CC BY
37
жения, хотя наличие их обобщенного значения в таких предложениях, несомненно, присутствует.
Под импликацией местоимений мы понимаем такое явление, при котором в предложении, в его структурной схеме потенциально присутствуют незамещенные позиции местоимений. В реальном употреблении эти позиции могут замещаться и другими словами, способными вступать в коррелятивные отношения с местоимениями. Многие из таких предложений в процессе развития языка стабилизировались и превратились в структурные разновидности предложений, как, например, различные виды односоставных предложений.
Литература
1. Бабайцева, В.В. Односоставные предложения в современном русском языке / В.В. Бабайцева. М., 1968.
2. Бабайцева, В.В. Явления переходности в грамматике русского языка / В.В. Бабайцева. М., 2000.
3. Леденев, Ю.И. Класс местоимений в русском языке / Ю.И. Леденев, Л.А. Синько. Армавир, 2003.
4. Русские местоимения: семантика и грамматика. Владимир: ВГПИ, 1989.
5. Шахматов, А.А. Синтаксис русского языка / А.А. Шахматов. Л., 1941.
Э.П. ЛАВРИК ( Ставрополь)
ОСОБЕННОСТИ СОГЛАСОВАНИЯ В АППРОКСИМАТИВНЫХ КОНСТРУКЦИЯХ
Рассматривается специфика грамматического согласования аппроксимативно-количественных и аппроксимативно-порядковых конструкций в русском языке, выявляются особенности данных синтаксических моделей, обусловленные структурно-семантическими и прагматическими признаками исследуемых сочетаний.
Согласование является одним из фундаментальных явлений, имеющих место во многих естественных языках, обладающих развитой системой морфологии. Согласование как языковой факт охватывает
широкий круг проявлений, реализующихся на различных уровнях языковой системы.
В настоящее время в лингвистической науке наиболее распространенным и мотивированным является широкое понимание согласования, включающее представление синтагматических соответствий, пронизывающих всю языковую систему: от фонетики до текстового уровня [3; 5; 6]. В кругу средств, которые можно отнести к согласованию в широком понимании, инвариантным его проявлением является грамматическое. Среди явлений грамматического согласования широкое понимание также не замыкается лишь рамками словосочетания (в котором согласование понимается как синтаксическая подчинительная связь), а реализуется в различных по уровневой принадлежности и степени сложности синтаксических построениях: атрибутивных сочетаниях, аппозитивных конструкциях; в предикативном центре; в атрибутивно-анафорических (в рамках сложного предложения) и тексто-анафо-рических конструкциях.
Атрибутивные словосочетания - это те сочетания, которые основаны на уподоблении главного слова - именной части речи и зависимого - прилагательного, причастия, порядкового числительного и местоимения с категориальными признаками прилагательного.
Эталонное согласование как синтаксическая связь основано на уподоблении компонентов согласовательной конструкции в роде, числе и падеже.
В системе собственно грамматического согласования особое место занимают аппроксимативные конструкции. Формально относясь к проявлениям атрибутивного согласования в подчинительном словосочетании, эти конструкции имеют как структурные, так и семантические отличия от базовых моделей атрибутивного согласования в словосочетаниях типа первый снег, весенний день, радостная новость, что-то необычное. Аппроксимативные конструкции входят в сферу количественно-именных цельных словосочетаний, но имеют специфические структурно-семантические особенности.
Аппроксимативные конструкции выражают значение приблизительности в сфере квантитативности и основаны на упо-
© Лаврик Э.П., 2008
доблении грамматических значений имени существительного и количественного или порядкового числительного. Структурной особенностью аппроксимативных конструкций с согласованием является постпозиция числительного, благодаря которой и реализуется семантика аппрокси-мативности, «приблизительности». Типичными репрезентантами аппроксимативно-сти служат «круглые» количественные числительные от 10 до 90, а также числительные, обозначающие сотни - сто, двести, триста и т. д. Использование «некруглых» числительных в данных конструкциях практически невозможно для числительных больше десяти или чрезвычайно редко, т. к. когнитивные установки говорящего препятствуют использованию точных числовых значений для выражения приблизительности, вследствие чего семантика неопределенности снимается. Например: Писарь говорил, что туда, то есть в Сызрань и обратно, свезли бы нас рублей за десять (И.Е. Репин. Далекое близкое)1; Только из уважения, а я такой подарок присмотрю; можно сережки купить или брошь, скажем, рублей за сто (В. Маканин. Человек свиты).
