CC BY
7
УДК 811.554 ГРНТИ 16.41.61
ОСОБЕННОСТИ СЛОВООБРАЗОВАНИЯ МОДАЛЬНЫХ И ЭВИДЕНЦИАЛЬНЫХ ГЛАГОЛОВ _В ДИАЛЕКТАХ ЮКАГИРСКОГО ЯЗЫКА_
DOI: 10.31618/ESU.2413-9335.2020.4.80.1126 Лукина Маргарита Петровна
к. филол. н., научный сотрудник Отдела северной филологии, Института гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера Сибирского отделения Российской академии наук г. Якутск, Республика Саха (Якутия), РФ 677000, ул. Петровского, дом 1
FEATURES OF WORD FORMATION MODAL AND EVIDENTIAL VERBS IN THE DIALECTS OF THE YUKAGIR LANGUAGE
Lukina Margarita Petrovna
PhD in Philology, Researcher Fellow Northern Philology,
The institute for Humanities Research and Indigenous Studies of the North Russian Academy of Sciences Siberian Branch.
Yakutsk, Republic of Sakha (Yakutia), RF 677000, Petrovsky street, house 1
АННОТАЦИЯ
В статье раскрываются особенности словообразования модальных и эвиденциальных глаголов в тундренном и колымском диалектах юкагирского языка. В результате анализа словообразования глаголов в юкагирских языках сделаны выводы: 1) употребление в речи модальных глаголов, одними из компонентов которых являются форманты (ТЮ): -мораw=, -мори=, -бунь= (-буол=, -буонь), -кеди; (ЛЮ): -можуу=, -можи=, -уол/-миэби~биэби/дин=, а также эвиденциальных глаголов с формантами (ТЮ и ЛЮ): -льэ/-льэл; =льэл-тэ, свидетельствует о развитии грамматического строя юкагирских языков, -постепенный переход полнозначных слов в суффиксы глаголов; 2) вышеуказанные форманты выполняют роль своеобразных словообразовательных средств.
ABSTRACT
The article reveals the features of word formation of modal and evidential verbs in the tundra and Kolyma dialects of the Yukaghir language. As a result of the analysis of the word formation of verbs in the Yukaghir languages, the following conclusions were drawn: 1) the use of modal verbs in speech, one of the components of which are formants (TYu): -moraw =, -mori =, -bun = (-buol =, -buon), - kadi; (LYu): -mozhuu =, -mozhi =, -uol / -miebi ~ biebi / din =, as well as evidential verbs with formants (TYu and LYu): -le / -lel; = lel-te, testifies to the development of the grammatical structure of the Yukaghir languages, - a gradual transition of full-valued words to verb suffixes; 2) the above formants play the role of a kind of derivational means.
Ключевые слова: юкагирский язык, тундренный диалект, колымский диалект, модальные глаголы.
Keywords: yukaghir language, tundra dialect, Kolyma dialect, modal verbs.
В результате анализа словообразования глаголов в языках юкагиров выявлены особенности словообразования сложных модальных глаголов и их значений, образующихся посредством формантов: 1) в языке тундренных юкагиров (далее ТЮ) -мораw=, -мори=, -бунь= (-буол=, -буонь), -квди; 2) в языке лесных юкагировь (далее ЛЮ) -можуу=, -можи=, -уол/-миэби~биэби/дин. Ранее, исследователями юкагирского языка указанные форманты включались в состав суффиксов наклонений и рассматривались как словоизменительные аффиксы [3, с. 124-129; 8, с. 152-163]. Своеобразием лексического значения сложных модальных глаголов в юкагирском языке является выражение отношения к действию, при этом отношения модального т. е. его необходимости, возможности или желательности. Общее значение данного «неполнозначного»
слова - значение необходимости, но в различных условиях контекста на него могут наслаиваться различные оттенки такие, как долженствование, обязательность, неизбежность, вынужденность, предназначение и т. п. Употребление форманта -моран= в ТЮ предполагает невозможность несовершения действия, указывает на необходимость выполнения:
1. Глаголы с компонентом -мораw= большей частью передают необходимость, заключающейся в обязательности или неизбежности каких-то процессов или явлений, вызванных определенными фактами объективной действительности или возникающих при определенных условиях. Следующие примеры могут служить иллюстрацией выражения значения глаголов с компонентом -мораw= в значении долженствования: ТЮ 1) Мэтул эл
лим>эльэкик, тэн мэт мэр
индъэйуолмора-мнъэйэн. Меня не отвлекайте, я должна шитьем заниматься; 2) Искуолэ уорпэк кэлуйуолмора'юньэнул. Школьники должны прийти.
