CC BY
44рованных биологически активных добавок: фе-дер. закон от 31.12.2014 г. № 532-ФЗ // Рос. газ. 2015. 12 янв.
2. О противодействии коррупции: федер. закон от 25.12.2008 г. № 280-ФЗ // Рос. газ. 2008. 30 дек.
3. Определение Конституционного Суда РФ от 08.07.2004 г. № 251-О // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2004. № 40, ст. 3992.
4. Беляев А. Новое уголовно-правовое регулирование конфискации имущества // Уголовное право. М.: АНО «Юридические программы», 2007. № 2. С. 17-21.
5. Отчет о работе судов первой инстанции по рассмотрению уголовных дел (форма 1) за 2007 и 2008 гг. // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
6. Отчеты о работе судов первой инстанции по рассмотрению уголовных дел по делам районных, городских, областных судов за двенадцать месяцев 1988-1998 гг. // Отдел аналитической обработки информации и статистики при Министерстве юстиции РФ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
7. Яни П.С. Применение норм о конфискации // Уголовное право. 2006. № 12. С. 32.
МАРТЫНЕНКО Эдуард Владимирович - кандидат юридических наук, зав. кафедрой уголовно-правовых дисциплин. Одинцовский филиал Международного юридического института. Россия. Московская область. Одинцово. E-mail: [email protected]
ГОНТАРЬ Сергей Александрович - преподаватель кафедры уголовно-правовых дисциплин. Одинцовский филиал Международного юридического института. Россия. Московская область. Одинцово. E-mail: [email protected]
MARTYNENKO, Eduard Vladimirovich - Candidate of Legal Sciences, Head of the Department of Criminal and Law Disciplines. Odintsovo branch of the International Law Institute. Russia. Moscow region. Odintsovo. E-mail: [email protected]
GONTAR, Sergey Aleksandrovich - Lecturer of Department of Criminal and Law Disciplines. Odintsovo branch of the International Law Institute. Russia. Moscow region. Odintsovo. E-mail: [email protected]
УДК 93/94
ОПЫТ МОДЕРНИЗАЦИИ СУДОУСТРОЙСТВА И СУДОПРОИЗВОДСТВА В РОССИИ НА ОСНОВЕ ЛИБЕРАЛЬНОЙ ИДЕИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII в.
А.С. Милосердов
Обобщается опыт модернизации судоустройства и судопроизводства в России на основе либеральной идеи во второй половине XVIII в.; исследуются факторы, повлиявшие на развитие противоречивых тенденций в области конструирования судебной системы; дается характеристика основным направлениям модернизации судопроизводства.
Ключевые слова: судоустройство; судопроизводство; модернизация судоустройства; правосудие; конституционализм; надворный суд; сословная судебная система.
A.S. Miloserdov. THE EXPERIENCE OF MODERNIZATION OF THE JUDICIAL SYSTEM AND LEGAL PROCEEDINGS IN RUSSIA ON THE BASIS OF LIBERAL IDEAS IN THE SECOND HALF OF THE EIGHTEENTH CENTURY: ITS LESSONS AND CONTRADICTIONS
The article is devoted to the generalization of the experience of modernization of the judicial system and legal proceedings in Russia on the basis of liberal ideas in the second half of the eighteenth century, and studies the factors that influenced the development of contradictory tendencies in the design of the judicial system; describes the main directions of modernization of justice.
Keywords: judicial system; justice; modernization of the judiciary; justice; constitutionalism; court; a class judicial system.
Великий русский историк В.О. Ключевский, отмечая новаторский элемент в структуре реформы судебной системы Российского государства эпохи Петра I, все же подчеркнул ее бесплановость, сумбурность и противоречивость.
Главной идеей всего царствования Екатерины II было укрепление авторитета верховной власти, совершенствование государственного аппарата, направленное на то, чтобы сделать его более гибким, послушным, централизованным. Коснулось это и судебной системы. При этом представляется, что модернизация судебной системы имела вполне очерченную платформу - либеральную идею. Этой проблеме, в той или иной мере, был посвящен ряд исследований таких авторов, как Е.Н. Беляков [1].
