CC BY
60Из истории проведения исследовательских учений в Вооруженных Силах СССР
Полковник С.А. ИВАНОВ, кандидат исторических наук
Подполковник запаса С.А. БЕЗУГЛОВ, кандидат исторических наук
АННОТАЦИЯ
ABSTRACT
Рассматриваются цели, задачи и методика организации, подготовки и проведения опытных и исследовательских учений различного уровня в Красной и Советской армиях с 1922 по 1991 год. Акцентировано внимание на необходимости учета данного опыта в современных условиях в целях определения основных направлений строительства, развития и качественной подготовки Вооруженных Сил Российской Федерации (РФ) к военным конфликтам будущего.
The paper goes over the goals, tasks and methodology of organizing, preparing and conducting experimental and research exercises at various levels in the Red and Soviet Armies between 1922 and 1991. Attention focuses on the need to take into account this experience in the current conditions in order to define basic trends in the construction, development, and proper preparation of the RF Armed Forces for future military conflicts.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
KEYWORDS
Красная Армия, Советская Армия, опытное учение, исследовательское учение, маневры, теория «глубокой операции».
Red Army, Soviet Army, experimental exercise, research exercise, maneuvers, deep operation theory.
В СООТВЕТСТВИИ с Военной доктриной одной из важнейших задач РФ по сдерживанию и предотвращению военных конфликтов является «поддержание Вооруженных Сил (ВС) и других войск в заданной степени готовности к боевому применению»1. В современных условиях актуальность данной задачи обусловлена тем обстоятельством, что по границам РФ от Норвегии, через прибалтийские республики, Украину, Грузию и Центрально-Азиатский регион сформировался пояс военно-политической нестабильности, представляющий потенциальную угрозу военной безопасности России.
Важнейшее значение в деле поддержания высокой боевой готовности ВС РФ придается проведению на высоком методическом уровне командно-штабных и войсковых учений различного масштаба. Анализи-
руя работу по планированию оперативной и боевой подготовки ВС на 2021 год, руководство Министерства обороны РФ отметило, что органы военного управления недостаточно внимания уделяют исследователь-
ским учениям, результаты которых позволяют определять состояние и перспективы развития ВС, изыскивать и внедрять эффективные способы ведения военных (боевых) действий, применения новейшего вооружения и военной техники (ВВТ)2. В связи с этим генералам и офицерам
российской армии будет, по нашему мнению, весьма полезен представленный в настоящей статье богатый опыт организации и проведения исследовательских учений в Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА) и впоследствии в Советской Армии (1922—1991 годы).
Обеспечение технической реконструкции Красной Армии в межвоенный период (1922—1941 годы)
В ВС СССР учения, проводившиеся в целях выявления новейших тенденций развития военного дела, подразделялись на опытные и исследовательские. По сути, это синонимичные понятия, однако по своему содержанию они несколько отличались. Так, опытные учения представляли собой разновидность войсковых, командно-штабных и специальных учений, цель которых заключалась в проверке положений существующих и разрабатываемых уставных документов, а также боевых возможностей поступающих на оснащение войск (сил) новых образцов ВВТ3. На исследовательских учениях ставились цели определения путей решения той или иной проблемы, например, направлений совершенствования способов боевых действий, организации войск (сил), применения ВВТ и тому подобное4.
Опытные учения проводились в войсках (на флотах), тогда как исследовательские, кроме того, и в военных академиях. При организации последних могли создаваться экспериментальные подразделения. Подобная градация, а также алгоритмы подготовки и проведения данных учений, подведения их итогов, внедрения результатов в практику войск (сил) окончательно сложились к 1970-м годам. Однако их проведение началось фактически сразу же после окончания Гражданской войны — в 1922 году, а особенно интенсивно —
в предвоенный период. Тогда они назывались опытными учениями.
В межвоенный период на безопасность Советского государства и военное строительство оказывал влияние ряд существенных факторов: международная и внутриполитическая обстановка, состояние экономики, прежде всего оборонных отраслей промышленности и др. Укреплению военной мощи страны способствовали морально-психологический климат, желание военно-политического руководства, командования и всего личного состава РККА превратить ее в самую передовую армию мира. «Развитию военного дела в ту пору придавалось большое значение. Все отлично осознавали, что мы не имеем права отставать от армий империалистических государств, а потому каждый из нас работал насколько хватало сил и знаний», — отмечал впоследствии Маршал Советского Союза А.М. Василевский5.
В процессе строительства Красной Армии в межвоенный период войсковые учения различного масштаба играли исключительно важную роль. В те годы практически любое из них (оперативно-стратегическое, оперативное или тактическое) проводилось либо как опытное, либо имело серьезную исследовательскую составляющую, что было обусловлено активным поиском путей развития Красной Армии в рамках ее реформирования, созданием новых
родов войск, широким внедрением перспективных образцов ВВТ и развертыванием военно-теоретических изысканий во всех сферах военного дела, требовавших подтверждения на практике.
В сентябре 1922 года состоялись первые после Гражданской войны двухсторонние маневры войск6. Они проводились в Московском военном округе (МВО). Их особенностью стало широкое привлечение частей особого назначения и подразделений органов внутренних дел в целях выявления основных направлений взаимодействия воинских формирований различных ведомств.
В ходе военной реформы 1924— 1925 годов ВС СССР переводились на смешанную систему комплектования. В составе РККА создавались регулярные и милиционно-территориальные воинские части. Жизнеспособность новой системы комплектования требовалось подтвердить на практике. Маршал Советского Союза К.А. Мерецков, в то время начальник мобилизационного отдела МВО, впоследствии так охарактеризовал данный процесс: «На разных командирских уровнях занимались изучением территориальной системы... проводили опытные мобилизации, частично охватывающие довольно крупные зоны внутри округа, с тем чтобы постепенно затронуть весь округ, проверив действенность плана на случай войны... Проводились большие маневры регулярных частей с привлечением территориальных»7.
