CC BY
574
УДК 8.08+ 82.1
ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ЭПИТЕТОВ В РУССКОЙ ВОЛШЕБНОЙ СКАЗКЕ
Н.Ю. Моспанова
Статья посвящена изучению языка русской народной сказки. Рассматриваются средства лексической стилистики, в частности эпитеты. Обращается внимание на особенности разных типов эпитетов в волшебной сказке, их функций в составе апеллятивов и онимов.
Ключевые слова: язык фольклора, русская народная сказка, волшебная сказка, стилистические средства, эпитеты.
Немаловажную роль в экспликации тех или иных содержательных компонентов концептуального пространства сказки играют стилистические средства. Рождая цепь ассоциаций, они могут создавать дополнительные приращения смысла, усиливая образность и оценочность фольклорного слова.
Одним из наиболее ярких средств выразительности в сказке выступает эпитет (А. Н. Веселовский, Б. Томашевский, А. П. Евгеньева, К. С. Горбачевич, А. Т. Хроленко и др.), хотя в русском фольклоре (особенно в сказке) он мало исследован, «если не считать замечаний о нем в ряду других художественных приемов» [6, с.158].
Существуют разные взгляды на грамматическую форму эпитета, его типологию, морфологические и синтаксические характеристики, функции в тексте. По замечанию К. С. Горбачевича, законченной и общепринятой теории эпитета пока не существует. [4, с.3]. Однако большинство исследователей считают эпитетом слово в атрибутивной конструкции, поясняющее определяемое [11]. В нашей работе мы будем придерживаться наиболее традиционной точки зрения.
Эпитеты могут вносить добавочный признак в характеристику явления или усиливать признак определяемого слова, влияя таким образом на его выразительность. «Эпитет как бы дает индивидуальную окраску выражаемому предмету, бросает на него определенный свет и делает предмет стилистически значимым». Кроме того, в эпитете проявляется отношение говорящего к предмету повествования [8].
Сказка как жанр устного народного творчества имеет ряд особенностей в функционировании эпитетов.
Большое место занимают в сказке так называемые народно-поэтические эпитеты, обусловленные фольклорной традицией и характеризующиеся постоянством связи определяемого и определяющего даже в пределах разных жанров. Это постоянные эпитеты, «неизменно сопровождающие определяемое ими слово независимо от их уместности в контексте» [8]: сине море, дремучий лес, сыра земля, добрый молодец, красная девица, заповедные луга, чисто поле, черные брови, белокаменные палаты, столы дубовые и т.д. Они выражены именами прилагательными различных лексико-грамматических разрядов. Многим постоянным эпитетам присуща усеченная форма (сине море, чисто поле, красна девица), инверсия (дремучий лес - лес дремучий), перенос ударения (травы/ скатерти шелкОвые). Такие эпитеты участвуют в создании поэтики волшебной сказки. Исследователь А. Н. Веселовский отмечал, что постоянные эпитеты представляют собой эволюционное образование, выросшее из этапа накопления эпитетов, указывающих на существенный типичный признак. «За иным эпитетом, к которому мы относимся безучастно, так мы к нему привыкли, лежит далекая историко-психологическая перспектива, накопление метафор, сравнений и отвлечений, целая история вкуса и стиля, в его эволюции от идей полезного и желаемого до выделения понятия прекрасного» [2, с.73]. Постоянные эпитеты в дальнейшем способны к разложению этой типичности индивидуализмом. Полагаем, литературные сказки, имеющие фольклорные корни, и отражают это разложение.
Другие эпитеты (их большинство в сказке) - изобразительные, более свободные в сочетаемости определяемого и определяющего. Среди них можно выделить:
- эмоционально- оценочные (клятва великая, вода хорошая, ехидная баба, зычный голос, богатейший/ великолепный дворец, сила непомерная, бедные головушки, грозный царь, пустая похвальба, олух проклятый, добрая воля, любовь горячая, жестокая месть, лютый змей и др.)
- описательные (седые космы, расписная коляска, тёмные леса, золотые яблочки, хрустальный мост, белокаменные палаты, кобыла златогривая и др.)
Примеры показывают, что здесь также проявляется своеобразная традиция.
Эпитеты в народной сказке могут выполнять усилительную функцию (это тавтологические эпитеты: они указывают на признак, уже содержащийся в значении слова) и в первую очередь характеризовать героев или их антагонистов: их внешность, черты характера, поступки и др., оцениваемые чаще как положительные или отрицательные. Во многих эпитетах находит отражение такой признак фольклорного слова, как диффузность (Н. Н. Кузнецова, А. Т. Хроленко и др.): молодой молодец, могучий богатырь, славный богатырь, старый старик, старуха, дедушка, удалой удалец и др.: Например: «... в этом крестнике дал мне господь не простого воина, а сильномогучего богатыря» (.№ 185, с.26- здесь и далее цитируем сказочный материал по
[9]).
