CC BY
13
К. С. Панченко
ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПРЕДЕЛОВ ПРАВОВОЙ ТОЛЕРАНТНОСТИ КАК УСЛОВИЕ ЭФФЕКТИВНОГО ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЮ ПРАВОМ
DEFINITION OF LIMITS OF LEGAL TOLERANCE AS A CONDITION OF EFFECTIVE COUNTERACTION TO ABUSE OF THE RIGHT
В статье на основе анализа сущности, причин и условий возникновения и распространения злоупотреблений правом выявлена корреляция с пределами правовой толерантности. Критерии, лежащие в основе установления, изменения ее пределов, способны учесть большую часть признаков данного феномена, что позволит, по мнению автора, более эффективно противодействовать рассматриваемому явлению.
In the article on the basis of the analysis of the essence, causes and conditions of occurrence and spread of abuse of the right the correlation with the limits of legal tolerance is revealed. The criteria underlying the establishment, changes in its limits, are able to take into account most of the signs of this phenomenon, which will, according to the author, more effectively counteract the phenomenon under consideration.
Злоупотребление правом как явление, сопровождающее правовую жизнь, известно достаточно давно. Уже у юристов Древнего Рима существовало понимание необходимости ограничения субъективных прав не только с формальной, но и с содержательной стороны. В настоящее время последствия злоупотреблением правом характеризуются как «ощутимый урон идеалам добра и справедливости, ценностям общего блага» [1. — С 18].
В Российской Федерации данный вопрос сохраняет свою актуальность, несмотря на попытки законодателя его урегулировать.
Основой упорядочивания общественных отношений, связанных с пресечением злоупотреблений правом, выступает часть 3 статьи 17 Основного закона нашей страны, где закреплена недопустимость нарушения прав и свобод человека и гражданина, других лиц при реализации
своих собственных прав и свобод, что, по сути, означает запрет на злоупотребление правом.
Данное положение получило развитие в отраслевом законодательстве. Наиболее детально этот вопрос находит отражение в гражданском праве, где в части 1 статьи 10 Гражданского кодекса встречается прямой императив на недопущение злоупотребления правом. Между тем содержание таких оценочных критериев деяния, как добросовестность и разумность возлагает на суд в каждом конкретном случае необходимость давать свое толкование этих понятий. При этом стоит отметить, что органы судебной власти стремятся обобщить складывающиеся практики в целях обеспечения правильного и единообразного принятия решений, связанных с данным вопросом.
К примеру, наличие добросовестности у субъекта правоотношений предлагается определять исходя из поведения, ожидаемого от любого
участника сложившихся отношении, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации [2].
В ходе рассмотрения материалов судам приходится также уточнять и саму дефиницию «злоупотребление правом». Например, судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, рассматривавшей материалы дела по иску Д. Г. Зиновьева к страховой компании «Группа Ренессанс Страхование», сформулировано понятие «злоупотребление правом» как осуществление субъективного права в противоречии с его назначением в случае, когда субъект поступает вопреки правовой норме, предоставляющей ему соответствующее право; не соотносит своё поведение с интересами общества и государства; не исполняет корреспондирующую данному праву юридическую обязанность [3].
Наличие пробелов и противоречий в праве, чрезмерная зависимость от судебного усмотрения может создать условия для иных злоупотреблений.
Сложившаяся ситуация, в том числе частота проявлений злоупотреблений в правовой действительности (предполагается дальнейший рост их числа в связи с развитием института прав человека), вызывает живой интерес у ученых-правоведов, стремления которых направлены на поиск решения проблемы.
Однако, несмотря на пристальное внимание представителей научного мира, единого мнения по поводу сущности рассматриваемого явления до сих пор не сложилось.
Сегодня в юридической доктрине существует несколько основных подходов к трактовке понятия «злоупотребление правом». Сторонники первого подхода под рассматриваемым явлением понимают особый вид правонарушения, связанный с превышением пределов реализации права [4. — С 7]. Во втором подходе отмечается, что рассматриваемые злоупотребления всегда находятся в правовом поле [5], что вообще не оставляет места для рассматриваемой конструкции. По мнению Н. С. Малеина, в таком случае данный термин лишен смысла [6. — С 40].
