CC BY
75
Лингвистика
Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2013, № 6 (2), с. 43-46
УДК 811.161.1
ОСЛАБЛЕНИЕ АДВЕРБИАЛЬНЫХ ЗНАЧЕНИЙ БЕСПРЕДЛОЖНЫХ ПАДЕЖНЫХ ФОРМ В ДРЕВНЕРУССКОМ ЯЗЫКЕ
© 2013 г. А. Бранднер
Университет им. Т. Г. Масарика, г. Брно, Чешская Республика
brandner@phil. muni. cz
Поступила в редакцию 10.12.2013
В древнерусском языке синтаксические значения словосочетаний в предложении существенно отличались от значений таких конструкций в современном языке. В ходе исторического развития появлялись большие сдвиги в употреблении некоторых падежей. Постепенно уменьшалось выражение определенных значений беспредложными падежными формами. Происходила их десемантизация.
Ключевые слова: древнерусский язык, синтаксические сочетания, развитие языка, беспредложные падежи, падежи с предлогами.
В отдаленной древности индоевропейской и праславянской общности падежи без предлогов были значительно более семантичными, чем теперь. В ходе исторического развития семантика беспредложных падежных форм изменялась. Прежде всего отмечается постепенное ослабление их конкретных значений. Этот процесс не происходил у всех падежей равномерно; на самом деле он представлял собой постепенную синтаксизацию и вызвал необходимость выражать некоторые конкретные (адвербиальные) значения не только падежом, а падежом + предлогом. Таким образом совершалась постепенная замена простых, беспредложных конструкций конструкциями с предлогами [1, s. 91; 2, с. 144; 3, с. 101]. Падежи с предлогами начали более точно и более дифференцированно выполнять те функции, которые раньше выполняли беспредложные падежные формы [4, с. 47; 5, с. 97-98].
Внимания заслуживает прежде всего родительный падеж. Как известно, в этом славянском падеже соединились два индоевропейских падежа - родительный и аблатив. В древнерусском языке он обозначал (и отчасти обозначает до сих пор) место достижения, т.е. место, к которому направляется действие глагола. Ср.: Игорь же дошедъ Дуная созва дружину (Пов. вр. лет); И доидоша мЪста, иде же бЪ огнь накладенъ по обЪ странЪ (Моск. лет.). Беспредложные конструкции были с течением времени заменены конструкциями с предлогом до (ср.: дойти до вокзала, доехать до Праги). С другой стороны, его функция охватывала различные оттенки удаления. Ср.: БЪгоша людье огня (Лавр. лет.); Се отхожью свЪта сего
(Лавр. лет.). В течение исторического развития русского языка употребление родительного отложительного значительно ограничивалось. Сочетания с простым родительным падежом заменялись конструкциями с предлогами от или из (ср.: отойти от окна, исключить из партии). С архаическими беспредложными выражениями можно встретиться в XIX в. у А. С. Пушкина, ср.: Теперь ты ласк моих бежишь; Её постели сон бЪжит [6, с. 260].
Беспредложный родительный падеж употреблялся в древнерусском языке также во временном значении. Выступал, как правило, при указании года, месяца, дня и других отрезков времени. Ср.: Того же лЪта поиде князь Олек-сандръ въ татары (Новг. лет.); Сего же лЪта преставися Святославъ, сынъ Ярославъ, месяца декабря (Пов. вр. лет). В современном русском языке применение родительного падежа во временном значении весьма ограничено; употребляются сочетания с творительным падежом (ср.: той осенью, ранней весной) или с винительным падежом с предлогом в (ср.: в ту весну, в то лето). Старая форма родительного падежа засвидетельствована в устойчивом сочетании типа третьего дня, далее в точном определении даты (ср.: первого мая, восьмого марта); в случае, если приводится только год, выступает предложный падеж с предлогом в (ср.: А. С. Пушкин родился в 1799 г.).
