CC BY
7УДК 343.97 © И. С. Ильин, 2022
DOI: 10.24412/1999-625X-2022-386-214-217
Особенности ситуационного предупреждения демонстративно-протестных преступлений
И. С. Ильин, Управление министерства внутренних дел России по Красногвардейскому району г. Санкт-Петербурга, Северо-западный институт управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы
при Президенте Российской Федерации (г. Санкт-Петербург) И isilyin@yandex.ru
В статье обосновано, что предупредительные меры непосредственно связаны с ситуацией публичного массового мероприятия, что актуализирует потенциал ситуативной криминологии. Совершение демонстративно-протестного преступления включает в себя несколько последовательно взаимодействующих звеньев: мобилизацию протестующих лиц в одном месте и в одно время; руководство поведением этих лиц непосредственно в толпе, направление и перенаправление их «про-тестной энергии» в условиях конкретной городской среды; взаимодействие с силами правопорядка, лицами и объектами, не причастными к протестной деятельности.
Ключевые слова: протест; последствия; профилактика; предупреждение; преступление; безопасность; личность;
ситуация; пресечение.
The Relationship between the Prevention of Demonstrative Protest Crime and the Situation of a Public Mass Event
I. S. Ilyin, the Directorate of the Russian Ministry of Internal Affairs in Krasnogvardeysky district, St. Petersburg; North-West Institute of Management of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (St. Petersburg)
El isilyin@yandex.ru
The paper substantiates that preventive measures are directly connected with the situation of a public mass event, which enhances the potential of the situational criminology. The situation of committing a demonstrative protest crime includes several consecutive interactive links: mobilization of protesters at one place and one time; guiding the behaviour of these people immediately in the crowd, directing and redirecting their "protest energy" in the specific urban environment; interaction with law enforcement forces, persons and objects not involved in protest activity.
Keywords: protest; consequences; prophylaxis; prevention; crime; security; person; situation; suppression.
Развитие современного общества в направлении демократизации, политической конкуренции, утверждения прав и свобод граждан закономерно и с неизбежностью сопровождается трансформацией криминальных отношений и возникновением новых, ранее не представленных в общественном пространстве видов противоправного поведения, в том числе и преступности. В ряду таких новых видов криминального поведения особое место занимает демонстративно-протестная преступность, под которой следует понимать совокупность преступлений и иных общественно опасных деяний участников публичных акций протеста, которые: а) совершаются в процессе институционального и неинституционального взаимодействия че-
ловека, общества и власти; б) являют собой неконвенциональный способ участия граждан в общественной жизни, форму злоупотребления правом на выражение собственного мнения; в) проникнуты единством мо-тивационных факторов и характеристики личности участников; г) обладают общностью детерминацион-ного комплекса и механизма совершения; д) имеют отчетливое обособление по месту и времени совершения; е) предполагают специфический вид и механизм осуществления профилактических мероприятий.
Предупреждению таких преступлений присущ ряд особенностей, обусловленных, среди прочего, специфической ситуацией их совершения и нуждающихся в самостоятельном представлении.
Предупреждение преступлений, как известно представляет широкий фронт деятельности, разворачивающийся на различных стадиях детерминации и совершения преступлений, в зависимости от которых оно представлено профилактикой, предотвращением или пресечением преступлений. «Самым ранним этапом предупредительной деятельности ... является профилактика. Когда она оказывается недостаточно эффективной, тогда и появляется необходимость в предотвращении, а вслед за ним — пресечении преступления» [1, с. 335]. Многие ученые (в том числе и авторы приведенной цитаты) соотносят предотвращение и пресечение исключительно (или по преимуществу) с мерами индивидуального предупреждения, т. е. обращенными к конкретным лицам. Такой подход не вызывает серьезных теоретических нареканий, однако в ситуации предупреждения преступлений, совершаемых в процессе организации и, особенно, проведения публичных мероприятий, он не всегда работает в полной степени, поскольку персональный состав участников готовящихся и предполагаемых противоправных деяний не всегда (а по большому счету, никогда) может быть достоверно установлен.
