CC BY
103
УДК 821.512.141.09
ОСНОВНЫЕ ФОРМЫ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПОЗНАНИЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ В БАШКИРСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
© Г. Н. Г ареева
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450074 г.Уфа, ул. ЗакиВалиди, 32.
Тел./факс: +7 (347) 273 66 43.
E-mail: [email protected]
Вплоть до середины XIX века в башкирской литературе традиционный романтизм существовал как главный творческий метод. Во второй половине Х1Х — начале ХХ века башкирская литература испытала на себе влияние западного романтизма и реализма, в ней возникли две исторические формы реалистического типа творчества: просветительский и критический реализм. Новый тип реализма — социалистический — возник в 20-е годы ХХ века на почве традиций критического реализма для отражения революционных преобразований и новых социально-исторических условий в жизни общества.
Ключевые слова: художественное познание; творческий метод; средневековая восточная литература; романтическая форма; реалистический тип творчества; просветительский
реализм; критический реализм; прогрессивн люционный романтизм.
Реалистическая и романтическая формы являются самостоятельными эстетическими категориями, которые воплощают в себе две формы художественного познания, два основных принципа художественного отражения действительности; в литературном процессе между ними существуют сложные взаимосвязи. Как правило, реалистический тип не может обойтись без романтических элементов, а романтический тип - без реалистических. По этому поводу М. Горький очень точно отмечал: «Основными течениями или направлениями в литературе считаются два: романтизм и реализм... Но по отношению к таким писателям-классикам, каковы Бальзак, Тургенев, Толстой, Гоголь, Лесков, Чехов, трудно сказать с достаточной точностью, кто они, романтики или реалисты? В крупных художниках реализм и романтизм всегда как будто соединены. Это слияние романтизма и реализма особенно характерно для нашей большой литературы, оно придает ей ту оригинальность, ту силу, которая все более заметно и глубоко влияет на литературу всего мира» [1]. В современной башкирской литературе, например, в романах Д. Булякова «Пришелец» [2], «Жизнь одна» [3], «Разоренный ад» [4], поднимающих острейшие политические, общественные, социальные проблемы времени, доминанту стиля составляет реалистическая форма, преобладает реалистический тип художественного моделирования действительности. Но в то же время творчество Д. Булякова богато романтическими элементами.
В романе Н. Мусина «Вечный лес» [5] ярко выражена условность, первая книга романа пропитана духом легенд и преданий, образ главного героя Тюлькусуры перекликается с образом эпического героя из самого древнего башкирского эпоса «Урал-батыр». Но главную доминанту трилогии определяет реалистическая форма. Таким образом, эту дилогию и вообще все творчество Н. Мусина смело можно назвать творчеством в реалистическом стиле с элементами романтизма.
романтизм; социалистический реализм; рево-
В литературоведении исследованию основных принципов отражения действительности посвящены коллективные труды: «Социалистический реализм и классическое наследие» [6], «Меж двух миров. Некоторые аспекты чеховского реализма» [7], «Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания» [8], «Русская проза второй половины XIX века» [9], «Русская литература XX века: Школы, направления, методы творческой работы» [10], «Морфология реальности: Исследование по философии текста» [11], «Русская проза конца ХХ века» [12], «Современная литературная теория» [13], монографии и учебные пособия В. В. Виноградова [14], М. Н. Пархоменко [15], Л. И. Тимофеева [16], Н. А. Гуляева [17], М. Б. Храпченко [18], Б. М. Проскурина [19], И. Ф. Волкова [20], А. Н. Веселовского [21], М. М. Бахтина [22], О. И. Федотова [23],
В. М. Жирмунского [24], В. А. Келдыша [25], И. М. Фильштинского [26], С. М. Петрова [27], Е. В. Хализева [28], Т. Г. Винокура [29], А. Б. Есина [30], К. А. Степаняна [31] и др.
