CC BY
100
УДК 323.1
МН. Завьялова ОСОБЕННОСТИ ПРОЯВЛЕНИЯ
МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ В ПРИГРАНИЧНЫХ РЕГИОНАХ РОССИИ
Аннотация. Отмечается связь между спецификой проявления межэтнических отношений в приграничных регионах России и состоянием пограничной безопасности государства. Выявлены и исследованы особенности проявления межнациональных отношений в пограничном пространстве различных федеральных округов Российской Федерации, обусловленные факторами экономического, политического, социального, культурного, геополитического характера. На основе выявленных особенностей приграничные регионы сгруппированы по степени напряженности межэтнических отношений. Ключевые слова: межнациональные отношения, особенности, приграничные регионы, пограничное пространство, пограничная безопасность.
Margarka ZavMova PECULIARITIES OF INTERETHNIC RELATIONS
IN BORDER REGIONS OF RUSSIA
Annotation. The connection between the peculiarities of interethnic relations in border regions of Russia and a condition of border security of the state is noted. The specificities of the interethnic relations in border space of various federal districts of the Russian Federation caused by different factors of economic, political, social, cultural, geopolitical character are revealed and investigated. On the basis of the revealed peculiarities border regions are grouped by intensity of the interethnic relations.
Keywords: interethnic relations, peculiarities, border regions, border space, border security.
Известно, что развитие любого государства во многом определяется путями и способами его соприкосновения и взаимодействия с внешним миром. Поэтому государственная граница представляет собой важнейший атрибут государственности, является первым рубежом обеспечения национальных интересов и безопасности, объектом особой важности для любой страны. Явления и процессы, происходящие на границе и в пограничном пространстве, оказывают влияние на политическую, экономическую, социальную и другие сферы жизнедеятельности государства и его населения.
Когда межнациональные отношения выходят на уровень политического противодействия, то они начинают оказывать влияние на состояние национальной безопасности государства. Данное утверждение в той или иной степени связано с пограничной безопасностью, так как многие политические акторы (региональные органы власти, органы местного самоуправления, лидеры политических партий, объединений, организаций, политические элиты и др.) являются участниками отношений в пограничной сфере. Так, в Российской Федерации из 85 субъектов 49 являются приграничными, а происходящие в них процессы непосредственно или опосредованно воздействуют на состояние пограничной безопасности. В связи с этим возникает необходимость исследования и выявления особенностей межнациональных отношений в приграничных регионах государства.
Для более удобного рассмотрения межнациональных отношений в пограничном пространстве целесообразным представляется разделение всех приграничных областей России на группы регионов по федеральным округам в соответствии с общепринятой в Российской Федерации политической классификацией. В составе каждого федерального округа есть субъекты федерации, имеющие выход на государственную границу.
В приграничных субъектах Северо-Кавказского федерального округа основными особенностями проявления межнациональных отношений являются: повышенная конфликтность этнополити-
© Завьялова М.Н., 2014
ческих процессов, вплоть до вооруженных столкновений и силовых методов решения межэтнических разногласий, земельные споры между республиками, активность этнических элит и элементы этнок-лановости в политике, активизация внутриисламского фактора, которая подразумевает раскол внутри исламской общины. На Кавказе начались первые в СССР межэтнические конфликты, переросшие затем в военные и незатухающие поныне. Отсюда и специфическая черта этнополитической ситуации в регионе - наличие многочисленных военных и военизированных формирований. В последние годы множество межнациональных столкновений на Северном Кавказе сопровождались развернутыми боевыми действиями с применением боевой техники, оружия, различных военизированных подразделений. Помимо этого, наличие большого количества оружия у населения и непрекращающиеся террористические акты, человеческие жертвы, захваты заложников негативно отражаются на состоянии межнациональных отношений в пограничном пространстве региона, вызывая взаимное отчуждение, не свойственное народам России.
