CC BY
104
имеет значение нереального, неосуществленного, предполагаемого условия.
Например:
Ежели бы я нашел такую женщину, я бы жизнь отдал за нее.
Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее.
Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне.
Если же соотносятся глаголы в изъявительном наклонении или инфинитив в придаточной части и глагол изъявительного наклонения в главной, то придаточная часть имеет значение реального условия.
Таким образом, совмещение глагольной семантики и функций придаточной части влияет на изменение смысла и видов придаточных частей. Пристальное внимание к синтаксической стороне текста позволяет увидеть роль
синтаксиса в организации лексического материала, в формировании интонации и настроения, почувствовать текст как целое и проследить некоторую систему синтаксических средств, развивающуюся и изменяющуюся от начала к концу текста и непосредственно связанную с развитием мысли писателя.
1. Русская грамматика: в 2 ч. М., 1980.
2. ПоспеловН.С. // Вопр. языкознания. 1959. № 2. С. 37.
3. Белошапкова В.А. Сложное предложение в современном русском языке. М., 1967.
4. Волгина Н.С. Синтаксис современного русского языка. М., 1978.
Поступила в редакцию 6.09.2006 г.
ОСОБЕННОСТИ КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИИ СВЕТА И ТЬМЫ В ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО (НА МАТЕРИАЛЕ РОМАНА «ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ»)
Н.А. Азаренко
Azarenko N.A. Conceptualization peculiarities of the light and the dark in the world language picture of F.M. Dostoevsky (exemplified by the novel “The Crime and the Punishment”). The article is devoted to the analysis of the means of verbalization of ontological antonymic opposition the light - the dark in the world language picture of F.M. Dostoevsky. The material for the research is the novel “The Crime and the Punishment”. In the work lexical units representing language worlds of the light (light, God, love, mind, life, etc) and the dark (darkness, devil, hatred, insanity, death, etc) make long synonymic lines, which are at the same time in the relations of antonymy and mutual conditionality and therefore form oppositions.
В последнее время появилось много работ, посвященных концептам и концептуализации. «Концептуализация - один из важнейших процессов познавательной деятельности человека, заключающийся в осмыслении поступающей к нему информации и приводящий к образованию концептов, концептуальных структур и всей концептуальной системы в человеческой психике» [1]. Как отмечает Г.И. Берестнев, внешне механизм концептуализации проявляется в том, что, воспринимая окружающую действительность, человек выделяет в ней актуальные для его миропонимания элементы, в своем сознании членя действительность на определенные части - концепты, и затем мыслит
действительность уже этими частями [2]. Концепт - явление сложное, вследствие чего разными исследователями определяется по-разному. Мы, вслед за В.В. Колесовым, определяем концепт как основную единицу ментальности, как слово во всей полноте его жизни, от начала его появления - этимона, слова-синкреты - до сегодняшнего времени [3].
Проблема рассмотрения языка в аспекте соотнесенности его с ментальными представлениями и культурой народа в последнее время оказалась в центре исследовательских интересов. Как известно, еще выдающийся немецкий языковед В. Фон Гумбольдт отмечал, что в языке фиксируется мировоззрение носителя данного языка, и в зависимости от
того, как носитель языка воспринимает окружающую действительность, язык рисует картину мира [4]. В современной филологической науке под термином «языковая картина мира» в самом общем виде понимается результат фиксации концептосферы в единицах языка.
Проблема концептуализации света и тьмы в языковой картине мира Достоевского связана с исконными моделями жизнетвор-чества, с народным пониманием бытия, с представлениями о вере в добро, которое должно спасти мир и которое «в боренье со злом непременно обернется Благом» [5]. Достоевский разрабатывал тему об особом историческом призвании России, способной объединить народы на основе христианского братства, и русского народа, на долю которого выпала мессианская роль носителя высшей духовной истины и который призван спасти человечество через «новые формы жизни, искусства, благодаря широте его нравственного захвата» [6].
Свет и тьма - древние универсалии, определяющие все сферы бытия человека, сложившиеся еще в дохристианскую эпоху. Христианская религия способствовала персонификации членов оппозиции свет -тьма, отождествив свет с Богом, тьму - с сатаной (дьяволом, чертом, бесом), в результате чего последние (Бог и дьявол) стали основными вербализаторами и символами света и тьмы. Таким образом, по данным самых разных лексикографических источников, на первосмыслы «плохо» и «хорошо» наложились дополнительные семы «добро» и «зло», определив основное смысловое наполнение семантического пространства света и тьмы.
Художественный мир Ф.М. Достоевского как выразителя основных ментальных характеристик русского человека по своим принципам жизнетворчества определяет сущностные черты национального самосознания. По убеждению писателя основу человеческого «я» составляют категории Добра и Зла, а. именно, борьба Бога и Дьявола, где «поле битвы - сердце человека». И, как многие другие классики русской литературы, Достоевский видит спасение мира и человека в обращении его к внеличностным бытийным факторам, во вписанности человека в контекст целостного мироздания, как предопре-
делено идеей Творения [7]. Достоевский считает, что обнаружить свет во тьме, обрести духовный образ мира по силам человеку. К этому заключению подводит нас и концептуальный анализ текста романа «Преступление и наказание», рассмотрение в первую очередь ключевых слов-концептов, репрезентирующих онтологическую оппозицию свет -тьма.
