CC BY
468
А. П. ИСИЧЕНКО, старший научный сотрудник НИИ ФСИН России, заслуженный юрист РФ
ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ В ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЯХ
(комментарий к статье 84 УИК РФ)
Оперативно-розыскная деятельность как специфический вид государственной правоохранительной деятельности объективно обусловлена наличием тайного, тщательно скрываемого и маскируемого, массового преступного поведения, его профессионализацией и организованностью. В современных условиях функционирования учреждений российской уголовно-исполнительной системы, где по разным оценкам содержатся от 70 до 80 % осужденных или привлекаемых к ответственности за совершение тяжких и особо тяжких преступлений и где господствуют неписаные «законы» криминальной субкультуры, значение оперативно-розыскной деятельности трудно переоценить.
Оперативно-розыскная деятельность (ОРД) осуществляется в целях защиты жизни, здоровья, прав и свобод человека и гражданина, собственности, обеспечения безопасности общества и государства от преступных посягательств.
Право осуществления этой деятельности в числе других законодатель предоставил и оперативным подразделениям Федеральной службы исполнения на-
казаний, под которыми подразумеваются специализированные структурные подразделения центрального и территориальных органов, исправительных учреждений и следственных изоляторов (СИЗО) уголовно-исполнительной системы (далее — оперативные подразделения ФСИН России), наделенные оперативно-розыскными функциями в соответствии с их ведомственным распределением.
Законодательным актом, регулирующим общественные отношения в сфере ОРД, как известно, является Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12.08.1995 № 144-ФЗ (далее — Закон об ОРД или Закон). Положения этого Закона, относящиеся к уголовно-исполнительной системе, вкратце сводятся к следующему. Оперативные подразделения ФСИН России, руководствуясь принципами законности, уважения и соблюдения прав и свобод человека и гражданина, конспирации,соче-тания гласных и негласных методов и средств, в пределах своей компетенции пользуются всеми правами и несут все обязанности, которые предусмотрены Законом об ОРД (ст.ст. 14 и 15). При реализации задач оперативно-розыск-ной деятельности, в том
числе определенных уголовно-исполнительным законодательством, они вправе проводить все предусмотренные Законом оперативно-розыскные мероприятия (ст. 6), заводить дела оперативного учета (ст. 10), осуществлять ОРМ с привлечением граждан и должностных лиц на началах добровольности, на контрактной и бесконтрактной, возмездной и безвозмездной основе, гласно и конспиративно. Федеральная служба исполнения наказаний как государственный орган, уполномоченный на осуществление ОРД, согласно Закону (ст. 4) в пределах своей компетенции издает нормативные акты, регламентирующие организацию и тактику проведения оперативно-розыскных мероприятий в подведомственной сфере исполнения наказаний и содержания подозреваемых и обвиняемых, заключенных под стражу.
Общими задачами оперативно-розыскной деятельности, адресованными всем ее субъектам, в соответствии с Законом об ОРД являются:
выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, а также выявление и установление лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших;
осуществление розыска лиц, скрывающихся от органов дознания, следствия и суда, уклоняющихся от уголовного наказания, а также без вести пропавших;
добывание информации о событиях или действиях (бездействии), создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации;
установление имущества, подлежащего конфискации.
Оперативные подразделения ФСИН России реализуют вышеизложенные общие задачи ОРД в рамках полномочий, определенных для них ведомственными нормативными актами.
Наряду с этим Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации содержит норму об оперативно-розыскной деятельности в исправительных учреждениях (ИУ). Статья 84 УИК РФ со ссылкой на российское законодательство определяет, что задачами ОРД в исправительных учреждениях являются:
обеспечение личной безопасности осужденных, персонала исправительных учреждений и иных лиц;
выявление, предупреждение и раскрытие готовящихся и совершаемых в исправительных учреждениях преступлений и нарушений установленного порядка отбывания наказания;
розыск осужденных, совершивших побег из исправительных учреждений, а также осужденных, уклоняющихся от отбывания лишения свободы;
содействие в выявлении и раскрытии преступлений, совершенных осужденными до прибытия в исправительное учреждение.
Кроме того, УИК РФ в той же статье устанавливает, что ОРД в ИУ осуществляется как оперативными подразделе -ниями исправительных учреждений, так и другими уполномоченными на то органами в пределах их компетенции.
