CC BY
25Как справедливо отмечает Петренко Н.И. артельные общинные начала столь характерные для средневековой Руси, в условиях мест заключения трансформировались в такое специфическое явление, как тюремная община. Для государя, власти и общества было нормальным, приемлемым и понятным общинное объединение во главе с выборным старостой будь то в деревне, городе, тюрьме или другом месте11.
Не вызывает сомнений, что появление тюремной общины явилось не следствием каких-то специальных, целенаправленных усилий государства в области карательной политики. Она сложилась в пенитенциарной практике под воздействием понятий и настроений, господствующих в государстве и обществе. Сама практика реализации тюремного заключения выработала такую своеобразную, вполне самостоятельную форму
организации тюремной жизни и быта, представлявшую довольно широкие пределы самостоятельности заключенным, но и в то же время минимизировавшую вмешательство официальных структур в процесс исполнения тюремного заключения.
На начальном этапе становления российской пенитенциарии участие населения в реализации уголовных наказаний являлось органически присущим российской менталь-ности и осуществлялось по ряду направлений: непосредственное участие населения в этом процессе, как разновидность одной из повинностей; пожертвования на нужды карательных учреждений и раздача милостыни арестантам; воздействие на процесс наказания структур Православной Церкви; участие в процессе исполнения наказания самодеятельных, построенных на общинных началах, образований из числа арестантов.
A.P. Matveev. PARTICIPATION OF THE POPULATION IN THE ACTIVITY OF NATIONAL PENITENTIARY SYSTEM IN 16-17 CENTURIES.
The article analyzes the aims, forms and methods of participation of the Russian state in the activity of prisons and realization of the penitentiary policy in 16-17 centuries. The author refers to standard acts of this period and annalistic sources . The conclusion is that the active participation of the population in the implementation of the criminal penalties was the characteristic feature of the mentality of the Russian medieval society.
МАТВЕЕВ Андрей Павлович, родился в 1971 г., окончил Чувашский государственный педагогический институт им. И.Я. Яковлева (1994), Чувашский государственный университет им. И.Н. Ульянова (2001), кандидат юридических наук (2005), доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин Чебоксарского кооперативного института Российского университета кооперации. Автор 22 работ.
УДК 343.81
ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ И РЕАЛИЗАЦИИ ПЕНИТЕНЦИАРНОЙ ПОЛИТИКИ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ ХУШ века
Н.И. Петренко, А.Ю. Леванов
Правление Екатерины 11 ознаменовалось многими серьезными изменениями в государстве, в том числе и в сфере исполнения наказания. 24 декабря 1769 года Сенат издает указ «О порядке содержания колодников в острогах и доставлении им пропитания». Причиной появления данного документа стала недостаточная правовая урегулирован-ность процесса исполнения наказания в виде лишения свободы и порядка содержания под стражей подследственных. Формальным поводом был доклад Сенату генерал-проку-
11 См.: Петренко Н.И. Указ. соч. С. 64-65.
рора князя Вяземского о состоянии мест заключения после посещения им 19 декабря 1767 года Розыскной экспедиции. Итоги посещения оказались плачевными: «1. казармы ветхи и на них крыша так худа, что опасно дабы людей не подавило; 2. в некоторых казармах превеликая теснота...; 5. человек до трехсот колодников... которых уже дела совсем решены и осталось их отправить ... либо на поселение или в ссылку, но за неимением команды (конвоя. - Авт.) содержатся; 6. подаяние колодникам не выдается, а зачитывается в кормовую дачу...».
Далее отмечалось, что поставка продук-
тов питания осуществляется монопольно одним торговцем, что приводит к серьезным злоупотреблениям «за две копейки, вместо положенного весу в 2 / фунта хлебы продаются только в два фунта»1.
Для осуществления караульных функций в Розыскную экспедицию посменно на неделю наряжался караул в количестве 140 человек, но условий для отдыха стражи создано не было. Отмечалось также, что «находящиеся в остроге по разным делам колодники, несут крайний недостаток в пище, хотя же по силе указов 1722 сентября 13, апреля 16 и октября 17, да 1754 годов марта 30 и декабря 23 чисел и велено тем колодникам, которые сидят по государственным делам, давать кормовые деньги, а тех, которые содержатся по истцовым делам, кормить челобитчиком, но как содержащиеся в Разбойной Экспедиции по разбойным и татиным делам колодники получают кормовые деньги по 1 копейке, что в рассуждении нынешней дороговизны хлеба весьма мало, в оное ж число вменяют им подаяние в острог в милостыню, на основании 1722 года октября 17 дня указа...»2.
Сенат в довольно резкой форме указал московскому губернатору тайному советнику Юшкову о том, что он «никогда сам надлежащего надзирания над тою Розыскною экспедицию, яко подчиненным ему присутствием, не имел», что и привело к отмеченным недостаткам.