В свою очередь отметим, что для лучшего понимания места злоупотребления правом в правовой материи следует обратить внимание на зоны интенсивности юридического регулирования. Степень интенсивности — один из показателей, характеризующих правовое регулирование с точки зрения детализированности, жесткости, напряженности, что в значительной степени определятся соотношением юридических дозволений и юридических запретов. При этом
С. С. Алексеев отмечает, что юридическим дозволениям и юридическим запретам не всегда противостоит их юридическая противоположность, им может противостоять с правовой стороны просто непредусмотренность (незапрещен-ность) [7. — С. 72].
По мнению ученого, зона интенсивного регулирования — это зона, где существует детальное, без «пустот», правовое опосредование поведения всех участников общественных отношений, и более всего там, где в этом регулировании преобладают императивные элементы, юридические дозволения и запреты в большей степени приближены, плотно «прижаты» друг к другу. Однако даже при формально точном соблюдении законодательных предписаний фактически существующий правопорядок может приобрести извращенную форму в связи с тем, что участник общественных отношений, осуществляющий право, достигает совершенно не той цели, для которой субъективное право ему было предоставлено объективным правом [8. — С 259, 260].
В неинтенсивном юридическом регулировании присутствуют своего рода промежуточные зоны, где в зависимости от характера отношений возможное поведение субъектов оказывается просто непредусмотренным, таким, которое находится в значительной степени за сферой права, в юридическом вакууме. Во многом в этих промежуточных зонах при буквальном толковании участником общественных отношений принципа «разрешено все, что не запрещено» также могут обнаруживаться злоупотребления правом (например, продажа имущества или оказание услуг за криптовалюту на территории Российской Федерации с целью ухода от налогов).
Исходя из природы рассматриваемого явления, в юридической науке, по нашему мнению, обоснованно ставится под сомнение справедливость и целесообразность на данном этапе развития правоотношений упомянутого общеизвестного принципа. Так, Д. В. Антонов, указывая на его опасность, увязывает его со значительным количеством правонарушений, непосредственно не нарушающих имеющихся правовых запретов, но влекущих наступление вредоносных последствий в виде нарушения конституционных прав и иных интересов граждан [9. — С 81].
В связи с этим представляются справедливыми суждения В. А. Толстика и В. В. Куманеева о том, что злоупотребление правом связано с осуществлением субъективного права как при его непосредственном использовании, так и за его пределами [10. — С 48].
Все это в совокупности с наличием признаков правомерного поведения (находится в сфере
действия права, соответствует формально нормам права и т.д.) и правонарушения (виновность, причинение вреда) представляет возможным согласиться со сторонниками третьего подхода. По их мнению, данное явление имеет особую правовую природу, выражающуюся в том, что оно, не являясь ни правонарушением, ни правомерным поведением, может носить как противоправный, так и правомерный характер. При этом злоупотребление правом представляется как юридически допустимые действия субъекта (способ) по осуществлению субъективного права, расходящиеся с его целью [8, 11].
Между тем Н. Н. Вопленко предлагает злоупотребление правом трактовать несколько шире, включив помимо субъективных прав юридические обязанности. Например, ненадлежащая выплата алиментов, неявка истца в суд и т.д. [12. — С 8]. По этому пути, в целом, идет судебная практика, что ранее уже было нами отмечено.
В целях недопущения вседозволенности возможность выбора поведения субъектом в независимости от способа регулирования имеет рамки, ограниченные как содержанием закона, так и иными социальными нормами.
Принимая вышесказанное во внимание, представляется допустимым предположить, что повысить эффективность противодействия злоупотреблениям в праве возможно путем установления пределов правовой толерантности.
Толерантность представляет собой терпимое отношение общества, государства, социальных групп, отдельных личностей к проявлению отличий. При этом ее проявление может как способствовать развитию общества, так и причинить вред. Общество, основанное на толерантности, должно быть способным защитить себя от проявлений различного рода нетерпимостей, что указывает на необходимость ее ограничения. Данное утверждение справедливо и для правовой сферы.
