CC BY
31
ОРФОГРАФИЧЕСКИЕ И ГРАФИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ НАПИСАНИЯ ГЛАСНЫХ ПОСЛЕ ШИПЯЩИХ И «Ц» В ТЕКСТАХ РАЗНЫХ ТЕРРИТОРИЙ XV ВЕКА
Е.А. Сивкова
Ключевые слова: динамика орфографической нормы, процесс отвердения шипящих.
Keywords: the dynamics of spelling rules, the process of hardening of sibilants.
Настоящая статья является частью исследования динамики орфографической нормы в области гласных после шипящих и Ц на материале рукописных и печатных памятников XV-XIX веков. В ней анализируются три источника церковнославянского языка русской редакции, близкие по содержанию, количественным показателям и времени создания самого памятника или его списка (XV век). Это восточно-новгородская «Молитва святой Троице» [Любопытный памятник, 1884], «Житие Симеона Столпника», написанное москвичом Нилом Сорским [Леннгрен, 2000], вологодские «Память и похвала князю Владимиру» и «Житие князя Владимира» [Память и похвала, 1897].
Для современного носителя русского языка именно орфография имеет первостепенное значение, поскольку связана с письменностью и книжной традицией, а также показывает образованность и культуру человека [Успенский, 2002, с. 121]. Это подтверждается экспериментом Н.Д. Голева, результаты которого представлены в статье «Когнитивный аспект русской орфографии. Орфографоцентризм как принцип обыденного метаязыкового сознания» [Голев, URL]. Автор исследовал мотивацию орфографически грамотного письма в среде старшеклассников и пришел к выводу, что только 16,9% респондентов осознают коммуникативно-прагматическую функцию орфографии; для большинства (61,9%) орфографическая грамотность - показатель образования и культуры человека; в меньшей степени учащиеся называют этический, эстетический, патриотический, утилитарный, консервативный мотивы овладения орфографией [Голев, URL]. По владению орфографией делается вывод об образованности, культурности, патриотичности современного человека.
В средневековой Руси овладение грамотой считалось подвигом христианина. «Не случайно в житиях святых согласно литературному канону всегда говорилось об обучении грамоте будущего подвижника Божьего как об одной из ступеней к святости» [Пелевин, URL].
А.И. Соболевский в работе «Образованность Московской Руси XV-XVII веков» писал о равенстве образования разных сословий допетровской России и о том, что, по данным житий святых, в XV веке «не только под Москвою, но даже в таких глухих местностях, как поселения нашего дальнего севера, не было недостатка в училищах» [Соболевский, 1892, с. 14]. В них обучали чтению и письму, но ценили в XV-XVII веках уже другой уровень грамотности - знание и понимание священного писания и творений отцов церкви и владение церковнославянским языком [Соболевский, 1892, с. 12].
В средневековье именно орфография «считалась первоосновой литературного языка, организующим его началом, как в наше время фонология (фонетика) представляется первичной структурой устной речи, а орфоэпия - фундаментом ее нормативности, ее культуры» [Толстой, Лотман, Успенский, с. 470-471].
Историю орфографии можно исследовать с собственно орфографическими целями: изучать формирование отдельных правил и структуру всех правил вообще; принципы орфографии и их соотношение в конкретных текстах; предложения ученых XVIII-XX веков по изменению орфографической системы. Кроме этого, орфографические факты часто используются для изучения исторической фонетики, например, истории аканья, цоканья, развития категории твердости и мягкости согласных [Шахматов, 1915; Калнынь, 1956; Молдован, 1984; Зализняк, 1985; Бегунц, 2007; Гусейнов, 2007; Галинская, 2010].
Проанализируем в указанных источниках правописание гласных после шипящих и Ц в памятниках XV века разных территорий и сравним их, с одной стороны, с точки зрения начального этапа формирования орфографических правил, с другой - с точки зрения отражения в текстах процесса отвердения шипящих. Посмотрим, насколько актуальным для XV века является наблюдение С.И. Коткова о том, что общепринятой считается точка зрения об отвердении шипящих в русском языке в XIV-XV веках; но остаточные проявления мягкости шипящих наблюдаются и в более позднее время [Котков, 1980, с. 229]. «География этих примеров: Москва, костромские и ярославские, а также брянские и калужские места, среднее Поволжье. В основном они принадлежат второй половине XVII в., наиболее поздние... датированы 1716 г.» [Котков, 1980, с. 229].
