CC BY
122
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2012, Том 21, Экспресс-выпуск 767: 1395-1405
Особенности распространения и расселения некоторых видов птиц в тундре Кольского полуострова
К. Е. Михайлов, А. В. Фильчагов
Второе издание. Первая публикация в 1984*
Процесс расселения птиц на Европейском Севере в последние десятилетия идёт очень быстро. Продвижение на север многих видов во второй половине XX века отмечено на Кольском полуострове (Ки-щинский 1961), на Архангельском Севере (Паровщиков 1959), на полуострове Канин (Спангенберг, Леонович 1960; Зубцовский, Рябицев 1976). Работая на Кольском полуострове в 1976-1980 годах в составе экспедиции Кандалакшского отдела Географического общества (руководитель В.В.Бианки)+, мы осмотрели обширную территорию от бассейна реки Вороньей до низовьев реки Поной, включая районы озера Чудзьявр, рек Рында, Харловка, Иоканьга, среднее течение реки Поной, побережье Баренцева моря между Харловкой и Иоканьгой и Белого моря у устья Поноя (см. рисунок).
* Михайлов К. Е., Фильчагов А. В. 1984. Особенности распространения и расселения некоторых видов птиц в тундре Кольского полуострова //Орнитология 19: 22-29. + Большую помощь в полевых работах оказали В.Ю.Семашко и А.С.Черенков.
Картосхема Кольского полуострова.
Сравнение наших материалов с данными, полученными в конце XIX — середине XX века в западных частях Лапландии и на побережье Баренцева моря (Плеске 1887; Никольский 1885; Гебель 1903; Бианки 1902; Молчанов 1908; Формозов 1929; Спангенберг 1941; Успенский 1941; Кищинский 1960, 1961), позволило отметить изменение ареалов некоторых птиц на Кольском полуострове за последние десятилетия.
Необходимо подчеркнуть своеобразие ландшафтной картины северной части полуострова, во многом определяющей характер распространения птиц в этом регионе. Западнее Кольского полуострова тайга доходит местами до побережья Баренцева моря, восточнее реки Вороньей её северная граница уходит на юг и тянется по долине Поноя. Тундры в широтном понимании занимают территории севернее линии Мурманск — устье Поноя. В низовьях реки Поной развиты сильно заболоченные кустарниковые (ерниковые) тундры. Западнее рельеф слагается из небольших возвышенностей (до 300 м), где вместе с кустарниковыми ассоциациями большое участие в ландшафте принимают сухие и каменистые лишайниковые тундры, и понижений, занятых озёрами и болотами, которые образуют густую сеть между Кейвами и 10-20-километровой полосой побережья. На побережье Баренцева моря в условиях сильно пересечённой местности наряду с гористыми лишайниковыми тундрами сильное развитие получают березняки (с черникой, разнотравьем), образуя целые массивы в устьях рек и по берегам вытянутых в широтном направлении морских заливов.
Ландшафтное своеобразие прибрежной полосы, обусловленное тёплым Мурманским течением, и сильно пересеченной местности, создающей благоприятный ветровой режим в депрессиях рельефа, в определённой степени исказило представление об орнитофауне тундр Кольского полуострова, складывавшееся преимущественно по работам на побережье Баренцева моря, так что некоторые авторы (Успенский 1969) вообще не рассматривают этот регион при анализе птиц Субарктики. Распределение ландшафтов и мягкость климата обеспечивают возможность проникновения в тундры полуострова прежде всего бо-реальных, широко распространённых или связанных с человеком видов птиц.
Распространение видов
Два вида чечёток — тундряная АсапЬЫБ Нвтпвшапт и обыкновенная А. /¡ашшва - в западных районах Кольского полуострова (Воронья, Териберка) по берёзовому криволесью в долинах рек распространены на север до Баренцева моря, причём обыкновенная чечётка здесь многочисленнее тундряной. Такое же соотношение сохраняется в березня-ка.х на. побережье, где чечётки распространены по всему Мурману до устья реки Поной, и в тундре на границе с лесотундрой (Уйма, Ляв-
озеро). По Рынде и Харловке оба вида немногочисленны и строго придерживаются здесь полосы березняков вдоль рек. В долине среднего течения Иоканьги в 1980 году гнездилась только тундряная чечётка, а в водораздельной тундре между Иоканьгой и морем оба вида не гнездились.