Оппозиция свет - тьма пронизывает все художественное творчество Достоевского, так как, по его мнению, свет и тьма смешались в русской душе; все смысловые пласты репрезентируют индивидуально-авторское
представление о природе мира и человека, основанное на свободном выборе между добром и злом, между Богом и дьяволом, между светом и тьмой. Выбор произведения для исследования не случаен, так как, по словам В.А. Бачинина, «в теме преступления сошлись, словно в фокусе, все самые крупные вопросы человеческого бытия, касающиеся, в первую очередь, Бога и Дьявола...» [8]. Условием спасения человечества, по мнению Достоевского, является обращение к Богу, возвращение к христианским идеалам. Многие образы Достоевского, в том числе и Родион Раскольников, не отвергая Бога, отвращают свое лицо от него; не сомневаясь в конечном воздаянии за свои муки, не хотят боли этого воздаяния. По мнению В. В. Розанова, «здесь сказывается надломленность человеческих сил, неспособность их продолжать тот путь, по которому. ведется человек Провидением» [9].
В романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» универсальная онтологическая оппозиция свет - тьма представлена такими антонимичными концептами, как: свет - тьма, Бог - дьявол, любовь - ненависть, жизнь - смерть, добро - зло.
Концепты свет и тьма имеют многослойную полевую организацию, представленную ядром, ближней и дальней периферией. Ядро концепта свет составляют лексемы словообразовательного гнезда «свет», вербализующие в тексте романа признак «добро». Ядро концепта тьма представлено лексемой «тьма», ее словоформами и производными, реализующими в тексте романа признак «зло». Ближняя периферия концептов свет и тьма образована лексикосемантическими полями «болезнь» (семан-
тическое пространство тьмы), «шум» (семантическое пространство тьмы), «числа»,
«цвет» (конституенты ЛСП «числа» и «цвет» репрезентируют оба члена оппозиции свет -тьма, вступая таким образом в антонимические отношения), репрезентирующими индивидуально-авторское содержание данных концептов. Дальняя периферия представлена ассоциативными группами, также выражающими индивидуальное мировосприятие автора, которое характеризуется однозначной положительной (свет) или отрицательной (тьма) оценкой членов оппозиции свет -тьма в отличие от словарных дефиниций, включающих в определение данных лексем как положительные, так и отрицательно маркированные семы.
Лексические единицы, репрезентирующие языковые миры света и тьмы выстраиваются в обширные текстовые синонимические ряды, оказывающиеся, в свою очередь, в антонимических отношениях по отношению друг к другу и составляющие оппозиции. Так, с одной стороны, выстраивается ряд, составляющий семантическое пространство света, члены которого выступают как контекстуальные синонимы: свет, Бог, рай, любовь, надежда (упование), разум, истина (правда), человек, невинность, совесть, жизнь, вера. С другой стороны, находим в тексте единицы, состоящие в оппозиционных отношениях к вышеуказанным лексемам и представляющие семантическое поле тьмы: тьма (темнота, мрак), дьявол (сатана, черт, бес), ад (Содом), ненависть, безнадежность, отчаяние, безумие, ложь, зверь (скот), разврат (бесчестье, грязь, порок), смерть, безверие. Названные лексемы образуют ряды, в каждом из которых они связаны семантикой взаимообусловленности, дополнения и единения, что высвечивает исконно синкретное значение концепта. Доминантами указанных синонимических рядов будут выступать лексемы свет и тьма, их словоформы и производные.
Семантическое поле тьмы обнаруживает себя уже на первых страницах романа. Лестница в доме, где жил Раскольников, «была темная и узкая, «черная»... (т. 6, с. 7). Каморка дворника, где преступник взял топор, также «темная». Сама идея преступления, созревавшая в сознании Раскольникова в течение месяца, называется «мрачным возбуж-
дением». Даже возможность мысли о преступлении называется «чистым» Разумихиным затмением: «О господи, что это я было вздумал. Да-с, это было затмение... Это он (Раскольников) тогда у лампы, в коридоре, затмение на меня навел» (т. 6, с. 341). Во время совершения преступления главный герой одержим дьяволом, он во власти его темной силы, вследствие чего даже для характеристики мыслей Раскольникова Достоевский использует в качестве определений производные слова тьма: «В раздумье стал он среди комнаты (старухи). Мучительная, темная мысль поднималась в нем, - мысль, что он сумасшествует... »; «соображение его ослабело, раздроблено, ум помрачен...» (т. 6, с. 72).
