CC BY
72
ФИЛОЛОГИЯ И ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ
УДК 408.53:8-1/-4
ОККАЗИОНАЛИЗМЫ КАК СРЕДСТВО ВЫРАЖЕНИЯ АВТОРСКОЙ ОЦЕНКИ (НА ПРИМЕРЕ ОЧЕРКА Н.С. ЛЕСКОВА «ИСКАНДЕР И ХОДЯЩИЕ О НЕМ ТОЛКИ»)
© Ольга Алексеевна Головачева
Брянский государственный университет, г. Брянск, Россия, кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка, e-mail [email protected]
Статья посвящена рассмотрению взгляда Н.С. Лескова-публициста на общественно-политическую деятельность А. Герцена. Через призму экспрессивных лексических единиц и окказиональных слов и словоформ Н.С. Лесков объективно, беспристрастно оценивает личность и деятельность Герцена, в том числе и через аттестации третьих лиц.
Ключевые слова: окказионализмы; Н.С. Лесков; авторская оценка; Герцен; публицистика 60-х гг.
XIX в.
Очерк Н.С. Лескова «Искандер и ходящие о нем толки» относится к циклу «Русское общество в Париже» (1862-1863 гг.) и в большей степени, чем другие очерки, передает личные переживания автора по поводу как причины его отъезда из России (...безумие злобы становилось невыносимо.
По крайней мере таким оно было для меня.
Это меня разбило, и нравственно, и физически, и я решился оставить публицистику и уехать из России, чтобы отдохнуть, не слушая всего этого дикого и безумного гвалта [1]), так и того, что он узнал во Франции об А. Герцене, с которым предполагал увидеться впоследствии. Создатель «Колокола» и его печатное слово много значили для нашей веровавшей тогда в Герцена молодежи, которая, по мнению передовых людей России, из поклонения революционной моде гибла бесплодными жертвами политического смутьянства [1]. Это происходило вследствие того, что «среди молодежи царило восторженное отношение к Герцену». Тому же «способствовало и распространение «Колокола» в России, что натолкнуло революционную молодежь на идею самостоятельной подпольной издательской деятельности и на развитие сети русских корреспондентов «Колокола» [2].
Н. С. Лесков-публицист оценивал сложившуюся ситуацию, знаковых для эпохи лиц с помощью различных лексических еди-
ниц, но наиболее ярко его оценка выражена через окказионализмы. Авторские новообразования проявляют возможности языка, превращая потенциальное в актуальное, доказывая, как одно и то же экстралингвистическое содержание может быть по-разному выражено с помощью различных словообразовательных средств. Вместе с тем окказиональные единицы обладают возможностью выражать авторские характеристики и эмоции, что значимо для воздействия на читателя в публицистическом тексте. Внимание Н.С. Лескова к А. Герцену начинается с интереса к этой незаурядной личности (я стал очень интересоваться Герценом), затем первоначальное отношение изменяется на протяжении очерка. Чувство восхищения Искандером и, в перспективе, надежда на понимание со стороны Герцена при личном общении (я выражал... твердое намерение повидаться за границею с Герценом и, не обижаясь всем, что он исчерпал на мою долю и на долю моих товарищей из своего ругательного словаря, представить ему настоящее состояние солидных умов в России и взгляды общества на ничтожных людей, которые в последние годы его деятельности втерлись в его доверие. Я льстил себя надеждою... непременно рассказать Герцену, что в России все идет вовсе не так, как ему представляется) постепенно утрачиваются (шутливость Герцена принимала в моих глазах некоторый траги-
ческий оттенок), доходя до разочарования (домашним ругательствам на «Пчелу» и «Московские ведомости», которые в это время тоже чем-то обмолвились, повисто-вал за границею Герцен, и повистовал так энергически, что как ни смачна была здешняя, домашняя брань, она выходила невинным лепетом в сравнении с любезными словами, которые находил для нас, «подкупных газетчиков», в своем ядовитом лексиконе он, которого, по тогдашним условиям нашей печати, у нас принято было называть «далеким публицистом» [1]). Оценивая публицистические выступления Герцена, Н.С. Лесков создает ряд лексических единиц окказионального характера, которые являются ключевыми словами текста, как, например, глагол повистовать, приведенный в процитированном контексте. Данное слово можно квалифицировать как семантический окказионализм. В лексикографических источниках оно не зафиксировано, однако его значение мотивировано компонентным составом: префиксом по- со значением многократности действия и глаголом вистовать - «помогать, быть, по правилам игры в вист, заодно с другим игроком» [3], являющимся суффиксальным дериватом от существительного вист -«одна из коммерческих карточных игр, весьма распространенная в России» [4]. Контекст нейтрализует компоненты, относящиеся к игре карточной, и эксплицирует потенциальные семы своевременности, связанные с игрой политической, за счет актуализаторов так энергически, ядовитый лексикон, подкупные газетчики.
