CC BY
169
УДК 340.2
Романова Илона Валерьевна Ilona Romanova
Шарова 'Татьяна Владимировна Tatyana Sharova
ОСНОВНЫЕ ФАКТОРЫ И ОСОБЕННОСТИ СОЦИАЛЬНОЙ АДАПТАЦИИ ЖЕНЩИН
THE MAIN FACTORS AND PECULARITIES OF WOMEN’S SOCIAL ADAPTATION
Дан анализ различных подходов к определению понятия «социальная адаптация». Рассмотрены основные факторы адаптации женщин, выявлены особенности
Елючевые слова: одинокие женщины, адаптация, социальная среда
The analysis of different approaches to the definition «social adaptation» is given. The main factors of women’s adaptation are described, the peculiarities are revealed
Key words: lonely women, adaptation, social environment
Положение женщины в обществе постоянно привлекает внимание научной общественности. Интенсивные дискуссии о положении и роли женщины в сегодняшнем обществе концентрируются, в основном, вокруг двух идеологий: патриархальной и эгалитарной.
Приверженцы первой исходят из того, что мир стоит на «естественных основаниях». Их разрушение ведет к разрушению общества. Под «естественными основаниями» понимается разделение функций в семье и обществе. При этом пропагандируется известный тезис о женщине-матери, хозяйке, хранительнице очага, откуда следует вывод, что дом — это мир женщины. Мужчина — добытчик, общественный деятель, осуществляющий связь семьи с обществом. Такое разделение функций считается ими естественным, поскольку различия по признаку пола более существенны, чем индивидуальные, личностные.
Основной довод в пользу патриархальной идеологии состоит в утверждении, что привлечение женщин в общественное
производство уже привело к негативным последствиям в семье, разрушению материнского инстинкта, падению нравов, моральной распущенности, разрушению семьи. Преобладающее количество сторонников этой идеологии находится среди мужской части населения. Свой консерватизм в оценке женских проблем мужчины часто прикрывают мнимой заботой о женщине, игнорируя неравенство в социальном плане.
Сторонники эгалитарной идеологии подвергают критике патриархальную точку зрения, называя «естественное» разделение функций социальной иллюзией, порожденной создавшимися социальными условиями. Эгалитарные отношения между иолами основаны на личностной взаимодополняемости женщин и мужчин в семье и обществе. Основной тезис, поддерживаемый сторонниками этой идеологии, заключается в следующем: природа закрепила за женщиной только функцию деторождения, все остальные должны выполняться как женщинами, так и мужчинами, причем для
каждого должно быть пространство свободного выбора.
Как мы установили ранее, успешность (неуспешность) адаптации женщин зависит от многих факторов и, в частности, от социального статуса — интегрального показателя, определяющего положение женщины в обществе.
Во всех обществах существует своего рода дифференциация участников по рангу, описываемая понятием «социальный статус». Это понятие можно использовать, чтобы обозначить положение личности в обществе, устанавливаемое в терминах прав, обязанностей, привилегий и свобод, которые она (личность) получает благодаря своему положению. Статус — это социальный процесс: человек может иметь статус только в отношении к другим, которые признают его место и обращаются с ним определённым образом. Статус, как бы он ни был низок, важен, ибо без него человек не имеет прав в отношении других. Обладание статусом позволяет человеку ожидать и требовать определённого отношения со стороны других людей.
В научной литературе существует множество трактовок понятия «социальный статус». В нашем исследовании мы будем придерживаться толкования этого понятия, данного в БСЭ. Социальный статус — это соотносительное положение (позиция) индивида или группы в социальной системе, определяемое по ряду признаков, специфичных для данной системы (экономических, профессиональных, этнических идр.).
Люди, обладающие одним и тем же статусом, обнаруживают ряд сходных личностных черт, обозначаемых как «социальный тип» личности. В зависимости от того, занимает ли человек данную позицию благодаря наследуемым признакам (раса, социальное происхождение и т.п.) пли благодаря собственным усилиям (образование, заслуги), различаются соответственно «предписанный» и «достигаемый» статус.
Для описания системы неравенства между группами (общностями людей) в социологии широко применяется понятие «социальная стратификация». Стратификация
подразумевает, что определенные социальные различия между людьми приобретают характер иерархического ранжирования. Важнейшими критериями социальной дифференциации являются позиция во властной структуре, в сфере занятости, а также доход или собственность.
В основе определения стратификации лежит еще одно понятие — социальная дифференциация. Этот термин описывает процесс коллективного признания или наделения различными характеристиками некоторых людей, т.е. разделение людей на категории или группы, соотносимые между собой как по горизонтальной, так и по вертикальной шкале.
Возраст и пол признаны во всех обществах как основа дифференциации. Вертикальное ранжирование людей по половозрастным категориям варьируется от общества к обществу. Например, статус женщины как существа равного, низшего или превосходящего мужчину отличается и в разных обществах, и в одном и том же обществе в различные эпохи. Точно так же, как от культуры к культуре оценивается статус ребенка как превосходящего, равного или нижестоящего взрослому.
Исследования различий в социальных ролях, позициях, правах и обязанностях мужчин и женщин показали, что эти различия варьируются в разных странах, у разных этносов и определяются множеством факторов как социальных, так и внесоци-альных — географических, климатических и биологических. Однако разделение понятий биологического пола (sex) и социального (gender) произошло относительно недавно.
Социальные отношения между иолами не обуславливаются только их биологическими особенностями. На разных этапах исторического развития и в различных социальных условиях роли мужчин и женщин определялись настолько своеобразно, что объяснить это физиологическими различиями было совершенно невозможно. Другими словами, разброс в социальных ролях значительно шире, чем физиологические различия.
Понятие «гендер» подчеркивает, что мужские и женские роли в обществе конструируются и определяются социально. Поэтому их изменение в сторону более справедливого распределения ресурсов и доходов, прав и обязанностей и т.п. вовсе не подрывает основ человеческого общества, а напротив, является способом достижения подлинной гармонии и обеспечения прав человека.
Исследование роли и места женщин в обществе особенно важно на этапе становления и развития общества с новыми социально-экономическими отношениями. Длительное время в российском обществе не замечалось проблем, связанных с положением женщины в обществе. Однако кризис, охвативший Россию, в первую очередь сказался на женщине и семье. Так, в частности, на производстве четко проявилась тенденция обособления двух рынков труда с вытеснением женщин во второй, социально менее престижный. Продолжается процесс феминизации бедности — преобладания женщин среди низкооплачиваемых, безработных, малообеспеченных.
Кратко охарактеризуем основные статусные позиции женщин, которые описываются набором индикаторов. Основные из них следующие: административная и политическая власть; объем и характер собственности (предметы потребления или капитал, т.е. экономическая власть); объем и характер доходов; моральное вознаграждение, престиж, влияние (духовная власть); условия труда; перспективы для вертикальной восходящей социальной мобильности; свободное время.
