CC BY
26
ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ
УДК 37.;16.;159.955; 167/168; 004.383.8; 004.8;82.1 И. С. АЛЕКСЕЙЧУК
ОСНОВНЫЕ ЗАКОНОМЕРНОСТИ РАЗВИТИЯ СМЫСЛОВ
В результате структурного анализа коммуникаций выделены 8 основных этапов формирования смысла новых понятий. Эти этапы описаны с помощью 8 моделей неявной семантики, которые являются своеобразными генами смыслового пространства языка. Такие модели могут рассматриваться в качестве элементов смысла, то есть своеобразных семантических «атомов».
Ключевые слова: абстрактное, искусственный интеллект, конкретное, смысл, познание, понятие, развитие, элемент.
По нашим оценкам, на протяжении последних 2,5 тыс. лет проблемой выявления закономерностей семантического генезиса занималось более 5 тыс. исследователей. Эта тема была актуальна не только для философии, но и для ряда иных дисциплин (языкознания, психологии, математики, истории и искусственного интеллекта). Эпоха постмодерна переместила древнюю проблему смыслов в актуальную область ежедневной практики.
В настоящее время из всего многообразия работ следует выделить три наиболее характерные: широко известную классификацию знаков Ч. Морриса (иконические, символические и обозначающие знаки) [1], классификацию художественных целостностей А. Ф. Лосева [2] и классификацию семантических парадигм А. С. Кравца (словоцентристсткая, пропозициональная и деятельностная парадигмы) [3].
Уникальную классификацию художественных целостностей выполнил А. Ф. Лосев. По сути, он обобщил и системно дополнил классификацию знаков Ч. Морриса, используя обширный материал художественной литературы. Например, обобщая лишь определения понятия символа, А. Ф. Лосев включил в анализируемую выборку более сотни работ предшественников, в том числе три десятка энциклопедий и словарей, вышедших в шести странах за два с половиной столетия (с 1731 по 1974 годы) [2, с.321-333]. Подобный подход гарантировал достоверность получаемых результатов за счёт выполнения современных требований непараметрической статистики и многофакторного анализа к формированию представительных выборок. За счёт
© Алексейчук И. С., 2014
этого ему удалось выполнить достоверное и убедительное ранжирование различных художественных целостностей по степени их образности, построив ряд из феноменов лирической поэзии, метафор, символов и мифов. Однако проблему элементарного смысла, то есть проблему выделения самого простого смысла, выполняющего роль своеобразного семантического атома, эти и им подобные классификации не решили.
Целью данной работы как раз и явился поиск целостностей, которые могут выступать своеобразными семантическими атомами (наиболее «простыми» смысловыми элементами).
Наши исследования категорий познания показали, что только учёт диалектического единства явного и неявного в коммуникации и мышлении позволяет формировать адекватные модели семантического пространства [4; 5; 6; 7]. Такой подход дал возможность объединить в единое целое все три парадигмы смысла (слово-центристскую, пропозициональную и деятель-ностную), на которые в своих изысканиях неявным образом опирались исследователи семантической проблематики на протяжении последних двух тысячелетий. Следовательно, локально адекватные семантические классификации Ч. Морриса-А. Лосева должны были быть дополнены элементами неявной семантики. Это удалось выполнить лишь в конце 90-х годов ХХ века с помощью методов математической статистики и структурного анализа коммуникаций в высшей школе [4]. В результате такой работы удалось обнаружить и описать уникальный феномен естественного языка - систему понятий рационального познания [5]. Говоря языком образных примеров, в этой работе удалось создать целостность, аналогичную
Периодическому закону химических элементов Д. Менделеева, но не для химических элементов, а для элементов смысла. Отличие от ситуации с химическими элементами заключалось в том, что система понятий рационального познания была получена в результате структурного анализа более двух тысяч специальных текстов, в которых освещались межпредметные требования в высшей медицинской школе [4; 5]. Субстрат этой системы был составлен из 130 понятий, упорядоченных на основе родовидовых и парциальных связей, образующих динамическую структуру. Эта система понятий является искусственным объектом, подобным гербарию, энциклопедии, зоопарку и многим другим аналогичным целостностям. В то же время она является феноменом языка (своеобразным макрознаком), приобретающим уникальный смысл в специальном контексте, например, в конкретной ситуации формирования определённого понятия.
