CC BY
35
Организация призрения семей воинских чинов призванных на действительную службу в годы русско-японской войны 1904-1905 гг. (по материалам Иркутской губернии)
The organization of charity of families of military ranks called to active service during the Russian-Japanese war of 1904-1905 (on the materials of Irkutsk province)
Ширшов Михаил Александрович
аспирант, Алтайский государственный педагогический университет
Россия, Барнаул mih. shirshof@yandex. ru
Shirshov, Mikhail Aleksandrovich
post-graduate student, Altai state pedagogical University
Russia, Barnaul mih. shirshof@yandex. ru
Аннотация.
В статье на основе широкого круга источников анализируется эффективность деятельности органов государственной власти и общественных организаций Иркутской губернии по призрению членов семей нижних чинов, призванных в действующую армию в годы русско-японской войны 1904-1905 гг. Вскрываются недостатки системы призрения в Российской империи в целом и Иркутской губернии в частности, рассматриваются их причины и влияние на эффективность социальной защиты семей военнослужащих.
Annotation.
In the article on the basis of a wide range of sources efficiency of activity of public authorities and public organizations of the Irkutsk province on charity of members of families of the lower ranks called in operating army during Russian-Japanese war of 1904-1905 is analyzed. shortcomings of system of charity in the Russian Empire in General and the Irkutsk province in particular are Revealed, their reasons and influence on efficiency of social protection of families of the military personnel are considered.
Ключевые слова: русско-японская война, Иркутская губерния, призрение членов семей, воинские чины, общественные организации.
Key words: russian-Japanese war, Irkutsk province, family members ' charity, military ranks, public organizations.
Социальная защита членов семей военнослужащих была и остаётся важнейшим направлением государственной политики. Способность властей эффективно решать эту задачу существенно влияет на готовность населения поддержать политический курс руководства в период тяжких военных испытаний, и наоборот, не желание органов государственной власти вникать в нужды семей воинских чинов часто становиться катализатором народных волнений и протестных настроений в обществе.
Русско-японская война 1904-1905 гг. стала серьёзным испытанием для Российской Империи не только на полях сражений, но и в вопросах обеспечения социальной защиты членов семей военнослужащих, призванных на действительную службу. В армию было мобилизовано около 1 000 000 человек, что потребовало от государства и общества больших усилий по призрению нуждающихся в помощи. Особенно остро проблема стояла в регионах Сибирского военного округа, где была провидена полная мобилизация. В Иркутской губернии в феврале 1904 г., из запаса было призвано 6152 человека1, в июне 1904 г. при призыве ратников Государственного ополчения - 2950 человек2. Также необходимо отметить, что к моменту начала войны на действительной службе находились нижние чины призыва 1900-1903 гг. - около 6000 человек. Таким образом, в войсках находилось около 15000 человек. Численность мужского населения губернии в возрасте от 21 до 43 лет составляла 99293 человека, из которых 21,17% составляли льготные категории, не подлежащие призыву3. В этих условиях, для органов государственной власти Иркутской губернии, проблема социальной защиты членов семей воинских чинов стала одним из важнейших направлений деятельности.
Уставом о воинской повинности 1897 г. было предусмотрено призрение семей воинских чинов призванных на действительную службу по мобилизации (со дня отправления на службу), задержанных по случаю мобилизации на действительной службе долее определённого для службы мирного времени срока (со дня окончания этого срока), поступивших на службу в государственное ополчение (со дня отправления на службу). К членам семей относились жена и дети нижнего чина, а также отец, мать, дед, бабка, братья и сёстры нижнего чина, если они содержались трудом последнего. Денежное пособие или продовольственный паёк на каждого члена семьи в месяц был равен 1 пуду 28 фунтам муки, 10 фунтам крупы, 4 фунтам соли и 1 фунту постного масла. Детям в возрасте до 5 лет полагалась половина пособия. Трудоспособные дети, достигшие 17 лет, лишались права на получение выше указанного пособия. Стоимость пищевых продуктов, входящих в кормовую норму (паёк) определялась отдельно для каждой местности (уезду, округу, волости) губернским (областным) присутствием при участии управляющих Казённой и Контрольной Палатами. Семьи мобилизованных воинских чинов изучались на предмет их имущественного положения, в сельской местности Волостным попечительством или Волостными Старшинами, а в городах Городскими Управами или Особыми Исполнительными комиссиями (Распорядительными комитетами). В двухнедельный срок обследование завершалось, сведения передавались в вышестоящую инстанцию4.
