CC BY
1519. ГоракВ.С. Про сощально-класову суть анархо-махновщини. // До питання про розстановку полггичних сил на Украш в 1917-1920 рр. - Киев: 1нститут гсторц АН УРСР, 1988.
20. Ленин В.И. IX сьезд РКП(б). Доклад Центрального комитета // Избранные сочинения. В 10-ти т. - Т. 9. - М., 1987.
21. Ленин В.И. Речь на Всероссийском совещании политпросветов // Избранные сочинения. В 10-ти т. - Т. 9.
22. Сталин И.В. К вопросам ленинизма // Вопросы ленинизма. - М., 1936. - С. 102-150.
23. Полонська-Василенко Н.Д. 1сторш Украши. Ввд середини XVII столггтя до 1923 року. - Т.2. - Кшв: Либ1дь, 1995. - 606 с.
24. Моисеенко Т.Л. Скирда А. Казаки свободы: Нестор Махно, казак анархии и гражданской войны в России 1917-1921 // Иностранная интервенция против страны Советов (Зарубежная историграфия). Реферативный сборник. - М., 1989.
25. ФренкинМ.С. Трагедия крестьянских восстаний в России 1918-1921 гг. - Иерусалим: издательство «Лексикон», 1987.
26. Минц И.И. Год 1918-й. - М., 1982.
27. 1стор1я Укр. РСР: В 2-х т. - Киев, 1956. - Т. 2.
28. КолкникМ.К. В1дновлення та змщнення радянсько! влади на Украш (1919 - 1920 рр.). - Харькв, 1958. - 204 с.
29. Агуреев К.В. Разгром белогвардейских войск Деникина (окт. 1919 - март 1920 гг.). - М., 1961.
30. Поляков Ю.А. О политических настроениях крестьянства и конец гражданской войны // Октябрь и гражданская война в СССР: Сборник к 70-летию академика И.И. Минца. - М., 1966.
References and Sources
1. Istoriya grazhdanskoj vojny v SSSR: V 5 t. - M., 1956-1960.
2. Istoriya Ukrains'koi RSR. - U 2-h t. - Kiev, 1967. - T. 1.
3. Grazhdanskaya vojna v SSSR. - V 2-h t. - M., 1986. - T. 2.
4. Marmazova T.I. Harakteristika osnovnyh etapov mahnovskogo dvizheniya v istoricheskoj literature 1920-h godov // Sovremennaya nauchnaya mysl'. - 2020. - №3. - S. 57-64.
5. Sovetskoe stroitel'stvo na Ukraine v gody grazhdanskoj vojny. (1919-1920). - Kiev: Izd-vo Akad.nauk USSR, 1957.
6. Na zashchite revolyucii: Iz istorii Vseukrainskoj CHK. 1917-1922 gg. Sbornik dokumentov i materialov.- Kiev: Politizdat Ukrainy, 1971. - 392 s.
7. Semanov S.N. Mahnovshchina i ee krah // Voprosy istorii. - 1966. - №9. - S. 37-60.
8. Arshinov P. Istoriya mahnovskogo dvizheniya (1918-1921). - Berlin, 1923.
9. Mahno N. Vospominaniya; Dnevnik G.A. Kuz'menko. - M.: TERRA; «Knizhnaya lavka RTR», 1996.
10. Teper I. (Gordeev). Mahno: Ot «edinogo anarhizma» k stopam rumynskogo korolya. - Kiev: Molodoj rabochij, 1924.
11. Bilij P.H. Rozgrom mahnovshchini // UIZH. - 1971. - № 5.
12. Gisem O. V., Martinyuk O.O. Istoriya Ukraini kinec' XVIII - pochatok HKH stolittya.: Navchal'nij posibnik: 9 klas. - Kiev, 2000.
13. Kucher O.O. Rozgrom zbrojnoi vnutrishn'oi kontrrevolyucii na Ukraini u 1921-1923 rr. - Har'kiv: vidavnictvo HDU, 1971.
14. Semanov S.N. Mahnovshchina i ee krah// Bol'shaya sovetskaya enciklopediya. 3-e izdanie. V 30-i t. - M.: Izdatel'stvo «Sovetskaya enciklopediya», 1974. - T.15.
15. Golikov D.L. Krusheniya antisovetskogo podpol'ya v SSSR. - V 2 t. - M., 1986.
16. Oktyabr' i grazhdanskaya vojna na Ukraine. Stranicy istorii // Gamreckij YU.M., Grishchenko A.P., Verstyuk V.F. i dr. - Kiev, 1987.
17. Velikij Zhovten' i gromadyans'ka vijna na Ukraini. Enciklopedichnij dovidnik / Vidp. red. I.F. Kuras. - Kiev, 1987.
18. Kanev S.N. Revolyuciya i anarhizm: Iz istorii bor'by revolyucionnyh demokratov i bol'shevikov protiv anarhizma (1840-1917 gody). - M.: Mysl', 1987.
19. Gorak V.S. Pro social'no-klasovu sut' anarho-mahnovshchini. // Do pitannya pro rozstanovku politichnih sil na Ukraini v 1917-1920 rr. - Kiev: Institut istorii AN URSR, 1988.
