CC BY
111в
ВОЕННОЕ ИСКУССТВО #
ОРГАНИЗАЦИЯ И ВЕДЕНИЕ ВОЗДУШНОЙ РАЗВЕДКИ
I ПЕРИОД ВЕЛИКОЙ аТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 1141-1145 [Г.
В годы Великой Отечественной войны воздушная разведка занимала важное место при ведении боевых действий и осуществлялась в тесном взаимодействии с другими видами разведки. Важнейшими задачами разведывательной авиации (РА) были: вскрытие системы обороны противника (размещения его огневых средств, организации ПВО, пунктов управления и узлов связи, определение местоположения и состава войск и резервов); выявление характера работы вражеских коммуникаций, интенсивности перевозок сил и средств, начало и направление движения, обнаружение мест погрузки и выгрузки войск и боевой техники; установление местонахождения чужих аэродромов и определение состава базирующейся на них авиации; контроль за результатами действий своей авиации и артиллерии, а также проверка маскировки своих войск и объектов тыла.
К НАЧАЛУ Великой Отечественной войны разведывательная авиация организационно подразделялась на армейскую, находившуюся в прямом подчинении командующего армией (общевойсковой, танковой), и корпусную — командира стрелкового (танкового) корпуса. Армейская состояла из отдельных разведывательных авиационных полков (орап), включавших в себя четыре разведывательные авиационные эскадрильи (раэ), располагавшие 12 самолетами-разведчиками типа СБ и Як-4 каждая, и одну эскадрилью связи (12 У-2). В корпусную разведывательную авиацию входили отдельные разведывательные авиационные эскадрильи (ораэ; по 9 самолетов-корректировщиков и разведчиков и по 6 самолетов связи).
Всего к июню 1941 года были сформированы и находились в стадии формирования 10 развед-полков и 63 отдельные эскадрильи (около 400 самолетов устаревших типов — СБ, Р^, Р-10, Р-5). Хотя СБ в разведывательных частях и считался новинкой, советская авиация все же не располагала специальными самолетами-разведчиками, а в большинстве корпусных авиационных эскадрилий вообще не было ни материальной части, ни летного состава. Так, в семи разведывательных авиационных полках западных приграничных округов укомплектованность самолетами к началу войны
составляла 38 проц. штата; на 60 проц. от потребности разведывательные части были укомплектованы фотоаппаратурой; повсеместно отсутствовали хорошо подготовленные кадры летчиков-разведчиков, так как в разведывательную авиацию направлялся наименее опытный летный состав. В аттестациях зачастую можно было прочесть: «Из-за плохой техники пилотирования и слабой общеобразовательной подготовки использовать в бомбардировочной или истребительной авиации не представляется возможным. Подлежит переводу в разведывательную авиацию»1. Более того, накануне войны в некоторых штабах ВВС округов даже упразднили разведывательные отделы. В целом орап и ораэ к началу боевых действий были укомплектованы только на 37,7 проц. личным составом и имели на вооружении 5,5 проц. самолетов от общего самолетного парка Военно-воздушных сил Красной армии.
В течение 1940—1941 гг. в связи с формированием и развертыванием новых училищ и авиационных соединений в них на руководящие должности был перемещен наиболее опытный летный состав разведывательной авиации. Прибывшее вместо него молодое пополнение из авиационных учебных заведений не имело ни соответствующей подготовки, ни даже элементарных навыков ведения воздушной разведки, скажем, пе-
редачи данных с борта самолета. Все это привело к тому, что качество подготовки специалистов разведывательной авиации резко снизилось.
Боевые действия войск Красной армии с началом войны потребовали конкретных, достоверных и оперативных сведений о противнике. Но состояние разведки, в том числе и воздушной, с учетом потерь в авиационной технике в первые дни нападения фашистской Германии на СССР практически вообще не позволяло решать стоявшие задачи, несмотря на беспримерный героизм и храбрость летного состава. Поскольку уже в первые месяцы войны разведывательная авиация понесла большие потери, то в октябре—декабре 1941 года почти все ее полки были расформированы. На 1 января следующего года количество самолетов-разведчиков составило всего лишь 94 единицы, а за зиму их удельный вес в составе Военно-воздушных сил равнялся 0,5 проц.2.