Опыт подобных мероприятий оперативно доводился до слушателей военных учебных заведений. В частности, К.А. Мерецков отмечал: «Помимо всего прочего, я довольно часто работал по поручению Военной академии, интересовавшейся нашим опытом строительства территориальных частей и соединений. Нередко встречался с П.П. Лебедевым*. Он
постоянно включал в академические лекции сведения о повседневной деятельности РККА, чтобы слушатели не отрывались от реальной жизни»8.
Органом военного управления, который осуществлял организационно-методическую работу по подготовке и проведению опытных учений, стало Управление боевой подготовки, сформированное в 1931 году9.
К 1930-м годам интенсивность проведения опытных учений возросла в разы. Причина заключалась, во-первых, в технической реконструкции армии и формировании новых родов войск. Выступая на XVII съезде ВКП (б) в январе 1934 года, народный комиссар обороны К.Е. Ворошилов с гордостью заявил: «В 30-м году армия была вооружена сравнительно слабо. Теперь положение резко изменилось. Сегодня Красная Армия может по праву гордиться своим вооружением и своей технической оснащенностью»10. По воспоминаниям Маршала Советского Союза
A.М. Василевского, «техническая реконструкция армии шла в двух направлениях: пехота получала модернизированную винтовку и другое оружие, а наряду с пехотой, конницей, артиллерией стали интенсивнее выделяться в самостоятельный род автобронетанковые войска»11.
Во-вторых, как отмечалось выше, быстро развивалась теория военного искусства. Усилиями С.М. Белицко-го, Н.Е. Варфоломеева, А.И. Егорова, Г.С. Иссерсона, А.И. Седякина,
B.К. Триандафиллова, М.Н. Тухачевского, Б.М. Шапошникова была разработана передовая на то время те-
* Лебедев Павел Петрович — российский и советский военный деятель. В 1922—1924 годах — начальник Военной академии РККА.
ория «глубокой операции», в которой прогнозировались характер и способы ведения будущей войны с широким применением танков, авиации, воздушно-десантных и специальных войск. Значительное влияние на революционный характер развития теоретических взглядов оказало появление новых видов ВВТ, что потребовало пересмотра многих положений военного искусства.
Данные два направления и стали основным содержанием опытных войсковых учений и маневров, занятий в системе командирской подготовки и учебного процесса в военных учебных заведениях в 1930-х годах. Посредством опытных учений вырабатывались практические рекомендации для формирования новых родов войск. Наиболее яркие примеры в этом отношении — создание танковых, механизированных, а также Воздушно-десантных войск (ВДВ). Так, в 1929 году по докладу заместителя начальника Штаба РККА В.К. Триан-дафиллова Революционным военным советом (РВС) СССР было принято постановление, в котором отмечалось: «Новый род оружия, каким являются бронесилы, недостаточно изучен как в смысле тактического его применения (для самостоятельного и совместно с пехотой и конницей), так и в смысле наиболее выгодных организационных форм»12. В этом же году опытный механизированный полк принял участие во всеармейском учении, проведенном в Белорусском военном округе (БВО).
На окружных учениях в 1930-х годах продолжилось исследование возможностей как собственно бронетанковой техники (рис. 1), так и нового рода войск, в частности, созданной механизированной бригады. В 1932 году в Красной Армии формируются первые в мире механизированные корпуса13. Полученный на учениях
первыми механизированными воинскими частями и соединениями опыт подготовки и ведения боевых действий стал базой для дальнейшей разработки организационно-штатной структуры нового рода войск, теории и практики его боевого при-менения14.
Рис. 1. Танковое подразделение на маневрах войск Киевского военного округа (1935)
С 1930 года началось организационное образование и развертывание ВДВ. Для исследования их возможностей было проведено несколько опытных учений. Так, 2 августа 1930 года на опытно-показательном учении под Воронежем впервые состоялась высадка воздушного десанта в количестве 12 человек. В 1932 году в МВО, БВО, Ленинградском и Украинском военных округах (ЛенВО и УкрВО) созданы авиамотодесантные отряды, которые затем постепенно были переформированы в бригады особого назначения. В 1934 году на маневрах в БВО выброшен десант в составе 601 парашютиста с личным оружием, 101 пулеметом и радиостанциями. Это был самый крупный на то время воздушный десант в мире15.
Безусловно, формирование новых родов войск, выявление и учет возможностей новых образцов ВВТ оставались важными задачами опытных учений, но вместе с тем особое внимание в предвоенный период в Красной Армии уделялось исследо-
ванию положений теории «глубокого боя». Характеризуя эту сложную и разностороннюю работу, Маршал Советского Союза А.М. Василевский писал: «Шла отработка новых способов и форм ведения современного боя, освоения и использования последних образцов вооружения и боевой техники. Особое внимание уделялось взаимодействию пехоты, артиллерии, танков и авиации в различных видах общевойскового боя и управлению войсками. Учения проводились, как правило, в интересной по замыслу, сложной и весьма поучительной для войск и командования тактической обстановке»16.
В 1933 году в лагеря Приволжского военного округа (ПриВО) были направлены войска и ВВТ для проведения опытного учения по практической отработке вопросов организации и ведения глубокого общевойскового боя. Руководил данным мероприятием лично начальник Штаба РККА А.И. Егоров17. Подобные учения прошли и в других военных округах (рис. 2).