Луговой конёк Anthus pratensis, в начале XX века не встречавшийся в тундрах полуострова, уже в середине столетия, по крайней мере в западных частях (Кищинский 1961), стал фоновым видом. В настоящее время он распространён здесь повсеместно от западных районов до южной части Терского берега. В кустарниковых тундрах этот вид встречается везде и по численности уступает лишь лапландскому подорожнику Calcarius lapponicus, а в приморской полосе сухих лишайниковых тундр гнездится там, где есть любые небольшие понижения.
Краснозобый конёк Anthus cervinus, которого в конце XIX века исследователи находили «во множестве», найден обычным в среднем течении Иоканьги, в междуречье Харловки и Восточной Лицы, где он, правда, менее многочислен, чем луговой конёк. Западнее и восточнее этот вид встречался реже. Предположение о вытеснении краснозобого конька луговым, сделанное А.А.Кищинским (1961), на наш взгляд, трудно решить однозначно. Оба вида часто наблюдались в сходных местообитаниях, но краснозобый конёк явно тяготеет к заболоченным понижениям с хорошо развитыми кустарниками (например, заболоченные ивняки), С.другой стороны, луговой конёк прилетает раньше краснозобого и первым успевает занять гнездовые участки; их он активно защищает от самцов своего же вида, однако по отношению к самцам краснозобого конька, как отмечает В.К.Рябицев (1977), агрессии не проявляет. Не исключено, что в настоящий момент мы наблюдаем видоспецифичную реакцию на климатические изменения: быстрое расселение бореального вида и стабильное распространение вида в зональных границах с небольшим сокращением численности.
Интенсивно осваивающие тундру Кольского полуострова уже с конца XIX - начала XX века весничка Phylloscopus trochilus и белобровик Turdus iliacus в настоящее время являются фоновыми видами в березняках вдоль всего побережья Баренцева моря, а весничка - и в заболоченных тундрах с хорошо развитыми кустарниками восточной части полуострова. По березовому криволесью и ивнякам речных долин, с верховьев и с побережья моря оба вида активно проникают во внутренние районы. По логам ручьёв далеко заходят в водораздельную тундру, но всё ещё здесь редки.
Другой бореальный вид, юрок Fringilla montifringilla, больше связанный с древесной растительностью, также распространился по березнякам вдоль всего побережья Баренцева моря. Однако восточнее Вороньей далеко вглубь от побережья не проник (в тундрах среднего те-
чения Рынды и Харловки в гнездовой период не встречен); здесь граница его распространения проходит южнее и, огибая Кейвы, тянется по долине Поноя, в нижнем течении которого он немногочислен.
Камышевка-барсучок Acrocephalus schoenobaenus и камышовая овсянка Emberiza schoeniclus активно расселяются, видимо, лишь в последние десятилетия. Впервые отмечены на Кольском полуострове севернее границы леса как гнездящиеся виды в конце 1950-х годов (Ки-щинский 1960). Проникновение в тундровый ландшафт идёт преимущественно с юга. По долинам Вороньей и Иоканьги проходят через водораздельную тундру до морского побережья, но гнездятся здесь только на островах и в пойме рек, не встречаясь уже на их нижних террасах. В водораздельной тундре между Иоканьгой и побережьем моря не встречены; западнее Харловки и в низовьях реки Поной гнездятся не только в долинах рек, но и по логам ручьёв, где выражены ёры. На морском побережье восточнее Харловки в 1980 году камышевка-барсу-чок не встречена, а камышовая овсянка была очень редка.
Рябинник Turdus pilaris в начале XX века гнездился в лесотундре Кольского полуострова, серая ворона Corvus cornix и певчий дрозд Turdus philomelos не выходили за пределы леса. Сейчас серая ворона обычна в лесотундре (в 1979 году найдены гнёзда на реках Воронья, Уйма, у озера Лявозеро), рябинник же здесь редок (обнаружен только на Уйме). Оба вида ограниченно проникают в тундру: единичные гнездящиеся пары встречены в долине Иоканьги и низовьях Поноя. В низовьях реки Поной рябинники изредка наблюдались как в долинах рек, так и в водораздельной тундре (гнездо с 5 слабонасиженными яйцами найдено 28 июня 1978); в 1979 году эти дрозды гнездились в посёлках, например в посёлке Поной, где мы нашли колонию из 5 гнёзд. 17 июля в одном гнезде взрослые птицы ещё обогревали птенцов, в другом находился один мёртвый птенец, хотя 14 июля в нём было 4 готовых вылететь птенца, и из трёх гнёзд птенцы уже вылетели. Певчего дрозда даже у Лявозера (северная граница тайги) наблюдали лишь в послегнездовое время. Немногочислен он и в долине реки Поной, в низовьях реки не встречен ни разу. Все три вида, однако, распространились по березнякам побережья от Западного Мурмана до Иоканьги, где обычны (серая ворона) или редки (рябинник и певчий дрозд).