В башкирском литературоведении основные формы художественного познания действительности освещены в монографиях Г. Б. Хусаинова [32], Р. Н. Баимова [33], А. Х. Вахитова [34], Г. С. Куна-фина [35], в коллективных научных трудах [36].
Если обратиться к истории, то можно заметить, что черты башкирской письменной литературы средних веков тяготеют к типу восточных литератур. Религия ислама, его идеология, арабская письменность, мусульманская культура, прочно укоренившись в башкирской среде, сильно повлияли на письменную литературу, питали ее религиозными идеями, накладывали отпечаток на творческий метод того периода. В арабской и персидской литературах X-XV вв. имел место мощный этап развития, так называемый Восточный Ренессанс. Яркими признаками, лежащими в основе романтизма восточной литературы, можно считать идеа-
лизированное, приукрашенное воспроизведение реальности, описание романтических героев, использование мотивов легенд, преданий и мифов, приключенческие мотивы, превалирование условности, символики, гиперболики. Но все же это было не абстрактным романтизмом, оторванным от реальности. У него была собственная реальная основа, определенная толика жизненности. Например, в «Кисса и Йусуф» Кула Г али [37] взаимоотношения персонажей передавались вполне реалистично, описывались типичные земные человеческие чувства.
Для многих средневековых восточных литератур, в т. ч. и для башкирской, долгое время романтизм являлся главным творческим методом и выполнял те же функции, что и классицизм, реализм в западной литературе. Таким образом, восточный романтизм брал на себя функции реализма и отвечал запросам читателя того времени, удовлетворял его эстетические потребности. Вплоть до XIX века в башкирской литературе традиционный романтизм существовал как главный творческий метод, и А. Каргалы, Х. Салихов, Ш. Заки [38] творили как раз в рамках данного метода.
В то же время следует заметить, что несмотря на то, что башкирская литература испытала на себе мощное воздействие восточного классического романтизма, она творчески переосмыслила его, пропитала народными мотивами, обогатила индивидуальными, национально-историческими красками. В таких эпических памятниках, как «Кузи-курпяч и Маян-хылу», «Алдар и Зухра», «Последний из рода Сартай» [39], дошедших до нас на русском языке, наблюдается синтез фольклорных и литературных традиций. В этих произведениях романтизм пережил новые качественные преобразования. Черты традиционного романтизма нашли также отражение в жанре приключенческих хикаят, в повестях типа «Бахтиярнаме», различных прозаических произведениях [40], в которых тесно переплетены традиции письменной литературы. Народное творчество окрасило традиционный романтизм письменной литературы глубоким демократизмом. Таким образом, в башкирской литературе средневековый традиционный романтизм, формировавшийся в определенный социально-исторический период, испытал на себе сильное влияние извне, но он, объединившись с народными поэтическими традициями, приобрел и некие национальные черты и новые качества.
Во второй половине XVIII - в XIX веке наблюдается постепенный отказ от средневековой традиционности, нормативности, абстрактности и схематизма, отказ от устоявшихся поэтических форм. В романтических произведениях стало отводиться место нравоучениям, дидактизму, рационализму. В анонимной поэзии, нравоучительных хикаятах стали проявляться тенденции просветительского романтизма.
В условиях резкого обострения противоречий капиталистического общества в начале XX века,
в период буржуазно-демократической революции и в годы «черной» реакции идейно-эстетическое содержание романтизма претерпевает изменения. В нем появляются критическая оценка феодальнобуржуазных отношений, просветительские идеи, пропагандирующие общедемократические тенденции и революционно-демократический дух. В период первой русской революции в литературу входит образ бунтаря, героя, стремящегося к духовной свободе. Обновление нового романтизма протекает в более тесной связи с западным романтизмом и реализмом. Башкирская литература начала XX века испытывает на себе влияние западного романтизма и реализма, развивается в своеобразном русле восточно-западного синтеза. Новый романтизм, связанный с творчеством Ш. Бабича [41], Д. Юлтыя [42], Тангатарова [43], С. Якшигулова [44] и др., ориентировался на русскую классическую литературу и пропагандировал прогрессивные демократические идеи. В произведениях этих писателей доминировал исторический оптимизм, сильное звучание получили социальные и национальные мотивы. В то же время идеализация прошлого, противопоставление вольной жизни на летовках к разрухе того времени в творчестве Я. Юмаева [45], Г. Исянбердина [46], Ф. Сулейманова [47] усилили пессимизм. Таким образом, новый романтизм в башкирской литературе был явлением сложным и противоречивым в идейно-эстетическом плане.