Для устранения недостатков губернатору было предписано: «по причине чрезмерной тесноты в колодничьих казармах Розыскной экспедиции, сделать ему губернатору такое учреждение, чтоб в казармах от Московского магистрата в остроге построенных, всегда по три человека колодников на каждую квадратную сажень находилось».
Для обеспечения соблюдения установленного норматива предусматривалось разгрузить тюремные помещения экспедиции от лиц, ожидающих отправки в ссылку. Коломенского воеводу Сенат обязал подготовить помещение для содержания 400 колодников и стражи при них. Создание такой транзитной этапной тюрьмы позволяло держать до начала весенней навигации лиц, подлежащих отправке в ссылку, вне мест заключения Розыскной экспедиции. Караульные функции в новом месте заключения возлагались через Военную коллегию на расквартированный в Коломне гарнизон.
1 ПСЗ I. СПб., 1830. Т. XVIII: 1767. № 1340.
2 ПСЗ I. СПб., 1830. Т. XVIII: 1767. № 1340.
Пункт третий указа Сената разрешал беспрепятственно допускать в острог торговцев продовольствием, «но только наблюдать, чтоб хлебы продавали указанного весу».
Четвертый пункт регламентировал дальнейший порядок обеспечения заключенных продовольствием. «Содержащимся в остроге... колодникам, по силе прежних указов, на прокормление выдавать из казны, так как и до ныне происходит, по одной копейке каждому на день, но только не зачитая сию выдачу из подаяния от доброхотных людей, которое им особливо делить, а при том наблюдать, чтоб каждому колоднику в руки не более трех копеек в день доходило; буде же ... из подаяния остаток денег случится, то снабдевать из оныя тех колодников нужною одеждою по усмотрению...».
Также указ разрешал колодников, содержащихся «по безгласным делам, кто из посторонних людей пожелает взять на некоторое время, для своих собственных работ: то оных на основании... 1722 году октября 17 дня указа, отпускать за пристойным караулом, с платежем им от взявших их в работу по 3 копейки на день... то время, сколько они в партикулярной работе пробудут, из казны кормовых денег им уже не произ-водить...»3.
Кроме того, императрицей был подготовлен проект тюремных преобразований в империи. В литературе этот документ датируется 1788 годом, но, по мнению М.Н. Гер-нета, как нам представляется вполне обоснованному, он появился несколькими годами ранее, ближе к началу 80-х годов. Вероятно, его разработку инициировали результаты посещения российских тюрем европейскими исследователями - Коксом в 1778 и Говардом в 1781 годах4.
Проект Положения о тюрьмах состоял из нескольких разделов: «О строении тюрем разного наименования для заключенных разных групп», «О содержании заключенных», «О тюремной администрации» и насчитывал сто статей.
Для исполнения наказания в виде лишения свободы в отношении уголовных преступников в губернских городах предусматривалось создание тюрем, состоящих из трех отдельных частей: подстражная тюрьма, приговорная тюрьма и тюрьма для содержания осужденных. Аналогичные, но меньшего
3 ПСЗ I. СПб., 1830. Т. XVIII: 1767. № 1340.
4 См.: Гернет М.Н. История царской тюрьмы. Т. 1. М., 1951. С. 80.
размера места заключения планировалось создать и в уездах.
Подстражная тюрьма должна была выполнять функции следственного изолятора. Приговорная тюрьма предназначалась для приговоренных к срочному тюремному заключению и приговоренных к ссылке. Тюрьма для осужденных включала в себя отделения для приговоренных к смерти, для приговоренных к вечному заключению и приговоренных к каторге. Везде предлагалось дифференцированное содержание заключенных по полу, по правовому статусу, виду наказания и т.д., причем с оборудованием для каждой категории даже специальных тюремных зданий.
Проект предписывал выбирать место для тюрьмы близ проточной воды и на «вольном воздухе». Довольно подробно в нем расписывались размеры помещений, печей, лежанок, окон. Основу внутреннего оборудования камер составляли неподвижные каменные столы и скамьи. Особое внимание уделялось оборудованию тюремных больниц с койками, тремя сменами белья, с больничными халатами, колпаками и колокольчиками для вызова врачебного персонала.
Режимные требования исключали нахождение у заключенных колюще-режущих предметов, у приговоренных к вечной каторге - бумаги и письменных принадлежностей, у приговоренных к каторжным работам -контактов с другими категориями арестантов. Проект не содержал упоминаний о приме -нении телесных наказаний. При осложнении оперативной обстановки и возникновении угрозы массовых беспорядков предусматривалось: «Внутри тюрьмы иметь набатный колокол для призывания на помощь в случае общего умысла и приготовления тюремных к побегу, или общего непослушания, ропота, скопа, заговора и возмущений»5.
