920-1940-х гг. Особое внимание уделяется вкладу представителей российской интеллигенции в развитие культуры, науки и экономики региона. Распространение российского профессионального знания привело к зарождению взаимовыгодного союза иммигрантского и латиноамериканского сообществ.
Ключевые слова: Южная Америка, эмиграция, адаптация, интеллигенция, профессия
Приход большевиков к власти в 1917 г. и начало Гражданской войны в России стали катализаторами массового исхода населения из страны. Первые потоки послереволюционной волны эмиграции были преимущественно направлены в страны Западной Европы. Однако в 1920-х гг. в регионе разгорелся экономический кризис, из-за которого около 200 тыс. российских переселенцев остались без работы [Мосейкина 2011, с. 30]. Проблемы с поиском и получением работы вынуждали эмигрантов искать новое место жизни. Причиной эмиграции россиян из Европы служило их желание вернуться к прежнему уровню жизни: более половины эмигрировавших имели высокий уровень образования, но в Европе им приходилось работать на заводах или официантами в ресторанах [Мосейкина 2012, с. 78]. Кроме того, правительства европейских стран рассматривали
© Правоторов Б.А., 2023
российских эмигрантов как опасный элемент, опасаясь их возможных связей с коммунистами, поэтому стремились от них избавиться [Бочарова 2016, с. 64-65].
С 1925 г. в Европе началась кампания по организации переселения россиян в Северную и Южную Америку. Председатель Международного бюро труда (МБТ) Лиги Наций А. Тома предложил использовать для их расселения земли Южной Америки [Мосейкина 2011, с. 30]. В 1920-х гг. на южноамериканском материке оказались около 15 тыс. российских эмигрантов [Зеленин 2015, с. 263]. Социальный состав новоприбывших ограничивался не только представителями интеллигенции, включая в себя практически все общественные слои дореволюционной России: буржуазию, ремесленников, крестьян, рабочих, казаков, студентов и т. д. [Заболоцкий 2009, с. 52; Баркова 2012, с. 110].
Несмотря на проевропейски ориентированную иммиграционную политику и наличие «нансеновского» паспорта у бывших подданных Российской империи, правительства государств Южной Америки устанавливали ограничения на въезд определенных групп граждан. В первую очередь южноамериканские государства были заинтересованы в дешевой рабочей силе, которая смогла бы обрабатывать землю, а не в представителях интеллигенции, которые оседали в городах1.
Одной из главных проблем для российской интеллигенции в Южной Америке стал языковой вопрос. Большинство эмигрантов не говорили на двух самых распространенных языках Южной Америки - испанском и португальском, поэтому поначалу это создавало сложности в коммуникации с местным населением, а также поиском работы, что часто отмечали эмигранты в своих воспоминаниях [Парчевский 1936, с. 49]. В среднем же на изучение испанского языка у российского иммигранта уходило от трех месяцев до полугода2.
Во время переезда из Европы в Южную Америку представителям российской интеллигенции обещали работу на промышленных предприятиях инженерами или администраторами, однако обещания агентов и заголовки эмиграционных брошюр зачастую не совпадали с действительностью3. Российским интеллигентам приходилось браться за самую низкооплачиваемую работу, никоим образом не связанную с их сферой деятельности, чтобы иметь средства к существованию4.
1 ГАРФ. Ф. Р-5878. Оп. 1. Д. 1056. Л. 1.
2 Там же. Ф. Р-6767. Оп. 1. Д. 84. Л. 2.
3 Там же. Ф. Р-5916. Оп. 1. Д. 2. Л. 19.
4 Там же.
У российского иммигранта поиск работы занимал от пары недель до нескольких месяцев5. По подсчетам З.С. Бочаровой, в среднем за год человек из простонародья менял за год 5-6 профессий, в то время как интеллигент - 10-20 [Бочарова 2017, с. 33]. У работников умственного труда были наименьшие шансы для трудоустройства. Поэтому зачастую представители российской интеллигенции становились в Южной Америке шоферами, официантами, прислугой, строителями и разнорабочими, а также трудились на производстве [Мухачев 2016, с. 177, 183]. Российские интеллигенты предпочитали оседать в крупных городах, поскольку все же надеялись получить работу по специальности и сообща им было проще переносить тягости иммигрантского быта6.