Никаких сведений о пребывании овсянки-крошки Emberiza pusilla на Кольском полуострове в начале XX столетия не имеется. Впервые (для Хибин) указана Г.А.Новиковым (1952). А.А.Кищинский не наблюдал этот вид в тундре близ Териберки. К настоящему времени, вероятно, распространилась на восток вдоль всего побережья до устья Поноя, где, впрочем, очень редка. Поющих самцов мы встречали на открытых участках среди березняков и ивняка вдоль ручьёв и рек. Во
внутренние тундровые районы не проникает. 22 июля 1979 слётки овсянки-крошки встречены у Лявозера.
Предполагалось (Кищинский 1961; Успенский 1969), что серый сорокопут Lanius вxcubitor на Кольском полуострове продвинулся на север так же, как камышовая овсянка. Однако северная граница распространения этого вида по-прежнему проходит по долине Поноя, где он редок и немногочислен. В лесотундровой полосе и примыкающей к ней тундре не отмечен нами даже как залётный вид, не проник сорокопут на восток и по березнякам морского побережья, хотя на Териберке встречался А.А.Кищинским на послегнездовых кочёвках.
Травник Tringa totanus по побережью Баренцева моря распространился, видимо, от Западного Мурмана, где впервые отмечен А.А.Кищинским (1960), до Иоканьги. В июле 1980 года мы регулярно встречали негнездящихся особей на илистых и осоковых участках прилито-ральной полосы морских заливов от реки Дроздовка до реки Ивановка. 15 июля 1980 в долине ручья у Дроздовки в 8 км от залива встречена несомненно гнездящаяся пара травников. Птицы держались на сыром травянисто-осоковом лугу верхней террасы ручья. Отметим, что этот вид не обнаружен нами более нигде в центральных и восточных частях полуострова.
А.А.Кищинский предполагал, что щёголь Tringa вrythropus гнездится в тундре у Териберки. Мы отметили этот вид как гнездящийся на Чудзьявре (западные районы), реках Рынде и Харловке. Восточнее северная граница распространения щёголя идёт по долине реки Поной (в долине Иоканьги не гнездится), однако уже в низовьях реки он встречен лишь на осеннем пролёте.
Расширилась область распространения перевозчика Actitis hypo-lвucos, в начале ХХ века ограниченная северной границей леса. Кищинский встречал этот вид в тундре у Териберки. Мы наблюдали перевозчика везде в 10-километровой полосе приморских тундр от Хар-ловки до устья Поноя. Во внутренних районах (по Рынде, Харловке, Иоканьге) редок.
Следует отметить значительное расширение ареала на Кольском полуострове у чибиса Vanвllus vanвllus, северная граница распространения которого до сих пор проводится в Карелии по полярному кругу (Иванов 1976). Ранее чибис лишь нерегулярно залетал в Скандинавию (Плеске 1887), на Кольский полуостров (Гебель 1903) и в Кандалакшский залив (Бианки, Флеров 1960), а позже считался редким залётным видом на Айновых островах (Татаринкова, Чемякин 1965). В.Д.Ко-ханов (1981а) включил чибиса (без дополнительных сведений) в список новых гнездящихся видов для Кольского полуострова. В центральной части полуострова (село Краснощелье), по сообщению егеря Н.Артиева, чибисы начали встречаться с 1975 года. Весной 1976 года им встречена
стайка из 5 птиц. В этом же году 29 июля мы наблюдали сильно волновавшуюся пару чибисов на обширном топком болоте с озёрами недалеко от деревни Чалмэ-Варре (река Поной), а в 1980 году встретили чибисов на весеннем пролёте у Ревды.