Статья 79 требовала, чтобы арестантам «в горницы пища в определенное время приносима была, чтобы в студенное время, тюремные не претерпевали от стужи или в жару от духоты, чтобы по времени и состоянию пристойную одежду имели»6. Неимущие арестанты обеспечивались вещевым и пищевым довольствием администрацией с последующей отработкой их стоимости. Предусматривались различные нормы снабжения арестантов пищей в зависимости от принадлежности к тому или иному сословию.
5 См.: Гернет М.Н. История царской тюрьмы. Т. 1. М., 1951. С. 75.
6 См.: Там же. С. 73.
Все сотрудники тюремной администрации при поступлении на службы должны были принимать торжественную присягу в том, что с арестантами будут обращаться по закону, гуманно, но в то же время не допускать каких либо отступлений от установленных правил или злоупотреблений. Нарушение данной клятвы влекло за собой увольнение от должности. Содержались и другие гарантии соблюдения прав заключенных.
Прием арестантов в тюрьму должен был производиться лишь при наличии письменного постановления городничего или исправника. Администрация учреждения вела специальный учет таких предписаний о заключении под стражу. Ей вменялось в обязанность в срок не позднее трех суток информировать арестанта о причинах его задержания.
Проект также содержал примерные штаты уголовной тюрьмы и тюремной больницы в губернском городе. Места заключения в губернии возглавлялись «надзирателем тюрьмы». Это - предшественник губернских тюремных инспекторов, появившихся лишь спустя столетие. Во главе каждой губернской тюрьмы стоял «тюремщик», который обязан был еженедельно информировать «надзирателя тюрем» о положении дел в вверенном ему учреждении. Правда, это официальное наименование должности начальника тюрьмы, наверное, в силу его неблагозвучия не прижилось. Непосредственными помощниками начальника должны были стать три «отделенных тюремщика», курирующих под-стражную и приговорную тюрьмы и тюрьму для осужденных. В их подчинении находились по одному старшему сторожу и по два сменных младших сторожа.
Для ведения делопроизводства и финансового хозяйства предусматривались должности «кописта» и «книгодержателя». Хозяйственные обязанности возлагались на кашевара, двух его помощников, портомоя, четырех работниц и двух дровосеков.
Больницу возглавлял доктор, в подчинении которого находились смотритель, лекарь, подлекарь, лекарские ученики, сторожа, «сидельники» и «сидельницы» и другие категории работников.
Все сотрудники тюремной администрации при поступлении на службу должны были принимать торжественную присягу в том, что с арестантами будут обращаться по закону, гуманно, но в то же время не допускать каких-либо отступлений от установленных правил или злоупотреблений. Нарушение данной клятвы влекло за собой
увольнение от должности. Содержались и другие гарантии соблюдения прав заключенных.
Прием арестантов в тюрьму должен был производиться лишь при наличии письменного постановления городничего или исправника. Администрация учреждения вела специальный учет таких предписаний о заключении под стражу. Ей вменялось в обязанность в срок не позднее трех суток информировать арестанта о причинах его задержания.
Для своеобразной экспертной оценки Екатерина II поручила одному из губернских прокуроров сопоставить проект о тюрьмах с действительным положением в губернском тюремном замке. Вполне понятно, что было получено очень лестное заключение в пользу нужности и полезности проекта. Однако при несомненных достоинствах и прогрессивности намеченных преобразований воплотить их в жизнь не удалось. Причин этому несколько. Прежде всего, оторванность проекта от тогдашних тюремных реалий и в некоторой мере его популистский, идеализированно-лубочный характер. Действуя из самых благих побуждений, ориентируясь на идеи и взгляды великих французских гуманистов, прежде всего Вольтера, с которым Екатерина поддерживала личные дружеские отношения и состояла в переписке, она, стремясь сохранить имидж просвещенной императрицы, создала проект, который мало учитывал фактическое состояние мест заключения того времени, да и финансовые возможности страны. Сооружение необходимого количества отвечающих требованиям проекта мест заключения было не под силу бюджету любого государства.
Несомненно, в качестве фактора, не способствовавшего претворению в жизнь задуманного, следует назвать и французскую буржуазную революцию, так напугавшую императрицу, тем более, что в России еще свежи были в памяти воспоминания об ужасах пугачевского бунта.
Даже не будучи реализованным, проект этой реформы имел большое значение для всей уголовно-исполнительной политики. Достаточно сказать, что почти столетие спустя, когда опять остро встал вопрос о реформировании тюремной системы, к проекту обратились вновь. И некоторые его положения были претворены в жизнь. Появление проекта Положения о тюрьмах - это знаковое явление, ибо он является логичным продолжением предыдущей пенитенциарной политики государыни.
