CC BY
3
Пушкарев Евгений Александрович
Организация работы Народного комиссариата внутренних дел РСФСР
и борьба с преступностью в условиях новой экономической политики
(1921-1928 годы)
Рассматривается процесс реформирования правоохранительной системы в период становления Советского государства, проводится анализ реализации новой экономической политики в сфере борьбы с преступностью. Автор приходит к выводу, что борьба с преступностью была обусловлена последствиями прошедшей гражданской войны, попыткой выстроить налоговую систему, отвечающую потребностям советской власти, предстоящим периодом коллективизации в сельском хозяйстве и полной ликвидации частного предпринимательства.
Ключевые слова: новая экономическая политика, НКВД, ОГПУ, милиция, уголовный розыск, хулиганство, самогоноварение, продналог, контрреволюционные преступления.
Organization of the work of the People's Commissariat of Internal Affairs of the RSFSR and the fight against crime in the context of the new economic policy (1921-1928)
The article examines the process of reforming the law enforcement system during the formation of the Soviet state, analyzes the implementation of a new economic policy in the field of combating crime. The author comes to the conclusion that the fight against crime was caused by the consequences of the past Civil War, an attempt to build a tax system that meets the needs of the Soviet government, the upcoming period of collectivization in agriculture and the complete elimination of private entrepreneurship.
Keywords: new economic policy, NKVD, OGPU, militia, criminal investigation, hooliganism, moonshine, food tax, counterrevolutionary crimes.
Политика военного коммунизма, как известно, имела свои негативные последствия в части реализации провозглашенных лозунгов классовой борьбы, обусловила осложнение общественных взаимоотношений. Победа большевистского правительства в гражданской войне позволила сменить вектор внутренней чрезвычайной политики на планомерное строительство государственного аппарата и хозяйственное созидание в рамках новой, а по сути в большей степени дореволюционной экономической политики.
Актуальным вопросом в связи с этим стало уточнение функций Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) РСФСР, его роли в мирное время. Положением о НКВД РСФСР от 24 мая 1922 г. к задачам наркомата были отнесены административные функции наблюдения за органами управления, понуждение к исполнению их распоряжений, а также развитие коммунального хозяйства. Положение от 27 марта 1927 г. определило структуру наркомата: общее управление, Центральное административное управление (в 1928 г. оно было разделено на
отделы административного надзора, милиции и уголовного розыска), Главное управление мест заключения, Главное управление коммунального хозяйства. По выражению Г.Т. Ка-маловой и РФ. Зориной, в общем характере компетенции милиции прослеживалась одна из ключевых задач периода НЭПа - удержание «командных высот», укрепление политической власти [1, с. 14].
Корректировка политического вектора привела к преобразованиям в органах государственной безопасности. Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности при Совете народных комиссаров (СНК) РСФСР была преобразована в феврале 1922 г. в Государственное политическое управление при НКВД РСФСР, что существенно сузило бесконтрольную чрезвычайную сферу деятельности ведомства. К примеру, как отмечала Л.А. Боева, продолжавшиеся самовольные аресты местными органами ЧК иностранцев (дипломатического курьера турецкого посольства Феридун-бея, сотрудника турецкого по-
75
сольства Иззет-Измета, германского кинематографиста Бартельсашли) нередко приводили к дипломатическим скандалам и необходимости принятия жестких мер к виновным, шли вразрез с взятым курсом на установление экономических и дипломатических отношений с капиталистическими державами [2, с. 58-59].
Несомненно, на функционирование НКВД большое влияние оказало образование Союза Советских Социалистических Республик в декабре 1922 г. В связи с этим из подчинения наркомата в ноябре 1923 г. были выведены органы государственной безопасности и образовано Объединенное государственное политическое управление (ОГПУ) при СНК СССР Образованию же общесоюзного НКВД помешали конституционные положения 1924 г. об отнесении управления внутренними делами к исключительной компетенции союзных республик. Поэтому в практику были введены всесоюзные совещания наркомов внутренних дел, решения которых были консультативно-обязательными для исполнения наркоматами союзных республик.
Возникавшие идеи о ликвидации наркоматов внутренних дел республик с передачей, в частности, милиции в ведение ОГПУ также были отвергнуты на основании конституционных положений, но, как известно, были реализованы уже в начале следующего десятилетия.