Производные «тьма» и «мрак» в тексте романа всегда сопровождают греховные действия. Так, у Раскольникова стало «смутно и темно на душе» после «безобразного» сна об убийстве лошади. Не случайно в качестве однородного члена с лексемой «темно» выступает безлично-предикативное слово «смутно», состоящее в антонимических отношениях с лексемой «ясно», объективирующей концепт «свет».
Данный факт подтверждает противопоставленность света и тьмы как положительного - отрицательного, соответствующего жизни - соответствующего смерти, чистого -греховного (духовно больного).
Само слово «преступление» в тексте романа вступает в синонимические отношения с лексемой «омрачение», причем данная синонимическая связь реализуется в речи человека из народа - красильщика Николая, выражая таким образом народное сознание, для которого, как и для Достоевского, характерно тождество идей тьма (мрак) - дьявол -грех (преступление): «- Виноват! Мой грех! Я убивец! - вдруг произнес Николай... -Как... ты. Как. Кого ты убил? - Алену Ивановну и сестрицу ихнюю, Лизавету Ивановну, я... убил... топором. Омрачение нашло... » (6, с. 271).
Таким образом, можно сделать вывод о том, что для языковой картины мира Ф.М. Достоевского характерна синонимическая связь, с одной стороны, лексем тьма (мрак), сатана, грех, смерть, страх, содержащих в структуре лексического значения негативную окраску, с другой стороны - лексем свет, Бог, жизнь, объединенных положи-
тельной маркированностью. Данные ряды между собой находятся в отношениях взаимообусловленности и взаимодополнения, реализуя таким образом диалектический принцип единства и борьбы противоположностей.
В продолжение всего романа прослеживается представление автора о том, что лишь обращение к свету, Богу, добру способно воскресить падшую душу. Достоевский ведет героя через тьму русской жизни, но во тьме этой горит свет надежды, и именно христианский путь героя способен помочь ему вернуться к утраченному свету.
1. Кубрякова Е. С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г. и др. Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1986. С. 9З.
2. Берестнев Г. И. Семантика русского языка в когнитивном аспекте. Калининград, 2002. С. 9.
3. Колесов В.В. // Вестн. С.-Пб. ун-та. Сер. 2. 1992. № 3. С. 34.
4. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. М., 1985. С. 45.
5. Колесов В.В. Древняя Русь: наследие в слове. Мир человека. СПб., 2000. С. 6.
6. Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч.: в 30 т. Л., 1975. Т. 26. С. 42.
7. Звездова Г.В. Русская именная темпораль-ность в историческом и функциональном аспектах. Воронеж, 1996. С. 27.
8. Бачинин В.А. Достоевский: метафизика преступления. СПб., 2001. С. 52.
9. Розанов В.В. Легенда о великом инквизиторе Ф.М. Достоевского. СПб., 1896. С. 86.
Поступила в редакцию 25.09.2006 г.
ЭПИГРАФ КАК КЛЮЧ К ХУДОЖЕСТВЕННОМУ ТОЛКОВАНИЮ РОМАНА Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО «БРАТЬЯ КАРАМАЗОВЫ». КЛЮЧЕВОЕ СЛОВО «ЗЕРНО»
О.А. Бондаревская
Bondarevskaya O.A. Epigraph as a key to the artistic interpretation of the novel by F.M. Dostoevsky “Karamazov Brothers”. The article is written in the course of cognitive-mental approach. The author reveals the conceptual meaning of the epigraph in Dostoevsky’s novel “Karamazov Brothers” and examines various meanings of the key word “grain”, which is used in the epigraph. Increasing of concept senses from etymon to the art symbol of the novel is traced. The author considers functioning of the lexeme in the context of ancient Slavs’ symbols, in the Christian image world and in the key positions of the novel. The article provides the methodology of analytic reading based on cultural-historic word meaning.
Современная филология нуждается в выстраивании методологии аналитического прочтения художественного текста с опорой на духовное содержание слова. Оптимально в этом отношении когнитивно-ментальное направление, в русле которого созданы работы санкт-петербургских и московских ученых: В.В. Колесова, В.Ю. Троицкого,
И.Г. Минераловой и т. д. У Колесова, например, слово выступает как единица ментальности, способная в художественном тексте высвечивать ключевые идеи, акцентируя различные его позиции.
Одна из сильных позиций текста, выполняющих важные концептуальные функции, во многом определяющих интерпретацию произведения, - эпиграф. Будучи глубоко символичным, он расставляет авторские ак-
центы как в том произведении, из которого извлечен, так и в том, которому эпиграф предпослан. Эпиграф дополняет смысл названия произведения и направляет концептуальное восприятие текста адресатом.
Ф.М. Достоевский предпосылает своему итоговому роману эпиграф, взятый из Евангелия от Иоанна: «Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода» (Ин. XII, 24). Эти стихи - ключ к пониманию всего романа «Братья Карамазовы».
Среди значимых концептов эпиграфа ключевым можно считать слово «зерно». Огромная смысловая нагрузка этого концепта в тексте романа коренится в емкой символике первосмыслов слова «зерно». В современном
8Q
