CC BY
117
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 33 (324). Философия. Социология. Культурология. Вып. 30. С. 51-56.
Д. С. Корниенко
ОСОБЕННОСТИ ЭТНИЧЕСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ КОМИ-ПЕРМЯКОВ И РУССКИХ В СВЯЗИ С МЕСТОМ ПРОЖИВАНИЯ
Материал подготовлен в рамках Проекта № 023-Ф Программы стратегического развития ПГПУ.
Рассматривается проблема этнической идентичности студентов, русских и коми-пермяков, в связи с местом проживания. Этническая идентичность рассматривается как компонент этнического самосознания. Выборку исследования составили 326 человек. Сравнение групп с учетом места проживания показывает значимые различия по показателям ‘позитивная этническая идентичность’ и ‘национальный фанатизм’. Факторы ‘этнос’ и ‘место проживания’ взаимодействуют по переменной ‘позитивная этническая идентичность’.
Ключевые слова: этническая идентичность, самосознание, место проживания, русские, коми-пермяки.
Понятие ‘этническая идентичность’ активно используется в этнопсихологических исследованиях с 90-х годов. Как отмечают исследователи [1; 3; 14], в междисциплинарном ракурсе этническое самосознание тождественно этнической идентичности, несмотря на то, что в этнопсихологии каждое из этих понятий имеет специфические значения.
Т. Г. Стефаненко Т.Г. [15] рассматривает этническую идентичность как результат когнитивно-эмоционального процесса осознания самого себя представителем определенного этноса. Одной стороной этого осознания является отождествление со «своим» этносом, другой стороной - обособление от других этносов. Поэтому этническая идентичность может изучаться, во-первых, как концентрированная форма и главная характеристика этнического самосознания, а во-вторых, как его «изнанка» - этническое бессознательное Г. У. Солдатовой [14].
Исследования этнического самосознания показывают наличие противоречивых тенденции: с одной стороны, социальные глобализационные процессы усиливают интеграцию и унификацию культуры, что приводит к «забвению» этнической специфики и уникальности, но в то же время и к росту отрицательных тенденций национального самосознания (Л. М. Дробижева, Н. М. Лебедева, Г. У. Солдатова, Т. Г. Стефаненко,
В. А. Тишков и др.). Это свидетельствует о кризисе этнической идентичности, что может приводить к формированию маргинальной личности, росту межэтнической напряженности, формированию национальной обосо-
бленности, повышению уровня этнической интолерантности.
Этническая идентичность относится к одной из базовых составляющих самосознания в целом и является наиболее древней и устойчивой формой самоопределения. Истоки этнической идентичности находятся в прошлом, тогда как другие формы идентичности связаны с общесоциальными, политическими, государственными, личностными факторами.
Исследованием содержания, рассмотрением функций, определением структурных компонентов этнической идентичности занимались, например: И. Ю. Кадацких, М. А. Козлова, Г. У. Солдатова, А. А. Сусоколов,
В. Ю. Хотинец, Т. Г. Стефаненко и др. Проведенные исследования позволили выявить факторы, связанные с формированием этнической идентичности, а также особенности и классификацию этнической идентичности.
Составляющие этнической идентичности: когнитивный, аффективный и поведенческий компоненты [6; 15] - интегрируют в себе знания и представления о собственной этнической группе, чувства, связанные с переживанием принадлежности к этносу, и установки, проявляющиеся в отношениях и действиях по отношению к своему и другим этносам. Этническая идентичность является динамическим образованием и в силу этого может подвергаться трансформациям, причинами которых могут быть как внешние, так и внутренние факторы. Наиболее благоприятной формой этнической идентичности для человека и общества является позитивная этниче-
ская идентичность. Позитивная этническая идентичность - это личностное образование, включающее в себя позитивный «мы-образ», который сочетается с положительной оценкой других этнических групп и их культур. Позитивная этническая идентичность содержит в себе положительные этнические атти-тюды на взаимодействие с другими этническими группами; является основой толерантного поведения личности в межэтнических контактах (например, [7]).
