CC BY
278
Шевченко Ю.Ю. Осколки Готской митрополии...
Ю.Ю. Шевченко
ОСКОЛКИ ГОТСКОЙ МИТРОПОЛИИ:
ФИНАЛ ХРИСТИАНСКИХ ПЕЩЕРНЫХ КОМПЛЕКСОВ В ПОДОНЬЕ
Начало и конец такого явления, как христианские пещерные обители Подонья, должны рассматриваться в связи с общей, в самом широком плане, динамикой распространения христианства в Восточной Европе. Первохристианские проявления, маркируемые пещерными памятниками, наиболее ранние из которых относятся к III-IV вв., распространены широко в Средиземноморско-Понтийском бассейне (Рис. 1) [77, с. 67-75]. Если по поводу рассмотрения начал христианства на Дону в раннесредневековые времена (Оногурская епархия), уже высказаны некоторые аргументы [73, с. 196-201; 77, с. 67-75; 81, с 97-118], то функционирование христианских пещерных памятников эпохи Великого переселения народов в иных регионах Юга Восточной Европы требует не только специальных разработок, но и нуждается в самой постановке проблемы.
Время учреждения Готской архиерейской кафедры относится к началу IV в., когда митрополит Готии Феофил Боспоританский имел резиденцию в Крыму (путь к которой лежал через Боспор), и участвовал в Первом Вселенском соборе Единой Церкви (325 г.). Этот экзарх, судя по титулатуре («Боспоританский»), был выше в иерархии, нежели упомянутый на том же Никейском соборе епископ города Боспора - Кадм. На том же Первом соборе присутствовал и епископ города Херсонеса Филипп. Связь Феофила Боспоританского с Боспором Киммерийский, а не с Боспором Фракийским, подтверждается хронологией ухода готов «за Дунай» не ранее 348 г (см.ниже).
В Тавриде (Крыму) от епископа Феофила получает святое крещение Никита (f369-372), будущий святой и великомученик готский (Рис. 2); а восприемником Феофила Боспортиан-ского на Готской кафедре становится Ульфила, чьи прародители (дед и бабка) были приведены в Готию из Каппадокии (264 г.), во времена именно того «готского похода» на Малую Азию, который был совершен через Боспор, т.е. - из Крыма (Рис. 3) [84, с. 143-144. Рис. 52; 85, с. 326-332]. Уместно считать, что во времена рукоположения Ульфилы это была уже Крымская Готия. Имя Феофила Боспоританского связывает происхождение и Никиты, и Ульфилы с территорией Крымского полуострова, в его юго-западной части, входящей во владения Неаполя Скифского, где имеются признаки готского присутствия [24, Табл.36; 27, с. 26-41; 89, S. 37,112,125. Abb.2,15-17; 90, p. 301. ill.16].
Не исключено, что с территорией Крыма связано и появление 308 готских мучеников (f372), 26 из которых известны поименно1, и мощи которых были сохранены готской
1 Речь идет о двадцати шести готских мучениках, известных поименно, из 308: пресвитеры Вафусий и Верк с 2 сыновьями и 2 дочерьми, монах Арпила, миряне Авив (Авип), Конст, Агн, Реас, Игафракс, Иской, Сила, Сигиц, Сонирил, Суимвл, Ферм, Филл (или Филг), мученицы Анна, Алла, Лариса (Вариса), Моико (Моника), Мамика, Уирко (Вирко), Анимаиса (Анимаида). Это гонение соотносится с деятельностью Унгериха, в котором видят Эрманариха/Германариха, а с большей вероятностью - Атанариха, с именем которого связана антихристианская борьба 369-372 гг. Мощи мучеников собирала православная вдова другого готского правителя по имени Граафа (Грэта), а хранила еще одна вдова - Алла. Вдовствующая королева передала правление своему сыну Аримерию, и вместе с дочерью Дуклидой и пресвитерами поселилась «в стране Римской». Впоследствии она призвала к себе сына и возвратилась с ним в Готию, где была забита насмерть камнями вместе с неким Агафоном (по одному из синаксарей, вместе с мирянином Уеллой). Мощи мучеников были переданы Дуклиде, которая подарила их часть для освящения храма в г. Кизик, где мирно скончалась спустя несколько лет
244
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. III
«королевой» Граафой (Грэтой?), хранились готской «королевой» Аллой и дочерью Граафы Дуклидой (Лидией?), возможно, недалеко от Алушты (вершина Ай-Дуклу?); и, в конце концов, были перевезены в малоазийский город Кизик (Рис. 4). Об этих событиях, и пребывании данных реликвий в Крымской Готии (в пещере Йограф?), - в княжестве, дожившем до позднесредневековых времен, - сохранилось соответствующее предание [6; 19, с. 30-35; 65]. Гонения на христиан связываются Готским синаксарем с именем Унгериха, в котором видят то Эрманариха (Германариха), то исторически известного преследователя готов-христиан - Атанариха (и, видимо, с большей степенью вероятности).
Все перипетии, связанные как с гибелью Никиты Готского (Рис. 2), так и сожжением 308 готских христиан в храме, - происходили при епископстве в Готии Ульфилы, который позднее увел часть христианизированного народа готов за Дунай. Это переселение по хронологии, приведенной блж. Иеронимом Стридонским, относится ко временам ок. 375-378 г.; а более поздние источники, например, арианский историк Авксентий Дуросторский, предлагают более раннюю дату - 348 г., что подтверждается сведениями Кирилла Иерусалимского [35; 36, с. 332-352]. Военные столкновения между готскими вождями Фритигерном и Атанарихом, времен императора Валента (ок. 369 г.), и участие в их переговорах готского епископа Ульфилы, делают предпочтительной более позднюю дату (между 348 - 378 гг.) образования Малой Готии на Дунае, по отношеню к Первому Вселенскому собору Церкви с участием Феофила Боспоританского (экзарха Готии) и епископа города Боспора Кадма. Именно после 348-372 гг., готское присутствие южнее Дуная стало ощутимым: готы перерезали почти 7000 жителей Фессалоник, из-за налоговой политики императора Феодосия Великого и убийства их вождя Бутериха (389 г.) [20, с. 4-17]. Образование Малой Готии на Дунае только и могло способствовать «готскому этническому наполнению» города Боспора Фракийского, цари которого удивительно дублировали своими именами царей Боспора Киммерийского (как это было с Котисом II). У этих «малых готов», и в этом Боспоре (Фракийском) обосновал Церковную кафедру, рукополагая на нее Готского владыку, только святитель Иоанн Златоуст (347-407 гг.), пребывая на патриаршей престоле Константинополя (398-404 гг.).
Борьба готского христианского короля («рекса») Фритигерна против готского короля-язычника Атанариха - явление значительное [15; 31], и посреднической роли епископа Ульфилы в переговорах Фритигерна с императором Валентом посвящено отдельное исследование, результаты которого вошли в крупную обобщающую работу [83, с. 158-168; 84, с. 207-254, 364-372]. А наличие черняховского материала в Крыму с одной стороны, и связанность с полуостровом происхождения христианских вождей готов (каковым был, например, Никита), с другой, является серьезным аргументом в пользу вхождения территории Тавриды в Готское королевство [5]. Об «исходной территории», каковым для готов был Крым, свидетельствует и произошедшее под натиском персов возвращение готов - федератов Византии, охранявших Кавказские перевалы в IV-VI вв., обратно в Крым к середине VI в. [4; 82, с. 119-120], и основание Готской митрополии (вместо епархии), включавшей епархиальные образования, разместившиеся на месте некогда обширной Готской державы [15; 82, с. 60-67]. Пребывание готов на Кавказском Побережье, отражено и нарративными источниками: это готы-тетракситы, помещаемые «южнее Таманского полуострова» [10, с. 261], часть которых при обратном переселении в Крым осталась на Черноморском Побережье под именем «евдусиан, говоривших на готском и таврском языках».
(события, ориентировочно датируемые 382-392 гг., после окончательного переселения части готов епископа Ульфилы за Дунай в 378 г. (и образованию Дунайской или Малой Готии) [6; 19; 64; 65].
245
Шевченко Ю.Ю. Осколки Готской митрополии...
Из наиболее древних, но проблемных соответствий в погребальной обрядности Крыма раннехристианским образцам, обращают на себя внимание коллективные обособленные погребения десятков черепов, сброшенных в яму на городище Неаполя Скифского. Пока эти погребения полагают результатом массовых казней жителей Неаполя Скифского при разгроме городища боспоритами около 218 г.н.э. [66, с. 244; 86, с. 125-137]. Однако их полная идентичность с наиболее ранними кимитириями первохристиан [79], может свидетельствовать о их христианском характере. Правда, установившаяся связь населения Неаполя Скифского с населением Боспора, как в погребальной практике, так и в инвентаре, определяется авторами корреляции могильных древностей Крыма - А.А.Труфановым и
В.Ю.Юрочкиным, не ранее, чем 280 - 310/320 гг.н.э. [66, с. 241-251; 86, с. 125-137]. Смена погребальной традиции в пределах Крымской Скифии (которую уже в эти времена можно было бы называть Крымской Готией) прослежена названными авторами только после 310/320 г., когда в ряде могильников появляется традиция коллективных погребений в подземных склепах, пришедшая из Боспора.