Во временном значении употреблялся также творительный падеж. Ср.: Святополкъ же приде ночью). В форме творительного падежа использовались слова, обозначающие любой отрезок времени. Употребление такой конструкции постепенно ограничивалось. В насто-
ящее время она выступает только при обозначении части дня или времен года, причем при творительном падеже стоит часто распространяющий детерминант (ср.: Он уехал глубокой осенью; Это произошло поздней ночью). Творительный падеж во множественном числе выражает повторяющийся отрезок времени, при себе он не имеет адъективного определения (ср.: Вечерами он занимался учёбой; Часами он сидел в библиотеке).
Для обозначения времени в древнерусском языке употреблялись также сочетания с простым винительным падежом: 1) для выражения временного отношения, полностью затронутого действием, ср.: Бысть тишина всЪ лЪто (Новг. лет.); 2) для выражения времени, неполностью затронутого действием, ср.: Азъ утро послю вы (Пов. вр. лет). Для определения конкретного времени действия стали позже выступать предлоги въ, на [6, с. 260-261]. Ср.: ...въ то же лЪто...приде ВсЪволодъ (Новг. лет.); А на осень преставися Олегъ (Новг. лет.). Дальнейшая судьба данных конструкций была различной: конструкции с беспредложным винительным падежом, где сообщается об однократном продолжительном действии, сохранились до сих пор (ср.: Я работал всю ночь; Целый час я вас ждал).
В древнерусских письменных памятниках во временном значении, которое не затронуто действием, зафиксирован также местный падеж. Ср.: Идоша веснЪ на половцЪ (Пов. вр. лет); Тои же зимЪ бишася смоляне съ черниговци (Новг. лет.). Однако встречались также сочетания местного падежа с предлогом въ. Ср.: Въ томь же лЪтЪ придоша князи Половечьстии на миръ (Моск. лет.).
Местный падеж имел также пространственное, локальное значение и выступал прежде всего при топонимах. Ср.: Святославъ сЪдЪ Кыев Ъ; И с Ъдяше Мьстиславъ Чернигов Ъ (Пов. вр. лет). Реже употреблялся в сочетании с другими нарицательными существительными. Ср.: Церкы заложена бысть монастырЪ (Новг. лет.); Не могу с тобою жити одиномь мЪстЪ (Ипат. лет.). В письменных памятниках встречаются также выражения с предлогом въ. Ср.: Святославъ посади Ярополка въ КыевЪ... (Пов. вр. лет).
Пространственную семантику выражал в древнерусском языке творительный падеж; он обозначал место, на котором осуществляется глагольное действие, или направление этого действия. Ср.: Входять въ городъ одними вороты (Пов. вр. лет); Идоша угри мимо Кыевъ горою (Пов. вр. лет). Беспредложные конструк-
ции постепенно заменялись конструкциями винительного падежа с предлогом (ср.: передавать пищу через окно). Употребление простого творительного сохранилось в современном русском языке для обозначения неопределенного пространства (ср.: идти лесом), далее в единичных сочетаниях (ср.: кровь пошла горлом). В остальных случаях данная семантика стала выражаться при помощи конструкции с винительным падежом с предлогами сквозь или через (ср.: Свет пробивается сквозь густые ветви; Вышел через калитку).
Та же самая судьба затронула творительный орудийный, обозначающий предмет, с помощью которого осуществляется действие. В древнерусских текстах зафиксировано его широкое применение. Ср.: И внЪзапу ударенъ бысть под пазуху стрЪлою (Моск. лет.); И того жалобника бити кнутьемъ давъ кинути в тюрьму (Рус. Пр.). В этой функции творительный падеж дошел до наших дней (ср.: писать карандашом, резать ножом). Если речь идет о транспорте как средстве передвижения, можно употребить также предложный (местный) падеж с предлогом на (ср.: лететь самолётом // на самолёте, ехать поездом // на поезде).
В древнерусском языке творительный падеж употреблялся также в значении 'образа действия', когда следовало определить способ совершения действия. Ср.: Явися звЪзда велика на западЪ копейнымъ образомъ (Пов. вр. лет); Томь же лЪтЪ стоя вся лЪто ведромь и приго-ре все жито (Новг. лет.). В современном русском языке такое использование наблюдается менее часто; оно ограничено определенной сферой лексики (ср.: заснуть крепким сном, петь басом).