Первый памятник, который будет проанализирован в статье с точки зрения использования в нем сочетаний гласных с шипящими и Ц, - «Мо-
литва святой Троице». Она издана А.С. Архангельским по рукописи Волоколамского требника XV века. Результатом источниковедческого исследования названного памятника стали выводы о православном характере молитвы и ее восточно-новгородском происхождении [Сивкова, 2013].
Рассмотрим написание гласных с шипящими и Ц в указанном источнике. Всего в «Молитве святой Троице» XV века выявлено 610 таких написаний (183 - с «ж», 137 - с «ч», 129 - с «ш», 82 - с «ш», 79 - с «ц»). В таблицу 1 включены не все гласные буквы, а только те, которые встречаются в анализируемых текстах в сочетании с шипящими и Ц. В издании «Молитвы» нет разграничения q - U; «и десятеричное» передано знаком «i».
Таблица 1. Гласные после шипящих и Ц в «Молитве святой Троице» XV века.
Буквы, обозначающие шипящие согласные и Ц Сочетаемость шипящих и Ц с гласными
а е - h у - ю и - i
1. ж жа же - жh жю жи - жi
2. ч ча че чю чи
3. ш ша ше - шh шу - шю ши
4. щ ща ще щу - щю щи - iiii
5. ц ца це - цh цу - цю ци
В рассматриваемом памятнике немного вариантных пар написания гласных после шипящих и Ц, всего 8 (же - ж^, ше - шФ, це - ц^, шу -шю, щу - щю, цу - цю, жи - ж1, щи - щ1). Они составляют 268 написаний; 43,9% всех написаний в указанной позиции; именно этот материал и проанализирован в статье. Оставшиеся вне внимания исследователя написания разнородны: графические, условно орфографические (лексический и грамматический состав памятника не очень разнообразен, второй компонент вариантной пары не представлен в материале), не проявленные из-за особенностей опубликования источника.
Среди вариантных написаний «Молитвы» XV века рассмотрим варианты с гласными у - ю: шу - шю, щу - щю, цу - цю (примеры и их количество показаны в таблице 2).
Таблица 2. Гласные у - ю после шипящих и Ц в «Молитве святой Троице» XV века.
Вариантное сочетание, количество написаний Примеры
1. шу - шю (8; 80% - 2; 20%) душу (8) - душю, угашю
2. щу - щю (2; 50% - 2; 50%) насыщуся, хощутъ - кощюнах,
ищющш
3. цу - цю (3; 60% - 2; 40%) творцу, отцу (2) - творцю, птицю
Одни и те же слова записаны с У и Ю (душу - душю, творцу - твор-цю), то есть в данном почерке у - ю - это дублеты, не передающие ни грамматические формы, ни оттенки значения. Поскольку с другими шипящими (ж, ч) представлены только формы с Ю (надежю, дежю, по-кажютъ, папежю, стражющая, жажющая; тучю, плачюся, плачющася, плачющаяся, чюжаго, чюдотворче), можно предположить, что написание шипящих и Ц с Ю было для восточно-новгородского писца более привычным, чем с У, а буква «ж» соответствовала мягкому [ж"] в его произношении.
Примеры и количество сочетаний жи - ж1 - жь, щи - щ1 показаны в таблице 3.
Таблица 3. Гласные и - 1 - ь после шипящих и Ц в «Молитве святой Троице» XV века.
