CC BY-NC-ND
36
М.Ю. Досталь
ОСНОВНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ЭТАПА ВОЗРОЖДЕНИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОГО СЛАВЯНОВЕДЕНИЯ В 1940-е годы
В статье анализируется развитие отечественного славяноведения в период Второй мировой войны и первые послевоенные годы. В результате проведенного исследования автор приходит к выводу, что это был самостоятельный этап в истории российского славяноведения. Он отмечен возрождением и формированием новых славистических центров в Академии наук и университетах, всесторонней подготовкой кадров славистов и определением долгосрочных планов и направлений научных разработок.
Ключевые слова: славяноведение, ученый, идеология, пропаганда, научные исследования, славянская филология, историческая наука.
Проблема возрождения советской славистики в конце 30-х годов прошлого века нашла сложное и достаточно противоречивое освещение в отечественной литературе1. Долгое время этот феномен вообще игнорировался, так как авторы ставили своей задачей показать бесконфликтный и однолинейный прогресс славистических исследований в СССР2. Тем не менее важно отметить наметившуюся в литературе констатацию факта разновременной активизации славистических исследований в области истории и филологии, тесно связанной с созданием определенных центров славистики3. Только со времени «перестройки» конца 1980-х годов стало возможным откровенно писать о репрессиях (под колесо которых попали в том числе и отечественные слависты) и углубленно изучать печальные реалии выживания отечественной славистики, приведшие к ее почти полному уничтожению к 1934 г.
© | Досталь М.Ю] , 2012
Основные особенности этапа возрождения..
(зловещим символом данного процесса стало закрытие державин-ского Института славяноведения в Ленинграде), то есть показать реальный упадок славистики в СССР4. Тогда и встал вопрос и о ее возрождении, интуитивно отмеченный в предшествующей литературе5. В связи с этим необходим, по нашему мнению, пересмотр периодизации отечественного славяноведения6, закономерное выделение периода Второй мировой войны как особого этапа его развития, что уже предпринималось в работах В.Д. Королюка7, и продолжение его, по крайней мере, до времени основания в 1947 г. комплексного Института славяноведения, знаменовавшего новый этап в развитии славистических исследований. В своей работе мы доказываем необходимость пролонгировать данный этап до конца 1940-х годов, когда оформился блок стран «народной демократии», на идейное обоснование которого работали наши слависты, к тому же тогда наметилось изменение и ряда университетских славистических структур и пр., временно завершились погромные идеологические кампании и т. д. Особой задачей является также систематизация и углубленный анализ объективных и субъективных факторов, способствовавших возрождению отечественного славяноведения в указанный период, определение специфики его развития в «тенетах» противоборствующих идеологических тенденций и пр.8
Что касается освещения конкретного развития отечественной славистики в период и после Второй мировой войны, то литература по этой проблематике довольно фрагментарна и противоречива. Эти годы многие исследователи полагали «проходными» в истории российского славяноведения и не считали нужным на них останавливаться. Основанием для такой позиции служило то обстоятельство, что большинство славистических работ данного периода откровенно работало на антифашистскую пропаганду, на утверждение романтических идей славянской солидарности и боевого содружества славянских народов, мало согласовывалось с источниками и потому в послевоенный период скоро вышло из научного употребления9. В предисловии к биобиблиографическому словарю «Славяноведение в СССР» (1993) период Великой Отечественной войны рассматривался авторами только как деформация «естественного процесса развития советского славяноведения»10. Всё это так, но не следует забывать, что академически «спокойные» предвоенные исследования (не исключавшие публицистической «боевитости») были продолжены в условиях кровавой изнурительной Отечественной войны, когда ни один ученый-патриот не мог
М.Ю. Досталь
себе позволить оставаться только в рамках академической науки. Поэтому наряду с критической оценкой состояния славяноведения в СССР военного времени, мы полагаем, заслуживает внимания продуктивное мнение о закономерности и целесообразности существования именно такой «пропагандистской», своего рода инкубационной формы становления этой отрасли науки на марксистской основе в данный период. «В годы Второй мировой войны, когда германский фашизм создал смертельную угрозу самому существованию славянских народов, - писали советские слависты в 1963 г., - разработка вопросов истории, истории культуры и языка зарубежных славянских стран приобрела особенно большую научную и политическую актуальность. Вскрывая теоретическую и фактологическую несостоятельность фашистских "остфоршеров", так называемых исследователей Востока, разоблачая звериное существо их расистских взглядов, анализируя социальные корни германского фашизма с учетом конкретно-исторической обстановки, изучая вековой "Drang nach Osten" германских феодалов и германских империалистов, советские слависты и германисты активно участвовали в благородной борьбе против гитлеризма, отстаивая право всех народов - больших и малых - на самостоятельное су-ществование»11. Таким образом, по справедливому мнению данных авторов, славистика военного времени более явно, чем в другие периоды, выполняла социальный заказ общества и была им востребована, внося свою лепту в разгром фашизма, без чего невозможно себе и представить последующее развитие этой и других отраслей науки в нашей стране. И эта востребованность ощущалась до конца 1940-х годов, пока партийно-государственный конфликт 1948 г. между СССР и Югославией не привел к свертыванию пропаганды «славянской солидарности» и укреплению идеологии пролетарского интернационализма.