Заметим, что эпитеты, участвующие в репрезентации сил зла, отличаются большим разнообразием (как
и само проявление зла в сказке), они подчеркивают степень проявления признака (чем сильнее зло, тем более значима победа над ним). В этой группе в основном такие, которые характеризуют чувства, состояния, действия, а не самих героев. Ср.: горе горькое, неволя горькая, беда великая, страшная ненависть, жестокая месть, война тяжелая, жестокая... Например: Занесла меня к вам неволя горькая - нарядил царь на службу... (№ 212, с.148). Прошло несколько времени, вдруг объявил царю некоторый король жестокую войну (№ 259, с.312). .страшная ненависть грызет ему сердце, и начал он думать : как бы отсмеять эту насмешку? (.№ 210, с.12б).
«Украшающую», уточняющую функцию выполняют эпитеты, выделяющие дополнительные признаки в содержании определяемого слова: дочь послушляная да работящая («трудолюбие», «кротость»), вольный свет («свобода»), святое дело («праведность»), честное поведение («достоинство»), живая вода, молодильные/моложавые яблоки («жизнь», «здоровье»), чистое поле, зеленый луг («свобода», «воля»), палаты белокаменные («цвет», «социальное положение», «роскошь»), злые сестры, вороги («причиняющие зло»), распутная девка («безнравственность»), неверный царь («некрещеный», «нехристианин»), лютый змей («жестокость»), дочери завистливые («злоба», «зависть») и др.: Ударился царь неверный от злости оземь, да делать-то было нечего - поворачивай оглобли домой (№ 219, с.181). «Поезжайте с богом, себя покажите, людей посмотрите; напрасно никого не обижайте, а злым ворогам не уступайте» (.№ 155, с.351).
Такие эпитеты могут давать характеристику персонажу: добрый да ласковый молодец («расположенный к людям», «исполненный доброты, ласки»), молодая жена («возраст»), плутоватая баба («хитрость»), разумный да грамотный молодец («ум», «сообразительность»), мудрая жена («мудрость», «прозорливость»).
Частотны в сказке уточняющие эпитеты, называющие признаки отвлеченных понятий: нечистая дума («грех»), кручинное слово («печаль»), неминучая смерть («уничтожение») и др. Например: «. он меня от злой неминучей смерти освободил» (.№ 190, с.46). Пришла дяде нечистая дума в голову. «Или, - говорит, -грех со мной сотвори, или тебе на свете не жить.» (.№ 210, с.126).
Следует выделить группу ключевых лексем-прилагательных (эпитетов), являющихся неотъемлемым атрибутом фольклорного мира: прекрасная, премудрая, большой, сильномогучий, золотой, серебряный. В контексте сказки в эпитетах- прилагательных актуализируются смыслы «необыкновенный», «принадлежащий волшебному царству».
Редкие случаи употребления метафорического эпитета интересны «включением» сем: уста сахарные -«сладкий», «приятный», речи сладкие - «хороший», «приятный», похвальба пустая - «напрасный», сицевые слова - «простой».
Широко распространены в сказке эпитеты, включенные в имена собственные и выполняющие функцию именования, идентификации. Они позволяют создавать яркие образы героев. Такие эпитеты традиционно представлены именами прилагательными (Елена Прекрасная, Василиса Премудрая, Белый Полянин, Бессчастный Иван) или приложениями, распространенными и нераспространенными (Баба-яга костяная нога, Царевна Неоцененная Красота, Иван крестьянский сын, Финист Ясный сокол, Василиса золотая коса; Царь-девица, Иван-царевич, Крошечка-Хаврошечка, Жар птица). Часто нераспространенные приложения характеризуются в составе эпитета инверсией.
«Давность происхождения сказки позволяет рассматривать центральные сказочные образы, а значит, и их номинанты, прошедшие практически без изменений через века, как древние, в определенной степени архетипические, соотносимые с системой представлений и особенностями быта доисторической эпохи» [7, с.256].
Сказочной особенностью является то, что дифференциация персонажей с одинаковыми именами достигается за счет введения различительных слов и словосочетаний, употребляющихся в рамках одного онима. Так, для имени Иван сказка использует следующие эпитеты-различители: Голый, Бездольный, Бессчастный (Несчастный), Буря-богатырь и т.д. Такой опознавательно-различительный компонент может отражать возраст героя, внешние признаки, положение в обществе, имущественное состояние или происхождение. Сказка особо маркирует социальную обездоленность, показателем чего являются лексические и словообразовательные средства (Несчастный, Бессчастный, Бездольный), или же только лексические (Голый).
