CC BY
6Пивоваров Ю.Ф.
Опыт развития системы безопасности после второй мировой войны (1939-1945)
В соответствии с принятой в феврале 2010 г. Стратегией национальной
безопасности, наши Вооружённые силы должны, прежде всего, быть готовы к
отражению угроз со стороны враждебных государств. Возрастание безопасности
от внешних угроз обусловлена фактором глобализации, когда постепенно
создаётся американская однополярная модель мироустройства, которая
характеризуется агрессивной политикой развязыванием всё новых и новых войн
и вооружённых конфликтов, расширением военно-политического блока НАТО
на Восток к границам России, а так же попыткой развёртывания в странах
Центральной и Восточной Европы третьей позиционной зоны ПРО. Все эти
шаги, по крайней мере, вызывают обеспокоенность со стороны Российской
Федерации. Об опасности этого геополитического процесса так говорил
А.Солженицын: «НАТО методически и настойчиво развивает свой военный
аппарат на Восток Европы и в континентальный охват России с Юга. Тут и
открытая материальная и идеологическая поддержка цветных революций,
парадоксальное внедрение Североатлантических интересов в Центральную
Азию. Всё это не оставляет сомнений, что готовится йодное окружение России, а
затем потеря ею суверенитета».
Рассматривая послевоенную систему безопасности, с момента окончания
" :: мировой воины (1945), советская, а затем и российская военная наука
постоянно изменяла взгляды на достижение цели вооружённой борьбы, на
фогмы и способы сё ведения, что предопределяло особый характер военного
строительства. При том, направления развития военной науки зависели, прежде
всего, от изменений военно-экономической политики государства и включали:
посгояннос повышения уровня оснащённости Вооружённых сил,
совершенствование системы комплектования, появление более эффективных
средств вооружённой борьбы, формирование новых элементов оперативного и
21
Вестник института мировых цивилизаций ЛЬ8 стратегического построения войск и др. тенденции.
В конце 1960-х гг., в разгар «холодной войны» изменение взглядов ж характер вооруженной борьбы было обусловлено тем фактом, что между СССР и США был достигнут паритет по стратегическим ядерным вооружениям. Поэтому в 1971 г. США приняли соответствующую новым требованиям военную доктрину «реалистического устрашения»2. Сохранив в своей основе принципиальные положения прежней военной доктрины, когда США планировали вести только всеобщую ядерную войну, новые подходы придали ей большую активность и гибкость в наращивании и использовании обычных средств вооруженной борьбы. В этих условиях со стороны НАГО и США стала предусматриваться возможность ведения против СССР наряду с ядерной войной, и войны с обычными средствами поражения на ТВД или в ограниченном его районе (локальной войны). В связи с этим ставка в военном строительстве мировых держав была сделана не на стратегический ядерный компонент, как это было ранее, а на оперативно-тактическое и тактическое превосходство в обычных вооружениях.
Уменьшение масштаба применения ядерного оружия сыграло решающую роль в дальнейшем развитии тактических средств вооружённой борьбы, но уже на принципиально иной основе: управляемого высокоточного оружия и создания автоматизированной системы управления [7]. Одновременно были воссозданы ранее забытые рода войск тактического назначения. "Гак, в 1972 г. в ВВС СССР была воссоздана армейская, а с 1986 г. - штурмовая авиация, предназначенные для огневого поражения противника на ноле боя и в ближайшей тактической глубине [2]. При том новое содержание боевых действий обусловило комплексный характер решаемых задач, которые стали выполнять тактические средства [8].
Повое содержание задач определило тот факт, что обычные средства ноля боя постепенно стали наиболее востребованным элементом оперативного построения войск фронта (А), т.к. они обеспечивали решение всего комплекса
" С 1953 г. в США господствовала стратегическая концепции «массированного возмездия», по которой возможность войны с СССР с применением обычного Оружия исключалась.
22
Вестник института мировых цивилизаций №8 задач, обладали более высокой точность поражения, при гибкости и оперативности их применения. Больше того, по своей эффективности из-за точности применения они стали приравниваться к ядерному оружию.
С развитием тактических средств появились и новые формы их оперативного применения. К примеру, в войне во Вьетнаме (1959-1973) американские войска стали проводить самостоятельные аэромобильные операции. Это стало возможным из-за достаточно большого количества в наземной группировке тактических аэромобильных средств.
Кроме того, в войне во Вьетнаме появились новые способы живучести и внезапности применения авиации. Возможность маневра авиачастей и выхода их из-под удара была обеспечена с помощью транспортных вертолетов. Так, северовьетнамцы в ряде авиачастей осуществляли перевозку самолетов МиГ-21 и МиГ-17 на внешней подвеске вертолетов Ми-6 на аэродромы подскока (засад) [9].