В создавшейся обстановке принимались решительные меры по усилению воздушной разведки. Так, в конце 1941 — начале 1942 года были сформированы три разведывательных авиационных полка, которые вели воздушную разведку по заданию Генерального штаба и командующего ВВС, а также отдельный запасный разведывательный авиационный полк, осуществлявший подготовку квалифицированных экипажей разведчиков. В апреле 1942-го открылось соответствующее летное училище, а в мае по решению Государственного Комитета Обороны началось формирование отдельных полков того же профиля и корректировочно-разведывательных эскадрилий в каждой воздушной армии. Всего за время войны были созданы 16 разведывательных авиационных полков, удельный же вес РА в составе ВВС РККА к весне 1945 года достиг 5,2 проц. (459 самолетов)3.
Как эти, так и другие меры не только обеспечили увеличение машинного парка разведывательной авиации, но и оказали значительное влияние не выучку «де-
в _
ВОЕННОЕ ИСКУССТВО
К
фицитных» специалистов, повысили качество подготовки штабных и командирских кадров, эффективность воздушной разведки в целом, ставшей, пожалуй, основным средством добывания оперативных данных в интересах фронтового командования. Правда, полностью удовлетворить эти интересы РА, не располагавшая специальными летательными аппаратами, не имела возможности. Например, при использовании самолета Пе-2 глубина ведения воздушной разведки, как правило, достигала 150—200, реже 300 км. При этом если данные в оперативной глубине добывала собственно разведывательная авиация, то в тактической зоне — и бомбардировочная, и истребительная, и штурмовая, осуществлявшие также наблюдение за полем боя. В связи с возникшей необходимостью более широкого привлечения для выполнения задач воздушной разведки других родов авиации командующий ВВС издал директиву, потребовавшую от командиров авиационных соединений выделения нештатных разведывательных подразделений. В некоторых воздушных армиях уже в 1942 году для ведения тактической воздушной разведки привлекалось до полка истребителей, по 1—2 эскадрильи штурмовиков и легких ночных бомбардировщиков, укомплектованных наиболее подготовленными летчиками. В дальнейшем этот опыт получил распространение во всех воздушных армиях, благодаря чему многие летные экипажи истребительной и штурмовой авиации, прошедшие соответствующую подготовку, зарекомендовали себя умелыми воздушными разведчиками поля боя и ближайших тылов противника.
ОДНИМ из примеров умелой организации слежения за вражескими оперативными перевозками являются действия 4-й и 8-й воздушных армий на Северном Кавказе и под Сталинградом в конце ноября — начале декабря 1942 года. Так, воздушные разведчики первой из них (командующий генерал-лейтенант авиации К.А. Вершинин4) установили станции погрузки войск и техники противника в железнодорожные эшелоны и непрерывным наблюдением вскрыли переброску танковых дивизий противника с Северного Кавказа в район Сальска. Добытые данные были доложены в Ставку ВГК и переданы командованию Сталинградского фронта. В то же время авиаторы 8-й воздушной армии (командующий генерал-лейтенант авиации Т.Т. Хрю-кин5) вели непрерывное наблюдение за железной дорогой. Несмотря на очень сложные метеоусло-
вия, они вскрыли движение вражеских эшелонов из Сальска на Котельниково, установили, что в районах Зимовники, Котельнико-во противник производил выгрузку войск, танков и автомашин, которые затем следовали к линии фронта. Четкая организация воздушной разведки и тесное взаимодействие при этом двух соседних ВА обеспечили своевременное вскрытие переброски неприятелем двух танковых дивизий с одного фронта на другой, дали возможность Ставке ВГК и командованию Сталинградского фронта принять необходимые меры по разгрому котельниковской группировки противника.
За годы войны на воздушную разведку было израсходовано 11 проц. всех самолетовылетов ВВС РККА, причем если в 1941 году этот показатель равнялся 9,2 проц., то в 1944-м он доходил до 14,2, а в операциях по разгрому Квантунской армии (1945 г) до 24 проц. В выполнении задач воздушной разведки активное участие приняли все рода авиации (истребители произвели 44,7, бомбардировщики 23,3 и штурмовики 13,2 проц. вылетов); доля же собственно разведывательной авиации в этой статистике составила 18,8 проц. всех самолетовылетов.
