CC BY
38DOI 10.37523/SUI.2020.39.3.013 УДК 343.8
Унтеров Владимир Анатольевич
старший преподаватель кафедры государственно-лавовых дисциплин,
Самарский юридический институт ФСИН России, 443022, Россия, г. Самара, ул. Рыльская, 24в,
e-mail: unterov@mail.ru
Vladimir A. Unterov
Senior lecturer of the Department of state and legal disciplines, Samara Law Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, Rylskaya str., 24v, Samara, Russia, 443022, e-mail: unterov@mail.ru
ОСОБЕННОСТИ КОЛИЧЕСТВЕННО-КАЧЕСТВЕННЫХ ПАРАМЕТРОВ НАСИЛЬСТВЕННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ В ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЯХ
Аннотация. Эффективное предупреждение преступлений, совершаемых в местах лишения свободы, предполагает обязательный анализ криминологических особенностей преступной деятельности, представляющих собой количественно-качественные параметры конкретного вида пенитенциарной преступности.
Насильственная преступность, являясь одним из наиболее опасных видов преступности, безусловно, требует особого внимания криминологов, в том числе пенитенциаристов. Совершение подобных преступлений в исправительных учреждениях свидетельствует о неэффективности уголовно-исполнительной системы России в части, прежде всего, профилактической работы. В свою очередь предупреждение насильственных преступлений в исправительных учреждениях невозможно без понимания причин и условий их совершения, личностных особенностей тех, кто их совершает, а также без анализа фактических обстоятельств их совершения.
Рассмотренные автором в настоящей статье количественно-качественные параметры насильственной пенитенциарной преступности позволяют воссоздать объективную картину данного вида деликтов, что необходимо для совершенствования профилактической деятельности в учреждениях уголовно-исполнительной системы. Учет этих показателей, как представляется, позволит существенно снизить (минимизировать) насильственную преступность в местах изоляции от общества, что является одним из важнейших направлений уголовно-исполнитмьной политики нашего государства.
Ключевые слова: насильственная преступность, криминологическое исследование, исправительные учреждения, осужденный, личность насильственного преступника, профилактика, статистика, наказание.
PECULIARITIES OF QUANTITATIVE AND QUALITATIVE CRITERIA OF CRIMES OF VIOLENCE COMMITTED IN PENAL INSTITUTIONS
Summary. Effective crimes' prevention committed in places of deprivation of liberty presupposes an obligatory analysis of criminological features of criminal activit, which are quantitative and qualitative criteria of a specific type of penitentiary crime.
Violent crime being one of the most dangerous types of crime, undoubtedly requires special attention of criminologists, including penitentiaries. Committing such crimes in correctional institutions testifies to the ineffectiveness of the penal system in Russia in terms of, first of all, preventive work. In turn, the prevention of violent crimes in correctional institutions is impossible without understanding the reasons and conditions for their commission, the personal characteristics of those who commit them, as well as without analyzing the actual circumstances of their commission.
The quantitative and qualitative parameters of violent penitentiary crime considered by the author in this article make it possible to recreate an objective picture of this type of tort, which is necessary to improve preventive activities in the institutions of the penal system. Taking these indicators into account, it seems, will significantly reduce (minimize) violent crime in places of isolation from society, which is one of the most important areas of the penal policy of our state.
Keywords: violent crime, criminological research, correctional institutions, convict, violent criminal identity, prevention, statistics, punishment.
Как известно, одной из разновидностей уголовного рецидива является пенитенциарный рецидив, включающий в себя насильственные преступления, отличающиеся повышенной общественной опасностью в силу тяжести (необратимости) последствий.
© 2020 Унтеров В. А.
Предупреждению любого преступления предшествует анализ количественно-качественных параметров, позволяющий ученому и практическому работнику увидеть масштаб, структуру и динамику преступности (ее разновидности).
Криминологическими исследованиями установлено, что в пенитенциарной среде осужденными могут быть совершены самые различные деликты, в том числе относимые к насильственным преступлениям. При этом данные противоправные деяния могут быть обращены как против других осужденных, так и против представителей администрации исправительного учреждения. В статистике Федеральной службы исполнения наказаний учитываются не все насильственные преступления, предусмотренные УК РФ. Наиболее часто в местах лишения свободы регистрируются побеги из мест лишения свободы; дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества; убийство (в том числе покушения на убийства), умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (в том числе повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего).
С целью репрезентативности проводимого исследования рассмотрим вышеуказанные составы. Однако заметим, что в официальных статистических данных отдельно не выделяется ч. 3 ст. 313 УК РФ, в связи с этим будет учитываться общее количество побегов, в том числе покушений.
