CC BY
33
К. С. Панченко
АКТУАЛИЗАЦИЯ ПРЕДЕЛОВ ПРАВОВОЙ ТОЛЕРАНТНОСТИ
UPDATING OF LIMITS OF LEGAL TOLERANCE
В статье анализируются двойственный характер толерантности. В ходе исследования автор приходит к выводу о необходимости ее ограничения и установления пределов. Предпринимается попытка осмысления важности критериев пределов правовой толерантности.
In article are analyzed the dual nature of tolerance. During the research the author comes to a conclusion about need of its restriction and establishment of limits. An attempt of judgment of importance of criteria of limits of legal tolerance is made.
В последние 30—40 лет благодаря стремительному техническому прогрессу в мире происходят глубокие изменения в политической, экономической и социальной сфере. Современный этап диктует необходимость создания условий для совместного сосуществования и развития каждого человека. Так, В. В. Путин в очередном послании Федеральному Собранию Российской Федерации отметил: «Смысл всей нашей политики — это сбережение людей, умножение человеческого капитала как главного богатства России. Поэтому наши усилия направлены на поддержку традиционных ценностей и семьи, на демографические программы, на улучшение экологии, здоровья людей, на развитие образования и культуры» [1].
Считаем, что толерантность выступает одним из таких условий. Рассматриваемое явление по своей сути допускает многомерность и многообразие проявлений человеческой природы, культуры, норм, верований, моделей поведения без сопровождения их силой и насилием, что по своей сути способствует сохранению общества. Схожей позиции придерживается ряд ученых, в том числе В. Е. Буденкова, связывающая толерантность с выживанием человечества в целом [2. — С. 226]; В. С. Жеребин, подчеркивающий ее значимость как компонента развертывания консенсуальных
отношений социальных конфликтов [3. — С. 324]; В. Е. Касьянова, отмечающая, что толерантность способствует межнациональному, межрелигиозному и культурному общению [4. — С. 3].
Однако в научных кругах также существует мнение, что толерантность — не абсолютное благо.
Во-первых, результатом проявления толерантности может стать навязывание ненормальности в качестве обязательной нормы для большинства членов общества. Это может стать результатом восприятия толерантности к радикальному злу как проявления добра. Немецко-американский философ Г. Маркузе в качестве примеров приводил проявления толерантности к рекламе и пропаганде как способу оболванивания населения, планируемого устаревания, к различного рода деструктивным побуждениям в отношении расточительности и т.д. [5].
В схожем свете Е. А. Мезенцев раскрывает проблему толерантности в современном обществе с позиции технологии расчеловечивания. Автор, анализируя практику западного общества, приходит к выводу: то, что ранее было запрещено, по истечении времени при целенаправленном воздействии становится нормальным и желанным [6. — С. 12].
Также Д. В. Алексеев отмечает, что путем снижения социально-онтологического иммунитета по отношению к социокультурной чужерод-ности и негативной девиации при условии доминирования рассматриваемой идеи в обществе толерантность способствует деградации социальной реальности [7. — С. 14].
Во-вторых, идеи толерантности в последовательном развитии приводят к оправданию тотальной регламентации общественной жизни, деспотизма и своекорыстия [8. — С. 130], в результате чего отмечается трансформация состояния толерантности из активного в пассивное, из практики в бездеятельность законной власти, суть которой заключается в толерантности народа по отношению к правительству, которое в свою очередь то-лерантно по отношению к оппозиции в рамках, определенных законной властью. Тем самым подтверждается закономерность взаимоотношений между правом, справедливостью и толерантностью, заключающаяся в том, что чем терпимее члены общества относятся к проявлениям несправедливости, тем больше право не соответствует справедливости; чем дольше общество готово мириться с несправедливостью содержания норм права, чем дольше оно будет бездействовать, тем дольше улучшений не предвидится [9. — С. 27].
В-третьих, вызывает обеспокоенность проявление толерантности к правонарушениям. Результат такого проявления толерантности впоследствии обесценит право в целом как регулятор общественных отношений. Так, М. И. Егоров и Н. Н. Покровская, связав толерантность с правом нарушать регулятивы, указывают на нарушение конечной ценности: реализация свободы реализуется без обратной стороны — ответственности [10. — С. 35].
Схожего мнения придерживается К. С. Романова, связывающая проявление правовой толерантности с криминализацией общества. Например, наложение моратория на смертную казнь, несмотря на колоссальный рост тяжких преступлений [11. — С. 15].