Таким образом, УИК РФ определяет задачи ОРД, осуществляемой только в исправительных учреждениях, и в самой общей форме — субъектов этой деятельности.
Закон РФ «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» от 21.07.1993 № 5473-1 (ст.ст. 2, 13, 14) ограничивается отсылками к федеральному законодательству, согласно которому учреждения и органы УИС оказывают содействие в решении задач ОРД либо решают их самостоятельно.
Федеральный закон «О содержании под стражей подозреваемых и об-
виняемых в совершении преступлений» от 15.07.1995 № 103-ФЗ также содержит бланкетную норму (ч. 7 ст. 34) о том, что оперативно-розыскные мероприятия в местах содержания под стражей преследуют цели выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступлений и проводятся в порядке, предусмотренном законом.
Сравнительный анализ норм приведенных законодательных актов выявил ряд пробелов и несоответствий в регламентации вопросов оперативно-розыскной деятельности.
Во-первых, Закон об ОРД не относит к числу ее задач обеспечение исполнения уголовного наказания и иных мер уголовно-правового характера. В результате за пределами оперативного наблюдения и контроля со стороны учреждений и органов УИС фактически остаются все лица, осужденные к мерам наказания, альтернативным лишению свободы.
Во-вторых, сопоставление целей и задач ОРД в Законе (ст.ст. 1 и 2) и УИК РФ (ст. 84) показывает их не только текстуальное, но и некоторое смысловое расхождение. В УИК РФ цели ОРД вообще не определены, хотя частично присутствуют в виде задачи обеспечения личной безопасности осужденных, персонала, других физических лиц. Соответственно в Законе об ОРД эта задача поглощается целью защиты жизни, здоровья, прав и свобод человека и гражданина. Цели защиты собственности, обеспечения безопасности общества и государства от преступных посягательств в ст. 84 УИК РФ ни в каком виде не зафиксированы.
Среди задач ОРД, установленных нормами анализируемых законодательных актов, полностью или частично совпадают лишь выявление, предупреждение и раскрытие преступлений, а также розыск лиц, уклоняющихся от отбывания наказания в виде лишения свободы.
Представляется, что оперативные подразделения ФСИН России в процессе повседневной служебной деятельности имеют возможность способствовать достижению общих целей и участвовать в решении общих задач ОРД, определенных Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности». На практике это нередко проявляется не только в исполнении запросов других органов, осуществляющих ОРД, но и в направлении в их адрес так называемых инициативных сообщений, содержащих оперативно значимую информацию, которая используется в борьбе с преступностью. Так, по данным ведомственной статистической отчетности, с использованием оперативно-розыскной информации, поступающей из УИС, органы внутренних дел ежегодно раскрывают десятки, а то и сотни тысяч преступлений. Поэтому задачи ОРД в исправительных учреждениях и уголовно -исполнительной системе в целом должны быть скорректированы в сторону сближения с общими задачами ОРД. В частности, оперативные подразделения ФСИН России могут участвовать в выявлении лиц, подготавливающих, совершающих и совершивших преступления, не только из числа осужденных и не только до прибытия в исправительные учреждения, но и их криминальных связей, оставшихся на свободе; выявлении лиц, скрывающихся от органов дознания, следствия и суда, в среде осужденных; установлении их имущества, подлежащего конфискации (При этом следует учесть, что в действующем УК РФ конфискация имущества отсутствует. — Прим. ред.); добывании информации о событиях или действиях (бездействии), создающих угрозу перечисленным в Законе об ОРД видам безопасности РФ. Не исключено и содействие оперативных подразделений ФСИН России в розыске без вести пропавших, например, при получении от осужденных
либо иных лиц оперативной информации об обстоятельствах исчезновения или местонахождении без вести пропавших. Иначе говоря, оперативно-розыскные возможности учреждений УИС, где сосредоточен специфический контингент, в борьбе с преступностью должны использоваться максимально полно.
В-третьих, ни в Законе об ОРД, ни в УИК РФ, ни в других вышеупомянутых законодательных актах не прописан механизм взаимодействия оперативных подразделений УИС с оперативными подразделениями других органов, осуществляющих ОРД.