Высокой частотой употребления обладал в древнерусском языке творительный ограничения. Ср.: Азъ своимъ богатствомъ недостато-ченъ (Новг. лет.). Однако постепенно его использование сокращалось. В современном языке наблюдаются сочетания типа мал ростом, красив цветом волос, прекрасен сложением и др.
В древнерусских письменных памятниках часто встречается беспредложный творительный падеж с семантикой причины. Это конструкции, которые выражают причину действия или состояния. Ср.: А вы хочете измрЪти гла-домь не имуче ся по дань (Пов. вр. лет); И яко изнемогаша голодомъ (Новг. лет.). В современном языке беспредложные конструкции не встречаются; употребляются сочетания с предлогами от, из, из-за с родительным падежом (ср.: дрожать от холода, умереть от голода // с голоду, молчать из вежливости, обижаться
Ослабление адвербиальных значений беспредложных падежных форм в древнерусском языке 45
из-за пустяков). Причина в смысле 'обстоятельство, ведущее к какому-то результату', выражается при помощи дательного падежа с предлогами по или к (ср.: это случилось по ошибке, сделать к взаимной выгоде). Творительный беспредложный сохранил значение 'производитель действия' (ср.: Задача решается учениками; Исследовано биологами).
Обстоятельство причины в древнерусском языке могло быть выражено винительным падежом. Сочетания с беспредложным винительным падежом обозначали предмет, который был причиной какого-либо действия. Ср.: Мъшу русскую землю /= за русскую землю/ (Рус. Пр.); Оже ли не будеть кто его мьстя /= не будет того, кто мог бы за него отомстить/ (Пов. вр. лет). Такие сочетания сохранялись долго [3, с. 102]. Еще в XVIII веке они использовались после глаголов мстить, заступить, проницать. Так, у А. Н. Радищева в его произведении „Путешествие из Петербурга в Москву" встречается: Готовы всегда на твоё поражение, если это отомстит порабощение человека /= за порабощение/; Они соблазнуя молодого крестьянина... , его заступили /= заступились за него/. В XIX в. эта конструкция считалась устаревшей, хотя могла использоваться в стилистических целях, ср. у А. С. Пушкина: Отмстить поруганную дочь /Полтава/ [2, с. 146].
Заслуживает внимания употребление винительного и дательного падежей при обозначении направления движения.
В древнерусском языке были распространены конструкции с винительным падежом для обозначения места, к которому направлено движение. Ср.: ГлЪбъ же вниде Черниговъ (Пов. вр. лет). К такой форме обращались также при описании движения через определенное пространство. Ср.: Князь Мстиславъ... перебро-дися ДнЪпръ (Сузд. лет.). Эти конструкции были вытеснены сочетаниями с предлогами в или через (ср.: вошёл в Чернигов, переправился через Днепр).
Подобным способом формировались сочетания с беспредложным дательным падежом, которые выражали направление движения. Ср.: Приде Чернигову (Пов. вр. лет); Ходи ВсЪво-лодъ Кыеву и приде опять Новугороду. Из приведенных примеров следует, что в современном языке данные конструкции были заменены или винительным падежом с предлогом в (в случае, если следует обозначить движение внутрь или в пределы определенного места, пространства, ср.: Всеволод вошёл в Чернигов), или дательным падежом с предлогом к (в случае, если движение направлено к определенному месту, ср.:
Всеволод пришёл к Чернигову). Такое выражение представлено уже в письменных памятниках XV в. [3, с. 102]. Минская русистка Е. И. Янович пытается объяснить данные изменения; она полагает, что первоначальная номинация разных оттенков пространственных значений одинаковой грамматической формой и одинаковой семантической группой глаголов была, видимо, маловыразительной, и поэтому она вышла из употребления [6, с. 261].