Следовательно, можно говорить о двойственности характера толерантности, на что в свое время указывал Г. Маркузе, отмечая применение толерантности и как средство существования, и как средство подавления альтернатив [5].
Таким образом, толерантность может как создавать условия для развития общества, так и причинить вред, что указывает на необходимость ее ограничения.
К тому же выглядит обоснованным мнение К. Поппера в вопросе результатов проявления безграничной толерантности. Ученый справедливо отмечает, что практика неограниченной толерантности
приведет к исчезновению терпимости. Это в свою очередь приведет к формированию интолерант-ного общества и государства.
Отрицательную оценку безграничной толерантности также можно обнаружить в работах Р. Р. Ва-литовой, А. А. Гусейнова, С. Жижека, М. Крен-стона, С. А. Строевого, М. В. Шугурова и других.
Учитывая вышеизложенное, приходим к выводу о необходимости установления пределов толерантности. Считаем, что данное решение позволит минимизировать негативные последствия толерантности, раскрывая ее положительный потенциал.
В. М. Золотухин справедливо обращает внимание на то, что общество, основанное на толерантности, должно быть способным защищать себя от проявления нетерпимости путем поиска уравновешивающих механизмов [12. — С. 12].
Данный вывод также можно подкрепить суждениями М. И. Егорова и Н. Н. Покровской, которые отмечают необходимость новых основ регуляции, основанных на принципах взаимного уважения культур и утверждающих границы толерантности [10].
В отличие от пределов, установленных, например, в технике и медицине, пределы правовой толерантности не могут быть определены абсолютно точно. У этого обстоятельства есть множество причин, в их числе противоречивость социальных интересов. В связи с этим пределы будут иметь относительный характер. Ю. А. Тихомиров справедливо отмечает, что общество, государство и граждане заинтересованы в обоснованном воздействии права на социальные процессы. Эти процессы весьма разнообразны и предполагают «мягкие», «тонкие» и императивные методы правового регулирования [13. — С. 12].
Значение права в вопросе урегулирования социальных интересов отмечал Р. Иеринг, считавший основным предназначением права «уравновешивание интересов в обществе и нахождение баланса между ними» [14. — С. 8]. В свою очередь В. С. Соловьев также характеризовал право как исторически подвижное определение необходимого принудительного равновесия двух нравственных интересов — личной свободы и общего блага [15. — С. 457].
Право, являясь особенным регулятором отношений, выступает своеобразной мерой свободы человека в обществе, устанавливает границы поведения субъектов по отношению друг к другу. В связи с этим правовая толерантность занимает особое место среди других видов толерантности.
Каждый участник общественных отношений может достигать своих целей, используя различные варианты поведения. В этом проявляется его относительная независимость, свобода выбора и
решения. Границы правовой толерантности ограничивают выбор известными пределами, за этими пределами находится уже недопустимое. Важно отметить, что пределы правовой толерантности должны соответствовать принципу правовой определенности. В общем это будет проявляться в доступности понимания действующих пределов, возможности заинтересованных лиц предвидеть последствия их нарушения и разумно выбирать вариант своего поведения, стабильности пределов правовой толерантности и складывающихся на их основе правоотношений.
На основании того, что право выступает эксклюзивным инструментом государства в вопросе урегулирования интересов членов общества, необходимо отметить роль государства, которое по своей сути призвано выражать и обеспечивать интересы общества, производить отбор идей и фактических отношений и облекать их в правовую форму.
В данном случае справедливо мнение В. А. Тол-стика и Н. А. Трусова о том, что правом должна признаваться любая норма, установленная государством, независимо от того, соответствует ли она чьим-либо представлениям о том, каким должно быть право [9. — С. 18]. Данная позиция находит свое подтверждение в трудах немецких философов. Так, Г. Радбрух отмечал, что в конфликте права и справедливости право имеет приоритет даже в том случае, когда оно несправедливо и нецелесообразно, за исключением наиболее вопиющих случаев несовпадения справедливости с правом [16. — С. 233].
Разделяя данное утверждение, полагаем, что это обстоятельство позволит избежать неопределенности и как ее результата паралича общественной жизни, а несогласных с нормой заставит мобилизовать свое право на борьбу за содержание нормы, отвечающей их интересам и пониманию справедливости.