Биолог К.И. Новиков, переехавший из Чехословакии в Аргентину, так писал о проблемах с поиском рабочего места по своей специальности:
По Праге, особенно по лаборатории, по привычной и любимой обстановке работы скучаю достаточно явно. Аргентина мне не нравится. <...> Жизнь рождает тяжелый конфликт: заработок, кажется, неизбежно требует отказа от своих научных планов и надежд7.
Для работы в сфере промышленности иммигрантам требовалось знание английского и французского языков, потому что заводы и фабрики Южной Америки находились под контролем европейских и американских корпораций. При этом местные правительства стремились предоставлять места в таких компаниях своим гражданам, а не россиянам8. Увеличить шансы российского эмигранта на получение высокооплачиваемой работы могла натурализация, к которой, однако, часто не прибегали, потому что некоторое время это рассматривалось как предательство родины - России [Бочарова 2017, с. 35].
Лишь незначительная часть переселенцев смогла получить работу, соответствующую квалификации. Кроме банкиров, владельцев ресторанов, ученых, адвокатов и врачей, русские иммигранты испытывали проблемы со средствами [Бочарова 2017, с. 34]. В 1930-х гг. около Буэнос-Айреса сформировалось целое поселение безработных выходцев из России9.
5 Там же.
6 Там же. Ф. Р-6767. Оп. 1. Д. 84. Л. 3.
7 Цит. по: Волошина В.Ю. Ученый в эмиграции: проблемы социальной адаптации ученых-эмигрантов сквозь призму «персональной истории». Омск: Изд-во Ом. гос. ун-та, 2010. С. 64-65.
8 ГАРФ. Ф. Р-5878. Оп. 1. Д. 1056. Л. 1.
9 Там же. Ф. Р-6378. Оп. 2. Д. 2. Л. 12.
Средняя зарплата русского иммигранта в Аргентине составляла от 100 до 200 песо10. Наибольшее жалованье, зафиксированное в делопроизводственных источниках, составляло 800 аргентинских песо, минимальный оклад - 45 песо, на который было очень сложно прожить, потому что килограмм мяса или, например, сахара стоил один песо. Отметим, что для сносной жизни в Аргентине одному эмигранту без семейства нужно было минимум 130 песо, 65 из которых уходили на покупку продовольствия, 25 - на квартиру, 40 - на одежду. Для того чтобы прокормить семью с двумя детьми, необходимо было зарабатывать около 250 аргентинских песо11.
Несмотря на трудности с трудоустройством, российские интеллигенты смогли внести свой вклад в развитие принявших стран. Весомая часть русской иммигрантской интеллигенции являлась представителями технических и точных наук - математиками или инженерами, что связано с тем, что многие из них служили в армии [Мосейкина 2016, с. 108-111].
Одним из таких инженеров являлся генерал А.В. фон Шварц, который с 1923 г. преподавал фортификацию в Высшей военной школе Буэнос-Айреса. На его счету было более 30 научных работ, связанных с инженерией и фортификацией, также он создал несколько важных изобретений, связанных с постройкой дорог. Как писал сам А.В. фон Шварц: «...всегда я стремился сделать для государства, в котором живу и работаю, что-либо полезное.»12. Одним из основателей физико-математического факультета университета Асунсьона стал Н.Г. Кривошеин, он же был назначен его первым деканом [Мартынов 2006, с. 170].
Кроме того, стоит сказать о математике С.Л. Высоколяне, который в годы Гражданской войны являлся белым офицером. После переезда в Парагвай ученый возглавил кафедру физико-математических наук Высшей военной академии и Высшей морской академии [Мартынов 2006, с. 170]. В 1936 г. он стал почетным гражданином Парагвая и первым иностранцем, получившим звание генерала парагвайской армии [Мосейкина 2016, с. 110]. Еще одним известным в Парагвае математиком являлся военный инженер С.Н. Шишпанов, в честь которого названа одна из улиц Асунсьона [Мосейкина 2016, с. 110]. Инженер Н. Снарский принял активное участие в строительстве нового порта столицы Парагвая [Мартынов 2006, с. 170].