К типу семантических окказионализмов относится и прилагательное небывалый: с тех пор клеветники многократно были приглашены указать номер, в котором «Пчела» обвиняла студентов в поджоге, и ни один из них не мог указать этого небывалого номера [1]. В языке данное слово функционирует со значением «не случавшийся ранее, новый, впервые виданный, не бывший доселе» [3]. Однако публицист употребил лексему небывалый по отношению к номеру газеты в значении: «который никогда не выходил», следовательно, «которого нет и не было». Используя прием «примарной мотивации», автор оригинально раскрывает внутреннюю форму слова. Таким образом, через семантический окказионализм небывалый Н.С. Лес-
ков однозначно и весьма категорично выразил свое презрительное отношение к клеветникам. Мы полагаем, что, не причисляя А. Герцена к этой категории лиц, автор очерка тем не менее аттестует «далекого публициста» крайне негативно, как человека, не знающего правды, вследствие этого превратно оценивающего положение дел (о чем свидетельствуют и другие источники). Например, в одном из своих писем просветитель Грановский говорил о Герцене: «Личность нестареющая, горячая... остроумная, но деятельность ничтожная и понимание вещей самое детское» [5]) и способствующего распространению клеветы, но делает это деликатно, несколько завуалировано. Пытаясь разобраться в мотивации публицистических выступлений А. Герцена, Н.С. Лесков стремится определить, прежде всего, личностные качества этого человека, что нашло выражение в использовании как типичных для публицистического стиля фигур речи: метафор, лексических повторов и др. (Нет, - решали мы себе в своем пчелином улье, - нет, этого не может желать человек с человеческим сердцем, и Герцен, если он тот человек, каким мы его себе представляем, непременно ударит политический отбой и скажет, что России теперь революции не надо), так и в использовании окказиональных прилагательных превосходной степени, например, крайнейший:
Я просто с диву дался, что это за человек этот Герцен? С одной стороны, эта крайнейшая непроницательность... [1].
Оценочный компонент в семантике многозначного прилагательного крайний в одном из переносных значений - «достигший последней степени, чрезмерный» [3] - максимально емко определен и ярко экспрессивен. Форма превосходной степени не предполагает усиления его смысла, в то же время дополняет коннотативную семантику «предельного» и «чрезмерного» за счет стилевой окраски суффикса -ейш-.
Окказиональная лексика в тексте статьи имеет оценочную коннотацию, что наглядно иллюстрируют авторские новообразования Н.С. Лескова, в т. ч. характеризующие Герцена опосредованно, через других затронутых в очерке лиц:
Удобоносительный Андрей сделался здесь как бы отблеском самого Герцена и,
напутствованный благословениями уверовавших в него простодушных людей, поехал за границу [1].
В данном контексте авторская интенция направлена на оценку личности Герцена через аттестации другого лица (человека очень молодого), для чего публицист ввел в контекст два окказиональных слова - удобоно-сительный и отблеск. Существительное отблеск в узусе имеет одно значение - «сияние отраженного света, блеска» [3]. В очерке Н. С. Лесков употребил указанное слово в переносном значении, актуализированном только в данном тексте. Это значение можно определить так: «копия, отражение герце-новского блеска, значимости».