В некоторых случаях прозвище сочетается с именем, указывая при этом на внешний вид героя: Ивашко белая рубашка сорочинская шапка, что придает рифмованный характер строке. Этот герой был у царя воеводой, но потом его разжаловали и сделали пастухом. Социальное маркирование подчеркивается суффикс - к - в имени и эпитеты в описании: белая рубашка, по-видимому, осталась с прежних времен, когда был воеводой (ср. «Когда у Ивашки белая рубашка, тогда у Ивашки и праздник» - 5, с. 106]), а сорочинская шапка -купленная, по-видимому, на ярмарке, - пестрая, яркая и недорогая. Персонаж добр, помогает главному герою сказки, и его положительный образ дополняет имя (эпитеты наводят сему «простой, бесхитростный»).
Самым интересным среди имен мужских персонажей является имя Финист ясный сокол. Это имя устойчиво в сказке, распространенной по всему миру и известной в Европе, начиная с 14 века [12]. В славянской мифологии Финист - чудесный супруг в облике сокола, тайно посещающий возлюбленную
(заметим, что в русском свадебном фольклоре образ сокола-жениха встречается часто). Обычно младшая дочь просит отца привести ей перышко Финиста или аленький цветочек (что как символ одно и то же). Эти предметы по ночам превращаются в прекрасного царевича. Имя Финист, по мнению исследователей, представляет собой искаженное греческое феникс (др.-рус. «финикс») [14, с.381]. Феникс - бессмертная птица. В старости она сжигает себя и из пепла восстает прекрасной и молодой. В сказке этого нет, что позволило В.Я.Проппу заметить: «Откуда имя попало к русским, неясно» [12, с.219]. Но во всех сказках Финист традиционно положительный герой. Сочетание ясный сокол усиливает положительные коннотации. Эпитет ясный, по замечанию А.Н.Афанасьева, совмещает в себе «понятия света и скорости» [1, с.120]. Ассоциация с солнцем, светом, добром, передаваемая эпитетом, подчеркивает положительность образа, его привлекательность, красоту.
Олицетворением живительного начала весеннего расцвета природы является имя Настасья [13]. Заметим, что в сказках это имя носят царицы и царевны, которые, в свою очередь, олицетворяют лучших представительниц женской половины персоносферы.
Золотая коса - внешний атрибут царевны - послужила причиной появления онима Настасья золотая коса, состоящего из личного имени и прозвища (это устойчивое, традиционное характеризующее определение, которое становится частью имени собственного). Коса являлась символом девичества. Недаром в народе существуют поговорки: «Коса - девичья краса», «Девичья коса на всю Москву (или на все село) краса» и др. [5, с.172]. Поэтому данное словосочетание придает положительные коннотации имени. Положительную оценочность усиливает эпитет золотая, в котором важен не только признак цвета, но и связанный с ним ассоциативный признак высокой степени качества и ценности, и красоты. Функционируя в тексте сказки, эпитет приобретает и сему «чудесный», «волшебный». Недаром трудные задания для героев часто связаны с поиском чудесных животных с золотыми рогами, золотой щетинкой, золотой гривой и т.д.
Интересен и оним Василиса коса непокрытая краса. Заслуживает внимания мысль А.Н.Афанасьева о том, что эпическое выражение коса непокрытая краса в имени Василиса связано с представлением древних людей о Солнце. Слово краса первоначально означало «свет» («красное солнце») и уже потом «получило то эстетическое значение, какое мы теперь с ним соединяем, т.к. для «младенческого народа» не было в природе ничего прекраснее дневного светила, дающего всему жизнь и краски» [1, с.75]. Поэтому сказочная царевна всегда является ненаглядной и неописуемой красавицей. Непокрытая краса, т.е. не затемненная туманами и тучами, которые принимались за покровы, и потому именно блистающая своею золотой косою» [Там же]. Оппозиция «свет - тьма» является архаической и традиционной для русского фольклора.
Полагаем, в этих примерах эпитеты, включенные в состав онима, вместе с другими средствами выполняют культурно-историческую функцию, отражая менталитет русского народа, особенности его мировосприятия в создании поэтических произведений.
Единичны в сказке эпитеты-приложения в характеристике персонажей: конь-летун, мачеха-волшебница, богатырь-девка, бабушка-задворенка, жена-изменщица, девица-красавица, голыши-горемыки, купец-вдовец, молодец-удалец. Последние конструкции представлены рифмованными сочетаниями для усиления выразительности речи. Это простые эпитеты - апеллятивы. Сложные эпитеты практически не встречаются, что, по-видимому, связано с разговорно-бытовым языком сказки. Единичны рифмованные примеры, типа: мужичок-кулачок - сам с ноготок, борода с локоток. В сказке это герой-«наоборот»: внешне мал, но обладает огромной силой. В основе этого апеллятива - совмещение нескольких приемов: эпитет, сравнение, литота.
