CC BY
157
ОНОМАСТИЧЕСКИМ ЗНАК-СИМВОЛ В КОГНИТИВНОМ АСПЕКТЕ
А.С. Щербак
Shcherbak A.S. Onomastic sign-symbol in cognitive aspect. The article investigates the ontological essence of the onomastic language system. The meaning of onoma-lexeme involves the relation not towards the identified object or subject itself, but towards its representation in our consciousness, i.e. towards information which is transferred by means of a language sign unable to express a separated piece of concept.
Уникальная знаковая специфика имени собственного привлекает и сегодня внимание философов, логиков, лингвистов, психологов, когнитологов и представителей других наук. Изучение имен собственных оказывается в русле современных лингвистических направлений, исследующих язык как единицы историко-культурного знания [1; 2], как хранилище опыта взаимодействия индивида с окружающей его средой, как «зеркало» национальной культуры [3-5].
Еще в Средние века номиналисты утверждали, что имена, названия, существуя в единичном, могут отражать общее. Платоновское изречение о том, что имя есть эманация идей, что имя в конечном счете - знаки знаков, находит отражение в современных изысканиях логика Ч. Пирса, философа Ч. Морриса, математика Г. Фреге и др.
Появление знаковой теории языка (Ф. де Соссюр), бурное развитие языкознания XIX в. дало интересные изыскания в области имен собственных. Они привлекали внимание Ф. Боппа, Я. Гримма, Ф. Миклошича, О. Функе и многих других ученых. До середины XX столетия лингвисты не отмечали разницы между антропонимами и топонимами. Лить в конце XX в. появились работы в области их систематизации и определения соподчинен-ности соответствующих понятий (В.В. Виноградов, Е.М. Галкина-Федорук А.Ф. Лосев [6], А.В. Суперанская, А.А. Реформатский, А.Б. Шапиро, М.В. Горбаневский, Н.В. Подольская и др.).
Трудности, возникающие при обсуждении онтологии имен собственных и их места в языке, во многом обусловлены тем, что недостаточно осмыслена роль имени в человеческом обществе с позиций когнитивной парадигмы. Ономалексема, являясь разновидностью знания о мире, оказывается теснейшим образом связанной с реальной действи-
тельностью, она хранит и отражает в своей семантике знания о внеязыковой действительности, накопленные коллективом пользователей языка. В ономастической литературе отмечается, что именник выходит за рамки лексики [7]. Это обусловлено тем, что имя собственное, обозначая предметы действительности, отражает мысль о предмете («каждое слово уже обобщает»).
Имена собственные стремятся быть символами и служить средством связи с реальной действительностью. За именем собственным как за знаком в сознании человека закрепляется определенный «индекс» или «символ» (по Ч. Пирсу). Ономастическая единица как знак приспособлена к любому классу слов, любое слово языка способно стать именем собственным. По мнению
Ч.С. Пирса, символ применяется к чему бы то ни было, что способно воплощать идею, «связанную» словом. Основанием для пользования онимическими знаками является передача экстраситуационной информации, маркировка лиц, животных, топографических объектов, невидимых в ситуации общения.
Специфика ономастического знака заключается в том, что он не способен выражать единичное понятие. Дело в том, что научная состоятельность концепта «единичное понятие» многими учеными ставится под сомнение [6]. Речь идет о том, что понятие об индивидууме является неестественным по сути, поскольку сам термин «понятие» как высшая категория отражения мира складывается в сознании человека в процессе выделения и обобщения общих существенных дифференциальных признаков предметов, катетеризирующих определенный класс предметов, а не единичный объект.
Ономастические знаки иллюстрируют способность словотворчества человека (в точном переводе с древнегреческого языка
слово опота8йке означат «искусство давать имена») и служат в качестве указателей и ориентиров. По своей структуре они не являются однородными. Их принято разделять на немотивированные, т. е. не обладающие качеством производности, и мотивированные (производные) [8]. Средствами мотивации онимического знака служат конкретные языковые единицы.
Основной причиной появления немотивированных знаков является их заимствованный характер. Наличие в ономастиконе любого языка заимствованных топонимических знаков является абсолютной лингвистической универсалией, а наличие заимствованных антропонимических знаков - статистической универсалией с высокой степенью вероятности. Немотивированные знаки носят конвенциональный характер и выступают в качестве принятых по договору ярлыков (про терминологии О. Функе - этикеток), используемых для названия вещей и лиц.