20. Lenin V.I. IX s'ezd RKP(b). Doklad Central'nogo komiteta // Izbrannye sochineniya. V 10-ti t. - T. 9. - M., 1987.
21. Lenin V.I. Rech' na Vserossijskom soveshchanii politprosvetov // Izbrannye sochineniya. V 10-ti t. - T. 9.
22. Stalin I.V. K voprosam leninizma // Voprosy leninizma. - M., 1936. - S. 102-150.
23. Polons'ka-Vasilenko N.D. Istoriya Ukraini. Vid seredini XVII stolittya do 1923 roku. - T.2. - Kiiv: Libid', 1995. - 606 s.
24. Moiseenko T.L. Skirda A. Kazaki svobody: Nestor Mahno, kazak anarhii i grazhdanskoj vojny v Rossii 1917-1921 // Inostrannaya intervenciya protiv strany Sovetov (Zarubezhnaya istorigrafiya). Referativnyj sbornik. - M., 1989.
25. Frenkin M.S. Tragediya krest'yanskih vosstanij v Rossii 1918-1921 gg. - Ierusalim: izdatel'stvo «Leksikon», 1987.
26. Minc I.I. God 1918-j. - M., 1982.
27. Istoriya Ukr. RSR: V 2-h t. - Kiev, 1956. - T. 2.
28. Kolisnik M.K. Vidnovlennya ta zmicnennya radyans'koi vladi na Ukraini (1919 - 1920 rr.). - Har'kiv, 1958. - 204 s.
29. Agureev K.V. Razgrom belogvardejskih vojsk Denikina (okt. 1919 - mart 1920 gg.). - M., 1961.
30. Polyakov Yu.A. O politicheskih nastroeniyah krest'yanstva i konec grazhdanskoj vojny // Oktyabr' i grazhdanskaya vojna v SSSR: Sbornik k 70-letiyu akademika I.I. Minca. - M., 1966.
МАРМАЗОВА ТАТЬЯНА ИВАНОВНА - доктор политических наук, профессор кафедры истории и философии Российского экономического университета имени Г.В. Плеханова (t.i.marmazova@yandex.ru).
MARMAZOVA, TATIANA I. - - Doctor of Political Sciences, Professor of the Department of History and Philosophy, Plekhanov Russian University (t.i.marmazova@yandex.ru).
УДК 351.74:340.1 Б01: 10.24412/2308-264Х-2020-6-78-85
ЯБЛОНСКИЙ И.В., ХАРИТОНОВ И.К. ОСОБЕННОСТИ ПОДГОТОВКИ МЛАДШЕГО НАЧАЛЬСТВУЮЩЕГО СОСТАВА МИЛИЦИИ НА КУБАНСКО-ЧЕРНОМОРСКИХ ОБЛАСТНЫХ МИЛИЦИОННЫХ КОМАНДНЫХ КУРСАХ (АПРЕЛЬ 1921 - ДЕКАБРЬ 1922 ГГ.)
Ключевые слова: Кубано-Черноморская область, НКВД, милиция, Кубанско-Черноморские областные милиционные командные курсы нэп.
Описаны особенности деятельности первого кубанского специализированного учебного заведения для сотрудников органов внутренних дел - Кубанско-Черноморских областных милиционных командных курсов, в частности, подробно раскрыты детали обучения курсантов первого и второго наборов. Показано, что, несмотря на крайне сложную политическую ситуацию, Управление милиции Кубано-Черноморской области проводило активную работу, направленную на создание системы
подготовки кадров милиции и включавшую такие мероприятия как разработка нормативной правовой базы деятельности собственных милицейских курсов, формирование их руководящих органов и штата сотрудников, включая подбор педагогических кадров, выделение необходимых служебных и учебных помещений, а также укомплектование переменным составом.
YABLONSKY, I.V., KHARITONOV, I.K FEATURES OF TRAINING OF THE JUNIOR LEADERSHIP OF THE POLICE STAFF IN THE KUBAN-BLACK SEA REGIONAL MILITIA COMMAND COURSES (APRIL 1921 - DECEMBER 1922)
Key words: Kuban-Black Sea region, NKVD, militia, Kuban-Black Sea regional militia command courses, NEP.
It described the features of the activity of the first Kuban specialized educational institution for employees of the internal affairs authorities - the Kuban-Black Sea regional militia command courses, in particular, it disclosed in detail the details of the training of cadets of the first and second sets. It is shown that, despite the extremely difficult political situation, the Police Department of the Kuban-Black Sea region carried out active work aimed at creating a system for training police personnel and including such measures as developing a regulatory legal framework for the activities of its own police courses, forming their governing bodies and staff, including the selection of teaching staff, the allocation of the necessary office and training premises, as well as staffing with a variable staff.
Статья является логическим продолжением исследования, посвященного 100-летию создания первого кубанского специализированного учебного заведения для сотрудников органов внутренних дел; освещает особенности работы и различные аспекты жизнедеятельности Кубанско-Черноморских областных милиционных командных курсов.