Иными словами, если до 280-310 гг. на территории Крымской Скифии (Готии) могут иметь место лишь отдельные первохристианские элементы (типа ям-кимитириев с отдельно погребенными черепами на Неаполе Скифском) и ранние - вельбакрскско-черняховские элементы материальной культуры [27]; то после этого периода, на фоне проникновения признаков на территорию Таврики, присущих собственно черняховской культуре, наблюдается распространение стабильной раннехристианской традиции погребения в подземных склепах в Центральном (Нейзац, Перевальное, Дружное) и Юго-Западном Крыму (Озерное III, Красная Заря, Вишневое, Суворово) [66, с. 245-246]. Такое положение вещей полностью синхронизируется с деятельностью в Крымской Готии свт. Феофила Боспоританского,- его крещение Никиты Готского и рукоположение епископа Ульфилы.
Множественные явления самой поздней античности в Крыму могут иметь отношение к христианству. Так многочисленные маслодавильни и винодавильни (тарапаны), окружающие пещерные монастыри, явно связаны с необходимостью иметь незаменимые в обрядности миропомазания и евхаристии масло и вино. В одном только пещерном монастыре Качи-Кальон («Крестовый Корабль») таких тарапанов более 120. Подобный комплекс IV-V вв. при входе в естественную пещеру Кизил-Коба, с сотнями хранившихся в пещерных помещениях амфор [25, с. 152, 153], также мог быть связан с литургическими нуждами. Но наиболее рельефно характеристики ранней христианской обрядности материализованы в самих пещерных храмах.
Основы территориального разрастания архиерейской кафедры Готии за пределы Таврического полуострова, лежат в событиях после крушения готских королевств под ударами гуннов и в событиях самого начала VI в. Это миссия епископов из Аррана (Азербайджана) - Кардоста и Макария. Первый из них, с тремя священниками и четырьмя проповедниками, почти три десятилетия в начале VI в. проповедовал на Юге Восточной Европы [2, с. 93-94], и основными проводниками его миссии были воинственные савиры [81, с. 97-118] - выходцы из Сибири, по имени которых эта северо-восточная часть Евразии получила свое имя. Их перманентный союз с Византией и стабильные союзнические отношения с антами [71, с. 39-52], привели к становлению епископских кафедр на южных территориях некогда обширной и могущественной Готской державы IV в. - государства Германариха [15], - от Дона до Днестра. Готы были разгромлены гуннами, а эстафету рухнувшей империи Аттилы (452 г.) в Днепро-Донском междуречье приняли савиры. Проблеме существования «варварских королевств» гуннского времени посвящено отдельное исследование [28, с. 225-252], в котором локализация центров («королевства Винитария» для Киевского Поднепровья и Левобережья Днепра; и аналогичные образования Донского региона) полностью согласуется с излагаемой версией.
246
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. III
Вплетение части савиров в ритмы славянского этногенеза, положившее начало славянскому племени севериев (северян); и сохранение другой части савиров на территории Хазарского каганата, и, впоследствии, уход части этого народа (сувары) на Каму, - под юрисдикцию образовавшейся независимой Волжской Булгарии после 863 г., - маркируют территорию проповеди Кардоста начала VI в. [2, с. 91- 94]: от бассейна Дона до Поднестро-вья, по пространствам расселения союзных савирам антов. К этим временам относиться возникновение в Донском бассейне ряда пещерных христианских монастырей (Рис. 4), как и в других регионах христианской Эйкумены.
Готская митрополия, куда входила Оногурская епархия Подонья, зафиксирована во времена восстания против хазар крымского епископа Иоанна Готского накануне 791 г. [2, с. 258. Прим. 57, 412; 17, с. 119-122]. Этому крупному Экзархату Церкви были подчинены, из семи епархий, - Астильская, у хазар на Волге (Итильская), и Оногурская (оногуры -болгарское племя между Днепром и Доном) - где-то в Подонье, или в междуречье Дона и Днепра.
«Болгарские территории» (Великую Болгарию) как правило, размещают восточнее Дона
- в Приазовье [2, с. 152-169]. Но, учитывая место ставки и погребения христианского владетеля Великой Болгарии - Кубрата (Рис. 5) у с. Малая Перещепина Полтавской губ. на Левобережье Днепра [13; 26, с. 42; 91, S. 38-44], - земли Великой Болгарии - Оногурии (и соответственно, Оногурской епископии) следует помещать много северо-западнее: от Дона до Левобережья Среднего Днепра включительно. Именно там, где с последних десятилетий VII в., располагаются памятники алано-болгарской культуры (салтовской) - на Северском Донце и в бассейне Дона, населенного болгарами [69, с. 65-80] и до левого берега Днепра, -простиралась Великая Болгария.
Основной военной силой племенного объединения болгар оставались савиры, называвшиеся в этих условиях и в этой среде «черными болгарами» (от «sav» - «черный»; «aric»
- «человек», «воин»), что согласно армянским летописным источникам обозначало «черные сыны», «черные воины» [67, с. 3-13]. Центром савирского княжества («царства гуннов») являлся город Варачан, известный недалеким расположением от «Беленджера», в состав которого входили савиры и Берсилия (барсилы, берсула), причем, последняя частично совпадала с территорией современной Башкирии. «Беленджер», как в результате возможной ошибки переписчиков звучит этот объединяющий термин (савиры + барсилы), считают вариацией названия все тех же Болгар [2, с. 184. Прим.9-12]. Исследователи с упорством стремятся привязать все перечисленные номенклатуры к Северному Кавказу («царство гуннов», савиров, Беленджер, Варачан): тогда речь шла бы о чрезвычайно маленьком княжестве [2, с. 200], вряд ли способном угрожать территориально обширной и могущественной Кавказской Албании VII века. Представляется более чем вероятным, что под этими наименованиями выступает территория Великой Болгарии 682 г., после смерти Кубрата и ухода Аспаруха на Дунай, когда Батбай (в случае его историчности) остался на прежнем месте, но уже под сюзеренатом Хазарии.
Князь этой савирской страны («царства гуннов») выступает под именем Алп-Илитвера, что соответствуют титулу алп-ельтебера - «эфенди», «принца», как в Хазарском Каганате называли великих владетельных князей с номинальной вассальной зависимостью [88, S. 114-115]. Алп-Илитвер в 661 и 664 гг. наносит Албании военные удары, вынуждающие это значительное и по территории и по военной мощи кавказское царство практически к вассальной зависимости, подтверждая эту зависимость династическим браком и очередным успешным походом 669/670 года. В это время Великая Болгария - еще суверенное государство (до войны с хазарами 679г.).
Посольство, отправленное в 682 г. албанским князем Вараз-Трдата во главе с епископом Исраелем, отправляется в страну Алп-Илитвера, уже вассала Хазарии, не через «Дербентские ворота» (как это произошло бы, будь его «царство гуннов» на берегу Каспия
247
Шевченко Ю.Ю. Осколки Готской митрополии...
севернее Дербента [2, с. 200]), а через Центральный Кавказский хребет между истоками Алазани и Койсу [2, с. 186. Прим.18]. Посольство направляется не только «севернее Кавказа», но еще и «западнее Кавказа», где лежит Великая Болгария и находится главный город Алп-Илитвера, названный Варачаном, - название фонетически перекликающееся с рекой Бузан, как назван Дон в переписке хазарского царя Иосифа (если под Доном, устье которого является «южной границей с Румом [Византией]» царского письма, как полагал А Гаркави, понимается река «В-д-шан» или «В-д-шан» [2, с. 389-391], - то это и вовсе идентично наименованию савирского города).
Христианство было принято Алп-Илитвером вместе со всей савирской аристократией и усиленно насаждалось среди населения; из почитаемого политеистами-савирами дуба был вырезан массивный крест, украшенный «изображениями животных и блестящими крестами» [2, с. 188]. А сообщение о вступлении властителя савиров «в семью христианских государей» было направлено армянскому католикосу Сахаку [2, с. 189], как возможное свидетельство традиционного сохранения памяти о миссии епископа-армянина Кардоста, проповедовавшего у тех же савиров на полтора столетия ранее.
Если памятники предшествовавшей салтовским в VI-VII вв. (пастырские), распространены в Поднепровье, составляя с предшествующими древностями Южного Приуралья (в Башкирии), и реминисценциями в Поднестровье - Подунавье - некий общий культурный ареал [49; 72]; то памятники собственно салтовской (салтово-маяцкой) культуры конца VII -X вв. распространены по всей территории Хазарского Каганата, и на территории Дунайской Болгарии, где с 680-х гг. обосновались болгары хана Аспаруха. Эти памятники принадлежали болгарам, алано-болгарам, и входившим в их среду савирам, и распространялись в описываемое время на запад до Днепра [8, с. 47-67], в том числе, включая регион (Полтавская обл.) [21, с. 3-7], где найдены погребальные сокровища и среди них -специфически христианские перстни с тамгами владетеля Великой Болгарии - Кубрата (Рис.
