CC BY
201
отпечатывался в матрицах долгосрочной памяти, становился культурно наследуемым достоянием. Нервной организации человека присуще сильнее фиксировать то, что повторяется чаще. Именно в силу миллионнократного повторения гаптические коды эволюционировали в утилитарную орудийную деятельность. Опирающаяся на гаптические коды конструктивная деятельность, разворачивающаяся в трехмерном пространстве, экзем-плифицировала ("оединичивала") когнитивные образы, делая их проверяемыми "здесь и теперь". Многократные проверки когнитивных образований, представленных в телесном виде, делали их коммуницируемыми, передаваемыми от человека к человеку, а приобретающие коммуникативную функцию гаптиче-ские коды превращались в наследуемую форму культуры » [15, с. 77]. Неотъемлемое свойство мозга - рефлексирование. В пределах своей целостной организации он сам себя настраивает и сам себя организует, то есть сознание человека находиться в противоречии между мозгом как наблюдателем самого себя и мозгом как предметом наблюдения. «Интеллектуальные интенции можно определить как целесообразные действия сознания, способные привести к искомому результату. Ценность и устойчивость действий заключена в их эффективности. Очевидно, что в это понятие входит как "интуитивное озарение", прыжок через ряды смыслов, так и способность к анализу и синтезу в целях
Библиографический список
получения искомого результата. Способность к интеллектуальным интенциям свойственна всем людям. Различна лишь их интенсивность» [16, с. 258]. По мере созидания социокультурного окружения развиваются новые способы использования мозга, когда изменяется и само человеческое общество. Разумеется, что творческое мышление субъекта эстетической деятельности выражает различный материал тезауруса при отражении природных и социальных реалий. «Лежащие в основе правил выводы - императивы, по-видимому, носят врожденный характер и закреплены в нашем генетическом наследии» [17, с.133-134].
Итак, современной нейрофизиологией установлено, что субстанциональная основа мозга чувствительна к рассогласованию программ поведения, с его результатами. Целостное понимание проблемы должно рассматривать фундаментальное единство процессов, лежащих в основе всех функций человеческого организма. Оно формирует новый образ мышления. Выявление логического стержня данной проблемы указывает на единство сознания и деятельности, психических процессов и движения, когда происходит интериоризация во внутреннюю деятельность человека. Эстетическое отношение в своем генезисе выражало некоторое универсальное, целостное историческое состояние общества и конкретного творческого человека, развитие гармонии материальной и духовной практики.
1. Бубер М. Я и Ты. Москва: Высшая школа, 1993.
2. Автономова Н.С. Миф: хаос и логос. Заблуждающийся разум?: Многообразие вненаучного знания. Москва: Политиздат, 1990: 30 - 57.
3. Леонтьев А.Н. О путях исследования восприятия. Восприятие и деятельность. Москва: МГУ, 1976: 3 - 27.
4. Решетникова Е.В., Ежов В.С. Научный потенциал образной целостности метафоры. /Философия образования. Новосибирск, 2007; № 3 (20): 52 - 58.
5. Решетникова Е.В. Метафора в постклассическом познании. Новосибирск: НГАСУ, 2013.
6. Потебня A.A. Мысль и язык. Москва: Лабиринт, 2007.
7. Консон Г.Р. Феномен интеллектуала - убийцы в литературе 19 - 20 веков как проявление катастрофизма в сознании личности. Москва: Нобель-пресс, 2014.
8. Каган М. С. Эстетическое сознание как феномен культуры. Культура и эстетическое сознание. Тезисы докладов межвузовской конференции. Петрозаводск: ПетрГУ, 1989: 16 - 27.
9. Кант И. Собрание сочинений: в 6т. Москва: Мысль, 1966. Т. 5: 322 - 323.
10. Кант И. Критика способности суждения. Основы метафизики нравственности. Москва: Мысль, 1999.
11. Бехтерева Н.П. Магия мозга и лабиринты жизни. Москва: ACT; Санкт-Петербург: Сова, 2007.
12. Тернер Ф., Пёппель Э. Поэзия, мозг и время. Красота и мозг: Три вечных наслаждения. Москва: Мир, 1995: 73 - 155.
13. Оковешников В.И., Ромм В.В. Инженерия шаманизма. Москва: «Перспектива», 2014.
14. Пригожин И. Очеловечивание человека, креативность природы и креативность человека. Вызов познанию: стратегия развития науки в современном мире. Москва: Наука, 2004.