К настоящему времени удалось выявить следующие основные принципы функционирования исследуемой системы понятий рационального познания, позволяющей объединять этапы формирования понятий, суждения и умозаключения в рамках единой контекстно-зависимой целостности:
1. Система понятий рационального познания является открытой динамической целостностью (в противоположность предыдущим системам, которые были в принципе неизменными и количественно ограниченными).
2. Такая динамическая целостность образована понятиями, объединёнными в две группы. Первая группа образует неизменную, общую для всех контекстов структуру, с помощью которой можно описать основные закономерности формирования новых понятий. Вторая группа понятий образует структуру, позволяющую описывать не только уникальные и единичные, но и особенные моменты, возникающие при формировании новых смыслов. Эта группа понятий может менять своё содержание и структуру в зависимости от контекста [6].
3. Вся структура расположена в двух семантических слоях, обозначенных как явный семантический слой (ЯСС) и неявный семантический слой (НСС). Первый слой (ЯСС) образован понятиями, явно использовавшимися в коммуникациях, которые обеспечивали познание, в то время как понятия из НСС использовались при этом неявно либо лишь подразумевались.
4. Понятия, входящие в общую, неизменную часть структуры, образуют три ветви: ветвь одноместных предикатов, ветвь многоместных
предикатов и ветвь «признаков нового понятия» (так называемую ветвь абстрактных переменных). С учётом историко-философской традиции первые две ветви понятий (одноместных и многоместных предикатов) можно обозначить как ветви, указывающие на рассудочные состояния мышления, а третью ветвь (так называемую ветвь абстрактных переменных) - как целостность, представляющую состояния разума. Все эти три ветви связаны между собой и своим семантическим контекстом нелинейным образом, порождающим феномен семантического саморазвития.
5. Внутри явной части системы существует своеобразное ядро (структура внутри структуры), которое образуют пять видов сущностей, обозначенных нами как сущности первого-пятого рода. Эти пять слов обозначают особые состояния мышления, на которых мысль в процессе познания задерживается на существенный период, достаточный для надёжного обнаружения такого феномена сторонним наблюдателем. Кратко эти пять состояний мысли можно обозначить как: откровение -подлинник (сущность первого рода); относительную истину - мнение (сущность второго рода); абсолютную истину - гипотезу (сущность третьего рода); многозначную истину - символ (сущность четвёртого рода); саморазвивающуюся идею (сущность пятого рода).
С помощью системы понятий рационального познания был выполнен анализ семантического наследия европейской культуры, что позволило проследить генезис конкретных понятий на различных временных отрезках: от нескольких лет до нескольких тысячелетий [5]. Было показано, что первое выделение из среды принципиально нового для познания объекта часто происходит случайно. При этом, как правило, цель познания не направлена непосредственно на новый объект. Несмотря на то, что основу для выделения «объекта из среды» даёт житейский и профессиональный опыт, на первом этапе познаваемый феномен часто воспринимается как отдельный, изолированный и единичный случай. Такие случайные феномены могут быть обобщены при появлении новой парадигмы, что приводит к появлению качественно новой мысли, то есть приводит к зарождению нового понятия. Именно на появление этого зародыша и указывает сущность первого рода.
Можно сказать, что обнаружение объекта на первом, «случайном» этапе познания ещё нельзя подвести под полноценное понятие «явление», так как эти моменты объекта более адекватно
классифицируются родовым понятием «видимость». Вызвано это тем, что на таком первом, «случайном» этапе познания выделенный объект не входит ещё в объём нового понятия из-за того, что само это понятие даже не зародилось. Сам же объект существует, с ним взаимодействуют субъекты познания, но при этом такой новый объект познания осмысливается в объёмах старых, хорошо известных понятий и «успешно» описывается с их помощью.
