CC BY-NC-ND
37
М. Калюга (Сидней), Е. Муравенко (Москва)
Актантная структура возвратных глаголов удивления и восторга1
Многообразие моделей управления слов, обозначающих эмоции, давно привлекает внимание исследователей, и вопрос о причинах этого многообразия неоднократно поднимался в лингвистической литературе. Пытаясь объяснить управление лексем эмоций, многие лингвисты анализируют, как концептуализация эмоций влияет на синтаксические особенности соответствующих слов [Radden 1998; Кривошеева 1999] или как семантические особенности лексем эмоций связаны с их синтаксическим употреблением [Osmond 1997; Камалова 1998; Богданова 2005]. Цель данной работы—проанализировать эти два подхода к объяснению валентных особенностей глаголов эмоций на примере возвратных глаголов удивления и восторга и определить, какие факторы влияют на выбор способа выражения валентности причины у глаголов удивления и восторга в современном русском языке.
В работах, так или иначе касающихся валентных особенностей слов, обозначающих эмоции, часто указывается, что синтаксические свойства этих слов отражают метафорическую концептуализацию эмоций через более конкретные понятия. Например, по мнению И. В. Кривошеевой, схема кто восхищает кем/чем (1) появилась в результате адаптации схемы кто действует чем,, схема кто злится /гневается / сердится на кого/что (2) сформировались на основе схемы глаголов враждебного действия кто напал на кого/что, а схема кто радуется на кого/что возникла под влиянием того, что глаголы, имеющие эту схему, включают семантический компонент 'направление внимания, взгляда' [Кривошеева 1999: 10-12].
(1) Кто-то восхищает / очаровывает чем-то. Кто-то действует чем-то.
(2) Кто-то злится /гневается /сердится на кого-то. Кто-то напал на кого-то.
(3) Кто-то радуется на кого-то. Кто-то смотрит на кого-то.
«В просторечии, — пишет указанный автор, — гораздо большее количество глаголов эмоционального действия с потенциальной схемой «видеть» включается в схему с объектом (пациенсом) на кого/что: ктовосхищаетсянакого, поражает.-сянакого, дивитсянакого» [Кривошеева 1999: 10]. Схожее объяснение дается схеме кто радуется / удивляется / дивится/ изумляется / поражается кому/чему. Кривошеева утверждает, что на формирование этой схемы также повлияло наличие у данных глаголов семантического компонента 'стремление, направление мысли, внимания, взгляда', а архаичный дательный направительный по традиции употребляется с этими глаголами, потому что объекты, вызывающие положительные эмоции, притягательны (4) [Кривошеева 1999: 11].
(4) Кто-торадуется / удивляется / дивится/ изумляется / поражается чему-то. Кто-то двигается к чему-то.
То, что положительные эмоции ассоциируются с движением к объекту, вызывающему их, кажется естественным. Это отмечается и другими исследователями. Например, Ю. С. Степанов пишет: «Чувство радости — внутреннее ощущение, параллельное чему-то во внешнем мире; это «что-то» — не агенс, среда, навстречу которой открывается субъект, поэтому обычное выражение ее — дательный падеж...» [Степанов 2001: 426]. Однако трудно согласиться с утверждением И. В. Кривошеевой, что к положительным эмоциям можно однозначно отнести и удивление; оно может быть как приятным, так и неприятным.
Объяснить модели управления лексем эмоций метафорической концептуализацией можно тогда, когда данная концептуализация находит подтверждение в этимологии. Многие лексемы эмоций сохранили управление, отражающее их происхождение. Так, восхищать и похищать имеют общий исторический корень, заимствованный из церковнославянского хыщати 'хватать, похищать', а восторгать (как и расторгать) восходит к търгати 'дергать, рвать' [Фасмер 1986-1987, т. IV: 240, 83]. Сильная эмоция восхищения или восторга метафорически понимается как такая, которой нелегко противостоять, которая захватывает человека. Поэтому при глаголах восхищаться и восторгаться актант, выражающий причину эмоции, стоит в творительном падеже, который часто используется для обозначения агентивного дополнения (5-7).
(5) Есликто-то делает что-то лучше меня, я этим, человеком восхищаюсь (Акимов, НКРЯ).
(6) Свиридов восхитился не только музыкой, но и тематикой этого произведения (А. Вульфов, НКРЯ).
(7) Он, единственный, никогда не восторгается моим мужеством и силой духа (Н. Катерли, НКРЯ).