Начать следует с рассмотрения гендерного аспекта прав и свобод человека как основы функционирования общества. Невозможно говорить о подлинном развитии человечества без учета гендерного фактора. Тем более, что женщины практически во всех странах составляют половину, а то и большую часть населения. И в то же время сегодня они лишены многих возможностей в экономической и политической жизни, по сравнению с мужчинами.
В силу стереотипных представлений о
мужчинах и женщинах в обществе сохраняется гендерное неравенство. Несмотря на то, что Россия ратифицировала Конвенцию о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин, в реальности постоянно встречаются нарушения прав женщин в обществе, семье, на работе. Формы нарушения прав по признаку пола весьма разнообразны: от прямого нарушения равных прав, например, при приеме на работу и увольнении, до создания явных препятствий женщинам пользоваться своими правами. Особенно ухудшилась ситуация с правами женщин в период осуществляющейся социально-экономической трансформации общества, когда проявились негативные тенденции явного их неравенства по сравнению с мужчинами:
— в политике: вытеснение женщин из структур законодательной и исполнительной власти;
— в экономике: усиление дискриминации в оплате труда, а также при приеме на работу и увольнении;
— в культуре и средствах массовой информации: усиление патриархальных отношений между полами на основе идеологии «естественного предназначения» женщин, традиционного и религиозного отношения к ее обязанностям, с одной стороны, и массовая эксплуатация сексуальности на основе коммерциализации женского тела — с другой.
Для социологического анализа проблемная ситуация заключается в глубоком противоречии, которое сложилось между формальным курсом на демократизацию российского общества, претворение в жизнь конституционного принципа равных прав и возможностей полов, — с одной стороны, и фактической дискриминацией женщин в сфере труда и занятости, ущемлением их социальных прав в экономической жизни,
— с другой.
Формы и методы социальной дискриминации женщин в зависимости от сфер их деятельности могут быть различными (например, немотивированное увольнение с работы или сексуальные притязания со стороны начальника). По своим видам
дискриминация может быть как насильственная, так и ненасильственная. В любом случае в основе дискриминационных действий лежит насилие над личностью женщины. Дискриминация женщин меняет их социальный статус и социальные установки в конкретной ситуации (как семейно-бытовой, так и общественной) и влечет за собой перемены в ролевых функциях женщины.
С позиций социологического подхода объектом социальной дискриминации являются женщины как особая социогендерная общность, обладающая конкретными демографическими характеристиками, многоролевыми функциями и определенным социальным статусом [1].
Действия субъектов социальной дискриминации женщин проявляются непос-
редственно в индивидуальных поведенческих актах или опосредованно — через принимаемые исполнительными и законодательными властями постановления. Причем в современной России ряд федеральных законов, особенно о труде, закрепил дискриминацию женщин. В роли субъекта насилия фактически может выступить любой социальный институт, в деятельности которого целенаправленно нарушается принцип равноправия полов.
По официальным данным и нашим исследованиям, примерно треть руководителей предприятий различных форм собственности признают, что предпочитают при приеме на работу мужчин, а не женщин (табл.1).
Таблица 1
Оценка частоты столкновения женщин с фактами их дискриминации при приеме на работу и увольнении (в%к опрошенным) с нашими дополнениями*
Формы проявления социальной дискриминации в сфере труда Сталки- ваются (всего) Частота столкновения Никогда не сталкива- Затрудняются ответить
часто иногда ются
При приеме на работу 82,3 (67,5) 40,7 41,6 7,1 (20,1) (12,4)
При увольнении 74,2 (56,2) 41,2 33,0 11,3 (22,8) 14,5 (21)
в том числе: - на госпредприятиях 63,8 23,5 40,3 13,1 23
- в госучреждениях 56,0 - - - -
- в научныхучреждениях 45,7 19,9 25,8 19,0 35
- в коммерческих структурах 48,8 31,2 17,6 13,1 38
* в скобках приведены данные, полученные при анкетировании женщин Читинской области
В частном секторе социальная дискриминация женщин имеет выраженный авторитарный характер, ставит работницу в большую зависимость от работодателя-мужчины, чем на государственных предприятиях. Более того, уровень социальной и правовой защищенности женщин от дискриминации в частном секторе намного ниже, чем на предприятиях государственных или полугосударственных.
В целом, если оценивать распространенность социальной дискриминации женщин в производственной сфере, то она существует повсеместно. Однако на государственных предприятиях, ввиду их большой открытости, многочисленности персонала, интенсивно циркулирующей информации, факты нарушения прав женщин становятся быстро и широко известными. Экспертный опрос участников Всероссийс-
кого женского Конгресса «Труд. Занятость. Безработица» (1994), проведенный под руководством проф. Г.Г. Силласте и при непосредственном участии Г.Ж. Кожам-
жаровой [2], позволил нарисовать общую картину распространенности различных видов социальной дискриминации женщин в сфере труда (табл. 2).
Таблица 2
Категории женщин, чаще других ощущающих социальную дискриминацию в сфере труда (в%к опрошенным) с нашими дополнениями*
Женщины Сталкивались (всего) Частота столкновения Никогда не сталкивались Затрудни- лись ответить
часто иногда
Предпенсионного возраста 77,9 (82,4) 54,8 23,1 4,5(10,9) 17(6,7)
Беременные 65,6 45,2 20,4 13,1 21
Инвалиды 56,5 39,8 16,7 12,2 31,3
Одинокие 52,4 (56,7) 25,3 27,1 17,2 (22,7) 30,4 (20,6)
* в скобках приведены данные, полученные при анкетировании женщин Читинской области
Дискриминация женщин в сфере труда и занятости имеет свои последствия. Понятие «асоциальные последствия» означает ожидаемые — планируемые или стихийно возникающие — результаты распространения того или иного социального процесса и явления, которые влияют как на социальные отношения личностей, общностей, так и на стабильность в обществе в целом.
Последствиями этих негативных процессов стали феминизация бедности, женская безработица, усиление внутрисемейной и общественной дискриминации женщин, рост насилия и преступности.
Феминизация бедности, как одна из усиливающихся тенденций завершающих десятилетий прошлого столетия, была выделена многими исследователями. В результате анализа различий в уровне бедности населения и домохозяйств по гендерному признаку установлено [3], что материнские семьи и одинокие пожилые женщины составляют группу населения с самым высоким риском бедности.
На эту общероссийскую ситуацию накладываются глубокие межрегиональные различия в уровне жизни, размерах текущих денежных доходов, объемах сбережений и уровне адаптированности населения.