За исследуемый период с 2015 г. по 2019 г. общее количество лиц, приговоренных к лишению свободы и отбывающих наказание в исправительных колониях общего, строгого и особого режимов, снизилось на 16,73 % (на 90 826 чел ): в 2015 г. отбывало наказание 551 133 чел., в 2016 г. -525 082, в 2017 г.- 519 618, в 2018 г.- 495 149, в 2019 г.- 461 006.
Уровень преступности за исследуемый период увеличился на 17,21 %: в 2015 г. - 754 (-12,83 %, АППГ - -111); 2016 г. - 838 (+10,02%, АППГ - +84); 2017 г. - 851 (+1,53 %, АППГ - +13); 2018 г. - 875 (+2.74 %, АППГ - +24); 2019 г. - 913 (+4.16 %, АППГ - +38). При этом, несмотря на стабильный рост общей преступности в местах лишения свободы, доля насильственных уголовно-правовых деликтов неизменно сокращалась как в количественном, так и в процентном отношении от общего количества, за исключением 2016 г., когда количественные показатели возросли, а процентное отношение снизилось: в 2015 г. - 189 (25,07 %); 2016 г. - 205 (24,46 %); 2017 г. - 163 (19,51 %); 2018 г. - 152 (17,14 %); 2019 г. - 148 (16,32 %) [1].
По данным статистики ФСИН России, динамика (в порядке убывания) насильственных преступлений в период 2015-2019 гг. выглядит следующим образом: дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, - 13 % от общего количества преступлений, совершенных в местах лишения свободы, и 43 % от рассматриваемых нами преступлений; побеги из мест лишения свободы (в том числе покушения на побег) - 10 % (35 %); факты умышленного причинения тяжкого вреда здоровью (в том числе повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего) - 4,5 % (14 %); убийства - 1,3 % (5,0 %); захваты заложников - 1 (0,1 %, 0,6 %).
За исследуемый период наиболее распространенными из насильственных преступлений, совершаемых в местах лишения свободы, являлись побеги (включая покушения на побег) в среднем 110 в год (13,0 % от общего количества преступлений, совершенных в местах лишения свободы, и 64,0 % от рассматриваемых нами преступлений), далее по убыванию: умышленное причинение тяжкого вреда здоровью - 38 (4,5 %, 22,1 %).
Однако не следует забывать, что пенитенциарная преступность, в том числе и насильственная, обладает высокой латентностью, как естественной, так и искусственной. По данным экспертных оценок, уровень насильственной преступности намного выше. Так, А. П. Слепов, исследуя феномен пенитенциарной насильственной преступности, отмечает, что криминальное насилие (включая насильственные побеги) образует каждое третье (33,7 %) преступление в исправительных колониях общего, строгого и особого режимов. Деструктивное насилие обусловливается криминогенной обстановкой в исправительных учреждениях, а также недостатками управленческой деятельности администрации мест лишения свободы. Результатом преступной деятельности становится дестабилизация системы исполнения наказаний, что препятствует достижению важнейшей цели - исправлению осужденных [2]. О подобном говорят и иные авторы [3], в частности А. П. Некрасов и К. И. Голубцова отмечают: «На наш взгляд, официальная статистика преступности в местах лишения свободы не соответствует действительности и является во многом заниженной» [4].
Насильственный гомосексуализм представляет собой особый вид тюремного насилия, для которого характерен высокий уровень латентности. Лица, склонные к насильственному гомосексуализму, как правило, обладают психологическими отклонениями и склонны к девиантному поведению: часто они физически не способны противостоять насилию и угрозам, постоять за себя,
отстоять свои интересы и выбор; как правило, это слабые духом люди, которые бывают замечены в таких асоциальных поступках, как воровство, двурушничество, клевета и др. Лица, для которых характерно подобное поведение, создают группы антисоциальной направленности («опущенные», «отвергнутые» и др.), отличающиеся отсутствием контактов с другими осужденными. В эти группы могут входить и лица, осужденные за применение насилия в отношении несовершеннолетних (в том числе на сексуальной почве), отбывающие наказание за преступления террористической направленности, а также «осведомители» и родственники сотрудников МВД России, ФСИН России и иных правоохранительных органов.
Согласно полученным нами эмпирическим данным большая часть преступлений, посягающих на жизнь и здоровье лиц, отбывающих наказания в исправительных учреждениях, совершена в промзоне (57,4 %); в помещениях отрядов и на прилегающей территории соответственно -42,6 %. Однако следует учитывать, что в настоящее время только около 30 % осужденных являются трудоустроенными.
