CC BY
3DOI: 10.18572/2687-0339-2022-2-24-29
Односложные и двусложные формы Тв.ед. в языке прозы начала XIX века: Пушкин и Марлинский
С.Г. Мамечков,
Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова
E-mail: mamechkov@list.ru
В статье рассматривается распределение односложных и двусложных окончаний Тв.п. ед.ч. в повестях и рассказах Александра Бестужева-Марлинского в сравнении с прозаическими сочинениями А.С. Пушкина. Показано, что язык Марлинского более архаичен, у Марлинского отсутствует характерное для художественной прозы Пушкина использование односложных окончаний в неоднословных конструкциях для большей «легкости» слога.
Ключевые слова: язык прозы Марлинского, пушкинская художественная проза, двусложные и односложные окончания творительного падежа единственного числа.
Данная статья продолжает цикл статей, посвященных функционированию форм Тв.п. ед.ч. в языке XIX века, а именно распределению вариативных окончаний Тв.п. -ою(ею) // -ой (-ей). Как известно, односложное окончание, возникшее в истории русского языка в результате отпадения конечного безударного гласного (см.: [Зализняк 2002]), в современном русском языке стало основным и нейтральным, а исконное двусложное окончание — факультативным вариантом, используемым редко и преимущественно в книжной речи и в поэзии [Зализняк 1977: 26-27; АГ 1980: 489; Кукушкина 2016: 205-207]. Однако в начале XIX в. ситуация была другой: односложные формы проникали в литературные тексты, но грамматистами они оценивались как просторечные (см. [Греч 1827: 94; Булахов-ский 1954: 108]). В этом отношении особый интерес представляет употребление односложных и двусложных окончаний в языке Пушкина в сравнении с другими авторами того же времени, его современниками. Показательными будут, несо-
мненно, прозаические тексты, поскольку в поэзии распределение этих вариантных окончаний может быть продиктовано стихотворным размером. В предыдущих статьях мы рассматривали прозаические сочинения А.С. Пушкина. В первой статье были исследованы «Повести Белкина» [Мамечков, Шевелева 2016]. Во второй — более обширный материал: повесть «Дубровский», роман «Капитанская дочка», историческая повесть «История Пугачева», письма Пушкина к жене и некоторая его публицистика [Мамечков, Шевелева 2020]. Как показало наше исследование, распределение окончаний различается в зависимости от жанра сочинений Пушкина: в исторической и публицистической прозе преобладают двусложные окончания, а в письмах к жене и в художественной прозе картина иная. Нами был выявлен и ряд других интересных закономерностей. Так, отметим, что распределение вариантных форм существительных III склонения на -ию (с книжным двусложным окончанием) / -ью оказалось во многом сходным с распре-
делением окончаний -ою/-ой [Мамечков, Шевелева 2016; 2020].
В настоящей работе мы решили рассмотреть сочинения другого писателя пушкинского круга — Александра Бесту-жева-Марлинского, чтобы проверить, являются ли выявленные закономерности особенностью языка прозы Пушкина или же это более широкое явление, характеризующая язык всей пушкинской эпохи. Были исследованы следующие повести и рассказы Марлинского: «Ночь на корабле», «Ревельский турнир», «Часы и зеркало», «Красное покрывало», «Будочник-оратор», «Месть». Ввиду небольшого объема этих повестей и рассказов мы не изучали распределение окончаний в каждом отдельном сочинении, как мы это делали для большинства сочинений А.С. Пушкина, а попытались выявить общую картину по всем этим текстам.
Рассматривалось распределение односложных и двусложных окончаний в следующих позициях.
1) Тв. п. форм одиночных существительных:
а) I склонения (например, головою, ногой1);
б) III склонения (например, наружно-стию, кровью).
2) Тв. п. в сочетаниях прилагательное (или притяжат. мест.) + существительное I склонения (например, горькою улыбкою; с величавой осанкою; волной морскою и др.).
3) Тв. п. в сочетаниях прилагательное (или притяжат. мест.) + существительное III склонения (например, домашнею жиз-нию; за зеленою печатью).