Поскольку штатные силы разведки авиационных объединений в основном использовались по планам и задачам штабов фронтов, то единственным средством штабов воздушных армий являлись подразделения нештатных самолетов-разведчиков. Уместно напомнить, что перед войной проектировались и строились опытные образцы специализированных самолетов-разведчиков. Например, в ОКБ С.А. Кочеригина (ЦКБ-27) создавался скоростной разведчик СР; Харьковский авиационный институт (ХАИ) разрабатывал двухместные Р-10 (ХАИ-5), ХАИ-51, ХАИ-6; под условным названием «Иванов» проектировались три летательных аппарата этого класса в ОКБ Н.Н. Поликарпова, И.Г Немана и П.О. Сухого. Но все эти изделия (кроме Р-10, который к началу войны уже безнадежно устарел и был снят с производства) не пошли в серию по ряду причин, в основном конструктивных. В период боевых действий насущная потребность в подобного рода самолетах заставила строить разведчики на базе уже имевшихся бомбардировщиков. Так, в ОКБ В.М. Петлякова в 1944 году был построен трехместный самолет-разведчик Пе-2Р с дальностью полета до 2000 км, но выпущен он был небольшой серией; в ОКБ А.Н. Туполева с 1943-го разрабатывался фоторазведчик боль-
ших высот Ту-2Р (Ту-6, Ту-2Ф), который до конца был доведен только в 1946-м, к тому же в серию так и не пошел, поскольку производство Ту-2 вступило в завершающую стадию6. Словом, в 1941 — 1945 гг. массового самолета-разведчика на вооружение ВВС РККА так и не поступило.
При принятии тех или иных решений в ходе боевых действий командиры и штабы, обязательно учитывая данные всех видов разведки, предпочтение отдавали сообщениям воздушной разведки, без участия которой не приводился в исполнение план ни одной из разрабатывавшихся операций, а зачастую только на основе ее сведений принимались новые и уточнялись ранее принятые решения. Например, 15 сентября 1943 года воздушной разведкой 14 ВА в районе западнее Тарту было вскрыто интенсивное движение автомашин, пехоты и артиллерии противника в западном и юго-западном направлениях. Правильная оценка этих данных позволила командованию Ленинградского фронта изменить ранее принятое решение и нанести удар левым флангом в северо-западном направлении, в результате чего 22 сентября была освобождена столица Эстонии — Таллин.
ПРИ ПОДГОТОВКЕ некоторых операций (Выборгской, Львовско-Сандомирской, Витебско-Оршанской, Инстер-бургско-Кёнигсбергской, Венской и др.) на воздушную разведку воздушными армиями затрачивалось от 25 до 30 проц. и более всех производившихся самолетовылетов. Так, в ходе подготовки к Львовско-Сандомирской операции (проводилась с 13 июля по 29 августа 1944 г) из 8955 самолетовылетов, произведенных за май, июнь и 12 дней июля, более 3 тыс. было затрачено на воздушную разведку. На подготовительных же этапах Бобруйской, Висло-Одерской и Берлинской операций удельный вес разведывательных вылетов, совершенных 16 ВА, был еще выше — от 40 до 47 проц. Летчики этой армии при подготовке к Берлинской операции совершили 2600 самолетовылетов на воздушную разведку, что составило 41,6 проц. от всех произведенных в тот период боевых вылетов7.
Обработкой, систематизацией и представлением командованию в удобном виде для принятия последующих решений собранного разведывательного материала занималась созданная в каждом полку аэрофотослужба, от правильности, точности и быстроты работы которой зависело очень многое. Анализ деятельности аэрофото-службы в частях 15 ВА показывает,
М.А. БОБРОВ. Организация и ведение воздушной разведки...
что выполненные этими специфическими подразделениями работы были необычайно содержательны и объемны.