Возрождение российского славяноведения началось в 1939 г. после его практической ликвидации и дискредитации в начале 1930-х годов. Этому способствовали ряд объективных (начало Второй мировой войны и поиск возможных союзников среди порабощаемых фашизмом славян во внешней политике, поворот к государственному патриотизму и отвержение классово-нигилистических «школ» историка М.Н. Покровского и литературоведа В.Ф. Пере-верзева во внутренней политике, соображения престижа советской науки и пр.) и субъективных (титанические усилия ведущих славистов по убеждению в целесообразности возрождения партийно-
Основные особенности этапа возрождения..
государственного и академического руководства) факторов. Оно могло происходить только в русле господствующей идеологии на основе марксистской методологии и потому быстрее всего произошло в исторической его части, которая адекватнее всего могла выполнить социальный заказ общества и советского руководства в напряженный предвоенный период. Позднее, в годы войны, эта востребованность реализовалась и в области славянской филологии.
В годы Великой Отечественной войны славяноведение также развивалось в русле доминирующей идеологии пролетарского интернационализма, но в сугубо классовую интерпретацию исторических явлений теперь дозволялось и поощрялось вносить элементы патриотизма и способствовать формированию идеологии славянской солидарности, даже русоцентризма, в русле развиваемой антифашистской пропаганды. В период послевоенного формирования блока, прежде всего славянских государств вокруг СССР, верность славянской идеологии еще декларировалась, но партийно-государственный конфликт между СССР и Югославией в 1948 г. привел к отказу от нее, как и факт вхождения в блок и неславянских государств. Всеобъемлющей идеологией вновь был провозглашен пролетарский интернационализм, а оживление классового и партийного подхода к истории и литературе «укрепляли» погромные идеологические кампании конца 1940-х годов.
Становление «нового» славяноведения в Советской России прошло длительный путь организации его структур в рамках университетов и АН СССР. Оно происходило прежде всего в университетах Москвы и Ленинграда и академических институтах этих столичных городов.
Первоначально необходимо было решить вопрос формирования кадров отечественных славистов. С этой целью на истфаке МГУ в 1939 г. была создана кафедра истории южных и западных славян под руководством профессора В.И. Пичеты, которая в труднейших условиях войны, голода, разрухи, эвакуации и реэвакуации сумела выработать долгосрочные программы обучения студентов и аспирантов основам профессии историка-слависта, учила методам изучения источников и творческой трактовке трудов классиков марксизма (в семинаре «пичетники»). Тем самым кафедра успешно выполнила задачу подготовки молодого поколения историков-славистов и заложила крепкие основы для последующего преподавания предмета. Члены кафедры постоянно находились в самой гуще научных исследований, так как ведущие преподаватели кафедры
М.Ю. Досталь
B.И. Пичета, З.Р. Неедлы, С.А. Никитин и другие успешно совмещали преподавательскую деятельность с интенсивной научной работой. Аналогичную кафедру в ЛГУ Н.С. Державину в то время организовать не удалось.