Субъект права, проявляя терпимое отношение к правовым явлениям (правовую толерантность) [13. — С 84], например к злоупотреблению правом, будет способствовать обесцениванию самого права, что негативно скажется на обществе в целом.
Под пределами правовой толерантности следует понимать временные или постоянные границы, установленные субъектом права, за которыми дозволенное поведение будет необоснованным. Тем самым границы правовой толерантности ограждают выбор известными пределами, за которыми находится уже недопустимое. В правовом государстве пределы правовой толерантности в первую очередь оберегают суще-
ствующий баланс общественного и индивидуального интереса.
Говорить о том, что установление пределов правовой толерантности может способствовать более эффективному противодействию злоупотреблениям правом, позволяют следующие обстоятельства:
Во-первых, при устанавлении пределов правовой толерантности на основе таких критериев, как безопасность, менталитет, социальные ценности, неправовые социальные нормы, сопутствующий вред, физиологические и психологические особенности человека [14], во многом будут учтены признаки, характеризующие деяние как злоупотребление правом (создание средствами права неравенства, недобросовестность, нравственная упречность, неразумность, наличие умысла причинить вред, степень общественной опасности и т.д.). При этом их применение нивелирует значимость того обстоятельства, что одни и те же признаки представителями различных подходов признаются то основными, то факультативными в связи с отсутствием единства в вопросе дефиниции и сущности злоупотребления правом.
Во-вторых, пределы правовой толерантности оказывают влияние на причины проявления рассматриваемого феномена. В зависимости от возможности влияния субъекта права на причины возникновения злоупотреблений в праве выделяются субъективные и объективные причины [15. — С 76—88].
Субъективными причинами, по мнению О. Н. Барминой, выступают наличие собственных эгоистических убеждений, тяга к обогащению любыми средствами, неправильное понимание правовых ценностей, неточное соблюдение правовых предписаний, выражающееся в низком уровне правосознания и правовой культуры. Следует отметить, что еще Г. Ф. Шершеневич обращал внимание на естественность эгоизма в поведении человека в связи с тем, что он обусловлен законом самосохранения [16. — С 83]. С другой стороны, А. В. Волков отмечает, что цель никогда не оправдывает средства в правовой культуре. Средства должны быть культурно санкционированы (законами, традициями, обычаями, нравственностью, моралью и т.п.), чтобы являться допустимыми [17. — С 408]. С данной точки зрения пределы правовой толерантности и выступают тем самым барьером, способным удержать общество на пути эволюционного развития.
К объективным причинам относятся неясность и неопределенность правовых норм, несовершенство правовых предписаний (наличие в праве коллизий, пробелов и др.). Конечно, наивно было бы полагать, что установление пределов
правовой толерантности сможет их устранить в полном объеме, однако применение механизма установления, изменения пределов правовой толерантности будет способствовать формированию единого подхода в правотворческой, правоприменительной деятельности субъекта права, что благоприятно скажется в том числе на качестве нормативных правовых актов.
В-третьих, критерии пределов правовой толерантности, ставшие основой объективных пределов субъективного права, оказывают влияние на пределы осуществления субъективного права в связи с тем, что данные критерии представляют собой глубинные характеристики социума. При этом носитель субъективного права определяет самостоятельно, на основе своих взглядов и убеждений, пределы и способы осуществления возможностей, предоставленных субъективным правом, для достижения своего интереса на основе множества факторов, в том числе включенных в критерии пределов правовой толерантности. Соответствуя принципу правовой определенности, установленные пределы позволят за-
интересованным лицам предвидеть последствия их нарушения и разумно выбирать вариант своего поведения, что будет способствовать развитию складывающихся на их основе правоотношений.
Таким образом, преодоление пределов правовой толерантности позволит идентифицировать поведение при условии отсутствия ответственности за данное правонарушение как злоупотребление правом.
