CC BY
1712. ИРК (Известия Русского комитета для изучения Средней и Восточной Азии в историческом, археологическом, лингвистическом и этнографическом отношениях). - 1903. - № 1.- С. 5, 7-9,10-12.
13. СПФ АРАН (Санкт-Петербургский филиал Архива РАН). Ф. 148. Оп.1. Д. 16. Л. 6.
14. Полянская О.Н. Монголоведные направления в исследованиях Русского комитета для изучения Средней и Восточной Азии // Вестник Бурятского госуниверситета. Вып. История. 7/2013. - С. 123-130.
Полянская Оксана Николаевна - кандидат исторических наук, доцент Бурятского государственного университета, г. Улан-Удэ.
Polyanskaya Oksana - Candidate of Historical Sciences, Buryat State University, Ulan-Ude.
УДК 94(517)
DOI 10.18097/2306-753X-2014-1-44-50
© А. В. Амагыров
Особенности правовой защиты нематериальных благ по современному законодательству Монголии
В статье автор исследует особенности правовой защиты нематериальных благ по законодательству Монголии. Были проанализированы соответствующие положения Конституции и Гражданского кодекса Монголии. Проведено сравнение с законодательством России.
Ключевые слова: Монголия, нематериальные блага, Конституция Монголии, Гражданский кодекс Монголии.
© A. Amagyrov
Features of legal protection of the non-material benefits by the legislation of Mongolia
The author of the article researches the features of the legal protection of the nonmaterial benefits by legislation of Mongolia. The relevant provisions of the Constitution and the Civil Code of Mongolia were analysed. Comparison with the legislation of Russia is carried out.
Keywords: Mongolia, non-material benefits, Constitution of Mongolia, Civil Code of Mongolia.
Становление и развитие естественных прав человека имеет длительную историю, в рамках которой появляются конкурирующие между собой подходы и теории, характерные для той или иной страны. На сегодняшний день эффективное правовое регулирование личных неимущественных отношений, в том числе и защита нематериальных благ, является ключевой гарантией незыблемости и неотъемлемости основных прав и свобод человека и гражданина,
и одновременно с этим, одной из приоритетных задач законодательства развитого общества и социального, правового государства. В ходе развития монгольского общества была создана определенная взаимосогласованная структура правовых норм, содержащихся в различных источниках права, направленная на регулирование личных неимущественных отношений.
Нематериальные блага, как в монгольском, так и в российском праве представляют собой комплексный правовой институт. Смещение аксиологической доминанты развития российского и монгольского обществ в социальную сферу отчетливо проявляется в конституционном провозглашении человека, его прав и свобод высшей ценностью, а их признание, соблюдение и защита -главной обязанностью государства [1].
Основы правового регулирования личных неимущественных отношений закреплены в главе 2 «Права и свободы человека» Конституции Монголии (принята 13 января 1992 года). Данная глава включает в себя широкий перечень прав и свобод человека и гражданина, который сформировался под воздействием международных стандартов в сфере прав и свобод человека и смоделирован, главным образом, по Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод [2]. Основной закон Монголии содержит указание на такие личные неимущественные права как право на жизнь, право на личную свободу и неприкосновенность, право на свободу передвижения внутри страны, на выбор постоянного или временного места жительства, на выезд и проживание за границей [3].
Отметим, что ранее в Конституциях МНР 1940 и 1960 гг., как и в Конституциях СССР 1936 и 1977 гг. права и свободы человека и гражданина также были зафиксированы, «однако в условиях тоталитарного режима эти права, носили формальный характер, не гарантируя человеку ни реальной свободы мнения, убеждения, совести, ни личной свободы и защиты от произвола самого государства» [4].
Таким образом, Конституция Монголии 1992 года - это первый правовой документ в истории этой страны, который не только юридически закрепил естественность и неотъемлемость ряда нематериальных благ и личных неимущественных прав, но и гарантировал их защиту в случае посягательства на них. Так, в соответствии с частью 1 статьи 19 Конституции Монголии государство несёт перед своими гражданами обязанность обеспечить экономические, социальные, юридические и иные гарантии для реализации прав и свобод человека, вести борьбу с нарушениями прав и свобод человека, восстанавливать нарушенные права. Конституция Монголии обязывает все государственные органы и всех должностных лиц, гарантировать и обеспечивать права и свободы граждан, и интересы общества и государства. Гражданин, считающий, что его права и свободы, гарантированные законами Монголии и международными договорами, нарушены, вправе обжаловать в суд незаконные действия (бездействия) или решения, нарушающие его права или ограничивающие его свободы, и требовать восстановление нарушенных прав и возмещение причиненного вреда. Кроме того, в соответствии с частью 1 статьи 17 Конституции Монголии
гражданин обязан уважать честь, достоинство, права и законные интересы человека.
