CC BY
84УДК 347
ББК 67
DOI 10.24411/2073-3313-2020-10478
ОСОБЕННОСТИ СОГЛАШЕНИЙ О ПОДСУДНОСТИ КОРПОРАТИВНЫХ СПОРОВ, ОСЛОЖНЕННЫХ ИНОСТРАННЫМ ЭЛЕМЕНТОМ
Сергей Сергеевич ЧЕКУЛАЕВ, старший преподаватель кафедры гражданского права и процесса Юридической школы Дальневосточного федерального университета, г. Владивосток E-mail: chekylaev@mail.ru
Научная специальность по публикуемому материалу: 12.00.03 — гражданское право;
предпринимательское право; семейное право; международное частное право
Аннотация. При рассмотрении в судебном порядке корпоративных споров, осложненных иностранным элементом, одним из основных вопросов, требующих решения, становится определение международной подсудности, с учетом того, что в национальных юрисдикциях он может решаться по-разному, порождая разнообразные коллизии. Институт международной подсудности непосредственно влияет на защиту прав и законных интересов как зарубежных, иностранных организаций, так и российских компаний. Проблемным вопросом в данной сфере остается наличие различных правовых подходов, в которых, с одной стороны, необходимо учитывать регулирование национального права, а с другой стороны, систему права другого иностранного государства.
Конфликт интересов двух сторон вызывает различные коллизии, требующие разрешения в соответствии с действующими компетентными органами. Нередко взаимное сотрудничество осложняется вследствие негативной перспективы такого исхода дела. Одним из наиболее эффективных способов урегулирования конфликтов в данной ситуации и лучшего взаимодействия между участниками спорного правоотношения является заключение пророгационных соглашений. Перспектива заключения такого соглашения позволит сторонам наиболее полно предусмотреть все риски взаимовыгодного сотрудничества и, следуя установленной договоренности, определить в целях разрешения споров, которые возникли или могут возникнуть в связи с конкретными правовыми отношениями, суды какого государства будут разрешать данный конфликт.
Автором затрагиваются коллизионные вопросы заключения пророгационных соглашений, проблемы их толкования и определения пределов действия, которые определяются правилами императивной подсудности, а также анализируется возможность включения соответствующих положений в учредительные документы организаций. В последнем случае устав корпоративной организации должен рассматриваться как договор, охватывающий как отношения между ее участниками, так и отношения между ними и учрежденным ими юридическим лицом, и в силу этого являющийся обязательным для них. Приобретение статуса участника корпорации предполагает безусловное присоединение к соглашению о подсудности корпоративных споров.
Ключевые слова: корпоративные споры, пророгационное соглашение, международная подсудность, теории подсудности, иностранные компании, правоотношения, компетенция, иностранный элемент, юрисдикция, суд, коллизионные вопросы.
Annotation. When considering corporate disputes complicated by a foreign element in court, one of the main issues that needs to be resolved is the definition of international jurisdiction, given that it can be resolved in different ways in national jurisdictions, giving rise to various conflicts. The institution of international jurisdiction directly affects the protection of the rights and legitimate interests of both foreign and exterior organizations and Russian companies. A problematic issue in this area is the presence of various legal approaches, in which, on the one hand, it is necessary to take into account the regulation of national law, on the other, the legal system of another foreign state.
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2020
The conflict of interests of the two parties gives rise to various conflicts that require resolution in accordance with the acting competent authorities. Often, mutual cooperation is complicated due to the negative prospects for such an outcome of the case. One of the most effective ways of resolving conflicts in this situation and better interaction between the parties to the disputed legal relationship is the conclusion of prorogation agreements. The prospect of concluding such an agreement will allow the parties to fully foresee all the risks of mutually beneficial cooperation and, following the established agreement, determine, in order to resolve disputes that have arisen or may arise in connection with specific legal relations, the courts of which state will resolve this conflict.
The author touches on the conflict of laws issues of their conclusion, the problems of their interpretation and determination of the limits of action, which are determined by the rules of mandatory jurisdiction, and also analyzes the possibility of including relevant provisions in the constituent documents of organizations. In the latter case, the Charter of a corporate organization should be considered as a contract that covers both the relations between its participants and the relations between them and the legal entity established by them, and therefore is binding on them. Acquiring the status of a Corporation participant implies unconditional accession to the agreement on jurisdiction of corporate disputes.
Keywords: corporate disputes, prorogation agreement, international jurisdiction, theories of jurisdiction, foreign companies, legal relations, competence, foreign element, jurisdiction, court, divisive issues.