Отдельные элементы этого механизма лишь просматриваются в Законе (ст.ст. 6, 7, 13, 14) и УИК РФ (ст. 84). Прямое указание на совместное проведение ОРМ содержится в Законе об ОРД только применительно к следственным изоляторам. По мысли законодателя, вопросы взаимодействия оперативных подразделений разных ведомств должны решаться в подзаконных, в том числе межведомственных, нормативных актах, на что применительно к отдельным ситуациям прямо или косвенно указано в самом Законе (ч. 4 ст. 6, ч. 5 ст. 13, п. 4 ч. 1 ст. 14).
Практика идет по пути разработки многосторонних и двусторонних межведомственных нормативных актов по различным вопросам взаимодействия в сфере ОРД. Так, в уголовно-исполнительной системе ныне действует межведомственная Инструкция о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору или в суд, утвержденная приказом МВД России, ФСБ России, ФСО России, ФТС России, СВР России, ФСИН России ФСКН России, Минобороны России от 17.04.2007 № 368/185/164/481/32/184/97/143 (двусторонние нормативные акты с участием
ФСИН России носят закрытый характер и здесь не рассматриваются).
В-четвертых, во всех анализируемых законодательных актах отсутствует надлежащая нормативно-правовая база для организации и осуществления оперативно-розыскной профилактики преступлений. Задача их предупреждения в оперативно-розыскном законодательстве, по сути, лишь декларируется. Между тем в теории ОРД оперативно-розыскная профилактика, или оперативно-розыск -ное предупреждение преступлений признается самостоятельной организационно-тактической формой ОРД, которая определяется как система целенаправленных и иных предусмотренных законом мер, проводимых в отношении лиц, от которых можно ожидать совершения преступлений, с целью осуществления за ними оперативного контроля, оказания на них профилактического воздействия, предупреждения замышляемых и подготавливаемых преступлений, а также использования негласной информации в общепрофилактической работе [1].
Одна из особенностей оперативно-розыскной деятельности в исправительных учреждениях состоит в том, что к числу ее задач отнесено выявление, предупреждение и раскрытие не только преступлений, но и нарушений установленного порядка отбывания наказания (использование в законе термина «установленный» представляется тавтологичным: нарушать можно только установленный, или сложившийся порядок). Указанные нарушения, будучи пенитенциарными по сущности и месту совершения, не являются преступлениями и не влекут уголовной ответственности. Она не наступает даже в случае совершения злостных нарушений порядка отбывания наказания осужденными к лишению свободы (ст. 116 УИК РФ). Однако из законодательного перечня таких злостных нарушений усматривает-
ся, что они несут в себе весьма опасный криминогенный потенциал, который в условиях предельно высокой концентрации наиболее криминально пораженной части осужденных, к тому же на ограниченной территории, может привести и приводит к пенитенциарным конфликтам.
По данным исследований, остающиеся без профилактического реагирования нарушения осужденными порядка отбывания наказания обусловливают массовость таких криминогенных и криминальных явлений, как азартные игры, употребление наркотиков, выяснение отношений между враждующими группировками осужденных, унижение человеческого достоинства [2].
Нетрудно предвидеть, что по мере ухудшения пенитенциарно-криминоло-гических характеристик осужденных к лишению свободы как побочного следствия гуманизации уголовной и уголовно-исполнительной политики интенсивность подобных конфликтов, порождающих преступления, будет нарастать. Это предопределяет актуализацию оперативно-розыскного противодействия как преступлениям, так и иным пенитенциарным правонарушениям в уголовно-исполнительной системе.
В рамках одной статьи даже краткий комментарий всех норм оперативно-розыскного законодательства, в том числе о задачах ОРД в исправительных учреждениях, изложить едва ли возможно [3]. Поэтому ограничимся рассмотрением только тех задач, которые в современных условиях функционирования УИС представляются особо актуальными.
Выявление преступлений как самостоятельная задача ОРД предполагает установление фактов совершения латентных преступлений, наличие которых отмечается и в исправительных учреждениях. По оценкам криминологов, размеры латентной преступности в целом
кратно превышают величину официально зарегистрированной преступности. В учреждениях УИС, в силу специфических условий их функционирования и особенностей социальной среды, имеют место латентные проявления как преступности, так и иных правонарушений, чреватых совершением уголовно наказуемых деяний. Этим и определяется необходимость их выявления наряду с преступлениями.
