CC BY
34
среди горцев на Северном Кавказе) // Революция и горец. 1929. № 5, май. С. 21-27.
12. РГА РФ. Ф. 4033. Оп. 1. Д. 61. Л. 170.
13. Алиев У. Избранные труды: В 3 т. Нальчик: "Полиграфсервис и Т", 2012. 368 с.+364 с.+312 с.
REFERENCES
1. Laipanov K.T. Umar Aliev [Umar Aliev]. In: Bortsy za vlast' Sovetov v Karachaevo-Cherkesii. [Fighters for Soviet Power in Karachay-Cherkessia]. Cherkessk, 1976, pp. 29-50.
2. Izvestnye lyudi Karachaevo-Cherkesii: Kratkii biograficheskii slovar '. [Famous People of Karachay-Cherkessia: A Brief Biographical Dictionary]. Cherkessk, 1997. Vol. 1, pp. 54-55.
3. Umar Aliev. Karachai (Karachaevskaya avtonomnaya oblast'): Istoriko-etnologicheskii i kul'turno-ekonomicheskii ocherk [Umar Aliev. Karachai (Karachay Autonomous Region): Historical-ethnological and cultural-economic feature article]. Cherkessk, 1991, 320 p., pp. 313-318.
4. Aliev U. Revolyutsiya i gorets, 1929, no 5 (7), pp. 21-27.
5. Aliev U. Revolyutsiya i gorets, 1928, no. 2, November, pp. 45-49.
6. Aliev U. Knigoizdatel'skoe delo na natsional'nykh yazykakh Severnogo Kavkaza: (Itogi za 3 goda i
perspektivy) [Book Publishing in national languages of the North Caucasus (Results for the 3-year and perspectives)]. In: Zapiski /Severo-Kavkazskii kraevoi Gorskii "Nauchno-issledovatel'skii instituf. [Notes of the North Caucasian mountaineers Research Institute]. Rostov-on-Don, 1929, vol. 1, pp. 231-243.
7. Aliev U. Revolyutsiya i gorets. 1928, October, no.1, pp. 23-39.
8. Aliev U. Problemy prosveshcheniya,1926, no. 6-7, June - July, pp. 86-93.
9. Rossiiskii gosudarstvennyi arhiv Rossiiskoi Federacii [Russian state archive of the Russian Federation]. F. 4033, Op. 1, D. 54, L. 80.
10. Rossiiskii gosudarstvennyi arhiv Rossiiskoi Federacii [Russian state archive of the Russian Federation]. F. 4033. Op. 1. D. 54. LP. 3.
11. Aliev U. Revolyutsiya i gorets, 1929, no. 5, May, pp. 21-27.
12. Rossiiskii gosudarstvennyi arhiv Rossiiskoi Federacii [Russian state archive of the Russian Federation]. F. 4033. Op. 1. D. 61, L. 170.
13. Aliev U. Izbrannye trudy. [Selected works]. In 3 vol. Nalchik,"Poligrafservis i T", 2012, 368 p. + 364 p. + 312 p.
17 февраля 2016 г.
УДК 93/94
ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ КЛИРА РОСТОВСКОЙ И ТАГАНРОГСКОЙ (НОВОЧЕРКАССКОЙ)
ЕПАРХИИ В 1940-1950-х гг.
А.В. Шадрина
DOI 10.18522/2072-0181-2016-85-1-98-103
В истории духовенства Русской православной церкви как части российского общества важнейшим этапом является период 1940-1950 гг., когда уничтоженное законодательно в 1917 г. и физически в 1930-х гг., духовное сословие России, в условиях обусловленных Великой Отечественной войной, начинает формироваться как качественно новая социальная группа российского общества. Недостаточность исследований, посвященных поставленной проблеме, а также введение в научный оборот ряда ранее
Шадрина Алла Валерьевна - кандидат исторических наук, научный сотрудник Южного научного центра Российской Академии Наук, ведущий методист Государственного архива Ростовской области, 344006, г Ростов-на-Дону, пр. Чехова, 41, е-тай: shadrma@ssc-ras.ru, т. 8(863)2509818.
не исследовавшихся архивных источников, обусловливает ее актуальность.
В настоящее время историография различных аспектов истории Русской православной церкви в годы Великой Отечественной войны обширна. Однако в ней не затрагивается проблема формирования клира, как Русской православной церкви в целом, так и клира отдельных епархий, и Ростовской и Таганрогской (Новочеркасской), в частности.