При рассмотрении в судебном порядке корпоративных споров, осложненных иностранным элементом, одним из основных вопросов, требующих решения, становится определение международной подсудности, с учетом того, что в национальных юрисдик-циях он может решаться по-разному, порождая разнообразные коллизии. Обычно выделяют три теории подсудности: романскую, ориентированную на личный закон любой из сторон спора; германскую, в основе которой лежит критерий места нахождения ответчика; англо-американскую (общего права), реализация которой предполагает установление места физического присутствия ответчика в стране суда, что в отношении юридического лица означает не только место учреждения, но и место осуществления деятельности.
Достаточно действенным инструментом решения данной проблемы считается заключение соглашения о подсудности, предполагающего достижение договоренности двух или более лиц, определяющей в целях разрешения споров, которые возникли или могут возникнуть в связи с конкретными правовыми отношениями, суды того или иного государства, в том числе специализированные, с исключением юрисдикции любых других судов.
Как следует из ст. 249 АПК РФ, указание в пророгационном соглашении арбитражного суда Российской Федерации как обладающего компетенцией по рассмотрению возникшего или могущего возникнуть спора влечет за собой признание его обладающим исключительной ком-
петенцией по рассмотрению данного спора, что имеет принципиальное значение для последующего исполнения решения, если одной из сторон будут предприняты попытки инициировать процесс в ином государстве.
Оценивая существующие требования, следует учитывать, что положения Гаагской конвенции в отношении соглашений о выборе суда от 30 июня 2005 г.1 не применимы к корпоративным спорам в силу прямого указания на исключение из сферы ее действия вопросов, относящихся к действительности, недействительности и прекращению деятельности юридических лиц, а также к действительности решений их органов, банкротству и аналогичным вопросам (ст. 2).
В этих условиях принципиальным является вопрос о праве, определяющем действительность такого соглашения. Регламент ЕС № 1215/ 2012 в этом случае закономерно отсылает к lex fori, т.е. законодательству того государства, суды которого были выбраны сторонами, в том числе его коллизионным нормам (п. 20 преамбулы), одновременно оговаривая вопрос о форме такого соглашения, который решается достаточно гибко.
Предполагается, что оно может заключаться или быть подтверждено не только в письменной форме, которая считается соблюденной также в случае обмена сообщениями по электронной почте, позволяющего в течение длительного времени сохранять доказательство его заключения, но и в форме, соответствующей установившейся между сторонами практикой либо соответ-
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2020
ствующей известным сторонам обычаям делового оборота (ст. 25).
В отношении пророгационных соглашений, определяющих компетенцию российских судов, ВС РФ указал, что его обязательная письменная форма, предусмотренная ч. 2 ст. 249 АПК РФ, считается соблюденной, если оно составлено в виде отдельного соглашения, оговорки в договоре либо достигнуто путем обмена документами, включая электронные, передаваемые по каналам связи, позволяющим достоверно установить, что документ исходит от другой стороны (далее — Постановление Пленума ВС РФ от 27 июня 2017 г. № 23)2.
В этом смысле заслуживает внимания вопрос о возможности включения соответствующей оговорки в учредительные документы юридического лица.
Следует отметить, что российские суды принципиально не возражают против такого решения.
Рассматривая исковое требование Д. к ООО «ИНТЕР-СУХУМ» об исполнении обязанности предоставить для ознакомления документы участнику Общества, суды оценили представленные в качестве доказательств заключения соглашения об определении компетенции устав и учредительный договор Общества, в которых предусмотрено, что споры между участниками ООО и самим Обществом подлежат рассмотрению в судах Российской Федерации по месту регистрации участника ООО на территории Российской Федерации, являющегося истцом либо ответчиком по делу, в соответствии с подведомственностью, установленной нормативно-правовыми актами Российской Федерации. Вывод о признании его недействительным был сделан лишь по причине отсутствия подписи ООО «ИНТЕР-СУХУМ», что, по мнению суда, свидетельствовало об отсутствии доказательства волеизъявления ответчика на передачу данной категории споров в арбитражный суд Российской Федерации3.
Но если соблюдение требуемой для проро-гационного соглашения письменной формы в отношении учредительных документов вопросов не вызывает, то правовая природа данных документов, воспринимаемая в национальных юрис-дикциях по-разному, может породить сомнения относительно возможности достижения соглашения о подсудности подобным образом.