Став в результате переворота 1762 г. императрицей, Екатерина в манифесте о восшествии на престол торжественно объявила, что самодержавная власть, не основанная на добрых человеколюбивых началах, есть зло. Торжественно были обещаны законы, которые бы указывали всем государственным учреждениям пределы их деятельности.
Накануне издания манифеста о коронации Екатерина подписала «Обстоятельный манифест о восшествии Ее Императорского Величества на Всероссийский Престол», который впоследствии не вошел в Полное собрание законов Российской империи. В самом конце этого манифеста Екатерина обещала просить Бога, чтобы он «помог ей поднять скипетр в соблюдение нашего православного закона, в укрепление и защищение любезного отечества, в сохранение правосудия (выделено нами -А.М.), в искоренение зла и всяких неправд и утеснений» [7, с. 69]. Модернизация суда на либеральных идеях того периода прослеживается по ряду направлений.
Во-первых, учреждая Комиссию для составления проекта нового Уложения в 1766 г., императрица сообщала, что ей известно про «великое помешательство в суде и расправе» [3, с. 18]. Главный Наказ для Уложенной комиссии Екатерина написала сама. Он состоял из 22 глав и 655 статей, из них 469 были заимствованы из разных источников, прежде всего из сочинения Монтескье «О духе законов». Уже по этому источнику можно судить о либеральном характере данного документа, который был вполне прогрессивным для своего времени. В Наказе Екатерины говорилось о законах, суде, торговле, воспитании, уголовных и гражданских законах.
Императрица предлагала отделить судебную власть от исполнительной. Хотя сама идея
такого отделения была не нова и, вполне вероятно, позаимствована императрицей у Монтескье. Для Российской империи с ее крепостничеством это был прорыв, к сожалению, не закончившийся практическим воплощением. В отличие от Локка, который предлагал разделить государственную власть на две ветви: законодательную и исполнительную, Монтескье обосновал необходимость ее разделения на три ветви: законодательную, исполнительную и судебную, которые должны сдерживать и уравновешивать друг друга.
Во-вторых, императрица выступала за смягчение уголовных наказаний. Впервые в Наказе Екатерины цель наказания определяется как охранение общества от преступлений, появляется и мысль о том, что цель наказания -«возвратить заблудшие умы на путь правый». Императрица считала наказание необходимым злом: «наказание действительно не что иное есть, как труд и болезнь», а потому более рассчитывает на предупредительные меры, чем на карательные, а именно рекомендует не запрещать в законе деяний безразличных (ст. 242), требовала, чтобы закон не благодетельствовал одним во вред другим (ст. 243), чтобы «просвещение» распространилось между людьми (ст. 245). «Самое надежнейшее обуздание от преступлений есть не строгость наказаний, но когда люди подлинно знают, что преступающий законы непременно будет наказан» (ст. 222). Отсюда Екатерина выводит следствие относительно меры и видов наказания: по ее мнению, наказания должны быть рассчитаны не на один страх, который притупляется по мере усиления жестокости наказаний.
Екатерина II в Наказе (ст. 209) ставит вопрос: «смертная казнь полезна ль и нужна ли в обществе для сохранения безопасности и доброго порядка?» и решает: «при спокойном царствовании законов ... в том не может быть никакой нужды, чтобы отнимать жизнь у граждан». Наказ допускает возможность применения смертной казни «во время безначалия»; этому следовала императрица и на практике: смертная казнь обыкновенно заменялась другими наказаниями, кроме таких волнений, как крестьянская война под предводительством Емельяна Пугачева. Екатерина II хотела упразднить смертную казнь, заменив ее вечным заключением, соединенным с работой: «смерть злодея слабее может воздержать беззакония, нежели долговременный и непрерывно пребывающий пример человека, лишенного своей свободы для того, чтобы наградить работою своею, чрезо всю его жизнь продолжающеюся, вред им сделанный обществу» (Наказ, ст. 212).