Выявление преступлений как задача ОРД, по мнению А. Е. Чечетина, включает в себя три составных части: обнаружение лиц, их совершивших; установление в их действиях признаков состава уголовно наказуемого деяния для решения вопроса о возбуждении уголовного дела; установление потерпевших [4].
С этим мнением можно согласить -ся с одной, но существенной оговоркой. На наш взгляд, рассматриваемая задача ОРД не может сводиться к обнаружению лишь совершенных, то есть оконченных преступлений. Закон ориентирует оперативные подразделения государственных органов, осуществляющих ОРД, на выявление не только совершенных, но и подготавливаемых, а также совершаемых преступлений. Теория и практика ОРД идут еще дальше, признавая объективную необходимость выявления замышляемых преступлений. И это понятно: только с использованием оперативно-розыскных сил, средств и методов можно обнаружить возникновение, развитие, реализацию криминальных замыслов и нейтрализовать их на возможно более ранней стадии еще до решения вопроса о возбуждении уголовного дела.
С учетом этого задачу выявления преступлений можно представить в следующем виде: обнаружение лиц, замышляющих, подготавливающих, совершающих или совершивших преступления; установление в их поведении признаков деяний, требующих оперативно-розыск-
ного и иного законного реагирования; установление лиц, которым указанными деяниями причинен или может быть причинен физический, имущественный, моральный вред (физические лица) или вред деловой репутации (юридические лица).
Предупреждение преступности и правонарушений в целом является одним из принципов правовой политики любого государства и целью государственных органов и общественных объединений, призванных вести борьбу с ними. Предупреждение, или профилактика преступлений — наиболее гуманный путь противодействия им. Именно поэтому оно отнесено законодателем к числу задач ОРД. Представляется, что попытки разграничить термины «предупреждение», «профилактика», «превенция» в науках криминального цикла ни к чему, кроме путаницы, не привели. Это обусловлено тем, что указанные термины, будучи разноязычными, выражают одно понятие. Иностранные слова «профилактика» и «превенция» по смыслу переводятся как «предупреждение», что отмечается не только в общелитературной речи, но и в научных трудах.
В профилактической деятельности, конечно, необходимо учитывать особенности различных правонарушений. Вместе с тем некоторые виды правонаруша-ющего и иного негативного социально отклоняющегося поведения непосредственно связаны с преступностью, составляя ее криминогенный фон. Так, с общей преступностью наиболее тесно связаны административные правонарушения, а с пенитенциарной — нарушения порядка отбывания наказаний, особенно злостные (ст. 116 УИК РФ), на что уже обращалось внимание.
Из этого исходят и разработчики ведомственной Инструкции 2006 года, что отражено в самом ее названии: «Инструк-
ция по профилактике правонарушений среди лиц, содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы». Этой позиции придерживаются также пенитенциарные криминологи, отмечая направленность профилактики на недопущение любых антиобщественных проявлений в среде осужденных к лишению свободы.
Определяя пенитенциарную профилактику преступлений как совокупность мер по выявлению и устранению (блокированию, нейтрализации) причин, условий, иных детерминант преступности в местах лишения свободы, И. А. Уваров, например, в числе ее задач выделяет индивидуальное профилактическое воздействие на лиц с антиобщественным поведением [5], поскольку этим понятием, на наш взгляд, охватывается не только склонность к совершению преступлений [6], но и само преступное поведение.
Профилактика пенитенциарной преступности предполагает, в частности, обеспечение личной безопасности осужденных и других лиц. Более того, в законодательном перечне задач ОРД в исправительных учреждениях оно поставлено на первое место, чем подчеркнута особая важность этой задачи.
Обеспечение безопасности личности в исправительных учреждениях исходит из объективной необходимости ее защиты не только от потенциальных, но и реальных угроз, исходящих от криминального окружения и в наибольшей степени опасных для осужденных, постоянно пребывающих в преступной среде. Результаты специального исследования, основанного на опросах самих осужденных, показали, что преобладающее большинство осужденных, как впервые, так и неоднократно отбывающих наказание в виде лишения свободы (соответственно 81,4 и 76 %), не ощущают себя в безопасности, опаса-
ясь угроз и от администрации (в основном так называемые первоходки), и от других осужденных (преимущественно рецидивисты) [7].