Сам факт зарождения нового понятия не только обозначает окончание этапа случайных выделений «объекта из среды», но и неизбежно формирует новую ментальную целостность, на которую указывает уже сущность второго рода. Появление этой новой целостности, в свою очередь, инициирует явный и закономерный (а не случайный) процесс саморазвития понятия. Такой процесс опосредован многозначными сущностями четвёртого рода, гипотетичными сущностями третьего рода и объективизированными сущностями пятого рода.
Важно отметить, что возникновение в научном познании сущностей первого рода качественно отличается от появления подобных целостностей в учебном процессе. Озарение, происходящее в учебной аудитории, является контролируемым и управляемым процессом, что и оказывается тем существенным признаком, отличающим «учебное» озарение от оригинального и случайного «научного» озарения, на которое указывает сущность первого рода. По своей сути озарение, реализуемое в условиях учёбы, является сущностью второго рода, так как для социума оно является вторичным, а не первичным феноменом осмысления. Поэтому процесс познания, происходящий во время учебного процесса, качественно отличается от научного познания, так же как копия отличается от подлинника. Следует отличать такое «учебное» озарение от озарения «научного», или «истинного». Диалектика этих двух целост-ностей аналогична диалектике индивидуального и социального.
Следует подчеркнуть, что процесс познания (приводящий к зарождению, формированию и дальнейшему развитию уже сформированных понятий) в каждом конкретном случае является единичным, уникальным и неповторимым феноменом, в котором сосуществуют случайные и закономерные составляющие. Однако законно-мерности такого познания позволяют всё же выделять в этом процессе определённые, доступные для наблюдения, повторяющиеся этапы. Такие этапы во многом определяются общими, повторяющимися элементами в
саморазвивающейся рефлексии, обозначенными нами как сущности первого - пятого рода.
Можно сказать, что основная функция сущностей первого, второго и третьего рода, принадлежащих к виткам «рассудка», состоит в осуществлении связи субъекта познания непосредственно с чувственно воспринимаемой средой. В то же время сущности четвёртого и пятого рода, принадлежащие иному, более абстрактному витку (витку «разума»), осуществляют связь индивида с социумом с помощью образов, уже существующих в языковом субстрате. Иными словами, эти целостности (сущности четвёртого и пятого рода) более зависимы от того, каким образом социум структурирует действительность с помощью языка определённого типа.
Со времен Г. Гегеля существовало понимание того, что понятия, суждения и умозаключения диалектически связаны между собой. Обсуждаемая структура понятий позволяет выполнить конкретизацию этой связи и интерпретировать её в рамках процесса восхождения от абстрактного к конкретному. Анализ генезиса конкретных понятий различной этиологии показал, что восхождение от абстрактного к конкретному не является равномерным и поступательным передвижением, аналогичным передвижению по ступенькам одинакового размера и качества. Удалось выделить восемь уровней восхождения от абстрактного к конкретному, которые образуют дискретный последовательный спектр ментальных состояний и отличаются друг от друга прежде всего своим качеством. Иначе говоря, понятия, входящие в общую и неизменную часть обсуждаемой структуры, образуют восемь уровней абстракции, определяющих восемь основных этапов формирования смысла любого нового понятия. Ментальные целостности, относящиеся к этим уровням, описываются с помощью восьми логически и исторически связанных между собой моделей неявного семантического слоя, обозначенных нами как «объект и среда», «часть и целое», «вид и род», «знак и смысл», «предмет и объект», «внутри и снаружи», «следствие и случайность», «сущность и явление». Каждой группе понятий явной семантики, принадлежащих к одному уровню абстракции, соответствует своя модель НСС. Эти восемь моделей неявного семантического слоя являются своеобразными генами смыслового пространства языка. Именно они структурируют рисунок его смысловой ткани.