Несмотря на кажущуюся смысловую прозрачность окказионализм удобоносительный обладает фразеологичностью семантики, которая проявляется в тексте: автор, вводя созданное им слово, сопровождает его замечанием о том, что выступило в качестве мотиватора новой лексической единицы, а также выделяет производное слово курсивом:
Одновременно со мною жил у него репетитор его сына чиновник Ничи-нко, человек очень молодой, суетный, легкий и «удобоно-сительный». Все свои дни этот юноша посвящал разноске из дома в дом по Петербургу «Колокола», за что и получил от близко знавших его людей кличку «Андрея Удобоно-сительного» [1]. В тексте «окказиональные слова позволяют предельно ясно воссоздать механизм «оценочного суждения», поскольку в процессе словообразовательного акта «происходит соединение называющего (или оценивающего) субъекта и предиката, передается отношение говорящего к предмету, в результате чего ему присваивается тот или иной признак» [6].
Используя графическое оформление (курсив и кавычки), Н.С. Лесков как бы «отдаляется» от созданного им слова. «Прием отстранения (элиминации) свидетельствует об осторожном отношении к данному лексическому материалу, сложившемуся у писателя в результате вдумчивой работы со словом» [7]. Не исключено, что в ироничном номинативно-предикативном выражении Андрей Удобоносительный следует усматривать и проекции православно-культурного плана (по аналогии с именем апостола - Андрей Первозванный), о чем свидетельствуют
контекстные актуализаторы первообраз -«начальный, основной образ, идеал, взятый за образец» [3] и родоначальник - «основоположник» (здесь - идейный):
... Удобоносительный ... был первообраз и родоначальник тех нигилиствующих чиновников, которых тогда еще не было в употреблении... [1].
Окказиональное причастие нигилист-вующий, созданное Н.С. Лесковым для данного очерка, аттестует не только юношу, но и Герцена как человека, способствовавшего появлению нового типа политических деятелей. Слово образовано по речевой модели чресступенчатым способом от основы имени существительного нигилист. Э. Хан-Пира полагает, что такие производные «как бы» минуют глагол, к которому формально примыкают по своей основе» [8]. Ряд причастий, образованных от имен существительных, имеет значение «вести себя подобно тому, кто назван производящей основой», иллюстрирует это свойство и авторское новообразование нигилиствующий.
В тексте очерка отмечено два окказиональных глагола (фельетонировать, поч-тальонствовать). Первый Н.С. Лесков создал в русле языковой тенденции XIX в., когда расширялся круг глаголов с суффиксом
-ирова(ть) и его вариантом -изирова(ть) для характеристики деятельности и личности Герцена:
- А для меня ничего ровно в этом нет странного, - отвечает мой собеседник. - Я уверен, что он (т. е. Герцен. - О. Г.) и сам в глубине души сознает честность Ка-ва и его правдивость; да на что они ему, когда в духе этой честности нельзя так бойко фельетонировать, как он это делает в духе революционного направления! [1].
Значение глагола фельетонировать, как и почтальонствовать, представляет собой не только семантическую сумму компонентного состава, но и семантические приращения «подобный», «неискренний», «притворный». Данные производные служат средством компрессии словосочетания, вследствие чего обладают семантической насыщенностью, яркой оценочностью и смысловой емкостью. Указанные свойства усиливают в тексте актуализаторы, в качестве которых выступают однокорневые единицы (почтальонский - почтальонствовать), оце-
ночные лексемы в форме превосходной степени (пустейший), слова с пейоративной прагматикой (мальчик):
Пока Удобоносительный нес свою почтальонскую службу в России, его, в тех кружках, где он почтальонствовал, с самого начала считали пустейшим мальчиком... [1].
В данном контексте Н.С. Лесков продолжил оценивать особенности натуры Герцена, переданные хорошо знавшими Искандера людьми. Оценка эта проявляется как объективная, поскольку дана разными представителями русской диаспоры, например, одним русским, человеком солидным и умным, к тому же недавно видевшим Герцена и говорившего с ним. Этот человек говорил о Герцене с такою холодностью, с какою это для меня тогда было немыслимо. Он говорил, что Герцен вовсе не революционер, а революционный фельетонист, которому очень мало заботы о самом деле и еще менее заботы о правде дела; что он пишет в своем направлении - и только [1].