В ЛЮ вместо глаголов с компонентом -мораw= ТЮ в значении долженствования
употребляются глаголы с компонентом -можи=: 1) Мэт угуйэ кэм>эй можийэ «Я завтра должен буду ехать» [4, с. 144].
2. Следующие примеры показывают, что сложные модальные глаголы в ТЮ с компонентом -мораw= выражают уверенность говорящего лица в том, что действие в будущем - обязательность, неизбежность. При переводе предложений можно было бы добавить слово "обязательно": 1) Тэтул пуньуолмораw лукунбурэбэ§а, эгуойиэ ханаар мэ квткэйтэли. К той земле местности, где тебя обязательно должны убить, завтра доедем.
3. Сложные модальные глаголы в ТЮ с компонентом -мораw= выражают значение предназначения: Ааwэйуолгинмораw м>аай икэр; лэвдэйуолгинморам> м>аай икэр. Отдельно приготовили место, где (он) будет спать; отдельно приготовили место, где (он) будет есть.
В следующем примере к модальному глаголу с компонентом -мора^= присоединяется архаичная основа -нол со значением «быть»: Льуку монийуол§а кудэриэнунка,
хандьэльэдэwйуолмораwкол, эм>ри лэйкэнуол. В маленький желудок (оленя) складывают (жир), предназначенный для зимней еды.
В ЛЮ ранее зафиксированный Е.А. Крейновичем формант -можуу= не был обсужден с лесными юкагирами, однако примеры, записанные им свидетельствуют об указании этого форманта на предназначение: Тик шаал лэмэмодьуук? Это дерево для чего? Колисэмодьуук. Для лыж [4, с. 145.].
4. При характеристике сложных модальных глаголов с компонентом -мори=, выражающего необходимость, обычно подчеркивается меньшая категоричность передаваемого им значения необходимости, вследствие чего в ТЮ он часто употребляется для выражения вынужденности и уступки, в смысле «придется сделать что-то»: 1) Кэлуйуол§а, мэт аарии поньимэк, маалэк мэр ууморин. Когда (я) ходил, свое ружье забыл, ну что ж, придется пойти (за ним). 2) Мидьэрпэй чуул, мэ лэ^морик. «(Ох), свежее мясо, придется есть».
В ЛЮ вместо глаголов с компонентом -мори= ТЮ, в значении необходимости для выражения вынужденности, в смысле «придется сделать что-то», употребляются глаголы с компонентом -можи: 1) Так шаал чинэможи. «Это дерево придется срубить»; 2) Омось, лэндэможийэ. «Хорошо, есть придется» [4, с. 144.].
5. Модальные глаголы с -мори= могут выражать условие в значении «если, действительно...»: Амутнэк - урааморил§анэ, чугумуморил§анэ, аринньэйуморил§анэ wэрwэмусулкинь, - мэтчамиэньтадит. Хорошо
учиться, если, действительно, будешь, если, действительно, быстрым будешь, если, действительно, ловким будешь, (тебя) чтобы сделать сильным, - своему старшему брату отдам.
Сложные модальные глаголы с компонентом -мори= выражают также модальное значение вероятности и возможности, т.е. могут употребляться в значении русского глагола «могу»: 1) Мэт тэтинь тук книга мэ тадиморик. «Я могу тебе дать эту книгу». 2) Мэт эл м>иэморийэк». Я не могу сделать.
Сложные модальные глаголы с компонентом -можи= в ЛЮ выражают также значение вероятности и возможности: 1) Эламдэможи. «Не умрет, наверное»; 2) Твнбэможи. «Сильным будет, наверное» [4, С. 144].
Сложными модальными глаголами, выражающими волеизъявление, в ТЮ являются глаголы с компонентами -бунь= (-буол=, -буонь), которые выражают разные оттенки волеизъявления - желание, намерение, стремление в различной степени, а при отрицании - нежелание, отказ совершить какое - то действие. Действия-состояния при этом могут быть происходившие, происходящие или действия, которые могут произойти в будущем.