Существует прямая и тесная связь адаптации населения с уровнем развития регионов. В этом смысле Читинская область является примером региона с низким качеством жизни. По большинству социальноэкономических показателей она занимает последние места среди регионов Сибирского федерального округа.
Особо следует остановиться на одиноких женщинах, доля которых в только в возрастном периоде трудовой активности превышает 25 % всего женского социума
[4]. Социальный статус одиноких женщин по сравнению с замужними, заметно понижен.
Для материнских семей к факторам бедности относятся как низкие индивидуальные доходы большинства женщин, так и недостаточный размер государственных трансфертов, призванных частично компенсировать отсутствие второго заработка в семье (алименты на детей после развода, пенсии детям после смерти отца, пособия одиноким матерям).
Если одни проблемы связаны с недостаточным финансированием социальных программ из бюджета (пенсии детям, пособия), то другие лежат в области экономических условий занятости женщин и оплаты их труда, неравенства экономических
возможностей мужчин и женщин.
Для каждого из выделенных типов домохозяйств, в наибольшей степени подверженных бедности (материнские семьи, одинокие женщины-пенсионеры), можно выделить круг факторов, способствующих обеднению этих групп населения.
Факторы бедности пожилого населения лежат в сфере недостаточности размера существующих пенсионных выплат для лиц старших пенсионных возрастов, 90 % которых составляют женщины (среди них более 60 % одиноких): средний уровень пенсий достигает сегодня лишь 2/3 от прожиточного минимума пенсионера. Таким образом, пенсии не покрывают даже минимальных физиологических потребностей пожилых людей.
В новых экономических условиях материальное положение пенсионеров и неполных семей усугубилось сокращением общественных фондов потребления. Для пожилых людей, пенсии которых не предусматривают затрат на медицинское и социальное обслуживание, это привело к недоступности данных услуг и увеличению уровня бедности.
Число детей в семье — показатель, характеризующий среднюю иждивенческую нагрузку, более высокий в полных семьях: 1,6 в среднем на 1 семью по сравнению с 1,37 в неполных семьях, которые в подавляющем большинстве однодетные. Но с учетом того факта, что в половине полных семей на двух родителей приходится всего один ребенок, среди неполных семей иждивенческая нагрузка с большей вероятностью продуцирует бедность.
Отсутствие полноценной компенсации в доходах неполных семей, второго заработка через систему государственных трансфертов ставит перед женщиной проблему обеспечения детей за счет ее индивидуальных доходов. Однако по сравнению с остальными работниками их карьера оказывается менее позитивной. Это объясняется ограниченным кругом областей занятости, где женщина может подрабатывать, а также препятствиями объективного характера при переходе в частный сектор: работа на
негосударственном предприятии, в частном бизнесе требует больших затрат времени и полной отдачи сил, тогда как низкий уровень развития социальной инфраструктуры, сферы бытовых услуг, системы детских учреждений, а кроме этого, необходимость ухода за детьми не позволяют женщинам посвящать все время работе, в полной мере проявлять себя в профессиональной сфере.
В результате предпочтение в формировании высокооплачиваемых рабочих мест на негосударственных предприятиях отдается мужчинам; женщины, как правило, используются на вспомогательных работах. Они зачастую оказываются неспособными конкурировать на рынке труда и не имеют возможности кардинально улучшить положение своей семьи.
Несмотря на большую активность в производственной сфере, женщины-главы неполных семей не в состоянии компенсировать отсутствие второго дохода в семье, дохода мужа, и здесь определяющую роль играет разница в заработках мужчин и женщин. Несмотря на то, что неполные семьи являются получателями социальных трансфертов и широко вовлечены в систему межсемейных связей, данные альтернативные источники материального благосостояния не компенсируют отсутствия второго работника.
Разделение пенсионеров старших возрастов на тех, кто проживает в семьях, и одиноко проживающих пенсионеров позволяет сделать вывод о том, что семьи одиноко проживающих женщин-пенсионерок являются самыми бедными среди всех пенсионеров. Данные, полученные при обследовании одиноко проживающих женщин
[5], показывают, что доля бедных в два раза превышала средний уровень бедности в крупных городах и в полтора раза — в малых.
Таким образом, к числу значимых признаков феминизации бедности относится высокий риск бедности среди одиноких пенсионерок старших возрастов. Проживающие отдельно женщины в возрасте старше 65 лет, не имеющие доступа к другим трансфертам, кроме пенсий, потерявшие
физическую способность к дополнительным заработкам и ведению личного подсобного хозяйства, практически всегда оказываются за чертой бедности. Наряду с бедностью, материальное положение одиноко проживающих пенсионерок усугубляется разрушением системы бесплатного медицинского обслуживания, что порождает серьезные социальные лишения.
Как показывают исследования [6], старые одинокие женщины часто жалуются на тоску и одиночество, изоляцию от общества и ставят эти жалобы в непосредственную зависимость от материальных трудностей и проблем удовлетворения основных житейских потребностей. Большие финансовые затруднения часто ускоряют их отход от активной жизни. Невозможность поддерживать привычный образ жизни, связанный с приемом родственников и гостей, отклонение приглашений из-за недостатка свободных средств на покупку даже скромного подарка, отсутствие приличных носильных вещей, обуви и т.д. заставляют многих одиноких женщин прерывать прежние дружеские контакты, делают их жизнь мрачной и серой, бедной событиями и развлечениями.
Многие из пожилых одиноких женщин не могут купить себе новую одежду, обувь, вынуждены донашивать старые, вышедшие из моды вещи, вызывая в лучшем случае насмешку и сочувственные взгляды прохожих и продавцов в магазинах, а в худшем — откровенное пренебрежение и презрительные высказывания. Все это способствует их затворничеству в стенах своего жилища, заставляет их ограничивать свои контакты с внешним миром.
Охарактеризуем следующую статусную позицию социальной группы женщин
— их положение на рынке труда. За 19921998 гг. общая численность занятых женщин снизилась на 19,3 %. Гендерная особенность этих изменений проявилась в том, что темпы роста женской занятости были отстающими, а темпы снижения — опережающими: в инфраструктурных отраслях численность женщин повысилась на 24 %, тогда как в индустриальном производстве упала на 43 %, в аграрном производстве —
на 25 %, в сфере услуг — на 5,5 %. Иными словами, при тенденции к сокращению рабочих мест шансы женщин на их утрату были выше, чем у мужчин, а при их создании шансы на заполнение — ниже.