4) Тв. п. в многословных конструкциях (например, лучшею частию моею; с этою милою остроумною Мери и т. п.).
5) Тв. п. местоимений (например, мною, со мной, за нею).
1. Обратимся к формам Тв.п. ед.ч. одиночных существительных I склонения.
1 Все примеры взяты из названных сочинений А. Бестужева-Марлинского.
Сочинения Марлинского демонстрируют значительное преобладание двусложных форм над односложными: 51 пример двусложных форм и всего 10 односложных, ср. Леди кивнула мне головою и бросила злобный взгляд... («Ночь на корабле»); Коротко сказать, Минна была из числа тех красавиц, которые поражают красотою... («Ревельский турнир»); Надина не была уже невестою... («Месть») — Не красавец, но, право, если б я был женщиной, то трудно б было в него не влюбиться («Ночь на корабле»). Такое распределение окончаний больше всего напоминает распределение в «Истории Пугачева» у Пушкина, чуть менее «Дубровского» (см. таблицы 1 и 2, которые приводятся в конце статьи).
Исследованный материал показывает, что, как и в прозаических сочинениях Пушкина, дистрибутивного распределения двусложных и односложных окончаний одиночных существительных I скл. не наблюдается: одна и та же лексема может иметь и то, и другое окончание, ср.: «для того ли гордое чувство возвысило тебя над толпою <...> над толпой, не ведающей иных наслаждений, кроме чувственности («Красное покрывало»).
Все встретившиеся имена собственные имеют двусложные окончания: перед Минною, с Россиею, с Надиною, над Нади-ною. Например: Перед Минною стоял белокурый, статный юноша, сын одного из богатейших купцов в Ревеле («Ревельский турнир»).
Интересно также отметить застывшую форму Тв.п. существительного, превратившуюся в наречие (порой), встретившуюся в текстах дважды, оба раза в односложном варианте.
Что касается Тв.п. существительных III склонения, то здесь наблюдается примерно одинаковое количество форм на -ию и -ью: 14 и 12 соответственно: ...всё дышало радостию, всё праздновало возвращение весны, воскресение природы («Ревель-ский турнир»), ...даже и в том, что они называют любовию («Красное покрывало»).
При этом встречаются контексты, в которых формы на -ию и -ью соседствуют в одном предложении: Разъезжая два года по Европе, он навык приличиям светским, и образованностию, ловкостью далеко превосходил рыцарей Ливонии... («Ревель-ский турнир»); Бронзовые и хрустальные безделки манили взор прелестью работы или возбуждали любопытство новостию изобретения («Часы и зеркало»).
Дистрибутивного распределения двусложных и односложных окончаний одиночных существительных III скл. также не наблюдается, ср. Сабельный удар рассёк ей плечо до сердца, и только лицо ее не было облито кровию («Красное покрывало») — Прежде с кровью не исторгли бы из меня тайны любви моей (Там же); Ну что мне закон, когда я палашом могу отразить обвинение или смыть кровью свой же проступок! («Ревельский турнир»).
Распределение окончаний -ию и -ью в повестях и рассказах Марлинского больше всего похоже на распределение в «Дубровском» у Пушкина (см. таблицы 1 и 2).
2. Теперь обратимся к самой интересной для нас позиции: прил. (мест.) +сущ. I скл. В этой позиции мы наблюдаем разительное отличие текстов Марлинского от пушкинской художественной прозы, в которой в атрибутивных сочетаниях преобладает сочетание двусложного и односложного окончаний, свидетельствующее о большей «легкости» пушкинского стиля (см. об этом [Мамечков, Шевелева 2020]). В сочинениях Марлинского решительно преобладают оба двусложных окончания. Соотношение: 23 — где оба двусложные окончания к 6 — случаи, где хотя бы одно (или оба) из окончаний односложное. Например: ...и она незаметною ласкою награждала своего верного рыцаря («Ночь на корабле»); . который приехал на север попытать счастья в России и остался в Ревеле <...>, отчасти задержанный городскою думою («Ревельский турнир») — ...быть вам волной морскою, которая вечно играет с ветром и светом («Месть»). Такое соот-
ношение можно увидеть у Пушкина лишь в «Истории Пугачева» — нехудожественном историческом сочинении.