Для получения пособия жена заявляла устно или писала заявление в Городскую управу или в полицейское управление, а в сельской местности волостному старшине следующего содержания: «Мой муж (ФИО) по мобилизации 02.02.1904 призван на действительную военную службу. После чего я с малолетними детьми (указывалось число детей) осталась без всяких средств к существованию - посему прошу волостное правление исходатайствовать мне от казны пособие»5. Необходимо отметить, что денежное пособие выдавалось только нуждающимся семьям. Полицейское управление и волостные старшины подшивали заявления в книгу и передавали сведения не позднее 3-х дней со дня обращения в Городскую управу с приложением своих удостоверений об имущественном положении заявителей. В 7-дневный срок Городская управа давала распоряжение о выплате пособия заявителю6. Отсутствие чёткого определения - какие семьи причислять к нуждающимся вело к злоупотреблениям на местах, особенно в отделённых местностях и не эффективному распределению денежных средств. Так, в г. Иркутске жена воинского чина, призванного на действительную службу купила на пособие старую швейную машинку и сразу была вычеркнута из списков нуждающихся7.
Чиновники и служащие государственных учреждений, призванные на действительную службу, в соответствии с п. 2 ст. 32 Устава о воинской повинности 1897 г. не получали денежного продовольственного пособия, но сохраняли за собой на время службы всё содержание, причём пользующиеся казёнными квартирами удерживали занимаемые ими помещения8. Многие государственные учреждения не ограничивались помощью определённой законом. Так, Городская управа г. Иркутска всем призванным из запаса служащим городской управы выдавала вознаграждение. Служащим более 1 года, женатым и имеющим детей полный оклад, не имеющим детей пол оклада; служащим менее 1 года женатым и служащим более 1 года и не женатым % оклада; служащим менее 1 года и не женатым единовременно 2 месячных оклада9. Призванные на действительную службу 6 помощников надзирателей, 4 контролёра, 2 надсмотрщика Акцизного округа Иркутской губернии получали полное жалование10. Так же поступили и некоторые владельцы частных предприятий и фирм. Иркутское отделение фирмы Второва выдавало семьям служащих, призванных в действующую армию половину жалования11.
Помимо продовольственного пайка, семьи призванных на действительную службу воинских чинов, не имеющие собственного жилья, обеспечивались либо пригодным жилым помещением, либо получали денежное пособие для найма помещения с отоплением. В г. Иркутске квартирное пособие было определено в 2,5 рубля12.
Государство, имея ограниченные финансовые ресурсы, стремилось к разделению ответственность за призрение семей запасных воинских чинов с обществом. Так, отапливаемое помещение или взамен него пособие предоставлялось городом или селением, в котором проживает семья, а продовольственный (денежный) паёк выдавался из средств уездных распорядительных комитетов, главным источником пополнения этих средств были добровольные отчисления из заработной платы государственных и частных служащих, а также взносы частных лиц13. Если денежных средств не хватало, тогда использовались государственные финансы.