Актуальность для сказки ключевых сем украшающих эпитетов позволяет выносить некоторые из них в заглавия текстов сказок, участвовать в реализации сюжетообразующей функции.
Как известно, заглавие не только занимает определенно-заданное и художественно-значимое место в композиции произведения, но и имеет семантически важный объем содержательно-концептуальной информации текста [10, с.195]. «Название - это компрессированное нераскрытое содержание текста. Название своеобразно сочетает в себе две функции - функцию номинации (эксплицитно) и функцию предикации (имплицитно). Его можно метафорически изобразить в виде закрученной пружины, «раскрывающей свои возможности в процессе развертывания» [3, с. 133].
В текстах сказок представлены в основном собственно назывные заглавия, в которых обозначена основная тема сказки («Оклеветанная купеческая дочь», «Неосторожное слово», «Мудрая жена», «Сказка о молодце-удальце, молодильных яблоках и живой воде», «Сказка о сильном и храбром непобедимом богатыре Иване-царевиче и о прекрасной супружнице царь-девице», «Мудрые советы», «Доброе слово», «Заколдованная королевна», «Сказка о злой жене», «Жадная старуха» и др.). По структуре такие заглавия представляют собой простые и сложные словосочетания обычно субстантивного типа. Они называют самого героя сказки или дают оценку его действию. В обоих случаях эпитеты добавляют коннотативное содержание «положительный - отрицательный» («хороший - плохой») в предмет речи, настраивают на восприятие сюжета. Именно они «подсказывают» ту концептуально и оценочно важную информацию, которая появится в тексте сказки (способствуют антиципации), и уже здесь, до начала чтения, выражают авторскую (народную) позицию. Эпитеты в заглавиях лишены метафоричности и экспрессивности, как и сказка в целом.
Дальнейшее изучение особенностей функционирования эпитетов и других средств выразительности в
сказке позволит, с одной стороны, составить представление об особенностях языка самой сказки как фольклорного жанра, а с другой, - о специфике языка фольклора в целом.
The article is devoted to studying of language of the Russian national fairy tale. Means of lexical stylistics, in particular epithets are considered. The attention is paid to features of different types of epithets in the magic fairy tale, their functions as a part of appellatives and onyms.
Key words: folklore language, Russian nationalfairy tale, magic fairy tale, stylistic means, epithets.
Список литературы
1. Афанасьев, А. Н. Древо жизни: Избранные статьи / А. Н. Афанасьев. - М.: Современник, 1983.
2. Веселовский, А. Н. Историческая поэтика / Веселовский А. Н. - Л.: Гослитиздат, 1940.
3. Гальперин, И. Р. Текст как объект лингвистического исследования / И. Р. Гальперин. - М.: Наука,
1981.
4. Горбачевич, К. С. Словарь эпитетов русского литературного языка / К. С. Горбачевич. - СПб.: «Норинт», 2002.
5. Даль, В. И. Пословицы русского народа: Сборник. В 2-х т. / В. И. Даль. - М.: Худож. лит., 1984.
6. Евгеньева, А. П. О некоторых поэтических особенностях русского устного эпоса XVII - XIX вв. (постоянный эпитет) // Труды Отдела древне-русской литературы института литературы. Т. VI - М.: Академия наук СССР, 1948.
7. Кошарная, С. А. Миф и язык: Опыт лингвокультурологической реконструкции русской мифологической картины мира / С. А. Кошарная. - Белгород: БГУ, 2002.
8. Литературная энциклопедия. Словарь литературных терминов: В 2-х т. URL: http://enc-dic.com/lit/Jepitet-607 (дата обращения 10.03.14)
9. Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в 3-х т. - М.: Государственное Издательство Художественной литературы, 1957.
10. Николина, Н. А. Филологический анализ текста / Н. А. Николина. - М., 2003. - 256с.
11. Онлайн энциклопедия. Гуманитарные науки. URL: http://encyclopaedia.biga.ru/enc/liberal_arts/EPITET.html (дата обращения 10.03.14)
12. Пропп, В. Я. Русская сказка / В. Я. Пропп. - Л.: Наука, 1984.
13. Рыбаков, Б. А. Язычество древней Руси / Б. А. Рыбаков. - М., 1988.
14. Славянская мифология: Энциклопедический словарь / Науч. ред. В. Я. Петрухин. - М., 1995.
Об авторе
Моспанова Н. Ю. - кандидат филологических наук, доцент Брянского государственного университета имени академика И. Г. Петровского, [email protected]