1. Основное значение составных модальных глаголов с компонетом -бунь= (-буол=, -буонь) в ТЮ заключается в выражении желания субъекта действия. Желание в юкагирском языке может выражаться в форме деепричастия на -р: Тадаа эм>йэлбуньир, тудэмархиль эл тадилбуньир, кэйэда§а (танквдэкиэйиэ) сахсэрэйрэлэкмолльэнь «тэн тэт ньаачэдитэ бани». Заставить уехать желая, не желая выдать свою дочь, перед ним положил некрасивые шейные позвоночники и сказал: «вот такое у тебя лицо».
2. Отрицательная форма модального глагола -бунь = выражает отрицание желания: Эл тэнубунь, эл хуодэбан, эл лам>йэбунь. Не голодает, ничего не случилось с ней, не жаждет пить. Тэт мирийэ эл киилбунь. Твоя жена не хочет давать.
3. Перед глаголом может стоять утвердительная частица -мэр, при этом глагол выражает утверждение сообщения говорящим лицом: Уурэк (^олмэ) мэр эгуолбуньиэтэй титэ, тудэйлэк мэ лоходьаатэй. Шаман постепенно захочет встать, вот так, сам начнет приподниматься.
4. Модальные глаголы в форме -буол= (страд. з.), -буонь (3-е л.) выражают склонность к действию, означая «любить просить»: 1) Тук квдэк амутнэк квллэ икэриибуонь. Этот человек чересчур любит держаться в стороне от людей (в смысле «имеет привычку»). 2) Так тэт эпиэ мэ wанчибуонь ал§адьаа. Уж чересчур любит просить та твоя бабушка.
В ЛЮ модальными глаголами, выражающими волеизъявление, являются глаголы с компонентами —уоль=, которые выражают желание, а при отрицании нежелание: 1) Титтэл хонуольни. Они хотят идти; 2) Мэт эллэндуолдьэ. «Я не хочу есть» [4, с. 147].
В ЛЮ выражение желания может выражаться
также и суффиксом -миэби/-биэби: Нумэдархаа льахаи, шонмиэби. «Близко к дому дошел, войти хочет» [3, С. 147].
В ЛЮ выражение желания может выражаться также и суффиксом супина -дин: 1) Мэт эксиль аадин эридьийэ. «Я лодку сделать хочу» [4, С. 147.]; 2) Ултэдин льэм. «Хочет привязать» [10].
В результате анализа словообразования глаголов в юкагирских языках выявлены особенности словообразования эвиденциальных глаголов с формантами 1) в языке тундренных юкагиров (ТЮ) -льэ/льэл, а в языке лесных юкагиров (ЛЮ) -льэл. Уточнены значения словообразовательных формантов эвиденциальных глаголов юкагирского языка и сделаны следующие выводы:
I. Наклонение, которое исследователи юкагирского языка определяли как «очевидное», а иногда как «неочевидное», следует называть «неочевидным», так как данное наклонение употребляется в тех случаях, когда говорящий может обосновывать сообщение на информации, полученной им не с помощью собственных органов чувств (зрительных), т.е. не на основании опыта самого рассказчика, а лишь:
1. Для передачи значений невизуальной эвиденциальности в качестве выводов (инференция). В языке тундренных юкагиров для передачи значений инференции служит суффиксы -льэ/льэл. Примеры из ТЮ: 1) Тудэл мэ кэвэйльэнь. / Он ушел (я не видел этого) (перевод информанта-носителя тундренного диалекта юкагирского языка В. Н. Третьякова) [12]; 2) Э-э, мэ квлльэлдьэк? Аа, приехал (да)? (перевод информанта-носителя тундренного диалекта юкагирского языка В. Н. Третьякова) [12]. Информант В. Н. Третьяков, будучи полиглотом, после перевода юкагирских предложений на русский и на якутский языки, добавляет «... я не видел этого» и «Я не видел, как он приехал, сразу не встретил, позже встретил и приветствую, поэтому в этом предложении я говорю: "Мэ квлльэлдьэк?", а не "Мэ келдьэк?"». Тем самым, он передает семантику формантов в юкагирском языке -льэ/льэл, в которых заключено логическое умозаключение говорящего лица.