Орфографическое сочетание, количество написаний Примеры
1. жи - ж - жь (32; 76,1% - 9; 21,4% - 1; 2,3%) жизнь (10), живымъ (4), живо-творящаго (2), ожидание (2), вседръжителю (2), пружины, жи-вотъ, жит1я, лживых, жилами, умноживши, неодръжимая, живущая, нужи, одръжимая, окружи, поживутъ - оружге (5), вражгя (3), божт - жьзнь
2. щи - щ (28; 87,5% - 4; 12,5%) нощи (3), любящим (3), глаголющи (3), в 'рующимъ (2), бещита, мрь-кающимъ, боящимся, рыкающи, тружающимся, нарещи, молящися, просящи, скръбящих, болящих, мучащихся, пребывающих, неимущих, терпящимъ, обидящимъ, борющимся, щитъ - боящгяя, помощю, нощю, ищющш
Все примеры таблицы 3, кроме жьзнь, соответствуют общей традиции написания и - 1: «и» используется перед согласными и в конце слова, «1» - перед гласными. Написание жьзнь единично и является опиской писца, «спровоцированной», на наш взгляд, последней буквой слова.
Отсутствие сочетаний ч1, ш1, щ объясняется некоторым однообразием грамматических форм «Молитвы».
Примеры и количество сочетаний ше - ш', це - ц' показаны в таблице 4.
Таблица 4. Гласные е - h после шипящих и Ц в «Молитве святой Троице» XV века.
Орфографическое сочетание, количество написаний Примеры
1. же - жА (118; 98,3% - 2; 1,6%) же (53), иже (16), боже (7), яже (6), преже (6), госпоже (5), божества (5), божественныи (2), мо-жеши (2), мъножества (2), уже, оже, такоже, якоже, прокажен-ныя, можетъ, прожени, нера-жент, обажеши, железа, занеже, ожест' осуженъ, осужета, женъ, даже, скрежета, въ няже1 - тяж ' (2)
2. ше - шА (23; 95,8% - 1; 4,1%) ут Ашенге (4), душе (3), нашему (2), пришествш, сшед, отошедших, грАшенъ, прегрАшета, поношете, украшета, душегубьстве, усы-пааше, мочаше, воитеше2, магну-ше2, нашего, душею - душ А
3. це - цА (20; 74% - 7; 25,9%) сердце (5), лицемъ (4), сердцемъ (3), владычице (2), троице, лицехъ, богородице, вселнице, церкви, цер-ковныя - руцА (2), велиц Аи (2), всяц Аи, велиц Амъ, горцА
Примечания:
1. Форма въ няже представляет собой фонетический вариант написания слова «няша» - «илистое дно озера», «жидкая грязь, ил» [Фасмер, 2004, т. III, с. 95]: («въ няже погружають мя злая д Ала» [Любопытный памятник, 1884, с. 18]).
2. Формы воитеше, магнуше - звательный падеж ед. ч. существительных Войтех (Адальберт Пражский), Магнус (Магнус Оркнейский) - католических святых [Католическая Россия].
По данным таблицы 4 можно сделать следующие обобщения. Написание гласной «е» после «ж»:
- соответствует этимологии в словах же, иже, яже, уже, оже, такоже, якоже, даже, занеже, преже, железа, прожени,
ожест h женъ [Фасмер, 2004, т. I-IV]; в словах с суффиксами -енщ-, -ен(н)- (нераженги, обаженги, осуженга, прокаженныя, осуженъ);
- традиционно пишется на месте Ь в слове скрежета в прежней сильной позиции и словах с суффиксом -еств- <—ьств- (божества, божественныи, мъножества); А.А. Шахматов объясняет «е» в этом суффиксе вероятным заимствованием из слов на -ествье [Шахматов, 1915, с. 252];
- традиционно используется в окончаниях таких форм, как звательный падеж ед. ч. существительных о-склонения (боже) и а-склонения (госпоже); настоящее время глагола 2 и 3 л. ед. ч. (можеши, можетъ) [Ремнёва, Чернец, Маркина, URL].
Написание гласной «е» после «ж» ошибочно в форме дательного (къ госпоже) и местного падежа (въ няже) существительного а-склонения.
Написание «h» после «ж» в сравнительной степени прилагательного соответствует этимологии: тяж *Ьг.
Таким образом, написание же - жh в «Молитве» XV века в основном соответствует этимологии и традиции; зафиксировано два ошибочных написания из 120 с меной «h» на «е» (къ госпоже, въ ня-же).