Этимологией можно объяснить и валентные особенности глаголов поражаться / поразиться.. Данное эмоциональное состояние метафорически понималось как быть сраженным, ударенным чем-то. Возможно, поэтому в древнерусском языке этот глагол употреблялся с творительным падежом (8):
(8) ... Поражатися моимъ недостоинствомъ ... .
(Срезневский, 2003, 2, 206)
В дальнейшем, под влиянием управления глагола удивляться со схожим значением, глагол поражаться стал употребляться с дательным падежом (9), хотя еще в XIX веке мог управлять и творительным падежом (10).
(9) Он и сам,, бывало, поражался объему собранных им сведений(А.К. Сухотин. Парадоксы науки(1978), НКРЯ|
(10) Елена, жаждущая деятельного добра, но не знающая, как его делать, мгновенно и глубоко поражается, еще не видевши Инсарова, рассказом о его замыслах (Н.А.Добролюбов. Когда же придет настоящий день? (1860), НКРЯ).
С течением времени изначальная метафорическая концептуализация эмоций стирается, и валентные свойства лексем эмоций могут измениться. Как пишет Ю. Д. Апресян, «всякий нормализованный язык стремится использовать свои синтаксические средства последовательно и единообразно, и поэтому в тех случаях, когда соответствие между семантическими и синтаксическими признаками отсутствует, язык пытается обрести его, перестраивая по аналогии синтаксические свойства тех слов, которые имеют сходное значение» [Апресян 1995: 545]. Поэтому в современном русском языке возвратные глаголы восхищения обычно управляют творительным падежом (5-7), а глаголы удивления — дательным (11-16).
(11) Дежурный по парку сильно удивляется вопросу ... (М. Веллер, НКРЯ)
(12) Летом не удивился бы такой встрече в лесу... (У.Бадретдинов, Беспокойнаясоседка, НКРЯ)
(13) ... Изумляется моей медлительности. (M. Цветаева, Мои службы, НКРЯ)
(14) Не этим жестоким словам—изумился Воздвиженский доброжелательному голосу. (A. Солженицын, Молодняк, НКРЯ)
(15) ... Он ... даже сам нередко дивовался своему успеху. ... (Н. Лесков. Ha ножах, НКРЯ)
(16) Софья. дивиласьегораннемуотъезду(O. Сомов. Юродивый НКРЯ)
Слова, обозначающие эмоции, часто бывают производными от глаголов физического воздействия. Однако во многих случаях этимология глаголов эмоций неясна, и их синтаксические свойства трудно объяснить конкретными действиями, которые лежат в основе метафорической или метонимической концептуализации эмоций. Кроме того, если конструкции кто восхищается кем/чем или кто восторгается кем/чем по формальным показателям можно отнести к пассивным трансформам конструкции кто/что восхищает кого или кто/что восторгает кого, то как, например, объяснить употребление глаголов удивления на -ся с дательным падежом?
Метафорическая концептуализация восхищать как «хватать» или «похищать», восторгать как «рвать» и поражать как «ударять» находит свое отражение не только в этимологии этих слов. Метафорическое понимание сильной эмоции как атакующей силы часто отмечается исследователями, анализирующими устойчивые сочетания и идиомы в разных языках [Kovecses 1998: 132; Дорофеева 2002: 133, 177].
Многие исследования показали, что эмоции также часто концептуализируются через их причины [Будагов 1963; Kovecses 1986, 1990, 1998; Barcelona 1986; Lakoff 1987: 340415; Апресян 1995; Gyori 1998; Красавский 2000; Степанов 2001; Дорофеева 2002]. Современные русские слова удивляться или дивиться, a также древнерусское чудитися тоже образовались от слов (дивои чудо), обозначающих их причины. Эти глаголы в древнерусском языке управляли различными падежами и предложно-падежными группами, но дательный беспредложный был наиболее распространенным способом управления [Крысько 2006]. Дательный беспредложный был также одним из наиболее распространенных падежей, которые употреблялись с глаголами эмоций до XVII века [Борковский 1968: 182-83; Попова 1969: 167]. Слова удивляться и дивиться сохранили эту модель управления до настоящего времени2.