5) [13; 91, S. 38-44]2. Крайне интересным является находка в том же микрорегионе постготского (V в.) «речного погребения» [39, с. 89, сл.], где имелся сложносоставной золотой пояс-цепь, во всем схожий с такими же поясами - христианскими реликвиями «от Гроба Господня», в том числе и с поясом, подаренным императором Валентом - защитнику христианства - готскому королю Фритигерну, через посредство епископа Ульфилы [74, с. 126-159]. Христианизация, начавшаяся в эпоху державы готов здесь, на левом берегу Среднего Днепра, где располагалось «царство Винитария» [28], продолжалась в эпоху Кубрата.
2 Иоахим Вернер осмотрел хранившиеся тогда в фондах Государственного Эрмитажа в Ленинграде (хранитель Злата Александровна Львова) вещи из Малой Перещепины в конце апреля 1984 г. (чему автор этих строк был свидетелем). Он набросал карандашиком в блокноте зарисовки тех вещей, которые не были известны в иллюстрациях по публикациям 30-х гг. (Манцулевича), и не появились в публикациях 60-х ХХ в. (Артамонова). И через каких-то три месяца в свет вышла монография И.Вернера о погребении на Приднепровских землях Левобережья Днепра (Полтавской обл. Украины) владетеля Великой Болгарии, где исследователь привел расшифровку тамг на перстнях из погребения, принадлежавших «патрикию Кубрату» [91], что вызвало массовый отклик в прессе [12]. Как и прочие монографии И.Вернера эта работа была переведена на многие языки мира [13], кроме русского, на который она не переведена и по сей день, поскольку погребение властелина Великой Болгарии оказалось почти в эпицентре «исконно славянских земель», - на территории самой «Русской земли» (Переяславского княжества) - в ядре формирования восточнославянского единства. Это, в глазах загипнотизированных геополитизмом исследователей, «сдвигало» процесс формирования славянства в его восточном глоттогенетическом крыле на время после падения Великой Болгарии. Однозначная трактовка И.Вернером принадлежности погребения кагану Великой Болгарии вызвала несостоятельные возражения чересчур политизированных специалистов-археологов, но при публикации памятника, вопрос о непререкаемой принадлежности тамг из Перещепино Кубрату обойти так и не удалось [26]. Однако высказанные в полемике предположения о принадлежности погребения «наследникам Кубрата» (или ограбившему болгарского владавца - хазарскому аристократу) - почему-то продолжают тиражироваться. Хотя никто, например, в аналогичной ситуации не приписывает погребения короля франков Хильдерика (с его перстнем-печаткой) его сыну Хлодвигу, etc.
248
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. III
После смерти Кубрата и хазаро-болгарской войны (679 г.), в результате которой часть болгар под водительством сына Кубрата - Аспаруха была вытеснена на Дунай (680г.), Хазарский каганат распространил свою власть на территории, ранее контролировавшиеся союзной Византии - Великой Болгарией (Подонье, Поднепровье). Претензии Хазарии оказались успешными даже в отношении фем (областей) самой Византийской империи (в Крыму), куда в 698 г. бежит сосланный в Херсонес низложенный император Юстиниан II, укрывшись в центре Готской митрополии - Дори [10, с. 191-199] (видимо, в Эски-Кермене, по заключению Н.И. Репникова [11, с. 28, 54; 51, с. 107-152]). Столица Готской митрополии в Крыму (Дори) была в те времена под протекторатом хазар. Именно в это время функционируют пещерные церкви Юго-Западного Крыма [14, с. 72-80; 16, с. 76-85], среди которых особо показательны пещерные храмы Эски-Кермена (Рис. 6) [76, с. 151-206].
В эти времена Готская митрополия Крыма благополучно продолжала существовать, поскольку Херсонский владыка под решением Трулльского (Дворцового) собора 692г. поставил свою подпись в качестве «Георгия, епископа Херсона Дорантского» (т.е., принадлежавшего к Готской митрополии в Дори) [10, с. 189-190]. С помощью болгарского хана Тревела (Дунайской Болгарии) к 705 г. Юстиниан II сумел вернуть себе трон Византии [2, с. 196-198], и остался союзником Хазарского кагана. С хазарским владычеством в Горном Крыму было связано антихазарское восстание Иоанна Готского (до 791 г.), после которого наименование Готской митрополии исчезло со страниц исторических источников.
Несмотря на переворот Обадии-бека, сделавшего иудейство государственной религией Хазарского каганата не позднее 820-х гг., христианство продолжало сохранять свой статус в Каганате. Вскоре христианская Византия предоставила Хазарии услуги имперского аристократа (брата жены императора) спафарокандидата Петроны Каматира, под руководством которого, с 834 г. строилась крепость Саркел («Белый Дом») на берегу Дона [2, с. 298-308, 328-343]. По Дону в 860-862 гг. пролегает путь в Хазарию и обратно в Херсонскую фему Византии (Херсонес в Крыму) св. равноапостольного Кирилла (Константина Философа). Во время миссии Константина Философа 860г., им было крещено на территории Хазарского каганата не менее двухсот человек.
Население Подонья этого времени - носители салтовской культуры - это ассии («ясы» русской летописи) - аланы, смешавшиеся с болгарами [2, с. 356; 7, с. 59-74], имевшее обряд погребения (в катакомбах) - происходивший от северокавказского - аланского; и, говорившее на болгарском (тюрском) языке, судя по знакам на камнях салтовских донских городищ. Хотя «серебряные болгары», как утверждают позднесредневековые источники («Хроника Джагфара»), ушли в Волго-Камье около 863 г., образовав суверенное государство Волжскую Булгарию, «черные болгары», как называли собственно «савиров», остались под номинальной юрисдикцией Хазарского Каганата; номинальной, поскольку на территории Каганата шла непрерывная гражданская война, с постоянными вспышками восстаний подвластных хазарам народов. Именно «салтовское население» (носители салтово-маяцкой культуры) были наследниками Оногурской епархии, некогда входившей в Готскую митрополию. Восстание этого населения 909-912 гг. вместе с гузами и печенегами хазары безжалостно подавили с помощью алан Северного Кавказа [2, с. 356, 370], хотя как только угроза миновала, купеческая верхушка Каганата попыталась разделаться с православием и у северокавказских алан также (932 г.) [2, с. 364].
Положение православных ясов на Донце и Дону, и соседствующих с ними на Днепровском Левобережье севериев (савиров - «черных болгар») [71 с. 39-52], а также алан в Предкавказье спас удар киевского князя Святослава Игоревича по Саркелу и Итилю, разгромивший центральную хазарскую власть в 965 (969) г. [29, с. 90-101]. После этой войны ясы жили на своем месте - на Донце и в Подонье, еще в начале XII в., когда в 1116 г. сын Владимира Всеволодовича (Мономаха) - Ярополк захватил здесь в плен, во время одного из походов - красавицу-ясыню и женился на ней [48, с. 201]. Понятно, что взятая
249
Шевченко Ю.Ю. Осколки Готской митрополии...
Ярополком в жены ассийская княжна, была православной, без чего не стала бы благоверной русской княгиней.
Еще А. А. Спицын рассматривал наземное Маяцкое городище VIII-X вв. на Дону - известнейший памятник салтовской (эпоним салтово-маяцкой) культуры вместе с его подземными святынями (Большими и Малыми Дивами), как «монастырёк - погост» (Рис. 7), обслуживавший в качестве погребального христианского центра значительную округу [52, с. 70-76, сл.]. Сюда, в место функционирования подземной святыни (рис.8), свозили для погребения православные алано-болгары (ясы) и болгары («черные болгары») скончавшихся членов своих семей и общин. Не исключено, что этот центр во времена вассалитета болгарского населения по отношению к хазарам (VIII-X вв.), наследовал традицию, введенную в столице «царства гуннов» (савиров) Варачане князем Алп-Илитвером.
Вопрос о локализации самого города под названием Варачан пока остается открытым. Таковыми могли бы являться центры, к которым относились Борисковский, или Дмитровский могильники (где имеются ранние погребения VII в.) [7, с. 47-67; 8, с. 59-74]; а эстафету приняло Правобережное Цимлянское городище [2, с. 317-322], погибшее не позднее окончания первой четверти IX в., во время одной из вспышек нескончаемой гражданской войны на территории Хазарского Каганата. Именно оно выделяется качеством, размахом, монументальностью и восточным («закавказско-персидским») мастерством своих крепостных сооружений, свойственных обычно только выдающимся городским и княжеским полисам. Функции оплота христианства в VIII-X вв. приняло на себя Маяцкое городище на Дону, со столь же впечатляющей фортификацией.
Сопоставление Маяцкого городища с христианским монастырем, просуществовавшим в рамках Каганата до первой половины X в. [73, с. 196-201], сделанное А.А. Спицыным, перекликается с миссией по христианизации «черных болгар» («савиров») Алп-Илитвера (682г.), проведенной епископом Исраелем в городе, название которого передано армянскими, арабскими и иудейскими источниками как Варачан.
