CC BY
37
УДК 11/13+111
ОНТОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ В ВЕРОУЧЕНИИ Л.Н. ТОЛСТОГО
Сат Н.Д.
Тувинский государственный университет, Кызыл THE ONTOLOGICAL BASES IN TOLSTOIS CREED
Sat N.
Tuvan state university, Kyzyl
В статье предпринята попытка уточнить религиозные приоритеты Толстого в перспективе решения жанровой проблемы в позднем творчестве писателя.
Ключевые слова: христианская аксиоматика, этика, метафизика, онтологизм.
This article attempts to clarify the religious priorities of Tolstoy in term solutions to genre problems in the late works of writer.
Key words: christian axiomatics, ethics, meta-physics, ontologism.
Художественные творения писателя неотделимы от поисков Истины. Лев Николаевич Толстой - автор оригинального религиозного учения, настраивающего человека на серьезный самостоятельный духовный труд.
Переходя к осмыслению этого вероучения, укажем, прежде всего, на то, что до сих пор нет целостного его толкования.
По устоявшейся традиции в философских, богословских и литературоведческих трудах вероучение Толстого чаще всего трактуется односторонне, рассматривается как исключительно этическое, в искусственном отрыве от метафизики. Подобная трактовка явно обедняет его, лишает жизненности. В этом ракурсе учение писателя, безусловно, предстаёт как однозначно морализаторское, а не духовное. В таком фрагментарно-искажённом виде оно интерпретируется уже больше века, что, в свою очередь, сказалось и на восприятии позднего творчества писателя, характеризуемого как «морализаторское», «малохудожественное».
Рассмотрение во взаимосвязи этического и метафизического аспектов даёт наиболее полное представление о характере вероучения Толстого.
На рубеже 1870-1880-ых годов Толстой переживает духовный «переворот», знаменующий новый этап в жизни писателя: он отходит от православия и приступает к осуществлению задуманного ещё в молодости грандиозного замысла - «основать новую религию Христа».
Углубившись в изучение различных религиозных систем, Толстой приходит к выводу, что все религии имеют общую основу. Цель всех религий одна - постижение Абсолюта, называемого в каждой религии по-разному: «Единое», «Атман», «Божественной Субстанцией» или «Богом-Отцом», но то, что мир до сих пор несовершенен, - это убедительное доказательство для Толстого их несостоятельности. Человечество погрязло в войнах, убийствах, извращениях, лжи. Любовь, добро, сострадание, милосердие, красота, гармония и стремление к совершенству уступают место злу, ненависти, агрессии, алчности...
Ни одна из религий не учит быть счастливым в этой земной жизни. По буддизму, жизнь на земле - это лишь бремя, страдание, кармическое наказание, которое следует из-за порочных деяний предыдущей жизни; необходимо отказаться от привязанности к жизни. Христианство и ислам также обещают райское блаженство лишь в загробном мире и то - не всем: грешники будут осуждены на вечные муки.
Назрела необходимость создать «новую религию», «не обещающую будущее блаженство, но дающую блаженство на земле». Эта религия должна быть «практической» и потому - наиболее действенной, способной на деле изменить мир к лучшему. В результате у Толстого складывается
собственное философское учение - учение о «деятельном христианстве» (здесь и далее подчёркив. и курсив наши. - Н.С.).
«Деятельное христианство не в том, чтобы делать, творить христианство, а в том, чтобы поглощать зло» [1. Т. 53. С. 197].
«Деятельное христианство» Толстого, ниспровергающее каноны церковного учения, в разное время подвергалось жёсткой критике апологетами ортодоксального христианства. Против вероучения Толстого выступали представители религиозно-философской и богословской критики: Н.А. Бердяев, Л. Шестов, С.Н. Булгаков, И.А. Ильин, В.В. Розанов, А. Мень и др. Вероучение Толстого в их интерпретации предстаёт как сугубо этическое, лишённое каких бы то ни было метафизических прозрений.
«Л. Толстой хотел превратить христианство в религию правила, закона, моральной заповеди... Для Толстого единоспасительны заповеди Христа, выполняемые человеком его собственными силами. Это - религия в пределах разума, рационалистическая религия, отвергающая всякую мистику, всякое таинство, всякое чудо» [2].
