CC BY
134radicalized prisoners. Cambridge, 2008 ; Cilluffo F., Cardash Sh., Whitehead A. Radicalization: Behind Bars and Beyond Borders // Brown Journal of World Affairs. 2007. V. XIII. Iss. 2. Р. 114-122 ; Warnes R., Hannah G. Meeting the Challenge of Extremist and Radicalized Prisoners: The Experiences of the United Kingdom and Spain // Policing: A Journal of Policy and Practice. 2008. V. 2, Iss. 4. P. 402-411.
5 Hannah G., Clutterbuck L., Rubin J. Ор. cit. P. 4.
6 Useem B., Clayton O. Radicalization of US prisoners // Criminology & Public Policy (Special Issue: Homeland Security and Terrorism). V. 8, Iss. 3, 2009. Р. 561-592.
7 Dyer C. et al. Countering Violent Islamic Extremism: A Community Responsibility // FBI Law Enforcement Bulletin. №. 12. Р. 4-5.
8 Уваров И. А. Роль идей терроризма и экстремизма в формировании антиобщественных установок осужденных в местах лишения свободы // Вестник центра исследований проблем терроризма. 2009. № 2 (20). С. 80.
9 Jordan J. Procesos de radicalizacion yihadista en Espana. Analisis sociopolitico en tres niveles // Revista de Psicologia Social. 2009. № 24 (2). P. 212.
10 Wilner A. From Rehabilitation to Recruitment // True North in Canadian Public Policy. 2010. № 10 (Ottawa). Р. 6.
11 Сергеев М. П. Влияние физического и психического здоровья, отбывающих наказание в местах изоляции от общества, на их исправление // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2010. № 6. С. 111.
12 Там же. С. 112.
13 Wilner A. From Rehabilitation to Recruitment // True North in Canadian Public Policy. 2010. № 10. Р. 31. А также см. : Wilner A. Getting ahead of prison radicalization. URL: http:// www.theglobeandmail.com/news/opinions/opinion/getting-ahead-of-prison-radicalization/ (дата обращения: 24.10.2010).
14 Neumann P. Prisons and Terrorism: Radicalisation and De-radicalisation in 15 Countries. URL: http://nicic.gov/Li-brary/024500 (дата обращения: 01.03.2011).
15 Manning M. Racism, Prisons and the Future of Black America. URL: http://www.hartford-hwp.com/archives/45a/517.html (дата обращения: 20.12.2010).
16 Ballas D. Prisoner Radicalization // FBI Law Enforcement Bulletin. 2010. № 10. P. 6.
17 Olsen J. Radikalisering i danske fengsler: Hvad sker der, og hvad kan der gores? Copenhagen, 2008.
18 Нечитайло Д. А. Радикальный исламизм в тюрьмах. URL: http://www.i-r-p.ru/page/stream-exchange/index-8597.html (дата обращения: 11.01.2011).
УДК 343.2/.7 © А. В. Савинов, 2011
Опасность как условие правомерности причинения вреда при крайней необходимости
А.В. Савинов *
Рассматривается одно из ключевых условий правомерности причинения вреда при крайней необходимости — наличие опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества или государства. Дается социальная и уголовно-правовая характеристика опасности.
Ключевые слова: источники опасности; правомерность причинения вреда; крайняя необходимость;
непосредственно угрожающая опасность.
Причинение вреда охраняемым уголовным законом социальным ценностям при крайней необходимости относится к обстоятельствам, исключающим преступность деяния, в связи с наличием приведенных в ст. 39 УК РФ оснований и условий правомерности причинения такого вреда. Перечень этих оснований и условий (обстоятельств) является исчерпывающим. Отсутствие одного или нескольких таких условий при причинении указанного выше вреда означает отсутствие обстоятельств, исключающих преступность деяния, т. е. совершенное деяние должно рассматриваться как преступление. К числу
обязательных условий правомерности причинения вреда при крайней необходимости УК РФ в ст. 39 относит наличие опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества или государства. Относительно правильного и единообразного понимания содержания названного условия судебная практика и уголовно-правовая доктрина сталкивается с определенными трудностями.
Данные трудности обусловлены прежде всего тем, что уголовный закон не определяет ни источник, ни характер, ни степень опасности, ни само понятие
В нашем журнале публикуется впервые.