Тактические средства поля боя стали после этой войны основным средством достижения не только оперативных, но и в ряде последующих войн, и стратегических целей. Командующий в то время американскими войсками в Южном Вьетнаме генерал Уэстморленд, так отмечал роль вооруженного вертолета: «...без вертолетов США и Сайгон должны были бы иметь еще один миллион солдат, чтобы вести борьбу с противником» [12].
При том, как показала практика, новые тактические средства не дополнили имеющиеся, а заняли образовавшуюся нишу в высокоточных и мобильных силах, обеспечив новое содержание вооруженной борьбы специальные операции и боевые действия. Появление тактических высокоточных систем изменило их роль и место в общевойсковом бою (операции). Огневая мощь наземных войск фронта (А), в связи с этим, возросла на 10-12% [10], что, без сомнения, способствовало более эффективному ведению операций и боевых действий сухопутных группировок войск на ТВД или стратегическом направлении в целом.
Вестник института мировых цивилизаций Лг93
Достоверность этих положений была доказана как в ходе многочисленных локальных войн и вооруженных конфликтов, так и па стратег ических учениях и маневрах войск в ВС СССР таких как: «Братство по оружию» (1970), «Север» (1976) «Запад-81», «Щит-84» и др. Гак, в ходе учения «Щит-84», проводимого на территории Чехословакии в 1984 г., были апробированы основы тактических действий в операциях СВ посредством армейской авиации в тесном взаимодействии с другими родами войск и доказана высокая эффективность вертолетов, как средства огневого поражения и воздушной мобильности войск.
Появление новых тактических структур вынудило наземные войска противника, особенно бронетанковые, серьезно считаться с этим средством вооруженного противоборства, т.к. без их ослабления уже не возможно было достичь успеха. Поэтому вероятный противник понимал и адекватно оценивал угрозу, например, боевых вертолетов с ПТУР на поле боя. В связи с этим фактом в ВС ФРГ был принят в середине 1980 г. специальный документ - Боевой устав НОУ 700/103 «Борьба с боевыми вертолетами противника».
Повышение роли и значимости тактических средств вооружённой борьбы было обусловлено также и тем фактом, что скоротечность и высокие темпы боевых действий потребовали новой формы мобильности и огневой поддержки, особенно на неподготовленном ТВД (пересеченная местность, джунгли, горы, распутица, ядерные завалы и т.д.). Притом, им не требовалось «комфортных» условий для базирования. Тактические средства были способны выполнять эффективно разнообразные задачи в самых сложных условиях обстановки, достигая конечной цели войны, что подтвердил опыт войны во Вьетнаме (1961-1973) [11], на Ближнем Востоке (1973, 1982) и в Афганистане (1979-1989).
Начиная с августа 1991 г., в связи с новыми политическими реалиями
США принимает «региональную военную стратегию», фундаментальным
положением которой являлось занятие выгодного для себя и союзников баланса
сил в глобальном масштабе (глобализация мира). Достижению цели этой
стратегии способствовал, прежде всего, начавшийся распад СССР,
завершившийся в декабре 1991 г. образованием СНГ, и разразившийся кризис
24
Вестник института мировых цивилизаций Лг°8 советской экономической системы. Так, на одном из заседаний Политбюро ЦК КПСС в октябре 1986 г. М.Горбачев прямо заявил, что следующий виток гонки вооружений Советский Союз не сможет осилить из-за лимита своих возможностей [5].
В Вооружённых силах СССР была принята оборонительная военная стратегия (1987) и произошел полный отказ от превентивных ударов по вероя тному противнику. Холодная война, по мнению руководства страны, сошла на нет. Командование Вооружённых сил России поддерживало войска в готовности к ведению войны и участию в вооруженных конфликтах исключительно в целях предотвращения и отражения агрессии и территориальной целостности.
В связи с этим была проведена военная реформа по сокращению наступательных вооружений и численности Вооружённых сил в целом, т.е. их приведение в оптимальное состояние, адекватное уфозс национальной безопасности. К сожалению, с ослаблением Вооруженных сил на постсоветском пространстве для всех силовых структур появилась новая, не менее сложная проблема: борьба с терроризмом, сепаратизмом и национализмом во всех его проявлениях.
Как показал опыт, эти изменения не снизили, а наоборот, повысили роль и значение сил общего назначения. Однако, удельный вес, к примеру, Сухопутных войск в обеспечении национальной безопасности, к сожалению, из-за военной реформы постоянно сокращался, хотя их роль и значимость постоянно возрастала. К примеру с начала 90-х гг. он снизился с 32 до 28%, тогда как доля сухопутных войск в вооруженных силах ведущих зарубежных стран была значительной и доходила до 70% [6] (рис.1).
Из-за этого оперативные возможности группировок войск б локальных войнах и вооруженных конфликтах но опенке 30 ЦНИИ МО РФ были не достаточными и составляли всего около 25% от потребности. В тоже время тактические средства реально решали до 70-75% от всех задач [1].