С. В. Назаров приводит иную статистику. Согласно его исследованиям действия, которые дезорганизуют деятельность учреждений, изолирующих лиц, нарушивших закон от общества, порядка 67 % преступлений против здоровья и жизни совершаются при наличии свидетелей, и целью такой публичности является запугивание других лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы. И именно этот факт накладывает отрицательный отпечаток на деятельность ИУ. Преступлениям, совершенным публично с целью запугивания, как правило, характерны цинизм и особая жестокость - мучения и страдания жертве причиняются явно умышленно. Такие преступления в 88 % случаев совершаются с использованием ножей, заточек, кастетов и других орудий, являющихся, преимущественно, самодельными [5].
Статистика, рассматривающая распределение случаев совершения преступления осужденными в зависимости от времени суток, говорит о том, что вечернее время (с 18.00 до 22.00) является наиболее опасным - именно тогда совершается более 36 % насильственных посягательств; далее следует дневное время (с 12.00 до 18.00) - почти 30 % случаев; в ночное время (с 22.00 до 6.00) совершается 26 % преступлений; наименее опасными считаются утренние часы (с 6.00 до 12.00), когда зафиксировано чуть выше 8 % случаев.
Рассматривая соотношение совершаемых насильственных посягательств по временам года, следует отметить, что наибольшее число преступлений совершается осенью - 37 %, весной - 27 %, летом - 21 %, зимой - 14 %.
С точки зрения дней совершения преступлений зафиксированы следующие показатели: в рабочие дни совершается свыше 74 % насильственных действий, в выходные и предвыходные дни - чуть менее 26 %.
Личность преступника является одним из важнейших аспектов при рассмотрении криминологической характеристики насильственных преступлений. Данный аспект важен еще и тем, что личность человека крайне важна для того, чтобы иметь возможность предупреждать пенитенциарные насильственные преступления.
Факторами, оказывающими влияние на личность любого человека, в том числе и преступника, являются следующие: возраст, семейное положение, наличие детей, полученные взыскания в период отбывания наказания, наличие и количество судимостей, фактически отбытый срок и др.
Анализ криминологических исследований рассматриваемых преступлений выявил следующие закономерности:
1. 28 лет - средний возраст осужденных, для которых характерны насильственные действия в местах лишения свободы. Как правило, организаторами преступлений являются лица в возрасте от 30 до 39 лет (47 % случаев), исполнителями - лица от 18 до 24 лет.
2. Отсутствие семьи - существенный фактор, оказывающий влияние на совершение лицами преступлений. Так, свыше 74 % лиц, совершающих насильственные действия, не имеют семьи, причем более 90 % из них никогда не состояли в браке, остальные 10 % - утратили семью. Почти 70 % преступников не имеют детей.
3. Лица, совершившие насилие в местах ограничения свободы, часто имеют более высокий уровень образования.
4. Почти 90 % осужденных отбывают наказание повторно, лишь 10 % впервые находятся в местах лишения свободы.
5. Трудоустроены до осуждения были 55 % лиц, совершающих насильственные действия.
6. Свыше 60 % отбывали срок наказания от 5 до 10 лет (по текущей судимости), при этом на момент совершения насильственных преступлений 68 % уже отбыли срок от 3 до 5 лет.
Тот факт, что количество совершаемых насильственных преступлений постоянно растет, приводит к возникновению негативных процессов в среде осужденных [6]. Для большинства из них такое поведение становится жизненной и социальной нормой.
Данные, полученные в ходе исследования, говорят о том, что, во-первых, 83 % преступников не раскаиваются в совершенных ими насильственных действиях, что свидетельствует о стойкой антиобщественной ориентации этих лиц, во-вторых, становится очевидным тот факт, что данный вид преступной деятельности является результатом осознаваемого и четко спланированного действия, а не случайностью.
Согласно данным исследования, 19 % лиц, совершивших насилие, являются злостными нарушителями режима отбывания наказания, при этом данная категория составляет порядка 8 % от всех осужденных, которые находятся в местах лишения свободы. Организаторами насильственных действий являются почти 40 % от общего числа осужденных.
Говоря о становлении преступников на путь исправления, следует отметить тот факт, что только 6 % осужденных продемонстрировали положительное поведение во время отбывания наказания. Из них 10 % были замечены как организаторы преступных действий, чуть более 5 % -в качестве исполнителей.