Рис. 2. Гамарник Я.Б., Егоров А.И., Ворошилов К.Е. на опытном учении в Киевском военном округе (1935)
По их результатам были подготовлены «Временные указания по организации глубокого боя» и «Временные указания по организации глубокого наступательного боя». В приказе РВС СССР об итогах бо-
евой подготовки в 1933 году и задачах на 1934 год давались указания об овладении подвижными формами операции и боя стрелковых (кавалерийских) соединений в сочетании с глубоким, надежно обеспеченным маневром в тыл противника мотомеханизированных войск и авиации.
Штабу РККА и Управлению боевой подготовки ставилась задача по дальнейшей разработке «Временной инструкции по глубокому бою». Для наполнения инструкции «тактико-техническими нормами и наиболее целесообразными формами маневрирования» планировалось провести необходимые опытные учения и маневры, причем важнейшие из них — под руководством высших начальников. С этой целью на 1934 год был составлен «План опытных учений и маневров»18.
Данный план был полностью реализован. Состоялись опытные учения в БВО, УкрВО и ПриВО. В других военных округах они также проводились, но в меньших масштабах. Начальник Управления боевой подготовки Штаба РККА А.И. Седя-кин, отчитываясь за организацию и проведение мероприятий боевой подготовки, отмечал: «Проведение опытных учений, а таких учений мы имели много по глубокому бою, дало нам большой материал, основательный материал для того, чтобы сделать Временную инструкцию по глубокому бою инструкцией более рациональной. постоянной инструкцией, которая дает основы этой тактики»19.
Таким образом, в 1930-х годах в Красной Армии в значительной степени с помощью опытных учений осуществлялись строительство новых родов войск, обеспечение соединений и воинских частей наиболее эффективными образцами ВВТ, а комначсостава ВС — передовой для того времени военной
теорией. Результат данной деятельности неожиданно найдет свое отражение через 7 лет в военном дневнике начальника генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковника Ф. Гальдера, где он отметил приоритет советской военной науки в разработке теории «глубокой операции», которую германская армия уже использует на фронтах20.
Практика проведения опытных учений в Красной Армии продолжалась вплоть до начала Великой Отечественной войны. Боевые действия прервали планомерный процесс подготовки войск и проведения опытных учений. Но вместе с тем сразу же с началом войны «в Генеральном штабе, на базе отделения оперативной подготовки, был создан отдел по использованию опыта войны»21. Он аккумулировал выявленный в ходе боевых действий полезный опыт и принимал меры по его внедрению в практику войск. Для этого отдел издавал и рассылал в войска «Сборник
материалов по изучению опыта войны». Кроме того, передовой опыт эффективного применения войск и ВВТ тщательно обобщался, анализировался органами военного управления и учитывался в ходе боевых действий, при организации боевой подготовки в запасных частях и соединениях и учебного процесса в военных академиях и училищах.
Например, в приказе заместителя народного комиссара обороны СССР генерал-майора инженерных войск М.П. Воробьева от 3 октября 1942 года № 0762 «Об учете инженерными войсками опыта Отечественной войны» определялся порядок «систематизации опыта боевого применения инженерной техники и в первую очередь новых и модернизированных средств для принятия немедленных мер по устранению обнаруживаемых на фронтах дефектов отдельных средств инженерного вооружения, а также изучения новых средств борьбы, применяемых противником»22.
Послевоенный период (1946—1991 годы)
В первые годы после окончания Великой Отечественной войны осуществлялся переход к военному строительству в условиях мирной жизни. Органы государственной власти и военного управления проводили сложные и многогранные организационные мероприятия по сокращению ВС и демобилизации личного состава. Параллельно шло активное обобщение полученного в годы войны боевого опыта и внедрение его в боевую подготовку войск.
В отличие от 1930-х годов, когда организационной работой по подготовке и проведению опытных учений в основном занималось Управление боевой подготовки, в 1950-х годах данная задача в масштабе всех ВС была возложена на Главное оперативное управление Генерального
штаба (ГОУ ГШ), которое ежегодно на основе предложений главных командований видов ВС и командований родов войск составляло План исследовательских учений в ВС СССР. Так, в 1954 году для формирования данного плана начальник ГОУ ГШ ВС генерал-лейтенант Н.О. Павловский запрашивал у начальников главных штабов Военно-Морского Флота (ВМФ), Военно-воздушных сил (ВВС), Войск противовоздушной обороны (ПВО) страны, начальников штабов артиллерии, бронетанковых войск, ВДВ, инженерных войск, войск связи, начальника Главного управления боевой подготовки Сухопутных войск (СВ) и руководителей других центральных органов военного управления следующие сведения:
• темы и цели опытных учений;
• состав привлекаемых войск и штабов, а также количество ВВТ;
• время и место проведения учений;
• на кого целесообразно возложить руководство учением;
• какие материалы и средства потребуются для проведения каждого учения с указанием количества горюче-смазочных материалов, боеприпасов, лесоматериалов, спецсредств и др.;
В середине ХХ века опытные учения приобрели совершенно новое содержание, обусловленное переходом к обучению видов ВС и родов войск ведению вооруженной борьбы в условиях применения ядерного оружия, а также насыщением войск новейшими образцами ВВТ. Знаковым в этом отношении стало экспериментальное учение «Снежок-54» с реальным применением ядерного оружия, проведенное под руководством Маршала Советского Союза Г.К. Жукова в сентябре 1954 года на Тоцком артиллерийском полигоне (Оренбургская область). На него привлекались воинские части 128-го стрелкового корпуса (действовали за свои войска), 270-я стрелковая и 73-я
• потребность в денежных средствах на организационные расходы и на выплату суточных по каждому учению.
