CC BY
38
УДК 343.811
ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ НОВГОРОДСКОЙ ГУБЕРНСКОЙ РАСПРЕДЕЛИТЕЛЬНОЙ КОМИССИИ В СЕРЕДИНЕ 1920-х ГОДОВ
Г.А.Кузьмин
Гуманитарный институт НовГУ, rina23@inbox.ru
Исправительно-Трудовой кодекс РСФСР 1924 года закрепил и упрочил правовое положение распределительных комиссий, на которые был возложен надзор за отбыванием наказания в виде лишения свободы и принудительных работ. Эти комиссии создавались при губернских карательных отделах юстиции из представителей партийных, государственных и общественных органов, однако их деятельность на местах осложнялась рядом факторов, прямо влияющих на темп и показатели работы.
Ключевые слова: губернская распределительная комиссия, места лишения свободы, Новгородская губерния
The correctional labor code of the RSFSR 1924 consolidated and strengthened a legal position of distribution commissions, which was entrusted with supervision of the custodial sentences and compulsory labor. These Сommissions were created by the provincial justice punitive departments and made up of the representatives of the party, state and public bodies, but their field activities was complicated by a number of factors directly influencing the work pace and performance. Keywords: provincial distribution Commission, places of confinement, Novgorod province
Понятие «распределительная комиссия» впервые было введено Временной инструкцией Наркомата юстиции РСФСР от 23 июля 1918 года «О лишении свободы как о мере наказания и о порядке отбывания такового», которая предусматривала создание вместо «Общества попечительства о тюрьмах», существовавшего до 1917 года, нового специального органа общественного контроля - распределительных комиссий, которые первоначально должны были заниматься распределением заключенных по местам заключения. Они имели право, в случае если находили, что тот или иной заключенный по своим индивидуальным качествам уже не нуждается в мерах воздействия и исправления, возбуждать перед судом ходатайство о досрочном или условно-досрочном освобождении его от наказания. Комиссии своим решением могли освобождать от отбытия принудительных работ, засчитывая в срок отбытия время пребывания на учете в бюро принудительных работ [1].
Уголовным кодексом РСФСР 1922 года на распределительные комиссии был возложен надзор за отбыванием наказания в виде лишения свободы и принудительных работ. Комиссии создавались при губернских и областных карательных отделах юстиции из представителей партийных, государственных и общественных органов и состояли из девяти человек. Наряду с заведующим губернским карательным отделом и его сотрудниками в них входили представитель органа патроната и члены, избираемые исполкомом Совета из лиц, интересующихся пенитенциарными вопросами.
Исправительно-Трудовой кодекс (далее - ИТК) РСФСР 1924 года закрепил и упрочил правовое положение распределительных комиссий. Но теперь они, в большей части, состояли из представителей государственных органов РСФСР. Членами распределительной комиссии являлись: губернский инспектор мест заключения, член губернского суда, представители губернской рабоче-крестьянской инспекции, член губернского совета профессиональных союзов и член комитета помощи содержащимся в местах заключения и освобождаемым из них [2].
На основании ст. 13 ИТК РСФСР и решения президиума Новгородского губернского исполнительного комитета от 22 октября 1924 года в Новгородской губернии при губернской инспекции мест заключения была также создана губернская распределительная комиссия (Губраспредкомиссия) в составе: председателя - представителя рабоче-крестьянской инспекции Лебедева, его заместителя - губернского инспектора мест заключения Фадеева, представителя от Новгородского губернского суда Кошерова и представителя губернского профессионального совета (Губпрофсовета) Бредова. Указанный состав был утвержден Губисполкомом. При этом представитель от комитета помощи заключенным (ввиду упразднения последнего. - Прим. автора) в Губраспредкомиссию введен не был. Таким образом, Губраспредкомиссия состояла из 4 человек, за исключением губернского прокурора, так как он не имел права решающего голоса [2].
Необходимо отметить, что выполнение указанными лицами своих должностных обязанностей в
работе распределительной комиссии не освобождало их от выполнения своих обязанностей по месту основной деятельности. Данное обстоятельство вызывало массу проблем и нередко тормозило деятельность всей комиссии.
Что касается режима работы Губраспредко-миссии, то проведение ее заседаний было установлено еженедельно по субботам, но принимая во внимание большое скопление дел как по причине отсутствия нужного кворума, так и в связи с пересмотром решений комиссии, пересмотр было решено проводить по мере подготовки первоначальных решений и выполнения их техническим аппаратом канцелярии. Следовательно, постановка работы инспекции в этой части была удовлетворительной, никакой задержки не было, поэтому заседания протекали в нормальном темпе, не реже двух-трех раз в неделю, не менее чем по три-четыре часа каждое заседание [3].
Так, начиная с конца октября 1924 года деятельность распределительной комиссии протекала в нормальном режиме, однако начиная с декабря 1924 года ее эффективность по своевременному рассмотрению ходатайств заключенных крайне понизилась, в результате чего в среднем в инспекции постоянно накапливалось нерассмотренными до 500-600 подобных ходатайств.
