CC BY
117
А - черно, бело - Е, У - зелено, О - сине,
И - красно... Я хочу открыть рожденье гласных.
А - траурный корсет под стаей мух ужасных, Рояшдхся вокруг, как в падали иль тине,
Мир мрака; Е - покой тумана над пустыней, Дрожание цветов, взлет ледников опасных.
И - пурпур, сгустком крови, улыбка губ прекрасных В их ярости иль в их безумье пред святыней.
У - дивные круги морей зеленоватых,
Луг, пестрый от зверья, покой морщин измятых Алхимией на лбах задумчивых людей.
О - звона медного глухое окончанье,
Кометой, ангелом пронзенное молчанье,
Омега, луч Ее сиреневых очей.
Для В. Кандинского, как и для А. Рембо, «черное» - символ смерти, скорби, печали. Равновесие черного и белого рождает «серое». Естественно, что так рожденная «краска» не может дать внешнего звука и движения. Серое - беззвучно и «бездвижно».
В. Кандинский говорит о белом, как о «некраске», как о символе мира, где исчезли все краски, все материальные свойства и субстанции. Этот мир стоит так высоко над нами, что ни один звук оттуда не доходит до нас. Великое молчание идет оттуда. Подобное в материальном изображении холодной, в бесконечность уходящей стены, которую ни перейти и ни разрушить. Потому и действует белое на нас, как молчание такой величины, которое для нас абсолютно. Это молчание не мертво, но полно возможностей. Белое звучит подобно молчанию, которое вдруг может стать понятно. Это есть нечто, предшествующее началу, рождению. Автор не требует гневно внимания и правды от Космоса, как это делают «греки» [7], он вслушивается в мир, пытаясь узнать его не разумом, но сердцем, понять самую, что ни наесть, душу мира. В свою очередь, вслушиваясь, всматриваясь в художественную модель мироздания, созданную автором, «абсрагируясь от несущественного», «идеализируя типическое», согласно принципам герменевтической логики, мы открываем в лице художника духов-
Библиографический список
ную личность и, как следствие этого, неотчужденное искусство.
Герменевтическая логика, в отличие от классической, предполагает отношение к художественному произведению как к субъекту, а не как к объекту. Об этом достаточно подробно шла речь в начале статьи. Исследователь, вооруженный герменевтическим методом, получает научные результаты, которые не могут быть достигнуты средствами классической логики, поскольку классическая логика имеет определенные методологические ограничения. Ситуация становится еще более острой и, по определению, нелогичной, когда к нестандартному, неклассическому искусству применяется классический метод исследования. Неканоническое искусство, рассматриваемое в рамках канонической логики, в лучшем случае, может быть не понято, в худшем - запрещено так, как канон запрещает апокриф. В современной научной парадигме все увереннее занимает передовые позиции системный подход, несколько отодвигая на второй план аналитический, позиционирующий себя продолжительное время в качестве универсального научного метода. В связи с этим, оправданным и давно обоснованным в науке является тезис о том, что специфика предмета исследования определяет метод, а не наоборот. Гуманитарное знание специфично своей текстовой природой, когда любое произведение человеческого «духа» может быть представлено, как «текст», понять который можно лишь при условии понимания субъекта - автора этого текста. Именно этим обусловлена исследовательская потребность в «диалоги-чески-понимающих» приемах, в интерпретационных методиках, в специфической методологии, каковой является герменевтика.
Более подробное рассмотрение темы отчуждения в зеркале искусства, с обращением к конкретным художественным произведениям конкретных авторов будет осуществлено в отдельной монографии. Жанр статьи позволяет лишь обозначить проблему, ее основные аспекты, наметить подходы к ее рассмотрению и разрешению.
1. Каган, М.С. Системный подход и гуманитарное знание [Текст] / М.С. Каган - Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1991.
2. Толстой, Л.Н. Избранные произведения в трех томах. Повести и рассказы [Текст] / Л.Н. Толстой - М.-Л.: Гос. изд-во худож. лит., 1950.
3. Симонов, П.В. Происхождение духовности [Текст] / В.П. Симонов, П.М. Ершов, Ю.П. Вяземский. - М.: Наука, 1989.
4. Выготский Л.С. Психология искусства [Текст] / Л.С. Выготский - Ростов-на-Дону: «Феникс», 1998.
5. Кандинский, В.В. О духовном в искусстве (Живопись) [Текст] / В.В. Кандинский. - Л.: Фонд «Ленинградская галерея», 1990.
6. Кандинский, В.В. Ступени. Текст художника. [Текст] / В.В. Кандинский. - М., 1918.
7. Лосев, А.Ф. Дерзание духа [Текст] / А.Ф. Лосев. - М.: «Политиздат», 1989.