Количество и темы исследовательских учений по каждому виду ВС и роду войск начальник ГОУ ГШ предлагал установить исходя из действительной необходимости и реальных возможностей по их отработке (табл.).
механизированные дивизии (за противника), а также авиация, подразделения химических и инженерных войск. Всего — порядка 45 тыс. человек личного состава, 600 танков и самоходных орудий, 500 орудий и минометов, 320 самолетов, 600 бронетранспортеров и 6 тыс. единиц автотракторной техники.
В соответствии с замыслом отрабатывалось наступление стрелкового корпуса на подготовленную оборону противника. Учение проводилось в два этапа: первый — прорыв полосы обороны дивизии противника, второй — захват позиций его корпусных резервов. При этом наступающая сторона наносила три ядерных удара (два из них — имитационные)24 (рис. 3).
Таблица
Темы исследовательских учений из Плана военно-научной работы ГОУ ГШ ВС СССР на 1952 год23
№ пп Темы исследовательских учений
1 Взаимодействие армий во фронтовой наступательной операции
2 Взаимодействие фронтов в стратегических наступательных операциях
3 Организация управления войсками в наступательных операциях, проводимых в высоких темпах и сложных условиях обстановки
4 Ведение оперативного преследования с целью окружения и уничтожения крупной группировки противника
5 Современные возможности ведения глубоких наступательных операций
6 Управление силами и средствами в противодесантных операциях
7 Подготовка и проведение современной морской десантной операции
8 Устойчивость и непреодолимость оперативной обороны
Рис. 3. Ядерный взрыв на экспериментальном учении «Снежок-54»
Учение дало обширный материал для разработки новых руководящих документов. В частности, были определены целесообразные в условиях применения ядерного оружия тактические нормативы развертывания наступающих соединений и воинских частей в предбоевые и боевые порядки: ширина полос наступления полка, дивизии, корпуса и глубина их боевых порядков. Кроме того, выявлен ряд особенностей применения механизированной дивизии и ее преимущества перед стрелковой дивизией в использовании результатов ядерного удара, а также наиболее эффективные способы действий сил и средств других видов ВС, родов войск, специальных войск и тыла.
Опытные учения в послевоенный период проводились не только в целях исследования возможностей новых образцов ВВТ, но и для проверки и последующего уточнения положений и требований действующих нормативных документов, касающихся вопросов их качественного освоения и боевого применения. Так, в сентябре 1957 года под руководством главнокомандующего ВМФ Адмирала Флота Советского Союза С.Г. Горшкова было проведено двухстороннее опе-
ративно-тактическое учение с силами Краснознаменного Балтийского флота (КБФ) по теме: «Действия сил флота в наступательной операции войск приморского фронта по овладению проливной зоной с последующим выводом через проливы подводных лодок для действия на морских коммуникациях». Впервые в масштабе флота отрабатывалось комплексное применение сил и средств радиопротиводействия, централизованно управляемых с командного пункта КБФ. Помехи создавались с берега, надводных кораблей и с воздуха. На учение привлекались более 140 кораблей, 597 боевых самолетов, 111 транспортных самолетов и 31 вертолет.
По итогам данного мероприятия начальник Главного штаба — первый заместитель главнокомандующего ВМФ адмирал Ф.В. Зозуля отмечал: «Летный состав минно-торпедной авиации КБФ недостаточно подготовлен к полетам в условиях радио-и радиолокационных помех и не имеет необходимого опыта в подавлении системы управления и наведения ПВО противника». Одна из главных причин данного упущения, по его мнению, заключалась в том, что «отработка этих вопросов не предусматривалась существующим курсом боевой подготовки минно-торпедной авиации»25, в связи с чем требовалось оперативно внести соответствующие дополнения в указанный документ.
Во второй половине ХХ века по мере совершенствования ВС СССР и роста их могущества масштабы проведения мероприятий оперативной и боевой подготовки существенно возросли, увеличилась доля их исследовательской составляющей, в том числе и количество опытных учений. Целями последних продолжали оставаться проверка и последующее внедрение в практику войск перспективных образцов ВВТ, проверка положений военного искусства
и внесение выявленного в ходе учений опыта в боевые уставы, наставления, инструкции и другие руководящие документы, а также изъятие из них устаревших положений.
В 1967 году на территории Украины и Белоруссии прошло стратегическое учение «Днепр»26 — важнейшее мероприятие в системе оперативной и боевой подготовки ВС СССР, на котором присутствовали Генеральный секретарь ЦК КПСС Л.И. Брежнев и министр обороны СССР Маршал Советского Союза А.А. Гречко.
Генерал-лейтенант в отставке Е.И. Малашенко, в то время заместитель начальника штаба Прикарпатского военного округа (ПрикВО), вспоминал: «Это были маневры войск нескольких военных округов, они охватывали северную часть Украины и Белоруссию. В них участвовали войска Белорусского, Киевского и Прикарпатского военных округов, шесть общевойсковых и танковых армий, Воздушно-десантные войска, фронтовая и дальняя авиация, несколько ракетных дивизий стратегического назначения, большое количество войск и боевой техники. На них также испы-тывался ряд образцов новой боевой техники и вооружения»27. Наступательные и оборонительные действия войск сочетались с высадкой воздушных десантов, форсированием крупных водных преград (рис. 4), артиллерийской и авиационной поддержкой и мощными контрударами танковых соединений. Активно действовала авиация. Учения шли как днем, так и ночью28.