Гласная «е» после «ц» записывается в корне слова церкви и одно-коренном прилагательном, что соответствует этимологии [Фасмер, 2004, т. IV, с. 300], а также в окончаниях следующих форм:
- звательный падеж ед. ч. существительных мягкого варианта а-склонения;
- винительный падеж ед. ч. существительных среднего рода мягкого варианта о-склонения;
- творительный падеж ед. ч. существительных мягкого варианта о-склонения;
- местный падеж мн. ч. существительных о-склонения.
Три первые обозначенные формы написаны традиционно. Ошибка в форме лицехъ. Мягкая разновидность существительного о-склонения в М.п. мн. числа должна иметь окончание -ихъ, твердая -hхъ [Марков, 1974, с. 26-27]. Вероятно, -ехъ - флексия, фиксирующая момент перехода мягкого [ц,] в твердый [ц] и, соответственно, колебания в разновидности типа склонения.
Как видно из примеров таблицы 4, гласная «е» после «ш» может находиться в корне ше / шед (пришествги, сшед, отошедших), суффик-
сах -ен-, -енщ- (гр Фшенъ, прегр Ашенга, поношенге), быть интерфиксом (душегубьстве), использоваться в окончаниях следующих форм:
- творительный и звательный падеж ед. ч. существительных а-склонения;
- звательный падеж ед. ч. существительных о-склонения;
- дательный и винительный падеж ед. ч. притяжательного местоимения в форме м. р.;
- имперфект 3 л. ед. ч.
Все перечисленные написания соответствуют этимологии, традиции.
Написание шА в окончании местного падежа традиционно для твердого варианта существительного а-склонения (о душА).
Гласная «А» после «ц» используется для обозначения следующих грамматических форм:
- винительный падеж дв. ч. существительных а-склонения;
- местный падеж ед. ч. краткого и полного прилагательного женского рода, полного прилагательного и местоимения мужского рода.
Все эти написания традиционны; форма велиц Амъ является церковнославянским вариантом [Успенский, 2002, с. 207]. Формы горц А, велиц Аи представляют собой твердый вариант склонения и подтверждают высказанное предположение об идущем процессе отвердения [ц] в говоре восточно-новгородского писца «Молитвы».
Таким образом, выбор гласных е - А после шипящих и Ц в анализируемом памятнике осуществляется по двум критериям: этимологическому (традиционному) и грамматическому.
Сделаем выводы о правописании гласных после шипящих и Ц в восточно-новгородской «Молитве святой Троице» к. XV века.
1. Анализируемый почерк в названной позиции содержит всего восемь пар орфографических вариантов.
2. Выбор гласных и - 1 после шипящих и Ц соответствует общим традициям их написания, то есть шипящие и Ц не являются опознавательным признаком орфограммы.
3. Гласные е - А в корнях, суффиксах и интерфиксе слов после шипящих и Ц соответствуют этимологии.
4. Эти же гласные в окончаниях четко разграничивают различные грамматические формы, что соответствует традициям их написания.
5. Более привычно для писца написание Ю после шипящих и Ц. Часть орфографических написаний (связанных с выбором у - ю) пред-
ставляет собой дублеты: выбор одного из них в конкретных случаях не зависит от формы, морфемы, части речи, передачи смысла или других орфографических условий.
6. Орфографические варианты, выбираемые писцом, говорят о мягком произношении [ж], [ч] и идущем процессе отвердения [ш] и
[ц].
7. Из 268 проанализированных написаний только 4 (1,5%) ошибочных: описка жьзнь, в которой «ерь» мог быть «спровоцирован» следующим «ерем»; форма лицехъ, показывающая переход мягкого [ц] в твердый [ц] и смену разновидности типа склонения; мена «^» на «е» в формах къ госпоже и въ няже.
8. Таким образом, большинство написаний гласных после шипящих и Ц в почерке восточно-новгородского писца XV в. является частным случаем написания этих гласных и соответствует этимологии, традиции; часть является дублетами, выбор вариантов среди них осуществляется стихийно; ошибки единичны.