Несмотря на сложные условия, связанные с крайней остротой политического положения в регионе и борьбой с бандитизмом [1], в период с декабря 1920 г. по март 1921 г. Управлением милиции Кубано-Черноморской области проводилась активная подготовительная кампания, направленная на создание системы подготовки кадров милиции и включавшая такие мероприятия как разработка нормативной правовой базы деятельности собственных милицейских курсов, формирование их руководящих органов и штата сотрудников, включая подбор педагогических кадров, выделение необходимых служебных и учебных помещений, а также укомплектование переменным составом. Итогом этой большой работы стало утверждение 2 апреля 1921 года расписания, возвестившего о начале занятий первого набора краснодарских курсов милиции [2, л.22]. В тексте приказа по курсам № 44 говорилось: «Объявляю для сведения т.т. курсантам, что с 4-го сего Апреля с 8 72 часов (8 час. 30 мин. - Прим.авт.) начинаются регулярные классные занятия. При сем об являю расписание занятий». Как видно из содержания приказа, на курсах была установлена шестидневная рабочая неделя, а переменный состав подразделялся на три учебных группы. Ежедневно с 8 час. 30 мин. до 12 час. 30 мин. проводилось по пять уроков продолжительностью 40 минут каждый. Исключением являлась пятница. В этот день было предусмотрено только четыре урока, которые завершались в 11 час. 40 мин. Продолжительность перемен составляла 10 минут. Таким образом, за одну неделю курсанты посещали 29 занятий по различным дисциплинам. Также можно сделать вывод о том, что курсы обладали собственным, либо арендуемым аудиторным фондом, насчитывавшим минимум три классных помещения.
В расписании имелось семь учебных дисциплин. Слушателям каждой группы еженедельно полагались:
- по 3 занятия по «Законоведению», «Политграмоте» и «Уставам»;
- по 5 занятий по «Арифметике», «Русскому языку», «Милиции» и «Уголовной милиции».
Занятия по всем предметам проводились с каждой учебной группой индивидуально, кроме
лекций по «Уголовной милиции», на которых одновременно присутствовали сразу все три группы. Примечательно, что занятия по данной дисциплине проводились лично действующим начальником Кубано-Черноморского областного управления милиции Рыбиным А.И., в недавнем прошлом сыгравшим ключевую роль в создании курсов. Кроме того, в расписании в сокращенном виде зафиксированы фамилии одиннадцати преподавателей, в том числе начальника курсов Паэгле А.Я., проводившего занятия по «Уставам», а также заведующего учебной частью Борзаковского, преподававшего «Законоведение». Во второй половине дня курсанты занимались внеклассными практическими занятиями в городских отделах милиции. Также повышенное внимание уделялось строевой и огневой подготовке. Для обучения последней, в соответствии с утвержденным графиком, использовалось «Гарнизонное стрельбище гор. Краснодара» [3, л.103].
В повседневной работе курсов отмечалась хроническая нехватка, а порой и полное отсутствие неотъемлемых атрибутов нормальной организации учебного процесса - учебников и
методических пособий «по вопросам милицейской службы», без которых, как указывалось в рапорте «Начальника Облуправления», «дело обучения милиции не может быть поставлено на должную высоту» [4, л.23]. Для преодоления этой проблемы в штат учебного заведения даже были включены стенографисты, в обязанности которых входила фиксация всего лекционного материала «в целях облегчения курсантам прохождения лекций при повторении таковых, а равно и руководства ими в дальнейшем преподавании» [2, л.20].
Однако не взирая на все перечисленные выше, а также иные трудности, в основном связанные с крайне скудным материальным обеспечением самих курсантов, на милицейских курсах даже удавалось проводить активную культурную работу среди обучаемых, специально для которых были организованы «драматическая, музыкальная и хоровая секции». Занятиями руководил «профессор Кубанской Государственной Консерватории товарищ Уваров» [3, л.9].
Срок обучения курсантов первого набора составил шесть недель. Успешно справились с учебной программой 60 человек [4, л.162]. Все выпускники в мае 1921 г. были направлены в распоряжение «начальника Кубано-Черноморской Облмилиции для назначения на должности комсостава» [5, л.33] и в последующем «распределены в Отдельские Милиции Кубано-Черноморской области» [4, л.162]. Следует упомянуть, что из НКВД РСФСР на места был разослан «Циркуляр Главмилиции Республики» от 24 декабря 1920 г., который гласил: «всем начальникам губмилиций впредь со всех курсов командного состава, [...] по окончании курса, откомандировывать в распоряжение Главмилиции пять курсантов коммунистов, проходивших военную службу и ярко выделившихся своими способностями во время прохождения курсов» [6, л.7]. К сожалению, установить в кубанских архивах документы, подтверждающие, либо опровергающие факт отправки лучших краснодарских выпускников в Главное управление милиции (далее - ГУМ) НКВД РСФСР, не удалось.
В то время, когда на Кубано-Черноморских командных курсах велась упорная работа по обучению курсантов первого набора, начальник ГУМ НКВД РСФСР 17 апреля 1921 г. подписал приказ № 69. Данный документ подтвердил существование уже действовавших на тот момент курсов, в том числе и краснодарских [4, л.207]. Во исполнение этого приказа руководство областного управления милиции приступило к разработке нового положения о курсах, которое должно было соответствовать типовому документу, утвержденному республиканским главком.