На разборе Львовско-Сандо-мирской операции командующий войсками 1-го Украинского фронта Маршал Советского Союза И.С. Конев так отозвался о действиях РА: «Благодаря хорошо организованной воздушной разведке, мужеству и настойчивости экипажей-разведчиков мы имели возможность упреждать противника во всех его действиях. Умелое использование разведчиками радиосвязи давало возможность своевременно принять меры для противодействия или истребления противника»8.
Наряду с совершенствованием сил и средств разведывательной авиации шло непрерывное совершенствование организационной структуры органов разведки во всех звеньях, которые осуществляли непосредственное руководство практической деятельностью. Непосредственными же организаторами этой деятельности являлись штабы фронтов и воздушных армий. К началу войны в штабах ВВС фронтов в составе оперативного отдела имелось по одному-два офицера-специалиста, а в составе оперативного отдела ВВС Красной армии было лишь отделение разведки, насчитывавшее всего несколько офицеров. В начале 1942 года в штабах ВВС фронтов, а затем, после их преобразования, в штабах ВА были созданы самостоятельные разведывательные отделы, в штабе ВВС — разведывательное управление в составе четырех отделов.
Для обеспечения четкого управления и взаимодействия РА с другими родами боевой авиации и сухопутными войсками начиная с 1944 года на КП командующего воздушной армии выделялась оперативная группа из разведотдела (РО) штаба ВА. В ее задачи входили: организация управления воздушными разведчиками по радио и прием от них разведданных; поддержание непрерывной связи с РО штабов наземных армий и стрелковых корпусов, сообщение им разведданных; отработка полученной с борта самолета-разведчика информации, нанесение новых сведений на рабочую карту разведки и своевременный доклад о них командующему; получение информации из РО штабов наземных армий и стрелковых корпусов; допрос военнопленных.
Опыт войны показал, что там, где такая организация не соблюдалась, снижалась оперативность в управлении и в сборе данных воздушной разведки.
СФОРМИРОВАННЫЕ органы разведки были укомплектованы высокоподготовлен-ными офицерами-разведчиками. Так, в разведывательном управлении ВВС Красной армии 50 проц. генералов и офицеров имели высшее военное образование. Важным было решение Ставки ВГК о закреплении офицеров разведки за разведывательными органами, что в дальнейшем в полной мере себя оправдало. Прекратился уход опытных специалистов в другие службы. Разведка противника, отслеживание и анализ его действий стали вестись непрерывно, с должным качеством и в полном объеме. Значительную роль играли руководящие документы по организации и ведению воздушной разведки, которые отрабатывались, создавались и проверялись непосредственно в боях. В числе других можно назвать «Руководство по воздушной разведке (1941 г)» и «Наставление по боевым действиям разведывательной авиации (НРА-44)». В последнем, к примеру, отмечалось, что воздушная разведка организуется «штабами фронта и воздушных армий, которые получают указания по организации разведки от своего коман-дования»9.
Воздушная разведка в годы войны велась двумя способами: визуальным наблюдением и воздушным фотографированием (по современным определениям — инструментальными средствами разведки). Представляет интерес рост удельного веса второго из них. Если в 1941 году он составлял всего 10,3 проц., в 1942-м — 25,8, 1943-м — 39,6, 1944-м — 50,3, то в 1945-м уже 86,8 проц.10. Такой рост указывает прежде всего на повышение роли документированных данных разведки в планировании боевых действий. Например, в 1941 году было сфотографировано 140 тыс. км2 и изготовлено 20 тыс. снимков, а в 1944-м — уже 2,5 млн. и 37,7 млн. соответственно. Всего же за время войны сфотографированная площадь составила 6 575 246 км2 при обработке 169 227 фильмов, изготовлении 8 963 173 отпечатков и 295 903 фотосхем для штабов сухопутных войск и авиации11.
В ходе боевых действий повысилось значение непрерывности воздушной разведки, которая достигалась повторностью вылетов днем и ночью для наблюдения за одними и теми же объектами. Особую роль этот принцип играл при разведке подвижных сил противника, а также его авиации. На фотографирование вражеской обороны в основном выделялись самолеты Пе-2 с фотоаппаратами АФА-3с или АФА-33, -50, -75, -100.
