CC BY
237
Степаненко Равия Фаритовна Stepanenko Raviya Faritovna
кандидат юридических наук, доцент кафедры теории и истории государства и права Университет управления «ТИСБИ» (420012, Казань, ул. Муштари, 13)
candidate of sciences (law), associate professor, department of the theory and history of state and law University of management Tatar institute for business assistance (13 Mustary str., Kazan, 420012)
E-mail: StepanenkoRF@yandex.ru
Особенности правового сознания и правовой культуры маргинальной личности
Features of legal awareness and legal culture of marginal identity
В статье исследуются отдельные вопросы влияния феномена маргинальности (отчужденности, погранично-сти, неадаптированности) на формирование процессов маргинализации отечественного современного правосознания и правовой культуры субъектов правоотношений. Отдельное внимание уделяется проблемам изучения дефективности правового сознания и правовой культуры маргинальных индивидов.
Ключевые слова: маргинализация, правосознание, правовая культура субъектов правоотношений, маргинальные индивиды.
The article explores some questions about the effects of the phenomenon of marginalization (alienation, marginal areas, unadjusted) on the formation processes of marginalization of national contemporary consciousness and legal culture. A special effect is given to the problems of studying the defectiveness of legal awareness and legal culture of marginalized individuals.
Keywords: marginalization,sense of justice, the legal culture of legal entities, the marginal individuals.
Общеправовая теория маргинальности как система полученных знаний, выдвигаемых гипотез и проблем о негативном влиянии феномена отчужденности, «пограничности» и неадаптивности на состояние законности и правопорядка в рамках выстраиваемой концепции дифференцирует совокупность рассматриваемых индивидов на социально незащищенные и социально неблагополучные группы, в том числе социально опасные. Принимая во внимание определенную условность такой дифференциации, последние, как представляется, вызывают наибольший интерес общей теории права с точки зрения изучения их правосознания, разнообразных видов поведения, оказывающих негативное влияние на уровень и состояние правонаруша-емости в российском обществе.
В современной постсоветской России граждане оказались не готовыми к глобальной переориентации имеющегося, фактически и исторически сложившегося собственного национального — особенного правового сознания. Они не смогли полностью осознать и ощутить всей совокупности прав и свобод, установленных в Основном законе 1993 года, обусловленных процессами построения современного правового государства, которое: «...оказалось вынужденным в конституционным порядке закрепить публичные права своих граждан, признать народный суверенитет, связанность власти с законом и т. п.» [1, с. 93].
Представляется, что в условиях диспаритетно-сти декларируемых идеологией государства и правовой реальности, растерянности и непонимания правовых стратегий, правовой невежественности и, зачастую, юридической неграмотности российского населения, сохранились и получили дальнейшее развитие качественно ущербные формы отечественного отчужденного от ценностей и идеалов права и правовой культуры правового сознания [2, с. 12—35].
Хрестоматийность проблемы несовершенного российского правосознания коррелируется с рассмотрением вопросов об отечественной правовой культуре как феномене, объясняющем системность материальных, духовных и правовых ценностей, созданных и создаваемых в процессе общественноисторической действительности. В понятие правовой культуры, по мнению Л.С. Явича, включается не только само право, но и способы его выражения и обеспечения, ценностная ориентация субъектов деятельности, имеющие юридическое значение и концентрирующиеся в правосознании общества, классов и индивидов, то есть все социально положительные моменты правовой реальности, накопленные человечеством в процессе его эволюции. В состав правовой культуры не входят негативные юридические явления (законы, санкционирующие произвол; правонарушения; несправедливые наказания; фиктивные правовые принципы и т. д.), они к право-
Степаненко Р.Ф. Особенности правового сознания и правовой культуры маргинальной личности
Степаненко Р.Ф. Особенности правового сознания и правовой культуры маргинальной личности
вой культуре не относятся, а представляют собой проявления юридического «бескультурья» [1, с. 184].