Цель настоящего исследования - показать особенности формирования клира Ростов-
Alla Shadrina - Southern Scientific Center of the Russian Academy of Sciences, 41, Chekhov Avenue, Rostov-on-Don, 344006, e-mail: shadrina@ssc-ras.ru, tel. +7(863)2509818.
ской и Таганрогской (с 1946 г. Новочеркасской) епархии как новой социальной группы. В связи с этим попытаемся выявить и определить предпосылки, причины и особенности формирования клира Ростовской и Новочеркасской епархии, его численный состав с момента массового открытия православных церквей в 1942 г. во время оккупации до 1950-х гг.
Проследить процесс формирования клира на региональном уровне позволяют такие не введенные в научный оборот источники как Алфавитная книга служителей культа церквей, молитвенных домов области "А - Я" [1] и "Анкеты на служителей религиозного культа" (далее - Анкеты), которые составлялись в связи с формированием регистрационных дел церквей уполномоченным Совета по делам РПЦ при Совете Министров СССР по Ростовской области. В настоящее время в Государственном архиве Ростовской области хранится 254 регистрационных дела (некоторые из них состоят из 2 - 6 томов).
В результате репрессивной политики, проводимой советским государством в отношении Русской православной церкви, к 1941 г. на территории Ростовской области из 911 храмов, относившихся к Донской и Новочеркасской епархии [2, с. 16], и более 80 церквей Ростовской и Таганрогской епархии [3, с. 347-430], по официальным сведениям, приведенным уполномоченным Совета по делам Русской православной церкви при Совете Министров СССР по Ростовской области, осталась одна действующая церковь в хуторе Обуховка [4]. По косвенным данным на территории Ростовской области функционировали еще пять храмов [5, с. 172]. Если на начало 1920-х гг. в Донской епархии насчитывалось 2 386 клириков (священников, диаконов и псаломщиков) [6, с. 272-359], то к началу Великой Отечественной войны служащими из них остались не более шести священников и шести псаломщиков. Остальное духовенство было вынуждено прекратить священнослужение. Важно отметить, что во всех случаях "бывшие" священнослужители не были лишены сана, т. е. не утратили права священнослужения. Их положение квалифицировалось как "выход за штат", предполагающий возможность беспрепятственного с канонической точки зрения возвращения к исполнению обязанностей священника.
В условиях социализма бывшие священники в подавляющем большинстве
случаев работали "счетными работниками" и бухгалтерами. В колхозах Ростовской области до 1942 г. трудились 3 % духовенства. Как правило, они предпочитали должности либо счетоводов, либо пчеловодов [7. Д. 181. Л. 10, 27. Д. 195. Л. 9. Д. 250. Л. 7. Д. 262. Л. 24-24 об. Д. 264. Л. 7, 12-12 об. Оп. 6. Д. 115. Л. 10. Д. 169. Л. 11]. Незначительная часть духовенства избрала поприще учителей [7. Д. 57. Л. 11-11 об. Д. 195. Л. 10. Д. 233. Л. 12. Д. 232. Л. 16-16 об. Д. 101. Л. 3-3 об. Д. 257. Л. 19-19 об. Д. 184. Л. 9-9 об. Д. 139. Л. 41. Оп. 6. Д. 64. Л. 6], плотников или неквалифицированных "чернорабочих"; 7,6 % бывших священников отказались от работы в советских учреждениях и жили "на иждивении" своих детей. Можно было бы предположить, что, несмотря на смену деятельности, между священнослужителями оставалась некая связь, которая позволила бы возродить при удобной ситуации клир. Однако разобщенность духовенства, репрессивная политика, проводившаяся в 1930-х гг. (на сегодняшний день можно утверждать, что из клира Донской и Новочеркасской епархии был репрессирован каждый десятый священно- и церковнослужитель [8, с. 203-211; 9, с. 48]), а также миграционные процессы, стали причиной разрушения данного религиозного института.
Во время Великой Отечественной войны, во многом благодаря политике оккупационных властей [10, с. 101-102], в Ростовской области было открыто 240 церквей (в том числе около 200 в период оккупации) [5, с. 174]. Открытие храмов поставило проблему нехватки священнослужителей. Как правило, вопрос привлечения священника к служению в возобновившей работу церкви решался прихожанами, нередко знавшими, где проживает тот или иной священнослужитель [7, Д. 70. Л. 7, 27-27 об. Д. 90. Л. 9-10. Оп. 6. Д. 62. Л. 6. Д. 109. Л. 10-10 об.]. Духовенство, работавшее в гражданских учреждениях, привлекалось к служению по инициативе епархиальных учреждений (Управлений благочинных при кафедральных соборах Ростова-на-Дону и Новочеркасска), организованных с ведома оккупационных властей [11, с. 372]. Последовавшее в 1943 г. после встречи И.В. Сталина с патриаршим Местоблюстителем митрополитом Сергием (Страгородским), митрополитом Ленинградским и Новгородским Алексием (Симанским) и патриаршим Экзархом Украины митрополитом Николаем
(Ярушевичем) изменение церковной политики в сторону смягчения и разрешение открытия церквей [12, с. 68], стало своего рода легализацией служащего приходского духовенства.