В башкирской литературе дореволюционного периода существовали две исторические формы реалистического типа творчества: просветительский и критический реализм. Просветительский реализм возник во второй половине XIX века, когда начали распадаться феодальные отношения; критический реализм формировался в начале XX века в период укрепления капиталистических отношений.
Академик Г. Б. Хусаинов отмечает, что в башкирской литературе, помимо начальных этапов развития метода реализма в виде просветительского и критического, существовал и этап предреализма [48, с. 15]. В период с древнейших времен до начала XIX века в книге К. Гали «Кисса и Йусуф», дастанах, хакая-тах и кисса, шежере и путевых заметках достаточно реалистических тенденций и элементов. К. Ахметзянов отмечает, что уже в устном народном творчестве преобладали зачатки реалистического стиля, что в древних текстах отражался реальный дух того времени, имел место фантастический реализм: «В известных фольклорных произведениях, в творчестве античных писателей наблюдается реалистическое течение. творческий метод древней литературы можно было бы назвать стихийным реализмом» [49, с. 314].
В башкирской изустной литературе XV-XVIII веков, в творчестве сказителей и сэсэнов Кубагуша, Караса, Кильдиша, Баика [50] силен демократический дух, гражданский пафос. В эйтешах, кубаирах и поэтических обращениях Баика-сэсэна конкрет-
ное социально-историческое содержание пропитано свободолюбием, идеями патриотизма. Эти произведения содержат реалистические черты. Идеи социальной, народной свободы в поэзии Салавата Юлаева [51] поэтизируются, приобретая высокое гражданское звучание. В научно-биографической книге академика Г. Б. Хусаинова подробно исследуется знаменитое «Письмо Батырши, написанное царице Елизавете Петровне» [52], где ясно отображена трагедия башкирского народа на пути борьбы за свободу. Однако все это еще не составляет стройную систему реализма, не является осознанно развитым с эстетической точки зрения творческим методом. Это лишь показывает, что народный дух влился в башкирскую литературу мощной струей, повлиял на рост реалистических черт.
Во второй половине XIX века в Башкортостане наблюдается рождение и рост просветительской идеологии и литературы. Исходя из просветительских позиций литература критиковала феодальнопатриархальные взгляды, устаревшие традиции и обычаи, фанатизм, выступала за просвещение, ориентировалась на русскую прогрессивную культуру, русскую реалистическую литературу.
В период революции 1905-1907 гг. впервые проявляются черты критического реализма. В политической лирике М. Гафури [53], в повести «Бедняки» (1907) [54], отражается взгляд на события с позиций социально-исторических явлений, человек рассматривается как социально-исторический продукт определенной эпохи. М. Гафури поднимается до четко выраженной критики социальных явлений в общественном строе, обличает само общество, его устои.
В условиях обострения капиталистических отношений формируется революционно-демократическая мысль, на почве которой рождается критический реализм. В башкирской литературе начала XX века наряду с укреплением просветительского реализма и романтизма постепенно развивается критический реализм, поддерживая лучшие традиции предыдущих творческих методов. Просветительский реализм начинает сдавать свои позиции критическому реализму в годы Первой мировой войны и в период новых революционных волнений. Родившись на почве просветительского реализма и развив его лучшие традиции, критический реализм также заимствует некоторые особенности романтизма и превращается в новое эстетическое явление, более высокий уровень синтеза.