Помимо проверки полевой выучки войск в ходе учений исследовались различные вопросы, связанные с применением новых
образцов ВВТ, определением наиболее эффективных способов действий соединений, воинских частей видов ВС, родов войск и др. Так, для проверки возможностей вертолетной техники по доставке непосредственно на поле боя десантных частей и подразделений была сформирована экспериментальная 1-я воздушно-десантная бригада под командованием генерал-майора И.В. Кобзаря.
Период с конца 1960-х до начала 1980-х годов характеризовался усиливающимся соперничеством между мировыми державами, ускоренной гонкой вооружений, постепенно охватывающей все сферы, в том числе космос, и бурным развитием новых технологий создания средств вооруженной борьбы. В это время масштабы и интенсивность войсковых учений продолжают расти, а их исследовательская составляющая становится еще более комплексной.
Только в 1969 году в целях изучения новых образцов ВВТ прошли 14 крупных опытных учений29. Во всех военных округах, имеющих дивизии полного состава, впервые были проведены исследовательские полковые тактические учения с реальным применением боевых отравляющих веществ. Кроме обучения личного состава ведению боевых действий в условиях применения химического
Рис. 4. Прохождение воинского эшелона по понтонному мосту на учении «Днепр» (1967)
оружия перед руководителями учений продолжали ставиться задачи по выявлению несоответствия положений уставных документов практике действий войск (сил).
В том же году соединения и воинские части ракетных войск и артиллерии СВ осваивали новую методику технической подготовки ракет для осуществления первого ядерного удара, позволявшую без увеличения штатной численности личного состава и техники сократить время подготовки к пуску с 18 до 7 часов. Проведенное в сентябре 1969 года опытное учение со 131-й ракетной бригадой и 417-й отдельной подвижной ракетно-технической базой ЛенВО с пусками ракет подтвердило реальность указанных сроков приведения ракетных соединений в полную боевую готовность30.
Войска ПВО СВ, получив до конца 1969 года значительное количество новой техники, в частности зенитные ракетные комплексы «Круг», «Куб», «Стрела-1», в ходе опытных учений в БВО, МВО и ПрикВО оценивали возможности их боевого применения31.
Следует отметить широкую вовлеченность высших военных учебных заведений (вузов) СССР в процесс исследований. Так, в 1969 году Военной академией Генерального штаба ВС СССР совместно с Военной артиллерийской, Военно-воздушной академиями и Военной академией химической защиты была проведена исследовательская военная игра по применению химического оружия во фронтовой оборонительной операции на Дальневосточном театре военных действий (ТВД)32.
В марте 1970 года в соответствии с директивой главнокомандующего СВ генерала армии И.Г. Павловского состоялись масштабные маневры «Двина» (рис. 5), одна из главных целей которых — проверка возможностей всех видов разведки. Характерная черта данного учения — сложность
решаемых задач: значительное количество войск ЛенВО, МВО и Северокавказского военного округа (СКВО) было переброшено на полигоны БВО, и им впервые в послевоенное время пришлось действовать в сложных гидрометеорологических условиях, при глубоком снежном покрове, на незнакомой и труднопроходимой местности.
По итогам маневров «Двина» значительной корректировке подверглись нормативные показатели по вскрытию объектов противника различными видами разведки, точности определения их координат, срокам прохождения докладов и обработки разведывательных сведений. На основе опыта данного учения были подготовлены предложения по организации и ведению разведки для включения в проект Полевого устава и соответствующего наставления33.
Важнейшее значение опытным и исследовательским учениям придавалось и в ходе совместной боевой учебы ВС государств — участников Организации Варшавского Договора (ОВД). Так, в конце мая — начале июня 1977 года было проведено
Рис. 5. Преодоление водной преграды на учении «Двина» (1970)
крупнейшее общевойсковое учение ВС СССР и государств ОВД — «За-пад-77». В нем приняли участие войска БВО, Прибалтийского военного округа (ПрибВО), Северной и Центральной групп войск, Группы советских войск в Германии (ГСВГ), силы КБФ, соединения и части Чехословацкой народной армии, Национальной народной армии Германской Демократической Республики и Войска Польского. Цель учения — дальнейшее развитие теории и практики ведения оперативно-стратегических операций, операций фронтов и флотов на Западном ТВД.
Созданная специальная исследовательская группа, включавшая представителей главных управлений ГШ ВС СССР и штабов ВС союзных государств, прорабатывала вопросы новой организации общевойсковых соединений и воинских частей, определения наиболее целесообразных способов их боевого применения, новых форм и методов боевой подготовки подразделений, укомплектованных личным составом одного года призыва. Изучалась работа новой организационно-штатной структуры управлений (отделов) боевой подготовки военных округов и армий34.
По итогам учения «Запад-77» внесены значительные изменения в комплекс мероприятий по совершенствованию боевой готовности войск (сил). Так, в Организационных указаниях по боевой подготовке СВ на 1978 учебный год определялись конкретные меры по дальнейшему повышению уровня боевой выучки личного состава, совершенствованию тактической и оперативно-тактической подготовки офицеров и генералов. Особое внимание уделялось вопросам слажи-вания штабов, организации ядерного и огневого поражения, борьбы с артиллерией и противотанковыми средствами, уничтожения самолетов и боевых вертолетов противника35.
На основе результатов учения доработан и выслан в войска проект «Наставления Сухопутных войск по проведению общевойсковых тактических учений и командно-штабных учений на местности», в котором уточнялись требования по повышению тактической выучки войск с учетом возросших боевых возможностей соединений и частей. Также внесен ряд изменений и дополнений в курсы стрельб и вождения боевых машин, разработаны новые нормативы по предметам боевой подготовки для частей всех родов войск и специальных войск36.