Общеправовая теория маргинальности, относя в целом влияние исследуемого феномена на состояние законности и правопорядка к негативным (в правовом ракурсе) и, следовательно, «юридически бескупьтурным» (по Явичу) явлениям, в то же самое время объясняет природу маргинальности совокупностью разнообразных каузальных факторов и условий, не всегда зависящих от субъективных характеристик и особенностей индивидуального правосознания, но в достаточной степени участвующих в формировании его содержательной стороны. Двумя из таких условий, имеющих стратегически важный, на наш взгляд, характер, является как само, порой специфическое, содержание объективного права, влияющее на характер формирования у граждан представлений об идеалах, образцах и моделях поведения, так и особенности «предпо-зитивных» и легистских видов правового сознания и правовой культуры самих законодательствующих и правоприменяющих структур, исторически принимающих на себя ведущую роль в процессе отечественного правогенеза.
В этом смысле, значительным образом отчужденный и отчуждающий характер позитивного права, детерминированный, как неоднократно отмечалось общеправовой теорией маргинальности, отсутствием общепризнанности и согласованности воли правоустановителя с волей большинства населения, влияет на формирование, на наш взгляд, соответствующих форм маргинального правосознания и маргинализированной правовой культуры в обществе. Но: «государственное властвование есть процесс и отношение, которое не может быть оторвано от действительности. Такое невозможно хотя бы потому, что государственное властвование затрагивает сферу интересов каждого человека.», — отмечает О.Ю. Рыбаков [3, с. 33].
Данное положение возвращает нас в сферу традиционной полемики о преобладающем в правовой реальности представлении о примате власти и права над общественными отношениями, монистическом объяснении равнозначности закона и права, исторически превалирующих в правосознании и правовой идеологии законодательствующих субъектов, в совокупности характеризующих, на наш взгляд, стагнационный характер природы современных правосознания и правовой культуры на всех уровнях. Попытки объяснения негативных сторон этих явлений имеют место в юридической науке путем выделения, например, таких видов правового сознания, как деформированное, пробельное, несовершенное и маргинальное. Последнее, совершенно логично вытекающее из такой проблемно-предметной сферы общей теории права, как изучение маргинального поведения, начинает все более активно исследоваться на научно-теоретическом уровне.
В частности, О.Г. Щедрин, классифицируя правовое сознание по степени восприятия позитивного права субъектами, выделяет естественно-
правовой, легистский, маргинальный, преступный и анархистский типы правосознания. Лица с маргинальным правосознанием, по мнению автора: «не верят в ценность положительного права, в возможность приближения его к естественному и своей реальной защиты правом регулировать отношения между людьми. Право интересует людей с маргинальным правосознанием только с позиции возможного приобретения субъектных прав» [4].
Представляется, что правовое сознание российских граждан можно охарактеризовать в целом как особое — маргинальное, то есть пограничное, отчужденное, не адаптированное и к содержанию законодательных предписаний, и к идее, сущности и смыслу права. Этнической, а точнее этнокультурной и духовной особенностью российского правосознания является, на наш взгляд, сама маргиналь-ность правового сознания, которая может быть и естественно правовой (яркий пример — отрицание закона как необходимого, но чуждого культуре субъектов регулятора отношений), и легистской (в том числе правовые фетишизм, волюнтаризм, утопизм, демагогия, радикализм и т. д.), и анархистской (правовой скептицизм, инфантильность, индифферентность и т. д.), и перерожденной (т. е. осознанно игнорирующей и отрицающей закон и сопровождающейся у носителей такого правосознания умыслом на совершение правонарушений) [5, с. 91—92; 6, с. 7; 7, с. 44; 8, с. 128].
Маргинальное правосознание можно соотнести сдеаксиологическим правосознанием индивидов или социальных групп, в котором, по мнению Д.Э. Марченко, проявляются неустранимые противоречия между ценностями права, обусловливающие специфические мотивы и установки отдельных субъектов правоотношений. К формам такого рода сознания автор относит отрицание (правовой нигилизм), идеализацию (правовой идеализм) и безразличие (правовой инфантилизм) к праву [9, с. 39].
Другой особенностью маргинального правосознания является то, что его в целом нельзя охарактеризовать как нигилистическое, то есть отрицающее нормы права в связи с тем, что определенное число лиц, хотя и не уважающих и не признающих закон, все-таки не нарушают его. Здесь мы солидаризируемся с И.М. Максимовой в мысли о том, что правовой нигилизм является только одной из форм неправового сознания. Автор считает, что в России, благодаря историческим особенностям развития государства и политико-правовой системы сложилось особое правосознание. «Формально граждане признают законы, но фактически не видят в них ценности. Наблюдается распространенное неприятие законов, их игнорирование. Это один из характерных признаков российской ментальности», — считает автор [10, с. 94].