Эту же мысль Н.А. Бердяева подтверждали С.Н. Булгаков и А. Мень.
«Толстой опирается. почти исключительно на заповеди Нагорной проповеди, к которой он сводит почти всё христианство.» [3].
«Лев Толстой отказался от церкви, в сущности, так и не узнав её. Христианство было для него одним из учений, ценность которого лишь в тех этических принципах, которые роднят его с другими религиями» [4].
В несколько ином ракурсе рассматривали философию Толстого такие религиозные философы и богословы, как В.В. Зеньковский, Вяч. Иванов, Н.О. Лосский, Н.М. Минский, П.И. Новгородцев, С.Л. Франк, усматривавшие в его учении некое мистическое, трансцендентное начало.
Так, В.В. Зеньковский считал, что ядром учения Толстого является тезис «действенного» приобщения к Богу.
«Проблема, поставленная Толстым, в сущности, решена. Человек обретает в самом себе бесконечное, вечное, вневременное бытие, обретает реальную опору, реальный путь существования. Возможность новой, истинной, вечной жизни, действенное приобщение к Богу, которое непосредственно связано с ней, - вот основа, на которой строил Толстой всю религиозную систему, исходя из которой он толковал христианство» [5].
Вяч. Иванов и П.И. Новгородцев подчёркивали онтологический и трансцендентный характер веры Толстого.
«... Если под «буддизмом», как это обычно бывает, разумеется стремление к освобождению личности и мира не только от уз воплощения, но и от самого бытия, едва ли справедливо не принимать во внимание глубокого онтологизма толстовской веры» [6].
«Было бы величайшим недоразумением утверждать, что эта система не имеет своего общественного идеала и что он не признаёт высших трансцендентных ценностей. В основе миросозерцания Толстого, как он сам определяет, лежит не личное и общественное начало, а «христианское, или божеское» [7].
По мнению Н.О. Лосского, Толстой как художник способен «путём рационального мышления дойти до признания сверхрациональных основ бытия, путём понимания признать существование непонятного, доступного лишь мистическому созерцанию. (курсив - Н.Л.) Как художник Толстой превосходно изображает взаимопроникнутость различных сфер бытия» [8].
Н.М. Минский вслед за Н.О. Лосским подтверждал мистическое мироощущение Толстого.
«Религия Толстого - это религия мистического разума. Толстой только заявил со всей присущей его слову силой и искренностью, что разум. прозревает в мире высшую, божественную закономерность» [9].
В работах С.Л. Франка также подчёркивается взаимодействие рационализма и мистицизма в религиозном мышлении Толстого, единство в нём веры и разума.
«...Глубокий стихийный индивидуализм... влечёт его от внешнего к внутреннему, от рационализма к мистицизму. Эта новая религиозность. ищет и находит Бога не в коллективной организации Церкви, не в старых книгах и внешних таинствах, а только в великом таинстве богосознания человеческой души...» [10].
«.И всё же есть нечто, чем Толстой нас потрясает и заставляет внимать себе и в этой области: это есть та непосредственная цельность и устойчивость, с которой в нём самом примирены вера и разум.» [11].
Таким образом, по мнению данных авторов, религиозное сознание Толстого не лишено мистического миросозерцания, оно «прозревает в мире высшую, божественную закономерность». Трагедия заключается лишь в том, подчёркивают они, что в религиозном сознании Толстого доминируют «мистические запросы ума» [12]. Именно поэтому, несмотря на пережитый мистический опыт, Толстому оказалась недоступна благая весть Евангелия, постичь которую возможно только «мистическими запросами чувства» [12].
Вместе с тем нельзя не признать очевидного факта: учение Толстого оказывало и продолжает оказывать благотворное воздействие на большое количество людей во всём мире, что является свидетельством его состоятельности. Назрела необходимость целостного осмысления толстовского вероучения во взаимообусловленности его этических и метафизических составляющих.
Основным моментом в деле создания «новой религии» является для Толстого создание собственного Евангелия - «Четвероевангелия». В «Четвероевангелии» мы находим выражение Толстым сущности своего вероучения.