Кафедры славянской филологии в МГУ и ЛГУ, под формальным руководством Н.С. Державина, начали свою работу в 1943-1944 гг. Фактическими их руководителями выступали соответственно
C.Б. Бернштейн и Э.А. Якубинская-Лемберг., оба стойкие противники марризма в языкознании, объявленного творческим применением марксизма в этой науке. В этих университетах также успешно удалось сформировать схожие долгосрочные программы преподавания предмета славянской филологии в полном объеме на традиционных началах, включая теоретическое и практическое изучение болгарского, чешского, польского и сербохорватского языков и литератур, старославянского языка и даже не жалуемой марристами сравнительной грамматики славянских языков. В связи с нехваткой специалистов первоначально в МГУ был сделан упор на славянское языкознание, а в ЛГУ - на изучение славянских литератур. В 1948 г. кафедры временно разделились. Оба подразделения качественно выполнили поставленные задачи и подготовили значительное число квалифицированных филологов-славистов, успешно работавших далее на ниве славянской филологии. Проводилась и научная работа.
Развитие науки в тоталитарном и любом обществе значительно стимулируется наличием соответствующих научных исследовательских структур. Такие центры в области изучения истории славянских народов и отчасти их языков были созданы в академических институтах. В Институте истории АН СССР в 1939-1946 гг. функционировал под руководством В.И. Пичеты Сектор славяноведения. В данный период Сектор успешно формировал основные направления исследований истории славянских народов, которые должны были способствовать расширению антифашистской пропаганды и советской идеологии. В разработке конкретных исторических проблем на марксистской основе, особенно по новейшей истории, деятельное участие приняли историки-политэмигранты. Целью сектора также была подготовка капитальных изданий по истории отдельных славянских стран - Польши, Чехии, Сербии, Болгарии от древности до современности, но, к сожалению, она была лишь частично реализована. Узким местом работы Сектора была невозможность публикации в военное время подготовленных общих и индивидуальных трудов, но это отчасти компенсировалось устной формой их изложения - практикой регулярных научных
Основные особенности этапа возрождения...
докладов по всем ведущимся научным исследованиям. Сектор помогал научному прогрессу ведущих ученых и подготавливал (через аспирантуру и научные заседания) кадры молодых историков-славистов.
Работа основанной Н.С. Державиным Славянской Комиссии (1942-1946) выполняла задачи по формированию и консолидации кадров славистов для будущего Института славяноведения и обсуждению (иногда с элементами марризма) основных вопросов разных отраслей славяноведения (литературоведения, языкознания, истории, фольклористики, этнографии, правоведения). Они тоже проводились в устной форме докладов. Впервые начала работу секция славянского права. Издание «Трудов» Комиссии не состоялось. Не развернулась и деятельность созданного в новом Институте русского языка скорее номинального Сектора балто-славянского языкознания (1945-1946). Все названные академические структуры по-своему решали задачи возрождения разных отраслей славяноведения в стране, но были достаточно узко специализированы.
В конце 1940-х годов в обстановке сплочения освобожденных славянских стран вокруг СССР стала ощущаться потребность в создании особого комплексного Института славяноведения АН СССР. Анализ механизма его воссоздания показал, что за его организацию долго боролся академик Н.С. Державин, неоднократно посылая записки академическому руководству, но в 1945 г. в период его болезни, независимо от него в дело включились историки-слависты во главе с академиком Б.Д. Грековым. Именно им путем обращения в высшие партийные инстанции удалось убедить руководство страны в целесообразности и своевременности создания такого Института. Принципиальное решение о формировании Института на базе вышеуказанных структур (Сектора славяноведения, Славянской комиссии и сектора балто-славянского языкознания) было принято и утверждено Президиумом АН СССР в июне и сентябре 1946 г. С января 1947 г. Институт славяноведения успешно выполняет задачи по комплексному изучению славянства, первоначально с явным историческим уклоном.