Относительно членовредительских наказаний, которые мало подходили к облику «просвещенного царствования», Екатерина II выразила следующее начало: «все наказания, которыми тело человеческое уродовать можно, должно отменить». В итоге в ее правление членовредительские наказания и не применялись, исключая рвание ноздрей при ссылке и каторге, что было отменено Александром I. Кроме того, Екатерина освободила от телесных наказаний дворян [13, с. 254].
В-третьих, предложения Екатерины по реформированию государственного управления и судебной системы были сделаны на волне нарождавшегося в Европе и Америке конституционализма. Идеи ограничения абсолютной монархии все шире проникали в правовую практику западных государств, получая свое воплощение в конституционных актах. Напомним, что первая в мире конституция была принята в 1787 г. в США, за ней последовали конституции 1791 г. во Франции и в Польше.
В Российской империи конституционные идеи также получили свое развитие, причем зародились именно в этот период, возможно, под влиянием высказываний самой «просвещенной» императрицы.
При Екатерине в России возник дворянский конституционализм (об этом свидетельствует ряд документов), который был рассчитан на сохранение существовавших в России социально-экономических отношений, лишь слегка изменяя политическую форму [11]. Признавая невозможность радикального изменения существующих государственных органов власти, авторы проектов выступали за постепенное реформирование общественной жизни, разумное сочетание прав и обязанностей всех сословий, за просвещение народа. Данные взгляды высказывались такими мыслителями, как С.Е. Десницкий, А.Р. Воронцов, Н.И. Новиков, Н.И. Панин, Д.И. Фонвизин, М.М. Щербатов и некоторыми другими. Но большинство прогрессивных отечественных мыслителей екатерининского времени останавливались на желании иметь «просвещенного» монарха, власть которого будет ограничена только его знаниями и человеколюбием.
Один из первых идеологов конституционализма в Российской империи, профессор права С.Е. Десницкий лучшей формой организации власти в России считал создание конституционного варианта монархического правления, при котором реализуется разграничение функций властей. Он обосновал тезис об осуществлении законодательной функции монархом совместно с представительным органом - Се-
натом. По его мнению, судьи должны быть несменяемыми, независимыми, а также предлагалось введение института присяжных, которые должны выбираться из всех сословий [4].
В 1786 г. Десницкий направил Екатерине документ «Представление о учреждении законодательной, судительной и наказательной власти в Российской империи», в котором изложил свои взгляды на государственное устройство, но императрица оставила этот проект без внимания [14, с. 34].
Одним из носителей идей конституционализма в екатерининское время был Д.И. Фонвизин, основным политико-правовым трудом которого стала работа «Рассуждение о непременных государственных законах». Эта работа была написана по поручению Н.И. Панина как введение к проекту реформ, который последний разрабатывал для будущего императора Павла.
Фонвизин, как это видно из его труда, являлся сторонником договорной теории возникновения государства. По его убеждению, «Верховная власть вверяется государю для единого блага его подданных» [16, с. 205]. Государь должен осуществлять свои властные полномочия на основе непреложных законов, без которых «непрочно ни состояние государства, ни состояние государя». Если же законы заменяются произволом правителя, то прочной связи между ним и народом быть не может, и самовластное правление обречено на гибель.
Государственные законы, по мнению Фонвизина, должны быть устроены таким образом, «чтоб гражданин не мог страшиться злоупотребления власти; чтоб никто не мог быть игралищем насильств и прихотей; чтоб по одному произволу власти никто из последней степени не мог быть взброшен на первую, ни с первой свергнут на последнюю; чтоб в лишении имения, чести и жизни одного был дан отчет всем и чтоб, следственно, всякий беспрепятственно пользоваться мог своим именем и преимуществами своего состояния» [16, с. 214].
За фасадом идей Просвещения, в противовес расширению прав дворянства, положение крепостных крестьян в период правления Екатерины II продолжало ухудшаться. Так, в 1765 г. помещики получили право ссылать своих крепостных без суда на каторгу, причем сосланные крестьяне засчитывались им как сданные в рекруты. По Указу 1767 г. крестьянин, осмелившийся подать челобитную на своего помещика, подвергался наказанию кнутом и ссылался на вечную каторгу в Нерчинск [15].