«Я смотрю на христианство не как на исключительное божественное откровение, я смотрю на христианство как на учение, дающее смысл жизни.» [13].
Толстой ставит перед собой титаническую по объёму задачу: интерпретировать христианство не как откровение, а как учение о смысле жизни.
Христианское понятие о Боге-Отце Толстой заменяет понятием о Духе: Бог есть Дух и Начало всего, Он - вечен, безграничен и вездесущ.
Смысл жизни человека - в любви к Богу: «Ведь я живу, истинно живу только тогда, когда чувствую Его и ищу Его. Он - то, без чего нельзя жить. Знать Бога и жить - одно и то же. Бог есть жизнь» [14].
Любовь к Богу и выполнение Его Воли, выраженной в заповедях, проповедуемых Христом, содействуют искоренению зла в душах людей и в мире, духовному просветлению человека, братскому единению людей и построению идеальной цивилизации («Царства Божьего на Земле») - в этом видел Толстой смысл человеческой жизни.
«Верю я в следующее: верю в Бога, Которого понимаю как Духа, как Любовь, как Начало всего. Верю в то, что Он во мне и я в Нём. Верю в то, что Воля Бога яснее, понятнее всего выражена в учении человека Христа. Верю в то, что истинное благо человека в исполнении Воли Бога, Воля же Его в том, чтобы люди любили друг друга. в этом весь закон и пророки. Верю в то, что смысл жизни каждого человека поэтому только в увеличении в себе любви, что это увеличение любви ведёт отдельного человека в жизни этой ко всё большему и большему благу. содействует установлению в мире царства Божия, т.е. такого строя жизни, при котором царствующие раздор, обман и насилие будут заменены свободным согласием, правдой и братской любовью людей между собою» [15].
Другим посылом учения Толстого является отрицание Богосыновности Христа.
«Христос для меня... - великий учитель жизни, живший 1800 лет тому назад, умерший на кресте, но такой же настоящей смертью, как и все люди, и оставивший нам своё великое, высшее из всех известных нам учений, которое даёт смысл и благо нашей жизни» [1. Т. 66. С. 247].
Проповедуемые Христом заповеди необходимо выполнять, недостаточно только знать об их существовании.
«Всё учение Христа есть учение о том, что должен делать человек: не говорить господи, господи, а исполнять.» [1. Т. 66. С. 248].
«.Сущность дел веры в делах, может иногда незаметных, ничтожных, но творимых несомненно и исключительно для бога. В той мере, в которой достигаешь этого, - и достигаешь веры; а вследствие веры - устранение всех сомнений; и то, главное - единение с богом, а через бога - со всеми» [1. Т. 65. С. 299-300].
«Человек, понявший жизнь, как учит понимать её Христос, как бы протягивает от себя наверх нить к богу, держится только на одной божеской нити и ею только руководится в жизни» [1. Т. 66. С. 249].
Позиционируя себя Церкви, Толстой указывает на внецерковный путь к духовному просветлению.
«Настоящая вера не в том, чтобы знать, в какие дни есть постное, в какие ходить в храм и какие слушать и читать молитвы, а в том, чтобы всегда жить доброю жизнью в любви со всеми, всегда поступать с ближними, как хочешь, чтобы поступали с тобой. В этом истинная вера. И этой вере учили всегда все истинные мудрецы и святой жизни люди всех народов» [1. Т. 45. С. 26].
«Бог всегда был и есть в мире, и для того, чтобы познать его, нужно очиститься или возродиться духом. Он (Христос - Н.С.) объявил, что Богу не нужны молитвы, жертвы, храмы, а нужно служение в духе, делание добра; объявил, что царство Бога надо понимать не так, что в какое-нибудь время и в какое-нибудь место придёт Бог, а так, что во всём мире и всегда все люди, очистившись духом, могут жить во власти Божией. Он объявил, что царство Бога не приходит видимым образом, но что оно находится внутри людей. Чтобы быть участником царства, надо очиститься духом, т.е. возвысить в человеке дух и ему служить. Тот, кто возвысит дух, тот вступает в царство Бога и получает жизнь невременную» [16].