Изучение направлений исследований советских славистов в области изучения истории славянских народов в данный период показывает, что они при всей своей специфичности и разнообразии палитры шли в русле освоения марксистской методологии. Историки-слависты в тот период создали несколько «патриотических» концепций по этногенезу (с упором на автохтонность) славян в Ев-
М.Ю. Досталь
ропе с элементами марризма: об особой роли славянской общины в феодализации и сохранении Византийской империи, о полностью самостоятельном (без участия иностранных «ферментов») формировании ранних государств и пр., - которые с развитием науки были частично или полностью отвергнуты и переосмыслены. Целям антифашистской пропаганды служили и разработки тем об «измышлениях» фашистской и немецкой историографии, о «вековой борьбе» между славянами и германцами, о бесконфликтном дружеском развитии отношений между славянскими народами (противоречия во внимание не принимались), о формировании славянской идеологии и солидарности и пр. В современной проблематике формировалась концепция о великой роли Октябрьской революции в создании новых славянских государств в 1918 г. и пр., о насущной необходимости сплочения стран «народной демократии» вокруг СССР и пр.
В то же время, в кратковременный период русоцентризма и толерантности по отношению к дореволюционному научному наследию на исходе войны и вскоре после нее весьма продуктивными были публикации о научных заслугах филолога А.А. Шахматова, литературоведа А.Н. Веселовского и историка В.И. Ламанского, российских византинистов о научных связях русских и зарубежных славянских ученых и пр. Они остались как непреходящая ценность в анналах науки.
Следует отметить, что тогда еще коллективные труды не стали стандартом научного творчества, мэтры науки могли сами заменять собой целые научные коллективы и успешно пользовались этим, выдавая массу идеологически актуальной, работающей на нужды антифашистской пропаганды, продукции. С высот сегодняшней науки можно, конечно, снисходительно относиться к их трудам, содержавшим фактические ошибки и неточности (при отсутствии библиотек), политически ангажированным, облеченным в яркую публицистическую форму, но не следует забывать, что ученые-патриоты были идеологическими бойцами тыла, мужественно работавшими на общую Победу, без которой вообще бессмысленно говорить о дальнейшем развитии отечественного славяноведения. Никогда более славистика как средство массовой пропаганды не была столь востребована народом и обществом, способствуя подъему патриотических чувств и воинов, сражающихся на фронтах, и работников тыла.
Тесный альянс науки и власти для достижения общих целей Победы имел и свои издержки. Воздавая должное трудам ученых-
Основные особенности этапа возрождения..
патриотов, не следует забывать парадоксы тогдашней государственной идеологии. На некоторые проявления свободомыслия в кругах интеллигенции партийные власти ответили ужесточением идеологического контроля и попыткой отгородиться «железным занавесом» от западной «буржуазной» демократии, противопоставляя ей так называемую «народную» советского типа, насаждаемую в славянских странах. В развернутых идеологических кампаниях конца 1940-х годов, особенно по борьбе с «буржуазным космополитизмом», были надолго затоптаны ростки толерантности по отношению к научному наследию дореволюционных славистов и гиперболизированы классовый подход и «партийность» в интерпретации исторических явлений и в литературоведении, поощрялось агрессивное наступление «марристов» в области языкознания. В «погромных» кампаниях особенно глубоко обнажились проблемы научной этики и допустимых пределов конформизма. От полученных в те «сумеречные» годы моральных травм ученые (и «гонимые» и совестливые «обидчики») оправлялись всю последующую жизнь.
Что касается связей славянских ученых, без которых невозможно успешное развитие науки, то в годы Второй мировой войны они компенсировались активным участием политэмигрантов из славянских стран в работе научных центров в АН СССР и университетах. Нельзя отрицать, что они внесли определенный вклад в возрождение советского славяноведения. Следует отметить, что в 1945-1947 гг., в краткий период послевоенной «толерантности» сталинского режима, ненадолго поднялся «железный занавес», позволивший осуществлять международные связи, которые также способствовали активизации научных исследований. С одной стороны, формирование блока стран «народной демократии» способствовало расширению научных контактов славистов славянских стран и принесло первые позитивные результаты: именно славянские коллеги помогали в обучении и подготовке кадров славянских филологов в МГУ, а советские слависты читали курсы лекций в Болгарии и ЧСР. С другой стороны, командировки славистов давали дополнительную информацию партийным органам о «брожении умов» славянской интеллигенции. Советские историки на правах «мэтров» марксизма осторожно убеждали тяготевших к нему зарубежных славистов в скорейшем освоении марксистской методологии, чему особенно мог способствовать несостоявшийся съезд славистов в Москве в 1948 г.