По данным другого исследования, три четверти (75,1 %) осужденных, отбывающих наказание в исправительных колониях общего и строгого режимов, испытывают постоянную тревогу за личную безопасность, а каждый четвертый (24,9 %) был объектом физического или психического насилия со стороны других осужденных [8]. Поскольку такое насилие выражается в посягательствах на жизнь и здоровье как базовые ценности человека вообще, осужденного в особенности, а характер посягательств носит криминальный характер, то личная безопасность осужденных (как и других лиц) в условиях функционирования исправительных учреждений объективно охватывается категорией криминологической или, точнее, пенитенциарно-криминоло-гической безопасности личности.
В литературе выделяются разные уровни разрешения проблем криминологической безопасности осужденных. На уровне исправительных учреждений в числе других особо отмечаются оперативно-розыскные меры обеспечения личной безопасности, к которым относят:
меры обеспечения безопасности лиц, сотрудничающих с оперативными аппаратами УИС на конфиденциальной основе;
оперативно-розыскные мероприятия, направленные на профилактику конфликтов и преступлений, а также осуществляемые в целях обеспечения криминологической безопасности конкретных осужденных [9].
Обеспечение личной безопасности осужденных с применением сил, средств и методов ОРД должно осуществляться прежде всего в рамках оперативно-розыскной профилактики пенитенциарных правонарушений.
В соответствии с Федеральным законом «О полиции» ее подразделения освобождены от обязанностей по розыску осужденных, совершивших побег из исправительных учреждений, а также уклоняющихся от отбывания лишения свободы. Эти обязанности целиком и полностью ложатся на учреждения и органы УИС.
Розыск осужденных как задача ОРД в исправительных учреждениях подлежит широкому толкованию и распространению на оперативные подразделения следственных изоляторов УИС, поскольку в них содержатся осужденные, оставленные для выполнения работ по хозяйственному обслуживанию и ожидающие этапирования в места лишения свободы.
Закон об ОРД (ст. 2) выделяет три категории лиц, являющихся объектами розыска: 1) скрывающиеся от органов дознания, следствия и суда; 2) уклоняющиеся от уголовного наказания; 3) пропавшие без вести.
Статья 84 УИК РФ, исходя из специфики ОРД в учреждениях УИС, не относит к объектам розыска без вести пропавших, а из категорий скрывающихся и уклоняющихся выделяет только осужденных к лишению свободы.
Для осуществления розыска лиц, совершивших побег или уклоняющихся от отбывания наказания, имеет значение только такое уклонение, при котором местонахождение осужденного неизвестно.
Решение задачи розыска осужденных, как и других известных лиц, предполагает осуществление специальной розыскной работы, которая не отождествляется только с проведением целевых оперативно-розыскных мероприятий.
Розыскная работа — это комплексная система оперативно-розыскных, уголовно-процессуальных, административно-правовых и иных мероприятий, осуществляемых в рамках особого делопроизводства, направленная на обна-
ружение местонахождения разыскиваемых лиц [10].
Розыск скрывшихся лиц начинается с проведения первоначальных проверочных и поисковых мероприятий, имеющих целью обнаружение и физическое задержание разыскиваемых. В отношении лиц, совершивших побег из учреждений УИС, розыск осуществляется в безотлагательном порядке.
Для задержания лиц, бежавших из исправительных учреждений и СИЗО, в соответствии со сложившейся практикой обычно проводятся следующие первоначальные мероприятия:
преследование по горячим следам; установление личности беглеца путем поименной проверки осужденных, содержащихся в учреждении;
опрос и изучение лиц, которые содержались совместно с бежавшим и находились с ним в доверительных отношениях;
изучение личных дел, анализ материалов ОРД, результатов осмотра спального и рабочего мест, личных вещей бежавшего;
определение мест вероятного его появления или укрытия;
выставление постов и заслонов на вероятных маршрутах его движения;
ориентирование органов внутренних дел и подразделений, участвующих в розыске.