15 июня 1921 года «Врид (временно исполняющий должность. - авт.) начальника Кубано-Черноморской Областной милиции» Пахомов утвердил «Положение о Кубано-Черноморских Областных Командных курсах Командного состава Рабоче-Крестьянской милиции» [4, л.1].
Раздел 1 «Цель и организация курсов» провозглашал: «Командные курсы областной милиции имеют своею основной целью подготовку для Отдельских милиций низшего командного состава - начальников районов, старших милиционеров, а также инструкторского состава -взводных милиционеров».
В соответствии с положением курсы находились в ведении «Облкомпрофобра» (Областного комитета профессионального образования -авт.) и состояли в непосредственном подчинении Управления Кубано-Черноморской областной милиции. Численный состав курсантов был определен в 100 человек. Весь внутренний распорядок курсов подчинялся «инструкции, выработанной в соответствии с действующими Уставами Красной Армии и Главмилиции». Преподаваемые предметы, круг которых заметно расширился, подразделялись на общеобразовательные и специальные. К общеобразовательным были отнесены: русский язык, арифметика, политграмота, география и природоведение. Блок специальных дисциплин включал: военные уставы, геометрию, топографию, тактику, законоведение (советское право и законодательство), милиционную систему, уголовный розыск, а также «очерки исторического развития организации и задачи Чека и ея органов» [4, л.1].
Во втором разделе положения указывалось: «Начальник Курсов назначается и подчиняется (непосредственно) Начальнику Облмилиции», отвечает за «неуклонное проведение в жизнь планов и программ, утвержденных Облмилицией». Положение предусматривало наличие должности комиссара курсов, на которого возлагалась ответственность «за подготовку курсантов в политическом отношении». Комиссар руководил «всею политическою и культурно-просветительскою жизнью Курсов» и находился в «непосредственном подчинении Начальника полит-секретариата Областной милиции» [4, л.1об.].
В разделе «Прием на курсы» говорилось: «комплектование производится путем командирования удовлетворяющих требованиям поступления лиц из рядов Милиции, а также демобилизованными красноармейцами» [4, л.4]. Для малограмотных лиц, поступающих на курсы, была установлена обязанность прохождения так называемого «подготовительного класса» продолжительностью в один месяц [4, л.5].
Срок обучения был увеличен вдвое и отныне вместо шести недель составлял три месяца. Занятия проводились по программам, «утвержденным Управлением Облмилиции и Облкомпрофобра». Данные положения были закреплены в разделе «Прохождение курсов» [4, л.5].
Интерес также представляет и раздел «Права окончивших курсы», в котором было установлена прерогатива «Педагогического Совета» подразделять выпускников на два разряда. Лица, отнесенные по окончании курсов к первому разряду, получали право назначения на должности «начальника района и помощника командира роты». Выпускники, соответствовавшие второму разряду, могли претендовать на должности рангом ниже, такие как «старший милиционер, взводный командир, взводный инструктор» [4, л.6].
Чрезвычайно ценным представляется «План занятий на трехмесячном обучении», обнаруженный нами в краснодарском в архиве. В настоящем документе представлены одиннадцать учебных дисциплин с указанием количества часов, отводимых для изучения каждой: Политграмота - 24 часа; О милиционной системе - 66 часов; Законоведение - 24 часа; Русский язык - 60 часов; Арифметика - 72 часа; География - 24 часа; Природоведение - 26 часов; Тактика - 36 часов; Топография - 24 часа; Уставы - 36 часов; Строй - 178 часов.
Таким образом, полный курс обучения состоял из 570 учебных часов [7, л.6], из которых 364 часа приходились на освоение шести специальных дисциплин, что составляло примерно 64 % учебного времени. Однако около половины от этого объема отводилось на строевую подготовку, вследствие чего на занятия по общеобразовательным предметам приходилось даже на 20 часов больше, чем на аудиторные занятия по специальным дисциплинам (206 часов против 186). Полагаем, что, учитывая крайне низкий уровень грамотности курсантов, что в полной мере отражало ситуацию в стране, это было вполне оправданным. Однако такая расчасовка не могла не отражаться на уровне специальной подготовки милицейских кадров.
Спустя непродолжительное время после утверждения нового положения серьезные изменения претерпели и штаты милицейских командных курсов. Отныне численность постоянного состава определялась в 34 единицы [7, л.1]. Руководящий состав был представлен двумя должностями: начальника курсов и комиссара курсов. При этом в документе имелось важное примечание о том, что на указанные должности назначению подлежали лица «из милицейских специалистов с военной подготовкой со средним образованием», то есть опытные люди, обладавшие достаточным объемом знаний и определенными профессиональными навыками.
В категории «Учебная часть» наличествовало 14 должностей: заведующий учебной частью, 11 преподавателей и 2 стенографиста. Также была предусмотрена возможность привлечения нештатных преподавателей «по мере надобности», точное количество которых указано не было.