В башкирской литературе начала двадцатых годов большое место занимало отражение новых веяний эпохи, социальных преобразований, радостное восприятие революционного настоящего, утверждение нового, обличение устаревшего, критика прошлого. Широко развернутая в этот период борьба против невежества и безграмотности привела к тому, что было написано очень много произведений агитационного характера, призывающих к
просвещению. Методы просветительского и критического реализма, характерные для творчества М. Акмуллы [55], М. Уметбаева [56], М. Гафури [57], Ш. Бабича [58] в башкирской литературе дореволюционного периода, послужили своеобразной основой на начальном этапе формирования нового творческого метода. Укрепление реалистического стиля в первую очередь проявилось в произведениях М. Гафури [59], Д. Юлтыя [60], С. Кудаша [61], Т. Янаби [62], Г. Гумера [63], Б. Ишемгула [64], посвященных теме свободного труда. Метод социалистического реализма возник на почве традиций критического реализма в новых социальноисторических условиях, обогатился новыми чертами. Литературоведы едины во мнении, что соцреализм - это совершенно новый метод, который возник, сформировался и пропитался социалистической идеологией в условиях возникновения и укрепления социалистического общества. В новый период писатели взяли себе главной целью отражение прошлой жизни народа с точки зрения большевистской идеологии, яркое и выпуклое изображение самоотверженности, преданности положительных героев революционным идеям, готовность к борьбе за социальную справедливость человека нового времени. Новизна литературы проявилась в концепции нового человека новой эпохи, установлении новых отношений между обществом и личностью. Классовый принцип вытеснил гуманистический, основанный на любви к человеку, и стал главной чертой всей советской литературы. Принцип классовости понимался в очень узком плане, герои, занимающие позицию «за» и «против» советской власти, показывались схематично, в черно-белых красках, действительность отображалась однобоко, контрастный план превратился в главный повествовательный прием в литературе. Если в произведениях средневековья в основе подобного деления на противоположности лежала борьба между добром и злом, то в произведениях, созданных в годы революции, эта дифференциация была связана с большевистской идеологией.
В 20-е годы ХХ века вместе с попытками передать новое содержание при помощи традиционных форм и языковых средств литераторы интенсивно искали новые приемы художественности. Между традиционным романтизмом и набиравшим обороты реалистическим направлением возникли резкие противоречия. Это было напрямую связано с творческим методом и проблемами стиля новой литературы. Укреплению реалистического стиля в 20-е годы особенно помешал абстрактный романтизм. В этом и проявилась острая идейноэстетическая борьба на пути установления нового творческого метода. Попытка вложить новое содержание в традиционные приемы фольклора и восточной литературы, отразить новое содержание в старой форме оказалась безуспешной, эти устаревшие приемы, формы были не в состоянии осве-
тить реальные явления революционной действительности, воссоздать полнокровные жизненные образы. В двадцатых-тридцатых годах часто вспыхивали споры о взаимоотношениях между реализмом и романтизмом, особенно в 30-х годах прозвучало много критики против романтизма. Активизировалось мнение о том, что романтизму не место в литературе нового времени. Д. Юлтый [65], А. Карнай [66] в своих критических статьях подчеркивали и всем своим творчеством доказывали, что в советской литературе есть место революционному романтизму, что башкирская литература, веками впитывавшая в себя традиции восточного романтизма, способна и в настоящее время служить эстетическим потребностям читателя. В своих многочисленных притчах и рассказах, написанных в двадцатые годы, в повестях «Погребенные заживо», «Нападение», «В вагоне», «Гульдар» И. Насыри [67] обильно использовал изобразительные средства, присущие романтизму. Писатель преднамеренно выбирал напряженные эпизоды революционной эпохи, обрисовывал героико-романтические характеры, описывал приключения, усложнял сюжеты новеллистическими поворотами, ставил в центр незаурядных, смелых борцов-романтиков, много отводил условности. В рассказах «Воробей», «В лесу», «Утка и лягушка», «Прошедшие дни», «Белая береза», «Зимагор», в повести «Мы вернемся» А. Карная [68] романтический стиль проявился с особой силой, революционная героика перекликалась с возвышенной романтикой.