В
К
Фотографирование различных объектов (аэродромы, ж.-д. станции, порты, склады, мосты и переправы, населенные пункты с сооружениями военного значения и местами дислокации войск) в интересах воздушных армий велось согласно указаниям их командования, преимущественно с последующим воздействием на наиболее важные цели боевой авиацией12.
Значительно вырос удельный вес разведки в темное время суток с аэрофотосъемкой местности специальными ночными фотоаппаратами НАФА-19, НАФА-33 и использованием фотобомб ФОТАБ-35. Немаловажная роль отводилась и визуальному наблюдению с помощью светящихся авиабомб САБ-25 и САБ-50. Как правило, ночная разведка выполнялась исключительно одиночными самолетами.
Увеличение фокусного расстояния аэрофотоаппаратов позволило увеличить высоты воздушной съемки, что было вызвано активизацией и возросшей эффективностью средств ПВО противника. Высоты стратегической разведки возросли до 1 0, оперативной — до 6—7, тактической — до 4—5 км, причем вторая и третья осуществлялись как в ходе подготовки, так и при проведении наступательных операций фронтов. Оперативная разведка велась в интересах командования фронта и воздушной армии, при этом ее глубина определялась характером задач фронта и глубиной эшелонирования группировки войск противника, а основными объектами являлись вражеские крупные оперативные резервы, тыловые оборонительные рубежи, железнодорожные и автомобильные коммуникации, аэродромы и станции снабжения, промышленные предприятия военного назначения. С ростом ударной силы фронтов и увеличением глубины их наступательных операций возрастала и глубина оперативной разведки. Если в первом и во втором периодах войны она велась на удаление 200— 250 км, то в третьем периоде достигла 300—350 км.
Тактическая воздушная разведка осуществлялась в интересах командования фронта, общевойсковых (танковых) армий, соединений сухопутных войск, а также авиационного командования. Она преследовала цели: вскрыть систему обороны, огневые средства, группировки войск, ближайшие резервы, пункты управления, аэродромы базирования авиации, пути сообщения и др. По опыту большинства операций удельный вес тактической воздушной разведки составлял 70—72, что было закономерным, поскольку ос-
в _
ВОЕННОЕ ИСКУССТВО
к
новные группировки войск, наиболее развитая система обороны, огневые средства и другие объекты противника располагались преимущественно на глубине до 30—45 км13. Вместе с усилением значения ее глубина со временем также возрастала, увеличившись с 1941 по 1945 гг от 30—60 до 100 км.
Кроме оперативной и тактической, как уже отмечалось, велась и стратегическая воздушная разведка, которая осуществлялась на глубину 500—600 км специальными разведывательными полками и отдельными экипажами Авиации дальнего действия в интересах проводивших стратегические операции групп фронтов. Ее организаторами являлись Генеральный штаб и штаб ВВС, а добытые ею данные (о расположении и маневре вражеских стратегических резервов, коммуникациях в глубоком тылу, базах флота и авиации, предприятиях военного назначения и др.) использовались помимо Ставки ВГК командованием фронтов и воздушных армий.
Большой интерес представляет опыт аэрофоторазведки в интересах танковых и механизированных войск, когда на направлении предстоявшего наступления с их участием выполнялось перспективное воздушное фотографирование маршрутов. Из полученных аэроснимков монтировали панораму заснятой местности, которую в виде фотосхем или проекций на экран демонстрировали механикам-водителям танков. Это давало возможность наглядно изучать рельеф местности, естественные преграды, огневые точки противника и т.д. Такие фотопанорамы высоко ценились командирами и штабами соединений и частей.