Отметим, что земельные споры и конфликты являются практически ежедневной реальностью Северного Кавказа, особенно некоторых его многонациональных приграничных республик. Эти споры и конфликты представляют определенную угрозу для региона в целом, поскольку регулярно затрагивают межэтнические отношения и имеют связь с исторической памятью народов. С некоторой долей уверенности можно утверждать, «что именно земля стала на сегодняшний день ключевой причиной ухудшения межнациональных отношений в регионе. Об этом можно судить хотя бы по поведению этнических общественных организаций: если в 1990-е гг. их больше интересовало распределение постов чиновников в северокавказских республиках, то сейчас большинство из них концентрируется в первую очередь на земельных вопросах. С землей было связано большое количество митингов и других протестных акций, а также инцидентов прямого насилия на Северном Кавказе в последние годы. Так, кризис в земельной сфере оказывает негативное влияние на общественный климат в целом» [11].
Ряд исследователей отмечает негативную роль кланов и семейно-родственных сетей в развитии межнациональных отношений на Северном Кавказе, а также активизацию деятельности этнических элит. Проблема доступа к власти довольно рельефно обозначена в регионе, поскольку в структуре многих кавказских этнических групп устойчиво сохраняются родовые, тейповые и клановые группы. На сегодня этнические и семейные кланы стали реальными субъектами политических отношений в пограничном пространстве Северного Кавказа. Видится, что стремление этнических кланов закрепить за собой властные преимущества в полной мере отражает их взгляды на способы обеспечения и поддержания своего политического, а также и экономического благополучия.
Что касается национально-политических элит, отметим, что работа по урегулированию противоречий в межэтнических отношениях, а также стабильная обстановка в полиэтничных регионах во многом детерминированы их позицией. Нередко за концепциями национальной государственности, национального суверенитета отдельных национально-государственных образований стоят политические амбиции этноэлит, а попытки перевода их лозунгов на язык практических действий заканчиваются человеческими трагедиями [4, с. 58].
Процесс политизации ислама, использование его для достижения тех или иных политических целей обнаруживает две противоположные тенденции: традиционализма и радикализма. Традиционалисты выступают за сохранение ислама таким, каким он сложился в Северо-Кавказском регионе за многие века своего существования. Приверженцы радикализма (ваххабиты) борятся за восстановление в современной жизни мусульман норм зарубежного ислама. Своей целью они считают не только очищение религии от более поздних местных наслоений, но и возрождение исламской морали, построение идеального исламского государства [9, с. 16]. Специфика внутримусульманского противостояния в мусульманских анклавах Северного Кавказа состоит в том, что она носит и прямой, и опо-
средованный характер. Это и направление усилий на формирование о своем оппоненте негативного общественного мнения, и апелляция к общественности, в которой подчеркивается имеющееся размывание коренных устоев мусульманских народов и их культурно-национальной самобытности. Данные противоречия переросли в некоторых субъектах в открытое вооруженное противостояние. По сути, религиозная ситуация, сопровождающаяся внутрирелигиозными противоречиями, оказалась одним из факторов дезинтеграции и нестабильности в регионе [4, с. 51].
Отметим, что вышеуказанные особенности, присущие приграничным субъектам СевероКавказского федерального округа, оказывают скорее негативное влияние на состояние межнациональных отношений в регионе, и последние характеризуются уровнем повышенной конфликтности.
Приграничные субъекты Северо-Западного федерального округа можно назвать относительно «спокойными» в плане этнополитической ситуации, однако нельзя сказать о полном отсутствии межнациональных противоречий в регионе. Одной из важнейших особенностей, детерминирующих состояние и динамику развития межэтнических взаимодействий в пограничном пространстве региона, является политико-правовое положение коренных малочисленных народов Севера, проживающих в приграничье (47 народов современной России официально признаны коренными малочисленными народами, 31 из которых проживают на Севере). В качестве одного из проблемных моментов проявления межнациональных отношений и факторов, влияющих на состояние пограничной безопасности в рассматриваемом федеральном округе, следует отметить тот факт, что финно-угорские народы Российской Федерации становятся объектом пристального внимания западных стран, которые пытаются представить положение в регионах их расселения как «дискриминацию» и ущемление титульных национальностей со стороны российского государства [8].