В тоже время необходимо отметить, что война вызвала резкий рост цен во всех регионах Сибири, в том числе и в Иркутской губернии, причём цены росли скачками. Газета «Восточное обозрение» в начале 1904 г. едва ли не в каждом номере выражала тревогу по поводу резкого увеличения цен на товары первой необходимости14. В г. Иркутске только за 27 января 1904 г. цены на сахар выросли на 4 копейки, а овёс на 15 копеек15, а в начале 1905 г. вообще наблюдался сильный дефицит продовольствия, особенно соли16. К концу 1904 г. товарные запасы истощились во всей Сибири, что привело к росту цен на все предметы потребления17. Выше перечисленные факторы негативно сказывались имущественном положении населения и увеличивали количество семей запасных воинских чинов, которые нуждались в помощи. В одном только Иркутском уезде нуждающимися были призваны более 1 000 семей запасных нижних чинов18.
Тем не менее, население Иркутской губернии активно откликнулось на нужды семей военнослужащих. В г. Иркутске был создан Горный кружек, который развил активную деятельность по сбору и распределению денежных и материальных средств. К середине сентября 1904 г. в кружке насчитывалось 800 членов. На квартире Н.М. Оранской каждый день собирались швеи-волонтёры всех классов общества (жёны предпринимателей, воспитанницы Сиропитательного дома, барышни из института благородных девиц, девочки из Владимирского приюта), каждая ощущала себя иркутянкой помогающей фронту19. Не остались в стороне офицеры 5-го пехотного Сибирского Иркутского полка, которые собрали на нужды семей нижних чинов 115 рублей20.
Для эффективной организации социальной защиты наименее защищённых членов семей запасных воинских чинов в уездах и волостях начали создаваться комитеты по оказанию помощи семействам запасных нижних чинов. Так, 21 февраля 1904 г., под председательством И.П. Шистина, начал работу Иркутский уездный комитет. В его состав вошли волостные старшины, уездные священники, крестьянские начальники, врачи, становые приставы, исправники и другие должностные лица21 . Комитеты изучали семьи запасных нижних чинов по следующим параметрам: должность или вид деятельности воинского чина до мобилизации, величина его заработка, остаётся ли семье его доход или часть дохода после убытия воинского чина в действующую армию, состав семьи запасного воинского чина, место жительства семьи (количество комнат, отопление), наличие скота в семье, сведения о нужде заявленные семьёй после убытия в армию запасного воинского чина, сведения об удовлетворении нужды22. К 30 мая 1904 г. Иркутским уездным комитетом было собрано 1 930 рублей23.
В г. Иркутске под патронажем Всероссийского общества «Красного Креста» образовался Дамский комитет, куда вошли супруги гласных членов думы, членов биржевого комитета и купеческого общества. Председательницей дамского комитета стала супруга генерал-губернатора О.В. Кутайсова24. В первый день открытия было собрано - 2255 рублей25. Комитеты принимали материальные пожертвования, изготовляли бельё из жертвуемых материалов, организовывали специальные денежные сборы, а также анализировали материальное положение семей запасных воинских чинов и оказывали им материальную помощь. В газетах размещались объявления следующего характера: «В виду наступивших холодов появился большой спрос на тёплую одежду и обувь, а потому комитет просит сочувствующих его задачам прийти на помощь и жертвовать разную одежду, обувь, но преимущественно женскую и детскую»26. Дамские комитеты устраивали разного характера благотворительные мероприятия, направленные на сборы средств в пользу семей призванных на войну
военнослужащих. Однако возможности Дамских комитетов из-за скудных финансовых средств были сильно ограничены. Председательница Иркутского Дамского комитета графиня О.В. Кутайсова на одном из заседаний с сожалением отмечала, что пособия будут выдаваться только крайне нуждающимся семьям, которые не получают
27
кормового и квартирного довольствия2'.