Таким образом, конституционные идеи просвещенной императрицы на практике обер-
нулись небывалым ограничением прав значительной части населения страны. Недаром и она сама, и ее вельможи, говоря о крепостных крестьянах, употребляли слово «рабы» [13, с. 265]. Здесь прослеживается противоречие: выступая на словах за укрепление независимости судебной власти вплоть до ее самостоятельности и за смягчение системы наказаний, на практике Екатерина допускала ужесточение судопроизводства и наказания в отношении крепостных крестьян - самой бесправной массы населения страны. Это противоречие проявилось и в законодательстве, и в правоприменительной практике.
В-четвертых, первоначальные меры и «либеральный порыв» настраивали на мысли о радикальных изменениях в системе судопроизводства. 18 июля 1762 г., менее чем через месяц после коронации Екатерины II, императрица подписала именной Указ «Об удержании судей и чиновников от лихоимства». В этом Указе ярко характеризуется состояние российского судопроизводства: «ищет ли кто места, платит; защищается ли кто от клеветы, обороняется деньгами; клевещет ли на кого кто, все происки свои хитрые подкрепляет дарами. Напротив того: многие Судящие, освященное свое место, в котором они именем Нашим должны показывать правосудие, в торжище превращают, вменяя себе вверенное от Нас звание Судьи бескорыстного и нелицеприятного за пожалованный будто им доход в поправление дома своего, а не за службу, приносимую Богу, Нам и Отечеству, и мздоимством богомерзким претворяют клевету в праведный донос...» [8, с. 27].
Анализ содержания данного Указа показывает, что он носит, скорее, не правовой, а нравственный, увещевательный характер. Естественно, что одними только увещевательными сентенциями победить мздоимство невозможно.
Указом от 19 октября 1762 г. Екатерина ликвидировала Тайную канцелярию, которая десятилетия наводила страх на людей, и постановила навсегда запретить ненавистную формулу «слово и дело государевы». Эта мера была направлена на борьбу с клеветой и неправедными доносами, на защиту населения страны от несправедливых арестов и истязаний. Но одновременно для борьбы с политическими преступлениями и заговорами была без широкой огласки создана тайная экспедиция Сената.
В-пятых, самый существенный вклад в реформирование системы судопроизводства в рассматриваемый период внесла губернская реформа Екатерины II. Она проводилась на основе подписанного 7 ноября 1775 г. «Учреждения для управления губерний Всероссийской
империи». Следует согласиться с мнением, что «радикальная модернизация системы правосудия проводилась не в первое десятилетие правления Екатерины II, а в период осуществления губернской реформы 1775-1780 гг. и в связи с ней» [3, с. 11].
Губернская реформа имела комплексный характер. Она не просто предъявляла новые требования к территориальному устройству государства, но и по-новому организовывала систему местного управления, а также, что важно, судопроизводства. По мнению профессора О.И. Чистякова, «создав сложную, но достаточно четкую систему сословных судов, Екатерина тщательно регламентировала формы их деятельности. Особенно подробно в этом законе рассмотрена многоинстанционная система обжалования приговоров и решений» [9].
Одним из главных принципов губернской реформы 1775 г. стал принцип децентрализации.
Губернская реформа вводила многочисленные судебные учреждения, отделенные от администрации. К ним относились две палаты уголовного и гражданского суда и стоявшие ниже последних три учреждения сословного характера: Верхний земский суд для дворян, Губернский магистрат для городского населения и Верхняя расправа для крестьян. Особым учреждением был Совестный суд, который занимался примирением тяжущихся, контролировал аресты и мог освобождать арестованных, если они не допрашивались в течение трех дней и им не предъявляли обвинения.
По мнению Н.Н. Ефремовой, совестный суд представляет для исследователей особый интерес, во-первых, потому что «в процессуальном отношении был аналогичен английскому канцлерскому суду; а во-вторых, потому что принципы его деятельности отражали определенное соотношение категорий права и нравственности, формального закона и естественной справедливости» [5, с. 129].
Совестный суд рассматривал гражданские дела, в том числе такие, которые не были урегулированы общим законом, а также некоторые категории уголовных дел, в том числе связанных с преступлениями несовершеннолетних и умалишенных. В целом подсудность совестного суда была определена недостаточно четко. Его всесословный характер также следует признать относительным: этот суд предназначался в основном для дворян и городской верхушки [5].