Отметим, что сегодня в России вполне легально действуют свыше 20 финно-угорских организаций, прямо или косвенно поддерживаемых из-за рубежа. По данным созданного по инициативе Финляндии, Венгрии и Эстонии в первой половине 1990-х гг. Всемирного конгресса финно-угорских народов, в российских регионах, где проживают эти народы, в последние годы быстро растет экономическое присутствие зарубежного «финно-угорья». Некоторые скандинавские, венгерские и эстонские туристические компании размещают в последнее время в России «свои» турфирмы, специализирующиеся именно на финно-угорских территориях России, а в идейно-историческом плане пропагандирующие финно-угорские корни современного российского государства [8].
Отметим, что в настоящее время суть «идеи о политическом единстве «финно-угорского мира» сводится к тому, что весь комплекс финно-угорских народов, проживающих на территории РФ, должен объединиться как минимум в некую ассоциацию, а как максимум - в одно огромное государство от Финляндии до Ханты-Мансийского автономного округа. Согласно данной концепции, финно-угорские народы имеют общие интересы, обусловленные родством по крови (наличием общих предков), и поэтому необходима их культурная и политическая консолидация [8]. Видится, что пропаганда концепции единого «финно-угорского мира» имеет целью формирование новой этнической идентичности на территории России, которая должна быть противопоставлена русскому населению государства. Распространение этой концепции направлено на конструирование у финно-угорских народов РФ чувства общности с населением Эстонии, Венгрии и Финляндии, воспитание отношения к русским как к врагам, чужим, а к самой России - как к враждебному, чуждому государству, которое оккупирует территории, изначально принадлежавшие финно-угорским народам.
Очевидно, что деятельность Международного финно-угорского движения в настоящее время идет вразрез с интересами российского государства. И в этих условиях следует обратить внимание на еще одну немаловажную проблему Северо-Запада - проблему поморов, являющихся коренной этнической группой русских, более двух десятилетий борющихся за признание их коренным народом, так и не получивших этого статуса [16]. Некоторые исследователи считают носителей «поморской идеи»
сепаратистами, усугубляющими этнополитическую обстановку в регионе. Однако видится, что поморское движение в приграничных субъектах Северо-Западного федерального округа нельзя называть сепаратистским хотя бы потому, что поморы не выдвигают никаких политических требований, подразумевающих отделение от субъектов Российской Федерации и от нее самой. Общественные организации поморов, действующие в Архангельске, имеют целью, прежде всего, социально-экономическое и культурное развитие прибрежных территорий Белого моря.
Указанные обстоятельства, касающиеся ситуации вокруг народов финно-угорской группы и поморов, не всегда позитивно сказываются на межнациональных отношениях в регионе. Более того, правомерно говорить о возникновении угроз в сфере обеспечения пограничной безопасности в связи с активизацией деятельности данных этнических групп и усилением присутствия зарубежных акторов на территории России, а также попытками их вмешательства в национальную политику государства и ослабления российской государственности на Севере.
В этнополитическом пространстве Южного федерального округа (ЮФО) существует группа с особым правовым статусом, положение которой в значительной степени влияет на общественно-политическую ситуацию, - казачество. Ее наличие во многих вопросах детерминирует состояние межнациональных отношений в приграничных регионах округа. В последние годы в приграничных субъектах ЮФО наблюдаются тенденции к проведению инициированной органами власти искусственной этнизации казачества, признанного в соответствии с Федеральным законом «О государственной службе российского казачества» гражданами РФ, являющимися членами казачьих обществ [15]. Этот процесс происходит во многом «благодаря» оставшимся противоречиям между федеральным законодательством и региональными нормативно-правовыми актами по вопросам казачества, в которых оно рассматривается как этническая группа в том числе [13; 14]. Сложившаяся на сегодняшний день ситуация вокруг статуса казачества негативно влияет на состояние межнациональных отношений, вызывает противоречия между народами в пограничном пространстве Южного федерального округа.