Показательно в этом смысле решение Суда ЕС по делу Powell Duffryn plc v Wolfgang Petereit,
Case C-214/89 [1992], ECR I-17454, где английская компания Powell Duffryn plc отрицала правомерность включения положений о юрисдикции в устав, отмечая, что он не может рассматриваться как соглашение, поскольку является нормативным по своей природе, в силу чего его содержание не открыто для обсуждения акционерами. Более того, последние даже сталкиваются с риском введения положений против их явного желания.
Другая сторона, основываясь на немецком праве и, в частности, на положениях немецкого закона «Об акционерных обществах» (Aktiengesetz), настаивала на договорной природе устава, что позволяет рассматривать содержащуюся в них оговорку о юрисдикции как соглашение.
В этих условиях Суд, опираясь на ранее сформированную позицию, согласно которой обязательства, налагаемые на лицо в качестве члена ассоциации, должны рассматриваться как договорные обязательства на том основании, что членство в ней создает между членами тесные связи того же рода, что и те, которые создаются между сторонами договора5, пришел к выводу о сопоставимости связей между акционерами компании с отношениями между сторонами договора. Создание компании было рассмотрено им как выражение существования общности интересов между акционерами в стремлении к достижению общей цели.
На основании этого Суд, признавая принципиальные отличия устава как основного инструмента, регулирующего отношения между акционером и компанией, и договора, сделал вывод о том, что для целей применения положений о возможности достижения соглашения о юрисдикции по корпоративным спорам устав общества должен рассматриваться как договор, охватывающий как отношения между акционерами, так и отношения между ними и учрежденной ими компанией, и в силу этого являющийся обязательным для них (пункты 8, 9, 13—17).
Тем не менее следует подчеркнуть, что положение акционеров в отношении устава общества, которое является выражением существования общности интересов между акционерами в достижении общей цели, отличается от положения, упомянутого в вышеупомянутом постановлении, стороны договора купли / продажи в отношении общих условий продажи.
Был поднят и другой принципиальный вопрос: является ли существенным тот факт, что заинтересованный субъект стал акционером после включения соответствующей оговорки в ус-
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2020
тав или выступал против принятия этого положения. Суд посчитал, что независимо от способа приобретения акций каждый человек, который становится акционером компании, знает или должен знать, что он связан обязательствами компании, а, следовательно, получение статуса акционера само по себе означает готовность подчиняться всем положениям, содержащимся в уставе компании, и решениям, принятым органами управления в соответствии с положениями применимого национального законодательства и устава, даже если он не согласен с некоторыми из них. Любое другое толкование привело бы к умножению числа юрисдик-ций по спорам, возникающим из одних и тех же правовых и фактических отношений между компанией и ее акционерами, и противоречило бы принципу правовой определенности. Следовательно, если устав общества содержит положение о юрисдикции, считается, что каждый акционер осведомлен об этом положении и фактически согласен на это, если устав размещен в месте, к которому акционер может иметь доступ (пункты 19—29).
В отношении договорной подсудности также возникали сомнения относительно возможности заключения так называемых двусторонних соглашений, предполагающих передачу спора в суд по месту нахождения заявителя, в качестве которого потенциально может вступить любая сторона. Подобная неопределенность давала основание судам говорить о неприемлемости подобного способа решения вопроса о подсудности, а в литературе встречалось категоричное утверждение о том, что «формулировки, которые не содержат ссылки на конкретный юрисдикци-онный орган, недопустимы»6.
Однако ВС РФ сформулировал достаточно четкую позицию по данному вопросу, опираясь на максимально широкую трактовку автономии воли сторон, признав заключенным и исполнимым пророгационное соглашение, согласно которому споры из правоотношений сторон должны рассматриваться в суде страны той стороны, которая в будущем выступит истцом (или ответчиком). При этом исполнимость такого соглашения связывается с возможностью установить истинное намерение (действительную волю) сторон в отношении компетенции арбитражного суда. Соответственно, при волеизъявлении сторон на рассмотрение экономического спора в арбитражном суде Российской Федерации в отсутствие указания на конкретный арбитражный
суд, для его определения применяются нормы АПК РФ о подсудности, а при невозможности определения внутригосударственной подсудности спор подлежит рассмотрению в Арбитражном суде Московской области (Постановление Пленума ВС РФ от 27 июня 2017 г. № 23).
В контексте волеизъявления сторон заслуживают внимания проблемы «диспаритетных» соглашений, которые представляют собой особую разновидность пророгационных соглашений, предоставляющих возможность выбора компетентного суда только одной из сторон.