Таким образом, именно «добрая жизнь в любви со всеми», «делание добра» «возвышает в человеке дух», т.е. приводит к духовному просветлению.
«Возвышение духа», или духовное просветление как категория метафизическая, представляет собой точку соприкосновения земного с небесным, части с целым, конечного с бесконечным.
Представители русской религиозно-философской мысли, стоящие на разных идейных позициях, тем не менее, обнаруживают сходство в описании состояния духовного просветления. Так, в описании С.Н. Булгакова, человек духовно просветлённый «по-новому узнаёт и любит мир, он предстаёт пред ним в первозданной красоте, как игра божественных сил, как гармония идеального космоса, словом он познаёт мир в Боге. И он любит этот мир новой, просветлённой любовью, и той же любовью в Боге он любит и человека» [17].
По Толстому, человек в момент духовного просветления способен мгновенно осознать тайны
бытия.
«Умереть - значит избавиться от заблуждения, через которое всё видишь индивидуально. Родиться - значит из жизни общей перейти к заблуждению индивидуальности. Только на середине, во всей силе жизни, можно видеть и своё заблуждение индивидуальности и можно сознавать истину всеобщей жизни. Только в один момент на вершине горы видны оба ската её» [1. Т. 48. С. 470].
Познав радость богообщения, человек испытывает состояние безусловного счастья, абсолютную свободу («Если человек, я моё, может выйти из условий времени, то я это будет иметь абсолютную свободу» [1. Т. 12. С. 336-337]), приводящую его в гармоничное состояние с собой, людьми и миром. Именно такой человек способен созидать, а не разрушать, строить гармоничное общество, основанное на принципах добра, любви и братства.
Политическим факторам Толстой противопоставляет духовный фактор обновления социума, смысл которого - в осознании каждым человеком возможности достижения «божеского совершенства. Только стремление к этому совершенству отклоняет направление жизни человека от животного состояния к божескому, настолько насколько это возможно в этой жизни.» [1. Т. 28. С. 78].
Стремление к «божескому совершенству» объединит всех людей во имя всеобщего блага и, в конечном итоге, неминуемо приведёт к духовному прогрессу социума.
«Единение есть ключ, освобождающий людей от зла. .Для того, чтобы оно могло произвести свойственные ему благодетельные последствия, оно должно иметь целью общего всем людям, одинаково признаваемого всеми начала. А таким единением может быть только единение, основанное на той религиозной основе жизни, которая одна соединяет людей» [1. Т. 38. С. 176].
Социальный идеал Толстого - всеобщее братство на основе духовного совершенства человека и мира. Мир сохранит свою целостность и жизнеспособность только при этом условии. Для благополучия и процветания мира человек должен ориентироваться не на материальные, а на вечные ценности, на то, что имеет непреходящее значение: на истину, добро и любовь, которые трудно достижимы, но существуют, и поэтому нужно к ним стремиться. Одно стремление к этим вечным ценностям способно объединить человечество, наладить между людьми братские отношения.
Итак, основные тезисы оригинального учения Толстого следующие:
1. Мир и человек исходят из Бога (Начало всего) и, следовательно, связаны с ним и между собой всеобщим единством. Мир, человек и Бог - едины.
2. Бог есть Дух, Он - вечен, безграничен и вездесущ. Смысл жизни человека - слияние с Богом с помощью силы любви к Нему и «исполнения Его Воли».
3. Воля Бога дана в божьих заповедях, которые проповедовал Иисус Христос - человек, достигший самого высокого уровня духовного просветления.
4. В основе проповедей Христа - осмысление божьих принципов жизни как пути богопознания. Божьи заповеди обретают истинную ценность только тогда, когда они воплощаются в делах человека («деятельное христианство»).
5. Конкретные действия и поступки, т.е. собственные усилия человека, освобождают его от отрицательных последствий эгоцентричной, бездуховной жизни. «Делание добра» рассматривается как «праведное средство» искоренения зла в человеке и в мире, как очищение от груза нажитых грехов, что в итоге ведёт человека к самосовершенствованию («божеское совершенство») и к духовному просветлению («очищение духа» и «возвышение духа»).