В связи с этим предотвращение и пресечение в нашем изложении в большей степени будут соотнесены не столько с индивидуальным воздействием на потенциальных преступников, сколько с ситуацией совершения преступления. По обоснованному мнению некоторых авторов, предупреждение преступлений включает «выявление и устранение ситуаций на определенных территориях или в определенной среде, непосредственно мотивирующих или провоцирующих совершение преступлений» [2, с. 132]. При таком подходе будет содержать меры, ориентированные на минимизацию и блокирование факторов, которые являются ближайшими к преступному поведению и содержательно состоят в недопущении самого несанкционированного массового мероприятия как предтечи преступной деятельности, а пресечение будет предполагать деятельность, связанную с прерыванием общественно опасного поведения уже в процессе начавшегося публичного мероприятия.
Такая связь видов предупредительной практики с феноменом публичного мероприятия теоретически представляется вполне оправданной и отражает многократно отмеченную в нашем исследовании связь демонстративно-протестной преступности с массовыми мероприятиями, которые сами по себе не образуют формы преступного поведения. Она же отчетливо коррелирует с представленной в науке классификацией мер предупреждения преступлений, в рамках которой выделяются «меры, предупреждающие возникновение обстоятельств, способствующих совершению преступлений (например, создание надлежащих условий обеспечения безопас-
ности в местах проведения массовых мероприятий), и меры, ликвидирующие уже возникшие обстоятельства, способствующие совершению преступлений (например, запрет на продажу спиртных напитков и пива на стадионах и вблизи них во время проведения футбольных и хоккейных состязаний)» [3, с. 66]. При этом, как верно утверждает автор приведенного высказывания (М. М. Бабаев), меры, относящиеся к какой-либо из названных групп, органически связаны между собой и могут быть реализованы на любом уровне предупреждения преступлений: от индивидуального до общефедерального.
Меры предотвращения и пресечения преступлений непосредственно связаны с самой ситуацией массового мероприятия. Это обстоятельство закономерно предполагает постановку и рассмотрение вопроса о связи этих мер с теорией ситуационного предупреждения преступлений и — шире с ситуативной криминологией, основной задачей которой выступает исследование ситуации совершения преступления, ее роли в механизме индивидуального преступного и виктимного поведения [4, с. 102; 5, с. 23-29].
Ситуационное предупреждение преступлений, которое в последние годы привлекает повышенное внимание специалистов, понимается в науке неоднозначно. Так, В. А. Плешаков отмечает направленность мер ситуационного предупреждения не на личность потенциального преступника, а на защиту объектов уголовно-правовой охраны, связывая такие меры с концепцией криминологической безопасности [6, с. 34]; А. Н. Варыгин объединяет практику ситуационного предупреждения по большей части с неосторожными преступлениями, в осуществлении которых ситуация сыграла решающую роль [7, с. 34-38]; А. В. Петровский акцентирует внимание на связи ситуационного предупреждения с техническими и специально-архитектурными превентивными решениями [8, с. 20]. Каждый из этих подходов, разумеется, имеет право на существование и с теоретической точки зрения вполне оправдан. Но каждый из них раскрывает лишь часть элементов стратегии ситуационного предупреждения и в этом отношении не может считаться универсальным или единственно возможным.
В самом общем виде концепция ситуационного предупреждения преступлений предполагает сокращение возможностей осуществления преступного деяния и повышение риска разоблачения злоумышленника [9, с. 3-4]. Рассматриваемой концепции был посвящен специальный раздел Руководства по основным направлениям предупреждения преступлений, принятого ООН 7 сентября 1990 г. [10]. Наиболее эффективные стратегии ситуационного предупреждения представлены в нем двумя груп-
пами: 1) меры безопасности, направленные на затруднение совершения преступления (реализуются через такие техники, как установление камер наблюдения, сигнализации, защитных заграждений и т. п.); 2) меры, уменьшающие ожидаемую выгоду от воплощения преступного намерения (чаще всего используются техники маркировки предметов посягательства и блокировки устройств). При этом Руководство подчеркивает необходимость их систематизированного и комплексного применения, дифференцированно ориентированного на различные области обеспечения общественной безопасности. В целом, как верно отмечают отдельные авторы, ситуационное предупреждение преступлений представляет собой совокупность мер, направленных на снижение криминальной мотивации посредством затруднения совершения преступления, уменьшения выгодности от преступной деятельности и увеличения риска разоблачения злоумышленника [11, с 340].