В организационном плане все мероприятия по розыску осуществляются по розыскным делам. Розыскное дело является делом оперативного учета, которое заводится в соответствии с Законом об ОРД (ст. 10) и служит для накопления информации о ходе и результатах розыска, ее анализа, обобщения, систематизации, планирования розыскной работы, контроля за ее законностью и эффективностью, принятия необходимых решений по организации и тактике розыска. В нем сосредоточиваются уголовно-процессуальные и иные документы, явившие-
ся основанием для объявления розыска и осуществления оперативно-розыскных мероприятий; общие планы по делу и планы решения отдельных тактических задач; справки об их выполнении, материалы служебной переписки и другие оперативно-служебные документы.
При заведении розыскного дела должен быть составлен план мероприятий как организационная основа работы в период местного розыска, то есть розыска, проводимого в основном в пределах территории субъекта РФ, где он был объявлен. При этом не исключается проведение отдельных ОРМ за пределами региона. Поскольку федеральный розыск, являющийся одновременно межгосударственным на пространстве государств-участников СНГ, в отношении бежавших из исправительных учреждений объявляется немедленно после принятия процессуального решения о проведении их розыска, вышеизложенное о местном розыске относится прежде всего к лицам, уклоняющимся от отбывания лишения свободы.
Организация работы по их розыску требует значительного улучшения. Сложившаяся практика оперативного сопровождения лиц, которым в соответствии с УИК РФ (ст. 97) разрешены выезды за пределы исправительных учреждений, часто сводится лишь к направлению ориентировок в органы внутренних дел по месту их предполагаемого выезда и нахождения. Контроль за прибытием осужденных и их отъездом по истечении сроков краткосрочного и длительного выездов по умолчанию перекладывается на органы внутренних дел, которые едва ли заинтересованы в его надлежащем осуществлении. Вопрос о контроле за прибытием осужденных к лишению свободы с отбыванием наказания в колониях-поселениях, за исключением случаев, когда по решению суда они направляются туда под конвоем (ч. 4 — 6 ст. 751 УИК РФ), фак-
тически остается открытым. В уголовно-исполнительной практике отсутствует четкая система централизованного учета и контроля за перемещением осужденных, которым разрешены выезды за пределы учреждений УИС и которые следуют к месту отбывания лишения свободы самостоятельно, — как в исправительных учреждениях, так и в территориальных органах ФСИН России. В этой связи оперативные подразделения исправительных учреждений, которые несут основное бремя борьбы с пенитенциарной преступностью, как нам представляется, должны взять на себя инициативу создания такой системы прежде всего на уровне своих учреждений. Это поможет более предметно планировать и проводить работу по розыску лиц, совершивших преступления, предусмотренные ст.ст. 313 и 314 УК РФ.
В планах работы по розыскному делу необходимо формировать версии о предполагаемом месте пребывания разыскиваемых и наряду с общепоисковыми мероприятиями предусматривать конкретные меры по проверке каждой выдвинутой версии.
Общепоисковые мероприятия, планируемые по любому розыскному делу, должны включать:
опрос родственников, знакомых, соседей и сослуживцев разыскиваемого лица с целью установления мест возможного нахождения, маршрутов движения, связей, примет, характеристики личности;
информирование о розыске органов ЗАГС по месту рождения и последнего жительства разыскиваемого, куда он может обратиться с просьбой об изменении фамилии, о получении копии свидетельства о рождении, браке, разводе и т. п.;
сообщение в отдел кадров по последнему месту работы — для внесения отметки о розыске в его личное дело;
извещение военкомата о розыске подозреваемого или обвиняемого с целью
воспрепятствования снятию его с воинского учета без уведомления об этом органа, осуществляющего ОРД;
получение фотографий, образцов почерка, установление группы крови разыскиваемого;
направление розыскных ориентировок в другие оперативные подразделения, на территории обслуживания которых вероятно появление разыскиваемого;
направление заданий в спецприемники для административно арестованных и приемники-распределители с целью выявления разыскиваемого среди задержанных лиц;
ориентирование работников специализированных оперативно-поисковых групп о приметах разыскиваемого;
истребование дактилоскопических карт с отпечатками пальцев рук или иных идентификационных сведений, имеющихся в информационных центрах правоохранительных органов;
использование конфиденциального содействия граждан, располагающих необходимой для розыска информацией;
проведение необходимых ОРМ, предусмотренных Законом об ОРД;
внесение предложений о наложении ареста на почтово-телеграфную корреспонденцию, поступающую в адрес разыскиваемого, его родственников или иных связей [11].