В настоящее время Пленум ВС РФ достаточно четко определил, что соглашение о разрешении споров, закрепляющее такое право выбора только за одной стороной договора, является недействительным в части лишения другой стороны возможности выбора тех же способов разрешения спора. В этом случае каждая из сторон обладает правом воспользоваться любым способом разрешения спора из тех, которые предусмотрены в заключенном соглашении7.
Эта позиция, будучи сформулированной в отношении арбитражной оговорки, гораздо раньше была высказана в отношении пророга-ционного соглашения. В частности, было отмечено, что требование об указании конкретного суда в соглашении о договорной подсудности не соответствует действующему законодательству Российской Федерации8.
Очевидно, что ВС РФ рассматривает этот вопрос с позиции процессуального законодательства и принципа равного доступа к правосудию. При этом вопрос о передаче дела на рассмотрение российского суда возникнет, только если он упомянут в соглашении среди судов, компетентных рассматривать спор. Если в этом качестве был указан суд иного государства, то признание соглашения нелегитимным не может служить основанием для признания компетенции российского суда.
В случае заключения соглашения в пользу иностранного суда по делу, не отнесенному к исключительной компетенции российских судов, арбитражный суд Российской Федерации по смыслу ст. 252 АПК РФ оставляет исковое заявление без рассмотрения, за исключением случаев, если он установит, что такое соглашение недействительно, утратило силу, не может быть исполнено или не предусматривает исключение компетенции арбитражных судов Российской Федерации (ч. 5 ст. 3, п. 5 ч. 1 ст. 148 АПК РФ). При этом данные правила применяются
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2020
вне зависимости от того, находится ли в производстве иностранного суда дело по спору между сторонами пророгационного соглашения (п. 11 Постановления Пленума ВС РФ от 27 июня 2017 г. № 23).
Важным является и вопрос о пределах действия пророгационного соглашения, которые традиционно определяются действием императивной подсудности. АПК РФ в связи с этим особо оговаривает, что оно не должно изменять исключительную компетенцию иностранного суда (ч. 1 ст. 249 АПК РФ).
По мнению Я.В. Грель, это положение «не согласуется с сущностью пророгации и выглядит чужеродным в системе норм международного гражданского процесса», поскольку стороны не связаны lex fori derogati9. Однако с подобной позицией трудно согласиться, учитывая потенциальные риски неисполнения вынесенного решения в государстве, чья исключительная подсудность будет проигнорирована. Кроме того, подобные законодательные формулировки по сути являются проявлением международной вежливости, т.е. уважения к позиции другого государства относительно тех правовых ситуаций, в отношении которых они считает себя исключительно заинтересованным.
В силу этого, как отмечает М.А. Митина, «национальный суд по собственной инициативе обязан проверить, не нарушается ли исключительная международная подсудность иностранного суда по правилам национального пра-ва»10, которая, впрочем, также определяется по-разному.
В целом толкование соглашения о международной подсудности, равно, как и оценка действительности согласия стороны на его заключение , устанавливаются на основании lex causae, ввиду того, что данные вопросы не урегулированы lex fori и непосредственно связаны с договором, содержащим соглашение о международной подсудности11.
С учетом изложенного можно отметить, что пророгационные соглашения позволяют отчасти разрешить существующие коллизии при определении международной подсудности. При этом для целей применения положений о возможности достижения соглашения о юрисдикции по корпоративным спорам устав корпоративной организации должен рассматриваться как договор, охватывающий как отношения между ее участниками, так и отношения между ними и учрежденным ими юридическим лицом,
и в силу этого являющийся обязательным для них. Приобретение статуса участника корпорации предполагает безусловное присоединение к соглашению о подсудности корпоративных споров.
Пределы пророгационного соглашения определяются действием императивной подсудности. В этом смысле включение в АПК РФ положения о недопустимости изменения исключительной компетенции иностранного суда является проявлением международной вежливости, одновременно учитывает потенциальные риски неисполнения вынесенного решения в государстве, чья исключительная подсудность будет проигнорирована.
1 Convention of 30 June 2005 on Choice of Court Agreements // URL: https://www.hcch.net/en/instruments/conventions/ full-text/?cid=98
2 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2017 г. № 23 «О рассмотрении арбитражными судами дел по экономическим спорам, возникающим из отношений, осложненных иностранным элементом» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2017. № 8.