15. Режабек Е.Я. Мифомышление (когнитивный анализ). Москва: Едиториал, УРСС, 2003.
16. Суворов Н.Н. Интеллектуальные интенции как архаические стратегии. Тезисы докладов межвузовской конференции, 17- 18 ноября. Санкт-Петербург: Издательство СПб, 2006: 258 - 270.
17. Меркулов И.П. Когнитивная эволюция. Москва: РОСПЭН, 1999.
References
1. Buber M. Ya i Ty. Moskva: Vysshaya shkola, 1993.
2. Avtonomova N.S. Mif: haos i logos. Zabluzhdayuschijsya razum?: Mnogoobrazie vnenauchnogo znaniya. Moskva: Politizdat, 1990: 30 - 57.
3. Leont'ev A.N. O putyah issledovaniya vospriyatiya. Vospriyatie i deyatel'nost'. Moskva: MGU, 1976: 3 - 27.
4. Reshetnikova E.V., Ezhov V.S. Nauchnyj potencial obraznoj celostnosti metafory. /Filosofiya obrazovaniya. Novosibirsk, 2007; № 3 (20): 52 - 58.
5. Reshetnikova E.V. Metafora vpostklassicheskom poznanii. Novosibirsk: NGASU, 2013.
6. Potebnya A.A. Mysl'iyazyk. Moskva: Labirint, 2007.
7. Konson G.R. Fenomen intellektuala - ubijcy v literature 19 - 20 vekov kak proyavlenie katastrofizma v soznanii lichnosti. Moskva: Nobel'-press, 2014.
8. Kagan M. S. 'Esteticheskoe soznanie kak fenomen kul'tury. Kul'tura i 'esteticheskoe soznanie. Tezisy dokladovmezhvuzovskoj konferencii. Petrozavodsk: PetrGU, 1989: 16 - 27.
9. Kant I. Sobranie sochinenij: v 6t. Moskva: Mysl', 1966. T. 5: 322 - 323.
10. Kant I. Kritika sposobnosti suzhdeniya. Osnovy metafizikinravstvennosti. Moskva: Mysl', 1999.
11. Behtereva N.P. Magiya mozga ilabirinty zhizni. Moskva: AST; Sankt-Peterburg: Sova, 2007.
12. Terner F., Peppel' 'E. Po'eziya, mozg i vremya. Krasota i mozg: Tri vechnyh naslazhdeniya. Moskva: Mir, 1995: 73 - 155.
13. Okoveshnikov V.I., Romm V.V. Inzheneriya shamanizma. Moskva: «Perspektiva», 2014.
14. Prigozhin I. Ochelovechivanie cheloveka, kreativnost' prirody i kreativnost' cheloveka. Vyzov poznaniyu: strategiya razvitiya nauki v sovre-mennom mire. Moskva: Nauka, 2004.
15. Rezhabek E.Ya. Mifomyshlenie (kognitivnyj analiz). Moskva: Editorial, URSS, 2003.
16. Suvorov N.N. Intellektual'nye intencii kak arhaicheskie strategii. Tezisy dokladov mezhvuzovskoj konferencii, 17- 18 noyabrya. Sankt-Peter-burg: Izdatel'stvo SPb, 2006: 258 - 270.
17. Merkulov I.P. Kognitivnaya 'evolyuciya. Moskva: ROSP'EN, 1999.
Статья поступила в редакцию 02.06.17
УДК 159.96
Loginova S.V., junior researcher, Institute of Physiology and Basic Medicine (Novosibirsk, Russia), E-mail: loginovasvv@gmail.com
REVIEW OF THE RESEARCH ON CHILD WELL-BEING. The article provides information and analytical review of theoretical approaches and empirical research on child well-being. The author provides comprehensive analysis of accumulated at the present time knowledge on the main indicators and factors of the child's psychological well-being. Three main current trends are identified:
1) child psychological well-being is examined as a multidimensional construct that incorporates different aspects of children's lives (social, behavioral, emotional); 2) the importance of subjective indicators of well-being; 3) focus on positive aspects of children's lives and environmental protective factors which can be used to improve children's quality of life and well-being.
Key words: children, psychological well-being.