Подобным образом были проанализированы и следующие источники XV века: «Житие Симеона Столпника» [Лённгрен, 2000] и «Память и похвала князю Владимиру» и «Житие князя Владимира» [Память и похвала, 1897]; первый памятник составлен, отредактирован и переписан Нилом Сорским, родившимся в Москве [Нил Сорский]; произведения, посвященные князю Владимиру, созданы в Вологде по приказанию священноинока Досифея.
В «Житии Симеона Столпника» Нил Сорский использует 29 сочетаний шипящих и Ц с гласными (см. табл. 5). Вариантных пар написания гласных после шипящих и Ц в его произведении в два раза больше, чем в «Молитве святой Троице», что можно объяснить как техническими особенностями публикаций (неразграничение ^ - ив «Молитве»), так и лексическим и грамматическим составом памятников, и, возможно, уровнем грамотности писавших.
Проанализировав орфографические написания ча - ч#, чи - чТ, фи - фТ, же - жь, жи - жт, це - ц^, ци - цТ в «Житии Симеона Сорского», видим, что в конце XV в. почти все они являются частными случаями общей традиции написания гласных. Положение гласной после шипящей и Ц еще не воспринимается носителями языка как особое.
Исключением из этого может служить только написание сочетаний ча - ч#, показывающее начальный этап формирования собственно орфографического правила написания гласных после шипящих [Сив-кова, 2010].
Сочетания фи - ф^, жи - ж^, - ш^ графические: критерии их использования (положение в начале или конце слова, в конце стро-
ки, перед знаком препинания, эстетическое восприятие графического облика слова) не являются орфографическими [Сивкова, 2012].
В почерке вологодского писца XV века в отношении сочетаний с шипящими прослеживаются следующие тенденции: правописание и - 1 после шипящих является частным случаем написания этих букв; при выборе гласной в сочетаниях це - ц^ действует грамматический принцип; при написании и - ю после шипящих частотен эстетический критерий (пишется та буква, которую писец еще не использовал в слове); написание жь в паре с же представляет собой архаическую черту, используется для обозначения после этой шипящей суффикса -ьств-; написание а - # после шипящих часто не соответствует этимологии и не определяется каким-либо критерием.
Таким образом, написание сочетаний с шипящими и Ц в «Памяти и похвале князю Владимиру» и «Житии князя Владимира» XV века определяет как орфография, так и графика; при их обозначении действуют этимологический, грамматический, эстетический критерии написания; выделяются архаические черты и написания, не подчиняющиеся орфографическим и графическим критериям, - ошибки и описки.
«Сравнение письма рукописей, близких по времени создания, позволяет утверждать, что представленные в них нормы правописания были в известной степени общеупотребительными» [Князевская, 1964, с. 66].
Для того чтобы понять, что в проанализированных текстах в области написания гласных после шипящих и Ц является общеупотребительным, а что особенностью письма конкретного писца или территории, представляемой им, сведем все полученные количественные данные в таблицу 5.
Таблица 5. Гласные после шипящих и Ц в «Молитве святой Троице», «Житии Симеона Столпника», «Памяти и похвале князю Владимиру» и «Житии князя Владимира» XV века.