Пермский край - регион, в котором традиционно проживают русские и коми-пермяки. С 2005 года Коми-Пермяцкий округ является частью более общей территории, и это не могло не отразиться на этнопсихологических особенностях как коми-пермяков, так и русских, проживающих в нем. В целом, в Пермском крае имеется положительный опыт взаимодействия представителей разных этносов, в частности коми-пермяцкого и русского, однако наблюдаются неоднозначные процессы трансформации этнического самосознания обоих этносов. Можно отметить как положительные тенденции, связанные с усилением межэтнической толерантности, так и отрицательные, которые проявляются в отстранении этих этносов друг от друга. Серьезным изменением можно рассматривать большую значимость гражданской, чем этнической идентичности у коми-пермяков, что отмечается в работе Ю. П. Шабаева [16]. На социальнопсихологическом уровне с коми-пермяками происходит процесс, связанный со стремлением принадлежать к более широкой группе, в которую уже входит «привлекательный» этнос. Данный эффект не является новым для социальной психологии и обусловлен прежде всего оценкой статуса другой группы (например, [12]), в данном случае принадлежность к группе жители РФ более статусна, чем своя этническая группа. Перенос ядра этнического самосознания из сферы этничности в сферу гражданства у населения Коми-Пермяцкого автономного округа явился основанием и для поддержки объединения КПАО и Пермской области. Как отмечает Ю. П. Шабаев, у коми-пермяков наблюдается размывание этнической идентичности, или «этническая эрозия» [16], причиной которой может быть, например, фактор социального сравнения [11]. В силу сравнения своей группы с другой более привлекательной этнической группой возникает желание принадлежать к этой группе и/
или отказаться от своей. Данная тенденция проявляется у коми-пермяков, когда необходимо указать свою этническую принадлежность или родной язык [16].
Одной из социальных проблем Коми-Пермяцкого округа является миграция населения, причем молодежи. Это ставит новую психологическую проблему: что происходит с этнической идентичностью этих людей, как они входят в общество, с какой этнической группой будут себя идентифицировать.
В связи с этим цель исследования заключается в выявлении различий в характеристиках этнической идентичности у представителей разных этносов (коми-пермяки и русские) в связи с местом проживания. Предполагается, что в силу социальных, политических и психологических причин позитивные аспекты этнической идентичности будут менее выражены у коми-пермяков. Также возможно предполагать взаимодействие факторов этноса и места проживания.
Организация и методы исследования
Участники исследования. Студенты 1-3 курсов гуманитарных, технических и педагогических специальностей Пермского государственного гуманитарно-педагогического университета и филиала Удмуртского государственного университета, Кудымкарского педагогического колледжа, Коми-пермяцкого сельскохозяйственного техникума, Коми-пермяцкого лесотехнического техникума, всего 326 человек. На момент проведения исследования участники являлись жителями г. Пермь - 141 чел. (из них русские - 85, коми-пермяки - 58) или г. Кудымкар - 183 чел. (из них русские - 98, коми-пермяки - 87). Этническая принадлежность устанавливалась по самоопределению.
Методики. Для измерения этнической идентичности был использован Вопросник этнической идентичности. Вопросник включает 30 пунктов, которые составляют 6 шкал, соответствующих разным типам этнической идентичности: позитивная этническая идентичность, этническая индифферентность, эт-нонигилизм, этноэгоизм, этноизоляционизм и национальный фанатизм.
Дизайн исследования. Факторный план 2х2, в качестве независимых переменных рассматривались этнос (русские, коми-пермяки) и место проживания (г. Пермь, г. Кудымкар), а в качестве зависимых переменных показатели методики этнической идентичности.
Методы статистического анализа. Для установления различий между группами использовался сравнительный анализ по ^критерию Стьюдента, для выявления взаимодействия факторов этнос и место проживания - двухфакторный дисперсионный анализ ANOVA (межгрупповой план, регрессионный подход). Анализ данных осуществлялся в программе Statistica 6.0.