С.В. Логинова, мл. науч. сотр., Научно-исследовательский институт физиологии и фундаментальной медицины,
г. Новосибирск, E-mail: loginovasvv@gmail.com
ОБЗОР ИССЛЕДОВАНИЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО БЛАГОПОЛУЧИЯ ДЕТЕЙ
Работа выполнена при поддержке гранта РФФИ № 16-06-00022
В работе представлен информационно-аналитический обзор теоретических подходов и эмпирических исследований, посвященных изучению психологического благополучия детей. Приводится всесторонний анализ накопленных к настоящему моменту в мировой психологии знаний об основных показателях психологического благополучия детей. Выделены ключевые положения современных подходов: 1) многомерность изучения психологического благополучия детей как понятия, объединяющего множество различных аспектов жизни ребёнка (социальный, поведенческий, эмоциональный); 2) важность учёта субъективных показателей благополучия; 3) изучение сильных сторон в развитии детей и средовых факторов защиты, которые можно использовать для улучшения качества жизни и благополучия детей.
Ключевые слова: дети, психологическое благополучие.
Детское благополучие («child well-being») активно исследуется в международном сообществе при изучении медицинских, социальных и психологических аспектов развития детей, а также при изучении вопросов, связанных с правами детей, улучшением их жизни, разработкой соответствующей социальной и экономической политики [1]. Эксперты различных специальностей пришли к согласию в том, что детское благополучие - это многомерное понятие, объединяющее в единое целое материальные, физические, психические, психологические и социальные аспекты средовых условий и развития ребёнка в целом, а также политические права и возможности для развития [2]. Подчеркивается, что детское благополучие напрямую связано с правами и потребностями ребёнка, охватывает соответствующие возрасту задачи и условия развития, связанные с текущим качеством жизни и создающие основу для здоровья и успешности в будущем [3].
Российские исследователи благополучия используют понятие «психологическое благополучие», которое понимается как мера реализации личностного потенциала человека, развития его способностей и умений, которые осуществляются в результате эффективной защиты и поддержки со стороны семьи, местного сообщества, широкого социума и государства [4; 5]. А.В. Воронина предлагает структурно-уровневый подход к исследованию проблемы благополучия человека, и рассматривает психологическое благополучие как системное качество человека, проявляющееся на четырех уровнях: соматическое здоровье, социальная адаптированность, психическое и психологическое здоровье [4]. Под психологическим здоровьем в данном контексте понимается психологический аспект психического здоровья, т. е. те процессы, которые «позволяют человеку в будущем достичь зрелости, прибывать в постоянном саморазвитии, подойти к осуществлению своей жизненной задачи» [4]. Следует отметить, что в России исследования психологического благополучия проведены у взрослых людей, студентов и подростков [5], в то время как психологическое благополучие детей дошкольного и младшего школьного возраста изучено в меньшей степени. При этом исследователи отмечают, что во всем мире потребность в гармоничном взаимодействии ребёнка со средой приобретает особую остроту вследствие возрастания нестабильности среды, непредсказуемости тенденций развития, появления новых факторов риска.
Долгое время внимание исследователей психологического благополучия детей было сосредоточено на поведенческих и эмоциональных проблемах и расстройствах психического здоровья; в связи с этим интенсивно изучали факторы риска, способствующие возникновению отклонений в процессе развития ребёнка [2]. В последние годы происходит переориентация на изучение сильных сторон в развитии детей, факторов защиты, тех возможностей, которые можно использовать для улучшения качества жизни и благополучия детей [6]. Изучение показателей качества жизни детей, позволило выделить два главных компонента детского благополучия: объективные показатели и субъективная оценка благополучия. Многочисленные исследования сориентированы на выявление важных объективных показателей или индикаторов детского благополучия [1]. В то же время иссле-
дователи пришли к согласию в том, что необходимо учитывать и показатели субъективного благополучия, которые позволяют выявить факторы благополучия, успешности и здоровья с точки зрения самих детей [7; 8]. Субъективно оцениваемое благополучие является важным компонентом благополучия в целом, оно позволяет прогнозировать объективные последствия и исходы, однако оценка субъективного благополучия с помощью самоотчетов возможна у детей с 8 лет [8].
Среди объективных показателей детского благополучия выделяют такие основные категории, как материальное благополучие семьи, состояние здоровья и безопасность ребёнка, возможности получения образования, взаимодействия с другими людьми (с семьей, сверстниками и взрослыми), особенности поведения (пережитое насилие, рискованное поведение); каждая из этих категорий включает в себя несколько частных показателей [1; 2; 3; 7]. Такие показатели как «структура семьи» и «семейные отношения», «отношения со сверстниками», «пережитое насилие», «эмоциональное благополучие» и «рискованное поведение» напрямую связаны с психологическим развитием и благополучием ребёнка в целом [5].