Таким образом, диапазон проявлений маргинального правосознания достаточно широк от скептического, индифферентного (инфантильного) отношения к праву до правового нигилизма, включая такие формы последнего, как правовой идеа-
лизм (демагогия, фетишизм, волюнтаризм, радикализм и т. д.), до перерожденного правосознания (игнорирующего и отрицающего законы, сопровождающегося у носителей маргинальности умыслом на совершение правонарушений, в том числе преступлений) и т. д. [5, с. 91 —92].
Такое понимание маргинального правосознания представляется действительно максимально обобщающим, но в том и состоит смысл нашей гипотезы — определить то особое российское правосознание, которое является «пограничным» и «отчужденным» по отношению к праву как идеалу, мере, системе правил, образцу справедливости, равенства, свободы, морали и нравственности, а потому — маргинальным.
Между тем «здоровое», «нормальное», развитое и культурное правосознание, как считает РС. Бай-ниязов: «не есть лишь наличие правовой грамотности или понимание юридической догмы». Это еще нечто большое, нравственное, гуманное, это смысл права. Это «признание ценности бытия права, наличие в нем исходного внутреннего смысла, его безотносительного приоритета к реальности государства, онтологического статуса правовой идеи» [8, с. 64].
Однако правовое сознание и правовая культура конкретной маргинальной личности (как носителя свойств и качеств маргинальности) имеет свои специфические характеристики, определенным образом отличающиеся от изложенной нами гипотезы. Эти особенности и закономерности следует рассматривать в единичном случае, свойственном непосредственно носителям маргинальности, а именно маргинальным индивидам.
Маргинальная личность в контексте выстраиваемой нами концепции, а также с учетом субъек-тивно-парадигмального научно-теоретического ее осмысления характеризуется преимущественно индифферентным, нигилистическим, а в крайних формах — агрессивным отношением к праву. По этой причине познание содержательных сторон ее правосознания и правовой культуры (если последнее можно вообще относить к свойствам данных индивидов) требует изучения правовых установок, ценностных ориентаций, убеждений, мотивов целей, обусловливающих/не обусловливающих качественное состояние этих элементов в структуре такой личности.
Собирательный образ маргинальной личности, аккумулирующий в себе, по нашему мнению, негативизм внешних (политических, политико-правовых, социально-экономических, идеологических) и внутренних (субъективистских: социально-психологических, физиологических, духовно-культурных и т. д.) трансформаций, связанных, в том числе, с потерей соответствующих социально-статусных и культурных позиций, находит, в целом, свое воплощение в рецессивном отношении к праву. Безразличие, незнание, а главное — нежелание или же неспособность следовать и придерживаться стереотипов, а также моделей должного поведе-
ния маргинальными индивидами, оказываются доминирующими по отношению ко всему «чуждому», навязываемому, не одобряемому и не осознаваемому — то есть внутренне отчуждаемому от сиюминутных или же длящихся потребностей, свойственных, как обосновывает маргиналистика, этим типам личности. Их правовые установки демонстрируют существенные различия между содержанием реально действующей системы правовых норм и их отражением в сознании маргинальных индивидов, сложившиеся или складывающиеся в течение предшествующего или реального времени ведения этими специфическими индивидами (общностями) маргинального образа жизни.
На уровне индивидуального правового сознания маргинальной личности, соотносящегося с групповым и массовым правосознанием как единичное в особенном по отношению к целому, проявляются наиболее существенные противоречия действующего объективного права. В этом диапазоне отражаются недостатки социально-экономических, политических, культурных и иных содержательных характеристик правовой политики.
Однако правосознание маргинальных индивидов, обладающее такими свойствами, как дефектность (несовершенство и пробельность), ригидность (низкая приспособляемость правового мышления индивидов к динамизму права) несет на себе крайне негативную энергию, непосредственно оказывающую отрицательное влияние на состояние законности и правопорядка.
В то же время маргинализация правосознания представляет собой амбивалентный процесс, в котором задействованы, с одной стороны, личностно нравственные и ориентированные правовой психологией этих специфических субъектов правоотношений мотивы, цели и убеждения. С другой стороны, это результат стратегии (если таковая имеется) правовой идеологии и правовой политики. На индивидуальном уровне правовое сознание маргинальных индивидов, как отмечается маргиналистикой, формируется в силу утраты ими социально-статусных положений, ведущих к ценностно-правовой депривации, социальной дезадаптации, аномии правового сознания и детерминированному этими процессами — правонарушающему, в том числе преступному, поведению.