Постоянный состав «Строевой части» включал четыре должности: командира роты («он-же Помнач курсов») и трёх командиров взводов. Численность переменного курсантского состава была определена в 100 единиц. Данный показатель полностью соответствовал количеству обучаемых, зафиксированному в новом положении об учебном заведении.
Раздел «Канцелярия» насчитывал 5 должностей, а именно по одной должности адъютанта, переписчика, журналиста, машиниста, и посыльного.
«Хозяйственная часть» была представлена семью различными видами должностей, а именно: завхоза, делопроизводителя («он-же казначей»), переписчика, повара, каптенармуса, уборщика и коновода. Для двух последних было предусмотрено по две штатных единицы.
Кроме того, в данном документе присутствует раздел «Обоз», отражающий сведения о некотором имуществе милицейских курсов, в котором, в частности, значатся: повозка, кипятильник, походная кухня и четыре лошади.
Вместе с тем, следует отметить, что, с большой долей вероятности, рассмотренные штаты в последующем пересматривались в пользу сокращения ввиду недостаточного финансирования учебного заведения. Об этом свидетельствуют отметки, присутствующие на экземпляре штатов,
представленном в архиве, выполненные карандашом и красными чернилами. Так, напротив должностей переписчика и повара стоят прочерки («-»), а напротив должностей стенографиста, уборщиков и коноводов карандашом написана цифра «1». Позднее красными чернилами «коноводы» и «лошади» были вычеркнуты вовсе, а эти прочерки снабжены краткими пояснениями, выполненными неразборчивым почерком.
Настоящий документ ценен и тем, что на нем присутствует подпись нового - уже третьего по счету - начальника Кубано-Черноморских областных милицейских командных курсов - Сергея Николаевича Павлова, приступившего к исполнению обязанностей руководителя 18 июня 1921 года [4, л.171].
Второй набор курсантов начался 24 июня 1921 года [5, л.42]. Приступить к занятиям предполагалось 17 июля [3, л.62]. Однако к указанному сроку в г. Краснодар были откомандированы лишь 66 милиционеров. Поэтому во все областные отделы рассылались дополнительные требования о направлении личного состава на обучение с устрашающей формулировкой предупредительного характера: «невыполнение повлечет суровое наказание!» [4, л.л. 118, 119, 121] Ликвидировать некомплект слушателей удалось в кратчайшие сроки, и уже ровно через неделю, то есть 25 июля начались учебные занятия [4, л.162].
В этот период учебное заведение, с точки зрения материального обеспечения потребностей учебного процесса и всех видов довольствия переменного состава, пребывало в чрезвычайно неблагоприятном положении, если не сказать катастрофическом. В «Заключении о состоянии Курсов», датируемом 9 августа 1921 года, отмечалось: «курсанты крайне нуждаются в обмундировании, обуви и белье [...] необходимо принять во внимание и тяжелые условия, в какие поставлены учащиеся на Милицейских Курсах в отношении продовольствия. Голодание курсантов получило затяжной характер [...]» [3, л.54].
Осенью состояние дел только усугубилось. Так, начальник курсов Павлов С.Н. в рапорте от 8 октября 1921 г., отвечая на запрос «Главмилиции Республики», докладывал «начальнику областной милиции»: «Общая нужда ощущается в недостатке учебников, тетрадей, карандашей, учебных пособий и денег на выплату жалований лекторам, сотрудникам и курсантам» [4, л.162]. Спустя два дня 10 октября начальник Кубано-Черноморского областного управления милиции Макарий Николаевич Демус лаконично телеграфировал в Главное управление милиции НКВД РСФСР: «острая нужда ощущается в учебных пособиях, канцелярских принадлежностях и денежных знаках» [4, л. 154].
Упомянутый выше рапорт Павлова С.Н., помимо описания проблем материального снабжения учебного заведения, содержит ценную информацию, позволяющую получить представление об организации учебного процесса у курсантов второго набора. Переменный состав был разделен на пять неравных по количеству обучаемых «классных групп». В составе первой группы находился 21 человек, второй - 19, третьей - 27, а в остальных двух группах - всего 30 курсантов. Таким образом, по состоянию на 8 октября 1921 г. на курсах числилось лишь 97 учащихся вместо предусмотренных 100. По всей видимости, неравномерное разделение курсантов на группы было обусловлено степенью их подготовленности к учебе. Наиболее грамотные были включены в первую группу, готовые несколько хуже - во вторую и так далее -по мере ухудшения качества знаний. В пользу правильности данного предположения свидетельствует то, что выпуски курсантов были запланированы на разные даты. Так, например, курсанты первой группы, успешно пройдя так называемый «подготовительный класс», уже в конце августа - начале сентября приступили к обучению по основной трехмесячной образовательной программе, и их выпуск был запланирован на 1 декабря 1921 г. В то время как курсанты четвертой и пятой групп 8 октября еще продолжали заниматься в «подготовительном классе», а их выпуск и вовсе допускался не ранее, чем в конце января - начале февраля 1922 года [4, л.162].