Напряженность во взаимоотношениях органов милиции и уголовного розыска с ОГПУ, как отмечала Г.Т. Камалова, обусловливалась отсутствием четкого разделения функций в области борьбы с преступностью. Так, на основании постановления Президиума ЦИК СССР от 9 мая 1924 г. предусматривалось подчинение их в оперативном отношении ОГПУ в местностях, неблагополучных по бандитизму [3, с. 16-18]. По мнению А.Г. Теплякова, милиция ориентировалась на помощь чекистам в составлении следственных материалов о должностных и прочих уголовных преступлениях относительно нелояльных к советской власти лиц [4, с. 248].
Несмотря на достигнутую в первое десятилетие советской власти экономическую стабильность, строительство государственного аппарата без достаточного на то опыта испытывало среди прочего финансовые трудности. Проблема финансирования штатной милиции частично была перенесена на организацию общественных форм охраны порядка. В помощь районной милиции на основании декрета ВЦИК и СНК СССР от 27 марта 1924 г. жители селений в порядке очереди назначались на срок до 2 месяцев на должности сельских исполните-
лей. А «лишенные избирательных прав» сельчане облагались особым сбором «по покрытию расходов по охране общественного порядка, личной и имущественной безопасности или по благоустройству селения» [5, с. 98-99].
В.Н. Толмачев, в 1928 г. сменивший на посту наркома внутренних дел РСФСР попавшего в политическую опалу А.Г. Белобородова, предлагал взамен штатного состава милиции ввести всеобщую «милицейскую повинность». В итоге от штатного состава не отказались, но привлечение общественности как вспомогательной силы для охраны порядка прочно вошло в советскую практику в виде «добровольных обществ-бригад-дружин», образуемых из членов трудовых коллективов.
В рамках решения проблем содержания государственного аппарата милиция в 1920-е гг. передавалась на финансирование местным Советам, также в 1922-1923 и 1929-1930 гг. проводились общегосударственные чистки от политически неблагонадежных и недобросовестных, сокращавшие по 15-20% личного состава милиции [6, с. 172-177]. Различными центральными ведомствами для местных бюджетов предписывалось премировать работников милиции и уголовного розыска за раскрытие преступлений и розыск похищенного имущества, 50% от штрафных сумм за выявленное самогоноварение, 50% - прибавкой к основному окладу активных сотрудников угрозыска [7, с. 136-137]. Однако, несмотря на установленные нормативными актами надбавки, местные власти не всегда располагали средствами даже на выплату милиционерам зарплат.
Укрепление государственного аппарата предопределило совершенствование его профессиональной деятельности и материальной базы, в частности восстановление утраченной при революции карточной системы регистрации преступников и связанных с ними лиц. Единая система регистрации преступников и их розыска для всех республик Советского Союза была введена по решению Всесоюзного совещания народных комиссаров внутренних дел 13-16 июля 1924 г. С 1925 г. циркуляром ЦАУ НКВД РСФСР была установлена карточная система учета разыскиваемых преступников, а в 1927 г. разработана Инструкция по научно-статистической регистрации преступного элемента в органах уголовного розыска [1, с. 13].
Идеологическое сталкивание социальных слоев населения с одобрением классового насилия низших слоев по отношению к более зажиточным по завершении гражданской войны
76
привело к маргинализации уличной преступности и рядовых работников производственной сферы, росту хулиганства в общественных местах. По выражению С.Е. Панина, внушение рабочим представлений об их авангардной роли в новом обществе вызывало у них чувство вседозволенности и безнаказанности, так называемое «пролетарское чванство». Избиения специалистов, инженеров и директоров рабочими как явление получили в этот период название «быковщина» по имени молодого рабочего Быкова, застрелившего на ленинградской фабрике мастера [8, с. 144]. Маргинальные молодежные группы срывали киносеансы, забрасывали шапками, камнями, палками самолеты Авиахима в дни первомайских демонстраций, устраивали погромы в клубах и домах отдыха.
Принятые советской властью меры по борьбе с хулиганством не смогли в полной мере уменьшить его масштабы. В 1925 г. Народный комиссариат юстиции РСФСР издал циркуляр № 251 с требованием решительной борьбы с хулиганством через применение лишения свободы. Это, в свою очередь,привело к переполненности мест заключения лицами, осужденными на небольшие сроки, еще большей их криминализации и маргинализации, повышению уверенности и сплоченности «сидевшего» и «не сидевшего» хулиганского сообщества.
Для борьбы с хулиганством стали привлекаться рабочие дружины, проводиться вечерние и ночные облавы. Предпринимались также отдельные попытки ужесточения наказания хулиганам за счет переквалификации совершенных деяний. Были созданы юридические прецеденты придания политической окраски их действиям как социально чуждым, опасным для социалистического строя («чубаровское дело» -групповое изнасилование комсомолки).