Результаты и их обсуждение При сравнении выборок коми-пермяков и русских студентов по показателям этнической идентичности было обнаружено значимое различие ^=-2,71; р<0,01) по показателю ‘этноэгоизм’ (табл. 1). Это позволяет утверждать, что у русских студентов более выражено стремление к позитивной этнической идентичности, предпочтение собственной этнической группы и стремление воспринимать межэтнические отношения через дихотомию «мой народ - чужой народ».
Сравнение средних значений показателей этнической идентичности у коми-пермяков и русских, проживающих в Кудымкаре, пока-
зывает те же факты, что и на общей выборке - значимое различие ^=-2,11; р<0,01) по показателю ‘этноэгоизм’ (табл. 1). Это позволяет рассматривать более высокие значения этноэгоизма как присущие русскому этносу независимо от места проживания.
Анализ различий в средних значениях методики ‘этническая идентичность’ у коми-пермяков и русских студентов, проживающих в Перми, также показал только одно значимое различие ^=-2,61; р<0,01) по показателю ‘позитивная этническая идентичность’ (табл. 1). У русских студентов этот показатель более выражен, чем у коми-пермяков. Данный факт говорит о том, что русские студенты являются более толерантными и готовыми к межэтническим контактам, однако они предпочитают собственные этнокультурные ценности и свою этническую группу.
Вне зависимости от этноса обнаружены следующие различия у студентов, проживающих в г. Кудымкаре и г. Перми, по показателям этнической идентичности (табл. 2): у жителей Перми выше показатель ‘позитивная
Таблица 1
Средние значения и значимые различия в показателях этнической идентичности у жителей Кудымкара и Перми коми-пермяков и русских
Показатели Вся выборка (N=326) Жители Кудымкара (N=183) Жители Перми (N=141)
Коми-пермяки Русские Коми-пермяки Русские Коми-пермяки Русские
Этнонигилизм 10,46 10,22 10,10 10,29 11,00 10,14
Этническая индифферентность 17,62 17,99 17,33 17,69 18,05 18,34
Позитивная этническая идентичность 22,69 23,02 22,61 22,00 22,83 24,20
Этноэгоизм 12,69 13,86 12,79 13,96 12,55 13,74
Этноизоляционизм 12,70 12,67 12,55 13,04 12,93 12,25
Национальный фанатизм 15,81 15,40 16,56 16,69 14,69 13,92
Таблица 2
Средние значения и значимые различия в показателях этнической идентичности у студентов, проживающих в г. Перми и г. Кудымкаре
Показатели Вся выборка (N=326) Коми-пермяки (N=143) Русские (N=181)
Кудымкар Пермь Кудымкар Пермь Кудымкар Пермь
Этнонигилизм 10,20 10,49 10,10 11,00 10,29 10,14
Этническая индифферентность 17,52 18,22 17,33 18,05 17,69 18,34
Позитивная этническая идентичность 22,29 23,64 22,61 22,83 22,00 24,20
Этноэгоизм 13,42 13,26 12,79 12,55 13,97 13,74
Этноизоляционизм 12,81 12,52 12,55 12,93 13,04 12,25
Национальный фанатизм 16,63 14,23 16,56 14,69 16,69 13,92
этническая идентичность’ (1=-3,41; р<0,01) и ниже показатель ‘национальный фанатизм’ (1=5,27; р<0,01). Это позволяет утверждать, что жители Перми вне зависимости от этноса склонны к большему принятию другого этноса, но при предпочтении собственной этнической группы. Жителям Кудымкара в большей степени характерно стремление к утверждению собственных этнических интересов даже в ущерб другим группам.