При объяснении употребления падежей и предлогов со словами, обозначающими эмоции, принимается во внимание семантика этих слов. Поскольку слова со сходным значением часто имеют идентичное синтаксическое употребление, исследователи стараются найти взаимосвязь между семантикой лексем и их синтаксическими особенностями. Например, на основании того, что многие предикаты удивления в английском языке употребляются с предлогом at, А. Осмонд считает, что этот предлог характерен для предикатов, обозначающих эмоции, вызванные неожиданной информацией. Она отмечает, что такие предикаты выражают непроизвольное состояние, часто имеющее интенсивное физическое проявление [Osmond 1997: 131]. Аналогично, исходя из того, что многие русские глаголы удивления управляют дательным падежом, Л. И. Богданова отмечает, что дательный падеж используется с лексема ми, обозначающими эмоции, вызванные неожидан ны ми событиями [Богданова 2005, 34-35]. В современном русском языке, кроме глаголов удивляться, дивиться, поражаться, изумляться, дательный падеж используется с глаголами ужасаться, радоваться, огорчаться, завидовать. Русские глаголы, употребляющиеся с дательным падежом, обозначают самые разнообразные эмоции, и среди них только эмоции удивляться, дивиться, поражаться, изумляться могут быть однозначно охарактеризованы как вызванные неожиданными событиями [Ortony, Clore, Collins 1988: 127-31]. Таким образом, особенности предикатов удивления, указанные Богдановой, не объясняют употребление дательного падежа.
При объяснении использования падежей и предлогов часто учитывается, что вызывает эмоцию — событие или лицо. А. Осмонд утверждает, что at чаще употребляется, когда причина — событие, а with — когда эмоцию вызывает лицо [Osmond 1997: 117]. Соответственно, позиция дополнения при английских эквивалентах удивляться, употребляющихся с at, чаще заполняется словами, обозначающими событие, а позиция дополнения при английских эквивалентах восхищаться, употребляющихся с with,, — словами, обозначающими лицо. Анна А. Зализняк объясняет употребление винительного и родительного падежей при глаголе бояться соотнесенностью с лицом или событием (она употребляет термин ситуация). Она пишет, что «предложение Он боится жену обозначает отношение непосредственно к человеку, а Он боится жены — к какому-то событию, главным участником которого является человек» [Зализняк 1992: 34].
В [Ortony, Clore, Collins 1988:127] классифицируются все эмоции на основании того, что называется в качестве их причины: лицо, действиями которого вызвана эмоция, событие или предмет (одушевленный или неодушевленный).
Согласно этой классификации, русские предикаты удивления и восторга попадают и в группу эмоций — реакций на лицо (17, 20), и в группу эмоций—реакций на событие (18, 21), и в группу эмоций — реакций на предмет (19, 22).
(17) — Удивляюсь я на вас, Христофор Бонифатьевич: тутвпору в сосульку обратиться, авы еще фокусами развлекаетесь. (A. Некрасов, Приключения капитана Врун-геля, НКРЯ)
(18) ... Я чрезвычайно удивился его приезду. (П. Врангель, Записки, НКРЯ)
(19) Откровенно говоря, мы не удивились твоему письму, а обрадовались. (Спрашивайте — отвечаем! НКРЯ)
(20) ... Я просто восхищаюсь вами. (Б. Можаев. Живой НКРЯ).
(21) Не все у Александра Яшина художественно равноценно, но нельзя не уважать его зато, что онсам переломил свою литературную судьбу, нельзя не восхищаться тем, что он нашел себя, нового (К. Ваншенкин. Писательский клуб (1998), НКРЯ)
(22) ... Явосхищался одной статьей Грановского... (K. Леонтьев, Владимир Соловьев против Данилевского, НКРЯ)
Как видно из этих примеров, кроме дательного падежа (1819), русские глаголы удивления также могут использоваться предложно-падежной группой на + винительный падеж (17). Различия в синтаксическом употреблении этих глаголов связаны с тем, какие эмоции они выражают, а также тем, что вызывает эмоцию — событие (ситуация), предмет или лицо.
Глаголы, выражающие удивление, смешанное с оценкой (обычно недовольством) лица (17) или его действий (23), используются c предложно-падежной группой на + винительный падеж, а также с дательным падежом (25).
(23) Но подходитвремя, когдабудуттак же удивляться на то, как могли люди убивать животных и есть их. (Л. Толстой, Путь жизни, НКРЯ)
(24) Я удивлялся всегда итеперь удивляюсь на ее ужасный тон относительно вас. (Л. Толстой, Письма, НКРЯ)
(25) — Честное слово, тетя, я вам удивляюсь... Вы, можно сказать, такой видный человек, а волнуетесь из-за какой-то несчастной кочерыжки. (A. Рыбаков, Кортик, НКРЯ)
Дательный как наиболее распространенный падеж, употребляемый с этим словами, характерен для всех глаголов удивления, независимо от оттенков их значения. В то же время винительный падеж с предлогом на типичен для предикатов эмоций, имеющих негативную коннотацию. Так, например, Н. Д. Арутюнова замечает, что рассердиться, обидеться, разозлиться и разгневаться, которые также управляют винительным падежом с предлогом на, выражают эмоции, ориентированные на лицо, а не на ситуацию [Арутюнова 1976: 161]. Поскольку удивляться и поражаться, как и рассердиться, обидеться, разозлиться и разгневаться, обозначают эмоции, вызванные действиями лица, и поскольку семантика этих глаголов включает оценку, используется винительный падеж с предлогом на. Семантическим сходством между этими лексемами обусловлено их схожее синтаксическое употребление.