Анализ комплекса регистрационных дел церквей Ростовской области показывает, что во время Великой Отечественной войны в храмах Ростовской области служило 196 священнослужителей. Эта цифра условна, поскольку в некоторых регистрационных делах по разным причинам не сохранились анкеты священников. Однако можно утверждать, что ее погрешность незначительна. Из 196 клириков в сане протоиерея было 38 человек (19,3 %); в сане священника - 135 (68,8 %); монашествующих священников (иеромонахи, игумены, архимандриты) - 8 (4 %); диаконов -15 (7,6 %), из них один протодиакон. Состав клира времени Великой Отечественной войны отличался большой разнородностью. Его основную часть составили священнослужители, оказавшиеся на территории Ростовской области по разным причинам: вследствие миграции, обусловленной поиском мест при еще не закрывшихся храмах; поселившиеся здесь после административной высылки; эвакуированные с территорий, на которых проходили бои [7. Д. 259. Л. 8 - 8 об.]. В результате, в храмах Ростовской области в 1941 - 1945 гг. служили священники из более чем 37 областей и союзный республик СССР.
Сравнение численности открытых во время оккупации церквей и количества священнослужителей показывает, что священников было меньше, чем открытых храмов. Во многих случаях священнослужитель был вынужден совершать богослужения и требы в двух и более церквах по приглашению прихожан.
Ряд административных преобразований 1920-1930 гг. [13, с. 464-465], предшествующих образованию в 1937 г. Ростовской области, привели к тому, что к 1942 г. на ее территории действовали церкви Ростовской и Таганрогской и часть храмов Донской и Новочеркасской епархий. При организации в 1943 г. епархиальной жизни Донская и Новочеркасская епархия, до революции совпадавшая с границами Области войска Донского, была упразднена. Из имеющихся приходов, открытых во время оккупации, была учреждена Ростовская и Таганрогская, с 1946 г. Ростовская и Новочеркасская епархия.
После освобождения 14 февраля 1943 г. Ростова-на-Дону от оккупации и отъезда
архиепископа Николая (Амассийского), в Ростовской епархии сложилась непростая обстановка, учитывая, что, во-первых, оставались неясными границы епархиальных структур, действовавших на территории Ростовской области, во-вторых клирики епархии с административным центром в Ростове-на-Дону, были привлечены к служению, и часть из них получила хиротонию от архиепископа Николая (Амассийского), обвиненного митрополитом Сергием (Страгородским) в неканоничности возглавления Ростовской епархии и в сотрудничестве с оккупационной властью [14]. Учитывая это, 9 августа 1943 г. был наречен и 10 августа 1943 г. хиротонисан во епископа Ростовского Елевферий (Воронцов) [15]. Именно этому епископу принадлежала основная роль в объединении и формировании клира Ростовской епархии послевоенного периода. Как и во время Великой Отечественной войны, вплоть до 1950-х гг. клир Ростовской епархии оставался разнородным. Из 2 386 клириков упраздненной Донской епархии изъявили желание вернуться к обязанностям священно- и церковнослужителей только 58 человек (2,4 %): 46 священников, один диакон и 11 псаломщиков. Незначительное число священно - и церковнослужителей были представителями дореволюционного духовенства г. Ростова-на-Дону [1, л. 262, 263, 264]; 543 священника, 62 диакона и 167 псаломщиков были людьми либо "новыми" в этой профессии, либо мигрировавшими на Дон по различным причинам из разных областей Советского Союза. В период с 1943 по 1955 г. из учтенных в делопроизводстве уполномоченного 772 клириков умерло 66 священников, и были арестованы по разным причинам 16 человек [1].