Отметим, что в числе примеров нам встретились сочетания не только прил.+ сущ., но и местоим.+сущ.: своей головой, твоею волею, моей душой. Что касается сочетаний прил.+сущ., то заметим, что был отмечен также один пример с двумя прилагательными: особою, столь несчастливою, но столь достойною счастья («Часы и зеркало»), включенный в общий подсчет, и пример с однородными прилагательными в предикативной функции (без сущ.), в подсчеты не включенный: — Поэтому вы считаете меня тщеславною, самолюбивою? («Ревельский турнир»).
3. Перейдем к сочетаниям прил.+сущ. III скл. Здесь наблюдается одинаковое соотношение примеров, где оба двусложных окончания и где хотя бы одно из окончаний односложное (8 к 8). Такое соотношение ближе всего к пушкинской публицистике, т. е. в этом тоже есть отличие от художественных произведений Пушкина.
Приведем несколько примеров: Она уже скучала домашнею жизнию («Ночь на корабле») — Честолюбивая деятельность без решимости на труд поглощена была светскою ничтожностью («Месть»).
4. Многословные конструкции также демонстрируют большее преобладание контекстов со всеми двусложными формами по сравнению с художественными сочинениями Пушкина (см. таблицу). В повестях и рассказах Марлинского соотношение 6 — где все формы двусложные к 3 — где хотя бы одна форма односложная, ср.: лоскутною своею философиею («Будочник-оратор»), за такою свежею красотою («Месть»), своею любезною половиною («Месть») — с дрожайшей своей половиной («Ревельский турнир»), обычной стезёй своей («Красное покрывало»).
5. Формы Тв.п. личных местоимений у Марлинского также характеризуются большей степенью консерватизма по сравнению с художественной прозой
Пушкина: в сочинениях Марлинского встретилось всего 5 односложных форм и целых 25 двусложных. Такое соотношение снова напоминает «Историю Пугачева» — сочинение нехудожественное (см. таблицу 2). Приведем примеры из Марлинского: Мери ознакомилась со мною («Ночь на корабле»); Быть так близко подле нее и быть с нею (Там же); поневоле приходится начинать и заключать ею («Часы и зеркало»); Со мною не церемонились (Там же) — не умею выразить, что со мной сталось, когда я подал ей руку («Ночь на корабле»).
Отметим, что помимо личных в текстах встретились два неличных местоимения в интересной для нас форме Тв.п. ед.ч.: это указательное местоимение такою в функции прилагательного в контексте И для всех, или только для вас она кажется такою? и это относительное местоимение которою в функции существительного в контексте ...сердечно благодарю судий за честь, которою не могу воспользоваться («Ревельский турнир»). Примечательно, что оба местоимения стоят в двусложной форме.
Окончания Проза А. Бестужева-Марлинского
Одиночные существительные I скл. -ою :-ой 51:10
III скл. -ию :-ью 14:12
Словосочет. «прил.+сущ. I скл.» Оба двусложн. -ою +-ою 2 СО
Хотя бы одно од-носл. -ой +-ою 2 Всего: 6
-ою +-ой 2
-ой +-ой 2
Словосочет. «прил.+сущ. III скл.» Оба двусложн. -ою +-ию 8
Хотя бы одно односл. (-ою +-ью) 8
Многословные конструкции Все двусложные 6
Хотя бы одно односложное 3 (из них 2 прим. — все односложные формы
Окончания Проза А. Бестужева-Марлинского
Личн. (и возвр.) местоимения -ою :-ой 25:5
Таблица 1
Распределение двусложных и односложных окончаний Тв.ед. в повестях и рассказах
А.А. Бестужева-Марлинского
Таблица 2
Распределение двусложных и односложных окончаний Тв.ед. в прозаических текстах
Пушкина
Окончания Дубровский Кап. дочга Истор. Пугачева Публицист. Письма к жене
Одиночные существительные I скл. -ою :-ой 18:3 56:19 45:10 25:8 10:21
III скл. -ию:-ью 11:7 24:11 19:25 19:8 3:6