Важная особенность совестного суда применительно к вопросам либерализации и демократизации судопроизводства состояла в том, что он был призван обеспечивать процессуаль-
ные гарантии прав личности: согласно ст. 401 Учреждения о губерниях, всякий подданный Российской империи, если его задержали и три дня содержали под стражей без предъявления обвинения и проведения допроса, мог обратиться в совестный суд, за исключением тех случаев, когда речь шла о преступлениях против короны, измене, убийстве и воровстве.
Во главе уездной администрации Учреждения о губерниях поставили капитана-исправника, избиравшегося дворянством, и Нижний земский суд в качестве административного учреждения. Судебными учреждениями уезда стали уездный суд, избиравшийся дворянами, и Нижняя расправа (для государственных крестьян).
Города были выделены в особые административные единицы, во главе которых стоял городничий или комендант. Судебные функции в городах выполняли Городовой магистрат или Ратуша и Словесный суд (по торговым делам).
К концу XVIII в. сформировались суды отдельно для крестьян крепостных и государственных, для торговцев и ремесленников, для дворян, живших в сельской местности и в городах, для военных и чиновников, для низших чинов и офицеров. Дворяне, жившие в сельской местности, судились в уездных и верхних земских судах, мещане - в городских и губернских магистратах (кое-где в городах - в ратушах), государственные крестьяне - в нижних и верхних расправах, чиновники и дворяне, постоянно проживавшие в городах, - в нижних и верхних надворных судах. В губернских городах действовали также палаты уголовного суда и палаты гражданского суда. Высшей судебной инстанцией считался Сенат, который для рассмотрения судебных дел имел два отделения - в Москве и Санкт-Петербурге. Наряду с общегражданскими судами существовали и специализированные - военные, коммерческие, духовные и др. Судебная система продолжала оставаться громоздкой и малоэффективной. Разбирательство дел в судах велось негласно и письменно. Широко практиковалось рассмотрение дел, даже уголовных, без участия сторон, в том числе подсудимых. Это способствовало практически ничем не ограниченному произволу судебных чиновников. Допускалось также внесудебное применение репрессий: крепостного крестьянина можно было по усмотрению помещика, санкционированному губернским правлением, направить в ссылку в Сибирь, его также могли подвергнуть без суда помещению в смирительный или работный дом.
В соответствии с законодательством о губернской реформе, при всех новых учреждени-
ях был образован достаточно многочисленный прокурорский надзор. В губерниях этот надзор представляли 12 лиц: 4 прокурора и 8 стряпчих. В уездах действовали уездные стряпчие. Назначение прокуроров осуществлялось по согласованию с губернским начальством. Все прокуроры и стряпчие в губернии подчинялись губернскому прокурору. Стряпчие выступали как помощники и советники прокуроров, а также занимались финансовыми и фискальными вопросами.
Рассматривая модернизацию судебной системы в процессе губернской реформы, особо следует отметить такой вновь созданный институт, как надворные суды.
Глава XXX Учреждения о губерниях «О должности верхнего надворного суда» открывалась ст. 433 об учреждении верхнего надворного суда, который делился на два департамента: гражданский и уголовный (ст. 443-445). В столице создавался также нижний надворный суд (ст. 472). В верхнем надворном суде заседали два председателя, которые назначались государем по представлению Сената и избирались «из достойных людей» (ст. 434, 440). Правительствующий сенат самостоятельно назначал двух советников и четырех асессоров (ст. 434, 441). При верхнем надворном суде состоял прокурор, назначаемый Сенатом по представлению генерал-прокурора (ст. 435, 442). Два стряпчих: казенных и уголовных дел -назначались Сенатом (ст. 435, 441). Ст. 436-439 определяли класс этих чиновников. Председатели суда могли иметь шестой класс. Следует отметить, что в шестом чине находились советники губернского правления, советники гражданской и уголовной палат, советник казенной палаты, губернский прокурор, первый и второй председатели верхнего земского суда. Это свидетельствовало о значимости, которая придавалась председателям надворного суда в системе судебных учреждений. В каждом департаменте было одинаковое число членов: председатель, советник и два асессора (ст. 446). В случае отсутствия уголовных дел оба департамента занимались вопросами и делами гражданского правосудия (ст. 447).