Сравнение групп коми-пермяков, проживающих в Перми и Кудымкаре, показало значимое различие (1=2,94; р<0,01) по показателю ‘национальный фанатизм’, который больше в выборке жителей Кудымкара (табл. 2). Это позволяет утверждать, что данная группа склонна к усилению собственной этнической идентичности различными средствами и стремлению к удовлетворению собственных этнических интересов.
Различия в группе русских студентов, проживающих в Перми и Кудымкаре, проявились по показателям ‘позитивная этническая идентичность’ (1=-4,12; р<0,01) и ‘национальный фанатизм’ (1=4,31; р<0,01) (табл. 2). Для русских, проживающих в Перми, в большей степени характерно принятие как собственного этноса, так и других этносов, но при выраженном предпочтении собственных этнокультурных ценностей. У русских, проживающих в Кудымкаре, в большей степени выражено стремление к подчеркиванию собственной этнической группы и следованию собственным этническим интересам.
Как видно из полученных данных, отличия между группами проявляются по пока-
зателям этноэгоизма, позитивном этническом идентичности и национального фанатизма, при этом отличия есть как при сравнении групп по этносу, так и по месту проживания.
Учитывая тот факт, что наша выборка состоит из студентов, можно предполагать, что переезд в город может менять характеристики этнической идентичности, поэтому был проведен многофакторный дисперсионный анализ (ANOVA) для установления взаимодействия факторов ‘этнос’ и ‘место проживания’. Результаты представлены на рис. 1 и табл. 3.
Взаимодействие факторов ‘этнос’ и ‘место проживания’ обнаружилось только по показателю ‘позитивная этническая идентичность’ (F(1, 324)=6,18, p=0,01). Post hoc сравнения позволили утверждать, что русские студенты, живущие в Перми, обладают наиболее высокими показателями ‘позитивной этнической идентичности’ (p<0,01), как по сравнению с русскими и коми-пермяками, живущими в Кудымкаре, так и с коми-пермяками, живущими в Перми.
Таблица 3
Влияние факторов ‘место проживания’ и ‘этнос’ на ‘позитивную этническую идентичность’ (средние и стандартные отклонения) (многофакторный дисперсионный ANOVA,
межг рупповой дизайн)
Место про- N Этнос
живания Коми-пермяки Русские
Пермь 141 22,61 (3,14) 22,00 (3,05)
Кудымкар 183 22,82 (3,66) 24,2 (4,02)
Примечания. (F(1, 324)=6,18, p=0,01);
Рис. 1. График средних значений для показателя ‘позитивная этническая идентичность’ у коми-пермяков и русских студентов, проживающих в Перми и Кудымкаре
Оценка позитивной идентичности у коми-пермяков значимо не отличается в связи с местом проживания. Таким образом, при изменении места жительства с Кудымкара на Пермь у русских возрастает позитивная оценка этнической идентичности, а у коми-пермяков остается относительно постоянной, но значимо ниже чем у русских, независимо от места проживания.
Выводы
Подводя итог межгрупповому и внутригрупповому сравнению, можно утверждать следующее.
Вне зависимости от места проживания показатели ‘этноэгоизм’ и ‘позитивная оценка’ собственной этнической идентичности в большей степени выражены у русских.
Различие между коми-пермяками и русскими студентами в Перми проявляется в более высоком уровне ‘позитивной этнической идентичности’ у русских.
Сравнение групп студентов с учетом места проживания показывает значимые различия по другим показателям: ‘позитивная этническая идентичность’ выше у русских в Перми, ‘национальный фанатизм’ выше у русских в Кудымкаре. В условиях районного центра (Кудымкар) с преобладанием коми-пермяков у русских обостряются национальные чувства и активизируется конструкт этнического самосознания ‘мой народ’, что может приводить к напряженности и раздражению в общении с представителями других этнических групп.
Коми-пермяки, проживающие в Перми и Кудымкаре, отличаются только по уровню ‘национального фанатизма’. Таким образом, независимо от этнической принадлежности, жители Кудымкара (коми-пермяки и русские) склонны к признанию приоритета собственного этноса над другими и к радикальным суждениям в отношении другого этноса.