6. Просветлённое сознание способно обнаружить вневременный порядок, трансцендентный по отношению к своему временному проявлению. Человек испытывает чувство единства с мирозданием («части с целым»), состояние безусловного счастья и полноты бытия.
7. Следование заповедям Христа не только приближает человека к «божескому совершенству», но и объединяет людей в деле созидания нового, более гармоничного, мира и идеальной цивилизации («Царство Божье на Земле»). В этом видел Толстой высшую цель человека и исторического процесса.
Таким образом, попытка переосмысления вероучения Толстого (учение о духовном просветлении на основе христианской аксиоматики) даёт право утверждать об его онтологическом характере: рассматривая христианскую аксиоматику как путь богопознания и, тем самым, утверждая единство реального и идеального, Толстой вскрывает глубинную сущность бытия.
Библиографический список
1. Толстой, Л. Н. Полное собрание сочинений: в 90 т. Юбил. изд./ Л. Н. Толстой. - М.; Л., 1928-1958. - 90 т.
2. Бердяев, Н.А. Ветхий и Новый Завет в религиозном сознании Л.Толстого / Н.А. Бердяев // Л.Н. Толстой: pro et contra. - СПб., 2000. - С.249 - 250; С.259.
3. Булгаков, С.Н. Простота и опрощение / С.Н. Булгаков // Л.Н. Толстой: pro et contra. - СПб., 2000. - С. 282.
4. Мень, А. «Богословие» Льва Толстого и христианство / А. Мень // Толстой Л.Н. Четвероевангелие: Соединение и перевод четырёх Евангелий. - М., 2002. - С. 752-755.
5. Зеньковский, В.В. Проблема бессмертия у Л.Н. Толстого / В.В. Зеньковский // Л.Н. Толстой: pro et contra. - СПб, 2000. - С. 511-512.
6. Иванов, Вяч. Лев Толстой и культура / Вяч. Иванов // Л.Н. Толстой: pro et contra. - СПб., 2000. - С. 567 - 568.
7. Новгородцев, П.И. Об общественном идеале / П.И. Новгородцев // Л.Н. Толстой: pro et contra. - СПб., 2000. - С. 309.
8. Лосский, Н.О. Л.Н.Толстой как художник и как мыслитель / Н.О. Лосский // Л.Н. Толстой: pro et contra. - СПб., 2000. -С. 671 - 672.
9. Минский, Н.М. Толстой и реформация / Н.М. Минский // Л.Н. Толстой: pro et contra. - СПб., 2000. - С. 442 - 443.
10. Франк, С.Л. Нравственное учение Л.Н.Толстого / С.Л. Франк // Л.Н. Толстой: pro et contra. - СПб., 2000. - С. 305308.
11. Франк, С.Л. Памяти Льва Толстого /С.Л. Франк // Л.Н. Толстой: pro et contra. - СПб., 2000. - С. 552-553.
Тувинский государственный университет
12. Зеньковский, В.В. Проблема бессмертия у Л.Н.Толстого / В.В. Зеньковский // Л.Н. Толстой: pro et contra. - СПб., 2000. - С. 502.
13. Толстой, Л.Н. Четвероевангелие: Соединение и перевод четырёх Евангелий. - М., 2002. - С. 626.
14. Толстой, Л.Н. Исповедь / // Л.Н. Толстой: pro et contra. - С. 96.
15. Толстой, Л.Н. Ответ на постановление Синода от 20 - 22 февраля и на полученные мною по этому поводу письма / // Л.Н.Толстой: pro et contra. - СПб., 2000. - С. 354.
16. Толстой, Л.Н. Четвероевангелие: Соединение и перевод четырёх Евангелий / Л.Н. Толстой. - М., 2002. - С. 225.
17. Булгаков, С.Н. Простота и опрощение / С.Н. Булгаков // Л.Н. Толстой: pro et contra. - СПб, 2000. - С. 286. Bibliograficheskij spisok
1. Tolstoj, L. N. Polnoe sobranie sochinenij: v 90 t. YUbil. izd./ L. N. Tolstoj. - M.; L., 1928-1958. - 90 t.
2. Berdyaev, N.A. Vetkhij i Novyj Zavet v religioznom soznanii L.Tolstogo / N.A. Berdyaev // L.N. Tolstoj: pro et contra. - SPb., 2000. - S.249 - 250; S.259.