Учитывая, что с борта самолета не всегда удавалось передавать исчерпывающую информацию, возникла необходимость так организовать опрос экипажей после полета, чтобы обеспечивалась быстрая передача данных разведки заинтересованным штабам. Например, когда готовилась и проводилась Ясско-Кишиневская наступательная операция (20—29 августа 1944 г), разведчики после посадки немедленно доставлялись на КП авиационного полка, откуда по прямому проводу лично докладывали результаты своих наблюдений начальнику разведывательного отдела, а в особо важных случаях — начальнику штаба воздушной армии. Кроме того, в штабах всех наземных соединений имелись приемники, которые настраивались на соответствующую радиоволну. Подобная организация полностью удовлетворяла запросы войск в данных воздушной разведки14. В ходе этой же операции разведчики 5 и 17 ВА, сфотогра-
фировав местность площадью 104 913 км2, вскрыли оборонительные рубежи и другие объекты противника на глубину более 60 км. В Висло-Одерской (12 января — 3 февраля 1945 г) с помощью аэрофотосъемки были вскрыты 7 подготовленных немцами оборонительных полос, расположенных на глубину до 500 км, 6 противотанковых рвов, районы сосредоточения резервов, огневые позиции артиллерии. Были сфотографированы все переправы через р. Вислу от Модлина до Влоцлавека и через р. Пилицу от Варки до Тома-шува, а также аэродромы противника. В интересах Выборгской операции (осуществлялась с 10 по 20 июня 1944 г) для фотографирования намеченных объектов использовали 610 самолетовылетов, засняв в течение 20 дней местность площадью 87 тыс. кв. км15.
Во всех крупных наступательных операциях 1944—1945 гг быстрота передачи и получения данных воздушного наблюдения достигалась назначением воздушным разведчикам специальной частоты в радиосетях, бесперебойной работой радиосвязи, наличием радиоприемников во всех штабах общевойсковых соединений, высокой степенью подготовки экипажей к выполнению задач воздушной разведки и четкой передачей ее данных по радио.
Весьма важным элементом являлась оперативность прохождения разведывательных данных. За годы войны разведывательное управление ВВС обработало более 150 тыс. документов, т.е. ежедневно около 100, причем в 1943—1945 гг практически вся разведывательная документация поступала по назначению в установленные сроки, что отвечало требованиям боевой обстановки.
УСПЕШНОЕ решение ответственных задач существенно зависело от степени подготовки летного состава. Так, за годы войны были воспитаны талантливые организаторы воздушной разведки. Это начальники развед-управления ВВС РККА и разведотделов ВА генералы Г.Д. Баньков-ский, А.В. Васильев, Д.Д. Грен-даль, Г.К. Прусаков, полковники И.И. Сидоров, В.А. Воронов и другие; пять разведывательных авиационных частей удостоены почетного звания гвардейских. За героизм, проявленный при выполнении боевых заданий командования, 130 авиаторам-разведчикам было присвоено звание Героя Советского Союза, в числе которых
A.В. Анохин, А.А. Баршт, В.М. Ви-шенков, И.П. Голубничий, Л.П. Иванов, В.В. Кибалко, В.И. Коно-ненко, В.К. Лялин, А.И. Мирович, Ю.В. Моргунов, Н.Ф. Смирнов,
B.П. Соколов, Р.Д. Ящук.
Опыт войны подтвердил целесообразность закрепления за отдельными разведывательными авиачастями и подразделениями постоянных полос или районов разведки, а за отдельными экипажами — определенных объектов. Хорошо зная особенности местности и расположение противника в своей полосе, воздушные разведчики быстро вскрывали новые объекты, своевременно фиксировали все происшедшие изменения в районе разведываемого объекта. Кроме этого, можно было меньше внимания уделять ориентировке и пилотированию, а больше — разведке военных объектов.
Таким образом, активная, непрерывная, хорошо организованная воздушная разведка позволяла достоверно и своевременно раскрывать планы и замыслы противника, определять состав и расположение группировок сухопутных войск и авиации, вскрывать систему обороны. Она помогала фронтовому и армейскому командованию быстро и целенаправленно принимать правильные и обоснованные решения в операциях, лучше организовывать боевые действия, полнее использовать боевые возможности соединений и объединений сухопутных войск и авиации. Безусловно, ее эффективность значительно возросла бы при наличии специальных летательных аппаратов, которые приходилось замещать не совсем приспособленными для этих целей машинами. Да и количество последних, т.е. штатных самолетов-разведчиков, в ходе всей войны оставалось на недостаточном уровне — всего 5—5,5 проц. от общего состава боевой авиации. Вместе с тем перечень задач, решавшихся воздушными разведчиками, постоянно увеличивался, что объяснялось не только количественным и качественным ростом советских ВВС, но и расширением размаха наступательных операций, повышением уровня боевой подготовки экипажей разведывательной авиации, полностью использовавших боевые возможности вверенной им техники, усилением обороны противника с возрастанием подвижности его войск и более тщательной маскировкой объектов по сравнению с началом войны.