Аппроксимативные конструкции подразделяются на аппроксимативно-порядковые и аппроксимативно-количественные.
Аппроксимативно-порядковые конструкции характеризуют синтаксическую связь между именем существительным и постпозитивным определением к нему, выраженным прилагательным (порядковым числительным): числа пятого; году в двадцатом; странице на пятнадцатой. Такие конструкции имеют значение приблизительного порядка.
Если отнесение аппроксимативно-порядковых конструкций к согласованию не вызывает возражений у лингвистов и они единодушны в квалификации этих конструкций, то отнесение всей парадигмы аппроксимативно -количественных конструкций к сфере согласования принимается не всеми исследователями. Наиболее традиционной является следующая точка зрения на квалификацию связи в количественно-именных конструкциях в целом: в количественно-именных сочетаниях с глав-
1 Языковой материал извлечен из Национального корпуса русского языка [Электронный ресурс]. Режим доступа://www.ruscorpora.m.
ным словом в форме именительного и винительного падежей имеет место управление (числительное управляет именем существительным - три сосны, семеро козлят), в формах косвенных падежей - согласование, причем главным компонентом является имя существительное, а числительное уподобляется ему в роде, числе и падеже (трех сосен, семерым козлятам). Этой точки зрения придерживаются академические грамматики [1; 2; 7] и большинство учебных пособий по современному русскому языку [8: 631 - 632; 9: 599 - 601], однако в научной литературе находят отражение и иные взгляды на проблему их квалификации, связанные прежде всего с проблемами автоматической обработки текста и использованием грамматики языка в прикладных целях [4].
Так, Академическая грамматика 1954 г. отмечает: «Синтаксические связи и отношения, свойственные именам числительным в русском языке, сложны в силу того, что в них отложились следы грамматических явлений разных эпох, синтаксические функции имен числительных представляют собою своеобразную комбинацию синтаксического употребления имен существительных и прилагательных» [1, II: 16]. «Прежде всего здесь дает себя знать типичное для соответствующего круга числительных противопоставление именительного и (в сочетании с неодушевленными существительными) винительного падежа формам всех других падежей. Форма именительного - винительного падежа всех числительных этого типа сочетается с формой родительного падежа имен существительных: два, три, четыре - с формой единственного числа, начиная с числительного пять - с формой множественного числа (два дня, три примера, четыре гектара, пять тетрадей, шесть страниц, двадцать коробок, сто килограммов и т. д.). Здесь наблюдается некоторая аналогия, хотя и неполная, с правилами сочетания имен существительных» (Там же).
АГ-70 квалифицирует связь числительного с именем существительным в родительном падеже как сильное беспредложное управление существительных [2: 506].
Наиболее четко эта мысль выражена в РГ-80: «... в формах им. и вин. п. числительное (количественное и собирательное) управляет неодушевл. существительным в форме род. п.: два стола, пять суток, трое
саней; во всех других падежах числительное с таким существительным согласуется: двух столов; двум столам; пяти суток, пятью сутками [7, I: 574]. И действительно, используя критерии определения способа синтаксической связи, введенные В.А. Белошапковой [8: 625 - 631], можем констатировать, что в именительном и винительном падежах между главным и зависимым компонентами устанавливаются связи предсказующие, обязательные с собственно синтаксическими (комплетив-ными) отношениями, характерные для сильного управления.