А. А. Устинов и М. Ю. Титанов, давая оценку социальному облику осужденного, который совершил одиночный побег без предварительной к нему подготовки, отмечают, что такие лица производили исключительно положительное впечатление во время отбывания наказания, добросовестно трудились и даже поощрялись администрацией исправительного учреждения, благодаря чему им удавалось заручиться доверием, и они устраивались работать на выездных объектах. Для таких осужденных, как правило, был характерен минимальный контроль в виду высокой степени доверия. В итоге такое ощущение мнимой свободы часто приводило к планированию и совершению побега [3].
Резюмируя вышесказанное, можно сделать следующие выводы:
1) побеги - довольно частое явление в местах отбывания наказания; деятельность таких заведений нередко дезорганизована; убийство и причинение тяжкого вреда здоровью - наиболее часто встречающиеся статьи в среде осужденных;
2) на фоне увеличения количества преступлений, совершаемых в исправительных учреждениях, отмечается снижение криминального насилия (при этом необходимо учитывать довольно высокий уровень латентной преступности);
3) чаще всего насильственные преступления совершаются в осенний или весенний период, в будние дни, в производственной зоне исправительного учреждения в дневное время;
4) усредненный портрет личности насильственного преступника выглядит следующим образом: примерно 28 лет, холостой, следовательно, бездетный, имеющий образование выше среднего, до осуждения работающий, ранее судимый, по текущей судимости осужденный на срок более 5 лет.
Библиографический список
1. Сайт Федеральной службы исполнения наказаний [Электронный ресурс]. URL: http://fsin.su/structure/ (дата обращения: 09.06.2020).
2. Слепов А. П. Предупреждение насильственных преступлений, совершаемых осужденными в исправительных колониях: дис. ... канд. юрид. наук. Рязань, 2008. 237 с.
3. Устинов А. А., Титанов М. Ю. Криминологическая характеристика преступности в местах лишения свободы II Пробелы в российском законодательстве. 2018. № 2. С. 146-150.
4. Некрасов А. П., Голубцова К. И. Особенности незаконного оборота наркотических средств в местах лишения свободы II Место и роль уголовно -исполнительной системы в механизме Российского государства: материалы межвузовской научно--практической конференции (10 марта 2011 г.) / под общ. ред. Р. А. Ромашова. Самара, 2011. С. 141-143.
5. Назаров С. В. Дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества: уголовно-правовое и криминологическое исследование: монография / под ред. А. А. Магомедова. Владимир, 2002. С. 56-57.
6. Антонян Ю. М. Преступность в местах лишения свободы и ее причины II Уголовное право. 2002. № 4. С. 50.
References
1. Sayt Federal'noy sluzhby ispolneniya nakazaniy [Site of the Federal Penitentiary Service]. URL: http://fsin.su/structure/ (Accessed: 09.06.2020) [in Russian].
2. Slepov A. P. Preduprezhdeniye nasil'stvennykh prestupleniy, sovershayemykh osuzhdennymi v ispravitel'nykh koloniyakh. Diss. kand. yurid. nauk [Prevention of violent crimes committed by convicts in correctional colonies. Candidate's of Law thesis]. Ryazan, 2008, 237 p. [in Russian].
3. Ustinov A. A., Titanov M. Yu. Kriminologicheskaya kharakteristika prestupnosti v mestakh lisheniya svobody [Criminological characteristics of crime in places of deprivation of liberty]. Probely v rossiyskom zakonodatel'stve [Gaps in Russian legislation], 2018, no. 2, pp. 146-150 [in Russian].
4. Nekrasov A. P., Golubtsova K. I. Osobennosti nezakonnogo oborota narkoticheskikh sredstv v mestakh lisheniya svobody [Features of illicit drug trafficking in places of confinement]. Mesto i rol' ugolovno-ispolnitel'noy sistemy v mekhanizme Rossiyskogo gosudarstva: materialy mezhvuzovskoy nauchno-prakticheskoy konferentsii (10 marta 2011 g.) [Place and role of the penal system in the mechanism of the Russian state: materials of the interuniversity scientific-practical conference (March 10, 2011)]. Samara, 2011, pp. 141-143 [in Russian].
5. Nazarov S. V. Dezorganizatsiya deyatel'nosti uchrezhdeniy, obespechivayushchikh izolyatsi-yu ot obshchestva: ugolovno-pravovoye i kriminologicheskoye issledovaniye: monografiya [Disorganization of the activities of institutions that provide isolation from society: criminal law and criminological research]. Vladimir, 2002, pp. 56-57 [in Russian].
6. Antonyan Yu. M. Prestupnost' v mestakh lisheniya svobody i yeye prichiny [Crime in places of deprivation of liberty and its causes]. Ugolovnoyepravo [Criminal law], 2002, no. 4, p. 50 [in Russian].