В это время утверждается ряд императорских и сенатских указов по пенитенциарной проблематике. 10 января 1763 года предпринимается попытка упорядочить деятельность одного из органов центрального управления пенитенциарной системой Сенатской экспедиции о колодниках. Согласно ее собственному указу предписывалось «... в экспедиции о колодниках иметь всегда: 1. Записку получаемым из всех мест ежемесячным ведомостям. 2. Настольный реестр нерешенным делам... 3. Настольный же реестр Коллегиям, Канцеляриям, Приказам и Кон-тором и Губерниям, Провинциям и городам и прочим местам, из которого бы можно было видеть, по которым местам посланы будуть о скорейшем решении о колодниках, о ком именно дела... 4. Входящую и выходящую книги... 5. Краткую настольную записку о содержащихся во всем государстве колодниках, с показанием одного только числа людей, о прибытии и убытии оных. 6. Список о приказных служителях с показанием вступления их, и из каких чинов в службе и в настоящих чинах. 7. ...Экспедиции секретарю... приказным служителям... дела ... разделить поровну, и за ...всем иметь ему по его должности смотрение ... ибо в противном сему случае ответствовать должен он сам к исполнению ...сию резолюцию объявить с подписками»7.
Этот документ стал своего рода инструкцией по организации работы и ведению делопроизводства в экспедиции. Потребность в нем объяснялась тем, что ни в указе о создании экспедиции о колодниках, ни в после -дующих нормативных актах организационные моменты деятельности экспедиции четко не были прописаны либо крайне схематично обозначались.
Экспедиция состояла из 11 человек: асессора, протоколиста, регистратора, двух канцеляристов, четырех копиистов и секретаря. Возглавлял ее действительный статский советник Аксаков. Жалованье асессора и канцелярских служащих приравнивалось к жалованью служащих коллегий, а у Аксакова составляло половину оклада армейского генерал-майора.
Вскоре было издано несколько указов экспедиции о колодниках инструктивного характера, направленных, прежде всего, на упорядочение делопроизводства и получение статистических данных с мест. Так, указ «О присылке в оную Экспедицию надлежащих
7 ПСЗ I. СПб., 1830. Т. XVI: № 11731.
ведомостей, по силе прежде состоявшихся по сему предмету указов» определял, что все функции по учету колодников и вся отчетность, которая ранее направлялась в Сенат и другие места по изданным ранее указам должна представляться только в экспедицию8. Указ Сената от 12 февраля 1763 года устанавливал периодичность представляемых в экспедицию сведений: «... в обретающихся в Москве присутственных мест подавать еже-недельныя, а из губерний и провинций и городов присылать месячные ... ведомости ... Экспедиции ... из оных ведомостей, сочиняя краткие ведомости, каждую неделю докладывать Сенату...»9.
Предпринимаются шаги, направленные на сокращение сроков содержания под стражей до суда. Императрица и Сенат под страхом наказания предписывают судебным органам, канцеляриям и конторам в минимальные сроки решать вопрос о наказании подсудимых и подследственных. 6 апреля 1763 года по этому вопросу был издан императорский указ «О строгом наблюдении Сенату за теми местами, в коих дела о колодниках долговременно производятся»10.
Несколько ранее 10 февраля 1763 года именной указ «О порядке производства уголовных дел по воровству, разбою и прито-нодержательству» прямо предписывал: «...1) Всех пойманных воров и разбойников в тюрьмах и острогах под караулом больше месяца не держать, и для того оных дела решить непременно, считая от дня приводу таковых в судебное место в месяц...»11 . На это указывал и последовавший 20 февраля 1765 года сенатский указ «О немедленном решении дел, по коим содержатся колодники», который обязывал с виновных «...во всех присутственных местах прокурорам по должности своей неослабно взыскивать...»12.
Происходят изменения и в правовом регулировании вопросов снабжения заключенных одеждой, обувью, пищей и т.д. Особенностью регулирования этой стороны пенитенциарной действительности было то, что нормативный документ принимался в отношении отдельной категории арестантов, а затем его действие автоматически распространялось на все категории лиц, содержащихся под стражей. Закон не конкретизиро-
8 ПСЗ I. СПб., 1830. Т.ХУк 1763. № 11731.
9 ПСЗ I. СПб., 1830. Т.ХУ!: 1763. № 11752.
10 ПСЗ I. СПб., 1830. Т.ХУ!: 1763. № 11787.
11 ПСЗ I. СПб., 1830. Т.ХУ!: 1763. № 11750.
12 ПСЗ I. СПб., 1830. Т.ХУМ: 1765. № 12578.
вал статус заключенного, употребляя обобщенный термин «колодник».