Соглашаясь с О. И. Цыбулевской в том, что злоупотребление правом наносит существенный, в том числе серьезный нравственный, вред гражданам [18. — С. 253], отметим, что опора на предложенные нами критерии в вопросе установления пределов правовой толерантности позволит в определенной степени минимизировать возможный ущерб.
Тем самым пределы правовой толерантности могут выступать условием для эффективного применения комплекса мер по предупреждению, пресечению злоупотреблений.
ЛИТЕРАТУРА
1. Крусс В. И. Конституционное правопони-мание и злоупотребление правом // Вестник РГГУ. Серия: Экономика. Управление. Право. — 2011. — № 8 (70).— С. 13—20.
2. О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации : постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 // СПС «КонсультантПлюс».
3. О взыскании страхового возмещения : определение Верховного Суда РФ по делу № 32-КГ14-17 от 03.02.2015 // СПС «КонсультантПлюс».
4. Боловнев М. А. Эффективность противодействия злоупотреблениям процессуальными правами : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. — Омск, 2018. — С. 7.
5. Офман Е. Л. Злоупотребление правом субъектами трудовых отношений : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2006. — 24 с.
6. Малеин Н.С. Правонарушение: понятие, причины, ответственность. М., 1985. — 192 с.
7. Алексеев С. С. Общие дозволения и общие запреты в советском праве. — М. : Юрид. лит., 1989. — 288 с.
8. Малиновский А.А. Злоупотребление субъективным правом как юридический феномен : дис. ... д-ра юрид. наук. — М., 2009. — 404 с.
9. Антонов В. Ф. Содержательная характеристика злоупотребления правом // Законы России : опыт, анализ, практика. — 2018. — № 1.
10. Толстик В. А., Куманеев В. В. К вопросу о злоупотреблении правом // Государственная власть и местное самоуправление. — 2001. — №3. — С. 45—48.
11. Дурново Н. А. Злоупотребление правом как особый вид правового поведения (теоретико-правовой анализ : дис. ... канд. юрид. наук. — Нижний Новгород, 2006. — 170 с.
12. Вопленко Н. Н. Злоупотребление правом как родовое понятие юридической науки // Вестник ВолГУ. Серия: Юриспруденция. — 2011. — № 5-14. — С. 7—15.
13. Панченко К. С. О понятии правовой толерантности // Вестник Воронежского института МВД России. — 2017. — № 4. — С. 79—85.
14. Панченко К. С. Критерии определения пределов правовой толерантности // Критерии в праве: теория, практика, техника : сборник статей по материалам всероссийской научно-практической конференции (Н. Новгород, 24-25 мая 2018 г.) / под общ. ред. В. А. Толстика, П. В. Васильева. — Н. Новгород : Нижегородская академия МВД России, 2018. — С. 469—482.
15. Бармина О. Н. Злоупотребление правом как общеправовая категория: теоретико-правовой анализ : дис. ... канд. юрид. наук. — Киров, 2014. — С. 76—88.
16. Шершеневич Г. Ф. Общая теория права : в 2 т. Т. 1. Вып. 1. — М. : Юридический колледж МГУ, 1995.
17. Волков А. В. Злоупотребление граждан- 18. Цыбулевская О. И. Нравственные осно-
скими правами. Проблемы теории и практики. — вания современного российского права : дис. ... М.: Волтерс Клувер, 2009. — 464 с. д-ра юрид. наук. — Саратов, 2004. — 430 с.
REFERENCES
1. Kruss V. I. Konstitutsionnoe pravoponimanie i zloupotreblenie pravom // Vestnik RGGU. Seriya: Ekonomika. Upravlenie. Pravo. — 2011. — # 8 (70). — S. 13—20.
2. O primenenii sudami nekotoryih polozheniy razdela I chasti pervoy Grazhdanskogo kodeksa Rossiyskoy Federatsii : postanovlenie Plenuma Ver-hovnogo Suda RF ot 23.06.2015 # 25 // SPS «Kon-sultantPlyus».