Несмотря на абсолютный рост численности женщин, занятых в торговле, общественном питании и управлении, гендерная структура в этих и других отраслях рыночной инфраструктуры (кроме транспорта, где численность женщин невелика) изменялась не в пользу женщин. Мужчины «потеснили» женщин во всех инфраструктурных сегментах, которые до реформ считались отраслями традиционно женской занятости. Данный процесс не затронул только те отрасли сферы услуг, которые относятся к социальной инфраструктуре — здравоохранение, образование, культура и искусство, т.е. тех сфер, которые финансируются в основном из бюджета. Они охватывают не менее 80 % всех женщин, занятых в сфере услуг. Очень показательна гендерная структура этих отраслей Читинской области. Так, в здравоохранении и органах социального обеспечения работает 83,1 % женщин от общей численности занятых в этой отрасли, в органах образования, организациях культуры и искусства работает 77,7 % женщин от всех занятых.
Более слабые конкурентные позиции женщин проявляются в характеристиках не только занятости, но и безработицы. Женщины первыми страдают в случае увольнений, поэтому угроза потерять работу является для них серьезной проблемой. Подавляющее большинство работающих женщин боится лишиться работы и почти половина — совсем не уверены, что смогут найти работу не хуже той, на которой работают сейчас. При этом степень опасения потерять работу и уверенности в получении другой работы зависит от возраста женщины и ее образования. Пик опасений, связанных с работой, приходится на предпенсионный возраст.
Одним из факторов, поддерживающих конкурентоспособность женщин на рынке труда, остается низкая цена женской рабочей силы. Средние заработки в здраво-
охранении и отраслях социальной сферы в дореформенное время составляли всего 6575 % от уровня средней заработной платы по стране. За период реформ положение в этих отраслях еще более ухудшилось. По данным статистического управления Читинской области [7], заработная плата женщин в этих отраслях в 2005 г. составила: торговля, общественное питание 68 %, образование 61 %, культура и искусство 51 %, здравоохранение и социальное обеспечение 69 % от среднего заработка по области. В результате значительная часть женщин (по данным 2005 г. это 30,3 % от общего числа работающих женщин) имеет заработки, не гарантирующие даже им (без учета иждивенцев) потребление на уровне прожиточного минимума.
Социальная незащищенность женщин проявляется в нарушениях трудового законодательства, концентрирующихся, в основном, в следующих сферах правового регулирования: оплата труда (произвольное установление зарплаты, штрафные санкции как мера дисциплинарного воздействия в размере 50 % месячной ставки), режим работы (ненормированный рабочий день без компенсации за сверхурочные работы и работу в выходные дни), процедуры увольнения (невыплата выходного пособия, незащищенность от произвольного увольнения), социальные гарантии (отказ в предоставлении очередного отпуска и выплате компенсации за временную нетрудоспособность). Эти нарушения более характерны для частных предприятий, чем для государственных, и типичны в «поле» неформальной занятости.
Неформальная занятость, в которую, по экспертным оценкам, с разной степенью регулярности включено почти 9 % экономически активного населения, для части потерявших работу оказывается единственной реальной альтернативой безработице. В настоящее время она стала областью откровенной дискриминации и сверхэксплуатации женщин. На сравнительно высокооплачиваемых работах доминируют мужчины, на среднеоплачиваемых — женщины, а на самых неквалифицированных, ненорми-
рованных и крайне низкооплачиваемых работах у частных лиц женский труд достигает практически 100 %. Неформальная занятость находится вне зоны какого-либо правового регулирования, работающие по найму во всех вопросах, касающихся режимов, условий и оплаты труда, всецело находятся в зависимости от работодателя. Для женщин это оборачивается ущербом здоровью, в том числе репродуктивному (использование на физически тяжелых и вредных работах), невозможностью приемлемо совмещать трудовые и семейные функции, растратой трудового потенциала из-за деквалификации и неадекватной оплаты труда.
Завершая рассмотрение основных статусных позиций женщин, в качестве вывода из изложенного следует отметить, что социальное пространство в настоящий момент времени для большинства из них превратилось в пространство социальных угроз, которое воздействует на женский социум России чрезвычайно широко и объ-емлет собой все сферы жизнедеятельности: экономическую, духовную, морально-правовую.
В условиях перехода к рынку, принципиально отличных от сложившихся за советское время норм, установок трудового поведения, женщины оказываются менее готовы к свободной, инициативной деятельности, менее адаптированы, чем мужчины. Женщины вынуждены не просто менять в массовом порядке свой социальный и профессиональный статус, но, в большинстве случаев, его снижать, становясь безработными, затем переквалифицируясь, как правило, на формы занятости, не требующие ни образования, ни накопленных профессиональных знаний.
Итак, мы установили, что социальный статус женщины в России в период реформ в большинстве случаев проявляет тенденцию к снижению, причем особенно это проявляется в иерархии замужняя, одинокая, женщина в материнской семье, одинокая пожилая женщина. Невозможность для большинства женщин реализовать свои социально-экономические притязания, повы-
сить или хотя бы поддержать социальный статус блокирует продвижение по всем другим направлениям преобразований.
Теперь рассмотрим особенности социальной адаптации женщин и факторы, осложняющие этот процесс.
Реформирование общества, происходящее в России, предполагает соответствующие изменения в структуре человеческой личности, основу которой составляют такие элементы российской ментальности, как отсутствие установки на конкуренцию, невысокий уровень правовой ориентации и некоторые другие. Поэтому чтобы стать участником новых общественных отношений, человек должен пройти фазу внутренней перестройки, т.е. адаптироваться к новым жизненным условиям.
Исходя из позиций женщин в сфере занятости, можно выделить типологические группы по критерию социальной адаптивности к условиям свободного рынка труда [8]. Динамичная в смене трудового поведения и адаптированная к новым экономическим условиям группа составляет 21 % опрошенных. По своему социальному положению — это, прежде всего, деловые женщины и представительницы интеллигенции. Столько же опрошенных женщин можно отнести к индифферентной группе, женщины-предприниматели составляют в этой группе около 24 %. Более половины всех опрошенных (около 60 %) — это фрус-трационная группа. Фрустратором является безработица и угроза потерять работу, порождающая напряженность и тревогу. По социально-демографическому составу в этой группе представлены, в основном, служащие, инженерно-технические специалисты, собственно безработные. Фрустра-ционный настрой характерен и для деловых женщин, хотя и вдвое меньше; он связан не с безработицей, а с нестабильной экономической ситуацией, повышенным риском в сфере предпринимательской деятельности.
Эти данные говорят о том, что именно женщины, занимающиеся предпринимательской деятельностью, наиболее адаптированы к новым экономическим условиям. Однако кроме субъективных предпосылок
в психологии женщин, определяющих их склонности и способности к предпринимательству, существуют и объективные, сдерживающие развитие женского предпринимательства, которые связаны, как мы говорили ранее, с положением женщин в сфере труда, особенно в условиях перехода к рыночным отношениям.
Развитию женского предпринимательства препятствует также отсутствие в прежнем обществе системы ценностей, которая психологически поощряет и поддерживает дух индивидуальной инициативы, стремление к независимости, способность добиваться успеха за счет личных качеств.