Жёлтая трясогузка Motacilla flava в восточноевропейских тундрах расселяется не столь активно, как в сибирской части своего ареала, где этот вид доходит до северной границы кустарниковых тундр (Успенский и др. 1962). Ещё в конце XIX века Ф. Д. Плеске отмечал этот вид как типичный для лесотундры, однако и в настоящее время плиска на Кольском полуострове лишь местами выходит за границу этой зоны, в которой она, впрочем, обычна и многочисленна. В южных тундровых районах (Харловка, верховья Иоканьги, низовья Поноя) отмечались лишь залётные особи, возможно, гнездились в 1979 году в тундре между реками Харловка и Восточная Лица. Восточнее северная граница распространения идёт по долине реки Поной.
В июле-августе 1977-1980 годов зарегистрированы залёты в тундру ряда лесных видов: в низовья Поноя — белокрылых клестов Loxia leu-coptera и клестов-еловиков L. curvirostra, кукушки Cuculus canorus, снегиря Pyrrhula pyrrhula, серых мухоловок Muscicapa striata; на побережье Баренцева моря у Иоканьги - пустельги Falco tinnunculus, канюка Buteo buteo, серых журавлей Grus grus. В 1979 году в середине июля А.С.Черенковым встречены залётные лысухи Fulica atra в окрестностях села Ловозеро; единичных озёрных чаек Larus ridibundus мы отмечали 17 июля 1976 под Мурманском (у посёлка Мурмаши) и 26 июня 1979 у Ревды (2 птицы держались на озерке среди стаи сизых чаек Larus canus). Ни разу за эти годы не наблюдались лесная завирушка Prunella modularis и обыкновенная овсянка Emberiza citrinella, встреченные на Териберке А.А.Кищинским. Для некоторых залётных видов отмечены единичные случаи гнездования в граничащих с тундрой районах, где присутствуют «пятна» березняка. Уже в 1955-1957 годах А.А.Кищинским найдены гнёзда снегиря и щура Pinicola enuclea-tor на Териберке и Мучке. Последний вид (встречены недавно покинувшие гнездо молодые), а также пеночка-таловка Phylloscopus borealis и чечевица Carpodacus erythrinus, вероятно, гнездились в низовьях реки Поной (гнёзд не найдено, но ежегодно отмечалось пение самцов). В березняке у озера Лявозеро (верховья Харловки) 22 июля 1979 найдено гнездо серой мухоловки с одним оперённым птенцом и встречен слёток горихвостки-лысушки Phoenicurus phoenicurus. Появление перечисленных залётных видов в тундре и сопредельных районах -явление нерегулярное и неежегодное. Случаи гнездования единичны и непостоянны.
Особо необходимо отметить виды, проникшие на Кольский полуостров с восточного побережья Белого моря: желтоголовую трясогузку
и бургомистра. Желтоголовая трясогузка Motacilla citreola citreola Pallas 1776 на Европейском Севере значительно расселилась за последние 50 лет на север и запад (Успенский 1969). На Кольский полуостров проникла в 1970-е годы и впервые как гнездящийся вид отмечена В.Д.Кохановым (1981а). Мы наблюдали пару желтоголовых трясогузок 6 июля 1978 в травянистой пойме ручья южнее устья реки Поной, а 9 июля 1979 близ Терско-Орловского мыса на краю посёлка по разреженным ивнякам с осокой встретили 3 пары и нашли гнёздо с 4 только открывшими глаза птенцами.
До последнего времени западная граница распространения бургомистра Larus hyperboreus проводилась по Горлу Белого моря (Степанян 1975; Иванов 1976). В.Д.Кохановым (1981а) и нами этот вид найден в северной части Терского берега (севернее реки Поной до мыса Святой Нос), т.е. в наиболее суровых в климатическом отношении частях побережья (Яковлев 1961). Гнездится на островах и скалах морского побережья, чаще всего колониями совместно со скандинавской серебристой чайкой Larus argentatus argentatus Pontoppidan 1763 и изредка отдельными парами. Западнее на побережье Баренцева моря, от мыса Святой Нос до мыса Чёрный, в июле 1980 года мы неоднократно наблюдали негнездящихся особей, а 2 июля насчитали около 400 бургомистров в общей стае с серебристыми чайками (всего около 1000 птиц), отдыхавших на каменистой луде.