Важно отметить, что государство представляет собой форму системной организации общества. О. В. Пинаева отмечает, что государство — это сложный, коллективный субъект права, обладающий признаками организации [17. — С. 37], который оказался весьма жизнестойким, позволяет обеспечить целостность общества и консолидацию населения [18. — С. 17].
В свое время Б. Н. Чичерин характеризовал государство как движущую силу исторического развития, обосновав его ведущую роль естественными (географическими, природными) условиями [19. — С. 340]. Следует обратить внимание на то, что если государство признается социальным, то его проявление толерантности способствует всестороннему развитию личности. Так, М. Д. Култа-
ева в докладе «Социальное государство и толерантность» отметила, что государство, являющиеся социальным, уже по своему определению является толерантным [20. — С. 119].
Однако нельзя упускать из виду исторический опыт, в котором можно увидеть обратные примеры деятельности государства, которые не всегда способствовали развитию.
В качестве примера можно привести политику властей Китая по отношению к воробьям. 18 марта 1958 года на VIII съезде Коммунистической партии Китая в рамках программы Большого скачка была объявлена война вредителям, в числе которых оказались и воробьи. В итоге уже через два года урожай зерновых уменьшился из-за выросших популяций сельскохозяйственных вредителей, в результате чего наступил голод.
Другой аспект деятельности государства, приводящий общество к отбрасыванию назад в развитии, отметил В. Д. Зорькин, указав на феномен «криминальное государство». По мнению председателя Конституционного Суда, данный сюжет может возникнуть, когда государство нарушает свободу и закон, то есть творит произвол [21. — С. 14].
Добавим, что, несмотря на внешнюю монолитность, государство имеет весьма сложную структуру, каждый элемент которой в рассматриваемом процессе может преследовать свои собственные интересы.
Таким образом, согласимся с мнением ученых, что в настоящее время государство остается ведущей силой, способной с помощью правовых инструментов урегулировать конфликты интересов различных субъектов [22. — С. 19].
В связи с этим важными являются выводы профессора В. А. Толстика, Н. А. Трусова, заключающиеся в том, что в деятельности государства сочетаются в разных соотношениях интересы властвующих, интересы каких-то иных социальных групп и общее благо. Данное обстоятельство указывает на многоплановость социального содержания государства.
Но какими бы ни были социальная сущность государства и содержание права, они всегда являются результатом борьбы разных социальных сил. В отдельных случаях будет иметь место консенсус, значительно чаще социальный компромисс, отнюдь не исключено и доминирование односторонней воли властвующего субъекта. В действительности право может отвечать интересам минимальной части общества, которая в данный момент оказалась «победителем» [9. — С. 21].
В связи с этим можно говорить о том, что пределы толерантности отражают господствующий расклад социальных сил.
Данное обстоятельство позволяет проиллюстрировать сложившуюся ситуацию, в том числе и в России. Так, в нашей Конституции декларируется, что Российская Федерация — социально-правовое
государство, тем не менее в российском законодательстве и в правоприменительной практике превалируют интересы одних групп над другими.
Стоит отметить, что такое положение вещей стало возможным потому, что общество не в полной мере и не всегда мобилизует свое право, проявляя тем самым чрезмерную толерантность по разным причинам. Оказывать влияние на власть и процесс принятия ею решений призывал В. В. Путин в статье «Демократия и качество государства» через механизмы постоянного и прямого действия, эффективные каналы диалога, общественного контроля, коммуникаций и «обратной связи» [23].
С другой стороны, государство, проявляя правовую толерантность, может наделять дополнительными правовыми возможностями как всех членов общества, так и отдельные социальные группы либо гражданина в отдельности.
В качестве примера может служить предоставление водителям возможности в случае дорожно-транспортного происшествия в отсутствие пострадавших самостоятельно составить необходимые документы либо обратиться в профильную коммерческую организацию. В другом случае можно привести наглядный пример в рамках амнистии капитала. Так, физическое лицо, представившее специальную декларацию, освобождается при наличии оснований от уголовной, административной ответственности за налоговые правонарушения [24]. Третьим примером может послужить освобождение А. Масалимова, который был осужден Томским областным судом 29 октября 1992 года по п. «и» статьи 102 УК РСФСР и приговорен судом к смертной казни. В связи с помилованием смертная казнь ему была заменена на пожизненное лишение свободы. В дальнейшем в ходе смягчения уголовного закона 14 июня 2016 года президиум Вологодского областного суда удовлетворил кассационную жалобу А. Масалимова и на основании ст. 10 УК РФ освободил его от дальнейшего отбытия наказания в связи с принятием закона, улучшающего положение осужденного [25].