Не стоит исключать и версию, в соответствии с которой после зачисления, завершившегося 25 июля, для обучения была оставлена лишь одна группа курсантов, а остальные слушатели, ввиду бедственного положения курсов, были направлены в отделы милиции по местам прохождения службы. Позднее указанные курсанты по вызову или в заранее назначенный срок должны были вернуться в г. Краснодар для продолжения учебы, когда предполагалось, что снабжение курсов всем необходим будет налажено.
Так или иначе, но 12 октября 1921 г. было принято решение об отстранении от должности Павлова С.Н., и с 18 октября начальником курсов стал Нижельский Е. [8, л.45], полные имя и отчество которого в материалах архивов установить не удалось. Руководить он будет совсем недолго, поскольку 23 ноября 1921 г. в должность вступит пятый и, на сей раз, последний начальник курсов, чьи данные стали известны, благодаря документам, сохранившимся в Государственном архиве Краснодарского края - Семен Фёдорович Маторин [4, л.л. 204, 211]. Однако период его работы на посту начальника курсов и вся последующая история учебного заведения с конца осени 1921 года практически лишены какого-либо значимого отображения в архивных документах и научной литературе.
Следует отметить, что частая смена руководства милицейских курсов (пять начальников за неполный год -авт.) является яркой иллюстрацией общей проблемной тенденции текучести кадров, свойственной советским органам внутренних дел на протяжении всех 20-х гг. прошлого века. Наряду с тяжелыми условиями несения службы, это явление было обусловлено, как невысоким уровнем заработной платы и неудовлетворительным снабжением сотрудников милиции, так и периодическими сокращениями штатной численности и так называемыми чистками личного состава от разного рода вредоносных элементов. Так, например, в результате чистки рядового и командного состава, проводившейся в соответствии с приказом № 120/с Главного управления милиции НКВД РСФСР, за сентябрь-октябрь 1921 г. численность кубанской милиции сократилась почти на 2 900 человек [9], то есть более чем на 30 %.
Последнее чрезвычайно важное событие, упоминание о котором содержится в архивных документах, датируется 2 ноября 1921 года. В одном из рапортов говорится, что Кубано-Черноморские милицейские курсы были подвержены реорганизации, выразившейся в «переформировании их штата в соответствии с приказом Главмилиции Республики № 314 лс» [4, л. 208]. К сожалению, установить точное содержание указанных мероприятий в настоящее время не представляется возможным. Однако в ряде работ других авторов, посвященных истории развития ведомственного образования, присутствуют сведения, позволяющие сделать определенные выводы по данному вопросу. Скорее всего, это «переформирование» на первоначальном этапе вылилось в крупномасштабное сокращение штата. Так, в издании 1971 года «В борьбе и тревоге», посвященном истории кубанской милиции, отмечается, что «ввиду плохого материального положения трехмесячный курс обучения по программе Главмилиции РСФСР окончили всего 25 человек» [10, с. 30] из 100, зачисленных ранее.
В последующем произошло изменение формата учебного заведения. Имеется в виду существенное расширение программы, увеличение срока обучения, а возможно и названия. В исследовании «Милицейское образование в Советской России: организация и правовое регулирование» М.А. Кожевина указывает, что «после приказа 1921 г. № 314 о переименовании губернских курсов в губернские школы в стране было создано 46 курсов и 23 милицейские школы» [11, с.99]. Указанные «губернские милицейские школы» предназначались «для подготовки лиц на должности младшего командного состава со сроком обучения 8 месяцев» [11, с. 115-116]. Вместе с тем, в упомянутой выше книге «В борьбе и тревоге» имеет место следующая информация: «С 1 мая 1922 года организуется третий созыв комкурсов, на которые принято 56 человек. Срок обучения был продлен до 8 месяцев» [10, с.30]. Таким образом, совершенно очевидно, что в двух разных источниках идет речь о равных по статусу учебных заведениях, относящихся к одной категории.
К двум другим типам учебных заведений, действовавших в тот период, можно отнести: 6-8-недельные курсы в резервах при губернских управлениях милиции, в которых осуществлялась первоначальная подготовка вновь прибывших на службу в органы внутренних дел, а также школы среднего командного состава для подготовки начальников милиции городского и губернского масштаба со сроком обучения 2 года [11, с. 115-116]. Следовательно, краснодарское учебное заведение занимало в данной иерархии среднюю (вторую) ступень, осуществляя подготовку командиров младшего звена. Благодаря увеличению срока обучения на пять месяцев, произошло значительное расширение образовательного потенциала курсов и были созданы серьезные предпосылки для повышения качества знаний их выпускников.