Неразрывная связь башкирской советской литературы со своими древними корнями наблюдалась и в опоре на традиции народного творчества, обращении к фольклорному стилю. В творчестве С. Кудаша [69], Д. Юлтыя [70], Б. Валида [71] была сильна стихия народных песен, трансформировались формы кубаира. В драматургии, в пьесах «Ашкадар», «Шауракай», «Ялан Яркай», «Башкирская свадьба» М. Бурангулова [72], «Сакмар»
С. Мифтахова [73], «Карагул» Д. Юлтыя [74], «Карлугас» Б. Бикбая [75], «Тансулпан» К. Даяна [76] широко использовались традиции народного творчества. Удачное использование фольклорных мотивов в прозе присуще циклу произведений А. Чаныша «Горные рассказы» [77], пронизанному возвышенным героическим духом. Эти произведения 20-30-х гг. разнообразили содержание и форму башкирской прозы, показали, что формирование и дальнейшее развитие большой прозы тесно связано с народным творчеством, древними литературными традициями.
В тридцатых годах на первый план вышли тематика и проблематика произведений в ущерб художественности. Декларативность, схематизм, нарочитое обеднение человеческой сущности, иллюстративно-агитационное содержание и абсолютизация классовой борьбы усилили вульгарный социологизм, помешали полнокровно и многогранно отражать действительность. Но истинно талантливые
произведения - повести «Сибай», «Побежденный омут» И. Насыри [78], «Айбика», «Волны колос» Х. Давлетшиной [79], «Кооператоры», «Женщина», «Комната», «История троих» Г. Хайри [80], драмы М. Бурангулова, С. Мифтахова, стихи и поэмы Д. Юлтыя, Б. Бикбая [81], Г. Саляма [82] - не замыкались в узких рамках вульгарного социологизма и полнокровно отобразили сложные взаимоотношения личности с обществом, «диалектику души» героев.
В башкирской литературе, тесно связанной с традициями восточной литературы, с начала ХХ века наряду с романтизмом отчетливо проявился и реализм. В целом два стиля, два принципа отображения действительности - реалистический и романтический - взаимодействовали и дополняли друг друга. Благодаря своеобразному синтезу романтического и реалистического стилей успешно развивались древние литературные традиции. Если во второй половине ХХ века реалистический стиль укрепил свои позиции, то в конце века писатели все чаще обращаются к ирреалистическому, фантастическому стилю, но и в этих произведениях наблюдается обильное проникновение романтического стиля.
ЛИТЕРАТУРА
1. Горький А. М. О литературе. М.: Советский писатель, 1953. С. 131.
2. Буляков Д. Пришелец. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1989. 294 с.
3. Буляков Д. Жизнь одна. Уфа: Китап, 1994. 624 с.
4. Буляков Д. Взорванный ад. Уфа: Китап, 1996. 424 с.
5. Мусин Н. Вечный лес. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1982. 348 с.
6. Социалистический реализм и классическое наследие / Под ред. Н. К. Гея и Я. Е. Эльсберга. М.: Гослитиздат, 1960. 427 с.
7. Меж двух миров. Некоторые аспекты чеховского реализма: монография. Астрахань: изд-во Астраханского гос. унта, 2003. 128 с.
8. Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М.: Наука, 1994. 360 с.
9. Григорович Д. В., Писемский А. Ф., Мельников-Печерский П. И. Русская проза второй половины XIX века. М.: Дрофа, 2003. 480 с.
10. Русская литература XX века: школы, направления, методы творческой работы. М.: Logos, Высшая школа, 2002. 590 с.