При объяснении использования падежей и предлогов часто принимается во внимание продолжительность эмоций. Например, А. Осмонд связывает различие в употреблении предлогов at и with с английскими surprise 'удивляться' и to be delighted 'восхищаться' с различиями в продолжительности этих эмоций и наличием или отсутствием в их семантике оценки (26, 27). Она утверждает, что удивление возникает мгновенно и проходит, а восхищение может длиться дольше и включает оценку [Osmond 1997: 117, 131].
(26) I was surprised at it. Я удивляюсь этому.
(27) I am delighted (thrilled) with it. Я восхищаюсь этим.
Сравнение выводов разных исследователей показывает, что кратковременность / продолжительность эмоции — не очень надежный критерий. Так, у исследователей нет единого мнения по вопросу, является ли удивление продолжительной или кратковременной эмоцией. Осмонд и Богданова утверждают, что удивление мимолетно и скоротечно [Osmond 1997: 117; Богданова 2005: 35], тогда как Камалова считает, что эмоция, выраженная предикатом удивлен — продолжительная, а эмоция, выраженная предикатом ошеломлен — кратковременная [Камалова 1998: 241].
Удивление может быть относительно продолжительной и кратковременной эмоцией. Эмоции, включающие оценку, относительно продолжительные, и поэтому выражаются глаголами несовершенного вида. При восхищении оценка положительная (28), а при удивлении — положительная (29) или отрицательная (30).
(28) ... Наровчатов ... восхищался его талантом (Д. Самойлов, Общий дневник, НКРЯ).
(29) Николай... почтительно удивлялся его таланту (М. Осоргин, СивцевВражек, НКРЯ).
(30) ... Сердито удивлялась равнодушному, высокомерному молчанию мужа... (А. Дмитриев, Повесть о потерянном, НКРЯ).
Эмоции—реакции на событие (например, появление чего-либо) могут включать (31) и не включать оценку (32). Эмоции, не включающие оценку, обычно кратковременные, и поэтому выражаются глаголами совершенного вида.
(31) Я удивляюсь [НСВ] вашему письму (удивление вызвано качеством письма).
(32) Я удивилась [СВ] вашему письму (удивление вызвано появлением письма).
При выражении эмоций, включающих оценку действий какого-либо лица, обычно используются глаголы несовершенного вида — удивляться и поражаться, а не глаголы совершенного вида — удивиться и поразиться. Соответственно, винительный падеж с предлогом на как правило, употребляется с глаголами несовершенного вида.
Заключение
В работе показано, что способы выражения валентности причины при возвратных глаголах эмоционального состояния могут определяться несколькими факторами.
1. Управление глаголов эмоций, образованных путем метафорического переноса от глаголов с более конкретным значением, может объясняться управлением этимологического «прародителя». Так, русские глаголы восхищаться / восхититься и восторгаться, восходящие к корням -хити(ти) 'хватать' и -торга(ти) 'рвать', сохранили первоначальное оформление дополнения именем в творительном падеже.
2. Важным фактором является влияние управления слов со схожим значением. Так, глагол поражаться / поразиться раньше, как и глаголы восхищаться / восхититься и восторгаться, управлял именем в творительном падеже, так как соотносился с глаголом активного действия разити, а затем творительный сменился дательным под воздействием управления близкого по смыслу глагола удивляться / удивиться.
3. Наличие у глаголов удивления двоякого управления в зависимости от оценки события (лица), вызывающего удивление, объясняется влиянием других глаголов, содержащих оценку события (лица), выраженного дополнением. Так, глагол удив-лятьсяможетуправлять не только именем в дательном падеже, но и предложно-падежной группой на + винительный падеж, если он выражает удивление, смешанное с оценкой (обычно неодобрением) действий определенного лица. Такое управление характерно для других глаголов, выражающих негативную оценку (например, сердитьсянакого-либо, обижатьсянакого-либо, злиться на кого-либо и гневаться на кого-либо).
Кроме того, различия в управлении глаголов удивления связаны и с тем, что вызывает эмоцию — ситуация, предмет или лицо.