Наполняемость духовенства "новыми людьми", зачастую не имеющими должного образования, и движимыми в подавляющем большинстве случаев корыстными интересами, обусловила как текучку кадров, так и низкий уровень нравственности. Многие священники отказывались служить в отдаленных приходах, предпочитая уйти "за штат". Выход "за штат", т. е. потеря места, в дореволюционный период осуществлялся в исключительных случаях, обусловленных состоянием здоровья (болезнь или старость) священно - или церковнослужителя. В клире Ростовской и Таганрогской епархии послевоенного времени понятие "выход за штат"
стало синонимом либо временного запрета священнослужения, связанного с проступком клирика, либо протеста священника относительно распоряжений епископа. В год клирик мог трижды "отправляться за штат" и вновь назначаться к другому приходу. О падении нравственности послевоенного духовенства свидетельствует тот факт, что на протяжении 12 лет были лишены сана и запрещены в свя-щеннослужении 36 священников Ростовской и Таганрогской епархии. Основной причиной лишения сана было двоеженство или внебрачное сожительство.
Особенно следует указать на разрушение института псаломщиков. Если в дореволюционный период обязательный штат состоял из священника и псаломщика, который вел церковное делопроизводство и сопровождал богослужение чтением и пением, то в послевоенный период происходит утрата понятия "псаломщик". Во-первых, исчезает "церковное делопроизводство", во-вторых, обязанности псаломщика разделяются между желающими исполнять обязанности чтецов и певцов. В-третьих, среди псаломщиков появляются женщины. С 1943 по 1955 гг. в Ростовской епархии были зарегистрированы 10 женщин-псаломщиц.
Особенно показательным относительно формирования клира Ростовской епархии было время управления ею митрополита Вениамина (Федченкова) (с 27 марта 1951 г. по 28 ноября 1955 г.). По всей видимости, высшее церковное начальство сочло, что маститый митрополит дореволюционного постав-ления сможет изменить непростую ситуацию в Ростовской епархии [16, с. 874]. Характерной особенностью его управления было нежелание митрополита учитывать исторически обусловленную специфику региона и изыскивать возможность хиротонии священнослужителей из местного населения. Как и другие епископы, он предпочел принимать в состав клира епархии мигрировавшее духовенство, надеявшееся либо на особую милость к ним митрополита, либо на материально благополучную жизнь, чем славился Дон в дореволюционный период. За четыре года пребывания на Дону митрополита Вениамина в Ростовскую епархию прибыли: из Львовской епархии 2 чел.; из Ленинградской - 2 чел.; из Ровенской области: 1950 г. - 1 чел., 1952 г. - 7 чел., 1953 г. - 2 чел., 1954 г. - 1 чел., в разные годы - 8 чел.; из Ставропольской епархии -
3 чел., из Минской - 11 чел., из Черновицкой области - 2 чел., из Ворошиловградской -3 чел., из Волынской - 3 чел., из Сталинградской - 3 чел., из Каменец-Подольской -
3 чел., из Кировоградской - 2 чел. (ныне здравствующая священническая династия Пневских), из Рижской епархии - 2 чел., из Сумской - 2 чел., из Кубанской - 3 чел. По одному человеку на призыв митрополита Вениамина откликнулись из Харьковской, Молодеченской, Орловской, Брянской, Житомирской, Тернопольской, Кишиневской, Киевской и Псковской областей [1]. Согласно делопроизводству Совета по делам Русской православной церкви, за 1950 - 1953 гг. митрополит Вениамин рукоположил 70 священников. В 1950 - 1952 гг. в Ростовскую епархию прибыло 30 священников, в 1953 г. -43 священника (29 из Западной Украины и Белоруссии) [17, с. 84].
Во время управления Ростовской епархией митрополита Вениамина увеличилась миграция духовенства. В 1951 г. в другие епархии "убыло" 9 чел., в 1958 г. - 8 чел., в 1953 г. -
4 чел., в 1954 г. - 10 чел., в 1955 г. - 11 чел., что составляет самый высокий показатель за рассматриваемый период [1].
Анализ процесса формирования клира Ростовской и Таганрогской (Новочеркасской) епархии в период с 1942 по 1955 гг. показал, что к моменту массового открытия храмов в Ростовской области во время оккупации, духовенство как сословие было уничтожено. Ситуация, обусловленная политикой оккупационных властей и изменением церковной политики советского государства, стала причиной формирования приходского духовенства как качественно новой социальной группы российского общества. Поскольку основу этой группы составлял разнородный контингент священнослужителей, чье возвращение к служению или принятие священного сана было связано в первую очередь со стратегией выживания, нравственное состояние большинства из них вызывало особую заботу церковной иерархии, которая не могла повлиять на ситуацию.