Что касается проблем возрождения, то нельзя не провести и некоторых аналогий с периодом институционального становле-
М.Ю. Досталь
ния отечественного славяноведения в 30-50-е годы XIX в. Тогда самодержавная власть упредительно откликнулась на усилившиеся национальные движения славянских народов организацией кафедр «истории и литературы славянских наречий» в четырех российских университетах, закрепив их в новом университетском уставе 1835 г. Началось формирование новых курсов славистики, систематизация накопленных к тому времени знаний в отечественной науке, активное восприятие зарубежного опыта на методологии романтизма (не очень почитаемой учеными с точки зрения объективности научных результатов). Тогда в революционном 1848 г. после вмешательства властей тоже пришлось «поступиться принципами», когда министр народного просвещения С.С. Уваров потребовал толковать славяноведение не с позиций «славянской взаимности», а исходя из его пресловутой «триады»: Самодержавие, Православие и Народность. Этот период не оставил в науке, за немногими исключениями (основополагающее «Рассуждение о славянском языке...» А.Х. Востокова, «Мысли об истории русского языка» И.И. Срезневского, «Очерк ученого путешествия по Европейской Турции» В.И. Григоровича и др.), капитальных и востребованных последующими поколениями научных трудов. Но многие из них имели, как, например, «Древние и нынешние болгары» Ю.И. Венелина, важное и непреходящее «будительское» значение. Этот ранний период отечественного славяноведения прочно вошел в анналы его истории, его значение для становления науки никем не отрицается и не игнорируется.
Необходима и реабилитация начального этапа становления советского марксистского славяноведения. Понятно, что период Второй мировой войны и последующих идеологических погромов оставил тяжелый отпечаток на научной продукции и мышлении ученых. Методология марксизма как в его формационно-классо-вом подходе, так и «романтико-патриотической» редакции также не способствовала объективности результатов, так ценимых в научном мире. Наоборот, тогда, на исходе 1940-х годов и далее, особенно поощрялась «партийность» науки. Мы почти не находим в этот период трудов не кратковременно-пропагандистского, а долгосрочного научного значения, за исключением трудов отдельных лингвистов и публикаций по истории славистики.
Но без этого подготовительного, своего рода инкубационного периода возрождения, выделение которого в истории российского советского славяноведения мы считаем необходимым, когда в трудных предвоенных и порой невыносимых военных условиях
Основные особенности этапа возрождения..
формировались кадры молодых славистов, разрабатывались университетские курсы славистических дисциплин, намечались приоритетные направления научных исследований (которые серьезно, на основании источников, и масштабно разрабатывались позднее), стало бы невозможно последующее развитие славяноведения. Именно тогда был заложен его базовый фундамент, на котором вырос комплексный Институт славяноведения АН СССР. Кстати, практически идеальная организация учебного процесса, постоянные обсуждения на кафедрах и в Секторе славяноведения Института истории АН СССР, Славянской комиссии при Президиуме АН СССР, на сессиях Отделений АН СССР и пр. разнообразных по тематике докладов и научных проблем, семинары для научной молодежи, т. е. развитие и процветание особой формы устного дискуссионного научного творчества (при трудностях публикации коллективных работ), являются не только характерной чертой рассматриваемого периода, но и несомненным образцом для современной науки.
Таким образом, период Второй мировой войны и первые послевоенные годы был самостоятельным этапом в истории российского славяноведения. Он отмечен возрождением и разновременным формированием новых славистических центров в Академии наук и университетах, всесторонней подготовкой кадров славистов и определением долгосрочных планов и направлений научных разработок. Пожертвовав чисто научной стороной исследований в пользу патриотической публицистики во имя общей Победы, мимикрируя под постоянным нажимом идеологических кампаний, советские слависты все же сумели заложить прочные основы для дальнейшего развития отечественного славяноведения. И эти временные, подготовительные жертвы не напрасны, они достойны уважения и внимания соотечественников12.
Примечания
1 Досталь М.Ю. Проблема возрождения российской славистики перед Второй мировой войной в отечественной историографии // Славянский альманах 2004. М., 2005. С. 240-284.