Западносибирский подвид серебристой чайки Larus argentatus heuglini (Bree 1876) ранее был найден на Кольском полуострове в южной части Терского берега (Малышевский 1962) и на Летнем берегу Кандалакшского залива (Бианки 1967). В настоящее время, как указывает В.Д.Коханов (1981а), подвид распространён от Порьей губы (Кандалакшский залив) вдоль Терского берега до мыса Чёрный. Нами эта чайка обнаружена от низовьев реки Поной до междуречья Рынды и Харловки. Птицы гнездятся только на озёрах водораздельной тундры до 70 км от моря. В гнездовой период на морском побережье эти чайки встречались редко (часть птиц летает сюда кормиться), а после подъёма молодых на крыло (первая половина августа) были здесь обычны.
Прослеживается изменение ареалов и у типичных субарктов. Так, лапландский подорожник, населяющий тундру и лесотундру Кольского полуострова от Западного Мурмана до южной части Терского берега включительно (Малышевский 1962), начинает осваивать сопредельные районы северной тайги. В 1976 году мы не наблюдали этот вид в среднем течении Поноя, в 1979-1980 годах здесь отмечены первые гнездящиеся особи (С.Ганусевич, устн. сообщ.), причём птицы выбирали для гнездования не тундровые участки. Пуночка Plectrophenax nivalis, хрустан Eudromias morinellus и особенно рогатый жаворонок Eremo-
phila alpestris, бывшие обычными в тундре Кольского полуострова в начале XX века, обнаружены нами лишь в узкой полосе гористых тундр на побережье Баренцева моря от Рынды до Иоканьги и в низовьях реки Поной. Изолированное «пятно» массового гнездования пуночки найдено на водоразделе у озера Енозеро.
Следует отметить стремительное расселение во второй половине XX века видов, соприкасающихся с человеком, в начале столетия либо не отмечавшихся на Кольском полуострове вообще, либо считавшихся залётными. Скворец Sturnus vulgaris в конце XIX века не указан в общей сводке Ф.Д.Плеске (1887) для Кольского полуострова, в начале XX века отмечен как залётный вид (Гебель 1903). В 1938 году уже встречался под Мончегорском (Владимирская 1948), но позже, в 1946-1948 годах, к западу от Белого моря севернее Кеми нигде не отмечался (Благосклонов 1960). В настоящее время считается, что скворец в Карелии распространён на север до Поньгомы (около 65°20' с.ш.) (Иванов 1976). На самом деле, это обычная гнездящаяся птица в посёлках Ло-возеро и Краснощелье (севернее 68° с.ш.). Вероятно, гнездились скворцы и в селе Поной, пока люди не оставили его. Однако на Мурманское побережье скворец не проник: не отмечался А.А.Кищинским в Териберке, не встречен нами в посёлке Дроздовка.
Домовый воробей Passer domesticus в конце XIX века был очень редким гнездящимся видом в Кандалакше и Коле (Плеске 1887). К 1955-1957 годам уже гнездился в Мурманске, Полярном, Териберке (Кищинский 1961). В настоящее время гнездится и, по опросным сведениям, зимует как в центральных частях полуострова, в сёлах Лово-зеро и Краснощелье, в Ревде (две кладки за лето), так и на побережье, в посёлке Дроздовка и в посёлках в низовьях Поноя. У одиночных построек (оленеводческие базы) в тундре и лесотундре воробьи не отмечались (хотя на двух базах оленеводы живут круглогодично). Как и скворец, домовый воробей сразу же исчезает из оставленных людьми населённых пунктов (посёлок Варзина и село Поной), поскольку может существовать в Субарктике только там, где человек полностью обеспечивает его кормами (Успенский 1959).