12 июля 1785 года последовал сенатский указ о снабжении одеждой и обувью, арестантов, отправляемых на поселение и в каторжную работу. Согласно ему, лица, не имевшие одежды и обуви, получали: «что необходимо нужном ... то есть, в летнее время кафтан, рубашку и обувь, а в осенние и зимние месяцы и по шубе бараньей, ... чтоб они до ...мест ... перепровождены были без изнурения»13.
При этапировании заключенных из сборных пунктов (Тверь, Калуга и другие города) не имеющие собственной одежды и обуви должны были снабжаться «холста на рубашку из подкладочного по 8 аршин, рукавиц двои, да вариг одни, упоковиц 3 пары, сукна сермяжного на кафтан и штаны по 14^ аршин, да на три года по шубе бараньей...». Финансирование этих расходов осуществлялось «из ассигнованных по Наместничест-вам на содержание и отправление колодников... денежной казны сумм». Указ обязывал судебные органы и наместнические правления в сопроводительных документах на колодников сообщать все необходимые данные о снабжении их одеждой и обувью. В случае смерти осужденного или лиц стражи их обмундирование «доставлять до места для снабжения других неимущих одежды колодников»14.
По рапорту генерал-аншефа графа Я.А. Брюса, главноуправляющего Московской губернии, Сенат 24 марта 1785 года издал указ «О назначении суммы на содержание в Московской губернии колодников и на отправление оных». Просьба Брюса о выделении для осужденных «на покупку платья, обуви и прокормления в пути, так и для пользования случающихся в тюрьмах больных на медикаменты и прочия к тому надобности, и для топления печей на дрова и на свечи по освещению казарм ассигновать в год сумму до 1000 рублей...»15.
В это время были приняты несколько указов, регулировавших финансирование лечения арестантов в «больных казармах» острогов. Был издан еще ряд указов, улучшающих условия содержания заключенных, в том числе по вопросам питания, отправления религиозных обрядов и т.д. Прекрасно понимая разницу между декларируемым и предписываемым указами и реальным положением, нам представляется, что важно наличие тенденции, ясно выраженного гума-
13 ПСЗ I. СПб., 1830. Т.ХУМ: 1765. № 12578.
14 ПСЗ I. СПб., 1830. Т.ХУМ: 1785. № 16225.
15 ПСЗ I. СПб., 1830. Т.ХХМ: 1785. № 16170.
нистического направления в карательной политике государства.
Внес свой посильный вклад в совершенствование системы исполнения наказаний и выдающийся российский поэт Г.Р. Державин. Назначенный губернатором Тамбовской губернии, вот как он описывал свои впечатления от посещения губернских тюрем: «... в ужас меня привело гибельное состояние сих несчастных (заключенных. - Авт.)... Более 150 человек бывает, как сказывают, нередко и по 200, повержены и заперты, без различия вины, пола и состояния, в смердящие и опустившиеся в землю без света, без печей, избы или, лучше сказать, скверные хлевы. Согревает их только одна теснота, а освещает между собой одно осязание. Из сей норы едва видны их полумертвые лица и высунутые головы, произносящие жалобный стон, сопровождаемый звуком оков и цепей»16.
За время своего губернаторства с 1786 по 1788 год он велел распределить заключенных по учреждениям в соответствии с законом по степени вины и тяжести наказания, некоторых отпустить, других содержать строже, всех разместить по разным камерам по тем же основаниям. Также по указаниям Державина была сооружена новая тюрьма с кухней и лазаретом и соответственно оборудована.
В контексте общей гуманизации исполнения наказания весьма симптоматичным видится и повышенное внимание к весьма специфичной категории преступников -психически нездоровым людям. Они направлялись либо в монастыри, либо в специальные учреждения. Указ Сената от 1 ноября 1762 года устанавливал, что «до устроения особенного дома» психически больных арестантов содержать «в имеющихся покоях при Новгородском Зеленецком монастыре и Московском Андреевском» и «для приема их, так и для содержания и присмотра за безумными определить из находящихся... при монастырях на пропитании из штаб- или обер-офицеров людей к тому способных, и с ними унтер-офицеров и солдат из инвалидов надлежащее число...»17.
Перемены в сущностной стороне исполнения наказания привели и к частичным изменениям в управленческих структурах этого процесса. Еще в 1763 году указом Екатерины II были утверждены новые штаты всем
16 Андреев В.Н. Содержание под стражей в Российской империи // Бюллетень Министерства юстиции РФ. 1999. № 11. С.86.
17 ПСЗ I. СПб., 1830. Т. ХVI: 1762. № 11699.