Вместе с тем, вызывает ряд определенных вопросов название главы 2 «Права и свободы человека» Конституции Монголии. В частности, следует отметить, что общепризнанное понятие прав и свобод человека и гражданина, а не просто прав и свобод человека, более содержательно, поскольку политические и ряд социально-культурных прав определяются в большей части государств для граждан этих государств. Различные типы государств и формы государственного устройства в значительной степени и формы государственного в значительной степени определяют политические права человека [5]. Кроме того, смысл этого разграничения, непосредственно вытекает из различения гражданского общества и государства, преодолевает одностороннее рассмотрение человека в его взаимосвязи только с государством, расширяет сферу его самоопределения. Человеку как таковому отводится автономное поле деятельности, где движущей силой выступают его индивидуальные интересы. Реализация таких интересов осуществляются в гражданском обществе, основанном на частной собственности, семье, всей сфере личной жизни, и опирается на естественные права человека принадлежащие ему от рождения. Государство, воздерживаясь от вмешательства в эти отношения, призвано ограждать их не только от своего, но и от чьего бы то ни было вмешательства [6]. Не вдаваясь в длительные дискуссии по поводу качества юридической техники отметим, что предложения по внесению изменений в название главы 2 Конституции Монголии, выглядят, по крайней мере, логически оправданными.
Необходимо отметить, что защита неимущественных благ лишь на национальном уровне не может в полной мере отвечать интересам субъектов, являющихся носителями данных благ. В связи с этим правовое регулирование личных неимущественных отношений получило свое закрепление и на международном уровне [7]. Идеи гуманизации нашли свое отражение в ряде международных документов, участником которых является и Монголия. Национальное законодательство Монголии, во многом, ориентировано на приближение отечественного правоприменительного процесса к международным стандартам, демократизацию судопроизводства, усиление гарантий прав, свобод, законных интересов личности, вовлеченной в сферу разных видов отношений. Это обстоятельство, помимо политических аспектов проблемы, обусловлено также тем, что Конституция Монголии содержит норму, которая закрепляет, что: «Общепризнанные принципы и нормы международного права, и международных договоров Монголии являются составной частью ее правовой системы» (часть 1 и часть 3 статьи 10 Конституции Монголии).
Отметим, что многие международные акты, к которым присоединяются те или иные государства, иногда по содержанию несовместимы с их внутренним законодательством. В этом отношении Монголия не стала исключением (так, в Монголии до 1990 года длительное время умалчивалось о существовании Всеобщей декларации прав человека, и она официально не издавалась, хотя данная страна еще в 1961 году стала полноправным членом ООН). Можно предположить, что нормы международного права, которым не соответствует внутреннее законодательство, для данных государств являются нормами-
46
целями и нормами-задачами. А такие нормы обуславливают необходимость постоянно приводить национальное законодательство в соответствие с международными нормами и стандартами. В качестве примера, подтверждающего наличие такого процесса и в Монголии, можно привести закон Монголии «О Национальной комиссии по правам человека», в соответствии с которым для обеспечения прав и свобод человека, гарантированных Конституцией Монголии введен институт уполномоченных членов по правам человека [8], отвечающий требованиям международного сообщества к государствам-участникам международных договоров, посвященных защите личных неимущественных прав.
В настоящее время Монголия ратифицировала более тридцати международных договоров и конвенций по правам человека, в том числе: Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 года (1974 год); Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах 1966 года (1974 год); Международная конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1966 года (1966 год); Конвенция против пыток и жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 1987 года (2000 год) и другие.
На основе вышеуказанного, можно сделать вывод о том, что защита личных неимущественных прав и нематериальных является, не только конституционно-правовой, но и международно-правовой обязанностью Монголии, а также осуществляется с помощью системы институтов и механизмов.
Во многом нормы монгольского законодательства, направленные на регулирование личных неимущественных отношений, схожи с нормами российского права. На наш взгляд, подробно останавливаться на аналогичных, а зачастую и идентичных институтах и механизмах защиты нематериальных благ, в рамках данной статьи не имеет смысла. В связи с этим наибольшее внимание мы уделяем особенностям монгольского законодательства.