Еще одной из причин, препятствующих занятию женщин предпринимательской деятельностью, является то, что российский бизнес часто граничит с криминальным миром, что неприемлемо для большинства женщин, так как женщина более устойчива в морально-нравственных ориентациях.
Именно потому, что ведущими признаками предпринимательской деятельности являются автономность, инновационность, рискованность, можно сказать, что женщины в меньшей степени, чем мужчины, психологически предрасположены к предпринимательской деятельности.
Другим очень весомым фактором, сдерживающим эффективность социальной адаптации женщин, является ролевой конфликт работающей женщины. Ролевой конфликт определяют как ситуацию, в которой индивид, занимающий определенный статус, сталкивается с несовместимыми ролевыми ожиданиями и оказывается не в состоянии выполнять предъявляемые ролью требования. Ролевой конфликт у работающей женщины возникает вследствие большого количества ролей, в выполнение которых она вовлечена (роли семейной и профессиональных сфер); вследствие противоречивых требований, предъявляемых этими ролями и нехватки физических ресурсов для полноценного их выполнения. По данным некоторых исследователей (Ю.А. Алешина, Е.В. Лекторская, З.А. Хоткина), он также может быть вызван неоправданно завышенными требованиями и
ролевыми нормами, которые устанавливает сама женщина. Профессиональная деятельность, способствуя реализации творческого личностного потенциала, развитию ощущения личной независимости и самоценности, одновременно сокращает время самореализации женщины в семейной сфере, что часто приводит к ролевой перегрузке, напряжению и конфликту.
Актуальная социально-экономическая ситуация в России такова, что профессиональная деятельность женщины часто вызвана необходимостью обеспечить средний прожиточный минимум существования своей семьи. Совмещение работы и семьи, как основная причина ролевого напряжения, — реальность, которую нельзя игнорировать.
Кризисное состояние, в котором оказалась преобладающая часть женщин, выражающееся в неосвоенное™ новых, адекватных складывающимся институциональным формам, образцов хозяйственного поведения и несформированности устойчивой социальной идентичности, является объективной характеристикой переходного периода в развитии российского общества. Кризис адаптации — провалы продуктивных моделей социально-экономической деятельности, основанных на профессионализме и квалификации, — и наоборот, успех полукриминальной деятельности не только тормозит социальную динамику, но и несет угрозу социальной стабильности.
Материальные трудности, психологические, медицинские, социальные проблемы усугубляются крушением прежних идеалов, ценностей, ощущением своей социальной невостребованное™. Все это значительно усложняет процесс их социальной адаптации к жизни в изменяющихся условиях.
Изучение условий и факторов адаптированное™ женщин в период социальных трансформаций общества предполагает оценку их жизненных ориентаций, ценностных устремлений, определение динамики поведения женщин на рынке труда, выяснение их социальных предпочтений и возможных средств самозащиты, установок на определенную модель социального поведения.
Эти и другие подобные вопросы: как трудоспособные женщины оценивают свое экономическое положение, обстановку в стране, какими средствами намереваются обеспечить выживание и развитие себя и своих детей, какова степень их интерналь-ности (опоры на собственные силы) и экс-тернальности (опоры на государство), т.е. те проблемы, которые принято объединять понятием «адаптационное поведение», постоянно находятся в поле зрения социологической общественности.
Под адаптационным поведением в данном случае мы имеем в виду некоторые комплексы оценок, принятия решений и действий по осуществлению намеченного плана, то есть совокупность актов — рефлексивных, волевых, поведенческих.
В условиях относительно устойчивого развития, когда общество не переживает кризисов и потрясений, а будущее в общих чертах предсказуемо, адаптационное поведение индивидов и социальных групп представлено двумя полярными разновидностями:
— первая модель характеризуется преобладанием активно-инициативного воздействия на возникающие жизненные ситуации, в целом, на социальную среду (в широком или узком ее понимании). Данная модель может реализовываться только при наличии позитивных мотиваций (превосходящих уровень физического выживания), — их отсутствие препятствует раскрепощению инициативного потенциала даже тех, кто отличается от соседей своим социальным темпераментом;
— вторая модель социальной адаптации представлена преимущественно пассивной формой поведения, с преобладанием конформистской жизненной ориентации. Такая стратегия преобладает, что в современном обществе вполне объяснимо.
Все многообразие жизненных форм поведения в постсоветском кризисном обществе может быть представлено следующим образом (в основу приведенной типологии положены материалы публикаций и выступлений акад. Е.В. Бабосова.):
а) преобладание в жизненной позиции индивида, или группы активно-инициатив-
ного воздействия на другие социальные группы, общность и организации таких индивидов и групп в социальной структуре общества. В среде рядовых граждан к этому адаптационному типу относятся в первую очередь те, кто занимается активной предпринимательской деятельностью (пусть в самых мелких масштабах), работает на нескольких работах.
Метафорически говоря, это немногочисленный слой людей, который не дает собой пренебрегать, создает сам для себя предпосылки не просто выживания, а относительно нормального существования. Между этой группой и всеми другими существует известный ценностный разрыв, отчуждение;
б) пассивно-конформистское приспособление («притерпелость») к резко изменившимся в худшую сторону условиям своего повседневного существования, сопровождаемое упадническими настроениями и возросшим цинизмом, самоуничижением, атомизированным самозамыканием личности, пытающейся сохранить социально-психологическое равновесие с ближайшим социальным окружением, в русле своих семейно-бытовых интересов;
в) более или менее активное неприятие, отвержение индивидами и группами новых социально-политических, экономических, социокультурных реалий, сопровождаемое ностальгией по утраченному прошлому, настроениями «радикализма от безвыходности»;
г) маргинализация поведения и жизненных позиций индивидов, которые с прежним типом самоидентификации уже порвали и от прежнего, привычного социального статуса в силу социально-экономических, психологических причин оторвались, а в новую идентификацию, соответствующую новой социальной реальности, включиться не смогли или не успели;
д) криминальное использование индивидами и группами кризисной ситуации, непоследовательности и слабости власти, недостаточной разработанности и достаточной противоречивости новой нормативной базы.
В ходе исследования при изучении соответствующих источников [9] и материалов мы пришли к заключению, что социальную адаптацию женщин в России обусловливают два вида факторов:
1) общие показатели социальной ситуации (уровень материального положения, устойчивость на рынке труда, состояние здоровья, эмоционально-психологическое состояние, индивидуальные качества и личностные ресурсы, наличие межпоколенного конфликта);
2) специфические особенности современной российской действительности (кризис социальных ценностей и идеалов советского общества, потеря смысла жизни).