присутственным местам, согласно которому функции Экспедиции перешли ко второму департаменту Сената, а о судьбе самой экспедиции указ умалчивал. Для приведения в соответствие со штатным расписанием 29 сентября 1768 года императрица утвердила доклад Сената «Об уничтожении находящейся при Сенате Экспедиции о колодниках; о передаче дел ея во 2 Сената Департамент и о прибавке в этот Департамент одного секретаря с принадлежащим числом нижних служителей»18. На наш взгляд, это было сделано, во-первых, для повышения авторитета и влияния органа, ведавшего колодниками, перепоручив это дело непосредственно Сенату, ибо Экспедиция была не самостоятельна в своих действиях, учитывая ее статус как вспомогательного органа при Сенате. Выполняя чисто технические функции, она не имела необходимых для нормальной работы исполнительно-распорядительных полномочий.
Через 10 лет Сенат указом от 10 марта 1778 года передает полномочия по сбору и обобщению всех сведений о колодниках со второго департамента в первый: «...при-сылаемыя... о содержащихся колодниках ведомости, собирая в 1 Сената Департамент, иметь как для надлежащего по оным о наличных колодниках сведения, так и могущий быть в них впредь надобности»19.
Отличительной чертой пенитенциарной политики второй половины XVIII века стала правовая урегулированность религиозной составляющей в уголовном наказании. Сенат указом от 11 февраля 1777 года «Об исповедании колодников во время постов и об увещевании их к чистосердечному признанию в преступлениях» рекомендовал священникам «содержащимся по делам колодников в посты исповедывать, чиня им при этом довольное увещевание, чтоб они в своих преступлениях раскаялись и перед судом сами добровольное признание сделали».
Свою деятельность духовные лица должны были согласовывать с администрацией учреждения, которая устанавливала время работы священников и сроки для отправления духовных треб. Указ гласил: «...и по назначении от них (администрации. - Авт.) времени, велеть тем священникам, назнача ... колодникам пост, входить к ним за три дня до исповеди, и отправлять там для них вечерни, утренни и часы с благоговением, чтоб
18 ПСЗ I. СПб., 1830. Т. Х VIII: 1768. № 13170.
19 ПСЗ I. СПб., 1830. Т. ХХ: 1778. № 14718.
20 ПСЗ I. СПб., 1830. Т. ХХ: 1777. № 14579.
через то они в лучшее умиление и сердечное сокрушение прийти могли»20.
Карательная практика того времени предпринимает попытку возвратиться к еще петровской идее создания смирительных и работных домов. На первых порах, как свидетельствуют архивные источники, планировалось значительно расширить круг лиц, направляемых в смирительные дома, включая и совершивших тяжкие преступления, с соответствующими различиями в режиме содержания. Однако эта идея не нашла поддержки и не была претворена в жизнь.
Порядок и условия содержания в работных и смирительных домах регламентировался статьями 390 и 391 «Учреждений для управления губерниями» 1775 года. Необходимость такого рода заведений обосновывалась Екатериной II в указе московскому полицмейстеру «Об учреждении по ведомствам тамошней Полиции особой больницы, богодельни и обер-работных домов», изданному за три месяца до утверждения «Учреждений для управления губерниями». Императрица обращает внимание полицмейстера на то, что в «городе множество молодых лет ленивцев, привыкших лучше праздно шататься, прося бесстыдную милостыню, нежели получать пропитание работою: то для таковых дабы прекратить им средства к развратной праздности учредить работный дом»21 . Для пресечения таких безобразий предписывалось открыть в Москве работный дом и передать его в ведение полиции. Первый работный дом для мужчин был открыт в «стоящем за Сухаревой башней прежде бывшем карантинном доме», а женский - в бывшем Андреевском монастыре на берегу Москвы-реки, близ Воробьевых гор.
Мужчин предписывалось использовать «для пиления дикого камня на казенные и партикулярные строения за надлежащую плату, также и в другие работы по разсмот-рению нашему», а женщинам «определить ... прядильную работу, брав потребный материал из Адмиралтейской конторы, также и другие работы тому подобные...». И тем и другим полагалось пищевое довольствие из расчета 3 копейки в сутки на человека. Караульные функции возлагались на «пристойную команду» Московского гарнизона. Малолетних детей лиц, водворенных в работные дома для «воспитания и надлежащего призрения, отсылать в строящийся здесь воспитательный дом».
21 ПСЗ I. СПб., 1830. Т. ХХ: 1775. № 14357.
Определялись и источники финансирования на содержание работных домов и заключенных в них. Для этой цели разрешалось использовать «вступающие в Полицию, сборы с клеймения хомутов, штрафные и приводные деньги...»22 .
Более подробно деятельность работных домов регулировала статья 390 «Учреждений для управления губерниями». Эти дома предназначались для содержания лиц обоего пола, «дабы работою доставить прокормление не имущим». Статья определяла, что «понеже в работных домах всякий кормится своей работой, то и принимают в оные убогих обоего пола людей, кои работать могут, и сами добровольно туда приходят (и кои не привязаны к иной работе), в оных домах дают им работу, а по мере работы пищу, покров, одежду или деньги, или же в работные домы принимают пристанища не имеющих, кои присланы будут на время, или навсегда из какого ни есть места на то власть имеющего в той губернии.