Оперативным подразделениям ФСИН России предстоит в максимально сжатые сроки освоить весь арсенал форм и методов этой работы для успешного осуществления розыска осужденных преимущественно в автономном режиме, поскольку все розыскные дела на осужденных из органов внутренних дел передаются в уголовно-исполнительную систему.
1. Лукашов В. А. Проблемы оперативно-розыскной деятельности: избранные работы / Сост. К. К. Горяинов, А. П. Исиченко, А. С. Вандышев. — М., 2005. - С. 132-133.
2. Барабанов Н. П., Дау-дов А. В. Информационное обеспечение предупреждения возникновения криминогенных и криминальных явлений в среде осужденных в учреждениях УИС // Человек: преступление и наказание. — 2004. № 4. — С. 52.
3. См.: Бажанов С. А., Горя-инов К. К., Исиченко А. П. Оперативно-розыскная деятельность в уголовно-исполнительной системе: расширенный комментарий к статье 84 УИК РФ. - М., 2011.
4. Вагин О. А., Исиченко А. П., Чечетин А. Е. Комментарий к Федеральному закону «Об оперативно-розыскной деятельности». -М., 2009. - С. 23.
5. Пенитенциарная криминология: Учебник / Под ред. Ю. М. Антоняна, А. Я. Гриш-ко, А. П. Фильченко. — Рязань, 2009. — С. 181.
6. Криминологическая вик-тимология: Учебное пособие (Е. И. Моисеев, А. Н. Джужа,
B. В. Василевич и др.) / Под общ. ред. А. Н. Джужи (на укр. яз.). — Киев, 2006. — С. 258, 353.
7. Панасенко Е. К. Криминологическая безопасность осужденных в местах лишения свободы: дисс. ... канд. юрид. наук. — Рязань, 2007. — С. 20.
8. Чорный В. Н. Безопасность осужденных в условиях лишения свободы: автореф. дисс. канд. ... юрид. наук. — Рязань, 1996. —
C. 16.
9. Казак Б. Б. Особенности предупреждения и раскрытия преступлений в ИТК особого режима // Организация и тактика предотвращения и раскрытия преступлений оперативными аппаратами ИТУ. — Рязань, 1994. С. 271—277.
10. См.: Оперативно-розыскная деятельность. — М., 2004. — С. 518; Теория оперативно-розыскной деятельности. — М., 2006. — С. 509).
11. См.: Оперативно-розыскная деятельность. — М., 2004. — С. 513—557; Теория оперативно-розыскной деятельности. — М., 2006. — С. 504—551. ^
Подполковник внутренней службы С. В. ГОРНОСТАЕВ, доцент кафедры юридической психологии и педагогики Академии ФСИН России, кандидат психологических наук, доцент
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ СЛУЖЕБНОЙ ЛОЯЛЬНОСТИ И АНТИКОРРУПЦИОННОГО ПОВЕДЕНИЯ СОТРУДНИКОВ УИС
Проблемы служебной лояльности и антикоррупционного поведения сотрудников всегда являлись актуальными для силовых структур и органов государственной власти. Однако в официальный обиход УИС данные понятия введены сравнительно недавно, в связи с принятием «Свода профессионально-этических норм служебного поведения сотрудника уголовно-исполнительной системы», утвержденного приказом Минюста России от 24.05.2010 № 240 (далее — Свод), в котором лояльность упомянута в качестве одного из нравственных принципов служебной деятельности, а антикоррупционное поведение выделено в отдельный пункт.
Несмотря на важность данного шага, необходима дальнейшая научная разработка проблем служебной лояльности и антикоррупционного поведения сотрудников УИС и последующее научно обоснованное совершенствование нормативной базы, регулирующей указанные вопросы. Эта цель вполне достижима, так как общая научная база изучения проблем лояльности весьма обширна. Одни из ведущих исследователей организационной лояльности Натали Аллен и Джон