ЛИТЕРАТУРА
1. Государственный архив Ростовской области (далее - ГАРО). Ф. Р-4173. Оп. 5. Д. 4. 190 л.
2. Шадрина А. В. Храмы Донской и Новочеркасской епархии. Конец XIX века - 1920 г. Справочник. Ростов н/Д: Антей, 2014. 440 с.
3. Справочная книга Екатеринославской епархии за 1913 г. Екатеринослав, 1914. 480 с.
4. ГАРО. Ф. Р-4173. Оп. 5. Д. 2. Л. 1.
5. Табунщикова Л. В. Количественный анализ открытия православных храмов и молитвенных домов на оккупированной территории Ростовской области в годы Великой Отечественной войны // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2015. № 10 (60): В 3 ч. Ч. I. С. 172-174.
6. Шадрина А. В. Приходское духовенство Донской и Новочеркасской епархии второй половины XIX века. Ростов н/Д: Антей, 2014. 364 с.
7. ГАРО. Ф. Р-4173. Оп. 4.
8. Шадрина А.В. Результаты выявления имен репрессированного духовенства Донской и Новочеркасской епархии 20-40-х гг. XX в. // Князь Владимир. Цивилизационный выбор Руси. Материалы XIX Димитриевских образовательных чтений. (г. Ростов-на-Дону, 18 ноября 2014 г.). Ростов н/Д, 2014. С. 202-211.
9. Она же. Священнослужители Ростовской области военного и послевоенного времени. Статистические сведения // Актуальные проблемы социальной истории и социальной работы: Шестнадцатые всероссийские научные чтения, науч.-теор. конф. [Текст]: Тез. Докл. и сообщений (г. Новочеркасск, 21-22 мая 2015 г.). Новочеркасск: Лик, 2015. С. 47-49.
10. Кринко Е. Ф. Религиозная жизнь в тылу и на фронте в годы Великой Отечественной войны // Вестник Оренбургского государственного педагогического университета. Электронный научный журнал. 2015. № 1. С. 98-112.
11. Табунщикова Л. В. Церковная жизнь на тер -ритории Ростовской области в период немецкой оккупации в годы Великой Отечественной войны // Значение сражений 1941 - 1943 гг. на Юге России в победе в Великой Отечественной войне: материалы Всероссийской научной конференции (г. Ростов-на-Дону, 3 - 6 июня 2015 г.) / Отв. ред. акад. Г.Г. Матишов. Ростов н/Д.: Изд-во ЮНЦ РАН, 2015. С. 369-375.
12. Якунин В. Изменение государственно-церковных отношений в годы Великой Отечественной войны // Власть. 2002. № 12. С. 67-74.
13. Справка об изменениях административно-территориального деления края с XVIII века // Государственный архив Ростовской области. Путеводитель. Ростовское книжное издательство, 1961. С. 463-466.
14. Русская церковь и Великая Отечественная война. Сборник церковных документов. М., 1943. 100 с. С. 43, 44.
15. Галкин А.К. Указы и определения Московской Патриархии об архиереях с начала Великой Отечественной войны до Собора 1943 г. URL: http:// www.sedmitza.ru/text/413984.html (дата обращения: 20.07.2015).
16. Вениамин (Федченков), митр. Записки архиерея. М.: Правило веры, 2002. 1007 с.
17. Редькина О. Ю., Мордвинов С. В. Православное духовенство Нижней Волги и Дона в 1940 - 1953 гг. // Вестник Волгоградского государственного университета. Сер. 4, История. 2014. № 6 (30). С. 81-90.
REFERENCES
1. Gosudarstvennyy arkhiv Rostovskoy oblasti [State archive of the Rostov region]. F. R-4173. Op. 5. D. 4.
2. Shadrina A.V. Khramy Donskoy i Novocherkasskoy eparkhii. Konets 19 veka - 1920 g. Spravochnik [Temples of the don and Novocherkassk eparchy. The end of the XIX century - 1920 Guide]. Rostov-on-Don, Antey, 2014, 440 p.
3. Spravochnaya kniga Ekaterinoslavskoy eparkhii za 1913 g. [Reference book of Ekaterinoslav diocese in 1913]. Ekaterinoslav, 1914, 479 p.