Спектр из восемь моделей неявного семантического слоя представляет собой восемь
последовательных срезов одной и той же ментальной целостности (развивающегося понятия), но сами срезы выполнены на разной глубине восхождения от абстрактного к конкретному. Таким образом, можно говорить об обнаружении дискретного спектра из восьми уровней конкретности (или абстрактности), которые могут быть обозначены как остен-сивный, парциальный, структурный (или родовидовой), семантический, предметный, количественный, вероятностный и диалектический. С помощью этих восьми уровней, которые связаны между собой нелинейно и нередко опосредованно, можно описать основные состояния рационального познания. При этом сами уровни выступают в качестве элементов, то есть своеобразных семантических «атомов» познания.
Полноценное понятие формируется лишь на пятом (предметном) уровне восхождения от абстрактного к конкретному. Поэтому шестой (количественный), седьмой (вероятностный) и восьмой (диалектический) уровни представляют общие этапы генезиса уже сформированного, то есть полноценного, «взрослого» понятия. На этих трёх уровнях могут «зарождаться» новые понятия. Важную роль в этом процессе выполняет феномен многозначности. Многозначность слова является результатом саморазвития познания в социуме. Именно феномен саморазвития приводит к расширению объёмов «старых» понятий (т. е. ранее сформированных), а в последующем — к генерации нового смысла и обобщению внутри этих «старых» понятий. Таким образом, многозначность вначале формируется неявно и существует идеально, как возможность (на этапе расширения объёма понятия). После этого такое расширение объёма проявляется как обобщение и приводит к генерации нового смысла. При этом расширение объема понятия может рассматриваться как особый вид обобщения. Таким способом сущности четвёртого и пятого рода, являясь продуктами суждений и умозаключений, реализуют, в основном, функции теоретического мышления. Именно особые состояния мышления, на которые указывает сущность четвёртого рода, являются источником феномена многозначности в языках. Эти состояния, которые можно подвести под понятие «многозначная мысль», являются индикаторами особых, высокоразвитых этапов генезиса разнообразных понятий.
Выводы: Структурный анализ коммуникаций позволил выделить восемь моделей неявной семантики, которые являются своеобразными
генами смыслового пространства языка. Эти модели, связанные между собой логически и исторически, были обозначены нами как «объект и среда», «часть и целое», «вид и род», «знак и смысл», «предмет и объект», «внутри и снаружи», «следствие и случайность», «сущ-ность и явление». Упомянутый выше спектр из восьми моделей неявного семантического слоя представляет собой восемь последовательных срезов одной и той же ментальной целостности (развивающегося понятия), но сами срезы выполнены на разной глубине восхождения от абстрактного к конкретному. Итак, можно говорить об обнаружении спектра из восьми уровней конкретности, которые могут быть обозначены как остенсивный, парциальный, структурный (или родовидовой), семантический, предметный, количественный, вероятностный и диалектический. С помощью этих восьми уровней, которые связаны между собой нелинейно, можно описать основные состояния рационального познания и основные этапы развития понятий. При этом сами уровни выступают в качестве элементов, то есть своеобразных семантических «атомов» познания.
Существенной особенностью таких семантических «атомов» является их идеальная (информационная) и неявная природа, то есть они, структурируя явную семантику коммуникации, сами в данной конкретной коммуникации явным образом не используются и явно в наблюдении не фиксируются. Таким способом семантические «атомы» играют роль своеобразных катализаторов и центров семантического генезиса. Можно сказать, что такие семантические «атомы» не только представляют «подсознание» коммуникации, но и структурируют её явный слой.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Моррис, Ч. У. Основания теории знаков / Ч. У. Моррис // Семиотика. Антология. - Изд. 2-е, испр. и доп.- М., 2001. - С. 45-98.
2. Лосев, А. Ф. Знак. Символ. Миф /А. Ф. Лосев. - М. : Изд-во Моск. ун-та, 1982.- 480 с.