Еще одной характерной чертой ЮФО является вынужденная трудовая миграция жителей северокавказских республик в его приграничные субъекты, что в некоторой мере привело в новых местах их расселения к формированию этнических общин и анклавов. Наряду с этим увеличивается отток русского населения из исторических мест проживания, происходит изменение исторически сложившихся этнических и религиозно-конфессиональных пропорций. В результате растет социальная, имеющая межэтническую окраску, напряженность из-за ужесточения борьбы на рынке труда и в области перераспределения собственности, взаимоотношения местного населения с диаспорами приезжих нередко выливаются в открытые конфликты.
События начала 2014 г., связанные с политической ситуацией на Украине и разразившимся политическим кризисом, позволяют выделить еще одну особенность, которая может оказать влияние на межнациональные отношения в Южном федеральном округе. Это резкое обострение миграционной ситуации, связанной с многократным увеличением числа граждан Украины, прибывших в Ростовскую область и Краснодарский край. После начала военных действий на территории Украины тысячи людей ежедневно прибывали в приграничные субъекты округа в поисках убежища, при этом российские власти столкнулись с серьезными проблемами по их размещению и обустройству. По данным ФМС России, с 1 апреля около 820 тыс. граждан Украины первично въехали и остались на территории РФ. В ведомстве уточняют, что более 130 тысяч украинцев обратились к российским властям с просьбой о предоставлении временного убежища или статуса беженца. Около 78 тыс. украинцев обратились для оформления разрешения на временное проживание в России, более 33 тыс. подали заявление о предоставлении гражданства, а более 22 тыс. граждан Украины подали документы на оформление вида на жительство. Еще 12 тыс. чел. намерены принять участие в госпрограмме переселения соотечественников [10].
Однако не только проблемы размещения и обеспечения украинских беженцев могут оказывать влияние на состояние межнациональных отношений в пограничном пространстве. Стоит отметить, что наряду с жителями юго-востока Украины, с которыми российские граждане прилегающих к границе областей имеют тесные родственные связи, в приграничные регионы России в качестве беженцев прибыли жители западных украинских регионов. Общеизвестно, что большинство из них негативно, националистически настроены по отношению к России, ее населению и политическому руководству. Такие лица ведут активную антироссийскую пропаганду в районах размещения беженцев, а также среди местных жителей. Сообщения о подобных ситуациях появляются на страницах региональных СМИ (не только в приграничных регионах ЮФО, но и в регионах дальнейшего размещения беженцев) [2]. Стоит также подчеркнуть, что наряду с людьми, оказавшимися в сложной жизненной ситуации вследствие боевых действий на территории сопредельного государства, в РФ въезжают граждане Украины, пользующиеся сложившейся обстановкой в целях улучшения своего собственного материального положения и социального статуса. Приехав в приграничные российские регионы, они получили денежные пособия, гуманитарную помощь, определенные льготы. Это не может не вызывать недовольства местного населения, которое со временем способно перерасти в межэтнические столкновения. И такие столкновения уже имеют место. Они могут быть обусловлены бытовыми вопросами, однако в дальнейшем обретают облик межнациональных [18]. Очевидно, что присутствие таких элементов на территории российского приграничья может вызвать ухудшение криминогенной обстановки, и, как следствие - обострение межнациональной ситуации.
В целом, следует отметить, что сами по себе беженцы в основном не вызывают неприязни у россиян, наоборот, многие им сочувствуют и выражают готовность помочь. Однако денежные средства (порядка 800 руб. на человека в сутки), бесплатное питание и проживание в лагерях для беженцев, льготы при устройстве на работу и учебу, нежелание некоторых категорий беженцев работать по причине низкого уровня оплаты труда - все эти факторы социально-экономического характера вызывают негативную реакцию со стороны россиян, и могут повлечь за собой межэтнические столкновения между местными жителями и беженцами. В региональных СМИ довольно широко обсуждаются эти проблемы [1; 5]. Таким образом, проблема украинских беженцев оказывает существенное влияние на состояние межнациональных отношений в приграничных регионах Южного федерального округа. Видится, что ситуация в сфере межэтнического взаимодействия будет оставаться напряженной до полного разрешения конфликта на Украине.