Аппроксимативно-количественные конструкции характеризуют синтаксическую зависимость числительного от имени существительного в количественных группах со значением приблизительного количества типа дней двух, годам к трем, шагов с пятнадцати. Например: Я и на то согласился и в сопровождении человек четырех вооруженных слуг, перекрестясь на все четыре стороны, отправился в путь, горя нетерпением скорее окончить все сии церемонии (В.Т. Нарежный. Российский Жилблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова); К половине августа они переселяются опять в большие болота и там, вместе с бекасами, остаются до отлета, который, впрочем, всегда бывает ранее бекасиного также неделями двумя (С.Т. Аксаков. Записки ружейного охотника Оренбургской губернии, 1852). При этом к согласованию, как мы уже установили, относятся лишь употребления в косвенных падежах.
Часть аппроксимативных конструкций имеет в своем составе предлог, управляющий главным компонентом согласовательной конструкции. Например: Он уехал году в семьдесят пятом. Перемещение предлога в иную позицию невозможно, т. к. полностью утрачивается аппроксимативный характер отношений и меняется лексическая и грамматическая семантика синтаксической конструкции: Он уехал в семьдесят пятом году. Предлог находится внутри аппроксимативно-количественных и аппроксимативно -порядковых конструкций, перед количественным числительным или порядковым числительным (прилагательным).
Исследуемые конструкции могут иметь лексический конкретизатор (чаще частицы, например, еще, уже и др.).
Добрела она к ним, вероятно, уже часу во втором (Ф.М. Достоевский. Дневник писателя); Захожу к нему вчера уже часу в третьем, а он еще не одет: сидит на кровати и держит в руках сапог (М.П. Арцыбашев. У последней черты); А тут уже дня три не зевнуть, не засмеяться (Красота, здоровье, отдых: Медицина и здоровье // Форум на eva.ru. 2005); Ну еще человек пять или десять (Катя Метелица. Фруска // Столица. 1997.06.17). Возможность использования лексических конкретизаторов строго ограничена условиями контекста, прежде всего лексическим наполнением предложения. Так, невозможно использование частиц в предложениях типа Об этом говорится главе в первой; Сбой произошел уже на шаге первом алгоритма (примеры Л.Л. Иом-дина). Л.Л. Иомдин отмечает, что неправильность подобных выражений «носит не грамматический, а скорее прагматический характер» [3: 157].
Лексическая приблизительность может быть также подчеркнута при помощи вводных конструкций с семантикой неуверенности: Наверное, часу во втором ночи раздался телефонный звонок (С. Пилявская. Грустная книга, 2000); Под вечер, думаю, часу в пятом, мы подъехали к большому кишлаку Джалал-Абад, расположенному на другом берегу широкой реки (Карадарья, образующая слиянием с Нарыном Сырдарью) (А. Татищев. Земли и люди: В гуще переселенческого движения); Не знаю, говорю, может и еще дня три, до почты (В.Г. Короленко. Чудная); сирконстантов с семантикой приблизительности как в пре-, так и в постпозиции: Столь же растерянные лица были и у пеших провожающих, которые, в количестве человек трехсот примерно, медленно шли за похоронной машиной (М.А. Булгаков. Мастер и Маргарита). Еще должно заметить, что молодые травники поднимаются, то есть начинают летать, неделями двумя ранее молодых болотных куликов, ранее всей куличьей породы, кроме бекасов: в моих записках замечено, что в 1815 году травники поднялись 8 июня! (С.Т. Аксаков. Записки ружейного охотника Оренбургской губернии); «Да ты, молокосос, - выражение неосновательное со стороны Кирсанова: Nicolas был старше его годами пятью, - выслушал бы прежде» (Н.Г. Чернышевский. Что делать?).