В СОВРЕМЕННЫХ условиях роль и значение воздушной разведки для обеспечения успеха войск еще более возрастают. В силу своей высокой мобильности, быстроты действий, охвата большого разведываемого пространства, возможности использования на борту летательного аппарата самых современных технических средств она способна в короткие сроки выявить жизненно
важные для противника объекты, особенно подвижные и малоразмерные, и оперативно передать данные по радиоканалам на наземные пункты управления для дальнейшего огневого или информационного воздействия по ним. Опыт Великой Отечественной войны убеждает также в том, что наряду с развитием средств передачи данных воздушной разведки с борта самолета на наземные приемные пункты в масштабе времени, близком к реальному, по-прежнему будут иметь большое значение и обычные фотосхемы, получаемые в интересах определения полос прорыва обороны противника общевойсковыми частями и соединениями, при определении маршрутов движения войск, при планировании операций. Следовательно, и этот вид подготовки личного состава органов разведки ВВС ни в коей мере себя не изжил.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Материалы XXII юбилейной военно-научной конференции в Военно-воздушной академии. Труды КВВА. Монино, 1958. С. 186.
2 Там же. С. 188.
3 Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО РФ). Ф. 35. Оп. 124569 сс. Д. 2. Л. 55.
4 Вершинин Константин Андреевич
(1900—1973). — главный маршал авиации (1959). В годы Великой Отечественной войны командовал ВВС Южного (1941—1942), Закавказского (1942—1943) фронтов и 4 ВА (1943—1945). Герой Советского Союза (1944).
5 Хрюкни Тимофей Тимофеевич (1910— 1953) — генерал-полковник авиации (1944). В годы Великой Отечественной войны командовал ВВС 12 А, Карельского и Юго-Западного фронтов, 8 и 1 ВА. Дважды Герой Советского Союза (1939, 1945).
6 Шавров В.Б. История конструкций самолетов в СССР (1938—1950 гг.). М.: Машиностроение, 1978. С. 38—48, 157, 169.
7 Тимохович И.В. Оперативное искусство Советских ВВС в Великой Отечественной войне. М.: Воениздат, 1976. С. 122.
8 Роль Военно-воздушных сил в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг. Материалы IX военно-научной конференции ВВС. М.: Изд. ВВИА им. Н.Е. Жуковского, 1986. С. 108.
9 Наставление по боевым действиям разведывательной авиации (НРА-44). М.: Воениздат, 1944. С. 18.
10 Воен.-истор. журнал. 1973. № 11. С. 31, 35.
11 Материалы XXII юбилейной военно-научной конференции в Военно-воздушной академии. С. 189.
12 ЦАМО РФ. Ф. 35. Оп. 174154 сс. Д. 9. Л. 245.
13 Тимохович И.В. Указ. соч. С. 124.
14 Роль Военно-воздушных сил Красной Армии в победе в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг. Материалы научно-практической конференции ВВС. Монино: Изд. ВВА, 2001. С. 128.
15 Тимохович И.В. Указ. соч. С. 127.
Полковник М.А. БОБРОВ
_ В
К
•НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ И ИНФОРМАЦИЯ
ОТЧЕТНО-ВЫБОРНОЕ СОБРАНИЕ АКАДЕМИИ ВОЕННЫХ НАУК
В МОСКВЕ, в Культурном центре Российской армии, состоялось отчетно-выборное собрание Академии военных наук (АВН), посвященное перспективам военного строительства и актуальным проблемам развития военной науки. Активное участие в работе собрания приняли члены академии, представители ведущих военных вузов страны, Министерства обороны РФ и других силовых ведомств, общественные и политические деятели. С основным докладом «Итоги деятельности АВН за период с 1999 по 2005 год и задачи на последующий период» выступил президент АВН генерал армии М.А. Гареев.