К сожалению, на этом информация о первом кубанском милицейском образовательном учреждении практически исчерпана. Документальные сведения о ходе подготовки курсантов
третьего набора, их выпуске и в целом о дальнейшей судьбе учебного заведения отсутствуют, точная дата прекращения функционирования также неизвестна. Однако в секретном докладе за декабрь 1922 г., содержавшем «краткую характеристику Комсостава» краснодарской милиции, присутствует следующая запись: «По Красотделу (Краснодарскому отделу. - Прим. авт.) имеются 6 районов в каждом районе находится один Начальник, Помощник и делопроизводитель: [...] б) Н-к 2-го района Шторкин, хотя и член РКП (б), но по работе очень слаб; помощник его тоже член РКП (б) Низовский (Курсант милиции) совсем по работе слаб и не справляется с своими обязанностями [...]» [12, л.1]. Нелестная характеристика милиционера Низовского, упоминаемого как курсанта, вполне может служить в качестве источника для формирования определенных выводов и нескольких версий развития событий: во-первых, третий набор курсов всё же функционировал положенный восьмимесячный срок, т.е. до декабря 1922 г.; во-вторых, курсанты, являвшиеся сотрудниками близлежащих отделов милиции, совмещали учёбу с исполнением своих обязанностей по основному месту службы; в-третьих, курсы могли быть закрыты и раньше декабря, либо Низовский за неуспеваемость был с них отчислен, не проучившись весь срок, а в докладе обозначался курсантом, как сотрудник, прошедший определенную специальную подготовку.
Можно также с полным основанием предположить, что, в связи с общими изменениями, связанными с учреждением призванных обеспечивать единое понимание законности органов прокуратуры (Кубано-Черноморская областная прокуратура учреждена 12.09.1922г.) [13, с.101], в программе подготовки последнего выпуска должно было быть усилено внимание к специальной подготовке сотрудников, в частности, к вопросам изучения ими законов.
Можно и далее строить массу догадок, но, с большой долей вероятности, ввиду проблем с финансированием, краснодарские курсы всё же были расформированы не позднее конца 1922 г., а их третий набор оказался последним. Эти предположения далеко не беспочвенны. Состояние глубочайшего кризиса, который в тот период переживала вся отечественная милицейская школьно-курсовая система, подробно описано в исследовании М.А. Кожевиной, которая констатирует, что в ноябре 1922 г. все милицейские учебные заведения были переведены на местные бюджеты, из которых поступало не более 10% необходимых средств, ввиду чего областные и губернские управления милиции производили сокращение своих штатов именно за счет курсов и школ. Таким образом, до конца не сформированная система, еще только находившаяся на этапе своего становления, подверглась серьезнейшим испытаниям. Региональные власти проявляли высокую заинтересованность в школах и курсах, готовивших милиционеров, однако они были не в состоянии в достаточном объеме финансировать данную сферу. В итоге за один только год (с сентября 1922 г. по сентябрь 1923 г.) количество милицейских учебных заведений резко сократилось - сразу на 70%. Эта негативная тенденция сохранялась и в последующие месяцы, и по состоянию на 1 апреля 1924 г. школы милиции продолжали функционировать лишь в пяти регионах страны. Оставшиеся учебные заведения существовали исключительно за счет энтузиазма и преданности делу их сотрудников [11, с. 117-120].
Подводя итоги работы первых Кубано-Черноморских областных командных милицейских курсов, созданных в 1921 году, необходимо отметить, что по формальным признакам следует их рассматривать как профессиональное учебное заведение, образовательная деятельность которого не являлась самопроизвольной, а реализовывалась в соответствии с документами, регламентирующими учебный процесс (учебными программами и планами, расписанием занятий). Иными специальными нормативными документами курсов предусматривались правила приема, количество и сроки обучения курсантов и некоторые другие аспекты. К участию в учебном процессе привлекались лица, обладавшие опытом практической работы, необходимыми знаниями, а нередко и специальным образованием. По прошествии курсов выпускнику вручалось свидетельство о пройденном обучении, способствовавшее успешному выстраиванию дальнейшей карьеры. Как указывает М.А. Кожевина, принципы, положенные в основу деятельности милицейских курсов, согласовывались с государственной политикой в области профессионального образования [11, с.76]. Наряду с этим, следует учитывать и их значение для стабилизации режима в целом [14]. Данное заключение в полной мере можно отнести и к учебному заведению, действовавшему в начале 1920-х годов в Кубано-Черноморской области.
Несмотря на многочисленные трудности, кубанская столица не будет в течение продолжительного времени оставаться без специального милицейского учебного заведения. К
концу 1924 года в стране начнется возрождение системы школ и курсов милиции, а, точнее сказать, следующий этап в её развитии. И уже в декабре того же года в Краснодаре произойдет открытие новой так называемой «окружной школы милиции» [10, с.56], речь о которой и её последующих преемниках, действовавших на Кубани с середины 1920-х до конца 1930-х гг., будет вестись в последующих исследованиях.
Литература и источники
1. Федоренко С.А. Борьба с уголовной преступностью и обеспечение общественного порядка на Северном Кавказе (1917-1928 гг.) - М.: Илекса, 2010. - 416 с.
2. Государственный архив Краснодарского края (ГАКК). Ф. Р 1142. Оп. 1. Д. 3.
3. ГАКК. Ф. Р 1142. Оп. 1. Д. 4.
4. ГАКК. Ф. Р 1142. Оп. 1. Д. 1.
5. ГАКК. Ф. Р 1142. Оп. 1. Д. 14.
6. ГАКК. Ф. Р 103. Оп. 1. Д. 21.
7. ГАКК. Ф. Р 1142. Оп. 1. Д. 2.