Статья поступила в редакцию 9.06.09
УДК 728 (571.13)
А.Н. Гуменюк, доц. ОмГТУ, г. Омск, Email: [email protected] ОСОБЕННОСТИ ДЕРЕВЯННОЙ ЖИЛОЙ ЗАСТРОЙКИ ОМСКА 1910-Х ГОДОВ
В статье рассматривается развитие архитектурных стилей и стилевых направлений в жилой застройке Омска 1910-х годов. Отмечается, что модерн и неоклассицизм пришли в омскую архитектуру почти одновременно. В те же годы проявляла себя эклектика в виде демократического варианта «русского стиля» и смешения элементов исторических стилей и стиля модерн. В целом отмечается отход от декоративности в сторону пластического лаконизма. Акцентируются местные особенности.
Ключевые слова: модерн, неоклассицизм, эклектика, «русский стиль», домовая резьба.
В 1910-е годы Омск начинает приобретать устойчивые черты современного города европейского типа, преодолевая отставание от столиц в освоении новых архитектурных стилей. Модерн и неоклассицизм пришли в омскую архитектуру почти одновременно и, наряду с каменным строительством, заявили о себе в деревянной жилой застройке. Еще в преды-
* Датировки и первые владельцы домов выявлены автором при анкетировании в процессе работы над проектом «Микрорайон “Казачья слобода” в Куйбышевском районе». Проектный институт Омскгражданпроект. Омск. 1993.
дущее десятилетие в домовой резьбе Омска отмечалось появление стилистических признаков модерна и реминисценций ампира и Ренессанса, как признаков надвигающегося на провинцию неоклассицизма [1]. В 1910-е годы в том и другом стилевом направлении работают дипломированные архитекторы и мастера строительных артелей.
В своей основе объемно-планировочная структура жилых одноэтажных домов остается прежней. Как правило, декоративные решения зданий сводятся к украшению фасадов лаконичным орнаментом модерна, который выполняется в технике пропильной резьбы или к применению деталей из
арсенала неоклассики, изготовленных в технике объемной накладной резьбы. Однако, несмотря на кажущееся постоянство пространственной структуры здания, оно все-таки претерпевает изменения. Отказ от затейливо-ажурной резьбы периода эклектики делает одноэтажное здание более лапидарным по своему образному звучанию и создает иллюзию более крупной формы, кроме того, размеры оконных проемов увеличиваются в действительности. Особенно эти изменения сказываются в облике двухэтажных доходных домов на четы-ре-восемь и более квартир, имеющих, как правило, большие плоскости бревенчатых стен или стены обшитые тесом. Типичными образцами подобной архитектуры являются сохранившиеся дома бывшего Казачьего форштадта. (Илл.1-2).
Немаловажные декоративные составляющие фасадов -орнаментальный подкарнизный пояс и подзоры сменяются на ритмически расположенные модульоны, между которыми размещается накладной декор модерна: круги и полосы. Они кажутся гигантскими по сравнению с недавними деревянными «арабесками». Порой подкарнизное пространство остается незаполненным, что еще более усиливает масштабность звучания деревянного здания, а иногда придает суровость его облику.
«Вертикаль» модерна заявляет о себе в крупных наличниках, почти лишенных декора, в ставнях с простым оформлением накладными полосами, в переплетах больших широких окон и в огромных «полотенцах», порой нависающих над входными дверьми. Изгибающиеся линии модерна чаще всего встречаются в навершиях лобовых досок наличников, реже - в подоконном пространстве проемов.
Признаки неоклассической архитектуры отмечаются в каннелированных наличниках с модульонами, в «замковых камнях» арок над оконами, читаются в античных вазонах, расположенных в тимпанах арочного пространства.
Модерн трансформирует в своем понимании типичный для деревянной архитектуры Омска ломаный фронтон или фронтон «на плечиках». В одном случае, фронтон лишается «плечиков», получает увеличенную стрелу подъема и превращается в щипец. (Илл. 4).
В другом, сохраняя «излом», становится стеной мезонина. (Илл. 1). В третьем - «плечики с наклоном» делаются составляющими фронтона-трапеции, акцентирующего вместе с шатровой башней парадный вход жилого дома. (Илл. 11).
Сохранившиеся в историческом центре в районах Новослободского и Казачьего форштадтов образцы жилой застройки с орнаментикой модерна все же далеки от тех зданий-организмов, которые предложила в своих павильонах Первая Западно-Сибирская сельскохозяйственная, лесная и торговопромышленная выставка 1911 года, им также трудно соперничать с особняком Кабалкина, возведенным на улице Думской
Дом присяжного поверенного А.С. Кабалкина наиболее полностью отражает стилистику модерна в деревянной архитектуре Омска В настоящее время, с точки зрения градостроительного решения, особняк имеет ярко выраженную свободную постановку в пространстве. Со сносом ближайших зданий разрешилась задача модерна - подчеркнуть самостоятельность и целостность здания как единого художественного организма. Круговой обзор дает возможность оценить сложную «лепку» объема с его многогранным угловым эркером, перекрытым высоким шатром, и живописное богатство силуэта, достигаемого введением в композицию разнообразных по
в том же 1911году. (Илл. 5).