Такое соотнесение открывает перспективу еще одного сопоставления. Но для несколько иного времени. И для памятника, который С.А. Плетнева связывает с местным населением - наследниками народа хазарского времени, оставившего здесь салтовскую культуру. Это пещерный монастырь в Холках на р.Оскол Донского бассейна [75, с. 89-109]. Размеры городища у с. Холок (Новооскольского района Белгородской обл.) необычайно незначительны - всего 1,5 га (Рис. 9) [46, с. 25, 28. Рис. 11]. Тем не менее, могильник находится внутри крепостных укреплений городища, как это бывает только на погостах вблизи храмов внутри монастырских стен (укреплений). А погребения, сгруппированные на восточном мысу городища, это ориентированные по оси восток-запад костяки - останки, положенные по требованиям христианского погребального обряда.
Находка в одном из погребений синего витого стеклянного браслета, в случае, если это кобальтовое стекло, может определить дату памятника несколько более ранним периодом [34, с. 35-44], нежели предложенный С.А. Плетневой - XI-XII вв. Тем более, к югу от городища Холок (впритык, через балку) расположено салтовское селище VIII-X вв. Хотя С. А. Плетнева и полагала Холковское городище пограничной крепостью Черниговского княжества, населенной потомками «салтовцев» - алано-болгарского населения Подонья («ясами»), ничто - особенно его размеры, не мешает воспринимать эту крепость как монастырь Черниговской епархии, что не лишало укрепление статуса пограничной крепости. Необычно интересно, что один из немногих пока древнерусских монастырей с полностью археологически установленной территорией - Спасский в Новгороде-Северском [31] имеет ту же площадь, что и «городище» в Холках - до 1,5 га (150 * 150 м.). А погребения на территории Холковского «городища» только подтверждают его статус обители. Единственное, что остается неизвестным среди материалов Холковского «городища» (монастыря) -следы или признаки каких-либо монументальных строений - синхронных его культурному
250
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. III
слою XI-XII вв. - наземных храмов. Это значит, что ядром кладбища-погоста XI-XII вв. был какой-то иной, и, по всей видимости, единственный имевшийся здесь, подземный храм (Рис. 10).
История этого пещерного комплекса видится так. Вначале под холмом была вырыта пещера, построенная по типу «анахоретских галерей-келий», схожих с более поздними киевскими [9, с. 156, 160. Рис. 8], но возникших не позднее VII в. Неподалеку от нее в эпоху расселения алано-болгарских племен по территории Хазарского каганата во второй половине VII-IX в. расположилось селище салтовской культуры. Видимо, во время функционирования жилого поселка из кельи основателя пещерного скита высекается храм, где лежанка инока-основателя (Рис. 10,61) становиться престолом, а планиметрия подземной Холковской церкви с колонами-останцами строится по образцу прямоугольно спланированных ближневосточных пещерных святынь, типа «Гробниц Синедры». Времена построения Холковского пещерного храма, определяются не позднее VIII в., поскольку престол древнего типа (примыкающий к стене), дополняла вырубленная обводная галерея (Рис. 10,62) для кругового обхода престола (как в современных ему византийских храмах): по всей видимости, наиболее поздним подобным канонически-планировочным элементом служит галерея для кругового обхода престола, устроенная под синтроном Мирликийской базилики свт.Николая в турецком г.Демре (Мирах Ликийских). В эту эпоху прототипом Холковской пещерной церкви могла быть еще служившаяся тогда подземная церковь в Херсонесе, переоборудованная из склепа у башни Зинона (Рис. 11,1) [87, с. 254. Рис.132], и построенная, как следует из ее планиметрии, по образцу «Гробниц Синедры».
Непосредственно после середины IX в., в связи с миссией Константина Философа, когда количество подземных обителей Подонья увеличивается, Холковская пещера превращается в скит из нескольких (не менее 5-ти) подземножителей, ведущих службы в пещерном храме. После разгрома центрального правительства Хазарского каганата Святославом Киевским в 965 (969) г. происходит перегруппировка населения, и над пещерным комплексом Холковского скита возникает наземное укрепление, служащее погостом пещерного храма, а пещерный скит превращается в монастырь, имеющий наземные службы. Возможно, это произошло уже после исторической акции Крещения Руси при св. Владимире (989 г.), когда христианское население Подонья попадает под власть Киевского митрополита, будучи под непосредственным управлением Черниговской архиерейской кафедры (с 992 г.), а Холковская Троицкая обитель становится форпостом Черниговской епархии и Черниговского княжества на восточных рубежах Руси XI-XII веков. Монастырь существовал до так называемого «запустения», после XIV в., точное время наступления которого, по материалам Холковского комплекса, уточнить не удается.
В XIII в. при митрополите Киевском Кирилле не только ведется работа по укреплению позиций твердыни православия - Киево-Печерского монастыря, но и восстанавливается православная епархия на Итиле (Волге) - Сарайская, где некогда при хазарах размещалась Астильская епископия. По сообщению посла Римского папы - Джованни дель Плано Карпини, князь ясский, - владетель Подонья, - жил в это время в ставке Бату-хана [30, с. 65, 580. Прим.31]. Активная проповедь христианства среди монголов Золотой Орды относится к 1269 г., и усиливается после Собора Русской Православной Церкви 1274 г. под главенством митрополита Кирилла; а в 1297 г. на съезде русских князей во Владимире присутствует экзарх Сарайской епархии епископ Исмаил [23, с. 734, 737]. К этому времени относиться не финал, а укрепление христианских центров Подонья, которыми являлись подземные монастыри.
В XIV в., сначала при митрополите Петре (выходце из днестровского пещерного монастыря на р. Рате, первом митрополите, похороненном в Москве), а затем при митрополите Алексии хан Золотой Орды Ахмет подтверждает Владыке Руси грамоту об освобождении от налогов православных духовных институций и лиц, принадлежащих к Церковной иерархии.
251
Шевченко Ю.Ю. Осколки Готской митрополии...
В это время территория Подонья продолжает оставаться зоной проживания ясов и зоной влияния полиэтнического объединения потомков половцев, куда, однако, вторгаются крымчане, генуэзцы, и множественные орды, в том числе, оказавшиеся под властью темника Мамая, иногда союзного, но часто противостоящего центральному правительству Золотой Орды. Тем не менее, христианские святыни в районах татарского влияния продолжают существовать. К этому времени кроме Дивногорских пещер, еще функционируют комплексы Белогорья, Костомарова (также с нишами-стасидиями), и города Калач (Калачеевская пещера). Не позднее, чем к древнерусскому времени относится создание и функционирование второго пещерного монастыря в Дивах. Существование пещер Дивногорья Донского бассейна в это время было четко аргументировано В.В. Степкиным [57, с. 68-75].
Не позднее XIV в. начинает функционировать Святогорский пещерный комплекс на Северском Донце, где, как и в Больших и Малых Дивах, используются погребальные ниши-стасидии. Среди вещевых находок, связанных с пещерами Святогорья, особый интерес представляет сланцевая иконка [33, с. 43-50] со свт. Николаем Мирликийским в центре, окруженном изображениями семи спящих отроков в пещере Эфесской (Рис. 12,С). Находка связана с культурным слоем примонастырских напластований «у ручья» (заметим, у такого же «живоносного источника», также названного во имя свт. Николая Мирликийского, как в Святогорье, была основана и пещерная Поройская пустынь Липецка). Находка такой иконки может указывать на канонические связи, в конкретной исторической коллизии возникновения подземного комплекса над Северским Донцом. Очень вероятно, что основание Святогорских пещер связано с чествованием части мощей свт. Николая, оставшихся в Малой Азии (где, неподалеку расположена и пещера семи отроков Эфесских), после перенесения в 1087 г. мироточивой главы Чудотворца и части его мощей в город Бари на Аппенинском полуострове.
Изображения отроков эфесских оказываются на предметах пластики рядом не только с рельефами Христа и Богородицы, - но, преимущественно - рядом с изображением свт. Николая [43, с. 1-26. Табл. 14,1; 23,2,3; 24,2-6], как на иконке из Святогорья [80, с. 157-161] именно в XII-XIV вв. Эта датирующая процветание монастыря вещь, свидетельствующая о включение обители в орбиту паломнических передвижений, относится к «ордынской эпохе», не позднее второй половины XIV в.
Из других находок в культурном слое, связанном с первоначальным существованием Святогорского подземного монастыря, интересен «медальон из белого металла» [33, с. 4350] (Рис. 12,В). Эта вещь более всего схожа с накладкой на внешнюю лицевую сторону чашечки двустворчатой панагии, которые распространились на Руси в XIV-XV вв. [51, с. 204-219. Рис. 5]. Определенные констатации по поводу чрезвычайно схематичного изображения на внешнем корпусе панагии из Святогорья могут оказаться рискованными, поскольку в образе одеяния может равно угадываться «плащ-корзно» или «святительские облачения», а лик с низко опущенными долу очами, мог равно передавать как согбенного годами молитвенника, так и женский, либо моложавый мужской лик (Рис. 12,Л).
В силу стилизации черт лика, изображенного на нем «святителя» (?), можно бы предположить в нем Григория Богослова, челюсть которого составляет одну из примечательных святынь в мощехранилищах греческой Святой Горы. Изображение могло принадлежать одному из равно чтимых сподвижников Григория Назианзина: свтт. Василию Великому или Иоанну Златоусту, чьи мощи («всечестная глава») являются достоянием Афонского монастыря Ватопед. На Афоне того времени - с XIV в., также наблюдается активность в пещерных обителях в связи с деятельностью преп. Григория Синаита. Это перекликается и синхронизируется с преданием об основании монастыря на Северском Донце выходцами с Греческого Афона [78, Гл. 6. Прим. 204]; предание было сохранено местным населением и передавалось в монастырской среде с начала возобновления монашеской жизни в Святогорской обители на Донце в начале XVII века.