В исследованиях Е.Н. Сметанина выделяются три уровня адаптированности населения к новым экономическим условиям. Лица с высокой степенью адаптации однозначно считают реформы необходимыми и полезными [Ю]. Их личные дела в сегодняшних условиях складываются благополучно. От реформ они многое получили. Как результат — состояние психологического комфорта.
Лица с низкой степенью адаптации пессимистично воспринимают экономические преобразования, считая, что перемены в экономике заметно осложнили их личную жизнь, привели к потерям. В итоге — негативные эмоциональные переживания, порой отчаяние, безысходность.
Лица со средней степенью адаптации занимают промежуточное положение. От хорошо адаптированных они отличаются большей критичностью в оценке влияния реформ на их жизнь. В связи с трудностями — озабоченность, тревога. Но критичность их умеренна. В отличие от лиц с низкой адаптацией, они более оптимистичны, наряду с трудностями отмечают положительные изменения. Эмоциональный фон жизнедеятельности представителей этой группы более благоприятный.
На процессы адаптации людей к новым условиям, условиям рынка оказывает влияние ряд факторов. По данным Сметанина, ведущая роль среди них принадлежит факторам «материального» характера. Так, 60
% респонденток беспокоит заработок, 24 % работниц обеспокоены надежностью места работы, способного обеспечить уверенность в будущем.
Важным фактором, влияющим на адаптацию человека, являются его индивидуальные особенности, которые либо помогают вписаться в сегодняшние условия, либо загоняют в жизненный тупик. Анализ причин, способствовавших успешной адаптации людей в условиях рынка, показывает, что у многих дела идут успешно не за счет конструктивных действий, а благодаря обстоятельствам, благоприятно сложившимся еще в доперестроечное время, — хорошей профессии и подходящему месту работы.
Важную роль в процессе адаптации играют индивидуальные качества и личностные особенности людей. Из приведенных Сметаниным данных следует, что на отсутствие здоровья, находчивости, жизненной ловкости указывают чаще всего респонденты с низкой адаптацией. Особенно это характерно для интеллигенции. На недостаток здоровья чаще всего сетуют женщины. Для многих людей слабое здоровье действительно проблема, но Сметанин указывает, что, согласно исследованиям, ряд людей прячет свою пассивность за ссылками на недомогание.
Люди с высоким уровнем адаптации к рыночным экономическим условиям среди качеств, отсутствие которых мешает достижению успеха, отмечают, прежде всего, умение от слов перейти к делу (23 %), силу характера (23 %), смелость и решительность (18 %), квалификацию и знания (15 %).
При оценке личных качеств, отсутствие которых препятствует достижению успехов в жизни, 40 % людей с низким уровнем адаптации отметили такие качества, как нахальство и бесцеремонность. Это объясняется, как минимум, двумя фактами, определяющими такое мнение [Ю]. Прежде всего, это расхожий в обществе образ преуспевающего человека — «этакого хама и циника, попирающего нормы права и общественного поведения».
С другой стороны, в ряде случаев сра-
батывает механизм психологической защиты по типу рационализации, когда ситуация человеком упрощается и он успокаивает себя: «Да, другие преуспели в жизни, но за счет нахрапистости, что добродетелью вовсе не является. Был бы я таким же бесцеремонным — все сложилось бы иначе, но я не такой плохой, а следовательно, лишен успеха».
Одновременно игнорируются факторы, которые в действительности во многом определяют эффективность деятельности и при этом не расходятся с представлениями о порядочности. Так, 45 % людей с высоким уровнем адаптации к современным экономическим условиям считают, что важнейшими условиями, при которых человек может успешно прожить в наше время, являются выгодные связи, столько же называют активность и предприимчивость; 70 % опрошенных называют умение по настоящему работать, не лениться; 35 % отмечают наличие хорошей специальности; 28 % выделяют личную честность и порядочность.
Успешная адаптация к условиям рынка в значительной мере возможна лишь в том случае, если идеология, концепция реформ совпадет с ценностными ориентациями, представлениями, психологическими установками человека. Во многих случаях о таком совпадении говорить не приходится, и это является одним из обстоятельств, затрудняющих адаптацию.
Причиной фрустрации, переживаемой значительной частью населения, стали не-сбывшиеся надежды на большую социальную защищенность. Однако современные реалии затронули и, казалось бы, непоколебимые сферы российской ментальности. Если раньше перемещения работника по иерархии трудового статуса были жестко детерминированы, то в условиях рынка он зачастую должен сам решать, как в ситуации возросшей трудовой мобильности вести себя на рынке труда.
При всем многообразии возможных типов поведения (от открытия собственного бизнеса до организации забастовок и политической борьбы с правительством)
большинство авторов выделяют две принципиальные схемы поведения работника.
Первая группа сочетает стремление удержать, восстановить или даже повысить трудовой статус и готовность пойти для этого на дополнительные затраты физической и умственной энергии (повышать квалификацию, работать более интенсивно). Вторая группа работников, напротив, предполагает серьезные уступки: получать меньшую зарплату, — трудиться на любой (сколь угодно худшей) работе, в пределе — вообще лишиться ее и жить на пенсию или накопления. При такой позиции человек не планирует дополнительных физических и умственных затрат.
Можно привести некоторые отличительные признаки двух названных типов работников. Так, второй тип отличается от первого более старшим возрастом, низким образованием, меньшей зарплатой, большей усталостью, сравнительно высокой долей женщин. Понятно, что молодым, более образованным и квалифицированным мужчинам проще затратить дополнительные усилия, повысить квалификацию, после увольнения найти работу по специальности. Людям пожилым, не обладающим достаточным образованием, здоровьем и физическими возможностями это дается труднее. Кроме того, им зачастую проще пойти на уступки, ибо многие имеют «тылы» для отступления (это накопления прошлых лет, приближающаяся пенсия, взрослые дети).
Те, кто настроен бороться с обстоятельствами, особенно ценят гарантии высокого уровня оплаты, ориентированы на самореализацию и автономию в труде. «Уступчивые» же в первую очередь озабочены гарантиями занятости, и их главное опасение
— перспектива потери постоянной работы. Для представителей этой группы больше, чем для других, работа является источником уважения, авторитета в глазах окружающих, им психологически сложнее оказаться без нее пли в ситуации вынужденной смены предприятия.
В условиях современной трансформации общества, характеризующейся обновлением системы ценностных ориентиров,
естественно предположить отражение таких изменений и в социокультурном статусе, и социальных ролях женщин.
Анализируя социологические исследования, посвященные проблемам адаптации женщин, можно сделать вывод о том, что многие проблемы адаптации рассматриваются сквозь призму двух современных стратегий жизнедеятельности — стратегии самореализации (развития) ивыживания.