3. Кравец, А. С. Три парадигмы смысла / А. С. Кравец // Вестн. Моск. ун-та. Серия 7, Философия. — 2004. — №6.— С.75— 92.
4. Алексейчук, И. С. Предмет высшей школы. Структура сущности и явления / И. С. Алексейчук // Вюн. Донецьк. ун-ту. Сер. Б, Гумаштарш науки. - 1998. - №1. - С. 172-193.
5. Алексейчук, И. С. Рациональное познание (слова, понятия, структуры) / И. С. Алексейчук. - Донецк: Изд-во ДонНУ, 2010.- 184 с.
6. Брысина, Т. Н. Знание как презентант
теоретико-методологического и социального контекста / Т. Н. Брысина // Вестник УлГТУ. — 2012. — №1.
7. Алексейчук, И. С. Интерпретация гносеологической природы различных видов знаков / И. С. Алексейчук // Гшея : науковий вюник. - К., 2010. - Вип.38. - С. 286-293.
8. Алексейчук, И. С. Философско-образовательное измерение рационального
познания: дисс... д-ра философ. наук : 09.00.10 / И. С. Алексейчук.- Харьков, 2011. - 388 с.
Алексейчук Игорь Сидорович, доктор философских наук, профессор Донецкого медицинского университета им. М. Горького (Украина).
УДК 101.1:316 В. И. ДОДОНОВА
ДИСКУРСИВНАЯ ПРИРОДА ПОСТНЕКЛАССИЧЕСКОЙ СОЦИАЛЬНОЙ РАЦИОНАЛЬНОСТИ
Посвящена анализу постнеклассической социальной рациональности. Авторское видение новейшего дискурса социальной рациональности представлено как синтез различных дискурс-позиций: социальное действие, отказ от гранднарративов, ценностные приоритеты, социальная синергетика, коммуникативная рациональность и проч.
Ключевые слова: дискурс, дискурс-позиции, социальная рациональность, постнеклассическая рациональность.
Проблему содержания, сущности, тенденций развития постнеклассической рациональности можно отнести к наиболее активно обсуждаемых в философской литературе. Учитывая то, что постнеклассическая рациональность не является монолитным образованием, а состоит из многих типов рациональности, среди которых главное место занимает и социальная рациональность, анализ природы последней связывают, прежде всего, с её местом и значением в общественных практиках, с осознанием роли субъекта в жизнедеятельности социума, со взаимодействием с другими типами рациональности. Социальная рациональность постнекласси-ческого типа разворачивается в виде дискурса, интегрируя в себе научные и вненаучные, философские и политические, религиозные и этические взгляды.
В современной литературе нет единой точки зрения относительно того, как следует выстраивать анализ дискурса: некоторые авторы считают, что он должен состоять из деконструкции основных понятий [3]; другие настаивают на хронологической фиксации событий с толкованием сообщений, высказан-
© Додонова В. И., 2014
ных их участниками [7]. Представ-ляется, что не следует пренебрегать ни одним из предложенных вариантов. В данной статье описывается «топика дискурса» в контексте круга проблем постнеклассического «дискурсивного пространства» социальной рациональности. Анализ дискурса в этом случае предполагает воспроизведение более или менее целостного спектра дискурс-позиций, которые можно представить в виде «веера», где самые разные мнения сосредоточиваются на единой точке - на предмете самого дискурса.
1. Дискурс-позиция «социальное действие». Социальное действие как основание социальных практик является основным способом функционирования социальной рациональности. Исследуя постнеклассическую рациональность, учёные часто прибегают к понятию «социальные практики», которое описывает проблемное поле постнеклассических преобразований. В этой связи возникает вопрос: что более адекватно, полно, точно раскрывает сущность социальной рациональности — социальное действие или социальные практики? Следует отметить, что понятие «социальные практики» шире по содержанию понятия «социальное действие» и содержит в себе самые различные типы социальных действий. Однако вокруг единичного акта социаль-