В тоже время необходимо отметить, что «бюрократическая машина» Российской империи чинила существенные препоны делу социальной защиты семей воинских чинов. Имелись случаи, когда с оставшегося на родине имущества мобилизованных военнослужащих принудительно взыскивались продовольственные долги28. Зачастую семьи запасных воинских чинов очень долго ожидали начала выплаты продовольственного пособия, что вело к тяжёлым социальным последствиям. Так, уже в апреле 1904 г. газета «Восточное обозрение» писала: «В с. Кульское Верхнеудинского уезда жёны запасных нижних чинов чуть не помирают с голоду»29. В с. Тугутуй пособия семьям запасных воинских чинов выдавалось лишь в апреле и не всем нуждающимся. Волостное правление, в нарушение требований Устава о воинской повинности 1897 г. само определило, кому выдавать пособие, а кому нет. В некоторых сёлах за работника в семьях засчитали брата, нижнего чина призванного по мобилизации, который имел свою семью30. В с. Рачитуя, при посещении семей запасных нижних чинов на Пасху было обнаружено, что дети и жёны не ели два дня31. В Балаганском уезде Иркутской губернии к маю 1904 г. пособие ещё ни разу не давали, многие семьи голодали, причиной чему во многом была канцелярская волокита, благодаря которой ещё не были составлены списки нуждающихся в помощи32. Семьи запасных воинских чинов д. Елань Верхнеудинского уезда более года не получали пособия, так как крестьянский начальник на просьбы о выдаче не реагировал33. Одним из показателей неблагополучия деревни стало появление на рынках городов летом 1904 г. крестьянского мяса, которое сельские жители вынуждены были продавать в связи с тяжёлым
34
материальным положением34.
Происходили и вопиющие случаи равнодушия и издёвки над семьями. Так, в с. Марково Киренского уезда Иркутской губернии один из служащих волосного управления разослал жёнам запасных нижних чинов записки, в которых указал, что для них пришли пособия. Когда жёны из окрестных деревень и с. Марково пришли в волостное правление, им было сказано, что это шутка и никаких пособий нет35.
Общественность вынуждена была буквально спасать от голодной смерти некоторые семьи. В с. Зиминское после мобилизации 45 запасных нижних чинов осталось 178 членов семей, однако к 10 мая 1904 г. денег от государства ещё не поступало, сельский сход собрал 50 рублей и раздал пропорционально нужде36. 25 мая 1904 г. в с. Кутулик Балаганского уезда молодёжь села провела спектакль в пользу семей запасных нижних чинов и собранные деньги через местного священника были розданы наиболее нуждающимся семьям37.
С окончанием войны во многих областях Российской империи прекратили выплаты пособий семьям мобилизованных, тогда как сами воинские чины ещё не вернулись домой. Это являлось нарушением ст. 38 Устава о воинской повинности, которая обязывала выплачивать пособия до прибытия мобилизованных военнослужащих домой, но не дольше двух лет со дня заключения мирного договора. Министерство внутренних дел особым циркуляром было вынуждено разъяснить главам губерний и областей порядок выплат пособий и потребовать навести порядок в выплатах, дабы уменьшить брожение в войсках38.
Не смотря на совместные усилия жителей Иркутской губернии и государства решить проблему социальной защиты военнослужащих, призванных на войну с Японией, их семей полностью не удалось. В отдельных уездах число обнищавших по сравнению с довоенным временем выросло в три раза39, отмечался рост количества детей просящих милостыню на улицах40. В сельской местности увеличились площади земли, которые не были засеяны, сократилось поголовье скота. Низкий уровень социальной защиты во многом спровоцировал рост выступлений запасных нижних чинов после возвращения на Родину. Так, если в 1905 году массовых
выступлений крестьян в Сибири было 417, то в 1906 - 671, а рост выступлений запасных солдат составил с 22 в 1905 году до 60 в 1906 году41.
Тем не менее, необходимо отметить, что население Иркутской губернии, не смотря на тяжёлый экономический кризис, спровоцированный войной, не остались равнодушными к судьбе своих земляков на фронте и их семей на Родине и, по мере возможностей, помогало им пережить тяжёлое время.
Список используемой литературы:
1. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 1450. Оп. 3. Д. 4. Л. 125.