Стоит отметить, что последний пример вызвал широкий резонанс в средствах массовой информации и в обществе. Интернет-издания писали, что данный гражданин освобожден условно-досрочно. Данное утверждение опровергнуто на сайте Вологодского областного суда. Однако эту информацию интернет-издания до общественности уже не доносли. В результате таких действий под удар попадает авторитет всей правовой системы и государства.
После анализа вышеизложенного закономерно возникает вопрос: какие критерии должны быть положены в основу определения пределов правовой толерантности?
Проблема установления пределов толерантности носит нетривиальный характер и широко обсуждается в научном мире. Вопрос этот достаточно дискуссионный. Так, например, П. К. Гречко видит причину трудности определения границ и критериев толерантности в невозможности полного рационального обоснования феномена толерантности [26]. На сложности, связанные с понятием толерантности, указывает в своем социологическом исследовании О. В. Лебедева. Автор отмечает, что на сегодняшний день границы толерантности являются открытыми: понимание толерантности существенно расширяется, оно приобретает амбивалентный характер, который не может быть сведен к однозначным функциональным определениям, что вызвано вступлением современного общества в эпоху нелинейного развития [27. — С. 27].
С. Г. Ильинская, анализируя толерантность через «конфликтный» политико-философский подход, понимает под ней особое отношение, предоставление специальных условий [28. — С. 19], по форме представляющее собой борьбу, но в известных границах, которые, по мнению автора, нельзя определить априори, поскольку их задает практика борьбы [28. — С. 10].
С приведенным суждением в отношении границ толерантности стоит согласиться при условии, если субъект проявления толерантности не реагирует и допускает нарушение ранее установленных пределов. Примером может послужить государственный переворот на Украине в 2014 году.
Во избежание чрезмерного потворства власти объектам толерантности необходимо активно принимать участие в установлении границ правовой толерантности на основе критериев, которые не будут вызывать сомнений в критический момент и позволят пресечь процессы разрушения общества, оставив при этом место для его эволюционного развития.
В научном дискурсе в настоящее время идет поиск критериев, с помощью которых будет возможна оценка пределов толерантности. Так, С. М. Шалютин границами существования толерантности определяет всеобщий нравственный закон [29]. В. М. Золотухин указывает на то, что толерантность и ее проявления должны ограничиваться рамками закона [12. — С. 27].
О. В. Лебедева обращает внимание на то, что в ходе процесса коммуникации толерантность достигает своего предела в том случае, если участник общественных отношений отрицает сами условия возможности толерантного коммуникативного взаимодействия [27. — С. 14]. В качестве примера автор приводит достижение социальных и политических целей с помощью террора.
При установлении пределов толерантности П. К. Гречко заявляет о необходимости апелляции к религиозным, моральным или идеологическим нормам, общественному мнению, общему благу и т.п. с учетом специфики (место и время) каждого конкретного случая [26]. В данном вопросе В. Г. Миронов солидарен с предыдущим автором, утверждая, что границы толерантности определяются сферами ее проявления в жизни общества (мораль, религия, политика, этика и др.) [30. — С. 14].
По мнению А. С. Капто, факторами, влияющими на границы толерантности, выступают исторические и политические традиции, культурное своеобразие, современное состояние социума.
Проанализировав предложенные позиции, приходим к выводу, что границы толерантности необходимо рассматривать в конкретном времени и месте с учетом действующих обстоятельств. В связи
с тем что предполагаемые факторы определения пределов толерантности меняются, можно заключить, что пределы толерантности динамичны: они то сужаются, то расширяются. Отметим, что представленные рассуждения справедливы и для правовой толерантности как ее разновидности.
Стоит отметить, что для установления разумных пределов необходимо выработать критерии их определения. Данными критериями предположительно могут выступать социальные регуляторы, так как они, как и пределы толерантности, оказывают влияние на общественное развитие [31]. Таким образом, критерии поспособствуют определению обоснованности и, соответственно, необоснованности предела правовой толерантности, причем стоит понимать, что критерий — это всегда будет нечто внешнее по отношению к правовой толерантности.
ЛИТЕРАТУРА
1. Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации (О положении в стране и основных направлениях внутренней и внешней политики государства). Москва, 2016 // СПС «КонсультантПлюс».