О вопросах военной науки, требующих пристального внимания в условиях объективных потребностей обеспечения безопасности современной России, в своих выступлениях говорили: начальник Генерального штаба Вооруженных сил — первый заместитель министра обороны РФ генерал армии Ю.Н. Балуевский; главнокомандующий Военно-морским флотом адмирал В.В. Масорин; главный военный прокурор генерал-полковник юстиции А.Н. Савенков; заместитель начальника Тыла Вооруженных сил РФ генерал-лейтенант П.А. Ярославцев; заместитель председателя Комитета Государственной думы РФ по безопасности генерал армии А.С. Куликов; помощник председателя Правительства РФ, президент Ассоциации героев Герой России генерал-лейтенант В.А. Шаманов и др.
Участниками собрания было принято соответствующее постановление о совершенствовании военно-научной работы, избраны руководящие органы академии. Президентом Академии
военных наук избран доктор военных и исторических наук генерал армии М.А. Гареев.
* * *
ВЫСТАВКА В ГОСУДАРСТВЕННОЙ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ БИБЛИОТЕКЕ
Сегодня терроризм обрел характер мировой проблемы номер один. Только за последние пять лет вследствие террористических актов погибли десятки тысяч людей. Чтобы бороться с терроризмом, необходимо знать его истоки и историю. Это и есть главная задача цикла выставок «Генезис терроризма», организаторами которых являются Федеральное агентство по культуре и кинематографии РФ и Государственная общественно-политическая библиотека.
Несколько ранее были организованы выставки, посвященные истории терроризма, терроризму в зарубежных странах — США и Европе. В настоящее время проходит выставка «Террор и антитеррор в России в первой половине XX века (1900—1946 гг.)».
Экспонатами выставок являются исторические документы (кодексы экстремистов, тайные записки и пр.) и книги, посвященные терроризму. Впервые широкой публике предоставляется возможность ознакомиться с секретными материалами тайной полиции, антитеррористическими учебными пособиями, с зафиксированными переговорами членов экстремистских организаций, тюремными письмами революционеров, программами радикальных партий, увидеть фотографии из розыскного альбома, памятную книжку социалиста-революционера, листовки, плакаты, обращения. Также вниманию посетителей предлагаются зарубежные публицистические издания, освещающие социально-политическую жизнь России первой половины ХХ столетия. На выставке представлено художественное творчество террористов (повести, рассказы, стихи), а также мемуары, рассказывающие о жизни политзаключенных, их борьбе и идеях, послуживших основой для их активной политической деятельности.
В.В. БОРИСОВ,
студент Московского гуманитарно-экономического института
* * *
ВЫСТАВКА В ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКОМ МУЗЕЕ АРТИЛЛЕРИИ, ИНЖЕНЕРНЫХ ВОЙСК И ВОЙСК СВЯЗИ
В ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКОМ музее артиллерии, инженерных войск и войск связи проведена выставка «Кортики, ножи, кинжалы» из собрания петербургского коллекционера Д.А Федурина — президента инвестиционно-строительной корпорации «АЗЪ» и генерального директора издательства «Атлант». Собирая холодное оружие много лет, он с самого начала четко обозначил программу и очертил круг интересов — морское холодное оружие, а также кортики всех стран мира. Коллекция пополнилась также ножами, кинжалами, тесаками и даже парадными штыками различных ведомств. На выставке демонстрировалась только часть собрания Д.А. Федурина — около 200 кортиков, ножей, кинжалов и тесаков из 34 стран. Хронологические рамки охватывают конец XVIII — начало XXI века, включая новейшие образцы, появившиеся в 2003 году. Экспозиция позволяет проследить историю развития этих видов корот-коклинкового оружия как неотъемлемого элемента не только военного мундира, но и униформы полиции, пожарной службы, гражданской авиации и некоторых других ведомств. Подавляющее большинство иностранных образцов экспонируется впервые. Построение выставки наглядно демонстрирует взаимное влияние и копирование образцов кортиков Великобритании, Германии, Дании и России.
Д.А. НУРЕЕВА,
студентка Московского гуманитарно-экономического института