252
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. III
Для понимания изображения на пластинке со Святогорской панагии XIV-XV вв. крайне важны вписанные «в образ» - «титлы» (Рис. 12,6): на медальоне они помещены классически - по обеим сторонам лика, но в «ангельских зерцалах» (хотя последние в иконографии, как правило, несут лишь Имена Бога). На нимбе, окружающем лик (Рис. 12,Д), четко просматривается двойная черта (вертикальная вверху; и горизонтальная - справа), свойственная исключительно «крестчатым нимбам» Христа, а прическа несколько напоминает очень редкое изображение Христа-Архиерея в Софии Киевской, где Иисус передан моложавым [37, с. 21,27,34]. Сами «титлы», выведенные в «зерцалах», напоминают некоторые «лапидарные знаки» (Рис. 12,В), часто встречаемые среди начертаний в пещерах Крыма, Добруджи, Поднестровья, Подонья [3, с. 65-67, 71-73; 22, с. 61-65]. Возможно, они переданы в одном из семитических алфавитов3, что более чем вероятно для вещей крымского происхождения, где христианские святыни соседствовали с караимскими общинами на одной территории, как это было в «Крепости Драгоценностей» (Кырк-Ор) в Чуфут-Кале. Такая интерпретация надписей, не исключает ближневосточную, но является более вероятной, нежели применение рунных («младшего футарка») начертаний, которые в средневековые времена могли бы использовать готы на территории крымского Готского княжества Феодоро в XIV в.
Связь Святогорского монастыря на Северском Донце XIV-XV вв. несомненна с Ближним Востоком, в том числе - по находке сланцевой иконки, предназначенной для вставки в оправу (панагия?), связанной с культом оставшихся в Мирах Ликийских (Демре) мощей святителя Николая, связанным с почитанием «спящих отроков в пещере Эфесской». Не исключена связь обители и с Греческим Афоном, о чем пришедшие в 20-30-гг. XVII в. иноки, сохранили предание, услышанное от местного населения [82, гл.9, р.4.2, прим. 267]. Не менее вероятно, что подземный монастырь на Северском Донце основан выходцами из многочисленных пещерных обителей Крымской Готии (княжества Феодоро), где «давление ислама» уже в XIV в. могло, например, вынудить перенос пещерного монастыря Успения из самой крепости Чуфут-Кале (Кырк-Ор) в ее окрестности [18, .с 50, 65], что очень уж синхронно строительству в самой крепости соборной мечети в 1346 г. (хотя А. И. Герцен и Ю.М. Могаричев полагают этот перенос результатом простого увеличения площади крепости и перекрытием доступа к отдельным пещерным помещениям новыми оборонительными стенами).
В плане крымских параллелей, тесно связанных с «ордынско-сарайским» кругом, показательны и глазированные тарели-дискосы из Святогорья на Северском Донце (см.рис.11:Д) с крестами-четырехлистниками («лист клевера») и «звездой» [33, Табл.5,6], которые имеют аналогии в материалах XV - начала XVI в. Крыма [42, с. 148. Рис.9,175, Рис. 33], а стеклянные стаканы и стопки из Святогорья, судя по крымским аналогиям, распространены с начала XIV века. Отметим, что посуда, тех же типов, что найдена в слоях при Святогорском пещерном монастыре на Донце, и характерная для Крыма, наличествует также в синхронных слоях, подвергнутого раскопкам Сарая-Бату - столице Золотой Орды. Судя по датам этих находок, Святогорские пещеры являются самым ранним позднесредневековым пещерным комплексом в Донском бассейне, и, как представляется, могут относиться (по вероятному времени использования иконки) ко времени не позднее пребывания на кафедре Руси митрополита Киприана [68, с. 146,170]. Возникновение же этой пещерной обители относиться ко временам задолго до Димитрия Донского, судя по датам найденного стекла (с нач. XIV в.) - не позднее правления в Москве Ивана Калиты (и митрополита Петра); доживает Святогорская пещерная обитель, по наиболее поздно датирующейся глазирован-
3 Знак в левом «зерцале» несколько напоминает «шайн» в семитских алфавитах («т» - «эм» в арамейском; «тет» - «мэм» в финикийском); удвоенный знак в правом «зерцале» схож с сирийским «Кар'» (мягкий «х»). В случае если знак «шайн» передает понятие «шехина», обозначающее по А.Д. Амусину [1, с. 19] «присутствие божества», то мягкий «h» - титулатуру Бога-Сына: «Христос».
253
Шевченко Ю.Ю. Осколки Готской митрополии...
ной керамике (нач. XVI в.), - до начала царствования Иоанна III. Этот пещерный монастырь не «запустевает», а возникает и благополучно функционирует именно в «золотоордынскую эпоху» (XIV-XV вв.).
Монахи, заново осваивавшие уже существовавшие пещерные монастыри Донского региона во втором (Холки на Осколе) и третьем десятилетии (Святогорский на Северском Донце) XVII века, уже не практиковали коллективных погребений в кимитириях (общих усыпальницах) ниш-стасидиев, как их предшественники по подземным кельям и храмам. Время, когда прервалась традиция пещерного монашества на территории бассейна Дона, до настоящих замечаний о хронологии находок, не было точно локализовано. Ясно, что основная масса пещерных обителей еще функционировала в XIV в., когда только начинает обустраиваться Святогорский подземный монастырь. Вполне понятно, что на этих землях сохранялось какое-то (отнюдь не славянское) население [70], в те времена, которые А.А. Шахматов называл «запустением» этого региона в XIV-XVI вв. Но в XIV-XV вв. здесь все-таки жили.
Несомненным началом противодействия христианству было принятие царевичем Узбеком ислама в качестве государственной религии Золотой Орды в 1312 году. Но постоянные раздоры и династические распри, приведшие к смене Золотой Орды рядом ханств, создавали нишу выживания для степного православия, сохраняя в степи (и лесостепи) высокий статус русских православных Владык - Петра и Алексия, подтверждаемый «ярлыками» владетелей Золотой Орды [44, с. 53,64,94].
Постоянное противостояние и военные акции конца XIV в., затрагивавшие, в том числе, и территории степи и лесостепи между Азовом и Каспием, приводили к таким крупным коллизиям, как походы Тохтамыша и Тимура, или к ряду менее масштабных, но не менее разрушительных столкновений. Все это инициировало ситуацию неблагоприятную не только для христианства вообще (да и для всего населения в целом), но и для конкретных христианских центров - монастырей, даже подземных, и приходов, функции которых, надо думать, выполняли эти монастыри. Вместе с тем акции подобные походу Тимура не могли не служить проводником для иных религиозных систем - в первую очередь ислама, который стал в XV столетии - ведущей силой не только в Поволжье, но и на Северном Кавказе. К XVII
в. постоянные импульсы с востока привели даже к продвижению буддизма в Поволжье, где граф Паллас отметил культовое использование пещер горы Богдо буддистами - калмыками [40, с. 51-62; 44]. Не исключено, что подобные пещерные святилища буддистов были отголоском использования пещерных вихара (монастырей), активно строившихся в Центральной Азии первой половины I тыс.н.э. Не исключено, что подобным же отголоском в Западной Сибири было почитание идола, установленного в пещере [40, с. 378. Рис. 18].
Все XIV столетие событийную канву продолжали сокрушительные походы Едигея, предавшего огню не только ряд селений Подонья, но и предместья Киева; XV столетие -основание Крымского (1436 г.) и Казанского (1438 г.) ханств; усиление Ногайской орды, совершающей походы на Литву (1438 г.), Польшу (1442, 1448 гг.) и Россию (1449, 1451, 1454 гг.). Апофеозом исламского продвижения в Восточноевропейскую степь следует считать захват Турцией Крыма: 1475 г., и закрепление турецких позиций в Северном Причерноморье (Кафа, Очаков, Азов). Значит, временем упадка христианских пещерных комплексов следует считать те фазы неблагоприятствования православию, связанные с прямой угрозой агрессии в степной и лесостепной зоне ордынского влияния, которые были обусловлены событиями, начиная с конца XV столетия. Последняя четверть XV в. оказалась переломной для христианских пещерных святынь в бассейне Дона, запустевших, и пустовавших на протяжении всего века XVI-го. Последний «осколок» Готской митрополии, представленный пещерными монастырями Подонья, некогда (VI-IX вв.) входившими в Оногурскую епархию (а после становления Киевской митрополии 988/989г., в Черниговскую), - обителями,
254
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. III
постоянно менявшими «подданство» то Московского, то Киевского митрополитов, исчез вместе с XV столетием.