Что касается Дальневосточного федерального округа, то в его приграничных регионах основной особенностью, детерминирующей межнациональные отношения, является мощное этномиграци-онное давление со стороны граждан Китайской народной республики (КНР). Следует отметить, что к концу ХХ в. в России появилась проблема колонизации малозаселенных территорий Дальнего Востока иностранными гражданами. Между российскими приграничными территориями и аналогичными территориями сопредельного Китая существует демографический дисбаланс, который может привести к расширению демографической экспансии китайцев. Помимо этого, острые социально -экономические проблемы приводят к оттоку трудоспособного русского населения в центральные районы страны, что очень негативно сказывается на состоянии межнациональных отношений в пограничном пространстве округа.
В самом же Китае растет плотность населения на территориях, прилегающих к границам России. В качестве примера отметим, что у государственной границы с китайской стороны проживает около 120 млн чел., а на всем Дальнем Востоке - всего чуть более 6 млн чел. Некоторые общественно-политические деятели полагают, что в скором времени этнических китайцев на Дальнем Востоке и в Восточной Сибири будет больше, чем русских [17]. Ситуация усугубляется тем, что огромное население соседнего Китая существует в условиях нехватки природных ресурсов: воды, пахотных зе-
мель, леса, энергоносителей, - рядом со слаборазвитым и малозаселенным российским Дальним Востоком, удаленным от европейской части страны. В этих условиях осуществление внешнеэкономической политики Китая, направленной на поощрение экспорта рабочей силы, будет оказывать давление в первую очередь на приграничные территории. Массовое перемещение даже малой части населения Китая в приграничные регионы Дальневосточного федерального округа (ДФО) способно усугубить демографический дисбаланс этих территорий настолько, что суверенитет России над ними окажется под вопросом.
Помимо китайского фактора в качестве особенности, которая может оказать влияние на межнациональные отношения и состояние пограничной безопасности в ДФО, следует отметить нерешенность территориальных споров с Японией. Отдельно следует отметить воздействие на сложившуюся ситуацию происшествия 2011 г. - мощного землетрясения и разрушительного цунами, приведших к аварии на японской АЭС «Фукусима-1». Эта катастрофа повлекла за собой разрушительные последствия и гибель множества людей. Островное государство очень уязвимо для природных катаклизмов и, по мнению некоторых экспертов, непригодно для постоянного проживания. Но если случится ситуация, когда 120-миллионному народу Японии станет негде жить, для страны может остаться единственный вариант выживания - осуществление экспансии в приграничные субъекты русского Дальнего Востока (на Сахалин, Курильские острова, в Приморье), которые располагают большими малозаселенными пространствами. Что представляет особенный интерес, некоторые представители федеральной политической элиты после событий марта 2011 г. В Японии высказывали предложения «правительству России обратиться к японцам с рекомендациями начать консультации по вопросу переселения жителей островов на территорию России» [6]. Они считают, что японцы сами смогут себя обеспечить, построить жилье, примут в установленном порядке гражданство России, выучат русский язык и ассимилируются, а наше государство только выиграет от того, что к нам присоединится такой трудолюбивый народ.
Очевидно, что такой сценарий развития событий окажет существенное влияние на состояние межнациональных отношений, а что представляет наибольшие опасения - на состояние пограничной безопасности и территориальной целостности России, поскольку вслед за усугублением территориальных притязаний Японии претендовать на раздел сфер влияния на российском Дальнем Востоке может активно начать Китай. А японский народ, переселившись на территорию российского Дальнего Востока, вряд ли захочет ассимилироваться. Напротив, более вероятен сценарий, по которому японцы предпочтут территориальное и политическое обособление от России, что будет являться прямой угрозой суверенитету, территориальной целостности и национальной безопасности РФ. Таким образом, основные особенности пограничного пространства Дальневосточного федерального округа, определяющие состояние межэтнических отношений, - это вопросы экспансии граждан КНР и территориальные претензии Японии на его приграничные субъекты.