Факторы ‘этнос’ и ‘место проживания’ взаимодействуют по переменной ‘позитивная этническая идентичность’. При этом для русских, проживающих в Перми, отмечается усиление позитивной этноидентичности, тогда как для коми-пермяков смена места жительства не окажется значимой для этнической идентичности. На наш взгляд, можно говорить о том, что у коми-пермяков наблюдается «консервация» этнической идентичности, характеристики которой остаются относительно постоянными вне зависимости
от места проживания. Полученные факты позволяют прийти к выводу о том, что условия полиэтничной среды, которые складываются в большом городе (Пермь), приводят к усилению позитивной этнической идентичности у русских студентов и, следовательно, к более толерантному отношению к другим этносам, готовности к межэтническому взаимодействию, и в целом к более нормативной этнической идентичности, без склонности к этнофанатизму или этнонигилизму.
Список литературы
1. Арутюнян, Ю. В. Этносоциология : учеб. пособие для вузов / Ю. В. Арутюнян, Л. М. Дробижева, А. А. Сусоколов. М. : Аспект Пресс, 1998.
2. Арутюнян, Ю. В. Социально-культурное развитие и национальное самосознание // Социс. 1990. № 7. С. 42-49.
3. Верещагина, М. В. К вопросу о соотношении этнопсихологических категорий // Вестн. Гос. ун-та управления. 2008. № 10.
С.31-33.
4. Выскочил, А. А. Кросс-культурное исследование взаимосвязи этнической идентичности и этнической толерантности в северо-западной части Башкирии // Психологические исследования этнической толерантности / под ред. Е. И. Маркиной. Екатеринбург : Изд-во Урал. ун-та, 2003. С. 88-148.
5. Вяткин, Б. А. Этническое самосознание как фактор развития индивидуальности / Б. А. Вяткин, В. Ю. Хотинец // Психол. журн. 1996. Т. 17, № 5. С. 69-75.
6. Дробижева, Л. М. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х годов / Л. М. Дробижева, А. Р. Акла-ев, В. В. Коротеева, Г. У. Солдатова. М. : Мысль, 1996.
7. Идрисова, Ю. А. Формирование позитивной этнической идентичности у старших подростков // Изв. Самар. науч. центра Рос. акад. наук. Спец. вып. «Актуальные проблемы психологии». Самара, 2006. № 4. С. 26-31.
8. Кадацких, И. Ю. Этническое самосознание русской молодежи в условиях исторического межэтнического взаимодействия // Территория науки. 2007. № 2. С. 274-278.
9. Козлова, М. А. Развитие национального самосознания у современных русских студентов // Журн. приклад. психологии. 2000. № 4. С. 54-59.
10. Костенко, М. М. Этническое самосознание как выражение этнических особенностей личности и их учет в профилактике социальных девиаций молодежи // Медицина и образование в Сибири. 2007. № 6. С. 22.
11. Налчаджян, К. А. Самопознание, самосознание и этническая Мы-концепция // Вестн. Самар. гос. ун-та. 2006. № 10/2 (50).
С.284-291.
12. Росс, Л. Человек и ситуация : уроки социальной психологии / Л. Росс, Р. Нисбетт. М. : Аспект Пресс, 2000.
13. Солдатова, Г. У. Межэтническое общение : (Когнитивная структура этническо-
го самосознания) // Познание и общение. М., 1988. С. 111-125.
14. Солдатова, Г. У. Психология межэтнической напряженности. М. : Смысл, 1998.
15. Стефаненко, Т. Г. Этнопсихология. М. : Ин-т психологии РАН : Академ. проект, 1999.
16. Шабаев, Ю. П. Этносоциальные последствия объединения регионов : (Из опыта формирования Пермского края) // Социол. исслед. 2006. № 3. С. 64-71.
17. Шпет, Г. Г. Введение в этническую психологию. СПб. : П.Э.Т. : Алетейя, 1996.