Словосо-чет. «прил.+ сущ. I скл.» Оба двусложн. -ою+-ою 2 9 20 11 1
Хотя бы одно од-но-слож. -ой+-ою 6 Всего: 10 12 Всего: 18 3 Всего: 7 1 Всего: 9 1 Всего: 4
-ою+-ой 2 1 1 1 1
-ой+-ой 2 5 3 7 2
Словосо-чет. «прил.+ сущ. III скл.» Оба двусложн. -ою+-ию 2 8 12 6 1
Хотя бы одно односл. 6 14 3 8 3
Многословные конструкции Все двусложные 1 3 2 1 0
Хотя бы одно односложное 3 4 2 11 10 (из них 9 — все односложные)
Окончания Дубровский Кап. дочка Истор. Пугачева Публицист. Письма к жене
Личн. (и возвр.) местоимения -ою:-ой 20:0 64:5 19:3 35:2 35:9
Таким образом, мы видим по употреблению форм Тв.ед., что язык прозы Марлинского обнаруживает большую консервативность, чем язык художественной прозы Пушкина. Язык Марлинского достаточно тяжеловесен и архаичен, здесь и близко нет той легкости стиля, которая наблюдается у Пушкина, и один из секретов этой легкости пушкинской художественной прозы — введение односложных вариантов форм Т.ед. в атрибутивные словосочетания
и многословные конструкции во избежание громоздкости и достижения количественного баланса синтагмы (см. [Мамечков, Шевелева 2020: 23-24]). Сравнение с прозой Бестужева-Марлин-ского, как и сопоставление с данными нехудожественной прозы самого Пушкина, подтверждает наше предположение, что эта особенность распределения вариантных форм Т.ед. является индивидуальной чертой языка пушкинской художественной прозы.
Литература
1. АГ 1980 - Русская грамматика. АН СССР. М., 1980. Т. 1. 784 с.
2. Булаховский Л.А. Русский литературный язык первой половины XIX века. Фонетика. Морфология. Ударение. Синтаксис. Изд. 2-е, испр. М.: Учпедгиз, 1954. 468 с.
3. Греч Н. Практическая русская грамматика. СПб., 1827. 578 с.
4. Зализняк А.А. Грамматический словарь русского языка. Словоизменение. М.: изд-во «Русский язык», 1977. 880 с.
5. Зализняк А.А. Правило отпадения конечных гласных в русском языке // Зализняк А.А. «Русское именное словоизменение» с приложением избранных работ по современному русскому языку и общему языкознанию. М.: Языки славянской культуры, 2002. С.550—558.
6. Кукушкина О.В. Морфонология современного русского литературного языка. М.: Издательство Московского университета, 2016. 337 с. — электронное издание.
7. Мамечков С.Г., Шевелева М.Н. Об одном морфонологическом архаизме в языке прозы А.С. Пушкина (на материале «Повестей Белкина») // Язык, литература, культура: Актуальные проблемы изучения и преподавания: Сборник научных и научно-методических статей. Вып. 12. М.: МАКС Пресс, 2016. С. 86—97.
8. Мамечков С.Г., Шевелева М.Н. Об односложных и двусложных окончаниях Творительного падежа единственного числа в языке прозы А.С. Пушкина // Stephanos. Изд-во: Филологический факультет МГУ им. Ломоносова (Москва), № 3 (41), 2020. С. 9-26.
Monosyllabic and two-syllable endings of Instrumental singular case in the language of the early 19th century prose: Pushkin and Marlinsky
Stepan G. Mamechkov,
Lomonosov Moscow State University
E-mail: mamechkov@list.ru
The article deals with the problem of monosyllabic and two-syllable endings distribution of Instrumental singular case in Marlinsky's tales in comparison with Pushkin's prose works. It is shown that the language of Marlinsky's stories is more archaic and there is no such «lightness» as in Pushkin's fiction. In contrast to Marlinsky, in Pushkin's fiction there is a tendency to introduce at least one monosyllabic ending in constructions with several forms of Instrumental case for «lightness» of his style.
Key words: the language of Marlinsky's stories, Pushkin's fiction, two-syllable and monosyllabic endings of Instrumental singular case.