В данном случае, небесполезным является наблюдение о запустении христианских обителей пограничной и при пограничной полосы грядущей России, в то время, которое называют эпохой ее «становления и укрепления», что соответствует в апогее процесса централизации Московского государства - деятельности царей Иоанна III и его внука Иоанна Васильевича (Грозного). Из чего вытекает неутешительный вывод: «укрепление вертикали власти» отнюдь не способствует и не соответствует «обновлению и процветанию» (или хотя бы простому поддержанию, обычного правопорядка). Только после установления прочного мира в обществе по окончании «Смутного времени»; мира, установленного «соборно» (т.е., общенародно), с воцарением династии Романовых, - со второго десятилетия XVII в. последовало возобновление монастырских обителей в Холках, Больших и Малых Дивах, Шмарном и Костомарово на Дону, деятельность которых прервал период «становления и укрепления» Московского царства с рубежа XV-XVI вв. Предваряя возможные упреки в излишней публицистичности последнего замечания, приведу слова Н.С. Гумилева: «История оправдывает все, что пожелает. Строго говоря, она не учит ничему, ибо содержит в себе все и дает примеры всему. Вот почему нет ничего смехотворнее, чем рассуждать об “уроках истории”. Из них можно извлечь любую политику, любую мораль, любую философию. ... Кто в расчете на непостижимое будущее решает строить свои действия, основываясь на неведомом прошлом, тот погиб» [38, с. 150-151].
Список использованной литературы
1. Амусин И. Д. К определению идеологической принадлежности кумранской общины. ВДИ, 1961. № 1.
2. Артамонов М.И. История хазар. Л., 1962.
3. Атанасов Г. За един старобългарски скален манастир от X-XI век в Централна Молдова // Българите в Северното Причерноморие. Изследования и материали. Том втори. Велико Търново, 1993.
4. Бажан И.А. Многолепестковые инкрустированные фибулы и вопросы хронологии цебельдинских древностей // Доклад на семинаре «Хронограф» 06.04.2009. в ИИМК РАН. Изв. ИИМК РАН, СПб. (в печати).
5. Байер Х.-Ф. История крымских готов как интерпретация Сказания Матфея о городе Феодоро. Екатеринбург: Изд. Уральского гос.университета, 2001.
6. Беликов Д.Н. Начало христианства у Готов и деятельность епископа Ульфилы. Казань, 1887. Вып.1.
7. Березовець Д.Т. Слов'яни й племена салтівської культури // Археологія. Київ, 1965. TXIX.
8. Березовець Д.Т. Про ім’я носіїв салтівської культури // Археологія. Київ, 1970. Т. XXIV.
9. Бобровский Т.А. Скальная архитектура средневекового Киева (основные итоги изучения) // Спелестологический Ежегодник Российского общества спелеологических и спелестологических исследований 2000. М., 2002.
10. Васильев А.А. Время византийского, хазарского и русского влияния (с VI по XI в.) // Изв. ГАИМК. Л., 1927. Вып^.
11. Веймарн Е.В. Оборонительные сооружения Эски-Кермен // История и археология средневекового Крыма. М., 1958.
12. Вернер И. Захоронение в Малом Перещепине и Кубрат, хан болгарский // «Софийские новости (газета). 05.01.1985.
13. Вернер И. Погебалната находка от Малая Перешчепина и Кубрат - хан на българите. София, 1988.
255
Шевченко Ю.Ю. Осколки Готской митрополии...
14. Виноградов А.Ю., Гайдуков Н.Е., Желтов М.С. Пещерные храмы Таврики: к проблеме типологии и хронологии // РА.1995. № 1.
15. Вольфрам Х. Готы. От истоков до середины VI в. (Опыт исторической этнографии). СПб., 2003.
16. Гайдуков Н.Е., Желтов М., диак. Престолы пещерных храмов Юго-Западного Крыма // Причерноморье, Крым, Русь в истории и культуре: Материалы III Судакской международной научной конференции. Киев; Судак, 2006. Т. 2.
17. Герцен А.Г., Могаричев Ю.М. 1991. О возникновении готской епархии в Таврике // МАИЭТ. Симферополь, 1991. Вып. II.
18. Герцен А.Г., Могаричев Ю.М. Крепость драгоценностей. Кырк-ор, Чуфут-Кале. Симферополь, 1993.
19. Голубинский Е.Е. История Русской Церкви. СПб., 1901. Т. 1. Ч.1.
20. Горайко А. В. О роли Антиохийской Церкви в восстании 397 г. // Проблемы теологии. Вып.3: Материалы Третьей международной научно-практической конференции, посвященной 80-летию со дня рождения протопресвитера Иоанна Мейендорфа. 2 - 3 марта 2006. Екатеринбург, 2006. Ч. 1.
21. Горюнов Е.А. Пеньковская и салтовская культуры в Среднем Поднепровье // КСИА, 1987. Вып. 190.
22. Гроссу В.Г., Василаки К.Г. Лапидарные знаки Бутученских пещер // Известия Академии наук Молдавской ССР. Кишинев, 1984. Вып.3.
23. Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М., 1989.
24. Дашевская О.Д. Поздние скифы в Юго-Западном Крыму // САИ. М, 1991. Вып. Д 1-7.
25. Домбровский О.И. Пещеры и урочище Кизил-Коба и позднеантичный период // Труды Комплексной карстовой экспедиции АН УССР, Киев, 1963.
26. Залесская В.Н., Львова З.А., Маршак Б.И., Соколова И.В., Фонякова Н.А. Сокровища хана Кубрата. Перещепинский клад. СПб., 1997.
27. Казанский М. Германцы в Юго-Западном Крыму в позднеримское время и в эпоху Великого переселения народов // Готы и Рим. Сборник научных статей. Киев, 2006.
28. Казанский М.М., Мастыкова А.В. Кочевые и оседлые варвары гуннского времени в Восточной Европе // Дивногорский сборник: Труды музея-заповедника «Дивногорье». Вып.1: Археология / Отв.ред. А.З. Винников, М.И. Лылова. Воронеж, 2009.
29. Калинина Т.М. Сведения Ибн Хаукаля о походах Руси времен Святослава // Древнейшие государства на территории СССР. Материалы и исследования 1975 г. М., 1976.
30. Карамзин М.Н. История государства Российского. М., 1997. TIV-VI.
31. Кардини Ф. История средневекового рыцарства / Сокращенный перевод с итальянского В.П.Гайдука. Вступ.статья и общ.ред. к.и.н. В.И. Уколовой и д.и.н. Л.А. Котельниковой. М., 1987.
32. Карманов Ю.Н. О монашестве Спасо-Преображенского монастыря в Новгороде-Северском // Христианство в регионах мира. Вып.3: Христианская архаика / Отв.ред. М.Ф. Альбедиль, Ю.Ю. Шевченко. СПб., 2011 (в печати).
33. Кравченко Э.Е. Бытовой комплекс Святогорского монастыря (По результатам археологических исследований 1989 г.) // Материалы исследований, реставрации и использования памятников культуры (к 15-летию основания заповедника). Научнопрактический семинар 29-30 мая 1995 г. Славяногорск, 1995.
34. Кропоткин В. В. О производстве стекла и стеклянных изделий в средневековых городах Северного Причерноморья и на Руси // КСИИМК, 1957. Вып. 68.
35. Лавров В. В. Епископ Ульфила и развитие готской литературы // Интеллектуальная элита античного мира. Тезисфы докладов научной конференции. 8-9 ноября 1995 г. СПб., 1995.
256
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. III
36. Лавров В.В. Готские войны III в.н.э.: римское культурное влияние на восточногерманские племена Северного Причерноморья // Проблемы античной истории. Сборник научных статей к 70-летию со дня рождения проф. Э.Д. Фролова / Под ред. д.и.н.А.Ю. Дворниченко. СПб., 2003.
37. Лидов А.М. Схизма и византийская храмовая декорация // Восточнохристианский храм. Литургия и искусство / Ред.-сост. А.М. Лидов. СПб., 1994.
38. Лукницкая В. Николай Гумилев: Жизнь поэта по материалам домашнего архива семьи Лукницких. Л., 1990.
39. Мацулевич Л.А. Погребение варварского князя в Восточной Европе // Изв.ГАИМК. Л., 1934. Вып.112.
40. Миллер Г.Ф. История Сибири. СПб., 2003. Т. I.
41. Муравьев В. Дорогами российских провинций: Путешествия П. С. Палласа. М., 1977.
42. Мыц В.Л. Гэнуэзская Луста и капитанство Готии в 60-70 гг. XV в // Алушта и Алуштинский регион с древнейших времен до наших дней. Киев, 2002.
43. Николаева Т.В. Древнерусская мелкая пластика из камня XI-XV веков // САИ. М., 1983. Вып. Е1-60.
44. Никольский Н.М. История Русской Церкви. М., 1983.
45. Паллас П.С. Путешествие по разным местам Российского государства по велению Санктпетербургской Императорской Академии наук / Пер. с нем. Ф. Томанского, В. Зуева. Ч. 2. Кн. 2 (1770). СПб., 1786.
46. Плетнева С.А. О юго-восточной окраине Русских земель в домонгольское время // КСИА. М., 1964. Вып.99.
47. Плужников В. И. Пещерные монастыри на Дону и Осколе // Памятники русской архитектуры и монументального искусства: Города, ансамбли, зодчие. М.,1985.