Во время разработки и принятия новой демократической Конституции был определен механизм контроля за ее соблюдением. Впервые за историю этого государства был создан Конституционный Суд Монголии (Конституционный Цэц Монголии). Данный орган, обладает полномочиями по осуществлению высшего контроля за соблюдением Конституции Монголии, принятию заключений о нарушении его положений и является гарантом неукоснительного соблюдения Конституции Монголии. Как и в России, так и в Монголии роль такого рода судов для реализации норм международного и национального права, касающихся защиты нематериальных благ человека и гражданина, является первостепенной. Именно этот элемент правового механизма призван обеспечить эффективность защиты нематериальных благ и личных неимущественных прав на национальном уровне, и, в первую очередь, от нарушений со стороны государства. За 18 лет своего существования Конституционный Цэц при рассмотрении и решении споров о нарушении Конституции Монголии неоднократно применял нормы международного права, отдавая приоритет им [9]. Однако сравнительный анализ конституционного правосудия Российской Феде-
рации и Монголии показывает, что Конституция Монголии, хотя и наделяет гражданина правом обжаловать тот или иной противоречащий Конституции закон, предоставляя тем самым возможность гражданам самостоятельно осуществлять контроль за законодательной деятельностью государства, она в то же время не допускает возможность обжалования в Конституционном суде Монголии конкретного решения, вынесенного в отношении гражданина и нарушающего его основные права, что не соответствует статусу Конституционного Суда Монголии как гаранта Конституции. Рассмотрение таких жалоб и принятие решений по ним возложено на Верховный Суд Монголии.
Традиционно, наиболее детальное регулирование личных неимущественных отношений осуществляется в рамках отраслевого, как правило, гражданского законодательства. Гражданско-правовым элементом защиты чести и достоинства личности, деловой репутации юридического лица является ст. 21 Гражданского кодекса Монголии, которая имеет важное теоретико-практическое значение. Если исследовать регулирование этих отношений гражданским законодательством нашей страны, то в Гражданском кодексе Монголии указано, что «гражданин или юридическое лицо вправе требовать опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности». О значении данной статьи написал академик С. Наран-гэрэл в журнале «Государство и право» таким образом: «Эта статья стала первой в нашей стране, регулирующей денежное возмещение при умалении чести и достоинства личности и деловой репутации юридического лица» [10].
Во второй части ст. 7 Гражданского кодекса установлено, что «при распространении сведений, порочащих честь и достоинство личности и деловой репутации юридического лица, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности, то данное лицо несет ответственность за причиненный вред». Поэтому прежде всего нужно доказать, что была распространена информация, порочащая честь, достоинство и деловую репутацию.
Распространение информации - это опубликование сведений в печати, трансляция по радио- и телепрограммам, публичные выступления, изложение в служебных характеристиках, заявлениях, адресованных юридическим лицам, или сообщение в иной, в том числе и устной, форме нескольким или хотя бы одному лицу. Нужно обязательно доказать, что распространенные сведения «порочат» честь, достоинство и деловую репутацию, в этих целях нужно полагаться на объективные требования.
Порочащими являются несоответствующие действительности сведения, содержащие утверждение о нарушении гражданином или организацией действующего законодательства или моральных принципов, которые умаляют честь и достоинство личности, деловую репутацию юридического лица.
При установлении виновности нужно доказать «недействительность распространения сведений». Это означает, что лицо, распространившее данную информацию, должно доказать свою правоту.
А также в соответствии со ст. 392 Гражданского кодекса 1994 г. был установлен метод возмещения нанесенного неимущественного вреда: «Лицо,
48
распространившее информацию, порочащую честь, достоинство личности, деловую репутацию юридического лица, которое не смогло доказать действительность своих сведений, несет ответственность возместить причиненный неимущественный ущерб, несмотря на устранение им имущественного вреда» [11].
Наиболее показательными по вопросу эффективности правовых механизмов защиты личных неимущественных прав и нематериальных благ являются отчеты уполномоченных по правам человека Монголии. Как отмечалось ранее, в феврале 2001 года была учреждена Национальная комиссия по правам человека в Монголии, целью которой является обеспечение защиты и поддержание прав и свобод человека и гражданина. Анализируя практику обращений в Национальную комиссию по правам человека в Монголии за 2008 год необходимо обратить внимание на то, что почти каждая вторая жалоба связана с нарушением личных неимущественных прав человека со стороны органов государственной власти. Данное обстоятельство свидетельствует о необходимости дальнейшего совершенствования правового института нематериальных благ и механизмов их защиты.