В отмеченном Руководстве ООН подчеркивается, что ситуационный подход является наиболее приемлемым для объяснения преступлений, совершаемых людьми, действующими рационально, но под влиянием специфических обстоятельств, или в специфических, обычно способствующих совершению преступления условиях. Связь ситуационного предупреждения с теорий рационального поведения подчеркивается многими исследователями. Однако это обстоятельство не должно восприниматься в качестве препятствия для распространения возможностей ситуационного предупреждения на исследуемые нами преступления, которые, как отмечалось ранее, часто имеют импульсивный характер, выражая собой бессознательные проявления агрессивных и иных деструктивных настроений толпы. Дело в том, что сам факт нахождения человека в толпе протестующих всегда служит результатом его осознанного, рационального выбора, вне зависимости от того, каким будет последующее поведение человека в толпе. Да и сам элемент бессознательности в поведении толпы не устраняет полностью рациональных начал в преступных действиях каждого отдельного ее участника.
Совершение преступления, даже в условиях толпы, всегда предполагает, что в процессе принятия решения о преступлении, человеку необходимо «перешагнуть» через некий барьер: правовой, психологический, мировоззренческий, моральный. А это всегда рациональное решение, пусть и плохо поддающееся самонаблюдению, сжатое во времени и в своих психологических характеристиках. В связи с этим предупреждение, основанное на ситуационной стратегии, особенно в той его части, которая касается предотвращения и пресечения преступлений, выглядят вполне уместным элементом концеп-
ции предупреждения демонстративно-протестной преступности. Сама ситуация протеста (подготовки к нему и его непосредственного выражения) создает особые условия, которые не просто влияют на реализуемые мероприятия, но во многом диктуют их содержание и последовательность реализации.
Ситуация совершения демонстративно-про-тестного преступления, которая сама по себе может выступить предметом отдельного криминологического анализа, включает несколько последовательно взаимодействующих звеньев: мобилизацию протестующих лиц в одном месте и в одно время; руководство поведением этих лиц непосредственно в толпе, направление и перенаправление их «протестной энергии» в условиях конкретной городской среды; взаимодействие с силами правопорядка, лицами и объектами, не причастными к протестной деятельности. На каждом из этих этапов ситуация диктует свои требования к предупреждению преступлений и реализуемым мерам. Важно учитывать следующие обстоятельства:
а) ситуационные меры предупреждения демон-стративно-протестной преступности не могут рассматриваться как дискретные мероприятия, они тесно взаимосвязаны и развиваются всегда преемственно; эффективность ситуационных мер на ранних этапах предупреждения обеспечивает последующую эффективность иных мер;
б) не может существовать раз и навсегда данной хронологической и содержательной последовательности в реализации мер ситуационного предупреждения демонстративно-протестных преступлений; развитие каждой протестной ситуации, хотя и подчиняется общей логике, является уникальным, а потому требует и уникальных, подходящих для каждого отдельного случая предупредительных решений;
в) с учетом этой уникальности, меры ситуационного предупреждения должны рассматриваться как максимально адаптационные, а их применение должно подчиняться идее оперативного управления, быстрого развертывания, свертывания и трансформации;
г) поскольку демонстративно-протестные преступления совершаются в условиях известной городской среды и в общественных местах, их ситуационное предупреждения должно учитывать возможности наличествующих в этой среде стандартных (стационарных) средств профилактики (в частности, камер видеонаблюдения, естественных и искусственных пространственных барьеров и т. д.), должно быть «встроено» в систему каждодневного предупреждения иных преступлений;
д) включенность ситуационных мер в общий криминолого-профилактический дизайн общественных пространств и их динамическая хронология предъявляют повышенные требования к качеству
процессов управления ситуационным предупреждением в конкретных условиях места и времени проведения протестной акции, оперативной обработке значительного массива входящей информации, принятию верных и эффективных, и при этом максимально оперативных решений.