Что касается приграничных субъектов Центрального, Приволжского, Уральского и Сибирского федеральных округов, то межнациональные отношения в них скорее определяются воздействием различных факторов политико-территориального, социально-экономического и духовно-культурного характера, присущим приграничным регионам в целом [7]. После распада СССР территории многих субъектов этих федеральных округов из внутренних превратились в приграничные, изменились экономические рубежи и рубежи безопасности, что обусловило новые тенденции в их этнополитическом пространстве и сформировало новые угрозы пограничной безопасности России.
Видится, что сохраняющаяся «открытость» границ с государствами-участниками Содружества Независимых Государств создает прямую угрозу безопасности России в пограничном пространстве. В процессе постсоветской интеграции Россия стала участником нескольких межгосударственных объединений, например, Союзного государства Белоруссии и России, Евразийского экономического
сообщества (ЕврАзЭС) (Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Россия), Единого экономического пространства (ЕЭП) (Россия, Белоруссия, Казахстан), Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) (Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Россия, Таджикистан). Отметим, что «прозрачность» границ России с Белоруссией и Казахстаном представляет на сегодняшний день угрозу пограничной безопасности, в том числе и в этнополитической сфере.
На границе России с Украиной, Белоруссией и Казахстаном задерживается около 60 % всех нелегальных иммигрантов. Наиболее оживленные потоки незаконной миграции в Центральном федеральном округе (ЦФО) имеют место на брянском и белгородском направлениях. Незаконная миграция оказывает ощутимое негативное влияние на интересы государства, общества и населения в приграничных регионах страны. Граница России с Казахстаном активно используется международной организованной преступностью, занимающейся торговлей наркотиками, незаконным перемещением через границу оружия и боеприпасов.
Ввиду событий на Украине, связанных с вооруженным переворотом, сменой власти, сопровождаемой политическим кризисом, угрозы безопасности России, в том числе и в этнополитической сфере, активизировались в пограничном пространстве Центрального федерального округа. События такого масштаба повлекли за собой всплеск миграционной активности украинских беженцев и переселенцев в его приграничных регионах и провокации с использованием вооружения и военной техники с украинской стороны, выражающиеся в нарушениях режима государственной границы и пограничного режима. Как и в Южном федеральном округе, в приграничных регионах ЦФО проблема украинских беженцев - основная особенность, оказывающая влияние на межнациональные отношения. Наплыв вынужденно покинувших места постоянного жительства граждан Украины в ЦФО влечет за собой весь комплекс трудностей и проблем, о которых говорилось выше при описании ситуации в ЮФО.
В Приволжском, Уральском и Сибирском федеральных округах наряду с особенностями общего порядка, обусловливающими угрозы в пограничном пространстве, на сегодняшний день отмечается активизация конфессионального фактора, в частности радикального ислама, что не может не сказаться на состоянии межнациональных отношений. Рассуждая об указанных федеральных округах, стоит отметить, что межнациональные отношения в их пограничном пространстве относительно стабильны, что, однако, не исключает возникновения в них напряженности вследствие воздействия тех или иных разнопорядковых факторов.
Указом Президента от 21 марта 2014 г. в состав Российской Федерации были включены два новых субъекта - Республика Крым и город федерального значения Севастополь, образовавшие Крымский федеральный округ. Межнациональные отношения в этих приграничных субъектах имеют определенные особенности, связанные с историческим прошлым полуострова Крым и обусловленные этническим составом его населения. Среди особенностей этнополитических процессов на полуострове за последние 20 лет можно выделить репатриацию депортированных ранее этнических групп, таких, как крымские татары, немцы, болгары, греки и др.