Несмотря на то, что детское благополучие начали изучать сравнительно недавно, эта исследовательская область стремительно развивается и расширяется. Первые исследования благополучия детей проводили в США, начиная с 1975 года, что привело к созданию «Индекса детского благополучия» (The US Child Well-Being Index) [7]. В результате многолетних исследований качества жизни и благополучия детей и подростков, было выделено двадцать восемь индикаторов, которые объединяются в семь доменов: 1) материальное благополучие семьи; 2) здоровье; 3) социальные (семейные) взаимоотношения; 4) безопасность и рискованное поведение (курение, употребление алкоголя и других психоактивных веществ); 5) академическая успеваемость; 6) социальная жизнь (воспитание в детском саду, обучение в учебных заведениях); 7) эмоциональное и духовное благополучие.
Международные организации, например исследовательский центр «Инночети» Детского фонда ООН, активно проводят изучение качества жизни и благополучия детей для анализа ситуаций в разных странах и межкультурных сравнений [1]. В данных исследованиях концепция детского благополучия основывается на положениях Конвенции ООН о правах ребёнка, в связи с чем бедность по уровню доходов семьи долгое время являлась определяющим фактором при измерении общего уровня благополучия детей. В последнее десятилетие проводят всесторонний анализ качества жизни и благополучия детей и подростков в про-мышленно развитых странах, используя 40 различных показателей, которые объединяют в 6 параметров: материальное благополучие, состояние здоровья и защищенность, образовательные возможности, отношения в семье и со сверстниками, поведенческие факторы риска, а также субъективное восприятие благополучия подростками [1]. Официальная статистика показателей благополучия детей является одним из важных источников данных, но имеет ряд существенных ограничений, поскольку в ней представлены только социологические и эпидемиологические
данные. Так, например, в таком важной сфере как «отношения в семье» учитывают состав, структуру семьи, и ответы детей на вопрос о том, как часто они ужинают вместе с родителями и общаются на свободные темы, в то время как данные о важнейших предикторах проблем поведения детей (методах родительского воспитания, уровне тревоги и депрессии у родителей) не учитывают.
Коллектив американских исследователей разработал «Индекс позитивного благополучия» ребёнка на основе национального исследования здоровья детей и подростков: авторы разделили показатели благополучия на собственно благополучие ребёнка и средовые переменные; в первом компоненте учитывают то, как дети себя чувствуют, во втором - все средовые условия, являющиеся фактором риска или создающие основу для благополучия ребёнка [9]. Среди показателей детского благополучия авторы выделяют такие как физическое здоровье (общее состояние здоровья, вес, рост, здоровый образ жизни); психологическое здоровье (наличие эмоциональных или поведенческих проблем, копинг-стратегии, представление о будущем); социальные отношения (участие в совместной деятельности с другими людьми, просоциальное поведение, дружба со сверстниками); интеллектуальные ресурсы (способности ребёнка к обучению). К характеристикам среды, влияющим на благополучие ребёнка (авторы также называют данный компонент «средовым благополучием»), относят такие важнейшие показатели как особенности семьи (структура, отношения с членами семьи) и широкого социального окружения (благополучие района, в котором проживает семья, и социальный статус проживающих там людей), а также социально-демографические характеристики семьи.
Исследователи проблемы психологического благополучия детей едины во мнении, что психологическое здоровье - один из важнейших компонентов благополучия ребёнка [7; 9], поскольку оно является необходимым условием полноценного функционирования и развития человека в процессе всей жизни. Важнейшими компонентами психологического здоровья детей являются гармония в эмоциональной и поведенческой сферах, внимание взрослых к внутреннему миру ребёнка, его увлечениям и интересам, адаптированность ребёнка в обществе [10], а также сбалансированность внутренних и внешних особенностей развития личности ребёнка, успешность в разных видах деятельности, адекватное социальное поведение. Принципиальное различение терминов «психическое здоровье» и «психологическое здоровье» состоит в том, что первый характеризует отдельные психические процессы и механизмы, второй - относится к личности в целом, находится в тесной связи с высшими проявлениями человеческого духа [10]. Психологически здоровые дети получают радость от жизни, успешно развиваются и функционируют в семье, в детском саду или школе, умеют устанавливать дружеские отношения, успешны в занятиях в свободное время и свободны от инвалидизирующих признаков психопатологии [6; 10].