Представленные особенности ситуационного предупреждения демонстративно-протестных преступлений требуют разработки не только надежной научно-методологической платформы, но также общих правовых и организационных решений.
В связи с этим в науке была высказана идея о том, что в развитие рамочного закона «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации» следует принять более узкие законоположения либо ввести новые разделы (главы) или отдельные положения в существующие нормативные правовые акты, регламентирующие деятельность правоохранительных органов и (или) противодействие отдельным видам правонарушений, в том числе массовым беспорядкам. Было предложено, в частности, разработать проект федерального закона «О предупреждении массовых беспорядков и иных преступлений, совершаемых в обществен-
ных местах» [12, с. 136; 13, с. 267-278]. Признавая безусловную ценность правового регулирования профилактической деятельности, полагаем все же, что принятие еще одного закона в сфере регулирования предупредительных отношений (по крайней мере, в том его виде, какой предлагается автором этой идеи — Н. А. Кабановым) никак не повлияет на реальное положение дел в области предупреждения демонстративно-протестной преступности, потому что в проекте предлагаемого закона не содержится новой информации и новых предложений ни в части, характеризующей субъектов профилактики, ни в части, характеризующей их полномочия, ни в части конкретных профилактических мероприятий. В целом представляется, что в настоящее время Россия обладает достаточной нормативной базой для развертывания программ ситуационного (и иного) предупреждения преступлений. А потому речь должна идти не столько о принятии очередного закона, сколько об организационном, техническом и содержательном наполнении этих предупредительных программ, и лишь в случае необходимости — корректировке и дополнении действующего законодательства.
Список источников
1. Криминология : учебник / под ред. Г. А. Аванесова. 5-е изд., перераб. и доп. М., 2010.
2. Косевич Н. Р. Профилактика преступлений несовершеннолетних в малых и средних городах. М., 2004.
3. Предупреждение преступности в России / под ред. Ю. М. Антоняна. М., 2014.
4. Плешаков В. А. Введение в криминологическую теорию ситуаций или ситуационную криминологию // Человек: преступление и наказание. 2012. № 1.
5. Плешаков В. А. Введение в ситуативную криминологию // Научный портал МВД России. 2020. № 2(50).
6. Плешаков В. А. Основы ситуационного предупреждения преступлений // Научный портал МВД России. 2018. № 3(43).
7. Варыгин А. Н. О «ситуационной» преступности и ее особенностях // Вестник Казанского юридического института МВД России. 2014. № 2(16).
8. Петровский А. В. Ситуационное предупреждение преступлений: вопросы законодательного закрепления // Юридический вестник Кубанского государственного университета. 2017. № 4(33).
9. Clarke, R. V. (1992). Introduction. In: Situational Crime Prevention: Successful Case Studies. Albany, NY: Harrow and Heston.
10. Руководство по основным направлениям предупреждения преступлений, которые были подготовлены для представления Восьмому Конгрессу ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Гавана, Куба, 27 августа — 7 сентября 1990 г.) // Советская юстиция. 1993. № 2; № 3; № 5.
11. Чуклина Э. Ю. Ситуационные превентивные меры в российской теории предупреждения преступности // Национальная безопасность. 2016. № 3(44).
12. Кабанов Н. А. К вопросу о совершенствовании профилактики и предотвращения массовых беспорядков // Ученые записки Крымского федерального университета имени В. И. Вернадского Юридические науки. 2019. Т. 5(71). № 2.
13. Кабанов Н. А. Криминологическая характеристика и предупреждение массовых беспорядков : дис. ... канд. юрид. наук. М., 2020.