Следует подчеркнуть, что Крым занимал особое место в политике депортаций, проводимой правительством во время Великой отечественной войны. 13 апреля 1944 г. НКВД и НКГБ СССР приняли совместно постановление «О мероприятиях по очистке территории Крымской АССР от антисоветских элементов». В связи с этим проводились различные меры по его выполнению. С 10 по 27 апреля были арестованы 49 членов мусульманских комитетов, к концу апреля выявлены 5806 антисоветских элементов, а к середине мая их численность возросла до 8521 чел. Как сообщалось, были изъяты 6100 единиц боевого оружия, 337 пулеметов, 250 автоматов, 5395 винтовок и т.п. Кульминацией этих акций явилось решение о выселении всего татарского населения [3].
Отметим, что политика властных структур прошлых лет в определенной степени обусловила
то, что Крыму в постсоветское время произошло немало политических, межнациональных и межконфессиональных кризисов. Однако не только этот фактор оказал влияние на сложившуюся ситуацию в межэтнических отношениях на полуострове. В постсоветский период Крым оказался на грани национального конфликта, для предотвращения которого органы управления Украины предпринимали определенные шаги, оказывающие как позитивное, так и негативное воздействие на состояние межнациональных отношений. С одной стороны, украинские власти оказывали поддержку возрождению православия в Крымском регионе, полуостров продолжал поддерживать тесные духовные связи с Грецией и Россией. Развитие ислама в Крыму происходило в соответствии с тенденциями, господствующими в мировом исламе. Мусульмане полуострова ощущали значительную поддержку мирового сообщества мусульман благодаря финансовой помощи иностранных фондов, а мусульманское население росло достаточно быстрыми темпами. С другой стороны, в постсоветский период имела место насильственная украинизация всего населения Крыма, которая болезненно воспринималась русскоязычным населением полуострова.
После обретения независимости Украиной основной тенденцией в крымской политике была пророссийская ориентированность органов власти Крыма, а единственной политической альтернативой этой тенденции, в том числе в представительных органах, был Меджлис крымско-татарского народа. Эта альтернатива идеологически базируется на восприятии крымскими татарами Российской империи и СССР как главного виновника всех исторических неурядиц и трагедий в истории крымско-татарского народа. В этом контексте позитивное отношение крымских татар к Украинскому государству как альтернативе России создало ситуацию, когда крымско-татарский народ и, соответственно, Меджлис как его неформальный представительский орган фактически стал одной из главных «проукраинских» сил в Крыму. Это, в свою очередь, создало условия для объединения в сознании значительной части населения Крыма «татарофобии» и «украинофобии» [12].
После присоединения Крыма к России в марте 2014 г. произошло обострение межнациональных отношений на территории двух новых субъектов федерации. Еще накануне референдума лидеры крымско-татарского народа призывали бойкотировать его, не признавая законности. В то же время новые органы управления Крыма обещали расширить татарам их права, в том числе предоставить им гарантированные места в муниципальных органах власти.
Отметим также, что в обострении этнополитической ситуации на полуострове значительную роль играет Турция. Крымские татары турецким руководством рассматривались и продолжают рассматриваться как реальная политическая сила, способная противостоять российскому влиянию на полуострове. Именно эта сила способна подпитывать антироссийские настроения, что использовалось для их инициирования на полуострове.
Необходимо также подчеркнуть, что политические реалии сегодняшнего дня позволяют отметить еще одну особенность, несомненно вызывающую напряженность в межэтнических отношениях - это непризнание со стороны большинства «игроков» на международной арене присоединения Крыма и Севастополя к России. Это может сыграть на руку оппозиционным элементам и вызывать националистические и экстремистские проявления.
В целом, можно заключить, что приграничные субъекты каждого из федеральных округов имеют определенные особенности проявления межэтнических отношений. Выявленные особенности межнациональных отношений в российском приграничье по федеральным округам взаимообусловливают друг друга и проявляются в совокупности, что позволяет сгруппировать приграничные регионы следующим образом. Наиболее напряженными межэтнические отношения на сегодняшний день являются в пограничном пространстве Северо-Кавказского, Южного, Дальневосточного, Центрального и Крымского федеральных округов. Более спокойной ситуацией в сфере этнополитических отношений характеризуются приграничные субъекты Северо-Западного, Приволжского, Уральского
и Сибирского федеральных округов. Таким образом, выявление особенностей проявления межэтнических отношений в приграничных регионах различных федеральных округов позволяет определить этнополитическую специфику различных участков российского приграничья, что может оказать ощутимую помощь исследователям и политикам-практикам как в проведении научно-теоретических изысканий, так и в осуществлении практической деятельности по управлению национальными процессами в пограничном пространстве.