типу фронтонов. Мощная пластика стен бревенчатых фасадов с их естественным цветом древесины - еще одно средство художественной выразительности «деревянного модерна». В планировке здания не вызывает сомнение ведущая роль лестницы как вертикальной оси, но особенно впечатляет наличие фактора свободного перетекания внутреннего пространства во внешнее. Организованные вокруг дома террасы, сообщающиеся с внутренними помещениями, - немаловажные компоненты в функциональной и образной стороне замысла. Для определения стилевой линии модерна отметим, что близкие по типу постройки «деревянного модерна» мы находим в архитектуре Томска в творчестве профессиональных архитекторов, отказавшихся от пышной орнаментальной резьбы периода эклектики [2, с. 102]. Изобразительные мотивы памятников томского модерна черпались из местных традиций, а также североевропейской средневековой архитектуры. Имеется в виду дом, построенный по проекту художника-архитектора
В.Ф. Оржешко, где резные коньки кровли имеют прямой аналог с деревянным храмом в Боргунне (Норвегия, около 1150 года). В Омске же, в доме Кабалкина «северный оттенок» получили уже крупномасштабные элементы композиции, формирующие силуэтную пластику здания. Так завершенный высоким шатром эркер с крутой, но плавно перетекающей в основание кровлей, по-северному аскетичен и напоминает готические башни средневекового зодчества. А огромный фронтон, венчающий выступ северного фасада, ассоциативно связывается с лапидарными щипцами-фронтонами старинных домов городов российской Балтии. Более близкие к памятнику по времени и стилю ассоциации - каменные дома с килевидными и изогнутыми фронтонами на Матильденхёэ в Дармштадте, возведенные в 1901, 1904 годах П. Беренсом и Й-М. Ольбрихом и названные современниками «документом немецкого искусства непреходящей ценности» [3, с. 241].
В романтизированном облике особняка Кабалкина присутствуют черты местной архитектурной традиции. Ступенчатый аттик, акцентирующий главный вход в здание, стилизован под характерный для деревянной застройки Омска фронтон «на плечиках». Здесь был намечен новый пластический мотив, который при благоприятных обстоятельствах развития «нового стиля» в деревянной архитектуре Омска, мог бы стать для него знаковым.
Несколько деревянных домов жилой застройки в Омске, хотя и не столь пластически зрелищных, как особняк Кабал-кина, все же решают задачи модерна, выявляя внутреннюю планировку здания в своих внешних объемах. Один из них -особняк Имениникова (1911-1912) на улице Сенной, 38. (Илл. 6). '
Неоклассицизм с точки зрения формотворчества также попытался утвердить себя в деревянной архитектуре Омска. Но не через жилой особняк, а через постройку общественного назначения.
Редким образцом этому является здание еврейского училища (1915), расположенное в районе массовой жилой застройки на углу улиц Почтовой 33/Слободской, 52. Его монументальный двухэтажный объем имеет центрально-осевую композицию, «закрепленную» протяженным фронтоном и высоким куполом. (Илл. 7).
Стилистическое единство деталей, сомасштабность зданий, их ритмические взаимосвязи в створе улиц «деревянного города» создавали в жилой среде «малые архитектурные ансамбли». Примерами тому служат дома на углу улиц Успенского и Учебной; перекрестке Учебной и Почтовой; группа домов на улицах Красных Зорь, Почтовой и другие. (Илл. 2-3).
Стилистическая картина архитектуры 1910-х годов не ограничивается ведущими стилями этого времени. Эклектика проявила себя в Омске в деревянных постройках, имитирующих пышную архитектуру каменного здания. Показателен в этом отношении оштукатуренный двухэтажный дом областного лесничего по улице Почтовой, 41 (1913). Углы здания фланкированы каннелированными пилястрами на уровне второго этажа и рустированы «каменной кладкой» - на первом; подобным образом акцентированы вход и центральная часть главного фасада. Однако время эпохи модерна наложило свой отпечаток, включив в барочные фасады дома деревянные козырьки с большим вылетом дугообразных кронштейнов. Остро современная деталь выглядела модным новшеством, но звучала некоторым диссонансом в образном строе фасада (в настоящее время козырьки утрачены). (Илл. 8).