Мотивированность знаков - средство компрессии ономастикона и его систематизации. У одних онимических знаков мотивированность чисто смысловая (если эти знаки относятся к сеансам номинации данного языка, а не к субстрату и не к другому языку), невыраженная в языке и записываемая в сознании без поддержки формы. У других знаков мотивированность смысловая и структурная, поддерживаемая языковой формой (но способная быть неоднозначной), возможно, что у третьих, при народной этимологии, чисто структурная.
У человека, который дает наименование чему-нибудь или имя кому-нибудь, всегда проявляется когнитивная способность извлекать хранящиеся в его сознании воспоминания об услышанном или увиденном, прочувствованном или осмысленном, познанном за все время человеком. Он подсознательно хранит информацию не только о мире и о себе подобных, но и сохраняет определенный опыт и знания.
За ономастической единицей как символьным знаком стоит концепт [сопсерШт] -«зерно первосмысла, семантический «зародыш» слова - есть диалектическое единство потенциально возможных в явлении образов, значений и смыслов словесного знака как выражение непосредственной сущности бытия в неопределенной сфере сознания [8].
Понятие «концепт» широко употребляется во многих работах как ментальное образование, единица мышления, ментальная структура, квант знания различной степени сложности для хранения и передачи информации об окружающем мире и языке [Е.С. Кубряко-ва, Н.Н. Болдырев, А.П. Бабушкин, А.А. За-левская, И.А. Стернин, З.Д. Попова, Н.Ф. Але-фиренко, А. Вежбицка и др.]; как многомерный мыслительный конструкт, отражающий процесс познания мира, результаты человеческой деятельности, его опыт и знания о мире, хранящий информацию о нем [см. работы Е.С. Кубряковой, В.И. Карасика, Ю.С. Степанова, А.В. Кравченко, P.M. Фрум-киной, Ч. Филлмора, Дж. Лакоффа и др.].
Субъективное восприятие себя в объективно данной реальности начинается с ког-ниции ценности человеческого начала как творца собственного дома в самом широком смысле этого слова. Когниция сопряжена с необходимостью отождествлять и различать объекты (А.А. Залевская, А.А. Леонтьев,
P.M. Фрумкина).
Для осознания себя как личности среди других человек обязан назвать себя, т. е. получить прозвание. Сознание человека, локализуясь в мозге и являя собой функцию мозга, отражает окружающий нас мир средствами языка как части этого мира. Уже в сознании осуществляется «разъятие» мира посредством его осмысления. Как значение слова, так и концепт в равной степени представляют собой результат когниции - отражения действительности сознанием.
Ономастическая номинация завершается появлением особого языкового знака - имени собственного, знака, который в системе языка наделен специфическими ЯЗЫКОВЫМИ полномочиями, т. е. каждая новая ономалексема манифестирует выводное знание, облаченное в специально предназначенную для него языковую знаковую форму. Появление новых ономастических единиц и адекватное их понимание обеспечивается сложной работой языкового сознания [5].
При употреблении того или иного имени человека или назывании объекта из памяти человека извлекаются формулы механизма глубинной предикации. Глубинная предикация проявляется в осуществлении обязательной ономастической функции пожелательно-сти, которая изначально заложена в сознании
S
человека. При употреблении или назывании субъекта/объекта из памяти человека извлекаются формулы механизма глубинной предикации. Ср.:
«Я называю тебя N. = Я желаю, чтобы ты был таким, как №».
«Я называю тебя N. = Я знаю, кто этот №»;
«Я называю тебя N. = Я знаю, почему называется №»;
«Это называют N.. .= потому что...»
Жители села Бондари Тамбовской области, объясняя название своего села, говорят: Сало' заву'т Бо'ндари, так там бандари' жили. Дирива'нны бо'чки де'лали. Старожилы Сосновского р-на Тамбовской области помнят две версии названия населенного пункта Кази'нки: (Ме'сто уж дю'же было кази'стое, краси'вое); (В э'нтом сале' все коз даржа'ли).
Однако сейчас трудно выбрать верную причину названия - была ли его причиной красота пейзажа или наличие коз в хозяйстве жителей, тем более что сегодня это село называется Подлесным. В языке ономастическое значение как информация о данном названии села передается через приставку, которая указывает его расположение. Ср.: Под-лесное, Подгорное, Подгорье, Подборъе, Подвалъе или Заворонежская Слобода, Заречье, Заречное, Залесье, Полесье и т. п.).