Несмотря на то что среди авторских новообразований очерка самую большую группу составляют адъективы (безучастливый, искорный, современниковский, крепостни-чий), они непосредственно не выступают характеризующими Герцена единицами, но создают оценочный фон, важный для реализации прагматической установки Н.С. Леско-ва-публициста.
Лексическая единица с типичным для качественных прилагательных суффиксом
-лив- безучастливый прозрачна в семантическом плане:
Мы находили такое безучастливое молчание столичной полиции до последней степени неуместным и вредным для студенческой корпорации... [1].
Функционирующий в системе языка адъ-ектив безучастный - «апатичный, холодный, равнодушный ко всему, что вне личности его, человек» [9] не удовлетворил Н.С. Лескова, и он употребил данное прилагательное не в сочетании с антропонимом, а применительно к абстрактному существительному молчание. Несколько «подправив» узуальное слово путем замены суффикса -н- с широким спектром значений на суффикс -лив-, с помощью которого «производятся прилагательные со значением: склонный к какому-либо действию или обладающий каким-либо
качеством, свойством» [10], публицист усилил семантику не только узуальной лексемы, но и контаминировал в новообразовании значение словосочетания безразличное бездействие. Таким образом, авторское слово является семантически многоплановым, в его основе - образ, выполняющий в тексте стилистико-изобразительную функцию. По мнению Л.Г. Смирновой, «чаще всего оценочно маркированные прилагательные дополняют картину «оценочного приговора» лицам, явлениям, который говорящий создает прежде всего с помощью существительных» [11], что ярко иллюстрируют новообразования Н.С. Лескова.
Наряду с качественными нами отмечены также окказиональные относительные прилагательные с суффиксом -н- (искорный) и -ов-/-овск- (свистковый, современниковский). Суффикс овск-, по наблюдению В.В. Виноградова, «особенно продуктивен в современном языке с ярко выраженным относительным значением» [10]:
Да вы вот видали, что выходит из по-ставления чего-нибудь серьезно на вид со-временниковскому «Свистку» или «Искре»? То же самое настаивать на серьезности и с Герценом; а у него остроумия-то побольше искорного, и оно поядовитее свисткового [1].
Е.А. Земская отмечает, что «при создании окказионализмов по конкретному образцу может происходить нагнетание ряда слов одного словообразовательного типа. При этом узуальные производные индуцируют порождение окказионализмов» [12]. Что
можно наблюдать в производных типа ис-корный, свистковый, современниковский.
Окказиональность новообразований Н.С. Лескова (искорный, свистковый, со-временниковский) состоит не в способе словопроизводства, а в специфике мотивирующей базы, т. к. производящими для них выступили имена собственные, называющие современные для автора периодические издания. По мнению Л.В. Алешиной, «изучать следует не только окказионализмы, но и их производящую базу, что позволит определить степень открытости разных лексических классов, вскрыть словообразовательный потенциал, деривационные возможности слов разных семантических и структурных групп» [13]. Однако в семантике узуального образо-
вания герценовский, думается, прослеживается контаминация качественной характеристики и притяжательного значения адъектива:
Я льстил себя надеждою, что при герце-новском уме невозможно, чтобы он не понял, что при новом русском правительстве гораздо удобнее можно служить преуспеянию России, не тревожа правительства невозможными и ненужными революциями [1].
В указанном фрагменте Н.С. Лесков, отдавая должное уму Герцена-человека и отмечая определенную самокритичность его как публициста (в одном из номеров своего Колокола, извинился перед нами за обозвание «Пчелы» газетою официозною. И мне, и другим членам нашей редакции такой поступок со стороны Герцена был необыкновенно приятен [1]), недвусмысленно и саркастично отозвался о деятельности Герцена-политика, разочаровавшись и в его личностных качествах, и в общественно-политических взглядах, и в публицистических выступлениях. Имплицитно отношение к Герцену выражено и словоформой крепостничья (партия), абсолютным синонимом которой в тексте выступает словосочетание партия беспорядка, которая тогда считала Герцена своим вождем.