11. Руднев В. Морфология реальности. М.: Русское феноменологическое общество, 1996. 207 с.
12. Русская проза конца ХХ века: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / Под ред. Т. М. Колядич. М.: Академия, 2005. 424 с.
13. Современная литературная теория / Под ред. И. В. Кабанова. М.: Флинта: Наука, 2004. 344 с.
14. Виноградов В. В. Избранные труды. Язык и стиль русских писателей. От Гоголя до Ахматовой. М.: Наука, 2003. 394 с.
15. Пархоменко М. Н. Горизонты реализма. М.: Советский писатель, 1982. 464 с.
16. Тимофеев Л. И Основы теории литературы. М.: Просвещение, 1976. 548 с.
17. Гуляев Н. А. Теория литературы. М., 1985. 271 с.
18. Храпченко М. Б. Художественное творчество, действительность, человек. М.: Сов. писатель, 1982. 416 с.
19. Проскурин Б. М. История зарубежной литературы Х1Х века. Западноевропейская реалистическая проза: учеб. пособие. М.: Флинта, 2006. 416 с.
20. Волков И. Ф. Творческие методы и художественные системы. М.: Наука, 1989. 256 с.
21. Веселовский А. Н. Историческая поэтика. Л.: Художественная литература, 1990. 647 с.
22. Бахтин М. М. Эпос и роман. СПб.: Азбука, 2000. 304 с.
23. Федотов О. И. Основы теории литературы: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений: в 2-х ч. М.: ВЛАДОС, 2003. Ч. 1. Литературное творчество и литературное произведение. 272 с.
24. Жирмунский В. М. Избранные труды: сравнительное литературоведение. Восток и Запад. Л.: Наука, 1979. 491 с.
25. Келдыш В. А. Русский реализм начала XX века. М.: Наука, 1975. 280 с.
26. Фильштинский И. М. История арабской литературы Х-ХVIII веков. М.: Наука, 1991. 256 с.
27. Петров С. М. Основные вопросы теории реализма: Критический реализм. Социалистический реализм. М.: Просвещение, 1975. 303 с.
28. Хализев Е. В. Теория литературы. М.: Высшая школа, 2007. 405 с.
29. Винокур Т. Г. О языке художественной литературы: уч. пособие. М.: Высшая школа, 1991. 448 с.
30. Есин А. Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения: учеб. пособие для студентов и преподавателей филол. фак., учителей-словесников. М.: Флинта, 2004. 248 с.
31. Степанян К. А. «Сознать и сказать». «Реализм в высшем смысле» как творческий метод Ф. М. Достоевского. М.: Раритет, 2005. 512 с.
32. Хусаинов Г. Б. Литература и наука. Уфа: Гилем, 1998. 614 с.
33. Баимов Р. Н. Истоки и устья. Уфа: Китап, 1993. 350 с.
34. Вахитов А. Х. Жанр и стиль в башкирской прозе. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1982. 348 с.
35. Кунафин Г. С. Башкирская литература первой половины ХГХ века. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1988. 82 с.
36. Вопросы метода и стиля в башкирской прозе. Уфа: ИИЯЛ БФАН СССР, 1982. 116 с.
37. Гали Кул. Киссаи Йусуф / Сост. З. Шарипова. Уфа: Китап, 1993. 272 с.
38. Харисов А. Литературное наследие башкирского народа. XVIII-XIX вв. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1965. 416 с.
39. Башкирское народное творчество: эпос. Кн. 2. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1973. 370 с.
40. Хусаинов Г. Б. Голос веков: очерки по истории, теории и исторической поэтике башкирской литературы. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1984. 299 с.
41. Бабич Ш. Мы - башкиры. Уфа: Китап, 1994. 637 с.
42. Юлтый Д. Стихи, поэмы. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1982. 287 с.
43. Башкирская литература. Начало ХХ века. Кн. 2. Проза. Драматургия. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1984. С. 351-372.