*
опасности. В русском языке «опасность» понимается как «1. Способность причинить большое зло, несчастье, нанести какой-либо ущерб, урон; 2. Угроза бедствия, несчастья, катастрофы» 1 . Таким образом, в ст. 39 УК РФ говорится о реальной угрозе причинения вреда охраняемым законом социальным ценностям. Однако совершенно справедливо Ю. И. Ляпунов писал о том, что опасность «как категория социальной практики дуалистична» 2. С одной стороны, это категория гипотетическая, выражающая возможность, вероятность, угрозу возникновения или наступления в будущем при определенных условиях известных негативных явлений, событий, фактов, обстоятельств. В этом смысле опасность не сущее, а грядущее, т. е. она несет в себе субъективную окраску, как наше суждение, представление, вывод о возможности в будущем того или иного нежелательного явления. С другой стороны, опасность — категория объективная в том смысле, что в природе или социальном мире реально существуют определенные явления, которые в совокупности при определенном развитии причинно-следственных связей создают состояние реальной возможности наступления нежелательного результата или события.
Таким образом, опасность — категория объективно-субъективная, в которой объективное начало составляет, конечно, примат, исходный и определяющий базис 3. В этой связи при крайней необходимости нет смысла выделять такие условия, как «наличность» и «действительность» опасности. Как справедливо заметил Н. Н. Паше-Озерский, момент «наличности» опасности при крайней необходимости заключен уже сам по себе в понятиях «крайняя» и «необходимость». Определение опасности как «наличной» (настоящей) излишне, ибо одинаково невозможно, немыслимо как устранение опасности уже миновавшей, так и опасности, грозящей в неопределенном будущем. По этим же соображениям он не включает такое условие, как «действительность» (реальность) опасности 4. К этому следует добавить, что в отечественных исследованиях причинения вреда при крайней необходимости практически не акцентируется внимание на законодательно определенном признаке «непосредственно угрожающей» опасности.
В русском языке «непосредственный» определяется как «осуществляемый без посредников или промежуточных звеньев; направленный прямо на кого-либо или что-либо; личный, прямой» 5. Следовательно, опасность, непосредственно угрожающая личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества или государства, — это прямо направленная на указанные объекты уголовно-правовой охраны угроза (возможность) причинения вреда.
Примечательно, что зарубежная судебная практика также исходит из этого же признака опасности при крайней необходимости. Так, Дж. Флетчер приводит материалы уголовного дела «Кронк против США» (Cronck v. the USA), в котором суд отверг ссылку на состояние крайней необходимости в действиях обвиняемых, кравших повестки о призыве на военную службу, полагая, что этим они ускорят окончание войны во Вьетнаме. В приговоре было указано, что состояние крайней необходимости имеет место только в случае «прямой и непосредственной опасности», которая в данном деле отсутствовала 6.
Поэтому самыми общими условиями грозящей опасности в состоянии крайней необходимости будут ее прямая направленность на охраняемые интересы и высокие характер и степень опасности. Это практически установить достаточно сложно, поэтому, как пишет И. П. Портнов, необходимо устанавливать опасность причинения существенного вреда, определение которого будет зависеть от конкретной обстановки, с учетом важности объекта, которому причиняется вред, и объекта, который был защищен, а также характера и степени причиненного вреда 7. Вместе с тем, как верно отмечает С. В. Пархоменко, угрожающая опасность в законодательном определении понятия крайней необходимости никак не коррелирует с вредом, который может наступить в случае ее неустранения и который упоминается лишь при определении понятия превышения пределов крайней необходимости. Исправить такую ситуацию можно только одним способом — путем построения однозначного определения уголовно-правовой сути института крайней необходимости. Если она состоит в том, что в таком состоянии «один» вред охраняемым уголовным законом интересам причиняется для того, чтобы предотвратить наступление «другого», более тяжкого вреда, то как раз об этом и следует говорить в ч. 1 ст. 39 УК РФ 8.
Источниками грозящей опасности могут выступать действия человека (виновное и невиновное) либо физиологические и патологические процессы, происходящие в организме человека (болезнь, голод и т. д.), либо действия иных факторов, не связанных с поведением человека. К последним относятся: технические средства, вышедшие из-под контроля человека, в том числе источники повышенной опасности (транспортные средства); вещества и предметы, представляющие опасность для окружающих; действия сил природы, различных стихий (пожары, наводнения, обвалы, оползни, паводки, ураганы, землетрясения, горные лавины и др.); нападения животных, коллизия обязанностей (например, одновременный вызов врача к двум больным) и др. При этом Т. Орешкина справедливо отмечает, что «перечень опасностей, создающих условия крайней необ-
ходимости, нельзя признать исчерпывающим в силу многообразия жизненных ситуаций, в которых речь может идти об угрозе причинения вреда правоохраняемым интересам» 9.