В древнерусских письменных памятниках выявлен дательный ''заинтересованного лица''. Этот термин предложил А. А. Шахматов. С помощью дательного падежа обозначалось лицо, в интересах которого осуществлялось глагольное действие, или лицо (предмет), к которому направлены мысли, действия или переживания субъекта. Ср.: Родися Гюргю князю дщи (Пов. вр. лет); Луче бы ми сдЪ умрЪти (Пов. вр. лет). На месте древнерусского объекта, выраженного дательным падежом, в предложениях, обозначающих телесные или внутренние состояния человека, современный русский язык предпочитает оборот „у + родительный падеж" (ср.: У меня умер отец). В единичных случаях можно встретиться с исконной фразой (ср.: Обед стоит мне сто рублей; Он себе идёт на прогулку). Часто она выступает в односоставных инфинитивных предложениях (ср.: Что нам делать?).
При существительном находился в древнерусском языке дательный притяжательный. Ср.: Се имена воеводам ихъ /= имена воевод/ (Пов. вр. лет); Копье летЪ сквозе оуши коневи /= уши коня/ (Пов. вр. лет). На месте древнерусского дательного притяжательного стоит в современном языке родительный притяжательный (ср.: поведение Павла, стихотворение Лермонтова), или винительный падеж с предлогом на (ср.: цены на муку), изредка также конструкции с дательным падежом (ср.: памятник Пушкину).
Весьма распространенным в древнерусском языке был так называемый дательный внутреннего переживания. Это были конструкции с дательным падежом, обозначавшие предмет или лицо, к которым направляется внутреннее переживание субъекта действия. Ср.: Да тобЪ ся надеемъ /= надеемся на тебя/ (Пов. вр. лет); Нача ей годовати /= на неё/ (Пов. вр. лет). В современном русском языке такая форма применяется только в сочетании с некоторыми глаголами (ср.: улыбаться ребёнку, радоваться приезду сына, нравиться девушке).
Из вышесказанного следует, что одной из черт древнерусского синтаксиса было многооб-
разие синтаксических функций падежей. Эти функции не были дифференцированы: одинаковой функцией могли обладать разные падежи. Приведенные иллюстративные примеры являются свидетельством того, что в течение исторического развития русского языка происходила постепенная замена конкретных значений беспредложных конструкций конструкциями с предлогами [8, s. 235-237].
Список литературы
1. Мгагек R., Ророуа G. V. Historicky гшйпу. Praha: Statm pedagogickë nakladatelství, 1982. 162 s.
2. Иванов В. В., Потиха З. А. Исторический комментарий к занятиям по русскому языку в средней школе. Пособие для учителя. Изд. 2-е, переработанное. М.: Просвещение, 1985. 159 с.
3. Кретова В. Н., Собинникова В. И. Историческое комментирование фонетики и грамматики русского языка. Учебное пособие. Воронеж: Изд-во Воронежского университета, 1987. 119 с.
4. Ломтев Т. П. Из истории синтаксиса русского языка. М.: Изд-во Московского университета, 1954. 80 с.
5. Стеценко А. Н. Исторический синтаксис русского языка. М.: Высшая школа, 1977. 352 с.
6. Янович Е. И. Историческая грамматика русского языка. Минск: Изд-во Университетское, 1986. 319 с.
7. Havranek B. (red.) Pfirucni mluvnice rustiny pro Cechy I. Hlaskoslovi a tvaroslovi. Praha: Statni pedagogicke nakladatelstvi, 1976. 529 s.
8. Leska O. Jazyk v strukturnim pojeti. Kapitoly ze synchronni a diachronni analyzy rustiny. Praha: Euro-slavica, 2003. 476 s.
WEAKENING OF THE ADVERBIAL MEANING OF THE SIMPLE (PREPOSITIONLESS) CASES
IN OLD RUSSIAN
A. Brandner
Phrases and their syntactic meanings in the Old Russian language differ significantly from those in the present-day language. In the course of historical development, there appeared shifts in case usage. Such changes are caused by a language tendency to express certain relations in a more accurate way. Realizing certain meanings through simple, non-prepositional cases is gradually declining. Simple cases are being replaced by prepositional cases, with a narrowing of the range of their meanings.
Keywords: Old Russian language, syntactic phrases, language development, simple cases, prepositional cases, multiple meanings of prepositional phrases