Полевой жаворонок Alauda arvensis в конце XIX века указывался лишь для западных частей Лапландии, не выходя за пределы осваиваемых человеком земель (Плеске 1887). В середине XX века гнездился на опытных полях у станции Хибины (Владимирская 1948). Отмечались залёты на Айновы острова (Герасимова, Скокова 1959). В настоящее время гнездится под Мурманском (в 1976 году отмечен нами у сёл Мурмаши, Ловозеро, Краснощелье и посёлков низовий реки Поной). Поющие самцы этого вида встречались только там, где есть участки с большим количеством злаков, преимущественно у взлётных полос, реже близ посёлков и дорог. Расселилась на север и северо-восток и
городская ласточка Delichon urbica, гнездящаяся сейчас в Ревде. В разные годы начала и середины XX века отмечались неоднократные залёты на Кольский полуостров галки Corvus monedula, сороки Pica pica, деревенской ласточки Hirundo rustica, грача Corvus frugilegus, причём для последнего вида В.Л.Бианки (1902) отмечал попытки за-гнездиться на Западном Мурмане. Из этих видов лишь сорока продолжает активно расселяться на восток и в меньшей степени на север полуострова. Сорока гнездится и, по опросным сведениям, зимует в низовьях реки Поной, в окрестностях Ревды и села Ловозеро. Летую-щая пара птиц держалась в 1979 году у оленеводческой базы на озере Чудзьявр, а в 1980 году сорока осталась зимовать в тундре у базы на Иоканьге. Весьма интересны встречи в середине XX века полевых воробьёв Passer montanus на острове Харлове и у становища Харловка (Спангенберг 1941; Успенский 1941). В отличие от домового воробья, этот вид так и не прижился в северных посёлках Кольского полуострова и отсутствует не только на Мурмане, но и южнее, в селе Ловозеро и в Ревде.
* * *
Наибольшая по числу видов и наиболее активная часть расселяющихся по северной части Кольского полуострова птиц — лесные и кустарниковые виды отряда воробьиных Passeriformes. Среди них выделяется группа (весничка, белобровик, варакушка Luscinia svecica), плотно заселившая как собственно лесотундру, так и березняки вдоль побережья Баренцева моря. Во внутренние районы полуострова птицы проникают с верховьев крупных рек (Воронья, Харловка, Иоканьга) и со стороны их устья. В долины рек, берущих начало в каменистых тундровых районах (Рында, Варзина, Дроздовка, Чёрная и др.), проходят только со стороны побережья моря. По логам ручьёв далеко проникают в водораздельную тундру.
Некоторые виды, расселяющиеся лишь с середины XX века, освоили лесотундру, проникают в южные тундровые районы, но не распространились по побережью Баренцева моря Восточного Мурмана (жёлтая трясогузка) или достигли его совсем недавно (камышовая овсянка, камышевка-барсучок). Ряд видов (певчий дрозд, рябинник, серая ворона, овсянка-крошка) расселились вдоль всего побережья Баренцева моря, но не проникли (или очень ограниченно) во внутренние, более южные тундровые и лесотундровые районы. Желтоголовая трясогузка, бургомистр и западносибирский подвид серебристой чайки проникли в тундры Кольского полуострова в течение ряда последних лет непосредственно через Горло Белого моря и представляют собой соответственно новые виды и подвид для изученного региона.
Общей характерной чертой расселения на север и северо-восток Кольского полуострова является «огибание» птицами внутренних тун-
дровых районов как по полосе лесотундры и северной тайге (долина реки Поной), так и по березнякам побережья Баренцева моря. Ландшафтная обособленность узкой полосы (до 5-10 км) побережья Баренцева моря делает вероятными встречи здесь на гнездовье бореальных видов птиц, северная граница основного ареала которых проходит значительно южнее.
Литература
Бианки В.В. 1967. Кулики, чайки и чистиковые Кандалакшского залива // Тр.
Кандалакшского заповедника 6: 1-364. Бианки В.В., Флеров А.И. 1960. Список птиц Кандалакшского залива и его побережий // Тр. Кандалакшского заповедника 2: 105-112. Бианки В.Л. 1902. Орнитологический материалы экспедиции для научно-промыслового исследования Мурмана 1899-1901 // Ежегодн. Зоол. музея Акад. наук 7: 263-273.
Благосклонов К.Н. 1960. Птицы Кандалакшского заповедника и окрестностей Беломорской биологической станции Московского университета // Тр. Кандалакшского заповедника 2: 5-104. Владимирская М.И. 1948. Птицы Лапландского заповедника // Тр. Лапландского
заповедника 3: 171-245. Гебель Г.Ф. 1903. Материалы по орнитологии Лапландии и Соловецкий островов
// Тр. С.-Петерб. общ-ва естествоиспыт. Отд. зоол. и физиол. 33, 2: 97-137. Герасимова Т.Д., Скокова Н.Н. 1959. Орнитогеографическая характеристика
Айновых островов // Орнитология 2: 91-98. Зубцовский Н.Е., Рябицев В.К. 1976. Новые данные о птицах полуострова Ка-
нин // Орнитология 12: 228-231. Иванов А.И. 1976. Каталог птиц СССР. Л.: 1-276.