Кроме того, обобщенный опыт действий войск на учении «Запад-77» лег в основу проектов нового Боевого устава СВ (часть 1-я — дивизия, бригада, полк; часть 2-я — батальон — рота; часть 3-я — взвод, отделение, танк). При его подготовке учитывались также исследования, проведенные на опытных и войсковых учениях в 1975—1977 годах, предложения военных округов, флотов, главных командований (командований) видов ВС, родов войск и специальных войск, главных и центральных управлений Министерства обороны СССР, военных вузов.
С 14 июня по 30 сентября 1982 года прошло стратегическое учение «Щит-82» с участием армий и флотов Болгарии, Польши и СССР. Оно охватывало всю территорию Советского Союза и Народной Республики Болга-рия37. Замысел учения, разработанный ГШ ВС СССР, предусматривал отработку действий в условиях быстро развивающейся термоядерной войны. В нем приняли участие все компоненты ядерной триады СССР. Впервые в мировой истории планировалось расстрелять из подводного положения полный боекомплект ракетного крейсера стратегического назначения (16—20 ракет), осуществить залповый пуск ракет воздушного базиро-
вания (16—24 штуки) со стратегических бомбардировщиков, запустить 14 межконтинентальных баллистических ракет (МБР) из мест постоянной дислокации в РСФСР, Украинской и Казахской ССР (рис. 6). Причем пуски производились по сигналу командной ракеты 15А11 системы «Периметр». В семичасовой временной интервал предусматривалось запустить до 70 ракет, в связи с чем в западной прессе учение «Щит-82» получило название «Семичасоваяядерная война».
Рис. 6. Пуск МБР УР-100 на стратегическом учении «Щит-82»
Кроме того, в ходе данного учения ВС СССР отработали отражение «массированной ракетной атаки вероятного противника» силами противоракетной обороны Москвы. Одновременно проверялось проти-
воспутниковое оружие, пополнялась группировка спутников космической разведки и навигации. Запуск значительного количества космических аппаратов осуществлялся в целях восполнения потерь условно уничтоженных противником спутников, а также усиления их группировки.
Таким образом, сложная международная обстановка в 1970-х — начале 1980-х годов, стремление советского руководства удержать паритет в усилившейся гонке вооружений обусловили значительный рост в ВС СССР количества опытных и исследовательских учений. Практика их проведения, в том числе совместно с ВС государств — участников ОВД, позволяла изыскивать и внедрять новые эффективные способы организации и ведения военных (боевых) действий, проверять возможности войск (сил), оснащенных новыми образцами ВВТ, находить подтверждение или опровергать теоретические взгляды на строительство и применение ВС в современных условиях и своевременно внедрять новшества в руководящие документы. Количество проведенных крупных учений в тот период впечатляет: девять оперативно-стратегических учений — на Западе, семь — на Востоке, два — на Юге, четыре — в Войсках ПВО, три — в ВВС, два стратегических учения — в ВМФ38.
Дискуссии и обмен опытом по проведению исследовательских учений
Во времена СССР большое внимание уделялось обсуждению вопросов строительства и развития ВС, применения воинских формирований видов ВС, родов войск и специальных войск в военно-теоретических изданиях Министерства обороны. Так, в 1985— 1986 годах на страницах журнала «Военная Мысль» состоялась активная дискуссия об упрочении связей между военной наукой и практикой. Значи-
тельная часть данной полемики была посвящена определению путей повышения эффективности организации и проведения опытных и исследовательских учений. В ней приняли участие видные военные ученые (представители Военной академии ГШ ВС СССР, Военной академии им. М.В. Фрунзе) и известные военачальники (главнокомандующий ГСВГ, командующие войсками КВО, ПрибВО, Одесского
военного округа, начальник штаба — первый заместитель командующего войсками СКВО и другие).
Цель дискуссии была сформулирована следующим образом: «Взглянуть на задачи научной работы в Вооруженных Силах по-новому, сквозь призму требований времени — требований решительного поворота научно-исследовательской деятельности к нуждам оперативной, боевой и политической подготовки армии и флота, а офицеров штабов и войск — к активному участию в ней и быстрому внедрению ее результатов в практику боевой службы и учебы»39.
Участники диспута сошлись во мнении, что «в результате напряженной творческой работы в ВС создана стройная система взглядов на характер и типы войн современной эпохи, формы и способы военных действий, вопросы управления и всех видов обеспечения операций с применением существующих и перспективных видов оружия и боевой техники»40. В основе данной системы лежат обобщенные итоги опытных и исследовательских учений, проводившихся в ВС СССР на всем протяжении их существования.
Авторы статей отмечали, что в связи с ускорением научно-технического прогресса в развитии военной теории происходят серьезные качественные изменения. К концу ХХ века техническая оснащенность современных армий стала принципиально другой: «Достаточно сказать, что за сравнительно короткий срок наряду с появлением совершенно нового — ядерного оружия сменились 3—4 поколения обычных средств вооруженной борь-бы»41. В связи с этим основным предметом научных поисков были определены пути повышения боевой мощи и боевой готовности армии и флота.
В большинстве публикуемых статей говорилось о необходимости проанализировать методику организации, проведения и внедрения
в практику войск результатов сложившейся к тому времени системы опытных и исследовательских учений. Участники дискуссии отмечали, что данные учения продолжают играть значительную роль в процессе пересмотра многих теоретических положений военной науки, в разработке рекомендаций по дальнейшему совершенствованию строительства армии и флота, поиске более эффективных форм и способов ведения боевых действий и подготовки ВС42.