3 Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 08.09.2011 г. по делу № А43-4833/2011
4 URL: https://eur- lex. europa. eu/resource. html?uri= cellar:130deaf0-6081-4137-9bab-aea8204900c5.0002.06/ DOC_1&format=PDF
5 Martin Peters Bauunternehmung GmbH v Zuid Nederlandse Aannemers Vereniging: Judgment of the Court of 22 March 1983 // URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/en/TXT/?uri=CELEX%3A61982CJ0034
6 Грель Я.В. Институт договорной подсудности в гражданском процессуальном праве // Адвокатская практика. 2007. № 1. С. 44.
7 О выполнении судами Российской Федерации функций содействия и контроля в отношении третейского разбирательства, международного коммерческого арбитража: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10.12.2019 г. № 53 // Рос. газ. 2019. 25 дек.
8 Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 05.12.2017 г. № 85-КГ17-36 // URL: https:// www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/71733858/
9 Грель Я.В. Указ. соч. С. 46.
10 Митина М.А. О понимании сущности регулирования международной подсудности: современные тенденции // Известия вузов. Правоведение. 2010. № 4. С. 233, 229—239.
11 Елисеев Н.Г., Вершинина Е.В., Костин А.А. Коллизионное регулирование соглашений о международной подсудности // Вестник гражданского процесса. 2013. № 2. С. 127—144.
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2020
Библиографический список
1. Convention of 30 June 2005 on Choice of Court Agreements // URL: https://www.hcch.net/ en/instruments/conventions/full-text/?cid=98
2. Powell Duffryn plc v Wolfgang Petereit, Case C-214/89, [1992], ECR I-1745 // https://eur-lex.europa.eu/resource.html?uri=cellar:130deaf0-60 81-413 7-9bab-aea8204900c5.0002.06/ DOC_1&format=PDF
3. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2017 г. № 23 «О рассмотрении арбитражными судами дел по экономическим спорам, возникающим из отношений, осложненных иностранным элементом» // Бюллетенв Верховного Суда РФ. 2017. № 8.
4. О выполнении судами Российской Федерации функций содействия и контроля в отношении третейского разбирателвства, международного коммерческого арбитража: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10.12.2019 г. № 53 // Рос. газ. 2019. 25 дек.
5. Определение CK по гражданским делам Верховного Суда РФ от 05.12.2017 г. № 85-КГ17-36 // URL: https://www.garant.ru/products/ipo/ prime/doc/71733858/
6. Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 08.09.2011 г. по делу № А43-4833/2011
7. Грелъ Я.В. Институт договорной подсудности в гражданском процессуалвном праве // Адвокатская практика. 2007. № 1.
8. Елисеев Н.Г., Вершинина Е.В., Костин A.A. Коллизионное регулирование соглашений о международной подсудности // Вестник гражданского процесса. 2013. № 2. С. 127—144.
9. Митина M.A. О понимании сущности регулирования международной подсудности: современные тенденции // Известия вузов. Правоведение. 2010. № 4. С. 229—239.
10. Martin Peters Bauunternehmung GmbH v Zuid Nederlandse Aannemers Vereniging: Judgment of the Court of 22 March 1983 // URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/en/TXT/?uri=CE-LEX%3A61982CJ0034
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ЮНИТИ-ДАНА» ПРЕДСТАВЛЯЕТ
Гражданский процесс. Учебник для студентов вузов, обучающихся по направлению подготовки «Юриспруденция», специальности «Правоохранительная деятельность» / Под ред. Л.В. Тумановой, Н.Д. Амаг-лобели. 9-е изд., перераб. и доп. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2019. 687 с.
ISBN 978-5-238-03168-2
На основе современного законодательства системно и комплексно раскрыты основные темы курса: цели, задачи, принципы гражданского судопроизводства, сущность и источники гражданского процессуального права, гражданские процессуальные правоотношения, понятие доказательств и доказывания, участники и сроки судопроизводства, порядок и особенности его ведения. Рассмотрены основные положения арбитражного процесса, нотариата, третейского суда, а также порядок обращения российских граждан в Европейский суд по правам человека.
Особое внимание уделено порядку пересмотра судебных постановлений в судах апелляционной, кассационной и надзорной инстанций, особенностям производства по делам, связанным с выполнением функций содействия и контроля в отношении третейских судов, а также пересмотру по новым или вновь открывшимся обстоятельствам судебных постановлений, вступивших в законную силу.
Учтены последние изменения, внесенные в Гражданский процессуальный кодекс РФ, по состоянию на 1 апреля 2018 г. Для студентов, аспирантов и преподавателей высших и средних специальных учебных заведений юридического профиля, а также для всех интересующихся вопросами гражданского процесса.
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2020