Обсуждавшийся в литературе критерий кратковременности / продолжительности эмоции, с нашей точки зрения, не яв-ля ется надежным.
Таким образом, оба подхода, метафорический и семантический, помогают объяснить валентные особенности лексем эмоций.
Примечания
Работа выполнена при поддержке Университета Маквори (Сидней, Австралия) - Macquarie University Research Development Grant. Глаголы ужасаться / ужаснуться сохранили управление дательным падежом, который они имели еще в древнерусском языке, хотя потеряли значение 'удивляться' [Срезневский 2003, 3, 11601161].
1
2
Литература
Апресян Ю. Д. Избранные труды. Интегральное описание языка и системная лексикография. Т. 2. М., 1995.
АрутюноваН. Д. Предложение и его смысл. М., 1976.
Богданова Л. И. Русский глагол: эмоции, оценки, сочетаемость // Эмоции в языке и речи / Под ред. И. А. Шаронова. М., 2005. С. 31-41.
Борковский В. И. — Сравнительно-исторический синтаксис восточно-славянских языков. Члены предложения /Под ред. В.И.Борковского М., 1968.
БудаговР. А. Сравнительно-семантические исследования. М., 1963.
Дорофеева Н. Д. Удивление как эмоциональный концепт. Дис. ...канд. филол. наук. Краснодар, 2002.
Зализняк АннаА. Исследования по семантике предикатов внутреннего состояния. München, 1992.
КамаловаА. А. Семантические типы предикатов состояния в системном и функциональном аспектах. Архангельск, 1998.
Красавский Н. А. Этимологический анализ синонимического ряда «страх» (на материале немецкого языка) // Когнитивные аспекты языковой категоризации. Сборник научных трудов. Рязань, 2000. С. 83-89.
Кривошеева И. В. Структурные схемы русского простого предложения с глаголами эмоциональной деятельности. Дис. .канд. филол. наук. Воронеж, 1999.
Крысько В. Б. Исторический синтаксис русского языка. Объект и переходность. М., 2006.
Кузнецова M. В. К истории формирования возвратных глаголов (на материале памятников древнерусской письменности). Л., 1984.
НКРЯ — Национальный корпус русского языка. Электронный ресурс. Доступ: www.ruscorpora.ru
Пеньковский А. Б. Радость и удовольствие в представлении русского языка // Логический анализ языка. Культурные концепты. Вып. 4. М., 1991. С. 148-155.
Попова З. Д. Система предложно-падежных форм в русском литературном языке XVII века. Воронеж,1969.
Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка. В трех томах. М., 2003.
СтепановЮ. Константы: Словарь русской культуры. М., 2001.
Фасмер М. Этимологический словарь русского языка / Пер. и доп. О.Н.Трубачева; под ред. и с предисл. Б.А.Ларина. Изд. 2, стереот. В 4-х тт. М., 1986-1987.
Barcelona, A. On the concept of depression in American English: A cognitive approach // Revista Canaria de Estudios Ingleses. Vol.12, 1986. P. 7-33.
Györi, G. Cultural variation in the conceptualization of emotions: A historical study // Speaking of Emotions. Conceptualization and Expres-
sion/ A. Athanasiadou, E. Tabakowska (eds.) Gruyter. Berlin, New York, 1998. P. 99-124. Janda,, L. A. A Geography of Case Semantics: The Czech Dative and the Russian Instrumental: Cognitive Linguistics Research. Berlin, 1993, Vol.4.
Kovecses, Z. Metaphors of anger, pride, and love. Amsterdam, 1986. Kovecses, Z. Emotion Concepts. Berlin, New York, 1990. Kovecses, Z. Are there any emotion-specific metaphors? // Speaking of Emotions. Conceptualization and Expression/ A. Athanasiadou, E. Tabakowska (eds.) Gruyter. Berlin, New York, 1998. P. 127-151. Lakojf, G. Women, Fire, and Dangerous Things. Chicago,1987. Ortony, A., Clore, G., Collins, A. The Cognitive Structure of Emotions, Cambridge, 1988.
Osmond, A. The prepositions we use in the construal of emotion: Why do we say fed up with but sick and tired of? // The language of Emotions / S. Niemeier, R. Dirven (eds.). Amsterdam, Philadelphia, 1997. P. 111-133.
Radden, G. The conceptualisation of emotional causality by means of prepositional phrases // Speaking of Emotions. Conceptualization and Expression/ A. Athanasiadou, E. Tabakowska (eds.) Gruyter. Berlin, New York, 1998. P. 273-294.