44. Башкирская литература. Начало ХХ века. Кн. 1. Поэзия. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1983. С. 106-152.
45. Башкирская литература. Начало ХХ века. Кн. 1. Поэзия. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1983. С. 175-208.
46. Башкирская литература. Начало ХХ века. Кн. 1. Поэзия. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1983. С. 224-241.
47. Сулейманов Ф. На башкирском джайляу. Уфа: Китап, 1995. 96 с.
48. Хусаинов Г. Б. Вопросы творческого метода в башкирской литературе // Вопросы метода и стиля в башкирской литературе. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1982. С. 15.
49. Ахметзянов К. А. Теория литературы. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1985. С. 314.
50. Башкирское народное творчество: в 18-ти т. Т. 5. Уфа: Китап, 2000. 392 с.
51. Юлаев С. Стихи. Песни. Официальные бумаги. Уфа: Китап, 1994. 150 с.
52. Хусаинов Г. Батырша. Уфа: Китап, 2005. 270 с.
53. Гафури М. Жизнь молодая. Казань, 1906. 70 с.
54. Гафури М. Бедняки. Казань, 1909. 112 с.
55. Акмулла М. Стихи. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1981. 224 с.
56. Уметбаев М. Произведения и труды. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1984. 288 с.
57. Гафури М. Впечатления. Уфа, 1911. 40 с.
58. Бабич Ш. Избранные произведения. Уфа: Башкирское
книжное издательство, 1985. 400 с.
59. Гафури М. Ночная смена. Казань: Татгосиздат, 1927. 40 с.
60. Юлтый Д. Памятки. Уфа: Башкнига, 1925. 68 с.
61. Кудаш С. Песни плуга. Уфа: Башкнига, 1926. 51 с.
62. Янаби Т. Радость труда. Уфа: Башкнига, 1926. 36 с.
63. Гумер Г. Красные пучки. Уфа: Башкнига, 1925. 42 с.
64. Ишемгул Б. День урожая. Уфа: Башкнига, 1928. 48 с.
65. Юлтый Д. Современная башкирская литература и ее творческие пути. Уфа: Башкнига, 1929. 36 с.
66. Карнай А. Наша проза // Коммуна. 1932. 21 апреля.
67. Насыри И. Избранные произведения: в 2-х т. Уфа: Баш-госиздат, 1957. Т. 1. 424 с.; Т. 2. 456 с.
68. Карнай А. Избранные произведения. Уфа: Башгосиздат, 1956. 452 с.
69. Кудаш С. Стихи. Уфа: Башгиз, 1933. 140 с.
70. Юлтый Д. В деревенской глуши. Уфа: Башкнига, 1929. 40 с.
71. Валид Б. Мой подарок. Уфа: Башгосиздат, 1955. 94 с.
72. Бурангулов М. Таштугай. Уфа: Китап, 1994. 720 с.
73. Мифтахов С. Сакмар. Уфа: Башгиз, 1934. 144 с.
74. Юлтый Д. Карагул. Уфа: Башкнига, 1925. 32 с.
75. Бикбай Б. Карлугас. Уфа: Башгиз, 1939. 87 с.
76. Даян К. Тансулпан. Уфа: Башгосиздат, 1959. 110 с.
77. Чаныш А. Кавказские рассказы. Уфа: Башгиз, 1940. 144 с.
78. Насыри И. Избранные произведения: в 2-х т. Уфа: Баш-госиздат, 1957. Т. 1. 424 с.; Т. 2. 456 с.
79. Давлетшина Х. Айбика. Уфа: Башкнигоиздат, 1987. 184 с.
80. Хайри Г. История троих. Уфа: Башкнигоиздат, 1990. 306 с.
81. Бикбай Б. Избранные произведения. Уфа: Башгосиздат, 1959. 492 с.
82. Салям Г. Избранные произведения. Уфа: Башгосиздат, 1953. 90 с.
Поступила в редакцию 01.07.2009 г.