Указанное явление было связано с отсутствием кворума, необходимого для принятия комиссией решений. Так, по причине длительной командировки по заданиям Губернского комитета отсутствовал председатель комиссии, обязанности которого были переданы губернскому инспектору мест заключения. Представителем Губпрофсовета неоднократно поднимался перед последним вопрос об освобождении его от данной обязанности, как отнимающей массу времени в ущерб его основной работе. Данное ходатайство Губпрофсоветом было удовлетворено, и его представитель Бредов от данной работы был освобожден. Более того, в продолжение трех недель Губ-профсоветом не было направлено своего представителя при наличии уже накопившихся к тому времени более тысячи нерассмотренных дел заключенных. Это произошло из-за отсутствия необходимого кворума. В дальнейшем Губпрофсовет «в течение двух недель выделял поочередно четырех разных представителей, которые, за исключением двух заседаний из числа состоявшихся восьми, не являлись, в связи с чем они даже не были утверждены Губернским исполнительным комитетом, так как установить, кто же фактически будет являться в комиссию в качестве представителя от указанного органа, не представлялось возможным» [4].
Отсутствие нужного кворума заставляло Губ-распредкомиссию обращаться в Губисполком и к Губпрокурору «с просьбой сделать предложение Губ-профсовету о более серьезном отношении к представительству, которое существовало только на бумаге. В виду задержки в рассмотрении некоторых дел свыше одного месяца со стороны заключенных поступали массовые заявления о скорейшем рассмотрении их ходатайств. В результате этого Губпрофсоветом было выслано отношение, из которого следует, что, по его
мнению, «подобное представительство создает нежелательные последствия по отрыву профработников, ломает плановую систему профорганов», в связи с чем Президиум Губпрофсовета посчитал возможным сохранить это представительство в том случае, если заседания комиссии «будут происходить не в ущерб основной работе с уделением на заседания не больше 2-3 часов в неделю и установлением планомерности заседаний комиссии, в случае же неудовлетворения подобным предложением и неприемлемости времени для заседаний Губпрофсовет вынужден будет воздержаться от представительства в распределительной комиссии» [5].
Подобная ситуация заставила вмешаться губернского прокурора и провести проверку деятельности распределительной комиссии. Согласно отчету Новгородского губернского прокурора по результатам проверки деятельности распределительной комиссии от 12 декабря 1925 года в Новгородской губернской инспекции при Новгородском губернском административном отделе было случайно обнаружено 180 дел на заключенных крестьян Новгородского губернского исправительного дома, которые были предназначены к разбору в комиссии для выпуска на полевые работы крестьян-заключенных. Все эти дела предназначались к рассмотрению весной 1925 года, а обнаружены были лишь при проверке - в декабре 1925 года. Указанный факт позволяет сделать вывод, что дела в распределительной комиссии на тот момент находились в хаотичном порядке. Таким образом, как констатирует губернский прокурор, «люди, жаждущие досрочного освобождения, люди преимущественно пролетарского происхождения, все время состоявшие на работах и, безусловно, подлежащие досрочному освобождению, оставались без всякого внимания, при этом постоянно констатировалась переполненность исправительного дома» [6].
Первоочередной мерой для исправления указанных недостатков проверочная комиссия признала необходимым обязать те органы, от которых входят представители в распределительную комиссию, выделить постоянных членов с возложением на них ответственности за правильность работы комиссии.
Несмотря на указанные недостатки в деятельности Новгородской губернской распределительной комиссии, как было констатировано в циркулярном письме Главного управления местами заключения НКВД РСФСР № 258 от 15 августа 1926 года в Нов-губисполком, «практика последних двух лет работы по приведению положений ИТК РСФСР в жизнь вполне подтвердила принципиальную правильность и полную целесообразность применения досрочного освобождения и сокращения срока наказания посредством зачета двух дней работы за три дня лишения свободы по постановлениям межведомственного органа - распорядительной комиссии.
Именно благодаря распределительной комиссии обеспечивается увязка между уголовной политикой и политикой борьбы с преступностью на территории Новгородской губернии. В свою очередь пред-
ставительство в губернской распределительной комиссии органов, наиболее заинтересованных в правильном проявлении классового подхода и целесообразном направлении борьбы против тех или иных преступных элементов населения, является лучшей гарантией правильного применения этих принципов» [7].
За указанными словами стоят реальные цифры: только за 1926 год комиссией было рассмотрено 11088 дел заключенных. При этом прокуратурой на данные решения не подано не одного протеста, что указывает на правильность и закономерность выносимых определений. Деятельность распределительной комиссии была, согласно положениям ИТК, разделена по следующим направлениям: изменение режима содержания заключенным (3198 ходатайств), перевод заключенных из одного разряда в другой (1014 ходатайств), условно-досрочное освобождение (2441 ходатайство), в том числе лиц, отбывающих принудительные работы (562 ходатайства), зачет дней работы в срок наказания (3528 ходатайств), иные ходатайства (345 ходатайств). По указанным ходатайствам, рассмотренным Губраспред-комиссией, в общей сложности наказание было сокращено на 63702 дня, условно-досрочно освобождено 1060 человек. В указанный период было проведено 111 заседаний комиссии, 14 из которых были выездными [8].