Среди иммигрантов выделяется персона известного физика, исследователя нелокальной квантовой теории Г.В. Ватагина. Он не был
10 Там же. Ф. Р-5916. Оп. 1. Д. 2. Л. 17; Там же. Ф. Ф. 6767. Оп. 1. Д. 84. Л. 1.
11 Там же. Ф. Р-6767. Оп. 1. Д. 84. Л. 2.
12 Шварц А.В., фон. Рассказы о жизни за границей. URL: http://xxl3.ru/ kadeti/shwarts.htm (дата обращения 08.09.2023).
вынужден иммигрировать в Южную Америку, так как в Бразилию приехал из Италии по приглашению правительства, которое поставило перед исследователем задачу создать в университете Сан-Паулу физический факультет. Важно подчеркнуть, что в Бразилии 1930-х гг. только зарождалось изучение физики на университетском уровне, поэтому первые шаги ученого по приезде в Бразилию были направлены на создание теоретической базы данной науки [Перепи-ляк 2011, с. 97]. Г.В. Ватагиным были написаны несколько работ, посвященных методике преподавания физики в университетах.
Также Г.В. Ватагин занимался приглашением в Бразилию известных физиков с мировым именем (Дж. Оккиалини, Х. Юкава, А. Комптон) для преподавания в университете Сан-Паулу. Благодаря Г.В. Ватагину в Бразилии сформировалась физическая научная школа, а также была заложена база для создания Института физики космических лучей, который сейчас носит его имя [Мосей-кина 2016, с. 111].
Помимо представителей технических и точных специальностей, успехов в Южной Америке добились и ученые естественнонаучного уклона.
Поиском и добычей нефти в Аргентине занимались А.М. Пятницкий и М. Архангельский. Помимо прочего, А.М. Пятницкий вел разработку добычи угля, во время которой им были найдены остатки редких видов ископаемых и животных, часть которых была названа в его честь13. С геологией также была связана работа российского исследователя Д.М. Каратеева, который с 1938 г. был профессором минералогии и металлургии в университете Лимы14.
Кроме того, среди российских иммигрантов в Южной Америке было несколько биологов и химиков. Б.Г. Подтягин является одним из известнейших орнитологов Парагвая. В работе «Систематический каталог птиц Парагвая» исследователь одним из первых попытался систематизировать информацию о птицах Парагвая [Шерга-лин 2014]. Помимо прочего, он некоторое время являлся директором Музея природы в Асунсьоне.
Одним из ярчайших примеров удачной профессиональной реализации российского интеллигента в Южной Америке является физиолог и антрополог А.А. Липшуц. Как и Г.В. Ватагин, в Южную Америку он прибыл по приглашению [Ульянова, Норамбуэна 2009, с. 173-176]. В 1926 г. исследователь перебрался в Чили, где занимался исследованиями в области эндокринологии и онкологии в уни-
13 Российское научное зарубежье: Биобиблиографический справочник / Ин-т науч. информ. по обществ. наукам РАН [и др.]; Ред.-сост. М.Ю. Сорокина. М.: Парад, 2011. С. 501.
14 Там же. С. 319.
верситете Консепсьона (1926-1936). Ученый руководил созданием Института экспериментальной медицины в Сантьяго, который возглавлял с 1937 по 1960 г. [Ульянова, Норамбуэна 2009, с. 173-176]. А.А. Липшуц являлся членом-корреспондентом Академии наук и Академии медицинских наук Чили, почетным членом научных обществ европейских и латиноамериканских стран, почетным профессором многих университетов.
В Чили российский исследователь стал пионером исследований физической и социальной антропологии коренного населения Чили. С 1940-х гг. А.А. Липшуц принимал активное участие в индихенист-ском движении Чили [Veto 2017, p. 110]. Имя А.А. Липшуца в настоящее время носит негосударственный научно-исследовательский и экспертный центр, основанный в Чили в 1983 г.
Кроме того, благодаря работе А.А. Липшуца советские читатели впервые познакомились с шедевром древнемайяского искусства -настенными росписями Бонапмака (конец VIII в.)15.