2. Буденкова В. Е. Коммуникация и рациональность как основания толерантности // Известия Томского политехнического университета.
— 2006. — Т. 309. — № 1. — С. 225—229.
3. Жеребин В. С. Проблемы правовой конфликтологии : дис. ... д-ра юрид. наук : 12.00.01.
— Нижний Новгород, 2001. — 395 с.
4. Касьянова Е. И. Социально-философские основания толерантности : автореф. дис. ... д-ра филос. наук : 09.00.11. — Улан-Удэ, 2009. — 45 с.
5. Маркузе Г. Репрессивная толерантность // Последний предел. — URL: http://www.limesinfe-rior.ru/post/75101994048.
6. Мезенцев Е. А. Проблема границ толерантности // Международный научно-исследовательский журнал. — 2015. — № 8 (39). — С. 10—12.
7. Алексеев Д. В. Плюрализм и толерантность как социально-деструктивные феномены : автореф. дис. ... канд. филос. наук : 09.00.11. — Челябинск, 2014. — 23 с.
8. Шалин В. В. Толерантность — культурная норма и политическая необходимость: социально-философский анализ : дис. ... д-ра филос. наук : 09.00.11. — Ростов-на-Дону, 2000. — 360 с.
9. Толстик В. А., Трусов Н. А. Борьба за содержание права : монография. — Н. Новгород : Нижегородская академия МВД России, 2008. — 202 с.
10. Егоров М. И., Покровская Н. Н. Регулятивная неразбериха и границы толерантности в обществе постмодерна // Научная мысль. — 2012. — № 4. — С. 31—35.
11. Романова К. С. Толерантность: конформизм или милосердие? // Дискурс-Пи. — 2003. — № 1. — С. 15—16.
12. Золотухин В. М. Толерантность как проблема философской антропологии : автореф. дис. ... д-ра фи-лос. наук : 09.00.13. — Кемерово, 2005. — 44 с.
13. Тихомиров Ю. А. Оптимизация правовых регуляторов в социальной сфере // Право и социальное развитие: новая гуманистическая иерархия ценностей : монография / М. М. Аносова [и др.] ; отв. ред. А. В. Габов, Н. В. Путило. - М. : ИЗиСП, ИНФРА-М, 2015. — 272 с.
14. Иеринг Р. Борьба за право : перевод с 13-го немецкого издания / пер.: С. И. Ершов. — М. : Феникс, 1991. — 64 с.
15. Соловьев В. С. Нравственность и право // История философии права. — СПб. : Юридический институт (Санкт-Петербург), Санкт-Петербургский университет МВД России, 1998. — 640 с.
16. Радбрух Г. Философия права / пер. с нем. Ю. М. Юмашева. — М. : Международные отношения, 2004. — 240 с.
17. Пинаева О. В. Государство как субъект правоотношения в современном обществе : дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.01. — Ярославль, 2008. — 165 с.
18. Тихомиров Ю. А. Государство : монография. — М. : Норма : ИНФРА-М., 2013. — 320 с.
19. Чичерин Б. Н. Курс государственной науки. Т. I—III. — М. : типография товарищества И. Н. Кушнерев и Ко, 1894.
20. Панченко А. И. Толерантность как культурная универсалия (обзор материалов конференции) // Философия. — 1996. — № 4. — С. 116—129.
21. Зорькин В. Д. Аксиологические аспекты Конституции России // Сравнительное конституционное обозрение. — 2008. — № 4. — С. 7—20.
22. Троицкая А. А. Конституционно-правовые пределы и ограничения свободы личности и публичной власти : дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.02. — М., 2008. — 228 с.
23. Путин В. В. Демократия и качество государства // Коммерсантъ. — 2012. — 6 февр. — URL: https://www.kommersant.ru/doc/1866753.
24. О добровольном декларировании физическими лицами активов и счетов (вкладов) в банках и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации : федеральный закон от 08.06.2015 № 140-ФЗ (ред. от 05.04.2016) // СПС «КонсультантПлюс».
25. Вологодский областной суд. — URL: http://oblsud.vld.sudrf.ru/modules.php?name=press_ dep&op=1&did=717.