Так, в цехе Красногорского маслосырозавода (Московская область) ночью из размороженной холодильной установки начал испаряться находившийся под давлением аммиак. Когда в компрессорной стал ощущаться сильный запах этого химического вещества и с территории начали убегать рабочие, дежурный машинист Т. спустил аммиак из испарителя холодильной установки в канализацию, непосредственно соединенную с рекой Полонкой, протекающей недалеко от завода. Аварийный сброс почти 30 кг аммиака повлек загрязнение реки и массовую гибель рыбы. Действия Т. были признаны судом как совершенные в состоянии крайней необходимости, так как выпуск аммиака в воздух в производственных помещениях повлек бы в первую очередь отравление многих людей и привел бы в негодность двухдневную продукцию маслосырозавода. Действиями Т. был предотвращен более значительный вред 10.
Один из наиболее дискуссионных вопросов в правовой доктрине заключается в том, может ли лицо само себя поставить в ситуацию крайней необходимости. Иными словами, может ли предшествующее поведение причинителя вреда быть источником опасности? В науке доминирует позиция о том, что правовой исход в решении данного вопроса зависит от формы вины: если лицо должно и могло предвидеть возможную опасность своего поведения, то состояние крайней необходимости юридически исключается, ответственность наступает за причинение вреда по неосторожности. Если же лицо не предвидело и не могло предвидеть возникновение опасности в результате собственного поведения, то оно может находиться в состоянии крайней необходимости при возникновении такой опасности 11.
Однако в литературе подчеркивается, что лицо, создавшее опасность правоохраняемым интересам собственным неосторожным поведением, а затем причинившее меньший вред для избежания большего вреда, действует в состоянии крайней необходимости 12. Аналогично этому УК Литовской Республики предлагает оценивать такого рода случаи по правилам крайней необходимости: «Лицо, своими действиями создавшее опасную ситуацию, может опираться на положения о крайней необходимости лишь в том случае, если опасная ситуация была создана по неосторожности» (ч. 2 ст. 31).
Водитель, нарушивший правила дорожного движения и причинивший в силу этого тяжкий вред здоровью пешехода, не смог из-за поломки воспользоваться своей машиной для доставки пострадавшего в больницу. Поскольку произошло это в сельской
местности, не было возможности вызвать скорую помощь, не было проезжающих мимо машин, водитель взял без разрешения чужую машину, стоявшую на деревенской улице, и на ней отвез пострадавшего в больницу. Так как неправомерное завладение автомобилем было совершено для спасения жизни, то в его отношении водитель действовал в рамках крайней необходимости, и его ответственность по ч. 1 ст. 166 УК РФ должна быть исключена.
В литературе обсуждался вопрос о том, должны ли действия человека, признаваемые источником угрожающей опасности, быть обязательно преступными или только общественно опасными. Некоторые авторы считают, что лишь общественно опасные, противоправные действия человека являются источником опасности 13, другие утверждают, что не «...менее часто... состояние крайней необходимости создается действиями человека, не являющимися общественно опасными» 14. При этом все авторы указывают, что действия человека могут быть как виновными (умышленными или неосторожными), так и невиновными. Однако, учитывая существование ст. 2.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, отметим, что ст. 39 УК РФ будет применяться в случае совершения общественно опасных действий лица, являющихся источником опасности, все иные действия, не обладающие характером и степенью общественной опасности, достаточной для признания их преступными, будут определяться в качестве источника опасности, предусмотренной ст. 2.7 КоАП РФ. Согласно данной норме не является административным правонарушением причинение лицом вреда охраняемым законом интересам в состоянии крайней необходимости, т. е. для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица, а также охраняемым законом интересам общества и государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и если причиненный вред является менее значительным, чем предотвращенный вред. Статьи 39 УК РФ и 2.7 КоАП РФ не дублируют друг друга, а взаимно дополняют: в случае, когда опасность причинения вреда по своему характеру и степени была не достаточно велика, подлежит применению норма КоАП РФ, при большей общественной опасности применяется норма УК РФ.
Как отмечает В. А. Блинников, при защите иных правоохраняемых интересов (например, гражданско-правовых, административно-правовых) причинение вреда объекту уголовно-правовой охраны не допускается. Иначе была бы «оправданная» возможность правомерного причинения уголовно значимого вреда при любом юридическом конфликте, что лишило бы институт крайней необходимости в уголовном праве всяческого смысла. Более того,
при угрозе интересам, охраняемым, например, административным правом, также существует возможность правомерного причинения вреда — но только объекту административно-правовой охраны 15.