Фигура А.А. Липшуца несколько выделяется на фоне остальных эмигрантов, поскольку он придерживался марксистских взглядов и не разрывал связей с родиной. В 1944 г. он стал первым председателем Чилийско-советского института культуры, а в 1973 г. избран почетным доктором Института этнографии АН СССР16.
Сначала в Эквадоре, а затем в Аргентине обосновался М.М. Ко-стевич - известный специалист по работе со взрывчатыми веществами. В Южной Америке М.М. Костевич занимался управлением пороховыми заводами. Позднее специалист был награжден золотой правительственной медалью за свой вклад в развитие аргентинской химической науки [Мосейкина 2016, с. 109].
Важно отметить деятельность Е.В. Антиповой, «выдающегося педагога Бразилии», по словам Б.Ф. Мартынова [Мартынов 2013, с. 38; Масоликова, Сорокина 2017], которая работала в области детской педагогики. Е.В. Антипова занималась организацией психологического образования и созданием школ для детей, нуждавшихся в социальной и психологической коррекции. В 1932 г. Е.В. Антипова стала создателем «Общества Песталоцци», которое оказывало помощь детям из неблагополучных семей и с проблемами развития. За свои заслуги перед бразильским обществом Елена Владимировна была награждена орденом Южного Креста, а также из рук президента страны получила медаль «За заслуги в сфере образования» [Мартынов 2013, с. 38]. Кроме того, стоит сказать о Г.И. Чеботареве, который
15 Липшуц А.А. Храм с настенной живописью в дремучем лесу (из истории древних майя) // Советская этнография. 1956. № 1. С. 59-71.
16 Латинская Америка: Энциклопедический справочник. В 2 т. / Гл. ред. В.В. Вольский. Т. 2. М.: Советская энциклопедия, 1982. С. 139.
написал учебник географии Уругвая, по которому обучались многие уругвайские школьники [Мосейкина 2016, с. 111].
Несмотря на то что превалирующее число представителей российской интеллигенции в Южной Америке имело техническую или естественнонаучную специальность, ученые из социально-гуманитарных наук также смогли себя проявить.
Одним из них является генерал И.Т. Беляев, который, помимо прочего, был географом, этнографом и лингвистом. С 1924 по 1932 г. по поручению правительства Парагвая И.Т. Беляев занимался исследованием области Чако. Ученый первым составил подробную карту данного региона [Мартынов 2006, с. 121]. Кроме того, И.Т. Беляев изучал языки индейцев Чако и в дальнейшем стал активным защитником их прав17.
К.П. Малиновский (1887-1968), осевший в Перу, стал известным историком и археологом, специализирующимся на изучении культуры и искусства древнего Перу, работал в Национальном музее Перу в Лиме18. Его коллегой, изучавшим культуру древних перуанских обществ, был археолог Е.Н. Яковлев (1895-1934) [Шергалин 2015].
Исходя из вышесказанного, часть переселенцев сумела адаптироваться к новым социально-профессиональным условиям. Российские иммигранты внесли весомый вклад в развитие латиноамериканских точных (математика, физика, химия и др.) и социально-гуманитарных наук (история, археология, антропология и др.).
Итак, несмотря на то что большинство российских иммигрантов в Южной Америке были высокообразованными гражданами, представителями интеллигенции, из-за трудовой политики местных компаний и правительств они были вынуждены работать на самых низкооплачиваемых должностях, которые были далеки от их изначальной специализации. Лишь единицам удалось найти работу по специальности, но после этого они стали одними из ведущих специалистов в своих областях.
Распространение переселенцами российского профессионального знания способствовало развитию трудовых отношений между местными и иммигрантами. Эти трудовые отношения можно рассмотреть в качестве обмена. Русские переселенцы, основываясь на своем опыте и умениях, способствовали развитию местной культуры, производства и науки. В ответ они могли претендовать на улучшение материальных условий. Таким образом, зарождался взаимовыгодный союз российского иммигрантского и местного латиноамериканского сообщества.
17 Стогов Н.Н. Парагвай и русские офицеры // Часовой. Брюссель. 1936. № 174. С. 16.