Буквы, обозна- Буквы, обозначающие гласные звуки
чающие шипя- а - # е - ^ - ь ^ - и - и - 1 - ь
щие согласные и ю
Ц
ж жа - 11 же - 118 жю - 6 жи - 32
вост.-новг. ж^ - 2 ж - 9 жь - 1
жа - 38 же - 177 жи - 3 жи - 18
Москва жь - 2 ж<^ - 1 ж - 15
жа - 24 Вологда же - 131 жь - 2 жи - 1 жю - 2 жи - 46 ж - 17
ч ча - 33 вост.-новг. че - 60 чю - 6 чи - 33
ч# - 23 ча - 7 Москва че - 72 чю - 7 чи - 12 ч! - 2
ча - 22 ч# - 1 Вологда че - 27 ч^ - 1 чю - 14 чи - 23 ч! - 1
ш ша - 19 вост.-новг. ше - 23 ш^ - 1 шу - 8 шю - 2 ши - 71
ша - 89 Москва ше - 66 ши - 7 ш^ - 1 ши - 28
ша - 65 ш# - 1 Вологда ше - 66 ши - 1 шю - 10 ши - 38 ш! - 2
щ ща - 29 вост.-новг. ще - 18 щу - 2 щю - 2 щи -28 щ1 - 4
фа - 23 Москва фе - 45 фи - 11 ф^ - 2 фи - 22 ф! - 2
ща - 16 Вологда ще - 65 щи - 4 щю - 4 щи - 22 щ! - 2
ц ца - 31 вост.-новг. це - 20 ц^ - 7 цу - 3 цю - 2 ци - 16
ца - 12 Москва це - 11 ц^ - 23 ци - 18 ц! - 1
ца - 33 Вологда це - 23 ц^ - 18 цю - 5 ци - 18
На основании орфографии анализируемых памятников в качестве общеупотребительных в области использования указанной орфограммы можем считать следующие нормы:
1) выбор гласных после шипящих и Ц соответствует общим традициям написания этих гласных в соответствии с качеством мягкости/твердости анализируемых согласных, то есть шипящие и Ц не являются опознавательным признаком орфограммы;
2) при написании гласной в корне, суффиксе, интерфиксе основной принцип - этимологический, традиционный; в окончании - грамматический;
3) сочетания жа, ща, ца, чю являются для проанализированных текстов XV века графическими, так как не имеют вариантов написания.
«Наряду с нормами, общими для писцов ряда близких по времени и месту создания рукописей, можно обнаружить графико-орфографические особенности (причем чаще собственно графические), свойственные только данному писцу» [Князевская, 1964, с. 67].
Грамотным является текст, написанный Нилом Сорским, москвичом по происхождению: ошибки в области исследуемой орфограммы отсутствуют; он знает этимологию слов; графические варианты и - ^ использует, учитывая удобство и эстетику их написания; архаическая черта почерка - написание жь для обозначения после этой шипящей суффикса -ьств-.
Следующий по уровню грамотности - текст восточно-новгородского писца, который соблюдает все традиции написания гласных, в том числе после шипящих и Ц, но допускает единичную описку и дважды мену «^» на «е»; после шипящих использует суффикс -еств-, в котором закрепилась вокализация Ь.
Средний уровень грамотности у вологодского писца: он знает основные тенденции написания гласных, в том числе после шипящих и Ц; различает написание грамматических форм; но не искушен в этимологии слов, поэтому выбор а - а часто делает без определенного критерия; графические варианты и - ^ использует с учетом эстетики их написания; архаическая черта почерка - написание жь для обозначения после этой шипящей суффикса -ьств-. Можно сказать, что вологодский писец ориентируется на московское написание, но не имеет таких глубоких знаний, как Нил Сорский.
«Для того чтобы выяснить, какие «правильные» (регулярные) и «неправильные» написания данной рукописи соответствуют живому произношению писавшего, необходимо сопоставить правописание данной рукописи и других памятников. Далеко не всякое отклонение от нормы может квалифицироваться, как отражение говора писца» [Князевская, 1964, с. 68].
На взгляд автора статьи, о произношении шипящих и Ц в проанализированных материалах XV века говорит выбор гласных ^ - и - ю после
этих согласных и в некоторых формах выбор е - h после Ц. Исходя из этого, делаем вывод о том, что московский книжник Нил Сорский произносит твердые [ж], [ш] и мягкий [ч^. Орфография восточно-новгородского писца говорит о мягком произношении им [ж], [ч^ и идущем процессе отвердения [ш], [ц]. Вологодский писец мягко произносит все шипящие и
Ц.
Сделанные выводы подтверждают мысль С.И. Коткова о том, что к XV веку процесс отвердения шипящих и Ц нельзя считать завершившимся [Котков, 1980, с. 229]. Безусловно, для того чтобы считать полученные данные важными для исторической фонетики и диалектологии, нужен анализ текстов других авторов этих территорий с учетом жанров и формирующихся стилей.