В языке лесных юкагиров (ЛЮ) для передачи значений невизуальной эвиденциальности (инференция) служит суффикс -льэл: 1) Таа ходоольэл. Там лежал (а теперь его нет); 2) Тудэл тии ходоольэл. Он здесь лежал (когда точно знает, что он лежал); 3) Тудэл тии ходоольэл. Он здесь лежал (по приметам); Тудэл ходоольэл (интонация - ударение на -оо-); Он лежал (долго лежал, может болел) (перевод информанта-носителя лесного диалекта юкагирского языка А.Е. Шадрина) [10].
2. Говорящий знает информацию со слов других людей (цитатив или пересказывательность). Примеры из ТЮ: 1) Тудэйлэдэ вэрвэй квдэ колльэнь. Сам-то он сильным человеком был (перевод информанта-носителя тундренного диалекта юкагирского языка В. Н. Третьяков). 2) Эдьилвэй саамэй тук лукунбурэбэ мидьэрпэда§а мэдьуолльэлдьэ гвдэк.
Эдилвей на самом рассвете этой земли родившимся человеком был (перевод информанта-носителя тундренного диалекта юкагирского языка В. Н. Третьяков). Информант В. Н. Третьяков семантику формантов =льэ/льэл= объясняет так: «Рассказчик сам свидетелем не был того события, поэтому он использует здесь форманты =льэ/льэл= [12].
3. При удивлении, получении новой информации говорящим лицом в момент речи (адмиративность). Примеры из ТЮ: 1) Мит абучиэ мэр ааваальэнь. Наша бабушка [т.е. озеро] уснула, оказывается [7, С. 17]; 2) Тэт нимэ чэйличэрукун колльэнь. Оказывается, твой дом далеко находится [7, с. 574].
Примеры из ЛЮ: 1) Тэт мархиль мэт илльэ молодьопкэлэ мэ пэйжиильэлум. Твоя дочь, играя, разбросала, оказывается, мои новые рукавицы; 2) Тэт мархиль мэт илльэ молодьопкэлэ мэ пэшшэйльэлум. Твоя дочь выбросила, оказывается, мои новые рукавицы [11].
II. Уточнены форманты косвенной засвидетельствованности у непереходных и переходных глаголов. В ТЮ у переходных глаголов во всех лицах =льэл=, у непереходных в 3 л. ед. ч. =льэ=, а во всех остальных лицах =льэл=. В ЛЮ и у переходных и у непереходных глаголов -льэл. Форманты =льэ/льэл= присоединяются к основе глагола и ведут себя как суффиксы, обозначая косвенное свидетельство совершения действия, выраженного смысловым глаголом.
Спряжение переходного глагола в ТЮ с формантом =льэ/льэл=:
Мэт мэ курильии=льэл=ун. Я знаю, оказывается.
Тэт мэ курильии=льэл=мэк Ты знаешь, оказывается.
Тудэл мэ курильии=льэл=ум. Он знает, оказывается.
Мит мэ курильии=льэл=уй. Мы знаем, оказывается.
Тит мэ курильии=льэл=умк Вы знаете, оказывается.
Титтэл мэ курильии=льэл=на. Они знают, оказывается.
Спряжение непереходного глагола в ТЮ с формантами =льэл=, =льэ=:
Мэт мэр ааваа=льэл=дьэн. Я уснул(а), оказывается.
Тэт мэр ааваа=льэл=дьэк. Ты уснул(а), оказывается.
Тудэл мэр ааваа=льэ=нь. Он(а) уснул(а), оказывается.
Мит мэр ааваа=льэл=дьэйли. Мы уснули, оказывается.
Тит мэр ааваа=льэл=дьэмут. Вы уснули, оказывается.
Титтэл мэр ааваа=льэл=ни. Они уснули, оказывается.
Спряжение переходного глагола в ЛЮ с формантом =льэ/льэл=:
Мэт минльэлмэ. Я взяла, оказывается (нечаянно)
Тэт минльэлмэк. Ты взял, оказывается.
Тудэл милльэлум. Он взял, оказывается.
Мит милльэлдьиили. Мы взяли, оказывается.
Тит милльэлмэт. Вы взяли, оказывается.
Титтэл милльэлнаам. Они взяли, оказывается.
III. Гипотетическое предположение. В юкагирских язых для выражения гипотетического предположения во всех лицах имеется одна форма =льэл-тэ=. Примеры из ТЮ: 1) Тудэл виэльэлтэм. Он, наверное, сделал (говорящий предполагает) (перевод информанта-носителя тундренного диалекта юкагирского языка В. Н. Третьякова) [12].