48. Повесть временных лет. М.-Л., 1950. Ч.!.
49. Приймак В.В. Територіальна структура межиріччя Середньої Десни та Середньої Ворскли VIII - поч. Ж ст. Суми, 1994.
50. Репников Н.И. Раскопки Эски-Керменского могильника в 1928 и 1929 гг. // ИГАИМК, 1932. Т. 12, вып. 1-8.
51. Рындина А. В. О литургической символике древнерусских серебряных панагий // Восточнохристианский храм. Литургия и искусство / Ред.-сост. А.М. Лидов. СПб.,
1994.
52. Спицын А. А. Историко-археологические разыскания. I. Исконные обитатели Дона и Донца // ЖМНП. 1909, январь.
53. Степкин В. В. Культовые пещеры Среднего Дона (цикл статей) // Спелестологические исследования РОСИ: СЕ РОСИ. М., 2004. Вып.4.
54. Степкин В. В. История изучения культовых пещерных сооружений бассейна Дона и Оскола // Спелестологические исследования РОСИ: СЕ РОСИ. М., 2004. Вып.4.
55. Степкин В.В. Географические особенности распространения пещерных памятников на Дону и Осколе // Спелестологические исследования РОСИ: СЕ РОСИ. М., 2004. Вып.4.
56. Степкин В. В. Пещерные памятники бассейна Верхнего Дона // Спелестологические исследования РОСИ: СЕ РОСИ. М., 2004. Вып.4.
57. Степкин В. В. Пещерные памятники Среднедонского региона // Спелестологические исследования РОСИ: СЕ РОСИ. М., 2004. Вып.4.
58. Степкин В. В. Пещерные памятники Поосколья // Спелестологические исследования РОСИ: СЕ РОСИ. М., 2004. Вып.4.
59. Степкин В. В. Типологическая классификация подземных сооружений Дона и Оскола // Спелестологические исследования РОСИ: СЕ РОСИ. М., 2004. Вып.4.
257
Шевченко Ю.Ю. Осколки Готской митрополии...
60. Степкин В. В. История появления и развития пещеростроительства в Донском регионе // Спелестологические исследования РОСИ: СЕ РОСИ. М., 2004. Вып.4.
61. Степкин В. В. Опыт расчета трудовых затрат и реконструкция процесса организации производства при строительстве пещер Дона // Спелестологические исследования РОСИ: СЕ РОСИ. М., 2004. Вып.4.
62. Степкин В. В. Социально-психологические аспекты пещеростроительства в Донском регионе // Спелестологические исследования РОСИ: СЕ РОСИ. М., 2004. Вып.4.
63. Степкин В. В. Религиозно-мифологические мотивы в устройстве и оформлении пещерных памятников Придонья // Спелестологические исследования РОСИ: СЕ РОСИ. М., 2004. Вып.4.
64. Струков Д.М. Древние памятники христианства в Тавриде. М., 1876.
65. Струков Д.М. Жития святых Таврических (Крымских) чудотворцев. М., 1882.
66. Труфанов А. А., Юрочкин В.Ю. Боспоро-Херсонесские отношения и этно-политическая ситуация в Крымской Скифии III-IV вв.н.э. // Боспорский феномен: Греческая культура на переферии Античного мира. Материалы Международной научной конференции. Декабрь 1999. СПб., 1999.
67. Уманець О.М., Шевченко Ю.Ю. Проблема культурогенезу давньорусьоі "севери" з центром у Чєрнігові // Проблеми історичного i географiчного краезнавства Чернігівщини. Вип. II. Чернов, 1993.
68. Филарет (Гумилевский), Архиепископ. Историко-статистическое описание Харьковской епархии. Харьков, 1852. Т.1.
69. Чичуров И.С. Экскурс Феофана о протоболгарах // Древнейшие государства на территории СССР. Материалы и исследования 1975 г. М., 1976.
70. Шенников А.А. Червленный Яр. Исследование по истории и географии Среднего Подонья в XIV-XVI вв. Л., 1987.
71. Шевченко Ю.Ю. На рубеже двух этнических субстратов Восточной Европы VIII-X вв. // Этнография народов Восточной Европы / Отв.ред. А.А. Шенников. Л., 1977.
72. Шевченко Ю.Ю. В зоне славянского этногенеза: Палеодемоэкология Низовьев Десны в первом тысячелетии нашей эры / Отв.ред. В.Е. Еременко. СПб., 2002.
73. Шевченко Ю.Ю. Пещерные христианские монастыри Подонья: начало традиции // Изобразительные памятники: стиль, эпоха, композиция. Материалы тематической научной конференции. Санкт-Петербург, 1-4 декабря 2004 г. / Отв.ред. Д.Г. Савинов. СПб., 2004.
74. Шевченко Ю.Ю. Реликвия из величайшей пещерной святыни христианского мира // Славянский ход 2005. Материалы и исследования. Вып.2. Ханты-Мансийск - Сургут: Правительство Ханты-Мансийского автономного округа-Югры; «Общество русской культуры», 2005.
75. Шевченко Ю.Ю. Нижние ярусы подземного Ильинского монастыря в Чернигове, игумены обители и "иерусалимский след" в пещерном строительстве // Археология, этнография и антропологии Евразии. No 1 (25) 2006.
76. Шевченко Ю.Ю. Ближневосточные образцы раннесредневекового пещернохрамового строительства юга Восточной Европы // Христианство в регионах мира. Вып.2 / Отв.ред. Т.А.Бернштам., А.И.Терюков. СПб., 2008.
77. Шевченко Ю.Ю. Храмы христиан юга Восточной Европы в эпоху Великого переселения народов // Сіверщина в історії України. Збірник наукових праць. Київ - Глухів, 2010. Вип.3.
78. Шевченко Ю.Ю. Христианские пещерные святыни / Отв.ред. чл.-корр. РАН К.В. Чистов. СПб., 2010, Т.П.
79. Шевченко Ю.Ю. Нищенство как индикатор лидерства в первохристианстве: апостолы и пророки - трансформации во времени // Лидерство в архаике: условия и формы
258
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. III
прявления. Материалы семинара «Теория и методология архаики (ТЕМА)» / Отв.ред. Д.Г. Савинов, М.Ф. Альбедиль. СПб., 2011 (в печати).
80. Шевченко Ю.Ю., Богомазова Т.Г. Шиферные иконки Руси - амулеты от гробов предков (мысли о возможной интерпретации) // Славяно-русское ювелирное дело и его истоки. Международная конференция, посвященная 100-летию со дня рождения Гали Федоровны Корзухиной. ТД. Санкт-Петербург, 10-15 апреля 2006 г. Совместно с семинаром Государственного Эрмитажа «Ювелирное искусство и материальная культура». СПб., 2006.
81. Шевченко Ю.Ю., Уманец А.Н. Палеоэтнографическая ситуация V-VII вв. в Северном Причерноморье и появление раннехристианских пещерных памятников // Радловский сборник. Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2009 г. СПб., 2010.
82. Шевченко Ю.Ю., Уманец А.Н. Появление раннего христианства III-VII вв. в Северном Причерноморье // Сіверщина в історії України. Збірник наукових праць. Київ - Глухів, 2010. Вип.3.
83. Щукин М.Б. Силадьшомйо или Сильвано-Шильмоне и Фритигерн // Культурные трансформации и взаимовлияния в Днепровском регионе на исходе римского времени и в раннем средневековье. Доклады научной конференции к 60-летию со дня рождения Е.А. Горюнова. СПб., 2004.
84. Щукин М.Б. Готский путь (Готы, Рим и черняховская культура). СПб., 2005.
85. Юрочкин В.Ю. Боспор и православное начало у готов // Боспорский феномен: Греческая культура на переферии Античного мира. Материалы Международной научной конференции. Декабрь 1999. СПб., 1999.
86. Юрочкин В.Ю. Происхождение склепов Центрального и Юго-Западного Крыма: Боспор или Кавказ? // Боспорский феномен: Погребальные памятники и святилища. Материалы Международной научной конференции. СПб., 2002. Ч. II.
87. Якобсон А.Л. Раннесредневековый Херсонес // МИА. М.; Л., 1959. № 63.
88. Marquart J. Osteuropaische und Ostasiatsche Streifzuge. Leipzig, 1903.
89. Bierbrouer V. Ethnos und Mobilitat im 5 Jahrhundert aus archeologischer Sicht: VomKau-kasus bis nach Niederosterreich. Munchen, 2008.
90. Scukin M., Kazanski M., Sharov O. Des les goths aux huns: Le nord de la mer noire au Bas - empire et a l’epoque des grandes migrations. BAR International Series 1535 / Series Editors: Sauro Gelichi, Lopez Quiroga, Patrick Perin. Oxford, 2006.
91. Werner J. Der Grabfund von Malaja Perescepina und Kubrat, Kagan der Bulgaren. Bay-erische Akademie der Wissenschaften, Philosophisch - Historische Klasse, Abhandlungen (Neue Folge) Heft 91. Munchen, 1984.