Подчеркивая значимость опытных и исследовательских учений, авторы единодушно считали, что необходимо существенно повысить их эффективность, обращали внимание на зависимость получаемых результатов от качества их подготовки, организации, проведения, подведения итогов и оперативного внедрения опыта в практику деятельности войск (сил). Безусловно, это требовало кропотливой работы руководства по организации показных занятий, научных сообщений, лекций, разработке общих и частных планов исследований43. Но именно данным мероприятиям, как отмечалось, зачастую уделялось мало внимания.
Повышению качества исследований на полигонах и учебных полях способствовала совместная работа командующих, командиров и штабов с военными учеными — представителями военных вузов и научно-исследовательских учреждений. «Опыт показывает, что интеграция усилий войск и ученых дает большой эффект особенно тогда, когда в состав исследовательских групп наряду с представителями из войск привлекаются профессорско-преподавательский состав военных академий, сотрудники научно-исследовательских подразделений», — писал командующий войсками ПрибВО генерал-полковник А.В. Бетехтин44. Также отмечалось, что тесное взаимодействие вузов с войсками позволяет оперативно внедрять до-
стижения военной теории в практику войск. Для повышения качества разборов учений оперативного масштаба, когда привлекалось значительное количество штабов и войск, разнородных сил и средств, предлагалось использовать такую форму научной работы, как научно-практическая конференция45.
Многие авторы указывали на необходимость того, чтобы вся войсковая или флотская практика (не только опытные или исследовательские учения) стала бы «кузницей более совершенных способов решения стратегических, оперативных и тактических задач». Обращалось внимание на зависимость результатов исследований от качества замысла, плана и других исходных материалов учения, и поэтому их разработку должен возглавлять непосредственно сам командующий с привлечением наиболее подготовленных в оперативном отношении генералов и офицеров46.
Говорилось также о важности проведения качественного разбора и подведения итогов учений, обобщения их результатов и оперативного доведения до войск всего передового, выявленного в освоении ВВТ и их боевом применении. «От учения к учению следует создавать своего рода базу для развития военного дела, вырабатывать научно обоснованные нормативы действий на поле боя. Доводить их до войск в виде памяток, методических пособий и других документов. Независимо от формы доведения обобщенных материалов до войск и штабов необходимо, чтобы в них убедительно раскрывались пути и способы достижения положительных результатов в боевой и политической подготовке»47.
Особое внимание участники дискуссии уделили возможности внедрения в процесс проведения учений математических методов и методик, а также создания широкой информационно-справочной системы, позволяющей оперативно доводить ак-
туальную информацию до генералов и офицеров48.
Главнокомандующий ГСВГ генерал армии П.Г. Лушев в то время писал: «Оснащение войск новыми средствами вооруженной борьбы вызывает необходимость изыскивать более эффективные способы их применения, совершенствовать способы обучения и воспитания... В решении этих важных и ответственных задач чрезвычайно большая роль принадлежит военной науке. Главное к ней требование, чтобы она опережала практику, прокладывая ей дорогу, дальше заглядывала вперед, раскрывала возможные пути развития военного дела и тем самым способствовала повышению боевой готовности армии и флота»49. О неизменности данных требований к советской военной науке свидетельствует весь путь, пройденный ВС СССР с 1918 года. Именно для решения указанных задач создавалась и функционировала система опытных и исследовательских учений, проводившихся в видах ВС и родах войск. По мере развития ВС СССР практически каждое войсковое учение оперативного (оперативно-стратегического) масштаба имело значительную исследовательскую составляющую.
В период революционных преобразований в области создания средств вооруженной борьбы и развития военной теории значение исследовательских учений резко возрастало, так как опыт предыдущих войн уже не мог служить главным критерием истинности и практической целесообразности вновь вырабатываемых теоретических положений. Только на учениях, проводимых в мирное время, командиры и штабы могли получить возможность всесторонне проверить выработанные теоретические положения и рекомендации, непосредственно исследовать новые тактические приемы и накопить опыт действий в условиях применения нового оружия.
Поэтому тщательная организация и качественное проведение опытных и исследовательских учений в мирное время в ВС СССР всегда рассматривались как одна из гарантий своевременной и качественной подготовки к возможным военным конфликтам.
В настоящее время теория и практика военного искусства продолжают развиваться стремительными темпами. Как отмечается в Военной доктрине РФ, для современных военных конфликтов характерны избирательность и высокая степень поражения объектов, быстрота маневра войсками (силами) и огнем, применение различных мобильных группировок войск (сил), а также массированное использование систем ВВТ, высокоточного, гиперзвукового оружия, средств РЭБ, оружия на новых физических принципах, сопоставимого по эффективности с ядерным оружием, информационно-управляющих систем, а также беспилотных летательных и автономных морских аппаратов, управляемых роботизированных комплексов50.
Соответственно и ВС России сейчас находятся на важнейшем этапе своего развития. На их оснащение поступают новейшие высокотехнологичные образцы ВВТ, что требует изыскания и внедрения эффективных способов ведения военных (боевых) действий с их применением, в том числе и путем проведения на высоком методическом уровне опытных и исследовательских учений. Следует иметь в виду, что любое отставание ВС РФ в области развития теории и практики ведения вооруженной борьбы, использования инноваци-
онных технологий для создания перспективных образцов ВВТ чревато проблемами в деле обеспечения военной безопасности государства.