8. ГАКК. Ф. Р 1142. Оп. 1. Д. 6.
9. Ратушняк В.Н., Ратушняк Т.В. Кубано-Черноморская областная милиция в начале 1920-х гг.// URL: http://cyberleninka.rU/article/n/kubano-chernomorskaya-oblastnaya-militsiya-v-nachale-1920-h-gg.
10. В борьбе и тревоге. Из истории милиции Кубани. / Е. Г. Борисов, Л. Т. Карпенко, А. М. Неволина и др. - 2-е изд. -Краснодар: Краснодарское книжное издательство, 1971.
11. Кожевина М.А. Милицейское образование в Советской России: организация и правовое регулирование (1918-1991 гг.): дис. ... докт. юрид. наук. - М., 2005.
12. ГАКК. Ф. Р 104. Оп. 1. Д. 404.
13. Турицын И.В., Пустынников А.Ю. К вопросу о приоритетах деятельности советской прокуратуры в 1922-1925 гг. // Современная научная мысль. - 2013. - №4. - С. 100-112.
14. Упоров И.В. Самодержавие и диктатура пролетариата в России: к вопросу об уроках исторической трансформации политико-правовых феноменов // Современная научная мысль. - 2020. - №3. - С. 48-57.
References and Sources
1. Fedorenko S.A. Bor'ba s ugolovnoj prestupnost'yu i obespechenie obshchestvennogo poryadka na Severnom Kavkaze (1917-1928 gg.) - M.: Ileksa, 2010. - 416 s.
2. Gosudarstvennyj arhiv Krasnodarskogo kraya (GAKK). F. R 1142. Op. 1. D. 3.
3. GAKK. F. R 1142. Op. 1. D. 4.
4. GAKK. F. R 1142. Op. 1. D. 1.
5. GAKK. F. R 1142. Op. 1. D. 14.
6. GAKK. F. R 103. Op. 1. D. 21.
7. GAKK. F. R 1142. Op. 1. D. 2.
8. GAKK. F. R 1142. Op. 1. D. 6.
9. Ratushnyak V.N., Ratushnyak T.V. Kubano-Chernomorskaya oblastnaya miliciya v nachale 1920-h gg.// URL: http://cyberleninka.rU/article/n/kubano-chernomorskaya-oblastnaya-militsiya-v-nachale-1920-h-gg.
10. V bor'be i trevoge. Iz istorii milicii Kubani. / E. G. Borisov, L. T. Karpenko, A. M. Nevolina i dr. - 2-e izd. - Krasnodar: Krasnodarskoe knizhnoe izdatel'stvo, 1971.
11. Kozhevina M.A. Milicejskoe obrazovanie v Sovetskoj Rossii: organizaciya i pravovoe regulirovanie (1918-1991 gg.): dis. ... dokt. yurid. nauk. -M., 2005.
12. GAKK. F. R 104. Op. 1. D. 404.
13. Turicyn I.V., Pustynnikov A.Yu. K voprosu o prioritetah deyatel'nosti sovetskoj prokuratury v 1922-1925 gg. // Sovremennaya nauchnaya mysl'. -2013. - №4. - S. 100-112.
14. Uporov I.V. Samoderzhavie i diktatura proletariata v Rossii: k voprosu ob urokah istoricheskoj transformacii politiko-pravovyh fenomenov // Sovremennaya nauchnaya mysl'. - 2020. - №3. - S. 48-57.
ЯБЛОНСКИИ ИВАН ВЛАДИМИРОВИЧ - кандидат исторических наук, доцент, начальник кафедры конституционного и административного права Краснодарского университета МВД России (iy.kmr.kr-r@inbox.ru).
ХАРИТОНОВ ИЛЬЯ КОНСТАНТИНОВИЧ - кандидат юридических наук, доцент, кафедра конституционного и административного права Краснодарского университета МВД России (rpom.haritonoff@yandex.ru).
YABLONSKY, IVAN V. - Ph.D. in History, Associate Professor, Head of Department Constitutional and Administrative Law, Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia (iy.kmr.kr-r@inbox.ru).
KHARITONOV, ILYA K. - Ph.D. in Law, Associate Professor, Department of Constitutional and Administrative Law of the Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia (rpom.haritonoff@yandex.ru).
УДК 351.74:340.1 Б01: 10.24412/2308-264Х-2020-6-85-91
ЯБЛОНСКИЙ И.В.
О СОСТОЯНИИ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПОДГОТОВКИ СОТРУДНИКОВ МИЛИЦИИ В СЕВЕРО-КАВКАЗСКОМ КРАЕ (1924-1930 ГГ.)
Ключевые слова: Северо-Кавказский край, Кубанский округ, НКВД, милиция, милицейская школа, курсы, подготовка кадров милиционеров.
В статье, на основе анализа широкого массива архивных данных, представлены сведения о состоянии профессиональной подготовки сотрудников советской рабоче-крестьянской милиции в Северо-Кавказском крае в середине и второй половине 1920-х гг. Показано, что ключевую роль в данном плане в регионе играла созданная летом 1923 г. Новочеркасская школа