Функции нижнего надворного и верхнего надворного судов были подробно регламентированы. Законодатель устанавливал, что верхний и нижний надворные суды имели право рассматривать уголовные и гражданские дела лиц, находящихся на военной, придворной и гражданской службе, и дела всяких разночинцев (ст. 449, 477).
Верхнему и нижнему надворным судам запрещалось принимать на расследование пре-
ступления служебного порядка, совершенные военными, причем разных чинов, потому что это была сфера деятельности военных судов (ст. 450, 478). Нижний надворный суд мог рассматривать только гражданские дела военнослужащих.
Нижнему надворному суду запрещалось также рассматривать дела дворянства и лиц, имевших в столичной губернии недвижимость (ст. 451, 479). Наконец, из юрисдикции нижнего надворного суда исключались дела, касающиеся недвижимого имущества, находящегося в других губерниях.
Как показано в работе Т. Л. Мигуновой, анализ вышеуказанных статей позволяет в первую очередь определить, кто судился в надворном суде. «Это чиновничество Санкт-Петербурга, т.е. лица, состоявшие на государственной и гражданской службе, не имевшие в столице недвижимой собственности. Надворный суд имел дело еще с одной сословной группой -чиновничеством, и рассматривал тяжбы между чиновными людьми в столице. Позднее он становился образцом для других городов и губерний там, где скопление бюрократических элементов всякого рода также было весьма велико, как и в столице» [12].
Верхний надворный суд являлся апелляционной инстанцией для нижнего суда. Апелляция на решения нижнего суда устанавливалась на тех же основаниях, как и для других судов первой инстанции.
В ст. 490-491 определялось место нижнего надворного суда в государственной судебной системе. Екатерина была убеждена, что все судебные органы обязаны служить общему благу, насколько этого требовала правовая система или сила закона. В связи с этим уездный суд, дворянская опека, нижний надворный суд, городовой магистрат, городовой сиротский суд, нижний земский суд, а также обер-полицмейстер, уездный казначей, земский исправник обязаны были взаимно помогать в деле правосудия. Нижний надворный суд входил по своему титульному статусу в состав уездных или городских административных и судебных учреждений.
В обширной ст. 489 говорилось, что нижний надворный суд должен был исполнять повеления губернского правления, палат (уголовной и гражданской) и верхнего надворного суда и отчитываться перед ними, посылая рапорты и доношения. Власть нижнего надворного суда не распространялась далее «своего подсудного ведомства». Особо подчеркивалось взаимодействие судебной власти и полиции. Нижний надворный суд подчинял-
ся обер-полицмейстеру и ему посылал свои приговоры. При этом нижний суд не должен посылать в равные ему по титульному положению суды свои приговоры, определения и решения.
Создание надворных судов преследовало цель усилить контроль над все возраставшей массой чиновников, что характерно для абсолютистского государства. Появление этой судебной инстанции усилило асимметрию в организации судебной системы Российской империи.
Создание новых судебных инстанций в ходе губернской реформы усилило сословный характер судоустройства и судопроизводства. В Учреждении о губерниях «были сформулированы принципы новой сословной судебной системы. Практически каждая социальная прослойка в обществе имела свои специализированные суды, которые действовали до реформ Александра II» [6, с. 34]. О реализации сословного принципа построения судебной системы пишет и В.Г. Ярославцев. Вместе с тем, он отмечает, что целью этой судебной реформы стало отделение суда от администрации, т.е. от органов исполнительной власти. Эта цель была сформулирована в ст. 149 Наказа Екатерины II: самодержцу следует «воздержаться. чтобы самому не судить, по чему и надлежит ему иметь других особ, чтобы судили по закону» [17, с. 196].