18 Российское научное зарубежье: Биобиблиографический справочник. С. 408.
Литература
Баркова 2012 - Баркова О.Н. Женщины русского зарубежья (1917-1939 гг.): сохранение национально-культурной идентичности // Вестник Моск. ун-та. Серия 8. История. 2012. № 5. С. 108-127.
Бочарова 2016 - Бочарова З.С. Феномен зарубежной России 1920-1930-х годов и его основные факторы // Берегиня. 777. Сова. 2016. № 2 (20). С. 79-91.
Бочарова 2017 - Бочарова З.С. Особенности адаптации русской эмиграции 1920-1930-х годов // Русское зарубежье. 2017. № 6. С. 28-39.
Заболоцкий 2009 - Заболоцкий Ж.А. Русская иммиграция в Бразилии. «В долгий путь надежды». Santa Rosa: Grafica Coli e Editora Ltda, 2009. 164 с.
Зеленин 2015 - Зеленин А.А. «Исход» из России: первая волна эмиграции // Вестник Кемеровского государственного университета. 2015. № 2-6 (62). С. 263-266.
Мартынов 2006 - Мартынов Б.Ф. Русский Парагвай. Повесть о генерале Беляеве, людях и событиях прошлого века. М.: Воениздат, 2006. 239 с.
Мартынов 2013 - Мартынов Б.Ф. Великий педагог Бразилии // Родина. 2013. № 10. С. 35-38.
Масоликова, Сорокина 2017 - Масоликова Н.Ю., Сорокина М.Ю. Русский апостол Бразилии: психолог Елена Антипова // Международная жизнь. 2017. № 15. С. 97-119.
Мосейкина 2011 - Мосейкина М.Н. Рассеяны, но не расторгнуты: русская эмиграция в странах Латинской Америки в 1920-1960 гг. М.: РУДН, 2011. 383, [1] с.
Мосейкина 2012 - Мосейкина М.Н. Русская эмиграция в Бразилии в первой половине XX века: проблемы межкультурного взаимодействия и сохранения национальной идентичности // Россия - Бразилия: транскультурные диалоги: Колл. монография. М.: Ленанд, 2012. С. 76-96.
Мосейкина 2016 - Мосейкина М.Н. Российское научное зарубежье в странах Латинской Америки и его культурно-историческое наследие // Российское научное зарубежье: люди, труды, институции, архивы: Сб. науч. трудов. Москва, 09-10 октября 2014 г. М.: Ин-т Российской истории РАН, 2016. С. 106-119.
Мухачев 2016 - Мухачев Ю.В. Из истории становления русской общины на латиноамериканском континенте // Русское зарубежье: история и современность: Сб. статей / РАН. ИНИОН. Центр комплексных исслед. росс. эмиграции; Ред.-сост. вып. Ю.В. Мухачев, Т.Г. Петрова. М.: Ин-т науч. информации по общественным наукам РАН, 2016. С. 174-194.
Парчевский 1936 - Парчевский К.К. В Парагвай и Аргентину: Очерки Южной Америки. Париж: изд. авт., 1936. 304 с.
Перепиляк 2011 - Перепиляк Т.П. Русский след в атомной программе Бразилии // Латинская Америка. 2011. № 8. С. 95-100.
Ульянова, Норамбуэна 2009 - Ульянова О.В., Норамбуэна К. Русские в Чили. Сантьяго: Usach, 2009. 423 с.
Шергалин 2014 - Шергалин Е.Э. Борис Георгиевич Подтягин (1892-1959) -орнитолог, энтомолог и директор Музея Научного общества Парагвая в Асунсьоне // Русский орнитологический журнал. 2014. Т. 23. № 1020. С. 2071-2091.
Шергалин 2015 - Шергалин Е.Э. Евгений Никандрович Яковлев (1895-1934) -почти забытый в России перуанский археолог и этноорнитолог // Русский орнитологический журнал. 2015. Т. 24. № 1186. С. 3209-3216.
Veto 2017 - Veto S. Psychoanalysis and Marxism in Chile. Two case studies: Juan Marin Rojas and Alejandro Lipschutz // Psychoanalysis and History. 2017. № 19 (1). P. 99-120.