Кищинский А.А. 1960. К фауне и экологии птиц Териберского района Мурманской области // Тр. Кандалакшского заповедника 2: 122-212. Кищинский А.А. 1961. Об изменениях в орнитофауне Кольской тундры и расселении некоторых видов птиц // Проблемы Севера 4: 164-171. Коханов В.Д. 1981а. К фауне гнездящихся птиц Мурманской области // Экология
и охрана птиц. Кишинёв. Коханов В. Д. 1981б. Современные ареалы чаек на Белом море и Мурмане // Научные основы обследования колониальных гнездовий околоводных птиц. М.: 63-64.
Молчанов Л.А. 1908. Орнитологический наблюдения летом 1907 г. в Архангельской губернии (на материке и Новой Земле) // Ежегодн. Зоол. музея Акад. наук 13, 3: 303-314.
Малышевский Р.И. 1962. Летние наблюдения над птицами Терского берега Белого моря // Орнитология 5: 13-27. Никольский А.М. 1885. Орнитологические наблюдения на Белом море и Мурманском берегу летом 1880 года // Тр. С.-Петерб. общ-ва естествоиспыт. 16, 1: 337-375.
Новиков Г.А. 1952. Экология птиц Хибинских гор // Тр. Зоол. ин-та АН СССР 9, 4: 1133-1154.
Паровщиков В.Я. (1959) 2008. Новые данные по воробьиным птицам Архангельского Севера // Рус. орнитол. журн. 17 (394): 25-27.
Плеске Ф.Д. 1887. Критический обзор млекопитающих и птиц Кольского полуострова. СПб.: I-XIX, 1-536. Рябицев В.К. 1977. Сравнительная экология фоновых видов птиц Ямальской
тундры // Тр. Ин-та экол. животных и растений УНЦ АН СССР 106. Спангенберг Е.П. 1941. Состав авифауны острова Харлова и прилегающего побережья в гнездовой период 1932 г. // Тр. заповедника «Семь островов» 1: 74-84. Спангенберг Е.П., Леонович В.В. 1960. Птицы северо-восточного побережья
Белого моря // Тр. Кандалакшского заповедника 2: 213-336. Степанян Л.С. 1975. Состав и распределение птиц фауны СССР: Неворобьиные
Non-Passeriformes. М.: 1-372. Татаринкова И.П., Чемякин Р.Г. 1965. Дополнение к фауне птиц Айновых островов // Естественная среда и биологические ресурсы Крайнего Севера. М. Успенский В.С. 1941. Птицы заповедника «Семь островов» (Видовой состав и данные учёта авифауны летом 1938 г.) // Тр. заповедника «Семь островов» 1: 5-46.
Успенский С.М. (1959) 2007. Особенности авифауны культурного ландшафта
Арктики и Субарктики // Рус. орнитол. журн. 16 (393): 1709-1720. Успенский С.М. 1969. Жизнь в высоких широтах на примере птиц. М.: 1-463. Успенский С.М., Бёме Р.Л., Приклонский С.Г., Вехов В.Н. 1962. Птицы северо-востока Якутии // Орнитология 5: 49-67. Формозов А.Н. 1929. Остров Кильдин и его фауна // Тр. по лесному опыт. делу
Центр. лесной опыт. станции 6: 3-35. Яковлев А.Н. 1961. Климат Мурманской области. Мурманск.
Ю ^
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2012, Том 21, Экспресс-выпуск 767: 1405-1407
О гнездовании индийской камышевки Acrocephalus agrícola в центральной части Воронежской области
А. Ю. С ó колов
Александр Юрьевич Сколов. Заповедник «Белогорье».
Переулок Монастырский, д. 3, посёлок Борисовка, Белгородская область, 309342, Россия. E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 2 июля 2012
Первая и долго остававшаяся единственной достоверно известной встреча индийской камышевки Acrocephalus agricola в Воронежской области была зарегистрирована на одном из степных озёр Хопёрского заповедника 17 июня 1978 (Золотарёв 1995). 26 мая 1997 в числе нескольких, по всей видимости размножающихся, пар она была отмечена восточнее места первой встречи — на озере Ильмень в Поворинском районе на крайнем востоке Воронежской области (Нумеров и др. 1999).