Литература
1. Бакаева И.В. Личные неимущественные отношения в предмете гражданского права: историко-правовые аспекты // Юристъ - Правоведъ. - 2009. -№ 3. - С. 46.
2. Юрковский А.В. Общая характеристика некоторых особенностей Конституции Монголии / Сибирский юридический вестник. - 2001. - № 4. - С. 16.
3. Болор-Эрдэнэ Л. О сильных и слабых сторонах основного закона Монголии / Сибирский юридический вестник. - 1999. - № 3. - С. 50.
4. Хорлоо Гэрэлчулуун. Монголия как субъект международно-правовых отношений в области защиты прав человека и трудовой миграции: дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2010. - С. 28.
5. Юрковский А.В. Общая характеристика некоторых особенностей Конституции Монголии / Сибирский юридический вестник. - 2001. - № 4. - С. 16.
6. Права человека: учебник. / Отв. ред. Е.А. Лукашева. - 2-е изд., пере-раб. - М.: Норма, 2009. - С. 104.
7. Палькина Т.Н. Личные неимущественные права и нематериальные блага в гражданском и семейном праве Российской Федерации: Проблемы теории и практики: автореф. дис. на соискание ученой степени канд. юрид. наук. URL: http://www.law.edu.ru/script/matredirect.asp?matID=1353448. (дата обращения: 19.01.2011).
8. Хорлоо Гэрэлчулуун. Монголия как субъект международно-правовых отношений в области защиты прав человека и трудовой миграции: дис. . канд. юрид. наук. - М., 2010. - С. 44.
9. Хорлоо Гэрэлчулуун. Монголия как субъект международно-правовых отношений в области защиты прав человека и трудовой миграции: дис. . канд. юрид. наук. - М., 2010. - С. 45.
10. Семенов Б.С., Раднаева Э.Л. Проблемы имплементации норм международного права в правовую систему Монголии / Вестник Бурятского государственного университета. - 2011. - № 2. - С. 221.
11. Сухбаатар Ш. Гражданско-правовая защита чести и достоинства гражданина и деловая репутация юридического лица / Вестник Бурятского государственного университета. - 2011. - № 2. - С. 279.
Амагыров Андрей Валерьевич - аспирант и ассистент кафедры теории и истории права и государства юридического факультета Бурятского государственного университета, г. Улан-Удэ.
Amagyrov Audrey - а postgraduate student and assistant, Department of Theory and History of Law and State, Buryat State University, Ulan-Ude.
УДК 910(517.3)(571.54)
DOI 10.18097/2306-753X-2014-1-50-57
© Л. Г.Арсеньева
Географические исследования ВСОИРГО14 на территории Монголии и этнической Бурятии15 во второй половине XIX в.
Статья посвящена географическим исследованиям ВСОИРГО на территории этнического расселения бурят и Монголии. В ней показана плодотворная деятельность отдельных ученых, как хорошо известных, так и забытых: это Г.Н. Потанин, К.Ф. Будогоский, Ю.И. Штубендорф, Г.Ф. Кальмберг, Н. Башкевич и др.
Ключевые слова: Восточно - Сибирский отдел Императорского русского географического общества (ВСОИРГО), география, геология, экспедиция, Бурятия, Монголия.
© L. Arseneva
Geographical researches of the East Siberian organization of Imperial Russian geographic union on the territory of Mongolia and ethnic Buryatia in the second half of the XIX century
The article is devoted to the geographical researches of the East Siberian organization of Imperial Russian geographic union on the territory of ethnic setting of buryats and Mongols. The article concerns the great activity of such well know and forgotten
14ВСОИРГО - Восточно-Сибирский отдел Императорского Русского географического общества. 17 ноября 1851 г. в Иркутске был открыт Сибирский отдел Императорского Русского географического общества, а в 1877 г. он был переименован в Восточно-Сибирский Отдел ИР-ГО.
15 Под термином «этническая» Бурятия понимается территория Прибайкалья (современная Иркутская область) и Забайкалья (республика Бурятия и Читинская область).
50