Дальнейшее исследование орфографических и графических особенностей написания гласных после шипящих и Ц в текстах разного времени и территорий позволит выявить особенности формирования конкретного орфографического правила и сделать выводы о процессе отвердения шипящих и Ц в разных регионах.
Литература
Бегунц И.В. К вопросу об отражении цоканья в русской деловой письменности XVII в. // Русский язык: исторические судьбы и современность: III Международный конгресс исследователей русского языка. М., 2007.
Галинская Е.А. Отражение особенностей акцентной системы в неакцентуирован-ных южнорусских памятниках деловой письменности XVII века // Русский язык: исторические судьбы и современность: IV Международный конгресс исследователей русского языка. М., 2010.
Голев Н.Д. Когнитивный аспект русской орфографии. Орфографоцентризм как принцип обыденного метаязыкового сознания. [Электронный ресурс]. URL: http://lingvo.asu.ru/golev/articles/z01 .html
Гусейнов Г.-Р.А. -К. К генезису смягчения заднеязычных согласных в истории русского языка и его говоров // Русский язык: исторические судьбы и современность: III Международный конгресс исследователей русского языка. М., 2007.
Зализняк А.А. От праславянской акцентуации к русской. М., 1985.
Калнынь Л.Э. Развитие категории твердости и мягкости согласных в русском языке // Ученые записки Института славяноведения. М., 1956. Т. XIII.
Католическая Россия. Азбука католицизма от А до Я. [Электронный ресурс]. URL: http://www.catholic.ru
Князевская О.А. Орфография и отражение в письме явлений языка // Источниковедение и история русского языка. М., 1964.
Котков С.И. Старинная русская частная переписка // Лингвистическое источниковедение и история русского языка. М., 1980.
Леннгрен Т.П. Житие Симеона Столпника в автографе Нила Сорского // Лингвистическое источниковедение и история русского языка. М., 2000.
Любопытный памятник русской письменности XV века. Сообщение А.С. Архангельскаго // Памятники древней письменности и искусства. СПб., 1884.
Марков В.М. Историческая грамматика русского языка. Именное склонение. М.,
1974.
Молдован А.М. «Слово о законе и благодати» Илариона. Киев, 1984.
Нил Сорский // Словарь книжников и книжности Древней Руси. [Электронный ресурс]. URL: http://www.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=4354
Память и похвала князю Владимиру и его житие по сп. 1494 г. СПб., 1897.
Пелевин Ю.А. Грамотность в Киевской Руси в начале становления христианства. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mgarsky-monastery.org/kolokol.php?id=713
Ремнева М.Л., Чернец Л.В., Маркина Л.А. Лингвокультурологический тезаурус «Гуманитарная Россия». [Электронный ресурс]. URL:
http://tezaurus.oc3.ru/docs/1/articles/3/3/2/
Сивкова Е.А. Графические варианты написания гласных после шипящих и ц (на материале «Жития Симеона Столпника» к. XV в.) // Русский язык: функционирование и развитие (к 85-летию со дня рождения проф. В.М. Маркова). Казань, 2012. Т. 1.
Сивкова Е.А. «Молитва святой Троице» XV века, изданная А.С. Архангельским: источниковедческий аспект // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов, 2013. .№ 6. Ч. I.
Сивкова Е.А. Орфографические варианты написания гласных после шипящих и Ц (на материале «Жития Симеона Столпника» к. XV в.) // Русский язык: исторические судьбы и современность: IV Международный конгресс исследователей русского языка. М., 2010.
Соболевский А.И. Образованность Московской Руси XV-XVII вв. [Электронный ресурс]. URL: http://bookre.org/reader?file=762153&pg=2
Толстой Н.И., Лотман Ю.М., Успенский Б.А. Некоторые вопросы текстологии и публикации русских литературных памятников XVIII века // Толстой Н.И. Избранные труды. М., 1998. Т. II.
Успенский Б.А. История русского литературного языка (XI-XVII вв). М., 2002.
Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х тт. М., 2004.
Шахматов А.А. Очерк древнейшего периода истории русского языка. П., 1915.