Живущих в работных домах людей мужского пола содержать особенно от женского пола, и в сих установлениях, как и во всех протчих, сохраняют правила добронравия, отдаляют всякое злоупотребление и соблазны, превращающие доброе установление во зловредное. Определяют к сим домам пристойных надзирателей, людей добро -совестных и порядочных и прочих необходимых людей для присмотра, избегая везде излишества»23.
Статья 391 «Учреждений для управления губерниями» вводила еще один вид наказания - содержание в смирительном доме. Данные учреждения относились к ведению приказов общественного призрения, которым предписывалось оборудовать их должным образом, «ибо добро учрежденный смирительный дом ограждает общество от многих продерзостей добронравие повреждающих, и, следовательно, бывает нужен для общего благополучия и спокойствия семей»24.
Работные дома также находились в ведении приказов общественного призрения. Согласно статье 380 «Учреждений для управления губерниями» одной из функций приказов являлось «установление и надзирание работных домов для обоего пола». Подведомственность работных домов, которые начинают именоваться рабочими, приказам обще-
22 ПСЗ I. СПб., 1830. Т. ХХк 1781. № 14357.
23 См.: Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. 5. С. 266.
24 См.: Там же.
ственного призрения подтвердил и императорский указ от 17 августа 1782 года, данный управляющему Санкт-Петербургской губернией генерал-майору Потапову «О бытии рабочему дому под владением приказа Общественного Призрения»25. Последовало также несколько указов, регламентировавших порядок назначения наказания в виде содержания в рабочем доме.
Статья 391 «Учреждений для управления губерниями» устанавливала и перечень требований к оборудованию смирительного дома, которому надлежало быть «довольно пространну, построену на вольном воздухе, кругом крепку со стеною, или таким забором, чтобы утечки из оного дома отнюдь никто учинить не мог... внутри ... иметь все нужныя... строения и бани»26.
Возглавлять учреждение должен был «пристойный и исправный надзиратель», а персонал предписывалось комплектовать «из отставных солдат добропорядочного состояния и исправных людей». На них возлагалась обязанность при контроле со стороны приказов общественного призрения, сохранения в учреждениях «правил добронравия и благочиния», недопущения «злоупотреблений и соблазнов, превращающих доброе и полезное заведение во зловредное».
Режим содержания в смирительном доме был практически аналогичен тюремному. «В смирительном доме всего более смотреть над-лежить, чтобы сосланные, кроме нужного человеку времени для сна и пищи, отнюдь праздны не были, но обращались в беспрерывной работе внутри дома, а оттуда ни под каким видом отнюдь выпускаемы не были, ленивых же принуждать к работе, а роптивых и непослушных дозволяется надзирателю наказывать прутьями, но не более трех ударов за один проступок, или сажать на хлеб и воду на три дня, или в темную тюрьму того дома на неделю. Сосланным в смирительный дом производить нужную для жизни пищу без излишеств, а одежду самую простую...»27 .
Предписывалось вести учет поступающих заключенных, обеспечить их разделение по полу и оказывать необходимую медицинскую помощь. Кроме того, как в смирительные, так и в рабочие дома предписывалось также бесплатно выдавать лекарства из аптек приказа общественного призрения.
За законностью и порядком в смири-
25 ПСЗ I. СПб., 1830. Т.ХХк 1782. № 15492.
26 См.: Там же. С.267.
27 См.: ПСЗ I. СПб., 1830. Т. ХХ!: 1781. № 15392.
тельном доме надзирал прокурор, которому вменялось в обязанность посещать дом не менее одного раза в неделю. Данные учреждения так же, как и рабочие дома, подвергались, как представляется, не совсем обоснованно, суровой критике М.Н. Гернетом. В XVIII веке, когда, помещик мог сослать своего крестьянина в Сибирь и даже на каторгу, вряд ли помещение в смирительный дом выглядело таким уж страшным и суровым наказанием, тем более, что такое помещение было обусловлено необходимостью частным лицам письменно мотивировать применение данной меры воздействия. И дисциплинарные меры наказания непокорных в этих учреждениях - три удара розгами за проступок - следует признать, скорее, символическими. Да и порядок помещения в смирительный дом, когда на частное лицо как инициатора заключения возлагались материальные издержки по содержанию заключенного, что было довольно накладно, едва ли способ -ствовал помещичьему или чьему бы то ни было произволу.
Смирительные дома так же, как и рабочие дома, находились в ведении приказов общественного призрения, которые согласно статье 378 «Учреждений для управления губерниями» и создавались в каждой губернии. Общее руководство приказом статья 379 возлагала на губернатора. Кроме него в работе приказа принимали участие «два заседателя верхнего земского суда, два заседателя верхней расправы ... буде случится надобность для сведения потребного, или местного призвать для заседания в приказе... уездного которого дворянского предводителя, или городского главу для общего уважения дел»28.