Отмеченное нами среди авторских адъ-ективов относительно-притяжательное прилагательное крепостничий образовано с помощью суффикса -ий от существительного крепостник - «защитник крепостного права над людьми» [9]. Исходя из того, что «в современном русском языке суффикс -ий- прежде всего обозначает типичное для кого-нибудь свойство» [10], значение окказионального прилагательного крепостничий составляет семантическую сумму входящих в его структуру морфем и характеризует направление деятельности той партии, которую квалифицирует прилагательное. Усиливают оценочную характеристику словосочетания крепо-стничья партия синонимы-адъективы ретроградная и старческая, интегральной семой которых выступает компонент «отсталый»:
Мы, люди, составлявшие редакцию «Пчелы», находили честным и необходимым время от времени говорить слово осуждения многим легкомысленным порывам, которыми ретроградная старческая и крепостничья партия очень ловко пользовалась и представляла всякий вздор в виде великих злоумышле-
ний и, запугивая правительство, тормозила предпринимаемые им реформы [1].
Герцен не имел отношения к деятельности крепостничьей партии, но его публицистические выступления звучали в унисон с ее заявлениями.
Известно, что публицист единственно верным способом борьбы с «царским самодержавием и крепостничеством» считал революционные преобразования. Как утверждал исследователь жизни и творчества Герцена Я. Эльсберг, «.он долгое время был связан с русскими революционно-демократическими кругами», а его «Колокол» впервые показал блестящий пример страстной и острой революционной агитации» [2]. Подтверждением тому служит и оценка политических взглядов Герцена В.И. Лениным. По определению Ленина, в 1840-х гг. Герцен был «демократом, революционером, социалистом»; он был «дворянским революционером и демократом, в мировоззрении которого революционно-демократические элементы, несмотря на его колебания к либерализму, все больше росли и укреплялись. Только в 60-е годы, увидев революционный народ, Герцен безбоязненно встал на сторону революционной демократии против либерализма» [14]. Напротив, Н.С. Лесков исходил из реформистского пути преобразования общественного строя, почему и не мог положительно оценивать революционный метод Герцена.
Нередко идейные различия накладывали свой отпечаток и на представление реальных событий на страницах периодических изданий и, как следствие, на средства выражения отношения к ним.
Едва сдерживая свое возмущение и негодование по поводу неадекватной реакции общества (все кричали, никто ничего не слушал) на статью «Пчелы» о пожаре в Петербурге в день Св. Троицы, Н.С. Лесков, давая оценку происходящему (гнусная клевета), нередко на небольшом текстовом отрезке использовал несколько типов окказиональных единиц, например:
. и поднесь целая масса грамотных людей с невежественейшим спокойствием повторяет эту безобразнейшую из клевет.
В данном словосочетании весьма органичным выступает грамматический окказионализм клеветы (форма множественного
числа существительного singularia tantum клевета), усиливающий обличительный пафос синтаксической конструкции безобразнейшей из клевет. Намеренно использовав повтор однокоренных слов (клеветники, клеветы), автор привлек внимание читателя как к проблеме, так и к тем, кто ее создал, т. е. людям, порочащим других, распространяющим ложь. В качестве контекстуального синонима к существительному клеветники публицист употребил стилистически нейтральное выражение целая масса грамотных людей, которое в очерке приобрело ироническую оценку. Не исключено, что в число таких людей публицист включает и Герцена. Следует отметить, что в данном фрагменте текста даже грамматические окказионализмы несут большую смысловую нагрузку, как окказиональная словоформа безобразнейшая из клевет, выражающая «с помощью особой языковой формы предельно специфическую конкретность ситуации» [15].
Емко и выразительно определяет Герцена макротопоним Россия, употребленный в форме множественного числа, который следует отнести к числу грамматических окказионализмов:
- Но ведь вы, - говорю, - не станете же отвергать, что ведь он (т. е. Герцен. - О. Г.) все-таки не холодный человек, что он любит Россию.