Базовые предпосылки психологического здоровья человека закладываются в самом раннем периоде детства. Основоположник теории привязанности Джон Боулби доказал, что ранние отношения ребёнка с близким взрослым во многом определяют психологическое здоровье и социальную жизнь как в детском возрасте, так и во взрослом. Теплые, близкие и продолжительные отношения, в которых ребёнок и его близкий взрослый находят удовлетворение и радость, создают основу для дальнейшего благополучного развития ребёнка, формирования его поисковой активности, благодаря которой развиваются разнообразные способы совладающего поведения, что в конечном счете обеспечивает успешную адаптацию как на внутриличностном уровне, так и в процессе социального взаимодействия с другими людьми. Современные российские исследователи благополучного развития детей и подростков также подчеркивают значимость первичной социализации ребёнка, в ходе которой наиболее активно происходит накопление базовых внутренних ресурсов (когнитивных, эмоциональных, поведенческих, ценностных), повышающих устойчивость к жизненным трудностям [11]. Опираясь на экологическую модель развития человека Ури Бронфенбреннера, В.А. Самойлова рассматривает источники ресурсов, необходимых ребёнку для жизни, на пяти уровнях экологического окружения ребёнка (микро-, мезо-, экзо- и макроуровнях), при этом ведущая роль в формировании психологического здоровья в детском возрасте по мнению В.А. Самойловой принадлежит подси-
стемам микроуровня, которые отражают контактное взаимодействие ребёнка с близким, наиболее значимым для его развития окружением [11].
Выделяют четыре основные сферы проблем психологического здоровья детей [6]: 1) поведенческие проблемы; 2) эмоциональные проблемы; 3) трудности в социальных отношениях; 4) задержки развития. Данные сферы не являются изолированными друг от друга, и у многих детей могут быть проблемы в нескольких сферах одновременно [6]. Как показали многочисленные эмпирические исследования, нарушения психологического здоровья детей могут быть объединены в две большие размерности: интернальные и экстернальные проблемы [6; 12]. Интер-нальные проблемы включают в себя эмоциональные отклонения (в виде тревоги, страхов, нарушения сна, депрессии, сниженного настроения, психосоматических симптомов) и трудности взаимоотношений с другими людьми, в особенности со сверстниками, а экстернальные проблемы объединяют в себе поведенческие нарушения, наносящие вред другим (деструктивное, вызывающее, агрессивное или антисоциальное поведение) и гиперактивность / невнимательность [6]. Все эти проблемы представляют собой непрерывные количественные характеристики, которые в той или иной мере имеются у всех детей, но при высокой выраженности они снижают приспособленность детей и подростков, затрудняют их адаптацию, препятствуют их оптимальному развитию на когнитивном, эмоциональном или поведенческом уровнях [6]. Так, например, российские исследования показали, что дети дошкольного возраста, у которых складываются успешные взаимоотношений со сверстниками (о чем свидетельствуют участие в совместной со сверстниками деятельности и оценка ребёнка другими детьми как дружелюбного), отличаются высоким уровнем эмоционального благополучия и уверенностью в себе [13].
Таким образом, психологическое здоровье детей рассматривается как один из главных показателей благополучия, поскольку с помощью него оценивают, насколько успешно ребёнок развивается и функционирует в семье, в детском саду или школе, умеет устанавливать дружеские отношения, успешен в обучении и в занятиях в свободное время. Среди исследователей детского благополучия достигнуто согласие в том, что с помощью оценки интернальных и экстернальных проблем возможно достаточно полно и разносторонне оценить не только наличие проблем в поведенческой, эмоциональной и социальной сферах, но и психологическое здоровье, которое понимается как низкий уровень выраженности данных проблем, успешность адаптации в обществе и оптимальное развитие на социальном, эмоциональном или поведенческом уровнях.