В то же время борьба с хулиганством сталкивалась и с идеологическими трудностями. Характеризуя уголовную политику молодого Советского государства, следует отметить закрепление в уголовных кодексах РСФСР 1922 и 1926 гг. классового подхода к оценке личности преступника. Преступники, имевшие рабочее и крестьянское происхождение, как правило, получали более мягкое наказание, нежели представители бывших эксплуататорских классов. Широко практиковались амнистии среди пролетариата, имевшие своей целью формирование лояльности к власти, разгрузку мест заключения, увеличение производственных сил в ущерб криминогенной обстановке и профилактике преступного рецидива [9, с. 16-17].
Жесткая карательная политика пришедшей к власти партии большевиков, позднее переросшая в личную диктатуру ее генерального секретаря И.В. Сталина, в межтеррорный период новой экономической политики также имела свои проявления в правоохранительной сфере, объявляя вне закона ту или иную общественную деятельность.
Особенная часть уголовных кодексов РСФСР 1922 и 1926 гг. начиналась с описания контрреволюционных преступлений, включавших довольно широкий круг действий и наказывающихся, как правило, расстрелом с конфискацией имущества. Изначально в ней фигурировали такие расплывчатые выражения, как «помощь международной буржуазии», «возбуждение населения к ... неплатежу налогов и невыполнению повинностей», «пропаганда и агитация, выражающаяся в призыве к свержению власти Советов путем . массового невыполнения возлагаемых на граждан воинской или налоговых повинностей». С 1927 г. массово применяемая «58 статья» включала обновленные формулировки: «измена родине, т.е. . бегство или перелет за границу», «сношения в контрреволюционных целях с иностранным государством или отдельными его представителями», «подрыв государственной промышленности, транспорта, торговли, денежного обращения или кредитной системы, а равно кооперации, совершенный в контрреволюционных целях», «пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти». Фактически под такие формулировки можно было подвести любые действия граждан, недостаточно лояльно относившихся к действиям органов власти Советского государства. По мнению В.В. Чамлая, с введением данных норм началась организованная и массовая расправа за инакомыслие и любое проявление несогласия или сомнения в верности партийно-государственных наставлений [10, с. 123].
Введение новой экономической политики ознаменовалось ослаблением конфискацион-ной правительственной практики в сельском хозяйстве и, как следствие, снижением во многом способствующего ей уровня бандитизма. Жесткие меры продолжали применяться правоохранительными органами к недоимщикам по продналогу, устанавливаемому каждой весной. Наряду с конфискациями имущества и скота должников, вводились такие наказания, как лишение земельного надела, повышение налоговых ставок, высылка за пределы региона. Традиционное обострение криминогенной
77
обстановки к летнему сезону в первой половине 1920-х гг. отмечалось совершаемыми горцами грабежами везущих продналог налогоплательщиков, перестрелками милиции с бандами из-за скромного имущества, привлечением че-кистко-войсковых групп для наведения порядка [7, с. 135-136].
Вынужденное заменить продразверстку на продналог (фактически его снизить) советское правительство не могло отказаться от возможности продажи экспортного зерна, являвшегося одним из основных источников пополнения бюджета. Низкие закупочные цены на сельхозпродукцию по отношению к промышленным товарам (так называемые «ножницы цен») привели к более доходному использованию зерна крестьянством - для самогоноварения. В свою очередь, доступность самогона создала большую конкуренцию государственному производству водки и усугубила проблему пьянства среди населения. Поэтому борьба с самогоноварением стала также одним из приоритетных направлений деятельности милиции в рассматриваемый период.
Временно разрешая экономические и социальные проблемы за счет хождения частного капитала, советская власть тем не менее идеологически постепенно переходила к его уничтожению и огосударствлению всех сфер деятельности. Политическая составляющая
1. Камалова Г.Т., Зорина Р.Ф. Советская милиция в борьбе с преступностью в годы НЭПа // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: Право. 2012. № 32.
2. Боева Л.А. Сужение функций и полномочий ВЧК-ОГПУ в первый год НЭПа // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия: Исторические науки. 2009. № 1(3).
3. Камалова Г.Т. Взаимодействие милиции с органами правопорядка и общественными организациями в годы НЭП // Вестник ЮжноУральского государственного университета. Серия: Право. 2007. № 9(81).
4. Тепляков А.Г. Криминал и власть в годы гражданской войны и нэпа //Исторические записки. 2018. № 17(135).