Результаты наших исследований позволили выявить средства, пути выживания и развития, на которые рассчитывают различные категории женщин, определить степень ориентации данной социально-демографической группы населения на сильную социальную поддержку со стороны государства. Установлено, что определяющим в своем социальном и психологическом самочувствии большинство женщин называют уровень экономического и материального благосостояния. Годы экономического кризиса вынуждают абсолютное большинство женщин оценивать любые проявления трудовых, правовых, социальных норм с точки зрения получения определенных материальных благ.
На одно из ведущих мест в рейтинге волнующих проблем выдвинута возможность потерять работу. В 2005 г. ею были озабочены 34,5 % опрошенных одиноких женщин. Причем, более других проблема потерять работу беспокоит одиноких женщин в возрасте старше 40 лет (48 % в целом по массиву), по сравнению с13% женщин в возрасте до 40 лет, не обладающих специальным образованием (59,9 %).
При анализе проведенных социологических исследований особое внимание мы обращали на поколенческие различия. Молодое поколение женщин в целом относится более терпимо к происходящим переменам в экономической и социальной сферах, к расслоению общества по уровню доходов, экономическому неравенству. Возрастным рубежом, когда жизненные ориентации и оценочные суждения начинают существенно различаться, по результатам наших наблюдений, являются 40...45 лет.
В постсоветском обществе это явление
обусловлено психологическим наследием социалистического распределения материальных благ, когда старшее поколение все еще широко использует советские версии социальной справедливости. Когда она не реализуется, лица старших возрастных категорий ощущают растерянность, неуверенность, тревогу и беспокойство. По данным различных исследований, у каждой четвертой респондентки отмечается постоянно выраженная реактивная тревожность, угнетенность, подавленность.
Неуверенность в завтрашнем дне тревожит 49,5 % женщин старше 50 лет против 11,7% молодых женщин в возрасте до 25 лет. Более напряженно чувствуют себя женщины, не имеющие высокой квалификации (68,1 %), вдвое меньше с таким настроением среди женщин с высшим образованием.
Тот или иной тип адаптационного поведения выбирается, как правило, в соответствии с индивидуальностью, типом личности. Он выступает как способ разрешения противоречий между внешними и внутренними условиями реальной жизни, в которой внешние условия не всегда соответствуют и способствуют потребностям, способностям, интересам данной личности.
Исследования показывают, что большинство женщин все еще ориентируются на те средства адаптации, которые характерны для стратегии выживания: по-прежнему высока доля женщин, ориентирующихся на работу на приусадебном участке; экономию на приобретении продуктов питания, одежды, литературы; сокращение расходов на отдых.
Целью большинства исследований является определение путей адаптации женщин к новым социально-экономическим условиям. Предлагаемые пути решения направлены на изменения объективных политико-экономических условий, а не на изменение психологии женщины (и ее окружения). В отечественной науке проблема работающей женщины преимущественно рассматривается в социально-экономическом ключе, тогда как социально-психологический остается в тени.
Анализ социологических и информа-
ционных материалов, полученных при изучении факторов адаптационного поведения женщин, позволил сформулировать следующие выводы:
— женщины, и в особенности одинокие, чутко реагируют на социально-экономическую ситуацию страны и региона. Обострение кризиса в экономике вызывает интенсивное проявление жизненной стратегии выживания. Срабатывает традиционный для многих поколений женщин механизм самообеспечения и ухода в частную жизнь;
— социальное настроение женщин, выявленное в ходе социологических исследований, достаточно адекватно отражает их жизненные ориентации в современных социокультурных условиях. Детерминантами социального самочувствия в переходном обществе выступают социальная и экономическая практика, уровень доходов граждан, степень востребованности их жизненного потенциала, реальные политические и культурные процессы в обществе;
— подавление базовых потребностей, сужение жизненных шансов женщин, нарастание абсолютной и относительной бедности сформировали такие компоненты социального настроения, как психологический дискомфорт, разочарование, неуверенность в завтрашнем дне, ощущение беспомощности перед нарастающим валом трудностей.
Важнейшей составляющей адаптационного поведения женщин является их психологическое (эмоциональное) состояние, сформированное окружающей жизненной средой. Нарастающая новизна ситуации, постоянное возникновение новых, необычных реалий общественной жизни, обесценивание прошлого жизненного опыта в совокупности с возрастными изменениями базовых психологических процессов, особенно на финальном этапе онтогенетического развития человека, порождает чувство тревоги, упаднические настроения, кризис социальной идентичности.
В работе Н.П. Романовой [4] дана оценка состояния депрессии и тревожности, определяющих психологическое состояние одиноких женщин. Приведенные диаграммы, иллюстрирующие состояние
депрессии, свидетельствуют, что в общей сложности около двух третей женщин подвержены воздействию депрессии. Диаграммы выявляют тенденцию общего повышения уровня депрессивного состояния с возрастом. Большинство опрошенных женщин отмечали общий отрицательный эмоциональный фон, мрачное подавленное настроение, душевную боль, чувство вины.
Большинство протестированных женщин (82,3 %) выявили средний и высокий уровни тревожности, соответственно 50 и 32 %. В наше время «высоких скоростей и стрессов» — это закономерно, однако постоянное пребывание в состоянии высокой тревожности истощает и разрушает личностные ресурсы и становится фактором стресса.
Для исследования особенностей процессов социальной адаптации одиноких женщин в этой же работе был использован тест, позволяющий определить их социальную направленность. Личность человека многогранна, она характеризуется различными ее проявлениями в различных ситуациях. Основу жизни личности составляют три ее особенности-характеристики: Я, Общение, Дело. В связи с этим выделяются три вида направленности личности: направленность на себя, направленность на общение, направленность на дело.
На основании анализа результатов обработки тестов Н.П. Романовой выделены пять типов общей направленности личности женщин, которые описывают наиболее часто встречаемые комбинации различных составляющих этого показателя.
Тип I: ориентация только на успех при решении деловых проблем; для достижения личных целей способность идти на деловое сотрудничество, отстаивать собственное мнение; агрессивность в достижении статуса; властность; тревожность; интроверти-рованность. Заметно преобладает деловое общение, личностное понижено.
Тип II: четко выраженная коммуникабельность с оттенком эмоциональности в отношениях; умение ладить с людьми, подстраиваться под чужое мнение; ориентация на социальное одобрение; потребность в признании своей значимости в коллективе.
Тип III: активно-инициативная направленность на дело; выполнение работы как можно лучше, ориентация на деловое сотрудничество, способность отстаивать в интересах дела собственное мнение; лидер группы, учитывающий мнение коллектива; понижены личностные устремления.
Тип IV: ориентация на прямое вознаграждение и удовлетворение безотносительно качества результата работы и мнения сотрудников, стремление к сохранению статуса, склонность к соперничеству, раздражительность. Направленность только на дело, приносящее личную материальную выгоду; игнорирование мнения коллектива.