3. Bulgakov, S.N. Prostota i oproshhenie / S.N. Bulgakov // L.N. Tolstoj: pro et contra. - SPb., 2000. - S. 282.
4. Men', А. «Bogoslovie» L'va Tolstogo i khristianstvo / А. Men' // Tolstoj L.N. CHetveroevangelie: Soedinenie i perevod chetyryokh Evangelij. - M., 2002. - S. 752-755.
5. Zen'kovskij, V.V. Problema bessmertiya u L.N. Tolstogo / V.V. Zen'kovskij // L.N. Tolstoj: pro et contra. - SPb, 2000. - S.
511-512.
6. Ivanov, Vyach. Lev Tolstoj i kul'tura / Vyach. Ivanov // L.N. Tolstoj: pro et contra. - SPb., 2000. - S. 567 - 568.
7. Novgorodtsev, P.I. Ob obshhestvennom ideale / P.I. Novgorodtsev // L.N. Tolstoj: pro et contra. - SPb., 2000. - S. 309.
8. Losskij, N.O. L.N.Tolstoj kak khudozhnik i kak myslitel' / N.O. Losskij // L.N. Tolstoj: pro et contra. - SPb., 2000. - S. 671 -
672.
9. Minskij, N.M. Tolstoj i reformatsiya / N.M. Minskij // L.N. Tolstoj: pro et contra. - SPb., 2000. - S. 442 - 443.
10. Frank, S.L. Nravstvennoe uchenie L.N.Tolstogo / S.L. Frank // L.N. Tolstoj: pro et contra. - SPb., 2000. - S. 305-308.
11. Frank, S.L. Pamyati L'va Tolstogo /S.L. Frank // L.N. Tolstoj: pro et contra. - SPb., 2000. - S. 552-553.
12. Zen'kovskij, V.V. Problema bessmertiya u L.N.Tolstogo / V.V. Zen'kovskij // L.N. Tolstoj: pro et contra. - SPb., 2000. - S.
502.
13. Tolstoj, L.N. CHetveroevangelie: Soedinenie i perevod chetyryokh Evangelij. - M., 2002. - S. 626.
14. Tolstoj, L.N. Ispoved' / // L.N. Tolstoj: pro et contra. - S. 96.
15. Tolstoj, L.N. Otvet na postanovlenie Sinoda ot 20 - 22 fevralya i na poluchennye mnoyu po ehtomu povodu pis'ma / // L.N.Tolstoj: pro et contra. - SPb., 2000. - S. 354.
16. Tolstoj, L.N. CHetveroevangelie: Soedinenie i perevod chetyryokh Evangelij / L.N. Tolstoj. - M., 2002. - S. 225.
17. Bulgakov, S.N. Prostota i oproshhenie / S.N. Bulgakov // L.N. Tolstoj: pro et contra. - SPb, 2000. - S. 286.
Сат Надесса Дарымаевна - кандидат филологических наук, доцент кафедры теории и методики языкового образования и логопедии КПИ, Тувинский государственный университет, г. Кызыл, E-mail: [email protected]
Sat Nadessa - Candidate of Philological Sciences (equivalent to Ph. D), university reader in the Department of Theory and Methods of the language formation and speech therapies, Tuvan State University, Kyzyl, E-mail: [email protected]
УДК 81'33
ОСОБЕННОСТИ ПЕРЕВОДА ПРОИЗВЕДЕНИЯ «АРАТТЫЦ C63Y» С. ТОКА НА АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК
Таргын Ш.Х.
Тувинский государственный университет, Кызыл
THE PECULIARITIES OF THE TRANSLATION OF THE WORK 'ARATTYNG SOZU' ('THE SHEPHERD'S TALE') INTO ENGLISH
Targyn Sh.Kh. Tuvan state university, Kyzyl
В статье рассматриваются особенности перевода произведения "Араттыц сeзY" С. Тока на английский язык, в частности способы перевода семантики одновременности зависимого таксиса тувинского языка на
182