26. Гречко П. К. О границах толерантности // Свободная мысль. XXI. — 2005. — № 10. — С. 173—182. — URL: http:// www.gumer.info/bo-goslov_Buks/Philos/Article/ogran.php
27. Лебедева О. В. Толерантность в модернистских и постмодернистских социологических
теориях: ее преломление в практике дипломатических отношений : дис. ... канд. социол. наук : 23.00.02. — М., 2006. — 174 с.
28. Ильинская С. Г. Толерантность как принцип политического действия: история, теория, практика : монография. — М. : Праксис, 2008. — 285 с.
29. Шалютин Б. С. Душа и тело. — Курган : Изд-во Курганского университета, 1997. — 230 с.
30. Миронов В. Г. Толерантность как экзистенциальное состояние человека: социально-философский аспект : дис. ... канд. филос. наук : 09.00.11. — Ульяновск, 2003. — 135 с.
31. Панченко К. С. Критерии определения пределов правовой толерантности // Критерии в праве: теория, практика, техника : сборник статей по материалам всероссийской научно-практической конференции (Н. Новгород, 24—25 мая 2018 г.) / под общ. ред. В. А. Толстика, П. В. Васильева. — Н. Новгород : Нижегородская академия МВД России, 2018. — С. 469—482.
REFERENCES
1. Poslanie Prezidenta Rossiyskoy Federatsii Feder-alnomu Sobraniyu Rossiyskoy Federatsii (O polozhenii v strane i osnovnyih napravleniyah vnutrenney i vneshney politiki gosudarstva). Moskva, 2016 // SPS «KonsultantPlyus».
2. Budenkova V. E. Kommunikatsiya i ratsional-nost kak osnovaniya tolerantnosti // Izvestiya Tomskogo politehnicheskogo universiteta. — 2006. — T. 309. — № 1. — S. 225—229.
3. Zherebin V. S. Problemyi pravovoy kon-fliktologii : dis. ... d-ra yurid. nauk : 12.00.01. — Nizhniy Novgorod, 2001. — 395 s.
4. Kasyanova E. I. Sotsialno-filosofskie osnovaniya tolerantnosti : avtoref. dis. ... d-ra filos. nauk : 09.00.11. — Ulan-Ude, 2009. — 45 s.
5. Markuze G. Repressivnaya tolerantnost // Posledniy predel. — URL: http://www.limesinfe-rior.ru/post/75101994048.
6. Mezentsev E. A. Problema granits tolerant-nosti // Mezhdunarodnyiy nauchno-issledovatelskiy zhurnal. — 2015. — № 8 (39). — S. 10—12.
7. Alekseev D. V. Plyuralizm i tolerantnost kak sot-sialno-destruktivnyie fenomenyi : avtoref. dis. ... kand. filos. nauk : 09.00.11. — Chelyabinsk, 2014. — 23 s.
8. Shalin V. V. Tolerantnost — kulturnaya norma i politicheskaya neobhodimost: sotsialno-filosofskiy analiz : dis. ... d-ra filos. nauk : 09.00.11. — Rostov-na-Donu, 2000. — 360 s.
9. Tolstik V. A., Trusov N. A. Borba za soderzha-nie prava : monografiya. — N. Novgorod : Nizhego-rodskaya akademiya MVD Rossii, 2008. — 202 s.
10. Egorov M. I., Pokrovskaya N. N. Regulyativ-naya nerazberiha i granitsyi tolerantnosti v obsch-estve postmoderna // Nauchnaya myisl. — 2012. — № 4. — S. 31—35.
11. Romanova K. S. Tolerantnost: konformizm ili mi-loserdie? // Diskurs-Pi. — 2003. — № 1. — S. 15—16.
12. Zolotuhin V. M. Tolerantnost kak problema filosofskoy antropologii : avtoref. dis. ... d-ra filos. nauk : 09.00.13. — Kemerovo, 2005. — 44 s.
13. Tihomirov Yu. A. Optimizatsiya pravovyih regulyatorov v sotsialnoy sfere // Pravo i sotsialnoe razvitie: novaya gumanisticheskaya ierarhiya tsen-nostey : monografiya / M. M. Anosova [i dr.] ; otv. red. A. V. Gabov, N. V. Putilo.
14. Iering R. Borba za pravo : perevod s 13-go nemetskogo izdaniya / per.: S. I. Ershov. — M. : Feniks, 1991. — 64 c.
15. Solovev B. C. Nravstvennost i pravo // Is-toriya filosofii prava. — SPb. : Yuridicheskiy institut (Sankt-Peterburg), Sankt-Peterburgskiy universitet MVD Rossii, 1998. — 640 s.