Рассматривая объекты уголовно-правовой охраны, подвергающиеся опасности при обстоятельствах причинения вреда в состоянии крайней необходимости, В. Н. Винокуров отмечает, что норма, предусмотренная в ч. 1 ст. 39 УК, регламентирует «два вида действий»: причинение вреда при устранении опасности правам и интересам других лиц, общества и государства и причинение вреда при устранении опасности собственным правам и интересам. В первом случае государство положительно относится к действиям лица, причиняющего вред в состоянии крайней необходимости, и желает, чтобы и в дальнейшем оно занимало активную позицию при сохранении прав граждан, общества и государства. Во втором случае отношение государства к подобным действиям нейтрально 16. Оценивая данное суждение, С. В. Пархоменко справедливо замечает, что в праве вообще, и уголовном в том числе, есть только две оценки правового поведения: правомерное и противоправное. Поэтому оба варианта поведения (действия) лица в состоянии крайней необходимости, которые называет В. Н. Винокуров, должны оцениваться государством однозначно как правомерные. Отразить различную степень социальной полезности указанных действий можно только путем правовой оценки, способной повлечь за собой различные положительные уголовно-правовые последствия, о чем в данном случае ничего не говорится и говориться не может, поскольку в уголовном законе подобного рода ситуации могут оцениваться только как непреступные 17.
В зависимости от ситуации может быть и так, что опасность уничтожения одного и того же объекта в одной обстановке не угрожает причинением существенного вреда охраняемым интересам, в другой — наоборот. Так, наводнение угрожало смыть стог сена. В случае, если хозяйство имеет достаточный запас кормов для животных, потеря этого сена не будет угрожать существенным ущербом его интересам и не создаст тем самым условия крайней необходимости по его спасению. Напротив, если этот стог является единственным кормовым запасом, то его потеря создает угрозу причинения существенного вреда интересам хозяйства. Отсюда следует, что нанесение определенного ущерба третьим лицам (использование чужих транспортных средств, тягловой силы и др.) при спасении стога будет признано оправданным, так как совершалось в состоянии крайней необходимости.
С учетом изложенного представляется возможным предложить следующую формулировку ч. 1 ст. 39 УК РФ: «Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом социальным ценностям в состоянии крайней необходимости для устранения непосредственной опасности причинения вреда правам или интересам личности, охраняемым законом интересам общества или государства, если такая опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышения пределов правомерности причинения вреда».
Такая формулировка позволит устранить указанные выше противоречия и проблемы понимания исследованного условия правомерности причинения вреда при крайней необходимости.
1 Большой толковый словарь русского языка. СПб., 2000. С. 715.
2 Ляпунов Ю. И. Общественная опасность деяния как универсальная категория советского уголовного права. М., 1989. С. 41.
3 Там же.
4 Паше-Озерский Н. Н. Необходимая оборона и крайняя необходимость. М., 1962. С. 154.
5 Большой толковый словарь русского языка. С. 634.
6 Флетчер Дж., Наумов А. В. Основные концепции современного уголовного права. М., 1998. С. 357.
7 Портнов И. П. Крайняя необходимость в свете нового уголовного законодательства // Журнал российского права.
1998. № 4/5. С. 100.
8 Пархоменко С. В. Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости : дис. ... д-ра юрид. наук. Иркутск, 2004. С. 281.
9 Орешина Т. Крайняя необходимость как обстоятельство, исключающее преступность деяния // Уголовное право.
1999. № 3. С. 13-14.
10 Меркурисов В. К. Расследование и предупреждение преступлений, связанных с загрязнением водоемов и воздуха. М., 1987. С. 14.
11 Домахин С. А. Крайняя необходимость по советскому уголовному праву. М., 1955. С. 63-66 ; Паше-Озерский Н. Н. Указ. соч. С. 152-153.
12 Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1 / под ред. Н. Ф. Кузнецовой и И. М. Тяжковой. М., 1999. С. 473 ; Пархоменко С. В. Указ. соч. С. 288.
13 См., напр. : Советское уголовное право. Часть Общая. М., 1959. С. 198 ; Домахин С. А. Крайняя необходимость по советскому уголовному праву. М., 1956. С. 25.
14 См., напр. : Паше-Озерский Н. Н. Указ. соч. С. 152.
15 Блинников В. А. Система обстоятельств, исключающих преступность деяния : дис. . д-ра юрид. наук. Н. Новгород, 2002. С. 235.
16 Винокуров В. Н. Правомерное причинение вреда в состоянии крайней необходимости. Красноярск, 2001. С. 48.
17 Пархоменко С. В. Указ. соч. С. 275.