5. Надькин Т.Д., Шишулина Т.П. Формы участия населения в охране общественного порядка в 1921-1928 гг. // Гуманитарные науки и образование. 2010. № 4(4).
6. Мулукаев Р.С., Малыгин А.Я., Епифанов А.Е. История отечественных органов внутренних дел: учеб. для вузов /под ред. P.C. Мулука-ева. М., 2005.
нередко становилась основой в борьбе правоохранительных органов с экономической преступностью. Так, принятое 28 декабря 1928 г. СНК СССР постановление «О мерах борьбы с лжекооперативами» фактически ознаменовало закат НЭПа и предпринимательства как «преступного прикрытия эксплуататорской деятельности» [11, с. 104-105]. А снижение с 1925 г. государственного экспорта зерна было воспринято «как выступление капиталистических элементов деревни против советской власти» и привело к коллективизации (ликвидации) крестьянских хозяйств.
Таким образом, новая экономическая политика раннего СССР позволила стабилизировать жизнедеятельность в стране, укрепить государственный аппарат, усилив его надзорные функции, и приступить к «коренному перелому» - ликвидации частнособственнических отношений в городе и на селе. Борьба с преступностью характеризовалась устранением последствий гражданской войны (маргинализации населения) и усилением контроля за социально-экономическими процессами. Многофункциональный аппарат НКВД трансформировался для выполнения местных правоохранительных задач, в то же время главенствующую роль постепенно набирала советская политическая полиция - ОГПУ при СНК СССР.
1. Kamalova G.T., Zorina R.F. Soviet militia in the fight against crime during the NEP years // Bulletin of the South Ural State University. Series: Law. 2012. No. 32.
2. Boeva L.A. Narrowing of the functions and powers of the CHEKA-OGPU in the first year of the NEP// Bulletin of the Moscow City Pedagogical University. Series: Historical Sciences. 2009. No. 1(3).
3. Kamalova G.T. Interaction of the police with law enforcement agencies and public organizations during the years of the NEP // Bulletin of the South Ural State University. Series: Law. 2007. No. 9(81).
4. Teplyakov A.G. Crime and power during the Civil War and the NEP // Historical notes. 2018. No. 17(135).
5. Nadkin T.D., Shishulina T.P. Forms of public participation in the protection of public order in 1921-1928 // Humanities and Education. 2010. No. 4(4).
6. Mulukaev R.S., Malygin A.Ya., Epifanov A.E. The history of domestic internal affairs bodies: textbook for universities / ed. by R.C. Mulukaev. Moscow, 2005.
78
7. Федоренко С. А. Борьба с экономическими и должностными преступлениями на Северном Кавказе в условиях нэпа (1921-1928 гг.) // Наука и школа. 2010. № 2.
8. Панин С.Е. «Хозяин улиц городских». Хулиганство в Советской России в 1920-е годы // Вестник Евразии. 2003. № 4.
9. Захарцев С.Н. Организационно-правовые основы борьбы с преступностью в РСФСР в 1921-1929 гг.: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Тамбов, 2006.
10. Чамлай В. В. Особенности организационной работы НКВД в условиях выбора курса НЭП в СССР // История, теория, практика российского права. 2019. № 12.
11. Холодный М.А. Деформация экономического мышления населения России и борьба милиции с преступлениями против собственности: исторический опыт 1924-1929 годов // Вестник Чувашского университета. 2010. № 1.
7. Fedorenko S.A. Struggle with economic and official crimes in the North Caucasus in the conditions of the NEP (1921-1928) // Science and school. 2010. No. 2.
8. Panin S.E. "The owner of city streets". Hooliganism in Soviet Russia in the 1920s // Bulletin of Eurasia. 2003. No. 4.
9. Zakhartsev S.N. Organizational and legal foundations of the fight against crime in the RSFSR in 1921-1929: auth. abstr. ... Candidate of Sciences in Jurisprudence. Tambov, 2006.
10. Chamlay V. V. Features of the organizational work of the NKVD in the conditions of choosing a NEP course in the USSR // History, theory, practice of Russian law. 2019. No. 12.
11. Kholodny M.A. Deformation of the economic thinking of the Russian population and the struggle of the police against crimes against property: historical experience of 1924-1929 // Bulletin of the Chuvash University. 2010. No. 1
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Пушкарев Евгений Александрович, доктор политических наук, профессор кафедры теории и истории права и государства Краснодарского университета МВД России; e-mail: [email protected]
INFORMATION ABOUT AUTHOR
E.A. Pushkarev, Doctor of Political Sciences, Professor of the Department of Theory and History of Law and State, Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; e-mail: [email protected]
79