Исследования, проводимые в ходе командно-штабных и войсковых учений различного уровня, позволяют на практике убедиться в правильности избранных направлений развития ВС, проверить реалистичность новых теоретических положений военного искусства, эффективность предлагаемых форм и способов военных (боевых) действий, возможности поступающих на оснащение высокотехнологических образцов ВВТ, приемы и способы их боевого применения. В целом это даст возможность руководству ВС РФ своевременно и адекватно реагировать на возникающие военные угрозы и на высоком уровне поддерживать боеготовность войск (сил).
В этой связи представленный в настоящей статье опыт подготовки и проведения исследовательских учений в ВС СССР может, на наш взгляд, послужить хорошим подспорьем в деле качественного планирования и организации подобных мероприятий в рамках оперативной и боевой подготовки войск (сил) современной России, что позволит идти в ногу со временем в деле развития отечественного военного искусства на перспективу. Целесообразно также возобновить обмен мнениями и опытом по данному вопросу с участием военных ученых, командующих (командиров) объединениями (соединений) и начальников центральных органов военного управления, в том числе на страницах журнала «Военная Мысль».
ПРИМЕЧАНИЯ 1 Военная доктрина Российской Федерации // Российская газета — Федеральный выпуск № 298 (6570). 2014. 30 декабря. URL: https://rg.ru/2014/12/30/doktrina-dok.html (дата обращения: 15.01.2021).
2 Военный энциклопедический словарь. М.: Воениздат, 2007. С. 298.
3 Военный энциклопедический словарь. М.: Воениздат, 1983. С. 516.
4 Там же. С. 300.
5 Василевский А.М. Дело всей жизни. М.: Политиздат, 1973. С. 60.
6 Там же.
7 Мерецков К.А. На службе народу. Страницы воспоминаний. М.: Политиздат, 1971. С. 85.
8 Там же. С. 86.
9 Василевский А.М. Дело всей жизни. С. 84.
10 XVII съезд Всесоюзной коммунистической партии (б). 26 января — 10 февраля 1934 года. Стенографический отчет. М.: Партиздат, 1934. С. 228.
11 Василевский А.М. Дело всей жизни. С. 76.
12 Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Декабрь 1934 года. Документы и материалы. М.: РОССПЭН, 2007. С. 441.
13 Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. В 3 томах. Изд. 5-е. М.: Новости, 1983. Т. 1. С. 156—157.
14 50 лет Вооруженных Сил СССР. М.: Воениздат, 1968. С. 207.
15 Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Декабрь 1934 года. С. 7.
16 Василевский А.М. Дело всей жизни. С. 79.
17 Там же. С. 86.
18 Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Декабрь 1934 года. С. 398—400, 435—441.
19 Там же. С. 96.
20 Гальдер Ф. Военный дневник. Ежедневные записи начальника генерального штаба сухопутных войск 1939—1942 гг. М.: Воениздат, 1971. Т. 3. Кн. 1. С. 14.
21 Штеменко С.М. Генеральный штаб в годы войны. М.: Воениздат, 1973. Т. 2. С. 14.
22 Русский архив: Великая Отечественная война. Т. 13 (2-2). Приказы народного комиссара обороны СССР. 22 июня 1941 г.—1942 г. М.: ТЕРРА, 1997. С. 318.
23 ЦАМО РФ. Ф. 16. Оп. 3143. Д. 6. Л. 8.
24 Малашенко Е.И. Вспоминая службу в армии. М.: РИЦ ГШ ВС РФ, 2003. С. 94.
25 ЦАМО. Ф. 16. Оп. 3323. Д. 16. Л. 85, 212.
26 Гольцев В.П. Большие маневры. М.: ДОСААФ, 1974. С. 5.
27 Малашенко Е.И. Вспоминая службу в армии. С. 221.
28 Гольцев В. Днепр форсирован // Известия. 1967. 26 сентября.
29 ЦАМО. Ф. 44. Оп. 881801. Д. 4. Л. 364.
30 Там же. Л. 295.
31 Там же. Л. 317.
32 Там же. Л. 271.
33 Там же. Д. 19. Л. 16.
34 Там же. Оп. 936594. Д. 5. Л. 5.
35 Там же. Л. 1.
36 Там же. Л. 4.
37 Мороз В. На исходных позициях // Красная звезда. 1982. 25 сентября.
38 Белоусов А.В. Опыт войн и пути максимального приближения боевой подготовки к условиям боевой действительности будущих войн и военных конфликтов // Вестник Академии военных наук. 2005. № 2. С. 29.
39 Лушев П.Г. Повышать научный уровень подведения итогов учений // Военная Мысль. 1986. № 4. С. 54.
40 Бетехтин А.В. Обеспечение высокой эффективности опытных и исследовательских учений // Военная Мысль. 1985. № 11. С. 45.
41 Якунин Ю.В. Об интеграции военной науки с практикой // Военная Мысль. 1985. № 1. С. 56.
42 Там же. С. 56—59.
43 Там же. С. 64.
44 Бетехтин А.В. Обеспечение высокой эффективности опытных и исследовательских учений. С. 47—48.
45 Елагин А.С. Всемерно повышать научный потенциал офицеров и генералов // Военная Мысль. 1986. № 10. С. 44.
46 Бетехтин А.В. Обеспечение высокой эффективности опытных и исследовательских учений. С. 47—48.
47 Лушев П.Г. Повышать научный уровень подведения итогов учений. С. 61—62.
48 Осипов В.В. Оперативно внедрять достижения военной теории в жизнь // Военная Мысль. 1986. № 8. С. 49.
49 Лушев П.Г. Повышать научный уровень подведения итогов учений. С. 54.
50 Военная доктрина Российской Федерации. 2014.