4. Gosudarstvennyy arkhiv Rostovskoy oblasti [State archive of the Rostov region]. F. R-4173. Op. 5. D. 2. L. 1.
5. Tabunshchikova L.V. Voprosy teorii i praktiki, 2015, no. 10 (60): in 3 ch. Ch. I, pp. 172-174.
6. Shadrina A.V. Prikhodskoe dukhovenstvo Donskoy i Novocherkasskoy eparkhii vtoroy poloviny 19 veka [Parish clergy Don and Novocherkassk of the diocese of the second half of the 19th century]. Rostov-on-Don, Antey, 2014, 364 p.
7. Gosudarstvennyy arkhiv Rostovskoy oblasti [State archive of the Rostov region]. F. R-4173. Op. 4.
8. Shadrina A.V. Rezul'taty vyyavleniya imen repressirovannogo dukhovenstva Donskoy i Novocherkasskoy eparkhii 20-40-kh gg. 20 v. [The results of the identification of names of the repressed clergy of the Don and Novocherkassk eparchy of 20-40s of 20th century]. In: Knyaz' Vladimir. Tsivilizatsionnyy vybor Rusi. Materialy 19 Dimitrievskikh obrazovatel'nykh chteniy [the Prince of Vladimir. Civilizational choice of Russia. Proc. 19th Dimitry readings]. Rostov-on-Don, 2014, pp. 202-211.
9. Shadrina A.V. Svyashchennosluzhiteli Rostovskoy oblasti voennogo i poslevoennogo vremeni. Statisticheskie svedeniya [The Clergy of the Rostov region for military and post-war time. Statistical information]. In: Aktual'nye problemy sotsial'noy istorii i sotsial'noy raboty: Shestnadtsatye vserossiyskie nauchnye chteniya, nauch.-teor. konf. [Tekst]: tez. Dokl. I soobshcheniy, 21-22 maya 2015 g. [Actual problems of social history and social work: Proc. 16th All-Rus. Sci. Reading, Sci.-Theor. Conf., 21-22 May 2015]. Novocherkassk, Lik, 2015, pp. 47-49.
10. Krinko E.F. Vestnik Orenburgskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. Elektronnyy nauchnyy zhurnal, 2015, no. 1, pp. 98-112.
11. Tabunshchikova L.V. Tserkovnaya zhizn' na territorii Rostovskoy oblasti v period nemetskoy okkupatsii v gody Velikoy Otechestvennoy voyny
[Church life on the territory of the Rostov region in the period of German occupation in the years of the Great Patriotic War]. In: Znachenie srazheniy 1941-1943 gg. na Yuge Rossii v pobede v Velikoy Otechestvennoy voyne: materialy Vserossiyskoy nauchnoy konferentsii (Rostov-na-Donu, 3 - 6 iyunya 2015 g.) [The Value of the battles from 1941 to 1943 in Southern Russia in the victory in the great Patriotic war. Proc. All-Rus. Sci. Conf. (Rostov-on-Don, 3-6 June 2015)]. Ed. By G.G. Matishov. Rostov-on-Don, Publishing House SSC RAS, 2015, pp. 369-375.
12. Yakunin V. Vlast', 2002, no. 12, pp. 67-74.
13. Spravka ob izmeneniyakh administrativno-territorial'nogo deleniya kraya s XVIII veka [Help about changes of the administrative-territorial division of the region since the XVIII century]. In: Gosudarstvennyy arkhiv Rostovskoy oblasti.
Putevoditel' [the State archive of the Rostov region. Guide]. Rostov book Publ., 1961, pp. 463-466.
14. Russkaya tserkov' i Velikaya Otechestvennaya voyna. Sbornik tserkovnykh dokumentov [The Russian Church and the Great Patriotic war. A collection of Church documents]. Moscow, 1943, 100 p., pp. 43, 44.
15. Galkin A.K. Ukazy i opredeleniya Moskovskoy Patriarkhii ob arkhiereyakh s nachala Velikoy Otechestvennoy voyny do Sobora 1943 g. [Decrees and definitions of the Moscow Patriarchate about the bishops since the beginning of the great Patriotic war the Cathedral 1943], available at: http://www.sedmitza. ru/text/413984.html (accessed 20 July, 2015).
16. Veniamin (Fedchenkov), mitr. Zapiski arkhiereya [Notes Bishop]. Moscow, Pravilo very, 2002, 1007 p.
17. Red'kina O.Yu., Mordvinov S.V. Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta. Ser. 4, Istoriya, 2014, no. 6 (30), pp. 81-90.
Статья подготовлена в рамках базовой темы бюджетного финансирования ЮНЦ РАН № 00-15-12 "Изучение межкультурных взаимодействий населения Нижнего Дона с древнейших времен до Нового времени".
14 января 2016 г.