Примеры из ЛЮ: 1) Тудэл аальэлтэм. Он, наверное, сделал (говорящий предполагает); 2) Тудэл ходольэлтэл. Он, наверное, лежал (неопределенное: говорящий не уверен кто лежал) [10].
В приведенных примерах маркер -льэлтэ не содержит значения времени, в таком сочетании значение показателя будущего времени -тэ нейтрализуется, отсюда можно сделать вывод о том, что -тэ может маркировать не только будущее, но и настоящее-прошедшее время.
Итак, эвиденциальные глаголы с формантами, ТЮ -льэ/льэл; -льэлтэ; ЛЮ -льэл; -льэлтэ, передают сообщение не на основании опыта самого рассказчика, а лишь: 1) в качестве выводов, сделанных на основании видимых результатов (инференция); 2) говорящий знает информацию со слов других людей (цитатив); 3) при удивлении, получении новой информации говорящим лицом в момент речи (адмиративность).
Отсутствие единой точки зрения по поводу архаичных «неполнозначных» слов, объясняется в значительной степени сложностью самой проблемы. Употребление в речи модальных глаголов, одними из компонентов которых являются форманты ТЮ -мораw=, -мори=, -бунь= (-буол=, -буонь), -квди; ЛЮ -можуу=, -можи=, -уол/-миэби~биэби/дин=, а также эвиденциальных глаголов с формантами -льэ/-льэл; =льэл-тэ, свидетельствует о развитии грамматического строя юкагирских языков, - постепенный переход
полнозначных слов в суффиксы глаголов. В результате анализа словообразования глаголов в юкагирских языках с вышеуказанными формантами сделан вывод о том, что они выполняют роль своеобразных
словообразовательных средств.
Список литературы:
1. Болдырев Б. В. «Морфология эвенкийского языка». - Новосибирск: Наука, 2007. 932 с. -(Памятники этнической культуры коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока; Т. 15).
2. Иохельсон В.И. Одульский (юкагирский язык) // Языки и письменность народов Севера. -М.; Л., 1934. - Ч.3. Языки и письменность палеоазиатских народов. С. 149-181.
3. Крейнович Е.А. Юкагирский язык. - М.-Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1958. 288 с.
4. Крейнович Е.А. Исследования и материалы по юкагирскому языку. - Л.: Наука, 1982. 302 с.
5. Курилов Г.Н. Сложные имена существительные в юкагирском языке. -Ленинград: Наука, 1977. 120 с.
6. Курилов Г.Н. Образование именных слов в юкагирском языке. -Якутск: ЯНЦ СО РАН, 1994. 104 с.
7. Курилов Г.Н. Юкагирско - русский словарь. - Новосибирск: Наука, 2001. - 608 с.
8. Курилов Г.Н. Современный юкагирский язык: Учебное пособие. - Якутск: Офсет, 2006. -280 с.
9. Лукина М. П. Наречие в юкагирском языке. Новосибирск: Наука, 2014. 176 с.
10. Лукина М. П. Полевые материалы. Верхнеколымский улус Республики Саха (Якутия), с. Нелемное, 2011.
11. Лукина М. П. Полевые материалы. Магаданская область Российской Федерации, с. Сеймчан, 2012.
12. Лукина М. П. Полевые материалы. Нижнеколымский улус Республики Саха (Якутия), п. Черский, 2014.
THE LAST NOBLEMAN DESCENT FROM THE GOLDEN FAMILY OF CHINGGIS KHAAN AND _THE BEST WRITER_
DOI: 10.31618/ESU.2413-9335.2020.4.80.1120
Baigalsaikhan S.
(Sc.D) Doctor of Science, Professor, President of 'Ulaanbaatar' State University, Mongolia.
Tumurbaata M. (MA) Master in art of Linguistics, Senior lecturer at 'Ulaanbaatar' State University, Mongolia.
ПОСЛЕДНИЙ ДВОРЯНИН ПРОИСХОДЯЩИЙ ИЗ ЗОЛОТОГО РОДА ЧИНГИСХАНА И
ЛУЧШИЙ ПИСАТЕЛЬ
ABSTRACT
The article clarifies a well-known man of literature who showed backbone by his tolerance during the hard times of repression in Mongolia. He was the last nobleman descent from the Golden family of Chinggis Khaan. However, he is famous for his literary writings, especially the narrative story 'Soyol Erdene' as his own biography.