В архитектуре деревянного дома продолжает проявляться и переходный вариант стиля - эклектический модерн 1900х годов, отмеченный органичным присутствием элементов архитектурной классики в декоративном решении фасадов с доминантой модерна. В доме Зутиса на улице Красных Зорь, 41 (1915) изогнутые линии «нового стиля», пластически выполненные во всех элементах наличника, соседствуют с под-карнизным поясом из модульонов и накладок типа «бриллиант». Подобный эклектический союз характерен для дома Корнилова на пересечении улиц Чкалова, 34 / Маршала Жукова, 71 (1913). Отличие заключено лишь в декоре, представленном рациональным вариантом модерна. Подчеркнем, что разнообразные модификации модерна в деревянной архитектуре Омска 1910-х существовали одновременно.
В 1910-е годы были построены здания (по всей видимости, профессиональными зодчими) в духе народной архитектуры, с использованием проектных образцов, выполненных архитекторами круга Ропета - Гартмана. Представители демократического варианта «русского стиля», стремившиеся в целом к демократизации архитектуры, они предлагали использовать в деревянной резьбе народные мотивы, встречавшиеся в узорочье вышивок, плетеных рогожек, декоре предметов быта. Особняк Штумфа на улице Валиханова, 10 - характерный пример возвращения в комфортабельный городской особняк «народного» материала - дерева и народных приемов его обработки, в частности, пропильной резьбы. Но «возвращение» в жилой дом «народного духа» осуществляется здесь посредством искусства профессионального, закрепленного в увражах тех лет. Декоративные детали, украшающие дом, в том числе типичные для «стиля» Ропета небольшие свисающие полотенца, характер их пропильной резьбы указывают на применение канона, четко сформулированного несколько десятилетий назад. (Илл. 9).
Особенности деревянной архитектуры Омска 1910-х годов лежат в русле общих закономерностей развития провинциальной застройки, находящейся в структуре стремительно растущего капиталистического города. И если предыдущее десятилетие на примере сохранившихся участков Казачьего и Новослободского форштадтов дает возможность проследить и выявить в деревянной архитектуре Омска происходившие во
Библиографический список
времени изменения, то 1910-е годы демонстрируют иную ситуацию. Развитие в массовой застройке стилистических приемов модерна и неоклассицизма шло параллельно, одновременно проявляла себя эклектика, в виде демократического варианта «русского стиля» и смешения исторических стилей с элементами модерна. В целом, можно говорить о постепенном отходе от декоративности и о движении к лаконичной и функциональной архитектуре.
Поздно пришедшая в архитектуру Омска мода на подобные постройки определила и их малочисленность.
К местным особенностям следует отнести превалирование деревянных построек, принявших новые стилевые черты «высокой каменной архитектуры» на уровне аппликативного использования в фасадах характерных декоративных деталей.
Пристальное внимание к городской деревянной застройке, изучение ее специфических особенностей, определение стилевых характеристик зданий создает подоснову для энергичного выявления памятников архитектуры, возможности дифференцированного подхода в их реставрации и сохранения в структуре исторического центра Омска.
1. Гуменюк, А.Н. «Казачья слобода». Архитектурный анализ среды (к проекту регенерации) / А.Н. Гуменюк // Памятники истории и культуры Омской области: проблемы выявления, изучения и использования: Тез. докл. и сооб. област. научн. конф. - Омск, 1993.
2. Деревянная архитектура Томска. - М.: Изд-во «Советский художник», 1987.
3. Фар-Беккер, Габриелле. Искусство модерна / Габриелле Фар-Беккер. - Кельн, 2000.
Статья поступила в редакцию 9.06.09
УДК 7.031.2
Л.В. Шокорова, аспирант АлтГУ, г. Змеиногорск, Email: [email protected]
ДУХОВНО-НРАВСТВЕННЫЙ ПОТЕНЦИАЛ НАРОДНОГО ИСКУССТВА И ПРОБЛЕМЫ ЕГО РЕАЛИЗАЦИИ В СОВРЕМЕННЫХ СОЦИАЛЬНО-КУЛЬТУРНЫХ УСЛОВИЯХ
В статье описываются формы бытования и наиболее значимые функции традиционного народного искусства в единой системе современной культуры. Автор рассматривает проблему достижения согласия между традициями и современностью, особенности развития традиционных народных ремёсел в региональном контексте и проблемы духовно - творческого развития личности.
Ключевые слова: традиционное народное искусство, духовная культура, самодеятельное творчество.
Современный период развития России, связанный со культурно - исторических и национально - культурных тра-
становлением новых экономических отношений в обществе, диций может стать серьёзным фактором духовной деградации
характеризуется проявлениями бездуховности, насаждением общества. Кризис бездуховности вышел за границы естест-
средствами массовой информации псевдокультуры, порож- венных наук и вторгается в запредельность человеческого
дающей смену духовных ценностей и актуализирует пробле- существования - духовную область Бытия Личности. Как
мы духовно-творческого развития личности. Размывание особая форма отражениия объективного мира и как дополни-