Дефектность правового сознания маргинальной личности усугубляется незнанием российского законодательства, которое традиционно и, в особенности в условиях социальных трансформаций, не отличается сколь-нибудь достаточной степенью информированности о праве. Так, в работе «Правовое сознание в условиях российского общества (философский аспект)» М.А. Агеева проводит социологические исследования, показавшие крайне низкий уровень правовой образованности не только маргинальных индивидов, но и всего российского населения, 49,3% респондентов которого продемонстрировали неосведомленность в сфере правовых норм, незнание идеалов правового государства,
Степаненко Р.Ф. Особенности правового сознания и правовой культуры маргинальной личности
Степаненко Р.Ф. Особенности правового сознания и правовой культуры маргинальной личности
что, по мнению автора, представляет серьезную угрозу российской государственности [11, с. 9].
Между тем есть и несколько иная точка зрения на рассматриваемую проблему. Например, С.А. Комаров и И.В. Ростовщиков утверждают, что «знание права, уровень правовой осведомленности почти одинаковы и у правонарушителей и у граждан, соблюдающих требования норм права, а вот коэффициенты, отражающие отношение к праву этих категорий граждан, различаются в полтора раза» [12].
Кроме того, исследуя проблемы правосознания маргинальной личности в контексте правовой идеологии, имеющей свои закономерности в переходные периоды, следует отметить, что функции «сдерживания» процессов маргинализации правового сознания в эти периоды должно максимально активно принимать на себя государство. Его законодательные и правоприменительные органы, от разумности и целесообразности действий которых зависит воспроизводство или минимизация числа проявлений маргинальных форм правосознания, должны обращать пристальное внимание на эту специфическую сферу общественных отношений, имеющих не только социально-правовые, но и политико-правовые характерные особенности.
Маргинальные группы, составляющие, по мнению Т.А. Махмутова, отнюдь не меньшинство, а большинство населения России, социальное недовольство которого обусловлено низким уровнем жизни, недостаточно эффективной социальной политикой государства, наносят, в конечном итоге, ущерб устойчивости не только правовой, но и политической стабильности происходящим процессам в российском обществе. Особенную озабоченность автора вызывает противоправность поведения маргинальных групп в форме активных действий (забастовка, пикет, митинг и т. д.), способствующих переходу от конвенциональных видов воздействия на политическую систему до неконвенционального противодействия политической системе в виде стихийных протестов. К таковым ТА. Махмутов относит массовые конвенциональные проявления маргинализации в политической сфере (отказ от участия в политических мероприятиях, прежде всего в выборах, протестные голосования и движения). «Уровень такого политического абсентизма в современной Росси достаточно высок и представляет серьезную угрозу устойчивости политического процесса в стране. Тем самым население демонстрирует не только неудовлетворенность эффективностью проводимого политического курса, но и недоверие тем, кто его осуществляет.. что приобретает особую значимость для участников политического процесса, облеченных правом принимать решения. напрямую влияющих на жизнь российского общества», — считает автор [13, с. 4].
В этой связи правотворческие и правоприменительные структуры должны принимать во внимание, что маргинальное политико-правовое сознание формируется не только в силу социальноэкономического ухудшения положения индивидов,
оказавшихся в «пограничной» ситуации, как это утверждалось советской маргиналистикой, но и в силу отчуждаемости их государством от принятия важных идеологических, политических, общесоциальных и других решений.
В числе основных положений диссертационного исследования О.Н. Мигущенко по этому поводу отмечается, что правовое сознание вообще формируется в процессе деятельности органов государственной власти и общественных организаций по построению сферы, в которой становятся возможной и необходимой интернализация (принятие за свои собственные) норм действующего позитивного права большинством субъектов-носителей правового сознания. При этом необходимо принимать во внимание решающее влияние социальноэкономической политики, обусловливающей формирование как среды, определяющей сознание, так и самого правового сознания. Для этого принятие только организационно-правовых мер оказывается недостаточным, необходима авторитетность самих органов власти. Главным же условием «снятия отчужденности» и наступления «активизации человеческого фактора становится вовлечение максимального числа субъектов правосознания в политическую и практическую деятельность», — считает автор [14, с. 8—10].