¿о
so«»
«0<» ?С<> 40<» 30«» :о«» 10«» 0<>
Рис.1 Удельный вес сухопутных войск в вооруженных силах ведущих стран
мира.
Па фоне реформирования Вооружённых сил РФ начался качественно новый этап строительства мобильных тактических средств, имеющей ряд особенностей: мобильные тактические средства стали рассматриваться как различного рода резерв (противотанковый, инженерный и противодесантный), и в небольшой степени, как оперативные маневренные силы в рамках операционного направления [4]. Это было обусловлено тем, что, к сожалению, количественно-качественные показатели этих систем резко ухудшились. Гак, численность вертолетов за 10 лет в Вооружённых силах России сократилась более чем в 2,2 раза (рис.2). В войсках, к примеру, имелось в это время только 3% новой техники. С 1992 по 2002 г. был закуплен всего 71 вертолет, из них за период с 1996 г. - 7 вертолетов, в то же время только боевые потери в Чечне за этот период составили 51 вертолет [3].
Однако, как показал боевой опыт применения этих средств, этого снижения нельзя было допускать. Россия на постсоветском пространстве прикрывалась только «ядерным зонтиком» на основе стратегического ядерного сдерживания. При том были полностью сокращены оперативные и оперативно-тактические средства вооруженной борьбы (договор СНВ-1 (1991) и СИВ -2 (1993), а средства поля боя пришли в значительный упадок. Следствием этого стали малоэффективные боевые действия ВС РФ в первой чеченской кампании (1994-1996), снижение авторитета России на международной арене как сверхдержавы и распространение блока НАТО на Восток, к ее границам.
¿о
Ролкя
cm
Англия
Ггрмакйй
Китай
ГОЛЬ!
•Ф»ААВС СССР(Россея) -в-ААВС США
Рис.2. Сравнительный анализ количества вертолетов армейской авиации Вооруженных сил США и СССР (РФ) с 1951 по 2002 гг.
Таким образом, характер современного вооруженного противоборства обусловил в настоящее время необходимость развития обычных средств вооружённой борьбы. На протяжении всего современного периода, как показал опыт учений, локальных войн и вооружённых конфликтов, тактические средства оказывали решающее воздействие на наземную обстановку, хол и исход предполагаемых операций и боевых действий в любых условиях обстановки, что определило необходимость развития новых направлений в военной науке.
Литература:
ГГ Архив ГШ ВВС РФ, инв. 3391, д.60, т.2, с. 197;
2. Архив управления командующего АА, инв.299-98, д. 15, л. 135.
3. Архив управления командующего A.A., инв. 298-98, д. 26, лл.60,61.
4. Боевой устав армейской авиации. (Проект). - М.,: МО РФ. 2002. С.З; Зубков В.М. Конец холодной войны: новые факты и аспекты. Сборник научных трудов. Саратов: «Научная книга». - С. 106.
Морозов A.C. Сухопутные войска вчера, сегодня, завтра. Материалы ВПК 2002.
Вестник института мировых цивилизаций №8
7. Положение об управлении штаба ГК ВВС СССР от 12.01.1977 г. / см. ЦАМО РФ, ф.35, 011.936576с, д.34. лл. 135-156.
8. ЦАМО РФ, ф.35, оп.178814сс, д.75. л. 56;
9. ЦАМО РФ, ф.35, оп. 178814сс, д.75, л.5;
10.ЦАМО РФ, ф.35, ои.178814сс. д.75, лл.56-57. 11 .ЦАМО РФ, ф.35, оп. 1788Нее. д.119, лл.7 - 9. 12.1ahrbuch der Luftwaffe 6 Folge 6-1969 -Darmstadt. - P.l51-158;
Авдеева Л.Е.
Межкультурный диалог цивилизаций, как моральный ориентир
защиты прав человека
Современная геополитическая ситуация зачастую преподносится, как существование взаимоисключающих цивилизаций, борющихся за экономическое и политическое преимущество. При этом межкультурному диалогу, который является частью политической культуры, не уделяется должного внимания, хотя именно он служит росту доверия и регулирует многие конфликты, в том числе связанные с защитой прав человека, являясь моральным ориентиром в защите гражданских, политических, социальных, экономических и культурных прав каждого жителя планеты.
Межкультурный диалог стал настоятельной потребностью нашего времени. Деятели культуры, искусства, литературы разных стран своим творчеством, участием в просветительской и воспитательной деятельности, в регулярных Международных форумах, конференциях, семинарах, круглых столах вносят немалую ленту в выработку программ по созданию новых общественных отношений на основе уважения национальных, этнических, религиозных прав и основных свобод человека. Межкультурный диалог способствует укреплению взаимопонимания между народами, росту интереса к общему культурному наследию человечества. И одна из первоочередных