«Учреждения для управления губерниями» не только продекларировали создание смирительных и рабочих домов, но и четко определили финансовое обеспечение этого процесса. Статья 382 обязывала выделить единовременно каждому приказу общественного призрения на эти нужды по 15 тыс. рублей из доходов их губерний. При этом строго указывалось «с сими деньгами поступать так, чтоб они действительно были обращены в пользу тех установлений, и отнюдь утрачены не были понапрасну, и не были обращены на другие употребления, или бы пропадали злоупотреблениями, или ухищрениями от части, или вовсе»29.
Деятельность смирительных и рабочих
28 Российское законодательство Х-ХХ вв. Т.5. С.259.
29 Там же. С.260.
домов в последующие годы показала эффективность и действенность этих учреждений. Они длительное время занимали важное место в охране правопорядка и оказании социальной помощи нуждающимся.
Происходят определенные изменения и в регламентации надзора за деятельностью мест заключения и порядком содержания под стражею. Уже цитированные «Учреждения для управления губерниями» в статьях 405 и 408 определяли обязанности губернского прокурора и прокуроров при верхнем земском суде, губернском магистре и верхней расправе как «попечение о прокормлении под стражею содержащихся, и чтоб дела сих людей скорее решение получили и они бы скорее отправлены или выпущены были и для того ... прокурор должен ходить чаще по тюрьмам, по крайней мере, единажды в неделю, а именно по пятницам после обеда, дабы посмотреть состояние в тюрьме содержащихся, и доходит ли до них все то, что им определено, и содержат ли их сходственно, во всем их состоянию и человеколюбию»30.
Как следует из текста статей, здесь имеется определенное дублирование некоторых надзорных функций прокурорами различных уровней. Текстуально статьи 405 и 408 в части обязанности прокуроров идентичны. Естественно, это не случайно. Логично предположить, что каждый прокурор надзирал за содержанием «своих», подведомственных только его надзору категорий заключенных.
Подписанная Екатериной 11 21 апреля
1785 года «Грамота на права и выгоды городам Российской империи» в очередной раз коснулась вопросов исполнения наказания. Она установила для всех жителей городов, исключая дворян, именитых граждан и иностранных купцов, налог на содержание и обустройство тюрем и острогов. Этот документ также дополнил перечень оснований помещения в смирительный дом. Согласно статье 110, если «...подмастерье или ученик ... оскорбит мастера запрещенным обхождением с его женою или дочерью... , то ... наказать полугодичным содержанием в смирительном доме. После же смирительного дома ни единой управной мастер да не примет его»31 .
Достойными уважения следует признать постоянное внимание и заботу государыни о пенитенциарных проблемах. Помимо вышеозначенного, лучшим свидетельством является тот факт, что едва ли не половина зданий, занимаемых в настоящее время следственными изоляторами и тюрьмами, построены еще по велению блистательной императрицы.
Но, к сожалению, идеи Екатерины в сфере пенитенциарной политики опередили свое время. Они не согласовывались с общественно-политическими, социальными и экономическими реалиями. В определенной мере они были преждевременными для тогдашнего российского общества, что нередко порождало популизм и декларативность при их реализации, но реформаторский импульс, приданный пенитенциарной системе, оказал положительное воздействие на ее функционирование в последующем.
N.I. Petrenko, A.Y. Levanov. PECULIARITIES OF THE FORMATION AND REALIZATION OF THE PENITENTIARY POLICY IN THE RUSSIAN EMPIRE IN THE SECOND HALF OF THE 18th CENTURY.
The article reveals the peculiarities of the formation and realization of the penitentiary policy during the reign of Ekaterina 11. Strongly expressed penitentiary and correctional tendency of the penitentiary policy demanded a new type of jails — restraining and workers' houses. Organized on the principles of education through work, they performed utility tasks along with correctional and preventative functions. However social and political as well as economic conditions didn't allow the implementation of the potential of the changes outlined by the empress in the penitentiary sphere completely.
ПЕТРЕНКО Николай Иванович, родился в 1958 г., окончил Рязанскую высшую школу МВД СССР (1985), Академию МВД России (1994), доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой государственно-правовых дисциплин Чебоксарского кооперативного института Российского университета кооперации. Автор 120 работ.
ЛЕВАНОВ Александр Юрьевич, родился в 1975 г., окончил Московский университет потребительской кооперации (1996), ассистент кафедры теории и истории государства и права Чебоксарского кооперативного института Российского университета кооперации.
30 См.: Российское законодательство X-XX вв. Т. 5. С. 281, 288.
31 Там же. С.117.