Топоним такого типа - это как бы свернутая и переведенная в иную (словесную) форму система географических координат объекта. Например: верх/низ (села Верхнее Чуево (Уваровский р-н)/Нижне-Чуево (Муч-капский р-н); Верхний Шибряй/Нижний Шибряй (Уваровский р-н); Верхнеспас-ское/Нижнеспасское (Рассказовский р-н); Верхняя Ярославка (Сосновский р-н); Верхо-ценье (Сампурский р-н), д. Низовка (Бондар-ский р-н), Верхоценъе, Александровские Верхи (Ржаксинский р-н); далеко/близко (реки Дальняя Ке'рша, Дальняя Суре'на/Ближняя Сурена).
За ономастической единицей как символьным знаком стоит тот или иной концепт. Концепты реализуются в языке различными способами, отражая наиболее общие признаки предмета или явления, объективация которого может принимать самые разные формы «от фонем, слов, фразеологических оборотов, синтаксических структур» [9] и целого текста.
У одного и того же концепта может быть несколько способов обозначения. Например, концепт «имя собственное» может в русском языке реализоваться посредством прописной буквы (город Орел, но птица орел), посредством суффикса, например, -ОВИЧ, -ЫЧ, -ОВНА и др. (Котефеевич, Иван Стаканыч, Прасковья Кувалдовна), одной лексемы (Иван, Иванович, Иванов) или словосочетания (Иван Иванович, Дикое Поле, Нижний Новгород), устойчивых сочетаний (Иван-дурак, Иван-болван), прецедентного текста, имеющего дело с репрезентацией образа (Иудушка - предательство; Рублевское шоссе (Рублевка) - символ респектабельности, современной богатой жизни).
Город Урюпинск воспринимается как символ провинциальности, удаленности; Чернобыль - символ страшной катастрофы; Беслан - трагедия, теракт, при котором погибли дети; Шанхай - окраина города, застроенная низенькими плохими домами; Каракумы, Ташкент - название жаркой территории.
Способами языковой репрезентации концепта «имя собственное», или ономастического концепта, как одного из видов знания об ономастических единицах служат:
1. Грамматическая онимизация с помощью служебных морфем (аффиксация, плюрализация, сингуляризация), корневых морфем и синтаксических средств (образование имен-словосочетаний).
2. Семантическая онимизация (простая, метафорическая, метонимическая, гибридная).
Рассматривая группы онимов, являющиеся фрагментом ономастического пространства, мы выделяем два кластера - ан-тропонимический и локативный, в каждый из которых включаются только определенные имена собственные (см. схема 1). Исследовательская ценность кластерного подхода проявляется в том, что он дает надежную базу для сопоставительного наблюдения и выявления ономастических тенденций и предпочтений региональных и диалектных особенностей в различных тематических группах. Термин «кластер» (от англ. cluster - пучок, рой, скопление) вошел в научный обиход из точных наук, из теории распознания образов.
Так, индекс как знак характерен в большей степени локативному кластеру (географический объект), связанному с обозначени-
ем объектов (например, населенные пункты Березовка, Липовка, Малиновка, Олъшанка, Рябиновка Сосновка - знак местности с определенным характером растительности. Населенные пункты Покрово-Василъево, По-крово-Марфино, Покрово-Чичерино, Сабуро-Покровское, Покрово-Енжовище, Покров-ское - знак села (в деревне как типе поселения не было церквей; слово покров восходит к библейскому ономастикону).
В антропонимическом кластере (индивидуальное имя, фамилия и дополнительное неофициальное имя - прозвище) закрепляе-мость за каким-либо определенным именем определенного символического значения сохранилось до сих пор, что лишний раз подчеркивает особый статус имени как знака-символа. Ср.: имена-символы всей нации: всей нации Иван - в России, Жан - во Франции, Йоганн - в Германии, Джон - в Англии, Джованни - в Италии, Юхан - в Швеции,
Йенс - в Дании, Хуан - в Испании... Антропоним Иоханан-Иоанн представлял собой целую древнееврейскую фразу, которую можно перевести на русский язык предложением: «Бог благоволит». В.И. Даль отмечает, что «Иван - самое обиходное имя у нас». Чем объясняется такая популярность имени Иван и соответственно одноименной фамилии? Церковь 64 раза в году чествует это имя, а имена давали по святцам. Отсюда такое большое количество людей по имени Иван («На Руси Иванов, что грибов поганых»). По статистике, в начале XX в. каждый четвертый крестьянин был Иван. Причиной тому является частотность имени в православном именослове. В имени Иван заключается несколько представлений (понятий): русский человек вообще (славянин); самостоятельный человек, хозяин; простой человек, малообразованный, недалекий по развитию; русский солдат.