Действительно, искаженное правосознание маргиналов объективизируется в реальной социальной жизни и влияет на образование различных социальных патологий (в том числе в виде правонарушений) и, кроме того, невротических заболеваний, психических расстройств, однако связанных с необходимостью подчинения требованиям доминирующей культуры с ее императивами, запретами, нормами и т. д.
Особое внимание общеправовая теория марги-нальности уделяет дефектному или же пробельному правосознанию лиц, страдающих психическими заболеваниями (пироманией, клептоманией, эксгибиционизмом и т. д.), деяния которых причиняют вред общественным отношениям, но формально не регулируются законом. Острота данной проблемы нивелируется, но не снимается объективным правом.
Принимая во внимание, в основном, правовую безграмотность всей совокупности лиц, ведущих маргинальный образ жизни или имеющих минимальный набор знаний о правовых предписаниях, либо не обладающих этими знаниями вообще, их правовое сознание вряд ли можно назвать деформированным. Скорее всего, как отмечалось, его можно назвать несформированным, пробельным или номинальным и в этом смысле — дефектным.
Например, В.К. Бабаев и В.М. Баранов пробелы правового сознания рассматривают как разновидность его дефектности, возникающую либо на основе полного отсутствия знаний о каком-либо элементе правовой действительности, либо на основе забывания таких знаний [15, с. 87].
Далее несформированность или пробельность, то есть дефектность, правового сознания марги-
нальных лиц, усугубляемая в своем большинстве нежеланием или психофизиологической и интеллектуальной неспособностью приобретать либо осваивать знания о праве, перерождается в правовой инфантилизм, в конечном счете, как считает А.А. Гулипп, ведущий к «нигилистическому отношению к праву в целом, убеждению, что правовые требования и запреты носят лишь формальный характер, а руководствоваться надо своими желаниями и интересами» [5, с. 71].
Следовательно, правовое сознание маргинальных индивидов, являясь предельно лабильным (неустойчивым) феноменом, может выражаться в различных стадиях (степенях) его дефективности (деградации). Начиная с «нулевого» или номинального к индифферентному (инфантильному, далее — нигилистическому). Следующей стадией трансформации правосознания маргинальной личности является его явно нигилистический характер, позиционирующий свое негативное продолжение в активно-агрессивных формах антагонистического противостояния или противоборства с законом. Но в целом маргинальное правосознание следует охарактеризовать как дефектное и в то же время деформированное по отношению к аксиологическому содержанию феномена права.
При этом само содержание правосознания маргинальной личности базируется как на субъективных предпосылках (негативные юридические чувства, ощущения, эмоции, переживания, недоверие, неуважение и непризнание правовых норм и ценностей), так и на объективных причинах (несовершенство и недостатки правовой идеологии, правовой политики, пробельность и дефектология права и т. д.).
Тем не менее, несмотря на чрезвычайно сложные условия формирования правового государства, вызывающие, вероятно, необходимость проведения «перестройки перестроек», «реформирования реформ», восстановления утраченных духовных ценностей, их приращение и прогрессивное развитие [16, с. 393], проблемы правового воспитания, правовой культуры и правового сознания остаются более чем актуальными как для юридической науки, так и для выстраивания стратегии правотворческой и правоприменительной деятельности. Ведь даже самый низкий уровень правового сознания и правовой культуры предполагает их специфическую функцию позитивного влияния на общественное развитие для поддержания самих условий существования общества (отмечал И.А. Ильин) [17, с. 101].
Примечания
1. Явич Л.С. Сущность права // Социально-философское понимание генезиса, развитие и функционирование юридической формы общественных отношений. Л., 1985.
2. Степаненко Р.Ф. Генезис общеправовой теории маргинальности: монография / под. ред. О.Ю. Рыбакова. Казань, 2012.
3. Рыбаков О.Ю. Российская правовая политика в сфере защиты прав и свобод личности. СПб., 2004.
4. ЩедринО.Г. Этнические особенности русского правосознания: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2004.
5. Гулипп А.А. Деформированные процессы в правосознании гражданского населения в постсоветский период: дис. ... канд. юрид. наук. Кострома, 2008.
6. Каландришвили З.Н. Деформация правового сознания молодежи и юридические способы ее преодоления: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2004.