3. O vzyiskanii strahovogo vozmescheniya : opredelenie Verhovnogo Suda RF po delu #32-KG14-17 ot 03.02.2015 // SPS «KonsultantPlyus».
4. Bolovnev M. A. Effektivnost protivodeystviya zloupotrebleniyam protsessualnyimi pravami : avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. — Omsk, 2018. — S. 7.
5. Ofman E. L. Zloupotreblenie pravom sub'ektami trudovyih otnosheniy : avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. — Ekaterinburg, 2006. — 24 s.
6. Malein N.S. Pravonarushenie: ponyatie, prichinyi, otvetstvennost. M., 1985. — 192 s.
7. Alekseev S. S. Obschie dozvoleniya i obschie zapretyi v sovetskom prave. — M. : Yurid. lit., 1989. — 288 s.
8. Malinovskiy A.A. Zloupotreblenie sub'ek-tivnyim pravom kak yuridicheskiy fenomen : dis. ... d-ra yurid. nauk. — M., 2009. — 404 s.
9. Antonov V. F. Soderzhatelnaya harakteristika zloupotrebleniya pravom // Zakonyi Rossii : opyit, analiz, praktika. — 2018. — # 1.
10. Tolstik V. A., Kumaneev V. V. K voprosu o zloupotreblenii pravom // Gosudarstvennaya vlast i mestnoe samoupravlenie. — 2001. — # 3. — S. 45—48.
11. Durnovo N. A. Zloupotreblenie pravom kak osobyiy vid pravovogo povedeniya (teoretiko-pravovoy analiz : dis. ... kand. yurid. nauk. — Nizhniy Novgorod, 2006. — 170 s.
12. Voplenko N. N. Zloupotreblenie pravom kak rodovoe ponyatie yuridicheskoy nauki // Vestnik VolGU. Seriya: Yurisprudentsiya. — 2011. — # 5-14.
— S. 7—15.
13. Panchenko K. S. O ponyatii pravovoy toler-antnosti // Vestnik Voronezhskogo instituta MVD Rossii. 2017. — # 4. — S. 79—85.
14. Panchenko K. S. Kriterii opredeleniya pre-delov pravovoy tolerantnosti // Kriterii v prave: teor-iya, praktika, tehnika : sbornik statey po materialam vserossiyskoy nauchno-prakticheskoy konferentsii (N. Novgorod, 24-25 maya 2018 g.) / pod obsch. red. V. A. Tolstika, P. V. Vasileva. — N. Novgorod : Nizhegorodskaya akademiya MVD Rossii, 2018.
— S. 469—482.
15. Barmina O. N. Zloupotreblenie pravom kak obschepravovaya kategoriya: teoretiko-pravovoy analiz : dis. ... kand. yurid. nauk. — Kirov, 2014. — S. 76—88.
16. Shershenevich G. F. Obschaya teoriya prava : v 2 t. T. 1. Vyip. 1. — M. : Yuridicheskiy kolledzh MGU, 1995.
17. Volkov A. V. Zloupotreblenie grazhdan-skimi pravami. Problemyi teorii i praktiki. — M.: Volters Kluver, 2009. — 464 s.
18. Tsyibulevskaya O. I. Nravstvennyie osno-vaniya sovremennogo rossiyskogo prava : dis. ... d-ra yurid. nauk. — Saratov, 2004. — 430 s.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Панченко Кирилл Сергеевич. Преподаватель кафедры теории и истории государства и права. Воронежский институт МВД России. E-mail: k.s.panchenko@yandex.ru
Россия, 394065, Воронеж, проспект Патриотов, 53. Тел. (473) 200-55-53.
Panchenko Kuril Sergeevich. Lecturer of the chair of Theory and History of State and Law. Voronezh Institute of the Ministry of the Interior of Russia. E-mail: k.s.panchenko@yandex.ru
Work address: Russia, 394065, Voronezh, Prospect Patriotov, 53. Tel. (473) 200-55-53.
Ключевые слова: злоупотребление правом; пределы правовой толерантности; эффективное противодействие.
Key words: abuse of law; limits of legal tolerance; effective counteraction. УДК 340