Таким образом, мы наблюдаем некоторую попытку продолжить намеки Петра на отделение суда от администрации, пойти по пути определенной демократизации судебного процесса. В то же время этому препятствовал сохранявшийся и даже усилившийся сословный принцип организации и деятельности судебной системы.
В создании Екатериной сословной судебной системы можно найти не только минусы, но и плюсы. Сословный суд в большей мере был способен учитывать интересы самих сословий, предполагал определенную дифференциацию наказаний. Как указывал В.О. Ключевский, «взамен дорогих... судов с затяжным письменным делопроизводством и дворяне, и горожане, и крестьяне просят для дел маловажных... близкого, скорого и дешевого словесного суда с выбранными из их среды судьями» [10, с. 286]. В то же время такой суд консервировал патриархальные феодальные отношения, препятствовал прогрессивному развитию общества, не способствовал либерализации судопроизводства.
Следовательно, влияние губернской реформы 1775 г. на либерализацию судебной
системы можно охарактеризовать как двоякое: с одной стороны, был продолжен начатый Петром I процесс отделения суда от администрации (движение в сторону либерализации судебной системы); с другой - усилился сословный характер судебной системы, что означало консервацию феодальных начал в судопроизводстве.
Таким образом, вторая половина XVIII столетия стала тем периодом, когда в условиях значительного реформирования судебной системы в соответствии с требованиями абсолютной монархии появились некоторые слабые намеки на предстоящую либерализацию и демократизацию судебной системы и судебного процесса. Они проявились, прежде всего, в первых попытках отделения суда от администрации, а также в попытке внедрения элементов состязательности в судебный процесс. В плане демократизации определенное значение имели высказывания Екатерины о гласности и справедливости суда. В то же время усилились централизация и бюрократизация судебной системы, возрос ее сословный характер. Сохранявшееся самодержавие, консервировавшее феодальные пережитки, не могло допустить создания свободного, либерального и демократического суда.
Список литературы
1. Беляков Е.Н. Судебно-правовые реформы России. Москва-Нижний Новгород: Дятловы горы, 2009.
2. Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Ростов н/Д: Феникс, 1995.
3. Гайдидей Ю.М. Судебное право: вопросы истории // История государства и права. 2010. № 8. С. 11.
4. Десницкий С.Е. Произведения // Антология мировой политической мысли: в 5 т. М., 1997. Т. III. С. 501-509.
5. Ефремова Н.Н. Становление и развитие судебного права в России XYIII - начала ХХ века (историко-правовое исследование). М.: РУДН, 2007.
6. Жмурко И.М. История развития судейского сообщества и его органов в России // Администратор суда. 2010. № 4. С. 34.
7. Законодательство Екатерины II: в 2-х тт. М., 2000. Т. 1.
8. Законодательство императора Петра III: 1761-1762 годы. Законодательство императрицы Екатерины II: 1762-1782 годы / сост. и автор вступит. ст. В.А. Томсинов. М.: Зерцало, 2011.
9. История отечественного государства и права. Ч. 1. Изд. 3-е, перераб. и доп. / под ред. О.И. Чистякова. М.: Юристъ, 2004.
10. Ключевский В.О. Курс русской истории. М., 2009.
11. Конституционализм: исторический путь России к либеральной демократии: сб. документов / сост. А.В. Гоголевский. М., 2000. 624 с.
12.Мигунова Т.Л. Особенности функционирования надворных судов (по материалам «Учреждения для управления губерний Всероссийской империи») // Российский следователь. 2008. № 8.
13. Пашенцев Д.А. История государства и права России. М., 2010.
14. Пашенцев Д.А. Конституция России: этапы развития. М.: Готика, 2008. 152 с.
15. ПСЗ. Собр. 1. Т. 18. № 12966.
16. Фонвизин Д.И. Рассуждения о непременных государственных законах // Сочинения. М., 1981.
17. Ярославцев В.Г. Нравственное правосудие и судейское правотворчество. М., 2007.
МИЛОСЕРДОВ Алексей Сергеевич - аспирант. Международный юридический институт. Россия. Москва. E-mail: [email protected]
MILOSERDOV, Aleksey Sergeyevich - Graduate Student. International Law Institute. Russia. Moscow. E-mail: [email protected]