7. Петров В.Р. Деформация правосознания граждан России. Проблемы теории и практики: дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2000.
8. Байниязов Р.С. Правосознание и правовой менталитет в России: дис. ... д-ра юрид. наук. Саратов, 2006.
9. Марченко Д.Э. Деаксиологическое правовое сознание и его формы: дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2001.
10. Максимова И.М. Правосознание как источник правового поведения личности: дис. ... канд. юрид. наук. Тамбов, 2005.
11. Агеева М.А. Правовое сознание в условиях российского общества (философский аспект): автореф. дис. ... канд. филос. наук. М., 2009.
12. Комаров С.А., Ростовщиков И.В. Личность. Права и свободы. Политическая система: монография. СПб., 2002.
13. Махмутов Т.А. Конвенциональные и неконвенциональные формы проявления политических последствий маргинализации в современной России: автореф. дис. ... канд. полит. наук. Уфа, 2006.
14. Мигущенко О.Н. Влияние социально-экономической политики государства на формирование правосознания сельского населения (на материалах центральночерноземной области 1928—1934 гг.): автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2008.
15. Бабаев В.К., Баранов В.М. Общая теория права. Краткая энциклопедия. Н. Новгород, 1998.
16. Керимов Д.А. Методология права (предмет, функции, проблемы философии права). 2-е изд. М., 2001.
17. Ильин И.А. Теория государства и права. 2-е изд., доп. / под ред. и с биографическим очерком В.А. Томси-нова. М., 2008.
Notes
1. Yavich L.S. The essence of law // Social-philosophical understanding of the genesis, development and operation of the legal form of public relations. Leningrad, 1985.
2. Stepanenko R.F. The genesis of general legal theory of marginality: monograph / under ed. O.Yu. Rybakov. Kazan, 2012.
3. Rybakov O.Yu. The Russian legal policy in the sphere of protection of the rights and freedoms of the individual. St. Petersburg, 2004.
4. Schedrin O.G. Ethnic peculiarities of Russian justice: author’s abstract... candidate of legal sciences. Rostov-on-Don, 2004.
5. Gulipp A.A. Warped sense of justice processes in the civilian population in the post-soviet period: dissertation... candidate of legal sciences. Kostroma, 2008.
6. Kalandrishvili Z.N. The deformation of the legal consciousness of youth and legal ways to overcome it: author’s abstract... candidate of legal sciences. St. Petersburg, 2004.
7. PetrovV.R. Deformation of the justice of citizens of Russia. Problems of the theory and practice: dissertation... candidate of legal sciences. Nizhny Novgorod, 2000.
Степаненко Р.Ф. Особенности правового сознания и правовой культуры маргинальной личности
Степаненко Р.Ф. Особенности правового сознания и правовой культуры маргинальной личности
8. Bayniyazov R.S. Legal awareness and legal mentality in Russia: dissertation... doctor of legal sciences. Saratov, 2006.
9. Marchenko D.E. Deaksiologicheskoe legal consciousness and its forms: dissertation... candidate of legal sciences. Saratov, 2001.
10. Maximova I.M. Sense of justice as a source of legal behavior of the individual: dissertation... candidate of legal sciences. Tambov, 2005.
11. Ageeva M.A. Legal Consciousness in Russian society (philosophical aspect): author’s abstract... candidate of philosophy sciences. Moscow, 2009.
12. Komarov S.A., Rostovschikov I.V. Personality. Rights and freedoms. The political system: monograph. St. Petersburg, 2002.
13. Makhmutov T.A. Conventional and unconventional forms of political consequences of marginalization in contemporary Russia: author’s abstract... candidate of political sciences. Ufa, 2006.
14. Miguschenko O.N. The influence of socio-economic policy in the formation of legal awareness of the rural population (on the materials of the Central Black Earth region 19281934 years): author’s abstract... doctor of legal sciences. Moscow, 2008.
15. Babaev V.K., Baranov V.M. General theory of law. Short encyclopedia. Nizhny Novgorod, 1998.
16. Kerimov D.A. Methodology rights (subject, function, problems in the philosophy of law). 2nd ed. Moscow, 2001.
17. Ilyin I.A. Theory of state and law. 2nd ed., ext. / ed. and a biographical sketch, V.A. Tomsinov. Moscow, 2008.