Библиографический список
1. Асатиани Е. Бытовой или межнациональный? Анатомия недовольства беженцами с Украины [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://nazaccent.ru/content/12863-bytovoj-ili-mezhnacionalnyj.html (дата обращения: 24.11.2014).
2. Беженец из Украины пытался разжигать во Владивостоке межнациональную рознь [Электронный ресурс].
- Режим доступа: http://deita.ru/news/society/21.08.2014/4734499-ukrainskiy-bezhenets-nachal-razzhigat-vo-vladivostoke-mezhnatsionalnuyu-rozn/ (дата обращения: 22.09.2014).
3. Бугай Н.Ф. Депортация народов // Война и общество 1941-1945. Кн. 2. - М.: Наука, 2004. - 318 с.
4. Герейханов Г.П. Угрозы национальной безопасности России на Северном Кавказе (этноконфессиональный аспект) / Г.П. Герейханов [и др.]. - М.: Граница, 2004. - 180 с.
5. Дягилева Л. Вся правда об украинских беженцах в Волжском и области [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.volzsky.ru/index.php?wx=16&wx2=20739 (дата обращения: 24.09.2014).
6. Жириновский предложил переселить японцев в Россию ради сохранения их нации [Электронный ресурс].
- Режим доступа: http://www.topnews.ru/news_id_41330.html (дата обращения: 28.03.2014).
7. Завьялова М.Н. Факторы, определяющие межнациональные отношения в пограничном пространстве России // Социально-гуманитарные знания. - 2014. - № 5. - С. 298-304.
8. Иванов В.В. Финно-угорские республики РФ и зарубежный фактор [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.moskvam.ru/publications/publication_1119.html (дата обращения: 18.08.2014).
9. Исмаилов Э.А. Современная этнополитическая ситуация на Северном Кавказе и пути преодоления межнациональной конфликтности (политологический анализ): автореф. дис. ... канд. полит. наук. - М., 2006. -24 с.
10. Информация о гражданах Украины, вынужденно покинувших территорию своей страны [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.fms.gov.ru/press/news/news_detail.php?ID=102422 (дата обращения: 18.09.2014).
11. Казенин К., Стародубовская И. Северный Кавказ: Quo vadis? [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://polit.ru/article/2014/01/14/caucasus/ (дата обращения: 18.11.2014).
12. Клименко А., Гучакова Т. Крымская политика: поворот 2011. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.bigyalta.com.ua/story/32827 (дата обращения: 30.03.2014).
13. Концепция политики органов власти Волгоградской области в отношении казачества: Утв. губернатором Волгоградской области 11 фев. 2011 г. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://kdnk.volganet.ru/ (дата обращения 22.11.2014).
14. Концепция реализации государственной политики в отношении казачества на территории Ростовской области: Утв. Постановлением Правительства Ростовской области № 1060 от 6 дек. 2012 г. // Наше время. -2012. - № 727-729.
15. О государственной службе российского казачества: Федеральный закон № 154-ФЗ от 05 декабря 2005 г.: в ред. от 02 июля 2013 г. // Российская газета. - 2005. - № 276.
16. О Едином перечне коренных малочисленных народов Российской Федерации: Постановление Правительства Российской Федерации № 255 от 24 марта 2000 г.: в ред. от 26 декабря 2011 г. // Российская газета. -2000. - № 66.
17. Полунин А. Китай берет Россию в аренду [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.svpressa.ru/ politic/article/25865/ (дата обращения: 27.10.2014).
18. В Апатитах местные жители подрались с украинскими беженцами [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://pln-pskov.ru/allworld/175093.html (дата обращения: 24.09.2014).