16. Radbruh G. Filosofiya prava / per. s nem. Yu. M. Yumasheva. — M. : Mezhdunarodnyie otnosheniya, 2004. — 240 c.
17. Pinaeva O. V. Gosudarstvo kak sub'ekt pravoot-nosheniya v sovremennom obschestve : dis. . kand. yurid. nauk : 12.00.01. — Yaroslavl, 2008. — 165 s.
18. Tihomirov Yu. A. Gosudarstvo : monografiya. — M. : Norma : INFRA-M., 2013. — 320 s.
19. Chicherin B. N. Kurs gosudarstvennoy nauki. T. I—III. — M. : tipografiya tovarischestva I. N. Kush-nerev i Ko, 1894.
20. Panchenko A. I. Tolerantnost kak kulturnaya universaliya (obzor materialov konferentsii) // Filoso-fiya. — 1996. — № 4. — S. 116—129.
21. Zorkin V. D. Aksiologicheskie aspektyi Kon-stitutsii Rossii // Sravnitelnoe konstitutsionnoe oboz-renie. — 2008. — № 4. — S. 7—20.
22. Troitskaya A. A. Konstitutsionno-pravovyie predelyi i ogranicheniya svobodyi lichnosti i publich-noy vlasti : dis. ... kand. yurid. nauk : 12.00.02. — M., 2008. — 228 s.
23. Putin V. V. Demokratiya i kachestvo gosu-darstva // Kommersant'. — 2012. — 6 fevr. — URL: https://www.kommersant.ru/doc/1866753.
24. O dobrovolnom deklarirovanii fizicheskimi litsami aktivov i schetov (vkladov) v bankah i o vnesenii izmeneniy v otdelnyie zakonodatelnyie aktyi Rossiyskoy Federatsii : federalnyiy zakon ot 08.06.2015 № 140-FZ (red. ot 05.04.2016) // SPS «KonsultantPlyus».
25. Vologodskiy oblastnoy sud. — URL: http://oblsud.vld.sudrf.ru/modules.php?name=press_ dep&op=1&did=717.
26. Grechko P. K. O granitsah tolerantnosti // Svo-bodnaya myisl. XXI. — 2005. — № 10. — S. 173— 182. — URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/ Philos/Article/ogran.php
27. Lebedeva O. V. Tolerantnost v modernistskih i postmodernistskih sotsiologicheskih teoriyah: ee pre-lomlenie v praktike diplomaticheskih otnosheniy : dis. ... kand. sotsiol. nauk : 23.00.02. — M., 2006. — 174 s.
28. Ilinskaya S. G. Tolerantnost kak printsip politicheskogo deystviya: istoriya, teoriya, praktika : monografiya. — M. : Praksis, 2008. — 285 s.
29. Shalyutin B. S. Dusha i telo. — Kurgan : Izd-vo Kurganskogo universiteta, 1997. — 230 s.
30. Mironov V. G. Tolerantnost kak ekzistentsi-alnoe sostoyanie cheloveka: sotsialno-filosofskiy aspekt : dis. ... kand. filos. nauk : 09.00.11. — Ulyanovsk, 2003. — 135 s.
31. Panchenko K. S. Kriterii opredeleniya predelov pravovoy tolerantnosti // Kriterii v prave: teoriya, praktika, tehnika : sbornik statey po materialam vserossiyskoy nauchno-prakticheskoy konferentsii (N. Novgorod, 24— 25 maya 2018 g.) / pod obsch. red. V. A. Tolstika, P. V. Vasileva. — N. Novgorod : Nizhegorodskaya akademiya MVD Rossii, 2018. — S. 469—482.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Панченко Кирилл Сергеевич. Преподаватель кафедры теории и истории государства и права. Воронежский институт МВД России. E-mail: [email protected]
Россия, 394065, г. Воронеж, проспект Патриотов, 53. Тел. (473) 200-55-53.
Panchenko Kirill Sergeevich. Lecturer of the chair of Theory and History of State and Law. Voronezh Institute of the Ministry of the Interior of Russia. E-mail: [email protected]
Work address: Russia, 394065, Voronezh, Prospect Patriotov, 53. Tel. (473) 200-55-53.
Ключевые слова: правовая толерантность; пределы; критерии определения пределов толерантности.
Key words: legal tolerance; limits; criteria for determining the limits of tolerance. УДК 340