2 Готье Ю.В. Славяноведение в России и СССР (Публикация А.Е. Москаленко) // Из истории университетского славяноведения в СССР. М., 1983.
М.Ю. Досталь
С. 146-161; Неедлы З. К истории славяноведения до XVIII века // Историк-марксист. 1941. № 2. С. 81-94; Пичета В.И. К истории славяноведения в СССР // Там же. 1941. № 3. С. 36-61; Державин Н.С. Историческая наука у славян и задачи советского славяноведения // Исторический журнал. 1942. № 1. С. 49-56; Пичета В.И., Шустер У.А. Славяноведение в СССР за 25 лет // 25 лет исторической науки в СССР. М.; Л., 1942. С. 222-235; Пичета В.И. Академия наук и славяноведение // Вестник Академии наук. 1945. № 5-6. С. 157-175; Державин Н.С. О задачах советского славяноведения // Славяне.
1947. № 9. С. 3-7; Никитин С.А. Работы советских ученых в области истории и филологии зарубежных славян // Там же. 1948. № 5. С. 29-34; Сидоров А.Л. Достижения советской науки в изучении истории славянских народов // Там же.
1948. № 6. С. 14-27; Королюк В.Д., Хренов И.А. Итоги и задачи славистических исследований в СССР (1945-1959) // Вопросы истории. 1960. № 6. С. 117-135; Королюк В.Д., Толстой Н.И., Хренов И.А., Шептунов И.М., Шерлаимова С.А. Советское славяноведение. Краткий обзор литературы. 1945-1963. М., 1963 и др. Маслов Ю.С. Изучение южных и западных славянских языков в СССР за последние десять лет. М., 1955. С. 3.
Лаптева Л.П. К вопросу об основных этапах развития отечественного славяноведения (1835-1985) // Вопросы историографии и истории зарубежных славянских народов. М., 1987. С. 3-17; Бернштейн С.Б. Трагическая страница из истории славянской филологии (30-е годы XX века) // Советское славяноведение. 1989. № 1. С. 77-82; Горяинов А.Н. Славяноведы -жертвы репрессий 1920-1940-х годов. Некоторые неизвестные страницы из истории советской науки // Там же. 1990. № 2. С. 78-89; Аксенова Е.П. Очерки из истории отечественного славяноведения. 1930-е годы. М., 2000; Робинсон М.А. Судьбы академической элиты: отечественное славяноведение (1917 - начало 1930-х годов). М., 2004; Горяинов А.Н. В России и в эмиграции. Очерки по истории отечественного славяноведения первой половины XX века. М., 2006; Лаптева Л.П. Кризис славяноведения в России в период с 1917 до середины 30-х годов // Slavia. Casopis pro slovanskou filologii. Roc. 79. Praha, 2010. С. 167-180 и др.
Бернштейн С.Б. Советской славянской филологии 50 лет // Советское славяноведение. 1967. № 5. С. 88; Славяноведение // СИЭ. 1971. Т. 13. С. 18. (автор раздела В.Д. Королюк); Логачев К.И. Первый этап развития советского славяноведения (славистические учреждения Академии наук в 1917-1934 гг.): Автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1979. С. 22 и др.
Краткий обзор основных этапов истории советского славяноведения // Славяноведение в СССР. Изучение южных и западных славян. Биобиблиографический словарь. New York, 1993. С. 6. В этом обзоре выделялся этап Великой Отечственной войны 1941-1945. Славяноведение. С. 18-19.
3
4
5
6
7
Основные особенности этапа возрождения..
Подробнее см.: Досталь М.Ю. Как Феникс из пепла... (Отечественное славяноведение в период Второй мировой войны и в первые послевоенные годы). М., 2009. 464 с.
Белявская И.М., Очак И.Д. Некоторые проблемы истории зарубежных славянских народов в советской исторической науке // Славянская историография. М., 1966. С. 14.
Краткий обзор основных этапов истории советского славяноведения. С. 9. Королюк В.Д., Толстой Н.И., Хренов И.А., Шептунов И.М., Шерлаимова С.А. Указ. соч. С. 5-6.
Фактическую аргументацию всех высказанных положений см. в книге: До-сталь М.Ю. Как Феникс из пепла.
8
9
12