Summary
Gothic metropolis existed at the time of the First Ecumenical Council of the Church at Nicea 325 AD, when the Theophilus of Bosporus, Exarch of Gothia is mentioned together with the Cadmus the bishop of the Bosporus. This division of the Church for some time has lost the status of archdiocese, as receiver of Theophilus - Ulfilas only the office of a bishop of Gotha. However, Metropolis is preserved for 787-791 years. As seen on notitsii of the seven dioceses of its composition at this time. Conservation of this large church education could not contribute to an active Christian preaching in the northern Black Sea coast among Savirien and their allies Antes (Kardosta and Makarios) in postgunnskoe time, as well as the adoption of Christianity Bulgarian (Savirs) Prince Alp-Ilitver in 682 was one of the dioceses of the Gotha Metropolis - Onogurs geographically consistent with the Great Bulgaria, stretching from the Don to the Dnepr (judging by the findings in the Dnieper left bank of the Great Khan's funeral Bulgaria Kubrat). Among the cave-Christian churches Don region has thrones that are adjacent to the apse, not intended for service
259
Шевченко Ю.Ю. Осколки Готской митрополии...
around the throne after the order of the Liturgy of St. Basil bet before making Trullan Cathedral Church (692). Planimetry cave temples of the region (Cholki) and archaeological materials (Divnogorie have Mayatsky settlement) indicates the continuation of their practice of prayer during the reign of the Khazar khanate (VIII-X centuries). And later - at the time of the Old Russian state. Version of "desolation" of land south-east Russia in the XIV-XV centuries. (A.A. Shakhmatov) contrary to the operation at this time of cave complexes Divnogorie (V.V. Stepkin) and Svjatogorsk cave monastery that arose at this time. It was found slate inset Panagia depicting St. Nicholas of Myra, surrounded by seven young men, sleeping in a cave at Ephesus. It dates from no earlier than XII and XIV centuries in later. Strap on the front side of a silver folding of Panagia Svya-togorye with the face of Christ, Bishop and titla Hebrew belongs to a series of early bivalve panagias XIV-XV centuries. Along with the glass vessels of Cvyatogorye and glazed pots, paten, having numerous Crimean analogy, these findings indicate that the basis and operation of cave monastrery in the era of the Mongol-Tatar yoke.
260
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. III
Рис.1. Пещерные монастыри с престолом, примыкающим к стене апсиды, предназначенным для совершения литургии по «древним чинам» службы перед престолом: ап. Марка (Александрийский) или ап. Иакова Старшего (Иерусалимский).
261
Шевченко Ю.Ю. Осколки Готской митрополии...
Рис.2. Мощи (десница) св. вмч. Никиты Готского (f372), перенесенные из храма города Аназарвы (Киликия) в сербский монастырь Высокие Дечаны в Косово.
262
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. III
Рис.3. Ранние походы готов периода «готских войн» (через Боспор Киммерийский, - из Крыма) по М.Б. Щукину [84, Рис. 52].
263
Шевченко Ю.Ю. Осколки Готской митрополии...
Рис.4. Пещерные памятники Подонья (пунктиром на юге показана граница степи и лесостепи; на севере - граница лесостепи и леса), по В.В. Степкину [53; 54; 55; 56; 57; 58; 59; 60; 61; 62; 63]: а) исследованные пещеры; б) неисследованные пещеры (в т.ч. -известные по письменным источникам, достоверным рассказам местных жителей, подтверждаемых топографическими картами и планами); в) исследованные пещеры с подземным храмом; г) неисследованные пещеры с подземным храмом; д) пещеры впервые исследованные В. В. Степкиным. Жирным курсивом выделены наименования раннесредневековых пещерных комплексов имеющих ранние литургические устройства. Пещеры у населенных пунктов: 1 - у с. Засосенка, 2 - в г. Липецке, 3 - у с. Каменка, 4 - у с. Хвощева-товка, 5 - у с. Губарево, 6 - Семилукская пещера, 7 - у с. Костенки, 8 - у с. Новосолдатка, 9 - у с. Мечетка (2-е пещеры), 10 - у с. Коротояк, 11 - Дивногорская группа пещер (Большие и Малые Дивы, Селявное, Каземат, Шатрище, Богородицы), 12 - у с. Колыбелька, 13 -Алексеевские пещеры, 14 - Костомаровская группа пещер (8-мь пещер), 15 - у с. Верхний Карабут, 16 - Белогорские пещеры, 17 - у с. Караяшник, 18 - у с Новохарьковка, 19 - у с. Семейки, 20 - у с. Нижний Карабут, 21 - у с. Кулаковка, 22 - Калачеевская пещера, 23 - у с. Скрипниково, 24 - у с. Пески, 25 - у с. Старая Криуша, 26 - у с. Червоно-Чехурск, 27 - у с. Екатериновка, 28 - у с. Новая Калитва, 29 - Гороховская пещера, 30 - Галиевская пещера, 31 - У с. Новобелое, 32 - у с. Старотолучеево, 33 - у с. Красногоровка, 34 - у с. Монасты-рищина, 35 - Демидовская пещера, 36 - Мигулинские пещеры (2-е пещеры), 37 - у с. Шмарное, 38 - у с. Яблоново, 39 - у с. Холки, 40 - у г. Валуйки, 41 - у с. Кокуевка.
264
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. III
Рис.5. Перстни из находки под с. Малая Перещепина (Новосенжарского района и уезда Полтавской губернии и обл.) с монограммой «патрикия Кубрата». Собрание «Золотой кладовой Востока» Государственного Эрмитажа. Санкт-Петербург, Россия.
265
Шевченко Ю.Ю. Осколки Готской митрополии...
Рис.6. Южный придел центрального пещерного храма Эски-Кермена («Судилище») с престолом древнего типа. Фотография автора 2006 г.
266
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. III
Рис.7. Схема историко-культурного и ландшафтного заповедника «Дивногорье»
при впадении в Дон р. Тихой Сосны.
1 - Маяцкая крепость (городище) середины IX-X вв.; 2 - Маяцкое селище салтовской культуры VIII-X вв.; 3 - маяцкий гончарный комплекс середины IX-X вв.; 4 - маяцкий некрополь с погребениями середины IX-X вв.; 5 - курганная группа (подкурганные погребения эпохи бронзы); 6 - крупный одиночный курган; 7 - пещерная церковь Сицилийской Божьей Матери в подземном монастыре Больших Див; 8 - пещерная церковь Иоанна Предтечи в Малых Дивах; 9 - Дивногорский Свято-Успенский мужской монастырь; 10 -пещерная церковь; 11 - часовня с источником; 12 - кемпинги; 13 - автостоянка; 14 -администрация Музея-заповедника; 15 - русло р. Тихая Сосна; 16 - русло р. Дон.
267
Шевченко Ю.Ю. Осколки Готской митрополии...
Рис.8. План Маяцкого городища с примыкающими селищем и могильником по отношению ко входу в пещерный комплекс («монастырь» - на плане) по С.А. Плетневой.
1 - раскопы 1975-1978 гг. (цифрами обозначены номера раскопов); 2 - Распространение «западин» жилых построек при Маяцкой раннесредневековой крепости (городище), отмеченных А.И. Милютиным при исследованиях 1906 г.; 3 - Маяцкое городище: крепость VIII-IX вв.; 4 - вход в пещерный монастырь Больших Див.
268
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. III
Рис.9. План «городища» у с.Холки по С.А. Плетневой [46] - наземной части монастыря, под которым расположены пещеры.
269
Шевченко Ю.Ю. Осколки Готской митрополии...
Рис.10. План Холкова подземного монастыря в аксонометрии по В. И. Плужникову [47]
А - пещерный комплекс; В - вид подземного храма; 1 - Престол на месте «лежанки» в келье отшельника-первопоселенца; 2 - Обводная галерея для службы «вокруг престола» по чину свт. Василия Великого.
270
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. III
Рис.11. Планы Херсонесских склепов IV-VI вв. по А. Л. Якобсону [87]
1 - план склепа No 2814 у башни Зинона; 2 - план склепа № 1663; 3,4 - планы склепов № 2052, 2053 (раскопки 1905 г.).
271
Шевченко Ю.Ю. Осколки Готской митрополии...
Рис.12. Предметы из культурного слоя при Святогорском подземном монастыре по Э.Е. Кравченко [33]: сланцевая иконка (рисунок иконки А.И. Духина) «Николай Мирликийский в окружении спящих отроков в пещере Эфесской» (С); медальон с «неизвестным святым белого метала» (В); накладка на лицевую сторону двустворчатой панагии XIV-XV вв; глазированные керамические дискосы (А). Изображение на накладке лицевой стороны серебряной двустворчатой панагии («медальон белого металла») из слоев Святогорского пещерного монастыря; а) Изображение «неизвестного святого» с крестчатым нимбом Христа (видимо, «Христос-Архиерей»); b) «титлы в зерцалах» справа и слева от Фигуры на накладке лицевой створки серебряной панагии XIV-XV вв.
272
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. III
Б
Рис.13. Планы пещерных монастырей в Малых (А) и Больших Дивах (Б)
по В.Н. Плужникову [47]
273
Шевченко Ю.Ю. Осколки Готской митрополии...
Рис.14. Колонны в наосе пещерного Троицкого храма в подземном монастыре у с. Холки.
Фотография автора, 2006 г.
274