Субстанция (материя)
живая природа (одушевленные)
I
человек
антропоним |
антропонимический кластер
мужчина - женщина
(человеческий род)■
имя
-► семья
♦
прозвище
фамилия
♦
неживая природа (неодушевленные)
географический объект
| топоним, гидроним
локативный кластер
деревни, села, поселки, города, реки, озера, ручьи, пруды и т.д.
Схема 1. Фрагмент ономастического пространства
Здесь нельзя не заметить того, что подобные представления чаще всего закрепляются не в собственном узусе народа, а со стороны этнических соседей, причем чаще всего - при напряженности межэтнических отношений.
Характеристики того или иного человека, определенной местности в системе языка фиксируются как содержательные компоненты соответствующего концепта, как некие фреймы, которыми человек отражает сумму знаний, опыта, результатов познания им окружающего мира посредством репрезентации имен собственных. Так, фрейм «род деятельности родственников» иллюстрирует обилие профессиональных фамилий в региональном ономастиконе, позволяющих судить о том, каким родом деятельности занимались наши далекие предки (например, Бо ндиновы (бо ндя от бо дня - кадушка с крышкой), Боча рниковы, Бочаро вы, Бочкаревы, Бо ндари, Бо ндаревы, Бондаре нко, Ка дочниковы, Кадашо вы (кадаш - тмб. -«кадка», «кадушка»), Кода нцевы (каданец -тмб. - «кадка»), Купаревы (купор/купар -«бондарь»).
Фреймы «название водоема», «особенности ландшафта», «растительный мир»,
«особенности положения местности поселения» ит. д. отражают знания о топонимах. Для представления знаний о гидронимах формируются фреймы «цвет воды», «течение», «размер, форма, место», «рельеф, дно», «растительный мир», «антропонимы», «топонимы» и др. Таким образом, развитие онтологической сущности ономастической системы осуществляется через ее отражение в сознании человека. В трактовке имени собственного О.И. Фоняковой содержится утверждение: «... Универсальная функционально-семантическая категория имен существительных, особый тип словесных знаков, предназначенный для выделения и индентификации единичных объектов (одушевленных и неодушевленных), выражающих единичные понятия и общие
представления об этих объектах в языке, речи и культуре народа» [10].
Имена собственные - это особый тип не только словесного знака. Значение многих из них не сводится только называнию объекта или субъекта, семантика онимов гораздо шире - это своего рода знаки, обладающие когнитивной сущностью. Онимы как языковые знаки отражают и репрезентируют явления окружающего нас мира и языка как части этого мира. Люди владеют именами собственными на уровне передаваемых ими смыслов, которые хорошо известны многим носителям русского языка.
1. Горбаневский М.В. Русская городская топонимия. М., 1996.
2. БурвиковаН.Д., Костомаров В.Г. // Филол. науки. 2006. № 2. С. 45-53.
3. Пак С.М. // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 2004. № 1. С. 162-168.
4. Минюшова О.Н. Топонимы-логоэпистемы в коммуникативном пространстве носителей русского языка: дис. ... канд. фил. наук М., 2006.
5. Матвеев А.К. Ономатология. М., 2006.
6. Лосев А.Ф. // Философия имени. Миология. Культура. М., 1991.
7. Блох М.Я., Семенова Т.Н. Имена личные в парадигматике, синтагматике и прагматике. М., 2001.
8. Степанов Ю.С. Имена. Предикаты. Предложения. М., 1981. С. 89-90.
9. Бабушкин А.П. // Вопр. когнитивной лингвистики. 2005. № 2. С. 5-13.
10. Колесов В.В. Философия русского слова. СПб, 2002. С. 51.
11. Болдырев Н.Н., Куликов В.Г. // Известия РАН. Серия литературы и языка. 2006. Т. 65. № 3. С. 3-13.
12. Голомидова М.В. Искусственная номинация в русской ономастике: автореф. дис. ... д-ра филол. наук. Екатеринбург, 1998. С. 20.
13. Фонякова О.И. Имя собственное в художественном тексте. Л., 1990. С. 21.
Поступила в редакцию 19.03.2007 г.