В аппроксимативных конструкциях согласуются два компонента, главный из которых - имя существительное или его
функциональный аналог, и зависимый -количественное или порядковое числительное (прилагательное). Традиционно считается, что главный и зависимый компоненты уподобляются друг другу в категориях рода, числа и падежа. Целесообразно в список этих категорий добавить одушевленность/неодушевленность, поскольку данный признак является релевантным для выделения согласования, а иногда и единственным для установления способа связи. Принято говорить о том, что главный и зависимый компоненты имеют одинаковые категории, в которых они уподобляются (имеют одно и то же семантическое и грамматическое наполнение). Однако грамматическая сущность одноименных категорий главного и зависимого компонентов в подчинительных и, в частности, аппроксимативных сочетаниях различна. Главный компонент согласовательной конструкции в аппроксимативных сочетаниях обладает несловоизменительными, изначально ему присущими категориями рода, числа, падежа, одушевленности/неодушевленности. Зависимый компонент воспринимает эти категории как «отраженные», приобретенные в процессе уподобления, и потому они квалифицируются как словоизменительные.
Таким образом, аппроксимативные конструкции находят свое место - ближней периферии - в согласовательной модели, репрезентируя основные свойства инвариантных атрибутивных конструкций и вместе с тем включая особенности, диктуемые их грамматической и лексической семантикой.
Литература
1. Грамматика русского языка. М.: Изд-во АН СССР, 1954.
2. Грамматика современного русского литературного языка / под ред. Н. Ю. Шведовой. М., 1970.
3. Иомдин, Л.Л. Автоматическая обработка текста на естественном языке: модель согласования / Л.Л. Иомдин. М.: Наука, 1990.
4. Иомдин, Л.Л. Согласование в современном русском языке (с точки зрения автоматического анализа и синтеза текстов): дис. ... канд. филол. наук / Л.Л. Иомдин. М., 1981.
5. Мельчук, И.А. Поверхностный анализ русских числовых выражений / И.А. Мельчук. Wien, 1985.
6. Плунгян, В.А. Общая морфология: Введение в проблематику: учеб. пособие / В.А. Плунгян. 2-е изд., испр. М.: Едиториал УРСС, 2003.
7. Русская грамматика: науч. тр. / Рос. акад. наук, Ин-т рус. яз. им. В. В. Виноградова. М., 2005. Репринтное изд.
8. Современный русский язык: учеб. для филол. спец. высш. учеб. заведений / В.А. Бе-лошапкова, Е.А. Брызгунова, Е.А. Земская [и др.]; под ред. В.А. Белошапковой. М.: Азбуковник, 1999.
9. Современный русский язык. Фонетика. Лексикология. Словообразование. Морфология. Синтаксис: учебник / Л.А. Новиков, Л.Г. Зубкова, В.В. Иванов [и др.]; под общ. ред. Л.А. Новикова. СПб.: Изд-во «Лань», 2001.
10. Corbett, G.G. Agreement in Slavic. Position paper. Comparative Slavic Morphosyn-tax / G.G. Corbett. Bloomington - Indiana, 1988. 5 - 7 June.Version 1.
11. Corbett, G.G. Resolution rules for gender agreement in Tsakhur / G.G. Corbett // Типология и теория языка. От описания к объяснению. К 60-летию А.Е. Кибрика / под ред. Е. В. Рахилиной, Я. Г. Тестельца. М.: Яз. рус. культуры, 1999. С. 401 - 411.
О.В. ЧЕВЕЛА (Казань)
О СТИЛИСТИЧЕСКОЙ ФУНКЦИИ РОДИТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТУРГИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ
Освещаются вопросы поэтического синтаксиса литургической поэзии. Рассматриваются стилистическая и экспрессивная функции родительного имени в тесной взаимосвязи с архитектоникой текста. Варьирование на инвариантной основе в литургическом дискурсе связывается с особенностями авторской экзегезы и универсальными принципами создания литературного текста в византийской традиции.
Перевод библейских книг на греческий язык положил начало взаимодействию и взаимопроникновению двух культурных традиций. «Возникшая в результате этого взаимодействия христианская поэзия на греческом языке, начиная с так называ-
© Чевела О.В., 2008