2. Приложения к верноподданейшему отчёту о деятельности главных управлений Военного Министерства, вызванной войной с Японией в 1904-1905 гг. - СПб., 1912. - С. 49.
3. Первая Всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. Иркутская губерния. - СПб., Издательство Центрального статистического комитета Министерства внутренних дел 1904. - С. 6-7.
4. Горяинов С.М. Уставы о воинской повинности (Свод законов Том IV книга I, 1897 г.) дополненные всеми позднейшими узаконениями по 1 апреля 1903 г.) с разъясняющими их извлечениями из решений правительствующего Сената, приказов по Военному и Морскому ведомству, циркуляров Министерства внутренних дел, Главного штаба и других действующим правительственных распоряжений за 1874 и следующие годы по 1913 г. - СПб., 1913. - С. 91-93.
5. Государственный архив Томской области (ГАТО). Ф. 96. Оп. 1. Д. 1. Л. 13.
6. Сибирский листок. № 15 от 24 февраля 1904 г.
7. Рекунова В.М. Иркутские истории. Ч.1. - Иркутск: Оттиск, 2012. - С. 55.
8. Томские губернские ведомости № 22 от 3 июня 1904 г.
9. Восточное обозрение. № 41 от 18 февраля 1904 г.
10. Восточное обозрение. № 48 от 26 февраля 1904 г.
11. Сибирская жизнь. № 31 от 11 февраля 1904 г.
12. Восточное обозрение. № 51 от 29 февраля 1904 г.
13. Восточное обозрение. № 76 от 31 марта 1904 г.
14. Восточное обозрение. № 24 от 29 января 1904 г., № 26 от 31 января 1904 г.
15. Восточное обозрение. № 24 от 29 января 1904 г.
16. Сибирская жизнь. № 36 от 15 февраля 1905 г.
17. Сибирская жизнь. № 261 от 28 ноября 1904 г.
18. Восточное обозрение. № 62 от 13 марта 1904 г.
19. Рекунова М.В. Иркутские истории. Ч.1. - Иркутск: Оттиск, 2012. - С. 56, 58.
20. Восточное обозрение. № 57 от 7 марта 1904 г.
21. Восточное обозрение. № 46 от 24 февраля 1904 г.
22. Сибирский листок. № 14 от 19 февраля 1904 г.
23. Восточное обозрение. № 128 от 30 мая 1904 г.
24. Восточное обозрение. № 91 от 17 апреля 1904 г.
25. Восточное обозрение. № 34 от 10 февраля 1904 г.
26. Сибирская жизнь. № 264 от 2 декабря 1904 г.
27. Восточное обозрение. № 91 от 17 апреля 1904 г.
28. Сибирская жизнь №261 от 28 ноября 1904 г.
29. Восточное обозрение. № 81. От 6 апреля 1904 г.
30. Восточное обозрение. № 102 от 30 апреля 1904 г.
31. Восточное обозрение. № 111 от 11 мая 1904 г.
32. Восточное обозрение. № 111 от 11 мая 1904 г.
33. Сибирская жизнь. № 160 от 5 августа 1904 г.
34. Восточное обозрение. №. 143 от 17 июня 1904 г.
35. Восточное обозрение. № 174 от 23 июля 1904 г.
36. Восточное обозрение. № 123 от 25 мая 1904 г.
37. Восточное обозрение. № 138 от 11 июня 1904 г.
38. Сибирское обозрение № 4 от 8 февраля 1906 г.
39. Горелов Ю.П. Сибиряки на защите Отечества в воинах начала XX века. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2003. -С. 110.
40. Сибирская жизнь. № 63 от 19 марта 1904 г.
41. Баяндин В.И. Военнослужащие в Сибири в годы первой русской революции. // Сибирское общество в период социальных трансформаций XX в.: Всерос. науч. конф., Томск, 19-21 октября 2005 г. - Томск. Томский университет, 2007. - С. 106-107.