Выездные заседания проводились по директивам ГУМЗ к дню годовщины Октябрьской революции с согласия Губисполкома. В ходе данных заседаний были рассмотрены ходатайства заключенных с выездом на места: в Старорусский изолятор, Валдайский и Боровичский исправительные трудовые дома, Первую губернскую исправительную трудовую колонию, Маловишерский дом заключения. Причем, как показала практика, этот способ рассмотрения, рекомендуемый ИТК, оказался наиболее удачным, так как заочное, «кабинетное», рассмотрение поступающих в комиссию ходатайств, основанное исключительно на данных личных дел, иногда способствовало неправильному освещению фактов и созданию ложного впечатления о личности того или иного заключенного, отражающимся на результатах рассмотрения ходатайства [9].
Работа распределительной комиссии тормозилась еще и в связи с реорганизацией мест заключения, приспособлением их к типам, предусмотренным новым Исправительно-Трудовым кодексом. При выполнении губернской инспекцией мест заключения вышеуказанного мероприятия на распределительную комиссию в срочном порядке была возложена обязанность по проведению точной классификации лишенных свободы и преступлений, за которые они были осуждены.
Следует отметить, что несмотря на рационализацию делопроизводства и ведение карточной системы контроля и учета постановлений распределительной комиссии переполнение мест заключения создавало колоссальную перегруженность работников комиссии, которые были вынуждены без оплаты сверхурочных ежедневно, не исключая и праздничных
дней, работать по 10-12 часов в сутки. Ситуацию осложняло еще и то обстоятельство, что аппарат распределительной комиссии целиком был занят делопроизводством по линии губернской инспекции мест заключения, что также вело к задержке рассмотрения ходатайств заключенных, число которых постоянно доходило до нескольких сотен [10]. Указанное явление могло быть устранено только путем увеличения штата комиссии.
Таким образом, деятельность Новгородской губернской распределительной комиссии в указанный период времени, особенно в летние месяцы, протекала с большими перебоями в работе, которые выражались в длительных задержках (нередко до одного месяца) в рассмотрении ходатайств и личных дел. Указанное обстоятельство объяснялось преимущественно перегруженностью членов комиссии своей прямой работой и отпусками, а также большим количеством ходатайств заключенных.
К недостаткам в работе распределительной комиссии следует отнести текучесть ее кадров, что вызывало отсутствие последовательности в вынесении постановлений по вопросам, отнесенным к компетенции комиссии Исправительно-Трудовым кодексом.
Естественно, что непроведение в полном масштабе и объеме работы распределительной комиссией прямо отражалось на количестве и контингенте и без того перегруженных мест заключения Новгородской губернии.
Однако несмотря на все недостатки в работе распределительных комиссий они являлись связующим звеном между центром и местами по проведению уголовной политики и выступали в роли регулятора деятельности мест лишения свободы. Но в конце 1920-х - начале 1930-х годов в связи с изменениями в политической жизни в стране, установлением тоталитарного режима были внесены существенные изменения и в деятельность общественного контроля за системой исполнения наказаний. Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 30 октября 1929 года распределительные комиссии были упразднены, а их функции были переданы наблюдательным комиссиям.
1. Колодин Р.В. Об истории становления общественного контроля за деятельностью уголовно-исполнительной системы // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. 2009. № 6. С. 42-44.
2. Гиляров Е.Н., Михайличенко А.В. Становление и развитие ИТУ Советского государства (1917-1925). Домодедово, 1990. С. 67.
3. Государственный архив Новгородской области (ГАНО). Р-822, Оп. 1. Д. 784. Л. 3.
4. Там же. Л. 42-43.
5. ГАНО. Р-822. Оп. 1. Д. 789. Л.6.
6. Там же. Л. 45.
7. Там же. Л. 106.
8. ГАНО. Р-248. Оп. 1. Д.139, Л. 4.
9. Там же. Л. 6.
10. ГАНО. Р-248. Оп. 1. Д. 190, Л. 49.
Bibliography (Transliterated)
1. Kolodin R.V. Ob istorii stanovlenija obshhestvennogo kon-trolja za dejatel'nost'ju ugolovno-ispolnitel'noj sistemy //
Ugolovno-ispolnitel'naja sistema: pravo, jekonomika, uprav-lenie. 2009. № 6. S. 42-44.
Giljarov E.N., Mihajlichenko A.V. Stanovlenie i razvitie ITU Sovetskogo gosudarstva (1917-1925). Domodedovo, 1990. S.67.
Gosudarstvennyj arhiv Novgorodskoj oblasti (GANO). R-822, Op. 1. D. 784. L. 3.
9.
10.
Tam zhe. L. 42-43. GANO. R-822. Op. 1. D. 789. L.6. Tam zhe. L. 45. Tam zhe. L. 106.
GANO. R-248. Op. 1. D.139, L. 4. Tam zhe. L. 6.
GANO. R-248. Op. 1. D. 190, L. 49.
2.
3