- Любит, любит... может быть, и любит.
Направление свое - вот он что, батюшка, любит превыше всех Россий и превыше всех живых и мертвых [1].
Надо полагать, что в данном контексте форма множественного числа существительного Россия вбирает, по замыслу автора, как временную, так и сословно-социальную проекцию. Для Герцена Россия как страна с определенным общественно-политическим укладом в прошлом, настоящем и даже будущем не представляется объектом, на который может быть направлена его любовь. Не ценит, по мнению Н.С. Лескова, создатель «Колокола» ни своих современников (т. е. всех живых), ни достойных предков (всех мертвых).
Объективно оценивая личность и общественно-политическую деятельность Герцена, Н.С. Лесков заключает очерк словами: Чего же мне было после этого ехать к Герцену и о чем говорить с ним? Я предпочел
сохранить для себя автора, овладевшего некогда моею молодою душою, таким, каким его представляла моя фантазия [1]. При всей своей беспристрастности, рационалистической жесткости оценок и акцентов,
Н.С. Лескову трудно сразу расстаться с исходным идеализированным образом А. Герцена. Возможно, поэтому он прибегает к оценке третьих лиц и графически маркирует вводимые в текст цитируемые единицы («далекий публицист», «Андрей Удобоносительный»), которые расширяют диапазон экспрессивных единиц публициста и являются наряду с окказиональными словами и словоформами, созданными Н.С. Лесковым, эффективным средством выражения авторской оценки деятельности Герцена в очерке «Искандер и ходящие о нем толки».
1. Лесков Н.С. Полное собрание сочинений: в 30 т. М., 1996.
2. Эльсберг Я. Герцен. Жизнь и творчество. М., 1951.
3. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 2006. Т. 1-4.
4. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. Спб., 1901. Т. 4.
5. Грановский Т.Н. Грановский Т.Н и его переписка. М., 1906. Т. 2. С. 447-448.
6. Вендина Т. И. Русская языковая картина мира сквозь призму словообразования (макрокосм). М., 1998.
7. Леденева В. В. Особенности идиолекта Н.С. Лескова. М., 2000.
8. Хан-Пира Э.И. Окказиональное словообразование Маяковского В.В. (отыменные глаголы и причастия). М., 1966.
9. Толковый словарь русского языка / под ред. Д.Н. Ушакова. М., 1935-1942. Т. 1-4.
10. Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове). М., 1996.
11. Смирнова Л.Г. Лексика с оценочным компонентом значения в современном русском языке. Смоленск, 2008.
12. Земская Е.А. Словообразование как деятельность. М., 2007.
13. Алешина Л.В. Роль словарей авторских новообразований в научном познании // Девятые Поливановские чтения: сборник статей по материалам докладов и сообщений. Смоленск, 2009. С. 218.
14. Ленин В. И. Полное собрание сочинений: в 55 т. М., 1958. Т. 18.
15. Синепупова О.С. Окказионализм как носитель оценочной информации в публицистическом стиле речи // Рациональное и эмоцио-
нальное в языке и речи: средства и способы
выражения: межвузовский сборник научных Поступила в редакцию 9.04.2010 г.
трудов. М., 2004.
UDC 408.53:8-1/-4
NONCE WORDS AS THE MEANS OF EXPRESSION OF AUTHOR'S ESTIMATION (BASED ON THE EXAMPLE OF N.S. LESKOV’S ESSAY “ISKANDER AND TALKS WAGGING ABOUT HIM”)
Olga Alekseyevna Golovacheva, Bryansk State University, Bryansk, Russia, Candidate of Philology, Associate Professor of Russian Language Department, e-mail [email protected]
The article deals with the views of N.S. Leskov as an essay writer on Herzen’s social and political activity. N.S. Leskov considers it through the prism of expressive lexical means and nonce formations, evaluating Herzen’s personality and activity objectively, including the attestation of 3rd persons.
Key words: nonce words; N.S. Leskov; author’s estimation; Herzen; publicism 60 years 19 century.