Таким образом, несмотря на разнообразие подходов к определению благополучия детей и различия в используемых показателях и общих индексах, можно выделить несколько ключевых положений, на которых основаны современные подходы. Во-первых, исследователи детского благополучия опираются на экологическую модель развития человека, в которой рассматривается взаимовлияние экологических систем разного уровня иерархии, или на положения Конвенции ООН о правах ребёнка, в обоих случаях благополучие понимают как многомерное междисциплинарное понятие, объединяющее множество различных аспектов жизни ребёнка. Во-вторых, особую важность приобретают субъективные показатели благополучия, которые позволяют выявить факторы успешности и здоровья с точки зрения самих детей, а также прогнозировать объективные последствия и исходы [7; 8]. Однако поскольку субъективное благополучие определяется с помощью самоотчетов, его оценка возможна начиная с 8 лет [8]. В-третьих, международное сообщество признает важность изучения сильных сторон в развитии детей («позитивных показателей благополучия») и тех средовых факторов защиты, которые можно использовать для улучшения качества жизни и благополучия детей [6].
Следует отметить важнейшие объективные показатели благополучия детей, которые учитывают во всех подходах: достаток семьи, состояние здоровья и безопасность детей, образовательные возможности, психологическое здоровье (наличие эмоциональных или поведенческих проблем, рискованное поведение) и социальные отношения (в семье и со сверстниками). Некоторые из этих показателей, такие как материальное благополучие, физическое здоровье и возможности получения образования, являются предметом социологических и эпидемиологических ис-
следований, в то время как другие показатели, такие как психологическое здоровье и особенности взаимоотношений с другими людьми, можно наиболее полно изучить, используя психологические методы.
Обобщая данные теоретических и эмпирических исследований, проведённых в России и за рубежом, автор предлагает изучать психологическое благополучие ребёнка дошкольного возраста в 4-х плоскостном измерении с помощью оценки: 1) вы-
Библиографический список
раженности просоциального поведения как показателя социальной компетентности ребёнка; 2) уровня проблем интернального спектра как показателя степени эмоционального благополучия ребёнка; 3) уровня проблем экстернального спектра как показателя степени поведенческого благополучия ребёнка; 4) влияния проблем на функционирование в основных сферах жизни (дружеских отношениях, обучение и занятия в свободное время, домашняя жизнь, субъективное страдание и бремя для семьи).
1. ЮНИСЕФ. Проблема детской бедности в перспективе. Обзор благополучия детей в богатых странах. Флоренция: Исследовательский центр ЮНИСЕФ «Инноченти», 2007.
2. Comparative Child Well-being across the OECD. Doing Better for Children. Paris: OECD Publishing, 2009.
3. Fauth B., Thompson M. Young Children's Well-Being: Domains and Contexts of Development from Birth to Age 8. London: National Children's Research Centre, 2009.
4. Воронина А.В. Оценка психологического благополучия школьников в системе профилактической и коррекционной работы психологической службы. Диссертация ... кандидата психологических наук. Томск, 2002.
5. Психологическое благополучие ребёнка в современном обществе: монография. М.В. Сафронова, В.Б. Кузнецова, Е.А. Козлова, О.А. Ахметова, А.В. Варшал. Новосибирск: Издательство НГТУ, 2016.
6. Гудман Р, Скотт С. Детская психиатрия: практическое руководство. Москва: ТриадаХ, 2008.
7. Land K. C., Lamb V. L., Zheng H. How are the Kids Doing? How do We Know? Recent Trends in Child and Youth Well-Being in the United States and Some International Comparisons. Social Indicators Research. 2009; Т. 100; № 3: 463 - 477.
8. Rees G., Goswami H., Bradshaw J. Developing an index of children's subjective well-being in England. London: Children's Society, 2010.
9. Moore K. A., Murphey D., Bandy T. Positive child well-being: An index based on data for individual children. Maternal and child health journal. 2012; Т. 16; № 1: 119 - 128.
10. Дубровина И.В. Психическое и психологическое здоровье в контексте психологической культуры личности. Вестник практической психологии образования. 2009; 3: 17 - 21.
11. Самойлова В. А. Адаптация личности в современном обществе и проблема психологического здоровья детей и подростков. Известия РГПУ им. АИ Герцена. 2014; 167: 41 - 54.
12. Slobodskaya H.R., Akhmetova O.A. Personality development and problem behavior in Russian children and adolescents. International Journal of Behavioral Development. 2010; Т. 34; № 5: 441 - 451.
13. Чеснокова Е.П. Роль межличностных отношений со сверстниками в становлении психологического здоровья старших дошкольников. Вестник Могилевского государственного университета имени А.А. Кулешова. 2010; Т. 35; № 1: 63 - 69.