Тип 'V: гармоничный тип личности при приблизительно равном выражении основных видов направленности личности.
В возрастном периоде становления, развития и утверждения трудовой личности (30...44 года) сказывается преобладание второго (около 40 % выборки) и третьего (около 30 %) выделенных типов. На этапе становления преобладает некоторый конформизм, налаживание отношений, ориентация на социальное одобрение.
В завершающей стадии этого возрастного периода доминирует тип личности, который ценится и востребован в любых социальных условиях — это авторитетный, инициативный, высококвалифицированный работник, могущий быть лидером группы.
Эти же типы преобладают и в более старшей возрастной группе, но здесь уже более явно прослеживается тип, соответствующий одной из поведенческих моделей выживания в сегодняшних условиях, когда личность по каким-либо причинам (дефицит современных знаний и навыков, конкуренция со стороны перспективных молодых) вынуждена занимать подобную жизненную позицию.
В возрастной группе старше 55 лет понижен активный конформизм, так как после выхода на пенсию постоянное место работы обычно имеют только явно востребованные специалисты (второй и третий типы вкупе составляют около 60 % выборки). В этой группе заметно проявлен гармоничный тип личности, что связывается,
видимо, с некоторой отстраненностью от довлеющей ранее зависимости производственных обстоятельств.
Завершая анализ процесса социальной адаптации современного российского общества, в качестве выводов по первой главе необходимо отметить следующее. Анализируя различные подходы к определению понятия «социальная адаптация» и распространяя его на социально-экономическую среду сегодняшней России, можно заключить, что это понятие объединяет процесс приспособления индивидуума, к периодически возникающим социальнозначимым инновационным изменениям и соответствующую им последовательность незавершенных наслаивающихся друг на друга адаптивных состояний.
Особенностью развития сегодняшнего российского общества как социальной среды является его нестабильность и неустойчивость, оно определяется как общество с бифуркационным ходом развития с большим числом социально значимых инновационных изменений. Адаптивная нагрузка, приходящаяся на субъект адаптации, в этом случае может быть достаточно большой и даже превышать порог его адаптивных возможностей.
В таких условиях процесс социальной адаптации женщин предполагает три составляющих: первая — своего рода постоянно присутствующий адаптационный фон, сопровождающий все остальные составляющие и связанный с заметно пониженным социальным статусом женщины относительно мужчин, вторая — это адаптация к практически всегда негативным воздействиям формирующейся рыночной среды, и третья, определяемая бифуркационным ходом развития сегодняшнего российского общества. Все эти составляющие общей адаптации, воздействующие одновременно, значительно осложняют процесс социальной адаптации женщин.
Большинство женщин ориентированы на труд как основной источник доходов для себя и своей семьи. Смысл трудовой деятельности они видят, прежде всего, в повышении материального благосостояния.
Профессиональная карьера у большинства не выступает в качестве базовой ценности.
Важнейшая сущностная характеристика социально-психологической адаптации как таковой состоит в том, что она, в отличие от психофизиологической адаптации, не происходит автоматически, и ее успешность в решающей степени зависит от собственной активности и подготовленности женщины, от ее специальных целенаправленных усилий.
Наиболее высокий уровень трудовой активности, ориентация на экономическую самостоятельность, инициативу отмечены у профессионально занятых женщин с высоким уровнем доходов, предпринимательниц, женщин, занимающих престижные или относительно высокооплачиваемые должности. Однако большинство женщин не отказывается от прежних перспектив жизни. Во всех профессиональных группах, кроме указанных, женщины предпочитают трудиться на государственных предприятиях. Пусть небольшая, но гарантированная заработная плата привлекательнее для половины женщин.
При определенной социально-экономической стабилизации российского общества не выявлено принципиальных перемен в выборе жизненных стратегий большинства женщин по сравнению с началом 90-х гг. Выбор способов адаптации женщин к современным условиям жизни и технологий повышения собственного статуса в большей степени носит пассивный характер и вписывается в стратегию выживания.
Ориентация на те или иные способы адаптации во многом детерминирована профессиональной принадлежностью, уровнем дохода, возрастными различиями женщин. Молодое поколение женщин во всех профессиональных группах (работницы, служащие, студентки, предпринимательницы) демонстрирует более высокие адаптационные возможности, отход от патерналистских принципов взаимоотношений с государством, больший оптимизм, настроенность на самозащиту, использование собственных жизненных ресурсов.
Литература
1. Силласте Г.Г., Кожамжарова Г.Ж. Социальная дискриминация женщин как предмет социологического анализа // Социс. — 1997. — № 12. — С. 112-120.
2. Силласте Г.Г., Кожамжарова Г.Ж. Социальная дискриминация женщин как предмет социологического анализа // Социс. — 1997. — №31.
3. Бабаева Л.В. Женщины России в условиях социального перелома: работа, политика, повседневная жизнь. — М.: РОНФ, 1996. Бедность: альтернативные подходы к определению и измерению: коллективная монография (научный доклад / Московский центр Карнеги. — Вып. 24). -М., 1998.
4. Романова Н.П. Социальный статус одиноких женщин: научное издание. — Чита: ЧитГУ, 2006. — 396 с.
5. Рощин С.Ю. Трудовая активность населения старшего возраста: в кн.: Демографические и социально-экономические аспекты старения населения. — М.: МГУ, 1999.
6. Симаков А.Г. Социальная стратификация в постсоветский период: стратегия и тактика социальнойработы. — М., 1996.
7. Читинская область в цифрах: стат. ежегодник, 2005: стат. сб. — Чита: Читастат, 2005 — 394 с.
8. Силласте Г.Г. Эволюция социальных позиций женщин в меняющемся российском обществе // Социс. — 1995. — № 4.
9. Кононов И. Адаптационные и адаптирующие стратегии поведения жителей Луганщины в условиях общественного кризиса // Социология: теория, методы, маркетинг. — 1999. — № 2. — С. 70-88.
10. Сметанин Е.Н. Адаптация населения к современной экономической ситуации // Социологические исследования. — 1995. — №4,— С. 85.
Коротко об авторах_______________________________________________Briefly about the authors
РомановаИ.В., канд. социол. наук, доцент кафед- I. Romanova, Candidate of sociological sciences, as-ры психологии, Забайкальский государственный sistant professor of psychology department, Zabaikal-университет (ЗабГУ) rik-romanova-chita@mail.ru
Научные интересы: социальная геронтология
Шарова Т.В., канд. социол. наук, доцент, Забайкальский государственный университет (ЗабГУ) rik-romanova-chita@mail.ru
Научные интересы: гендерные исследования, социология права
sky State University
Scientific interests: social gerontology
T. Sharova, Candidate of sociological sciences, assistant professor, Zabaikalsky State University
Scientific interests: gender studies, sociology oflaw