References
1. YuNISEF. Problema detskoj bednosti v perspektive. Obzor blagopoluchiya detej v bogatyh stranah. Florenciya: Issledovatel'skij centr YuNISEF «Innochenti», 2007.
2. Comparative Child Well-being across the OECD. Doing Better for Children. Paris: OECD Publishing, 2009.
3. Fauth B., Thompson M. Young Children's Well-Being: Domains and Contexts of Development from Birth to Age 8. London: National Children's Research Centre, 2009.
4. Voronina A.V. Ocenka psihologicheskogo blagopoluchiya shkol'nikov v sisteme profilakticheskoj i korrekcionnoj raboty psihologicheskoj sluzhby. Dissertaciya ... kandidata psihologicheskih nauk. Tomsk, 2002.
5. Psihologicheskoe blagopoluchie rebenka v sovremennom obschestve: monografiya. M.V. Safronova, V.B. Kuznecova, E.A. Kozlova, O.A. Ahmetova, A.V. Varshal. Novosibirsk: Izdatel'stvo NGTU, 2016.
6. Gudman R., Skott S. Detskaya psihiatriya: prakticheskoe rukovodstvo. Moskva: TriadaX, 2008.
7. Land K. C., Lamb V. L., Zheng H. How are the Kids Doing? How do We Know? Recent Trends in Child and Youth Well-Being in the United States and Some International Comparisons. Social Indicators Research. 2009; T. 100; № 3: 463 - 477.
8. Rees G., Goswami H., Bradshaw J. Developing an index of children's subjective well-being in England. London: Children's Society, 2010.
9. Moore K. A., Murphey D., Bandy T. Positive child well-being: An index based on data for individual children. Maternal and child health journal. 2012; T. 16; № 1: 119 - 128.
10. Dubrovina I.V. Psihicheskoe i psihologicheskoe zdorov'e v kontekste psihologicheskoj kul'tury lichnosti. Vestnik prakticheskoj psihologii obrazovaniya. 2009; 3: 17 - 21.
11. Samojlova V. A. Adaptaciya lichnosti v sovremennom obschestve i problema psihologicheskogo zdorov'ya detej i podrostkov. Izvestiya RGPU im. AI Gercena. 2014; 167: 41 - 54.
12. Slobodskaya H.R., Akhmetova O.A. Personality development and problem behavior in Russian children and adolescents. International Journal of Behavioral Development. 2010; T. 34; № 5: 441 - 451.
13. Chesnokova E.P. Rol' mezhlichnostnyh otnoshenij so sverstnikami v stanovlenii psihologicheskogo zdorov'ya starshih doshkol'nikov. Vestnik Mogilevskogo gosudarstvennogo universiteta imeniA.A. Kuleshova. 2010; T. 35; № 1: 63 - 69.
Статья поступила в редакцию 30.05.17
УДК 159
Pavlyutenkova О.А., senior teacher, Department of Economy and Management, Elektrostal Institute, Branch of Moscow
Polytechnic University (Elektrostal, Russia), E-mail: olgapavl@mail.ru
INVOLVEMENT OF MEMBERS OF THE TRADE UNION AS A DETERMINANT OF THE INTERGROUPE ADAPTATION OF THE DIFFERENTIATED GROUPS OF TRADE UNION ORGANIZATIONS OF EDUCATION. The article reveals the results of approbation of the model of involvement in trade union movement as the detectors of the interdisciplinary adaptation of disreputable groups in educational organizations. The empirical research ia carried out in the primary trade union organizations of 4 universities and 7 general education schools in Moscow, a total of 629 people: 205 teachers, 260 students, 164 teachers, 37 of them young teachers. Each group in the course of the interdepartmental adaptation has its own structure of involvement. Depending on the appropriateness of the group to the generation and the established level of efficiency of the union membership, the ordering of components is determined, and their completeness. In more effective organizations the structure of involvement is stabile. In less effective union organizations have a changeable structure, the components of involvement are chaotic. The stability and stability of the structure of the involvement of disrupted groups in the union organization determine its detection of interdepartmental adaptation.
Key words: involvement in trade union movement, activity of union, inter-group adaptation in organizations, trade union, social partnership.
О.А. Павлютенкова, ст. преп. каф. «Экономика и управление» Электростальского института (филиала)
Московского политехнического университета, г. Электросталь, E-mail: olgapavl@mail.ru
